что кто-то постарается извлечь из них прибыль.
   - Могу ли я прилететь в  Вермонт  и  прочитать  журнал  на  месте?  -
осторожно спросил Перлмуттер.
   - Боюсь, что нет.
   Возникла  небольшая  пауза.  Перлмуттер  лихорадочно  соображал,  как
убедить Бендера показать ему драгоценный дневник.
   - Могу спросить почему? - произнес он наконец.
   - Я старый больной человек, - отвечал Бендер, -  только  мое  сердце,
увы, все еще не желает остановиться.
   - По голосу этого не скажешь.
   - Чтобы убедиться в этом, достаточно увидеть меня. Болезни, которые я
подхватил в своих скитаниях, вернулись, чтобы пожрать то  немногое,  что
еще осталось от моего тела. Неприятное  зрелище,  должен  вам  заметить.
Поэтому я редко принимаю гостей. Но скажу вам,  что  собираюсь  сделать,
мистер Перлмуттер, я пошлю вам дневник в качестве подарка.
   - Помилуй бог, сэр, вы не должны этого делать.
   - Но  я  настаиваю  на  этом.  Фрэнк  Адамс  рассказал  мне  о  вашем
замечательном собрании книг и рукописей. Я  предпочитаю,  чтобы  дневник
Кэттилла оказался в руках человека, похожего  на  вас,  а  не  на  полке
коллекционера, который приобретет его только для того, чтобы  произвести
впечатление на знакомых.
   - Вы очень добры, - произнес Перлмуттер с чувством.  -  Я  не  нахожу
слов, чтобы выразить вам мою признательность за этот великодушный дар.
   - Примите его и, надеюсь, вы  получите  удовольствие  при  чтении,  -
сказал Бендер. - Полагаю, вы желаете ознакомиться с дневником как  можно
скорее.
   - Мне бы не хотелось затруднять вас.
   - Пустяки. Я отправлю журнал срочной доставкой, так что он окажется у
вас уже завтра утром.
   - Благодарю вас, мистер  Бендер.  Благодарю  от  всей  души.  Я  буду
обращаться с дневником со всем уважением, которого он заслуживает.
   - Прекрасно. Надеюсь, он окажется достойным вашего внимания.
   - Полностью разделяю ваши надежды, -  произнес  Перлмуттер,  чувствуя
себя на седьмом небе от счастья. - Еще раз благодарю вас.
   Двадцать минут одиннадцатого  на  следующее  утро  Перлмуттер  открыл
дверь после настойчивого звонка посыльного. На пороге стоял черноволосый
молодой человек в очках.
   - Вы, вероятно, ожидаете этого, мистер Перлмуттер, -  произнес  он  с
дружеской улыбкой.
   - Как ребенок ждет Санта-Клауса, - рассмеялся Перлмуттер,  подписывая
квитанцию.
   Он поспешил в кабинет, на ходу сорвав обертку пакета.
   Усевшись в кресло, надел очки. Он держал дневник Томаса Кэттилла с не
меньшим благоговением, как если бы это был Святой Грааль.
   Обложка дневника была сделана из  кожи  неизвестного  ему  животного.
Сама  рукопись  написана  на  пергаменте,  пожелтевшем  от  времени,  но
удивительно  хорошо  сохранившемся.   Вместо   чернил,   скорее   всего,
использовался сок какого-то растения. В дневнике было не более  двадцати
страниц причудливой прозы, характерной для  времен  Елизаветы.  Красивый
почерк и малое число ошибок указывали на то, что  он  написан  человеком
достаточно образованным для своего времени. Первая  запись  датировалась
мартом 1578 года, но, по-видимому, была сделана намного позднее.
   Заголовок гласил: "История моей жизни, написанная  собственной  рукой
Томаса Кэттилла из Девоншира".
   Это был бесхитростный рассказ моряка, потерпевшего кораблекрушение, о
своих странствиях по дикой земле  и  безуспешной  попытке  вернуться  на
родину. Листая одну страницу за другой, Перлмуттер  заметил,  что  стиль
повествования постепенно менялся. Первые страницы были написаны в  более
простодушной манере, тогда  как  в  рассказе  о  приключениях  в  дебрях
южноамериканского континента стали преобладать очевидные  преувеличения,
штампы и религиозные откровения. Тем не менее рассказ моряка  заслуживал
того, чтобы отнестись к нему со вниманием.
