комбинезонах. Они грузили деревянные ящики на платформы, прицепленные  к
большому  "снежному  коту".  Автопогрузчики  с  поддонами,  на   которых
громоздились штабеля таких же контейнеров, один за  другим  выезжали  из
просторной пещеры, соединенной с туннелем коротким коридором.  Массивная
дверь из серебристого металла была  распахнута  настежь.  По  толщине  и
габаритам она здорово напоминала двери современных банковских хранилищ и
держалась на стальном стержне, глубоко уходящем в лед.
   Охранники  и  грузчики  буквально  остолбенели  при  виде   исполина,
выскочившего из заброшенного туннеля, и застыли в  свете  его  фар,  как
олени на шоссе. Только когда Джиордино дал короткую очередь из  выбитого
окна по автопогрузчику, рабочие и охранники ожили и гурьбой бросились  в
пещеру, чтобы не попасть под колеса этого механического чудовища.
   - Дверь! - заорал Питт, ударяя по тормозам.
   Без труда вычислив замысел напарника и не тратя время  на  вопросы  и
уточнения, итальянец выпрыгнул из машины и подбежал к двери, а Питт  дал
несколько выстрелов поверх голов  из  своего  кольта,  прикрывая  Ала  и
одновременно  подгоняя  ретирующийся   персонал.   Джиордино   поразило,
насколько легко удалось  совладать  с  дверью,  весившей,  должно  быть,
несколько тонн.  Он  приготовился  напрячь  все  мышцы,  чтобы  сдвинуть
махину, но дверь повернулась неожиданно легко, как в невесомости.  Когда
она дошла до упора и с приглушенным щелчком встала на  место.  Джиордино
решительно закрутил до отказа запорное  колесо.  Убедившись,  что  штыри
засовов вошли в пазы, снял цепь с автопогрузчика, пропустил через колесо
и прикрепил оба конца к нагруженной платформе,  чтобы  его  нельзя  было
провернуть изнутри. Рабочие и охранники Вольфов оказались под замком без
какой-либо надежды на скорое освобождение.
   - Как думаешь, что в этих  ящиках?  -  спросил  Джиордино,  забираясь
обратно в кабину.
   - Скорее всего, сокровища из эменитского города.
   Питт  лихорадочно  переключал  передачи,  стремясь  поскорее  набрать
максимальную скорость. Ехать предстояло еще довольно долго. Хотя  фактор
внезапности был на их стороне, все равно казалось чудом, что они  смогли
преодолеть  столько  препятствий  без  единого   выстрела   со   стороны
противника. Однако  Питт  не  обольщался,  прекрасно  понимая,  что  это
сказочное  везение  может  закончиться  в  любую  минуту.  Пока  что  им
удавалось  избегать  неприятностей,  но,  как  только  "корабль  снегов"
выскочит на открытое место, он сразу же станет мишенью  номер  один  для
сотен стволов, имеющихся в распоряжении черномундирных головорезов  Гуго
Вольфа.
   Преодолев очередной изгиб туннеля, "корабль снегов" внезапно  вылетел
из него, как пробка из бутылки  шампанского,  и  оказался  в  необъятных
размеров сводчатой камере, в которой, судя  по  количеству  авиатехники,
размещался самолетный ангар. Не снимая ногу с газа, Питт сразу  выхватил
взглядом два огромных аэробуса в центре стоянки  -  "АЗОО"  и  "А340"  -
пассажирский и грузовой. Рядом  с  грузовым  люком  транспортника  стоял
"снежный кот" с поездом прицепных платформ, а по ленте транспортера один
за другим уплывали в  недра  фюзеляжа  уже  знакомые  деревянные  ящики.
Инженеры,   техники,   рабочие   и   служащие   "Дестини   Энтерпрайзес"
организованной  вереницей  поднимались  по  трапу  в  соседний   лайнер,
предвкушая, должно быть, скорое воссоединение с родными  и  близкими  на
борту "Ульриха Вольфа". Чуть в  стороне  заправлялся  горючим  небольшой
реактивный  самолет  бизнес-класса  с  удивительно   изящными   обводами
корпуса. Но  самым  поразительным  во  всем  этом  зрелище  было  полное
отсутствие охраны, что, с одной стороны, успокоило Питта, а с  другой  -
породило в голове грандиозный замысел из разряда тех, которые  Джиордино
характеризовал как "очередную зловредную пакость".
