й  частной
школе. Единственным хобби Йегера было коллекционирование  и  реставрация
старых, давно вышедших из употребления моделей компьютеров.
   - Надеюсь, я не оторвала вас  от  чего-то  важного?  -  сказала  Пэт,
отдавая дань вежливости.
   - Вообще-то вас должны были встретить у лифта и проводить ко мне.
   Патриция слегка смутилась:
   - Ну, я просто бродила вокруг, пока  не  увидела  кого-то,  не  очень
похожего на Дилберта.
   Йегер, сам большой  любитель  комиксов  Скотта  Адамса,  заразительно
расхохотался:
   - Спасибо за комплимент. Приношу свои искренние извинения за то,  что
вам так долго пришлось бродить в одиночестве.
   - Мне не привыкать. И позвольте, в свою очередь, поблагодарить вас за
вынужденную экскурсию. Ваша империя данных действительно  потрясающа,  а
компьютеры не идут ни в какое сравнение  с  аппаратурой,  на  которой  я
привыкла работать в университете.
   - Чашечку кофе?
   - Нет, спасибо. Я бы предпочла сразу приступить к делу.
   - Как вам будет угодно.
   - Вы уже получили фотографии, снятые в пещере?
   - Да, вчера вечером прислали из лаборатории. Я  задержался  допоздна,
чтобы отсканировать их и ввести в Макса.
   - Дирк мне про него такого наговорил! Хочется посмотреть на это  чудо
в действии.
   Йегер подтянул к себе соседнее кресло, но Пэт сесть не предложил.
   - Если вы обойдете консоль и встанете вон  на  ту  платформу,  я  вам
покажу, как работает Макс.
   Пэт подошла к платформе и встала на середину, глядя на Йегера. На  ее
глазах компьютерный волшебник словно расплылся, а потом и вовсе исчез, а
ее окружило нечто вроде туманного облачка. Постепенно  проявились  стены
вокруг, пол под ногами, и Пэт вдруг обнаружила себя стоящей в центре той
самой пещеры. Ей пришлось сделать усилие, чтобы убедить  себя,  что  это
всего лишь копия, голографическая иллюзия, хотя выглядела она  абсолютно
реальной - вплоть  до  цепочек  символов,  воссозданных  с  удивительной
четкостью.
   - Фантастика! - в восторге прошептала Патриция.
   - Все надписи и их последовательность внесены  в  память  системы.  У
нас, правда, имеется монитор с экраном, как в провинциальном кинотеатре,
но я подумал, что вам будет удобнее  рассматривать  их  под  изначальным
углом зрения.
   - Да, безусловно, - с благодарностью подхватила  Пэт.  -  Возможность
охватить весь текст одним взглядом исключительно важна. Огромное спасибо
вам, мистер Йегер. И Максу тоже!
   - Можете называть меня Хайрем, - донесся  до  нее  голос  из-за  стен
иллюзорной пещеры. - А теперь идите сюда, я вас познакомлю. Потом начнем
работать.
   Пэт чуть было не выпалила: "Как же я  выйду?"  -  настолько  реальной
казалась  голографическая  копия  пещеры,   -   но   быстро   преодолела
замешательство, храбро шагнула  сквозь  призрачную  стену  и  подошла  к
сидящему за консолью Йегеру.
   -  Макс,  дружок,  -  проговорил  тот  куда-то  в   пространство,   -
познакомься с доктором Патрицией О'Коннелл.
   - Очень приятно, - послышался в ответ негромкий женский голос.
   Пэт подозрительно покосилась на компьютерщика:
   - Макс - это женщина?!
   - Первый вариант говорил моим собственным голосом. Но  потом  я  стал
вносить поправки в программу и обнаружил, что женские модуляции нравятся
мне больше мужских.
   - Она реагирует на обращение? Йегер улыбнулся:
   - Конечно. Макс это не просто  компьютер,  а  система  искусственного
интеллекта. Кнопок никаких нажимать не надо. Просто беседуйте с ней, как
с обычным человеком.
   Пэт огляделась:
   - А где же микрофон?
   - Микрофонов здесь целых шесть штук, но они миниатюрные,  поэтому  их
не видно. Вы можете разговаривать откуда угодно, только не  отходите  от
меня дальше чем на двадцать футов.
   Пэт вопросительно подняла голову:
   - Макс?