   Единственный  из  членов  команды,  переживший   страшный   природный
катаклизм, Кэттилл предпочел  путешествие  через  неведомые  горы  и  ад
амазонских джунглей перспективе попасть в руки испанцев, горевших жаждой
мщения  после  того,  как  один  из  их  лучших  галеонов  с  бесценными
сокровищами попал в руки  ненавистных  англичан.  Он  знал  только,  что
Атлантический океан лежит где-то далеко на востоке, но  как  далеко,  он
вряд ли мог себе  даже  представить.  Он  решился  в  одиночку  пересечь
неизвестный ему континент, достичь берега Атлантического океана и  найти
корабль, способный доставить его назад в Англию. Для штурмана Дрейка это
был единственный путь к  спасению.  На  западных  склонах  Анд  к  этому
времени уже существовали обширные поместья, где гордые инки,  обращенные
в бесправных рабов, тысячами умирали от оспы и кори. Кэттилл  пробирался
под покровом темноты, стараясь  украсть  пищу  при  первой  возможности.
После двух месяцев пути, делая всего по несколько километров за  ночь  и
счастливо избежав встречи  как  с  испанцами,  так  и  с  индейцами,  он
перевалил через Анды и спустился в зеленый ад бассейна Амазонки.
   С этого момента его существование больше походило на кошмар. По  пояс
в воде он пробирался через  топкие  болота,  ножом  прорубая  себе  путь
сквозь заросли. Змеи, аллигаторы и насекомые  стали  для  него  главными
врагами, особенно змеи, не оставлявшие его ни на минуту. Он  страдал  от
дизентерии и тропической лихорадки, и бывали дни,  когда  ему  удавалось
преодолеть не более сотни  метров.  После  нескольких  месяцев  пути  он
набрел на деревню враждебно настроенных туземцев, взявших его в  плен  и
державших в рабстве более пяти лет.
   В конце концов, ему удалось украсть каноэ и бежать. Он  спускался  по
реке только по ночам, чтобы избежать новой встречи с индейцами.  Заболев
малярией, плыл в бессознательном состоянии, пока его не подобрало  племя
женщин, выходивших его.  По-видимому,  это  же  племя  женщин  испанский
конкистадор Франсиско де Орельяна встретил во  время  своих  безуспешных
поисков  Эльдорадо.  Он  и  назвал  великую  реку  Амазонкой   в   честь
легендарных древних греческих воительниц.
   Кэттилл научил своих спасительниц всему, что  сам  знал  и  умел.  Он
женился сразу на трех наиболее привлекательных  женщинах  и  скоро  стал
отцом нескольких детей.
   Его желание вновь увидеть берега Англии постепенно  угасало.  Оставив
Англию холостяком, он не надеялся застать в живых престарелых родителей,
а опасность предстать  перед  судом  за  потерю  судна  казалась  вполне
реальной.
   Не имея сил продолжать бесконечное путешествие вниз по реке,  Кэттилл
решил  навсегда  остаться  на  берегах  Амазонки.  Когда   португальская
экспедиция достигла деревни,  где  он  жил,  он  передал  им  дневник  в
надежде, что рано или поздно тот попадет в руки Фрэнсиса Дрейка.
   Закончив читать, Перлмуттер откинулся на спинку кресла, снял  очки  и
протер глаза. Перлмуттер был убежден, что человек, делавший эти  записи,
действительно видел и пережил все то, что так ярко описал  на  страницах
дневника.
   Перечитав  описание  сокровищ,  оставленных  на  борту  "Консепсьон",
Перлмуттер вернулся к заключительным строкам дневника.
   "Мои мысли постоянно возвращаются к кораблю, покинутому мною в сердце
джунглей. Мне никогда уже не увидеть берегов Англии. Боюсь, что  капитан
Дрейк не простит мне брошенные сокровища и  в  особенности  шкатулку  из
жадеита со странным предметом из разноцветных веревок, которую он  хотел
преподнести королеве Бесс. Я оставил  ее  на  борту  корабля.  Отныне  я
навсегда останусь среди этих простых  людей,  которые  выходили  меня  и
стали моей семьей.
   Написано собственной рукой Томаса Кэттилла, штурмана "Золотой лани" в
день, дата которого мне неизвестна, в год 1594-й от Рождества Христова".
