раться из зала?
   Посмотрев  на  потолок,  где  находился  второй  люк,  Эрик  отправил
мыслеимпульс с кодом, открывающим замок. Задвижки даже не шелохнулись.
   - Люк не реагирует.
   - И не будет реагировать, пока они не откроют его, - сказал Андре.
   - Мы можем вырезать его, - предложил Десмонд Лафо.
   - Все  наши  люки  и  палубы  капсулы  имеют  промежуточный  слой  из
высокопрочного углерода, - возразил Эрик. - Атомное  лезвие  не  возьмет
этот материал.
   - Я могу воспользоваться лазером.
   - Тогда они проникнут в другие капсулы и на мостик, - сказал Андре. -
Нет, я не разрешаю.
   - Но ведь Эрик там в ловушке.
   - Они не захватят мой корабль.
   - Андре... - взмолилась Мадлен.
   -  Non  <Нет  (фр.).>.  Мадлен  и  Десмонд,   оба   отправляйтесь   в
спасательные шлюпки. Я остаюсь. Эрик, извини. Но ты  поймешь.  Ведь  это
мой корабль.
   В отчаянии ударив кулаком по трапу, Эрик рассадил до  крови  костяшки
пальцев. К этим спасательным шлюпкам капсулы жизнеобеспечения можно было
добраться с стороны нижней палубы.
   "Да, конечно".
   "Ах ты кровожадная пиратская сволочь! Что,  черт  возьми,  ты  можешь
знать о таком понятии, как честь?"
   Кто-то стал стучать в палубный люк.
   "Скоро они сюда ворвутся, -  подумал  Эрик,  -  плевать  им  на  этот
высокопрочный углерод. Ну что же, будем ждать".
   - Обратись к Смиту за помощью, - посоветовал Десмонд. - Черт  возьми,
у него на "Джемале" пять тысяч хорошо вооруженных солдат, которые рвутся
в бой.
   - На это понадобится время.
   - У тебя есть другие варианты?
   Эрик огляделся по сторонам - каюты, шкафчики заполненные продуктами и
одеждой, ниши с аварийным снаряжением. В  его  распоряжении  был  только
лазерный пистолет.
   "Думай!"
   "Открыть палубный люк и отстреливать их по одному, когда  они  начнут
лезть наверх?"
   Прицелившись в дверь одной из кают,  он  нажал  на  спусковой  крючок
лазерного  пистолета.  Вырвавшийся  из  дула  бледно-розовый  луч   ярко
вспыхнул и погас. В том месте, куда он ударил, на поверхности  композита
появилось несколько небольших пузырей, которые с треском лопнули.
   - Вот так всегда, - сказал он вслух.
   "Еще раз осмотрись. Ну, давай. Должен же быть какой-то выход. Вспомни
те скучные месяцы, что ты провел на курсах по выживанию.  Адаптируйся  к
обстановке, импровизируй. Сделай что-нибудь".
   Ловко цепляясь за поручень, Эрик подплыл к  стене  со  шкафчиками.  В
аварийной нише было не  так  уж  много  предметов:  медицинские  пакеты,
пластырь,   инструменты,   кислородные   баллоны   и   маски,   фонарик,
процессорные  блоки  с  инструкциями  по  ремонту  корабельных   систем,
огнетушители, переносной термосенсор. Ни одного скафандра здесь не было.
   - Никто и не говорил, что это будет легко.
   - Эрик? - позвал его Андре. - Как у тебя дела?
   - Есть одна идея.
   - Эрик, я разговаривал со Смитом. Захвачены еще  несколько  кораблей.
Сейчас он вытаскивает из  капсул  ноль-тау  некоторое  количество  своих
солдат. Но пройдет еще не меньшей мере полчаса, пока  кто-нибудь  сумеет
подойти к нам.
   Между тем в зале стало светлее. Обернувшись назад, Эрик увидел кольцо
из маленьких  язычков  синего  пламени,  прожигавших  небольшой  участок
жесткой серо-зеленой  пены,  которой  была  покрыта  палуба.  К  потолку
поднимались скручивающиеся струйки дыма. Затем показался раскаленный  до
оранжевого цвета титановый круг диаметром приблизительно в метр.
   - Плохо дело, капитан. Используя какой-то вид термического поля,  они
прорываются сквозь палубное перекрытие. У нас не осталось и пяти минут.
   - Ублюдки.
   Открыв ящик с  инструментами,  он  вытащил  нож  с  атомным  лезвием.
"Только бы он сработал, - взмолился Эрик. Когда он нажал кнопку,  лезвие
сверкнуло бледно-желтым светом. - Слава тебе, Господи".
