день,  так
как звездолетам Смита придется после  каждого  пространственного  прыжка
восстанавливать строй.  Такой  маневр  представляет  собой  определенную
сложность даже для военной флотилии. А это отнюдь не боевые корабли.
   - За исключением "Леди Макбет", - негромко сказал Майнард Кханна. - Я
просмотрел список кораблей,  завербованных  Смитом;  "Леди  Макбет"  это
корабль, с которым я хорошо знаком, - он посмотрел на Первого адмирала.
   - Мне  тоже  знакомо  название  этого  корабля...  -  Келвин  Соланкн
активировал свои нейронные процессоры  на  запуск  программы  поиска.  -
Когда в верховьях реки были зарегистрированы первые случаи  беспорядков,
"Леди Макбет" находилась на орбите Лалонда.
   - Но вы не упомянули об этом ни в одном из своих докладов, - нахмурив
лоб, сказала Лалвани.
   - Это был коммерческий  рейс,  правда,  несколько  странный:  капитан
хотел вывезти партию местной древесины. Однако,  насколько  нам  удалось
выяснить, сделка была совершенно законной.
   - Похоже, что название этого  корабля  упоминается  с  подозрительным
постоянством, - заметил Майнард Кханна.
   - У нас есть возможность довольно легко с этим разобраться, -  сказал
Самуэль Александрович. - Капитан-лейтенант Соланки, главной причиной, по
которой я вызвал  вас  сюда,  является  ваше  назначение  советником  на
эскадру, которая будет блокировать Лалонд.
   - Сэр?
   - Для того чтобы ликвидировать эту угрозу, мы  начнем  действовать  в
двух  направлениях.  Первое  -  это  поиск  Латона  в   масштабах   всей
Конфедерации. Нам нужно выяснить,  куда  убыл  "Яку"  и  где  он  сейчас
находится.
   - Латон не останется на борту звездолета, -  сказала  Лалвани,  -  он
уйдет, как только корабль прибудет в какой-нибудь  порт.  Но  мы  найдем
его. Я уже занимаюсь  организацией  поиска.  Все  космоястребы,  которые
находятся в системе Авона,  получат  указание  поставить  в  известность
национальные правительства о всеобщем поиске  Латона.  Я  уже  отправила
одного к Юпитеру. Как только обиталище  получит  это  сообщение,  каждый
космоястреб  в  пределах  Солнечной  системы   будет   использован   для
дальнейшей передачи этих сведений. Я рассчитываю на то, что через четыре
или пять дней вся Конфедерация будет в курсе дела.
   - Возможно, вашим  конкурентом  станет  "Тайм-Юниверс",  -  грубовато
заметил адмирал Колхаммер.
   Лалвани улыбнулась.  С  давних  пор  оба  адмирала  были  постоянными
соперниками в словесных баталиях.
   - В данном случае я ничего не буду иметь против.
   - Возникнет ужасная паника. Начнется биржевая лихорадка.
   - Если это заставит людей всерьез отнестись к существующей угрозе, то
я не вижу в этом ничего плохого, - парировал  Самуэль  Александрович.  -
Мотела, тебе поручается сформировать из состава  Первого  флота  большую
эскадру и держать ее в пятнадцатиминутной готовности к выходу в  космос.
Как только мы найдем Латона, ты займешься проблемой его уничтожения.
   - А какая здесь может быть проблема?
   - Меня восхищает твое легкомыслие, - сказал Самуэль  Александрович  с
оттенком осуждения, - но не забывай, что в прошлый раз, когда мы жаждали
крови, ему удалось от нас уйти. Эта ошибка не должна повториться. Теперь
я потребую доказательств,  хотя  за  них,  несомненно,  придется  дорого
заплатить. Я надеюсь, что Лалвани и Аустер согласятся со мной.
   - Да, конечно, - сказала Лалвани.  -  Каждый  эденист  будет  с  этим
согласен. Если подтверждение  того,  что  целью  является  Латон,  будет
связано с риском, то мы возьмем этот риск на себя.
   - В то же самое время я хочу, чтобы Лалонд был полностью  изолирован,
- продолжил Александрович, - мы не должны допустить ни высадки наемников
на поверхности планеты, ни бомбардировки Лалонда с орбиты. Эти колонисты
уже и без того  достаточно  пострадали.  Решение  проблемы  зомбирования
лежит в раскрытии метода,  посредством  которого  оно  проводится,  и  в
нахождении способа противодействия.  Применение  грубой  силы  в  данном
случае равносильно сбрасыванию плутония в жерло вулкана. К тому же,  мне
кажется, что если бы наемники  высадились,  то  их  самих  бы  сразу  же
зомбировали. Доктор Гилмор, эта уже ваша сфера деятельности.