   - А вот мы вам сейчас устроим Армагеддон с Апокалипсисом на  отдельно
взятой территории! -  процедил  он  сквозь  зубы,  направляя  машину  на
скопище самолетов и нажимая на педаль акселератора с  такой  силой,  как
будто намеревался продавить ею пол кабины.
   -  Ой,  мамочки!  -  тихо  простонал  итальянец  и  жалобным  голосом
вопросил:
   -  Дирк,  мальчик  мой,  признайся  папочке  Алу,  ты   действительно
собираешься сделать это?
   Зеленые глаза Питта вспыхнули дьявольским огнем:
   - Стоит хоть однажды поучаствовать в гонках с разбиванием машин  -  и
ты на крючке. Это как наркотик. Держись крепче, парень, начинаем потеху!
   Люди в ангаре отреагировали на появление "корабля снегов"  точно  так
же, как грузчики в туннеле. Сначала шок, потом  изумление,  любопытство,
недоумение, но все эти эмоции  мгновенно  сменились  паническим  ужасом,
когда ярко-красное механическое чудовище высотой  с  двухэтажный  дом  и
длиной в тепловозную сцепку, на полной скорости ринулось прямо к  трапу,
грозно завывая дизелями и слепя дальними фарами  по  три  тысячи  свечей
каждая.
   Питту хватило трех секунд, чтобы  наметить  оптимальный  маршрут  для
своего разрушительного "рейда по тылам".  Того  же  краткого  промежутка
времени хватило всем  остальным,  чтобы  догадаться  о  его  намерениях.
Должно  быть,  в  числе  отдаленных  предков  Питта  были  скандинавские
викинги, потому что в подобные  минуты  в  нем  иногда  пробуждался  дух
берсеркера. Из головы будто разом вымело все посторонние мысли, позволив
предельно сконцентрироваться на одной - самой главной и важной на данный
момент. По прямой, стремительно и  неотвратимо  приближалась  к  первому
аэробусу гигантская  машина.  Тот  немногим  уступал  ей  размерами,  но
выходящие прямо из подбрюшья плоскости  были  уязвимым  местом  лайнера,
располагаясь слишком низко над землей. Правое крыло "корабля снегов"  на
скорости в  двадцать  семь  миль  в  час  врезалось  в  левую  плоскость
самолета,  смяло  элероны  и  начисто  снесло  восьмифутовую  секцию,  с
грохотом обрушившуюся на ледяной пол ангара.
   Грузчики и техники бросились врассыпную. Самолет от удара развернулся
на девяносто градусов, скрежеща по льду застопоренными  колесами  шасси.
Люди разбегались кто куда, скользили по льду, падали, пихались,  топтали
друг друга, обезумев от  страха  и  мечтая  лишь  об  одном  -  убраться
подальше с  дороги  этого  свихнувшегося  монстра.  У  большинства  ужас
полностью парализовал рассудок,  и  "корабль  снегов"  представлялся  их
воспаленному воображению неким чудищем,  порождением  ада,  невесть  как
вырвавшимся из преисподней, где только и место таким  кошмарным  тварям.
Нашлись, однако, и трезвые головы, обратившие внимание  и  на  зажженные
фары, и на знакомый звук рокочущих  дизелей,  и  на  забинтованное  лицо
Питта, бешено крутящего баранку, и на торчащий из окна ствол автомата  в
руках Джиордино. Этого было более чем достаточно, чтобы вызвать  охрану,
но призыв  о  помощи  прозвучал  слишком  поздно  и  остановить  процесс
разрушения уже не мог.
   "Корабль снегов" пропорол внешнюю часть крыла  второго  аэробуса.  На
этот раз Питт взял слишком близко к фюзеляжу. Смятая плоскость сложилась
с ужасающим скрежетом и прочно  зацепилась  за  переднее  правое  колесо
"корабля снегов". Питт бросил рычаг передач в реверс и дал  полный  газ.
Вездеход рванулся назад, увлекая за собой самолет. Питт вертелся, как уж
на  сковородке,  бешено  вращая  рулевое  колесо  в  разные  стороны   в
безуспешной попытке  освободиться  от  захвата  и  приложенного  к  нему
довеска в виде многотонного аэробуса,  но  искореженный  металл  глубоко
впился в резину протекторов клыками зазубрин и не  собирался  отпускать.
Гигантские колеса "корабля  снегов"  впервые  начали  пробуксовывать,  с
пронзительным визгом вращаясь вхолостую на скользком льду.
   Питт бросил машину враскачку сначала  вперед,  потом  назад,  пытаясь
применить традиционный метод извлечения застрявшего в грязи  автомобиля.