   Он взмыл вверх. Подлетев к  потолку,  Эрик  опустил  ноги  на  липкий
гравитационный коврик, расположенный в  его  центральной  части.  Вонзив
атомное лезвие в усиленный  композитом  вентиляционный  трубопровод,  он
стал выпиливать в нем круг около тридцати сантиметров шириной.
   - Мадлен, Десмонд, - позвал он. - Вы уже в скафандрах?
   - Да, - отозвался Десмонд.
   - Вы можете оказать мне большую услугу.
   - Эрик, они не останутся на борту, - предупредил его Андре.
   - Что ты придумал, Эрик? - спросил Десмонд.
   - Смыться отсюда. И как можно быстрее.
   - Я запрещаю, - запротестовал Андре.
   - Да заглохни ты, - резко парировал  Десмонд.  -  Я  спускаюсь  вниз,
Эрик. Знай, ты можешь рассчитывать на меня.
   - Десмонд, если они ворвутся в зал, я уничтожу корабль, - предупредил
Андре. - Я должен сделать это до того, как они выведут из строя полетный
компьютер.
   - Знаю. Я рискну, - ответил Десмонд.
   - Не торопись, и ты увидишь, как они сначала бросятся наутек из зала,
- сказал Эрик. - Это даст шанс Десмонду смыться в случае неудачи.
   Ответа не последовало.
   - Ты просто обязан дождаться! Я ведь  пытаюсь  спасти  твой  корабль,
черт тебя побери.
   - Oui, d'accord <Да, согласен (фр.).>. Если они уберутся из зала.
   Между тем желтый круг на палубе  уже  стал  белым.  В  его  центре  с
шипением раздулся пузырь, из которого затем вырос световой клин  высотой
в метр. Сорвавшийся с его острия огненный  шар  метнулся  к  потолку,  и
ударившись о него,  раскололся  на  множество  шаров  меньшего  размера,
которые разлетелись в разные стороны.
   Эрик нагнулся, укрываясь от нескольких несшихся в его сторону  шаров.
Он уже вырезал в трубопроводе второй круг и продолжал работать.
   С острия клина один за другим срывались новые  огненные  шары.  Между
тем накаленный участок палубы расширялся, сжигая дотла все больше пены.
   - Я подошел к люку, Эрик, - сообщил Десмонд.
   В пустом зале носились вихри маленьких шариков белого огня.  Они  уже
несколько раз ужалили Эрика. Болезненные удары  оставляли  на  его  коже
оспины диаметром в сантиметр. Заглянув  в  наблюдательное  оконце  люка,
расположенного на потолке, Эрик  разглядел  в  нем  усыпанный  сенсорами
воротник скафандра, и помахал рукой.
   Он  уже  вырезал  в  трубопроводе  восемь  отверстий,  когда  услышал
пронзительный скрип, заглушивший шипение. Посмотрев вниз, он увидел, что
палуба   стала   выгибаться.   Вишнево-красный   металл    разбухал    и
деформировался, словно пробудившийся вулкан.
   Эрик  смотрел  как  зачарованный  на   раскрывшуюся   вершину   этого
"вулкана".
   - Эрик, - раздался голос  из  отверстия.  -  Выпусти  нас,  Эрик.  Не
усложняй себе жизнь. Ты нам не нужен.
   Раскаленные  треугольники  разорванного  металла  стали  раскрываться
подобно лепесткам цветка. Очертания этих лепестков были хорошо видны  на
фоне сумрачной  бездны,  находившейся  под  ними.  Эрик  оттолкнулся  от
гравитационного коврика, который удерживал его на потолке. Он  опустился
у палубного люка.
   - Эрик, нам нужен не ты, а корабль. Мы тебя не тронем. Даем слово.
   Большой  налитый  кровью  глаз  с  темно-зеленой  радужной  оболочкой
смотрел на него через наблюдательное оконце палубного люка. Он мигнул, и
освещение зала снова включилось.
   Схватив рукоятку задвижки люка, открываемой вручную, Эрик повернул ее
на девяносто градусов и потянул вверх.
   В открытом люке появился чужак. Сначала он с опаской  обвел  взглядом
широко  раскрытых  глаз  задымленное   помещение.   Его   кожа,   плотно
обтягивающая длинные, гибкие  мышцы,  была  белой  как  иссохшая  кость.
Сальные, черные волосы  при  каждом  движении  болтались  из  стороны  в
сторону. Затем, ухмыляясь и  негромко  переговариваясь  друг  с  другом,
стали появляться его сообщники.