   - Ну, не совсем, - сказал доктор, - но  с  целью  определения  метода
зомбирования  и  способов  противодействия  мы  проведем   целую   серию
экспериментов над нашей подопечной. Однако учитывая, что до сих  пор  мы
фактически еще ничего не знаем, я должен предупредить, что решение  этой
проблемы займет немало времени. Полностью  поддерживаю  ваше  стремление
ввести карантин. Чем меньше будет контактов между Лалондом  и  остальной
Конфедерацией, тем лучше, особенно если окажется,  что  Латон  не  имеет
отношения к вторжению.
   - Доктор затронул серьезный аспект, - заметила Лалвани,  -  что  если
Лалонд является лишь первым этапом ксенокского вторжения,  а  Латон  сам
зомбирован?
   - Я учитываю и такую возможность, - сказал Самуэль  Александрович,  -
нам нужно  получить  побольше  информации,  либо  от  этой  Кутер,  либо
непосредственно с Лалонда. Нашей главной  заботой  остается  как  всегда
быстрота реагирования. Наращивание крупных  сил  займет  у  нас  слишком
много времени. Конфликты, которые нам приходилось урегулировать,  всегда
были  масштабнее,  чем  могли  бы  быть  в  том  случае,  если  бы   нас
предупреждали о проблемах и угрозах еще на ранних стадиях  их  развития.
Но в данном случае у нас  есть  шанс.  Если  не  произошло  какой-нибудь
заварушки на высшем дипломатическом уровне, то эскадра Мередита  Салдана
должна была покинуть Омуту еще три дня  назад.  Они  находились  в  этой
системе главным образом для выполнения  парадного  церемониала,  но  все
корабли несут полное вооружение. Фактически эскадра боевых кораблей  уже
собрана, и она прекрасно подходит  для  выполнения  стоящих  перед  нами
задач. Ничего лучшего нам просто не найти. Через пять дней они  вернутся
на Розенхейм. Капитан Аустер, если "Илекс" сможет добраться туда до того
как эскадра войдет в главную базу  Седьмого  флота,  а  все  ее  экипажи
получат увольнения на берег,  то  Мередит,  возможно,  сумеет  опередить
Терранса Смита и первым добраться до Лалонда. А если и не  опередит,  то
наверняка успеет предотвратить высадку главных сил наемников.
   - "Илекс" обязательно попытается, Первый адмирал, - сказал Аустер,  -
я уже попросил установить в оружейных трюмах вспомогательные  генераторы
плавления. Батареи воспроизводства энергии можно будет заряжать прямо от
них. Это значительно снизит полетное время в промежутках между прыжками.
Через пять часов мы будем готовы к вылету. Считаю, что мы  доберемся  до
места максимум через два дня.
   - Выношу благодарность "Илексу", - перейдя на официальный тон, сказал
Самуэль Александрович. Аустер слегка склонил голову.
   - Капитан-лейтенант Соланки,  вы  полетите  с  капитаном  Аустером  и
доставите мои распоряжения контр-адмиралу Салдана. Думаю,  что  до  того
как вы отправитесь в путь, мы  сможем  присвоить  вам  очередное  звание
капитана третьего ранга.  За  последние  несколько  недель  вы  проявили
значительную инициативу и личную храбрость.
   - Слушаюсь, сэр, благодарю вас, сэр, - сказал  Келвин.  Едва  осознав
свершившийся  факт  повышения  в  звании,  его  мозг  стал  без   всяких
эмоциональных пауз подсчитывать  количество  световых  лет,  которые  он
преодолел за эту  неделю.  Возможно,  это  был  побочный  эффект  работы
нейронных процессоров. Так или иначе, но он возвращался на Лалонд и  вез
своим старым друзьям помощь. Это было замечательно. Его бегство  наконец
закончилось.
   - Добавьте еще один приказ, - обратился  Первый  адмирал  к  Майнарду
Кханна, - он состоит в том, что "Леди Макбет" и ее  экипаж  должны  быть
арестованы. Пусть объясняются с офицерами разведки Мередита.