Со второй попытки его старания увенчались успехом: наполовину оторванный
кусок плоскости с неохотой разжал пасть и выпустил  жертву,  после  чего
окончательно обломился и шлепнулся на лед - измятый, погнутый  и  годный
теперь разве что на металлолом. Питт, не моргнув глазом и  не  выказывая
ни малейших эмоций,  моментально  направил  машину  в  сторону  третьего
самолета.
   - И долго ты еще собираешься дурака  валять?  -  не  без  ехидства  в
голосе осведомился Джиордино. - У  нас,  между  прочим,  и  другие  дела
имеются.
   - Да плевать я хотел! - зарычал Питт. - Если эти гады все же ввергнут
мир в катастрофу, пусть тогда и сами  здесь  застрянут,  разделяя  общую
судьбу!
   Он не успел договорить, как слегка помятый "корабль снегов"  раздавил
в лепешку хвостовое оперение  личного  самолета  Карла  Вольфа,  размеры
которого не шли ни в какое сравнение с огромными  аэробусами.  Вместе  с
хвостовой частью надломились и лопнули  стойки  шасси  под  плоскостями.
Лишившись трети фюзеляжа, машина осела назад, задрав нос и крылья, будто
на взлете.
   Джиордино восхищенно покачал головой и дал мудрый совет:
   - Если будешь вести себя в гостях подобным образом,  можешь  даже  не
надеяться, что тебя пригласят еще раз.
   Питт повернулся к нему с улыбкой, уходящей краями за  горизонт,  и  с
силой хлопнул по плечу.
   - Нет, но как я их проутюжил! Класс! Ну  хоть  ты  подтверди,  что  я
молодец.
   - Молодец-то ты молодец, - проворчал итальянец,  -  да  только  время
идет, а мы тут развлекаемся! Пора бы и делом заняться.
   Краем глаза Питт успел  заметить  мелькнувшую  в  расколотом  зеркале
заднего обзора скошенную морду "снежного кота", внезапно вынырнувшего из
туннеля. Это его не слишком  озаботило  -  по  крайней  мере  на  данный
момент. "Корабль снегов" превосходил "кота" в скорости минимум  на  пять
миль в час.
   Питт пересек наискосок ангар и  бросил  машину  в  широкий  проход  в
противоположной  стене  ледовой  камеры.  Уходя  от  "снежного  кота"  с
вооруженными  охранниками,  "корабль  снегов"  несся  по  туннелю,   как
взбесившийся мамонт. Его то и дело заносило на крутых поворотах,  швыряя
бортами о стены, но Питт не видел другого способа выйти из-под  обстрела
и  добиться  хотя  бы  небольшого  выигрыша  во  времени  и  расстоянии.
Выбранная им тактика оказалась правильной - дистанция между вездеходом и
"котом"  быстро  увеличивалась,  и  в  конце  концов   наглое   животное
безнадежно отстало.
   - Похоже, оторвались, - сказал Джиордино, стряхивая с  волос  осколки
заднего стекла так небрежно, как будто это была перхоть.
   - Ненадолго, - уточнил Питт. - Как только  выберемся  на  оперативный
простор, сразу станем первоклассной дичью.
   Через четыре минуты, миновав последний поворот и проскочив мимо  груд
брошенного оборудования в опустевших кладовых, "корабль снегов" вышел на
финишную прямую, а еще две минуты спустя уже ревел двигателями под синим
небом,  вынырнув  на  поверхность  меньше  чем  в  полумиле  от   центра
управления комбината.
   До этого путь пролегал по подземным пустотам, и только сейчас Питт  и
Джиордино воочию увидели надземную часть комплекса.  Выход  из  туннеля,
выведшего их на свет, находился  неподалеку  от  внешнего  периметра.  В
полярных условиях здания я сооружения довольно быстро покрываются  слоем
снега и льда. На научных станциях на это не  обращают  внимания,  а  вот
Вольфы старались поддерживать  в  своих  владениях  чистоту  и  порядок.
Архитектура комплекса оригинальностью не отличалась. От главной площади,
где возвышались два корпуса - добывающая фабрика и центр  управления,  -
радиально расходились улицы и переулки. Жилые здания  и  вспомогательные
производства теснились вокруг площади, образуя  некое  подобие  глазного
яблока с двумя зрачками. Между оградой комплекса и  границей  городского
периметра располагались котельные,  склады  горючего,  электростанция  и
другие службы обеспечения.