   На большом мониторе рядом с платформой появилось женское лицо. Живое,
обрамленное сияющим ореолом каштановых волос, оно смотрело прямо на  нее
широко раскрытыми карими с топазовым оттенком глазами. Губы  женщины  на
экране раздвинулись в приветливой улыбке, открывая ровные белые зубы. На
ней было платье с глубоким декольте, открывавшем безукоризненные плечи и
верхнюю часть груди.
   - Здравствуйте, доктор О'Коннелл. Очень рада нашему знакомству.
   - Зовите меня Пэт, - автоматически откликнулась та, взглядом  включая
сюда и Хайрема Йегера.
   - С этой минуты так и буду называть.
   -  Как  она  прекрасна!  -  заметила  Патриция,  откровенно   любуясь
изображением на экране.
   - Вы сегодня щедры на комплименты, Пэт, - усмехнулся Йегер.  -  Между
прочим, прототип зовут Элси, и она моя жена.
   - И как вам работается вместе? Супружеских  споров  не  возникает?  -
шутливо спросила Патриция.
   - Как правило. Но, если я порой забываюсь, она  становится  такой  же
вредной и упрямой, как оригинал.
   - Ладно, хватит лирики, пора приниматься за дела, - пробормотала  Пэт
и подняла глаза на монитор. - Макс, ты  уже  проанализировала  тексты  с
отсканированных накануне снимков?
   - Да, - совсем по-человечески кивнула женская головка на экране.
   - Можешь ли ты  дешифровать  какие-либо  символы  и  перевести  их  в
английский алфавит?
   - Я только начала разбираться, но  кое  в  чем  успела  продвинуться.
Знаки на потолке пещеры, очевидно, являются картой звездного неба.
   - Подробнее, пожалуйста, - приказал Йегер.
   -  На   фотографиях   отчетливо   прослеживается   довольно   искусно
разработанная  система  координат,  с  помощью  которой   в   астрономии
определяются позиции небесных тел на небосводе. Хочу также отметить, что
отображенное на карте расположение видимых на небосводе звезд не  совсем
совпадает с современными астрономическими данными.
   -  Ты  имеешь  в  виду  изменения  положения  небесных  светил  из-за
отклонений земной оси?
   - Да, в астрономии эти явления называются прецессией  и  нутацией,  -
пояснила Макс. - Поскольку Земля, благодаря вращению и  возникающим  при
этом центробежным силам, сплюснута у полюсов и слегка раздута в  области
экваториального пояса  наподобие  тыквы,  именно  там  наиболее  заметно
сказывается тяготение Солнца и Луны, что  вызывает  некоторые  колебания
земной оси. Аналогичное явление наблюдается  при  вращении  волчка.  Оно
называется прецессией. Расчеты  показывают,  что  земная  ось  описывает
полный  конус  за  двадцать  пять  тысяч  восемьсот  лет.  Нутацией   же
называется слабое, но нерегулярное движение, отклоняющее небесный  полюс
от круга прецессии на десять угловых секунд каждые 18,6 года.
   - Я где-то читала, - вставила Пэт, - что в  не  столь  уж  отдаленном
будущем Полярная  звезда  утратит  свое  назначение  главного  северного
ориентира.
   - Совершенно верно, - согласилась Макс. - Полярная звезда сместится в
сторону, и другая займет ее место над Северным полюсом.  Это  произойдет
через триста сорок пять лет. За сто  лет  до  Рождества  Христова  точка
весеннего равноденствия... извините, вы знакомы с этим термином?
   - Насколько я помню из курса астрономии,  -  ответила  Пэт,  -  точка
весеннего равноденствия находится там, где  Солнце  пересекает  небесный
экватор с юга на север  в  момент  весеннего  равноденствия.  Это  точка
отсчета углового расстояния от экватора.
   - Очень хорошо, -  похвалила  ее  Макс.  -  Ни  один  университетский
профессор, желающий убаюкать  свою  аудиторию,  не  смог  бы  выразиться
лучше. Словом,  до  Рождества  Христова  точка  весеннего  равноденствия
лежала в созвездии Овна, а сейчас в  результате  прецессии  находится  в
созвездии Рыб и медленно смещается в сторону Водолея.
   - Если я правильно понимаю, ты хочешь  сказать,  -  с  воодушевлением
подхватила Пэт, - что символы на потолке изображают координаты  звезд  в
прошлом?!
   - Правильно понимаешь, - бесстрастно подтвердила Макс.
   - Но располагали ли древние необходимыми  знаниями,  чтобы  построить
достаточно точную проекцию?