 
*** 
 
   Вынырнув в ста дадцати тысячах километрах от  Лалонда,  "Санта-Клара"
оказалась почти  на  прямой  линии  между  планетой  и  Реннисоном.  Над
Амариском наблюдался рассвет. Половина  притоков  Джулиффа,  похожих  на
серебряные вены, уже сверкала в лучах поднимавшегося светила. Отсутствие
какой-либо реакции со стороны службы контроля за полетами  вполне  можно
было бы объяснить столь ранним часом. Но капитан Зарецкий уже  бывал  на
этой планете и знал лалондские порядки. Радиомолчание  не  особенно  его
тревожило.
   Панели термосброса плавно выдвинулись из корпуса звездолета,  который
согласно вектору, рассчитанному полетным компьютером, должен  был  выйти
на  экваториальную  орбиту,  проходившую  в   пятистах   километрах   от
поверхности Лалонда. Зарецкий активировал привод  плавления,  и  корабль
двинулся к орбите с ускорением в  одну  десятую  g.  "Санта-Клара"  была
крупным и быстроходным грузовым судном, которое дважды в год обслуживало
поселения тиратки, доставляя  туда  новые  партии  колонистов  и  вывозя
урожай  ригара.  На  борту  находилось  более  пятидесяти  скотоводов  с
тиратки. Все они были разбросаны по  тесным  капсулам  жизнеобеспечения.
Ксеноки, которые принадлежали к  господствующим  кастам,  отказались  от
капсул ноль-тау (хотя их вассалы совершали перелет в режиме приостановки
временного потока). Капитан Зарецкий не особенно любил чартерные  рейсы,
предложенные торговцами с тиратки, но они  всегда  своевременно  вносили
плату, чем вызывали симпатии владельцев звездолета.
   Как только "Санта-Клара"  приступила  к  маневру  сближения,  капитан
открыл коммуникационные каналы девяти кораблей, которые  уже  находились
на орбите. Они сообщили ему о мятежах, слухах о захватчиках и стычках  в
Даррингеме, которые продолжались четыре дня. По их словам, в течение вот
уже двух дней из города не поступало никаких сведений и  они  не  знали,
что им делать дальше.
   Зарецкий решил не терять времени. В  ангаре  "Сайта-Клары"  находился
космоплан средних размеров, а условия контракта не требовали от капитана
вступления в прямой  контакт  с  поселениями  колонистов.  Что  касается
восстания иветов, то оно совершенно не трогало Зарецкого.
   Открыв коммуникационный канал фермеров  с  Тиратки,  поселившихся  на
планете, он узнал, что  они  несколько  раз  вступали  в  перестрелки  с
людьми, которые "вели себя странно". Тем не менее фермеры подготовили  к
отправке урожай ригара и ждали прибытия сельскохозяйственного  инвентаря
и новых колонистов, которых должна  была  доставить  "Санта-Клара".  Дав
подтверждение, он продолжал медленно двигаться в направлении орбиты.  На
фоне звезд выброс трубы плавления "Санта-Клары" выглядел как тонкая нить
накаливания.
 
*** 
 
   Джей Хилтон сидела на вершине скалы, вздымавшейся в пятидесяти метрах
от убогой фермы,  затерянной  на  просторах  саванны.  Скрестив  ноги  и
запрокинув голову, она наблюдала за тем, как звездолет, снижая скорость,
выходил на  околопланетную  орбиту.  В  ее  взгляде  смешались  тоска  и
любопытство.  За  несколько  недель,  проведенных   с   отцом   Хорстом,
значительно изменилась ее внешность. Для начала он  обкорнал  ее  пышные
серебристые волосы, оставив на голове лишь курчавый ежик. Длина ее волос
теперь не превышала и сантиметра. Он сделал это для того, чтобы ей легче
было поддерживать их в чистоте. В тот день, когда  ножницы  отца  Хорста
сделали свое дело, она пролила целое море слез. Ее мать всегда тщательно
ухаживала за ее волосами. Она до блеска мыла  их  специальным  шампунем,
привезенным с Земли, и каждый вечер расчесывала.  Волосы  были  для  нее
последним воспоминанием о прошлом и последней надеждой на  то,  что  это
прошлое еще может вернуться. Когда отец Хорст закончил стрижку,  Джей  в
глубине души уже понимала, что ее  самая  заветная  мечта  проснуться  и
обнаружить, что все вернулось на круги своя, была  лишь  глупой  детской
фантазией. Теперь ей  надлежало  стать  такой  же  сильной,  как  другие
взрослые. Но это было так трудно.
   "Я просто хочу, чтобы вернулась мама, вот и все".