   Внезапно морозную тишину разорвали звуки выстрелов, крыши  нескольких
домов окутались пламенем, черный дым  повалил  в  небо,  расплываясь  по
инверсионному слою. Где-то  неподалеку  начали  одна  за  одной  рваться
гранаты. Под аккомпанемент автоматных очередей  в  воздухе  пронзительно
завизжали  осколки.  Питт  без  колебаний  бросил  машину  в   ближайший
переулок, чтобы укрыться  от  шального  попадания  и  посторонних  глаз.
Взорам друзей открылась безрадостная картина. На мостовой, куда ни  кинь
взгляд,  лежали  человеческие   тела,   расплываясь   на   белом   снегу
контрастными  алыми  пятнами.  На  каждые  два  тела  в   черной   форме
приходилось одно в белом камуфляже.
   - Сдается мне, - угрюмо сказал Питт, - что веселье тут  началось  без
нас. Вот только не очень понятно, кто правит бал.
 
44 
 
   Несмотря  на  великолепную  выучку,  бесстрашие  и  самоотверженность
бойцов и командиров группы "Апокалипсис", готовых, как один,  погибнуть,
лишь бы предотвратить конец, задание находилось на грани провала. Группа
несла убитыми и ранеными, не достигая никакого результата и ни на шаг не
продвигаясь к цели. Неудача громоздилась на неудачу, и  худшие  опасения
Клири начали сбываться одно за  другим.  "Котики"  Джейкобса  не  смогли
атаковать баррикаду с фланга и  были  безжалостно  выдавлены  в  тот  же
периметр, что и две другие группы. Западня была тщательно  подготовлена,
все дыры законопачены.  Штурмовая  группа  угодила  в  "мешок"  -  иначе
говоря, оказалась в окружении, из которого невозможно вырваться.
   Осколок гранаты разрезал  Клири  подбородок,  пуля  угодила  в  руку.
Шарпсберг получил ранения в руку и в плечо. Гарнет харкал  кровью  после
попадания в горло. Только Джейкобс оставался пока  невредимым,  стараясь
за троих и подбадривая людей личным примером.
   Стрельба с баррикады неожиданно  прекратилась.  Десантники  некоторое
время продолжали беспорядочно отстреливаться, потом Клири тоже  приказал
прекратить огонь, чтобы узнать, какую  еще  карту  собирается  разыграть
Карл Вольф.
   Из  мощных  громкоговорителей,  установленных  на  зданиях  в  центре
площади, послышался уверенный мужской голос, разносясь на сотни ярдов  и
отражаясь гулким эхом от стен и крыш домов в узких переулках.  Микрофоны
офицерских  раций  добросовестно  зафиксировали  и   ретранслировали   в
Вашингтон следующую речь:
   -  Прошу  вашего  внимания,  джентльмены.  Карл  Вольф   приветствует
американскую штурмовую группу, пытающуюся проникнуть на  горнодобывающий
комбинат "Дестини Энтерпрайзес". В  настоящий  момент  вам  должно  быть
ясно, что вы окружены нашими превосходящими силами и выйти из  окружения
не можете. Дальнейшее кровопролитие бессмысленно. Я  готов  открыть  вам
свободный проход обратно на ледник, откуда вас могут  эвакуировать  ваши
люди. Вам будет разрешено унести  с  собой  убитых  и  раненых.  Если  в
течение шестидесяти секунд вы  не  подчинитесь,  то  будете  уничтожены.
Выбирайте.
   Обращение прозвучало как гром среди ясного неба.
   Клири отказывался принять неизбежное поражение. В  бессильной  ярости
смотрел он на изорванные пулями трупы и  истекающих  кровью  раненых.  В
глазах тех, кто  еще  был  способен  вести  бой,  читалась  непреклонная
решимость. Да, они честно  сражались  и  беззаветно  погибали.  Да,  они
сделали все, что в человеческих силах. Да, у них не осталось  ни  одного
шанса. Но прекратить бой, сдать оружие  и  убраться  прочь  с  поджатыми
хвостами, навсегда опозоренными, зато живыми. Ну нет, для спецназа такой
вариант  не  проходит!  Уж  лучше  всем  сложить  здесь  головы,  навеки
оставшись безымянными и неоплаканными.