   - У меня есть все основания утверждать, что  люди,  вырезавшие  карту
звездного неба на потолке пещеры,  на  голову  превосходили  астрономов,
живших  всего  несколько  сот  лет  назад.  Они  совершенно  справедливо
считали, что Млечный Путь относительно неподвижен, а  вращаются  Солнце,
Луна и планеты.  Кроме  того,  на  карте  показаны  орбиты  всех  планет
Солнечной системы,  включая  Плутон,  который  открыли  лишь  в  прошлом
столетии. Далее, авторам карты было известно, что Бетельгейзе, Сириус  и
Процион остаются на  постоянных  позициях,  в  то  время  как  остальные
созвездия едва заметно смещаются. Можно еще  многое  добавить,  но  одно
неоспоримо: во всем, что касается астрономии, эти древние  ребята  знали
толк, вы уж мне поверьте!
   Пэт бросила взгляд на Йегера:
   - Вы понимаете, что это значит? Если  Макс  сумеет  расшифровать  эту
систему  звездных  координат  и  провести  сравнительный  анализ  ее   с
современными астрономическими данными,  мы  сможем  с  высокой  степенью
точности датировать период строительства пещеры!
   - Она постарается.
   - Я частично разобралась в их системе нумерации и могу поделиться,  -
предложила Пэт. - Тебе это поможет, Макс?
   - Не  стоило  беспокоиться,  я  уже  сама  ее  проанализировала.  Она
гениальна в своей  простоте.  Жду  не  дождусь,  когда  смогу  запустить
коготки своих байтов в те надписи, где содержатся слова.
   - Макс?
   - Слушаю, Хайрем?
   - Сосредоточься на расшифровке звездных символов и  отложи  на  время
работу над алфавитными текстами.
   - Ты  хочешь,  чтобы  я  произвела  сравнительный  анализ  древней  и
современной звездных карт? - уточнила Макс.
   - Да. Сделай все, что сможешь, и чем скорее, тем лучше.
   - До пяти вечера подождешь? К тому времени я рассчитываю подобрать  к
ним ключ.
   - Приступай, - коротко ответил Йегер.
   - Макс просит всего несколько часов на работу, которая  отняла  бы  у
меня месяцы, если не годы? - недоверчиво переспросила Пэт.
   - Не стоит ее недооценивать. - Йегер развернулся на вращающемся стуле
и отхлебнул глоток давно остывшего кофе. - Я провел  лучшие  годы  своей
жизни, собирая и  программируя  Макс  буквально  по  крупицам.  Подобной
компьютерной системы нет  больше  нигде  в  мире,  хотя  это  отнюдь  не
означает, что она морально  не  устареет  уже  через  декаду.  Но,  если
говорить  о  настоящем,  очень  мало  такого,  чего  она  сделать  не  в
состоянии. Главное  же  в  том,  что  она  не  только  уникальна,  но  и
принадлежит сердцем и душой мне и НУМА.
   - А патенты? Ведь вы  государственный  служащий  и  обязаны  передать
права правительству.
   -  Адмирал   Сэндекер   -   это   вам   не   какой-нибудь   бездушный
чинуша-буквоед. У нас с ним устный контракт: он доверяет мне, а  я  ему.
Пятьдесят процентов патентных  отчислений  и  гонораров  за  пользование
накопленной нами базой данных идет НУМА, пятьдесят - мне.
   - Повезло вам с начальством, - не без зависти вздохнула  Патриция.  -
Любой другой на его месте выписал бы вам солидную премию, вручил золотые
часы в подарок, дружески похлопал по спине, произнес тост в  вашу  честь
на торжественном банкете, но вот денежки ваши точно бы зажал.
   - А мне вообще повезло  с  сослуживцами,  -  очень  серьезно  ответил
Йегер. - Адмирал, Руди Ганн, Ал Джиордино, Дирк Питт - я горжусь дружбой
с этими людьми.
   - Вы давно с ними знакомы?
   - Скоро уже пятнадцать лет. Мы с ними не один пуд  соли  съели  и  не
одну загадку океана разгадали.
   - Послушайте, Хайрем, а не заняться ли нам, чтобы скоротать ожидание,
пока Макс не закончит, анализом настенных текстов? Вдруг до  чего-нибудь
полезного додумаемся...
   - Почему бы и нет? - пожал плечами Йегер.
   - Вы можете вернуть голографическое изображение камеры?
   - Ну это нам раз плюнуть,  -  весело  отозвался  компьютерщик,  вводя
команду с клавиатуры; мгновение спустя вокруг платформы снова  появились
внутренние стены пещеры.