   Перлмуттер медленно перевел взгляд от записей на картину на стене, на
которой был изображен флот испанских галеонов, плывущих  через  океан  в
оранжевых лучах заходящего солнца. Он отыскал ее на базаре в  Сеговии  и
купил за бесценок. Затем он осторожно закрыл дневник, поднялся из кресла
и начал мерить шагами комнату.
   Итак, штурман Фрэнсиса Дрейка действительно существовал и умер где-то
на берегах Амазонки.  Испанский  галеон  был  на  самом  деле  подхвачен
гигантской волной и заброшен  в  джунгли  на  побережье  Южной  Америки.
Шкатулка из жадеита, в которой  хранилось  кипу,  реально  существовала.
Могли  ли  сохраниться  остатки  галеона  среди  тропических   джунглей?
История,  насчитывающая  четыре  сотни  лет,  обретала   вполне   зримые
очертания.   Перлмуттер   был   доволен   успехом    предпринятого    им
расследования, но отдавал себе отчет в том, что сделан только первый шаг
в поисках легендарных сокровищ.
   Теперь следовало  -  и  это  обещало  быть  не  менее  трудным  -  по
возможности сузить поле предполагаемых поисков.
 
19 
 
   Хайрем Йегер обожал свой суперкомпьютер не меньше, чем жену и  детей,
если не больше. Во всяком случае, ему обычно требовалось немало  усилий,
чтобы  оторваться  от  картинок,  которые  он  проецировал   на   экране
гигантского монитора, и отправиться  домой  к  семье.  Компьютеры  стали
смыслом его жизни с тех пор, как он первый раз бросил  взгляд  на  экран
монитора. С годами эта любовь еще больше окрепла,  особенно  после  того
как Йегер сконструировал свой собственный центр  для  хранения  обширной
океанографической  информации.  Возможности   центра   и   впрямь   были
впечатляющи. Йегер любил свое детище,  и  когда  разрозненные  фрагменты
информации начинали соединяться  в  единое  целое,  чтобы  затем  выдать
единственно приемлемое решение, радости его не было предела.
   Благодаря созданному им центру Йегер фактически  мог  получить  любую
необходимую ему информацию, где бы она ни хранилась. Причем весь процесс
занимал считанные секунды.  Вероятность  правильного  решения  достигала
шестидесяти процентов.
   Йегер  был  так  увлечен  поисками  новой  информации,  имеющей  хоть
какое-то отношение к судьбе "Консепсьон", что не  заметил,  как  адмирал
Джеймс Сэндекер вошел в его святая святых и опустился в кресло,  стоящее
рядом.
   Основатель и первый директор ПУМА был невысок ростом, но в  остальном
вполне отвечал традиционным представлениям о ковбое с Дальнего Запада. В
свои пятьдесят восемь лет он ежедневно пробегал пять  миль  от  дома  до
внушительного вида здания из стекла и бетона, где трудились  две  тысячи
его сотрудников. Его шевелюра  по-прежнему  была  огненно-рыжего  цвета,
хотя и с легкой сединой  на  висках,  а  подбородок  украшала  роскошная
борода, словно скопированная с полотен Ван Дейка.
   Несмотря на свою приверженность здоровому образу жизни, адмирал редко
появлялся без огромной сигары во рту, изготовленной по его персональному
заказу владельцем одной из табачных плантаций на Ямайке.
   Под его руководством  и  благодаря  стараниям  его  сотрудников  НУМА
первой в мире занялась изучением океанографии, которая очень скоро стала
одной из наиболее популярных  областей  естествознания.  Его  постоянные
обращения к Конгрессу за  дополнительным  финансированием,  поддержанные
двадцатью  крупнейшими  университетами  и  лабораториями,  занимающимися
морскими исследованиями, всегда имели успех. Это привело к тому, что  за
сравнительно короткое время был достигнут значительный прогресс в  таких
областях знания, как морская  геология  и  поиски  полезных  ископаемых,
морская  биология,  археология  и  климатология.  Но   наиболее   важным
достижением адмирала  было  создание  под  руководством  Хайрема  Йегера
информационного центра, не имеющего себе аналогов в современном  научном
мире.
   Нельзя сказать, чтобы адмирал был популярной фигурой в Вашингтоне, но
его уважали за честность, безукоризненное исполнение своих  обязанностей
и безусловную преданность делу. Его отношения с президентом, кто  бы  ни
занимал этот пост, были неизменно теплыми и дружескими.
   - Нашли что-нибудь, Хайрем? - спросил Сэндекер.