   Остальные дети относились к ней с почтением. Она была самой старшей и
самой сильной в их  группе.  Отец  Хорст  доверял  ей  присматривать  за
младшими, которые все еще рыдали по ночам. В темноте  она  слышала,  как
они плачут по своим пропавшим  родителям,  братьям  и  сестрам,  плачут,
потому что хотят вернуться в свое прошлое,  где  не  было  этих  ужасных
несчастий и тревог.
   Розовая дымка рассвета сменилась голубизной утреннего  неба,  стершей
огоньки звезд. Реннисон превратился в бледный  полумесяц.  Выхлоп  трубы
плавления звездолета стал  почти  неразличим.  Джей  встала  на  ноги  и
спустилась со скалы.
   Ферма, приютившаяся  на  краю  саванны,  представляла  собой  простое
деревянное строение. В ярких лучах утреннего  света  блестели  солнечные
батареи, установленные на крыше. Две собаки, лабрадор и эльзасец, бегали
у крыльца. Она приласкала их и, поднявшись по скрипучим ступеням,  вошла
в сени. В хлеву жалобно мычали коровы, которых пора было доить.
   Открыв дверь, которая вела в жилые помещения,  она  вошла  внутрь.  В
большой комнате стоял тяжелый запах пищи, кухни и множества человеческих
тел. Она подозрительно принюхалась. Кто-то снова описался, а возможно, и
не один.
   На полу в полном беспорядке валялись спальные мешки и  одеяла,  а  их
владельцы еще только начинали просыпаться. Из холщовых, на  скорую  руку
сшитых матрасов снова вылезла трава.
   - Ну же, вставайте!
   Подняв тростниковые шторы, она  громко  захлопала  в  ладоши.  Потоки
золотых  солнечных  лучей  хлынули  в   комнату,   заставляя   открыться
подрагивающие веки двадцати семи еще сонных детей. Тесно прижавшись друг
к другу, они лежали на майоповом полу хижины. Здесь  спал  и  двухлетний
малыш, и Дэнни, который  был  ровесником  Джей.  Все  они  были  коротко
подстрижены и одеты в грубо сшитую одежду взрослых,  которую  так  и  не
удалось подогнать по размеру.
   - Вставайте! Дэнни, сегодня очередь твоей банды доить коров.  Андриа,
поручаю тебе  приготовить  завтрак:  чай,  овсянку  и  вареные  яйца.  -
Послышался стон, но Джей не обратила на него никакого внимания; ей  тоже
до смерти надоела однообразная пища.
   - Шона, возьми трех девочек и набери, пожалуйста, яиц.
   Шона застенчиво улыбнулась. Она была благодарна за то, что ей, как  и
другим, поручили работу. Джей приучила себя не вздрагивать при виде этой
несчастной шестилетней девочки. Ее  лицо  было  покрыто  тонким  глянцем
молодой  кожи.  На  этой  "маске"  выделялись  глаза,  рот  и  нос.  Под
прозрачной пленкой все еще были видны розовые  пятна  ожогов,  а  волосы
только  недавно  стали  отрастать.  Отец   Хорст   сказал,   что   после
выздоровления у нее не должно остаться никаких шрамов, но его  постоянно
огорчала нехватка медицинских пакетов с нейронными процессорами.
   Кашель, ворчание и громкая болтовня  заполнили  комнату,  когда  дети
стали вылезать  из  своих  постелей  и  одеваться.  Джей  заметила,  что
маленький Роберт, сидя на краю своего спального мешка, горестно  опустил
голову и не думает одеваться.
   - Юстайс, ты должна прибрать  комнату  и  хорошенько  проветрить  все
одеяла.
   - Да, Джей, - угрюмо ответила она.
   Настежь открыв дверь,  наружу  с  хохотом  выбежали  пять  или  шесть
детишек, которые бросились в сторону пристройки, используемой в качестве
туалета.
   Перешагивая через прямоугольники постелей, Джей  подошла  к  Роберту.
Это был семилетний чернокожий мальчик с пушистыми  белокурыми  волосами.
Его темно-синие штаны явно были влажными.
   - Окунись в ручье, - мягко сказала она, - ты вполне успеешь  помыться
перед завтраком.
   Он еще ниже опустил голову.
   - Я не хотел, - прошептал он, готовый расплакаться.
   - Я знаю. Не забудь помыть спальный  мешок,  -  она  услышала  чье-то
хихиканье.
   - Бо, ты поможешь ему вынести спальный мешок.
   - Но Джей!
   - Все в порядке, - сказал Роберт, - я и сам справлюсь.