   - Чтобы расшифровать  неизвестное  алфавитное  письмо,  -  лекторским
тоном  начала  Пэт,  -  прежде  всего  необходимо  отделить  гласные  от
согласных. Поскольку я не  усматриваю  признаков  того,  что  эти  знаки
символизируют  идеи  или   предметы,   будем   предполагать,   что   они
представляют собой отдельные буквы и обозначают звуки.
   -  А  ученым  известно  происхождение  самого  первого  алфавита?   -
полюбопытствовал Йегер.
   - Сохранилось очень мало вещественных доказательств,  но  большинство
эпиграфистов считают, что его  изобрели  в  древних  Ханаане  и  Финикии
где-то между тысяча семисотым и тысяча пятисотым годами до новой эры. Он
называется северо-шемитским. Разумеется, ведущие специалисты до сих  пор
спорят друг с другом по этому поводу, хотя все  в  общем-то  сходятся  в
двух вещах: во-первых, честь  создания  алфавитного  письма  принадлежит
одной из ранних средиземноморских культур, а во-вторых, базой  для  него
послужила античная геометрическая символика. Много позже его  восприняли
и существенно улучшили греки; те буквенные знаки,  которыми  мы  сегодня
пользуемся, во многом родственны древнегреческому алфавиту.  Дальнейшему
прогрессу он обязан этрускам, но  более  всего  -  римлянам.  Последние,
развивая  письменную  латынь,   не   стеснялись   широко   прибегать   к
заимствованиям, однако в результате  мы  с  вами  как  раз  и  имеем  те
двадцать  шесть  букв  классического  латинского  алфавита,  к   которым
привыкли с детства.
   - Спасибо, - кротко кивнул Хайрем. - С чего начнем?
   - Практически с нуля, - вздохнула Пэт, сверяясь со своими записями. -
Мне не известно ни одной  древней  системы  письма,  у  которой  символы
соответствовали бы найденным в пещере.  Абсолютно  никакой  взаимосвязи,
что само по себе крайне необычно. Просматривается лишь очень  отдаленное
сходство с огамическим алфавитом древних кельтов, но больше  у  меня  ни
единой зацепки.
   - Ох, чуть не забыл! - спохватился Йегер,  протягивая  Пэт  небольшой
цилиндрический  пульт  с  миниатюрной  камерой  на  конце.  -  Макс  уже
закодировала все символы. Если  с  моей  стороны  потребуется  помощь  в
каких-либо расчетах, просто направьте камеру на тот знак  или  строку  в
тексте, которые вас заинтересовали, и я  тут  же  приступлю  к  созданию
программы дешифровки.
   - Звучит заманчиво, - облизнулась  Пэт,  дрожа  от  возбуждения,  как
старая боевая лошадь, услышавшая звуки военных горнов. - Давайте  первым
делом составим каталог различных символов и посчитаем, сколько раз  и  в
каких сочетаниях каждый из них встречается. Потом попытаемся выделить на
этой базе наиболее употребительные слова.
   - Вроде союзов и артиклей? - догадался Хайрем.
   - Вроде, хотя, как правило, в древних надписях очень редко попадаются
слова,  которые  сегодня  мы   воспринимаем   как   нечто   само   собой
разумеющееся. Но в  первую  очередь  хотелось  бы  все-таки  попробовать
отделить гласные от согласных.
   Они трудились весь  день  без  перерыва.  В  полдень  Йегер  отправил
посыльного в кафетерий НУМА за сандвичами и  чем-нибудь  безалкогольным.
Пэт к тому времени уже начала злиться и злилась  все  сильнее  с  каждым
уходящим часом. Символы выглядели до идиотизма простыми, но  расшифровке
упорно не поддавались. К пяти вечера результат оставался так же близок к
нулю, как и в начале работы.
   - Ну почему систему нумерации оказалось  так  легко  расколоть,  а  с
алфавитом  столько  возни?!  -  выплеснула   она   наружу   накопившееся
раздражение, с силой ударив себя кулаком по колену.
   - Не отложить ли нам до завтра? - предложил Йегер.
   - Я еще не устала.
   - Я тоже, - парировал Хайрем. - Но с утра у нас будет свежий  взгляд.
Не знаю, как у вас, а у меня лучшие решения частенько рождаются во  сне.
К тому же Макс не нуждается в отдыхе. Я поручу ей потрудиться ночью  над
вашими  текстами  и  готов  поспорить,  что  к  нашему  приходу  у   нее
обязательно появятся какие-нибудь идеи насчет перевода.
   - Ну что ж, в таком случае не возражаю, - скрепя сердце,  согласилась
Пэт.