   - Эрик наш друг, - ворковали они, хихикая. - Он был  настолько  добр,
что пустил нас внутрь, когда мы постучали.
   - Да, я это сделал, - согласился Эрик. Он встал у  одной  из  дверей,
ведущих в каюты. Заранее обмотав вокруг запястья силиконовый ремешок, он
привязал себя к одному из  поручней.  Рядом  с  ним,  на  уровне  плеча,
покачивался пульт контроля  за  окружающей  средой.  Правая  рука  Эрика
лежала на толстом красном рычаге. - Я ваш друг.
   Бортовая  система  вентиляции  звездолета  помимо  прочего   являлась
последним средством борьбы с пожаром. Она удаляла из корпуса  охваченной
пожаром  капсулы  жизнеобеспечения  воздух,  тем   самым   лишая   пламя
кислорода, без  которого  оно  быстро  угасало.  В  связи  с  опасностью
быстрого распространения пожара в ограниченном  пространстве  звездолета
конструкция  вентиляционной  системы  обеспечивала  ее   быстродействие.
Поэтому  она  в  течение  минуты  удаляла  весь  воздух   из   палубного
пространства.
   - НЕТ! - в панике завопил вожак чужаков. Его руки потянулись к  Эрику
в тщетной и запоздалой попытке вернуть рычаг в  исходное  положение.  От
кончиков его пальцев метнулись стрелы белого огня.
   Пульт, рычаг, электрическая схема, рука  Эрика  и  кусок  композитной
стены диаметром в полметра сгорели дотла.  Оплавленный  металл  и  кусок
раскаленного композита разлетелись в стороны.
   Эрик взвыл от нестерпимой боли.  Вся  его  правая  рука  обгорела  до
кости.   Нейронные   процессоры   немедленно   отреагировали,   поставив
обезболивающий блок. Но шок был слишком велик, и  он  потерял  сознание.
Лишь стимулирующие программы вывели его из забытья.  В  его  воспаленном
сознании появилось меню программ и медико-физиологические схемы. Красным
цветом  вспыхнули  возможные  варианты.  Тотчас  был  сделан   вывод   о
необходимости  приема  лекарств  и  прохождения  лечебного  курса.   Все
заключения внушали тревогу.
   Воздух, устремившийся прочь из  зала,  выл  как  ведьма  в  застенках
инквизиции. Тонкие полосы  дыма,  окружавшие  лопнувший  красный  пузырь
раскаленного пола, превратились в некие подобия смерчей и теперь неслись
в направлении пяти вытяжных решеток, размещенных на потолке. Вращаясь  с
фантастической быстротой, эти смерчи  влетали  в  чрево  трубопровода  с
такой скоростью, до которой обычным потокам воздуха было далеко.
   Чужаки метались в панике. Они отчаянно цеплялись за поручни и друг за
друга.   Искажаясь    подобно    образам,    передаваемым    неисправным
аудио-видеопроектором, их фальшивые тела уже не могли  скрыть  подлинных
тел людей, в которых они вселились. Они изо  всех  сил  боролись  с  той
непреодолимой стихией, которая тащила  их  к  потолку.  Одного  из  них,
находившегося на нижней палубе, буквально вынесло наверх через  открытый
люк. Он беспомощно извивался в воздухе, пока мощный воздушный  поток  не
ударил его о вентиляционную решетку. Корчащегося от боли,  его  затянуло
внутрь.
   Другого оторвало от поручней и тоже понесло к  решетке.  Все  попытки
обоих выбраться из этой ловушки  закончились  ничем.  Сила,  на  которую
оказывал воздействие внешний вакуум, была колоссальной.  Она  тащила  их
сквозь узкие промежутки между металлическими полосками  решетки.  Острые
края разрезали их одежду и рвали в клочья плоть. Совсем недолго их  тела
окружали синие и красные энергетические  ауры,  с  помощью  которых  они
пытались  задержать  неизбежный  конец.  Но  противодействие   оказалось
слишком велико, и  вскоре  призрачное  мерцание  исчезло.  Металлические
полосы вспарывали их до костей, вырывая  целые  куски  плоти.  Кровь  из
сотен разорванных вен и артерий, вспениваясь, летела по трубопроводу. Их
внутренние органы стали буквально вываливаться из  проломленных  грудных
клеток.
   Эрик активировал программу флота Конфедерации по выживанию в условиях
вакуума. Эта программа хранилась в  памяти  его  нейронных  процессоров.