   - Нет, не справишься и не успеешь к завтраку. - Из закутка, в котором
находилась кухня, трое ребят  уже  вытаскивали  большой  стол,  с  шумом
задевая пол его ножками. Они громко орали, требуя освободить дорогу.
   - Не понимаю, с какой это стати  я  должна  помогать  ему,  -  упрямо
сказала Бо. Этой слишком плотной для своего возраста краснощекой девочке
было восемь лет. Джей частенько использовала ее силу, чтобы управиться с
младшими детьми.
   - А как  насчет  шоколада?  -  спросила  ее  Джей.  Бо  покраснела  и
бросилась к Роберту.
   - Ну ладно, ты, давай свой мешок.
   Постучав в дверь комнаты отца Хорста, Джей вошла внутрь. Эта  комната
когда-то была главной спальней фермы. В ней так и  осталась  двуспальная
кровать, но большая часть  пола  была  заставлена  пакетами,  флягами  и
горшками с  продуктами,  которые  они  взяли  с  собой,  покидая  другие
заброшенные фермы, давшие им приют. Одежда, ткани и электроинструменты -
одним словом, все, что имело небольшие  размеры  и  вес,  заполнило  всю
вторую спальню, где было свалено в груды, которые были выше роста  Джей.
Хорст как раз поднимался с постели. Он уже надел свои брюки - джинсы  из
толстой хлопчатобумажной ткани с кожаными заплатками. Эту рабочую одежду
они также забрали на одной из предыдущих ферм. Подняв с пола  вылинявшую
и пропитанную потом красную рубашку, которая валялась у  ножки  кровати,
она протянула ее Хорсту. За последние недели он очень похудел -  сбросил
почти весь жир, и теперь складки кожи свисали с его торса. Но  даже  эти
складки стали плотнее, а мускулы, которые находились под ними, приобрели
твердость, какой никогда не обладали,  хотя  по  ночам  они  горели  как
расплавленный металл. Большую часть дня он выполнял  тяжелую  физическую
работу, занимался ремонтом жилья,  укреплял  ограду  выгона  для  скота,
строил курятник, углублял яму для отхожего места,  а  по  вечерам  читал
молитвы и занимался обучением детей. К ночи он валился  с  ног,  как  от
удара кулака какого-то великана, который  отправил  его  в  нокдаун.  Он
никогда  не  думал,  что  человеческое  тело  способно  выдержать  столь
невероятное напряжение, по крайней мере его старое и немощное тело.
   Но он терпел и никогда не жаловался. Только  в  его  глазах  появился
упрямый огонек. Он отправился в крестовый поход, чтобы выжить и избавить
свою паству от нависшей опасности. Сейчас епископ едва ли узнал бы в нем
мечтательного  и  добропорядочного  Хорста  Эльвса,  который  год  назад
покинул Землю. Впрочем, он отгонял от себя  даже  воспоминания  о  своей
прошлой жизни с ее проявлениями  слабости  и  отвратительной  жалости  к
себе.
   Немногие подверглись таким испытаниям, какие выпали на  долю  Хорста.
Его вера была брошена в пламя самопожертвования, которое грозило спалить
его дотла, столь сильные сомнения и неуверенность он испытывал.  Но  ему
было суждено стать победителем. Он возродился из этого пламени,  укрепив
веру в себя и в Христа Спасителя, и теперь эта вера была непоколебима.
   А еще у него были дети, о которых он  должен  был  заботиться.  Дети,
которые стали смыслом его жизни. Рука Господня свела их вместе.  И  пока
бьется его сердце, он их не бросит.
   Посмотрев на Джей, лицо которой как всегда по утрам  было  печальным,
отец Хорст улыбнулся.  Сквозь  дверь  в  спальню  проникал  шум  обычной
утренней суматохи - дети убирали постели и передвигали мебель.
   - Как идут дела, Джей?
   - Как всегда, - она сидела  на  конце  кровати,  а  он  надевал  свои
тяжелые, сработанные вручную ботинки. - Я видела, как прибыл  звездолет.
Он снижался, выходя на околопланетную орбиту.
   Священник оторвал взгляд от шнурков.
   - Он был один?
   - Угу, - энергично кивнула она.
   - Ну тогда сегодня этого не случится.
   - А когда же? - требовательно спросила она. Гнев исказил ее маленькое
красивое личико.
   - Ну же, Джей, - отстранив  ее  от  себя,  он  слегка  встряхнул  уже
готовую расплакаться девочку. - Не теряй надежды,  Джей.  Ты  не  имеешь
права.
   Это  было  единственное  утешение,  которое  о