   - Извините, адмирал, -  произнес  Йегер,  не  оборачиваясь.  -  Я  не
заметил, как вы вошли. Составляю сводку о морских течениях  у  побережья
Эквадора.
   - Не принимайте меня за идиота! - рявкнул Сэндекер. -  Мне  прекрасно
известно, чем вы тут занимаетесь.
   - Простите, сэр?
   -  Вы  пытаетесь  уточнить  участок  береговой  линии,   на   который
обрушилась приливная волна в 1578 году.
   - Приливная волна?
   - Да, приливная волна, черт побери, возникшая  в  результате  мощного
землетрясения на дне океана и забросившая  испанский  галеон  в  глубину
джунглей.
   Адмирал выпустил изо рта облако дыма и сердито продолжил:
   - Насколько мне известно, я  не  давал  разрешения  начать  охоту  за
сокровищами в рабочее время и на деньги НУМА.
   Йегер выждал, пока  шеф  энергично  раскуривал  сигару,  затем  резко
развернулся в кресле в его сторону.
   - Так вы уже знаете?
   - Правильнее сказать, знал. Знал с самого начала.
   - Может быть, вы знаете, и кто вы такой, адмирал?
   - Старый назойливый ублюдок, умеющий читать чужие мысли,  -  произнес
Сэндекер с мрачным удовлетворением.
   - Ваши экстрасенсорные  способности  подсказали  вам,  что  все,  что
касается приливной волны и галеона, не имеет отношения к фольклору?
   - Если кто и черпает информацию из  приключенческой  литературы,  так
это ваш закадычный приятель Дирк Питт, -  проворчал  адмирал.  -  Ладно,
выкладывайте, что откопали?
   Йегер улыбнулся:
   - Я начал с того, что попросил Географическую  информационную  службу
определить наиболее подходящее место между Лимой и Панамой, где  обломки
корабля могли сохраниться незамеченными в течение четырех столетий. Перу
я исключил сразу - там преобладают пустыни и очень мало  растительности.
Оставалось  свыше  тысячи  километров  побережья  северного  Эквадора  и
Колумбии.
   - Приблизительно на сорока процентах территории геологические условия
и рельеф местности не позволили бы никакой волне забросить судно в глубь
континента. Затем я отбросил еще около двадцати процентов побережья, где
растительность  недостаточно  густая,  чтобы  надежно   скрыть   обломки
корабля.
   - Даже после всего этого Питту предстоит обыскать  участок  береговой
линии протяженностью около четырехсот километров, - фыркнул Сэндекер.
   - Кроме  того,  ландшафт  местности  мог  значительно  измениться  за
последние пять столетий, - кивнул  головой  Йегер.  -  Пришлось  изучить
старые испанские карты и  записи  о  последних  изменениях  ландшафта  и
геологических условий в интересующем  нас  регионе.  В  результате  всех
усилий мы сократили эту цифру еще на сто пятьдесят километров.
   - Как  вы  ухитрились  сравнить  современные  космические  снимки  со
старыми географическими картами?
   - У современных  компьютеров  очень  большие  возможности.  Мы  могли
менять масштаб старых карт  соответственно  шкале  новейших  космических
снимков.  Так  удалось  выяснить,  что  значительная  часть   прибрежных
джунглей за  последнее  столетие  очищена  от  растительности  для  нужд
сельского хозяйства.
   - Все равно этого совершенно недостаточно, - раздраженно прервал  его
Сэндекер. - Необходимо сократить участок поисков километров до двадцати,
если вы хотите дать вашему приятелю хоть малейший шанс на успех.
   - Вы не дослушали меня, адмирал, - терпеливо пояснил Йегер.  -  После
всей этой работы мы обратились к историческим архивам, искали упоминание
о  гигантских  волнах,  обрушившихся  на  побережье  Южной   Америки   в
шестнадцатом веке. К счастью, испанцы аккуратно документировали подобные
природные катаклизмы.  Я  нашел  четыре  упоминания  о  цунами.  Два  на
территории современного Чили в 1562 и 1575 годах и два на побережье Перу
в 1570 и 1578 годах. Последняя дата совпадает  с  пребыванием  Дрейка  в
этих водах.
   - Где именно?
   - Капитан торгового судна, следовавшего с грузом в Кальяо, упоминает,
что  они  оказались  в  "сумасшедшем  море",  ринувшемся  в  направлении
"Байя-де-Каракес". Под словом "байя" он, очевидно,  подразумевает  бухту
или залив в Эквадоре.