Сердце стало биться медленнее; отключились мышцы и внутренние органы.  В
результате этого снизилось количество кислорода, которое они забирали из
крови, и увеличился срок, в течение которого мозг должен был  оставаться
жизнеспособным. Он неподвижно висел на ремешке, которым привязал себя  к
стене. Его конечности непроизвольно  вытянулись  к  потолку.  Обугленные
остатки правой руки отвалились, и их прибило к решетке трубопровода.
   Из почерневшей плоти изуродованной руки сочилась кровь.
   Куски бумаги, одежда, инструменты, разнообразный хлам и  личные  вещи
из кают и нижней палубы, заполнив пространство зала,  неслись  вверх,  к
решеткам. Среди всех этих вещей было  достаточно  много  таких,  которые
могли забить решетки, во всяком случае, на время. Воспользовавшись этим,
чужаки могли бы попытаться выключить вентиляцию или  вернуться  на  борт
космоплана.  Но  дополнительные  отверстия,  которые  Эрик  прорезал   в
трубопроводе, выпускали в космос  поток  предметов  небольшого  размера.
Рваные ленты воды из душа и кранов ванной комнаты хлынули через открытую
дверь и понеслись в направлении ближайшего отверстия.
   Между тем поток воздуха стал ослабевать.
   Затуманенные болью глаза Эрика различили вожака  группы,  который  за
время  этой  бури  превратился  из  полуголого  людоеда  в  приземистого
сорокалетнего толстяка, одетого в  фермерский  комбинезон.  Задрав  ноги
вверх, в направлении ближайшей решетки,  он  висел  на  поручне  в  двух
метрах от Эрика. Воздушный поток неистово трепал его брюки и рубашку. Он
шевелил губами,  изрыгая  непристойную  ругань,  которую  никто  не  мог
услышать. Вокруг его руки  разгоралось  красное  сияние.  Кровавый  свет
пробивался сквозь кожу и  освещал  изнутри  его  кости.  Слизь  и  слюна
стекали с его подбородка и, смешиваясь с потоком хлама  и  разнообразных
жидкостей, исчезали в трубопроводе. Эти его выделения сначала окрасились
в розовый цвет, а затем в малиновый.
   Вскоре  сияние  его  руки,  как  и  яростный  поток  воздуха,   стало
ослабевать. Он изумленно уставился на Эрика. На поверхности его  глазных
яблок пузырились и выкипали  слезы.  При  каждом  ударе  сердца  из  его
ноздрей вылетали шарики крови.
   Воздуха больше не было.
   Когда  буря  затихла,  Эрик  по-прежнему  висел   на   конце   своего
силиконового   ремешка,   вяло   вращаясь   вокруг   своей    оси.    На
медико-физиологических  схемах,   которые   ему   показывали   нейронные
процессоры, тело напоминало красную статую. Исключение  составляла  лишь
правая рука, которая была совершенно черной. При каждом повороте  своего
медленно вращавшегося тела Эрик видел новый участок зала. Он наблюдал за
тем, как одержимые пробирались сквозь плотное облако хлама, заполнившего
помещение,  в  котором  наступила  звенящая  тишина.  Ему  было   трудно
определить, кто из них был еще жив. Трупы - два из которых были  страшно
изуродованы кувыркались и сталкивались с теми, кто пытался добраться  до
палубного люка. И у живых, и у мертвых кровь сочилась как из  пор  кожи,
так и из носа, рта, ушей и глаз. Огромный перепад давления  разорвал  их
кровеносные сосуды и  мембраны.  Медленно  перемещавшиеся  в  трехмерном
постранстве  зала,  они  напоминали  игроков,  участвующих  в   каком-то
странном матче. Победителей ожидала  награда  -  возможность  нырнуть  в
палубный люк. Но вскоре эта жуткая картина  осталась  за  спиной  Эрика,
тело которого продолжало медленно вращаться.
   Совершив очередной оборот вокруг своей оси, он  заметил,  что  теперь
уже мало кто из одержимых двигался. Их лица - во всяком случае те  лица,
которые он вспомнил, не прибегая к помощи программы хранения образов,  -
изменились.
   Их тела, двигавшиеся все медленнее, напоминали механизмы,  у  которых
подходят к концу запасы энергии. Вакуум постепенно превращался в текучий
туман. Эрик вдруг понял, что уже является частью этого тумана. Все стало
красным. Очень красным.
   Еще один оборот.
   В зале больше не наблюдалось никакой  целенаправленной  деятельности.
Теперь можно было увидеть  лишь  плавно  вращавшиеся  пропитанные  водой
останки.