   Однако в распоряжении неустрашимого Клири оставалось  всего  двадцать
шесть бойцов из  пятидесяти  шести,  сброшенных  с  "С-17".  Сначала  их
расщелкивали по одному снайперы с баррикады, потом  последовал  ощутимый
пинок под зад от бронированных "снежных котов". В конце концов и от  них
удалось отбиться - но какой ценой! Майор тщетно гнал  прочь  отравляющие
душу пессимизм, отчаяние и горечь поражения - мерзейшие  чувства,  каких
он, привыкший побеждать, никогда  ранее  не  испытывал.  Попытка  штурма
казалась безнадежной, но Клири все равно решил попробовать.  Не  в  лоб,
конечно, - это не принесет ничего,  кроме  верной  гибели.  Но  мысль  о
выходе из боя даже не возникала. Все до одного знали, что если не  умрут
здесь и сейчас, то все равно погибнут,  когда  Земля  встанет  на  дыбы.
Терзаясь сомнениями и тяжелыми предчувствиями, Клири перестроил  остатки
своей  группы  для  последней  атаки  и  приготовился  отдать  последние
распоряжения.
   Истекали  последние  мгновения  из  шестидесятисекундной   передышки,
милостиво дарованной Карлом Вольфом. И в тот  самый  момент,  когда  бой
должен был возобновиться, Клири услышал в отдалении  что-то  похожее  на
сигнал автомобильного  клаксона,  только  почему-то  усиленный  до  рева
пожарной сирены. Рев приближался, становясь все громче, и все,  кто  еще
оставался на поле боя, в удивлении повернули головы на  этот  непонятный
звук.
   И тут эта штука вылезла прямо на них.
 
*** 
 
   - Что там происходит?! - пронзительный возглас Лорен перекрыл гудение
мужских голосов за столом, когда  из  динамиков  ретрансляции  донеслась
очень странная мешанина звуков.
   Все присутствующие в залах  для  оперативных  совещаний  Пентагона  и
Белого дома автоматически перевели взгляд на  мониторы,  со  статическим
изображением территории комбината.  Несколько  долгих  секунд  никто  не
шевелился, оцепенело прислушиваясь к тому, что напрямую передавалось  из
Антарктиды.
   - Боже всемогущий! - придушенно рявкнул адмирал Элдридж.
   - Что это за чертовщина? - потребовал ответа Уоллес.
   - Понятия не имею, господин президент, -  пробормотал  генерал  Сауз,
тщетно вслушиваясь в какофонию голосов трех или четырех десятков  бойцов
сил специального назначения, которые ни с того ни с сего  вдруг  подняли
неимоверный гвалт, наперебой перекрикивая друг друга. - Понятия не имею!
***
 
   Происходило нечто поистине невероятное. И бойцы спецназа, и охранники
за бруствером баррикады ошеломленно застыли на  месте,  пытаясь  понять,
надо ли на это реагировать, а если надо, то  как  именно?  Как  будто  в
гипнотическом оцепенении, не в состоянии шевельнуть даже пальцем,  Клири
остановившимся  взглядом  следил  за  приближением  исполинской  красной
машины,  одни  только  колеса  которой  возвышались  вровень  с  крышами
одноэтажных строений и  которая  возникла  вдруг  на  поле  боя,  словно
оживший кошмар шизофреника. Все еще пребывая в трансе,  майор  продолжал
автоматически фиксировать развитие  событий.  А  новоявленная  колесница
Джаггернаута продолжала  движение,  мимоходом  расплющив  двух  "снежных
котов", имевших несчастье попасться ей на узкой дорожке. От столкновения
с десятифутовыми колесами сидевшие в машинах охранники взлетели высоко в
воздух. Одного забросило на крышу ближайшего дома,  другие  попадали  на
жесткий лед. Двое или  трое,  поскуливая,  расползлись  на  карачках  по
углам, остальные не подавали признаков жизни.  Взвились  языки  пламени,
облизывая со скрежетом разлетающиеся  кабины,  измятые  дверцы,  обрывки
гусениц и оторвавшиеся куски брони. А красный  великан  даже  не  сбавил
хода. Похоже, его водитель и не собирался  тормозить,  охваченный  одним
всепоглощающим стремлением сметать и уничтожать все, что  попадется  ему
на пути.
   Джейкобс сразу крикнул своим  "котикам"  убираться  прочь  с  дороги;
раненый Шарпсберг едва успел  выкатиться  из-под  колес  приближающегося
монстра; Гарнет и его люди продолжали таращиться на невиданное  зрелище,
но в самый последний момент все  же  успели  отпрыгнуть  и  прижаться  к
стенам.
   Пролетая мимо обалдевших спецназовцев, машина  оглушила  их  пушечной
канонадой  из  выхлопных  труб,  у  которых  обломками  "снежных  котов"
оторвало глушители. Этот "салют" скорчившиеся в снегу бойцы не  забудут,
наверное,   до   конца   жизни.   А   еще   через    н