.  Она  легко  изменяла  структуры
атомов, но не могла вызвать тотального поглощения  материи.  Боевая  оса
превратилась в плазму, окутав Алхимика. Все  электроны  и  протоны  этой
огненной   оболочки   сжались   вместе,   произведя    мощный    импульс
гамма-радиации. Излучение быстро ослабло, оставив  снаряд  в  однородном
(глубиной в ангстрем) океане сверхтекучих нейтронов.
   Когда  он  вонзился  в  верхний  слой  атмосферы,  облака  на   сотни
квадратных километров озарил ослепительный белый свет.  Через  несколько
секунд глубинные слои облачного покрова засияли  розовым.  Через  рваные
воронки циклонов потекли белые тени, похожие на  гигантских  рыб.  Затем
свет погас вовсе.
   Алхимик достиг полужидких внутренних слоев газового гиганта  и  почти
без сопротивления пробил их. Снаряд продавливал материю и жадно поглощал
ее.  Каждый  столкнувшийся  с  ним  атом  вжимался  в   рой   нейтронов,
собравшихся вокруг Алхимика, и он быстро обрастал оболочкой  из  чистого
нейтрония. Толщина этой мантии была уже сопоставима с атомным ядром.
   Сжатие частиц под  действием  мощного  гравитационного  поля  снаряда
высвобождало колоссальное количество энергии  -  на  несколько  порядков
больше, чем термоядерный взрыв. Полутвердый материал  планеты  накалялся
до таких температур, которые разрушали все атомные связи. По  мере  того
как  снаряд  погружался  в  газовый  гигант,  вокруг  него  разрасталась
огромная полость нестабильного вещества. Природные конвекционные  потоки
уже не могли отводить тепло с той скоростью, с какой оно  производилось.
Энергетический гнойник продолжал набухать. Это должно  было  привести  к
каким-то последствиям.
   Когда "Леди Мак" находилась  в  семи  минутах  лета  от  перигея,  ее
сенсоры обнаружили первый выброс. Пробивая облачные  пояса,  из  глубины
гиганта поднялся, разбухая, гладкий  купол  поперечником  в  три  тысячи
километров, сияющий, точно газовая лава. В отличие  от  огромных  пятен,
присущих газовым гигантам, этот купол не имел  спиральной  циклонической
структуры.  Он  больше  напоминал  распухшую  фистулу,  сквозь   которую
возносились вверх сжатые давлением массы нагретого водорода.  Ураганы  и
циклоны, которые веками пробивались к верхней атмосфере, были  отброшены
в стороны  вырвавшимся  на  свободу  пламенным  чудовищем.  Его  вершина
поднималась  над  тропосферой  на  тысячу  километров,  озаряя  ядовитым
медно-красным светом одну треть ночной стороны планеты.
   Прямо  в  центре  зарево  вдруг  стало  ослепительно-ярким.   Спираль
жесткого белого света пробила облачный купол и устремилась в космос.
   - О, Иисус! - вскричал Лайол. - Что это? Неужели детонация?
   - Ничего подобного, - ответил Джошуа. -  Это  только  начало.  Сейчас
пойдет кое-что покруче.
   "Леди Мак" была далеко от потока фонтанирующей  плазмы.  Она  мчалась
над газовым гигантом к рассветному терминатору. Тем не  менее  излучение
плазмы  омыло  корпус,  и  термальные  потоки  вызвали  тревогу  третьей
степени.  Чтобы  уменьшить  нагрев  корпуса,  криогенные  теплообменники
подали в систему  охлаждения  свыше  сотни  литров  негорючей  жидкости.
Мощный электромагнитный  импульс  нестабильной  плазмы  ввел  процессоры
корабля  в  аварийный  режим.  Пострадала  даже   сверхпрочная   военная
электроника. Но самое  худшее  началось  при  смещении  магнитных  полей
планеты. "Леди Мак" оказалась в круговороте электрических потоков.
   Дахиби ушел в ноль-тау, оставив Джошуа и Лайола  в  довольно  тяжелой
ситуации.  Им  приходилось  вводить  инструкции  в  бортовой  компьютер,
подключать  резервные  системы,  изолировать  течи   и   стабилизировать
энергетические возмущения  в  генераторах  и  двигателях.  Они  работали
уверенно  и  слаженно,  интуитивно  чувствуя  моменты,   когда   другому
требовалась помощь. Благодаря их мастерству корабль продолжал полет.
   - Что-то странное происходит с планетой, - доложила Болью. -  Сенсоры
регистрируют необычные вибрации магнитосферы.
   - Нам сейчас не до этого,  -  ответил  Джошуа.  -  Займись  контролем
основных систем. Еще четыре минуты  -  и  мы  будем  на  другой  стороне
планеты.
   На борту "Уршеля",  стоя  на  мостике  у  одного  из  экранов,  Икела
наблюдал за извержением плазмы.
   -  Святая  Мария,  это  сработало,  -   прошептал   он.   -   Алхимик
действительно действует.