   - "Сумасшедшее море" - хорошее описание  состояния  воды  над  очагом
землетрясения. Вне всякого сомнения,  сейсмическая  волна  была  вызвана
подвижками океанической коры по разлому, параллельному  побережью  Южной
Америки.
   - Капитан также сообщил, что деревня,  расположенная  в  устье  реки,
исчезла. Скорее всего, была снесена обрушившейся на побережье волной.
   - Сомнений относительно даты нет?
   - Ни малейших. Добавлю, что джунгли к востоку от побережья  считаются
практически непроходимыми.
   - О'кей, мы, кажется, напали на след. Какой длины может быть волна?
   - Гигантские приливные  волны,  или  цунами,  могут  иметь  длину  до
двухсот километров.
   Несколько секунд адмирал обдумывал полученную информацию:
   - Какова ширина входа в залив Каракес?
   Йегер поиграл клавишами панели:
   - Вход в залив имеет ширину в четыре или пять километров, не больше.
   - Капитан не мог ошибиться?
   - Не думаю, сэр. Судя по всему, он был человеком, привыкшим  отвечать
за свои слова.
   - Современные очертания залива отличаются  от  тех,  что  имеются  на
старых испанских картах?
   -  Очертания  изменились,  но  немного,  -  сообщил   Йегер,   изучив
изображение на экране монитора. - Береговая линия переместилась примерно
на километр в сторону океана.
   Сэндекер помолчал, разглядывая изображение  на  экране,  потом  задал
следующий вопрос:
   - Можете ли вы смоделировать последствия этого цунами?
   - В  принципе  это  возможно,  сэр.  Хотя  существует  ряд  факторов,
неизвестных мне, которые необходимо принять во внимание.
   - Какие, например?
   - Прежде всего масса воды и скорость ее перемещения.
   - Волна должна быть высотой не менее тридцати метров  и  перемещаться
со скоростью около ста пятидесяти  километров  в  час,  чтобы  забросить
судно в джунгли так далеко, что его с тех пор никто не видел.
   - О'кей, посмотрим, что я смогу сделать.
   Несколько   минут   Йегер   работал   на   компьютере,   после   чего
удовлетворенно откинулся в кресле.
   - Пожалуйста, сэр, - объявил он. - Перед вами виртуальное изображение
цунами.
   На экране монитора гигантская волна пересекала воображаемую береговую
линию.
   - Добавьте сюда корабль, - приказал Сэндекер.
   Йегер имел весьма слабое  представление  о  том,  как  мог  выглядеть
испанский  галеон  шестнадцатого  века,  поэтому  ограничился  тем,  что
сконструировал некое обобщенное изображение парусника.
   - Ну как, адмирал? - осведомился он.
   - Даже не верится, что машина способна создавать  нечто  подобное,  -
одобрительно отозвался Сэндекер.
   - Вам следовало бы посмотреть последние компьютерные фильмы, адмирал.
Я смотрел "Закат в Аризоне" по меньшей мере, дюжину раз.
   - Кто же там играет?
   - Хэмфри Богарт, Лионель Бэрримор, Мэрилин Монро,  Джулия  Роберте  и
Том Круз. Изображение настолько реально, что можно поклясться, что они и
в самом деле играют все вместе в одном фильме.
   - Посмотрим теперь, что вы можете сделать, - предложил адмирал.
   Йегер возобновил свои манипуляции. Спустя несколько минут перед  ними
появилось виртуальное изображение катастрофы четырехсотлетней давности.
   Вначале на экране предстало спокойное море, настолько  реальное,  что
можно было подумать, что они на самом деле смотрят через оконное  стекло
на голубые воды Тихого океана. Затем волнение начало усиливаться, и море
отхлынуло от берега, оставив галеон на прибрежном песке.
   Спустя еще несколько секунд на экране возникла гигантская  волна,  на
огромной скорости обрушившаяся  на  побережье.  Заключительная  картинка
показала полуразрушенный корабль, застывший среди тропического леса.
   - Пять километров, - пробормотал Йегер. -  Галеон  должен  находиться
приблизительно в пяти километрах от береговой линии.
   - Нечего удивляться, что никто до сих пор не нашел его,  -  проворчал
Сэндекер. - Советую вам немедленно связаться с Питтом и сообщить  ему  о
предполагаемом местонахождении обломков корабля.
   Йегер бр