   Оборот, и еще один оборот. Постепенно тускнея, красная  пелена  перед
глазами Эрика превращалась в серую дымку. Это  происходило  с  такой  же
величавой торжественностью, с какой наступает закат солнца.
   Еще один оборот.
 
*** 
 
   "Илекс" и восемь его собратьев влетели  в  стандартную  зону  обороны
шириной две с половиной тысячи километров. Их  поля  искажения  выявляли
объекты, которые находились в пространстве этой звездной системы.  В  их
удивительном восприятии Лалонд выглядел как глубокая шахта,  проделанная
в  однородной  субстанции  космоса.  Планета  излучала   слабые   потоки
гравитации, которые связывали  три  ее  малых  естественных  спутника  и
Кеньйон,  а  она  сама  была  связана  с   яркой   сине-белой   звездой.
Межпланетное  пространство  изобиловало  солнечной  и   электромагнитной
энергией. Окружавшие планету  пояса  Ван  Аллена  сверкали  божественным
светом. Оказавшиеся на орбите  звездолеты  и  космопланы  воспринимались
космоястребами как плотные узелки в ткани пространства-времени.  От  них
исходили мощные импульсы электрической и магнитной энергии.
   Электронные сенсоры наткнулись на преграду в  виде  узкого  мазерного
луча, пролетавшего между маленькими сенсорными спутниками,  вращавшимися
на высокой орбите,  спутниками  связи  и  звездолетами.  Террансу  Смиту
докладывали об их проникновении в систему, но он не  предпринял  никаких
враждебных  действий.   Удовлетворенные   отсутствием   прямой   угрозы,
космоястребы в течение  еще  полутора  минут  не  предпринимали  никаких
маневров.
   Рядом с  центром  боевого  построения  эскадры  Терранса  Смита  была
отмечена экстремальная  деформация  участка  пространства  на  кварковом
уровне. Из зоны неопределенности масс вынырнул первый фрегат. В  течение
последующих шести  минут  в  систему  вошли  остальные  двадцать  боевых
кораблей. Этот стандартный, отработанный до мелочей маневр  предоставлял
адмиралу Мередиту Салдана самые широкие тактические возможности.  Теперь
ему нужно было лишь получить все сведения, необходимые  для  того  чтобы
оценить обстановку.
   Когда поступили первые данные сканирования, обычный приглушенный  шум
голосов на мостике "Арикары" немедленно смолк. Над Амариском, занимавшим
центральную часть освещенного полушария планеты, были обнаружены  полосы
красного облака. Они висели над бассейном  Джулиффа,  похожим  ветвистую
молнию.
   - Раньше на этой Богом забытой планете наблюдалось нечто подобное?  -
спросил Мередит Салдана, для порядка немного повысив голос.
   - Нет, сэр, - ответил Келвин.
   - Значит, это часть плана захватчиков, новая его фаза?
   - Так точно, сэр. Похоже на то.
   - Капитан Хиннельс, мы знаем, что это такое? - спросил адмирал.
   Офицер научного отдела штаба прервал дискуссию с  двумя  сотрудниками
аналитической группы.
   - Несомненно, адмирал. Это определенно оптическое излучение,  правда,
мы не обнаружили никакой энергетической эмиссии.  Это,  конечно,  только
предварительные выводы.  Оно  также  оказывает  воздействие  на  местные
погодные условия.
   Мередит вновь просмотрел образ, передаваемый сенсором. Он усмехнулся,
наблюдая за тем, как похожие на  сахарную  вату  облака  разделяются  на
полосы.
   - Сколько на это потребовалось бы энергии?
   - Это  зависит  от  точности  фокусировки...  -  Хиннельс  умолк  под
взглядом  адмирала.  -  Управление  погодными  условиями  на  площади  в
четверть континента? Такое потребует по меньшей мере сотню, а то  и  две
сотни гигаватт, сэр. Я не могу сказать точнее, во всяком случае пока  не
пойму, каким образом они это осуществляют.
   - И они располагают таким большим количеством  энергии,  -  размышлял
вслух адмирал.
   - Важнее то, откуда она поступает, - заметил  Келвин.  -  На  складах
Дарригема было тридцать  пять  генераторов  плавления  и  три  установки
меньшей мощности в представительстве флота.  Их  суммарная  мощность  не
превышала и двадцати мегаватт.
   - Интересная мысль, капитан третьего ранга.  Вы  думаете,  что  после
вашего отъезда имела место массированная высадка?
   -  Логично  было  бы  предположить,  что   используются   корабельные
генераторы.
   - А что вас смущает?
   - Я в это не верю. Нужно затратить невероятно