   Чувство гордости смешалось с фатальным отчаянием. Эх, если  бы...  Но
бесплодные желания были слабостью обреченных.
   Он старался не  слушать  истеричные  приказы  Оскара  Кирна,  который
разворачивал корабль,  желая  "убраться  подальше  от  этого  планетного
поноса". Будучи человеком двадцатого  века,  он  просто  не  мог  понять
орбитальной механики. Они  ускорялись  на  прежнем  курсе  двадцать  две
минуты. Торможение и новый разгон привели бы к потере времени.  Им  было
бы лучше продолжать полет по выбранной  траектории  и  молиться  о  том,
чтобы корабли  миновали  перигей  до  того,  как  из  атмосферы  планеты
вырвется новый выброс. Одним словом, следовать  примеру  "Леди  Макбет".
"Хорошая тактика", - с завистью подумал Икела.
   Он почему-то не верил, что "Уршель"  спасется.  Икела  не  знал,  как
работало детище Мзу, но сомневался, что дело кончится одним извержением.
   С ощущением  неизбежности  происходящего,  которое  странным  образом
исключало все сожаления и печали, он лежал неподвижно на ложе и  смотрел
на экраны. Гигантская струя плазмы иссякла. Облачный купол расплющился и
раскололся на тысячи сверхмощных штормов. Но  под  вспенившимся  верхним
слоем атмосферы распространялось  новое  пятно  света,  и  оно  было  на
порядок больше и величественнее первого.
   При виде этого ошеломляющего зрелища, которое обещало превратиться  в
настоящий ослепительный Армагеддон, Икела довольно усмехнулся.
   Алхимик затормозил свой полет, входя в твердые слои планетного  ядра.
Плотность окружавшей его среды  усилилась  настолько,  что  повлияла  на
движение снаряда. Это означало, что он поглощал материю во  все  больших
количествах, и скорость превращения атомов в нейтроний  все  возрастала.
Энергетический шлейф тянулся за ним через нутро  газового  гиганта,  как
хвост кометы. Части шлейфа отрывались, образуя вытянутые пузыри, которые
поднимались вверх через внутренние ярусы планеты. Самый короткий из  них
достигал в длину десяти тысяч километров. И  каждый  последующий  пузырь
был больше другого.
   Из атмосферы изверглась вторая лавина огненной плазмы. По краям  били
ионные гейзеры. Внезапно гигантская струя расцвела красным цветком. Алые
лепестки начали грациозно падать  вниз,  в  бурлящий  слой  облаков.  Из
центральной воронки вырвался огненный шар, крупнее, чем любая из лун. Ее
поверхность казалась скользкой от  паутины  магнитных  энергий,  которые
конденсировались в плазму и сплетались в пурпурный  узор.  Рядом  с  ней
полупрозрачные газовые струи  раскрывали  золотые  лепестки  соцветий  и
нежно пульсировали в такт вибрации планетарной магнитосферы.
   Вероятно,  на  обоих   фрегатах   Организации   произошла   детонация
антиматерии, но на фоне величественной игры красок и света две крохотные
искры горящих кораблей быстро исчезли из виду.
   "Леди Мак" триумфально  прорвалась  через  терминатор  к  свету  дня.
Оставляя за собой по сто пятьдесят километров в секунду, она мчалась над
бушующим  ураганом  света,  который  захлестнул  тропосферу.  Шафрановое
зарево позади корабля затмевало природный рассвет.
   - Пора улетать, - сказал Джошуа. - Ты готов?
   - Всегда к твоим услугам, - невозмутимо ответил Лайол.
   Джошуа ввел директивы в бортовой компьютер.  Стазисное  поле  накрыло
три последних ложа на мостике. В двигатели начала поступать антиматерия.
   С ускорением в сорок два g "Леди Мак" ринулась  прочь  от  обреченной
планеты.
   В  центре  газового  гиганта   Алхимик   наконец   остановился.   Эту
недоступную  для  глаз  вселенную  страшнейших   давлений   можно   было
представить только в математической модели. Плотность вещества в  сердце
огромной планеты лишь  немногим  уступала  нейтрониевой.  Тем  не  менее
различие  существовало,  и  приток  материи  продолжался.  Преобразующая
реакция не прекращалась. Чистая алхимия.
   Энергия, излучаемая Алхимиком, уже не могла вырваться на  поверхность
газового  гиганта.  В  самой  сердцевине  ядра  разбухала  полость,   по
предначертанной природой геометрии - шаровидная. Сфера в  центре  сферы:
нестабильная  материя  была  замкнута  в  идеально  симметричный   кокон
давления,  созданный  слоем  водорода  толщиной  семьдесят  пять   тысяч
километров. На этот раз,  в  отличие  от  полутвердых  и  несимметричных
ярусов планеты,  здесь  не  было  спасительного  клапана.  И  напряжение
продолжало нарастать.
 