   - Тогда я вызову Макс и спрошу, как там у нее дела со звездами.
   На этот раз Йегер не прикоснулся к клавиатуре, а просто нажал  кнопку
связи на пульте и позвал:
   - Макс, ты где, прекрасное создание?  Возникшее  на  экране  монитора
женское лицо выражало нескрываемое неодобрение.
   - Вы что так  долго  копаетесь?!  -  возмущенно  напустилась  она  на
Хайрема и остолбеневшую от неожиданности  доктора  О'Коннелл.  -  Нельзя
было раньше со мной связаться? Я уже битых два часа от безделья маюсь!
   -  Прости,  Макс,  и  не  шуми  так,  пожалуйста,  -   сказал   Йегер
примирительным тоном, не выражая, однако, глубокого сожаления. - Мы были
заняты.
   - Погоди, так ведь всего несколько часов прошло, -  наивно  удивилась
Пэт. - Неужели ты добилась прорыва за такой короткий срок?
   - Какой там, к черту, прорыв! - огрызнулась Макс. - Я добилась  того,
что могу дать вам точный ответ на поставленный вопрос. И могла,  кстати,
сделать это еще два часа назад, - добавила она не без яда в голосе.
   - Больше ты от меня извинений не дождешься, - предупредил Йегер. -  А
теперь докладывай. Начни с алгоритма решения.
   - Ты не  думал,  надеюсь,  дорогой,  что  я  сама  буду  рассчитывать
параметры движения звезд? - капризно надув губы, осведомилась Макс.
   - Я твоей свободы действий,  кажется,  не  ограничивал,  -  осторожно
заметил Хайрем.
   - Да и с чего мне напрягать собственные микросхемы,  когда  я  всегда
могу перевалить черновую работу на другие компьютеры? - продолжала  она,
как будто в чем-то оправдываясь.
   - Макс, крошка, об этом позже.  Прошу  тебя,  расскажи  нам,  что  ты
нашла?
   - Ладно. Прежде всего, определение расположения небесных тел  требует
сложных  геометрических  расчетов.  Не  стану  затруднять  вас  скучными
подробностями. Моя задача состояла в том, чтобы  определить  место,  где
были измерены координаты, выгравированные на камнях пещеры. Я установила
точку наблюдения с точностью до нескольких миль, а также те  звезды,  по
которым астрономы древних рассчитывали отклонения за многолетний период.
Выяснила, что три звезды в поясе созвездия Ориона подверглись  смещению,
а положение Сириуса осталось фиксированным. С этими данными я  влезла  в
астрометрический компьютер Национального научного центра.
   - Как тебе не стыдно, Макс! - покачал головой Йегер. - Ты можешь меня
сильно подставить, если будешь незаконно шарить по чужим сетям.
   - Компьютер в ННЦ ко мне вроде бы неравнодушен. Он обещал стереть мой
запрос.
   - Надеюсь, ему  можно  верить,  -  с  сомнением  хмыкнул  Йегер,  чья
суровость была чистой воды притворством;  он  сам  сотни  раз  взламывал
чужие компьютерные программы в поисках  засекреченных  данных,  знать  о
которых ему не полагалось.
   - Астрометрия, - невозмутимо продолжала Макс, - это,  если  вы  не  в
курсе, один из старейших разделов астрономии, и занимается  определением
движения звезд. Пока понятно?
   - Давай дальше, - поторопила ее Пэт.
   - Тот компьютерный паренек в  ННЦ,  конечно,  куда  слабее  меня,  но
задачка  для  него  элементарна,  и  я  его  уболтала  рассчитать  время
изменения положений Сириуса и Ориона на момент строительства той  камеры
в сравнении с их теперешними небесными координатами.
   - Так ты датировала пещеру?! - с ликованием воскликнула Пэт и затаила
дыхание в ожидании ответа.
   - Датировала.
   - И это не подделка? - будничным голосом осведомился Йегер.
   - Нет, разве что ваши предполагаемые шутники-горняки не были заодно и
первоклассными астрономами.
   - Макс, ради бога, не томи!  -  взмолилась  Пэт.  -  Когда  построили
пещеру и вырезали надписи на стенах?
   - Только должна предупредить, что дам оценку с  точностью  плюс-минус
сто лет.
   - Ну, если она старше ста лет, значит, это наверняка не розыгрыш.
   - А "как вам понравится другая цифра...  -  Макс  как  будто  нарочно
выдержала томительную паузу, прежде чем закончить:
   - Например, девять тысяч лет?
   - Что?!
   - Я всего лишь хочу ска