*** 
 
   Шестьсот секунд "Леди Макбет" с максимальным ускорением удалялась  от
смертельно раненой планеты. Над кромкой темной стороны виднелись остатки
разрушенных куполов плазмы. На их месте  возникали  гигантские  вулканы,
плевавшие в звезды мутным газом. Фотосфера планеты начинала  разрушаться
- темный, багровый шар покрылся раскаленным докрасна  лазурным  ореолом.
Черные луны упрямо двигались сквозь завесу змеистых молний.
   Дюзы звездолета замолчали. Ноль-тау-поле отключилось, выпустив Джошуа
из своих объятий, и в рассудок капитана хлынули  полетная  информация  и
данные с сенсоров. Предсмертные  конвульсии  планеты  были  чудовищны  и
смертоносны.  Не  имело  значения,   что   корабль   находился   в   ста
восьмидесятитысячах километров от  ее  штормовых  поясов  -  хотя  этого
хватало для того, чтобы нырнуть в червоточину.
   Под  мраком  облаков,  в  неимоверных   глубинах   газового   гиганта
энергетический нарыв распух до ужасающих размеров. Масса планеты уже  не
могла сопротивляться его давлению, и в твердых слоях начали  открываться
титанические трещины.
   Горизонт событий сомкнулся над обшивкой "Леди Макбет".
   Уравнения Мзу, составленные тридцать  лет  назад,  внушали  уважение.
Точно в рассчитанное время газовый гигант превратился в новую звезду.
   Червоточина раскрылась в пятистах восьмидесяти тысячах километров над
желтовато-зелеными холмами аммиачно-серных облаков Мирчуско. Края створа
замерцали, пропуская кремниевый фюзеляж  "Леди  Макбет".  Широкополосные
антенны тут же начали передавать идентификационный  код.  На  этот  раз,
памятуя о "жарком"  приеме  при  возвращении  с  Лалонда,  Джошуа  решил
подстраховаться.
   Сенсоры осматривали пространство, антенны вели круговое сканирование,
радары  пульсировали,  выискивая  движущиеся  цели.  Бортовой  компьютер
передал сигнал тревоги третьего класса.
   - Зарядить растровые узлы, - приказал Джошуа. Это был его промах - он
не ожидал здесь никаких проблем. Такая ошибка могла  обойтись  им  очень
дорого. Освещение на мостике стало тусклым, когда Дахиби запустил  режим
аварийной перезарядки.
   - Потребуется восемь секунд, - сообщил он капитану.
   Перед глазами Джошуа повисло изображение с внешних сенсоров.  Сначала
он подумал, что корабль угодил в рой боевых ос. Пространство было усеяно
небольшими белыми пятнами. Однако наличие внешних объектов  отмечали  не
только сенсоры. Несмотря на жуткое безмолвие в эфире, бортовой компьютер
рапортовал, что его следящие радары приближались к перегрузке, определяя
множественные  цели.  Каждая  из  белых  точек  обозначалась   пурпурной
пиктограммой, которая указывала ее траекторию и местоположение.  Три  из
них, пылая красным цветом, быстро приближались.
   Это были не помехи. "Леди  Мак"  вошла  в  середину  огромного  пояса
обломков. Первый кусок ударился о фюзеляж, вызвав звук, похожий на  звон
церковного колокола.
   - Болью, сообщите об ущербе!
   - Его нет, капитан. Обломок был слишком мал, чтобы  пробить  обшивку.
Вандерваальсовы генераторы нас защитили.
   - О, Господи! Что это за дерьмо?
   Джошуа ввел в бортовой компьютер  новый  набор  инструкций.  Жужжание
обычных сенсоров утихло. Вместо них  из  корпуса  выдвинулись  мелкие  и
прочные боевые антенны. Заработали программы определения целей.
   В основном обломки были сплавленными  кусками  металла  -  не  больше
снежинок и, как правило, радиоактивными.
   - Тут произошло жестокое сражение, -  сказала  Сара.  -  Это  обломки
боевых ос. Точнее, большинство из них. Я думаю, диаметр облака  осколков
достигает  сорока  тысяч  километров.  Оно  рассеивается.  Центр   почти
свободен.
   - Я не получаю ответа на наш опознавательный код, - сообщила Болью. -
Маяки Транквиллити отключены. Мне не удалось найти ни  одного  источника
искусственных сигналов. Радиообмен между кораблями отсутствует.
   Центр облака имел координаты, которые Джошуа знал наизусть. Это  была
орбита  Транквиллити.  Однако  сенсоры  "Леди  Мак"  видели  там  только
пустоту.
   -  Оно  исчезло,  -  прошептал  молодой  капитан.  -   Они   взорвали
Транквиллити! О, Боже! Нет! Иона... Мой ребенок... Там был мой ребенок!
   - Нет, Джошуа, - твердо сказала Сара. - Транквиллити не был разрушен.
Иначе облако имело бы большую массу.
   - Но где же тогда обиталище? Куда оно, черт возьми, исчезло?
   - Я не знаю. От него не осталось никаких  следов.  Вообще  ничего  не
осталось.



    Питер ГАМИЛЬТОН 
    ПРИШЕСТВИЕ НОЧИ V 
    ОБНАЖЁННЫЙ БОГ: ФЕНОМЕН 
 
    Перевод с английского Н. Омельянович. OCR WayFinder 
 
 
 
 
 
ONLINE БИБЛИОТЕКА 
 
 
http://www.bestlibrary.ru 
 
1 
 
    Джей  Хилтон  крепко  спала,   когда   электролюминесцентные   ленты
терапевтической палаты, моргнув, дошли до  полного  накала.  Простенький
сон  с  улыбавшейся  мамой,  подобно  статуэтке  из   цветного   стекла,
разлетелся на тысячи ярких осколков.
   Свет больно ударил по глазам. Джей заморгала и в  недоумении  подняла
голову. В знакомой обстановке почудилось что-то  недружелюбное.  Девочка
испытывала страшную усталость. По всему видать, до утра еще далеко.  Рот
разодрала зевота. Рядом зашевелились и другие дети, раскрывая мутные  от
сна глаза. Среагировали на свет  голографические  наклейки  с  забавными
изображениями.  Анимационные  куклы  сочувственно   заворковали,   когда
детишки в испуге  прижали  их  к  себе.  Двери  распахнулись.  В  палату
торопливо вошли медбратья.
   Один лишь взгляд на притворно улыбающиеся лица, и  Джей  стало  ясно:
случилось что-то страшное. Забилось сердце. Уж не одержимые ли?  Неужели
и сюда добрались?
   Медбратья вынимали детей  из  постелей  и  вели  их  по  центральному
проходу к дверям. Жалобы и недоуменные вопросы игнорировали полностью.
   - Учебная тревога, - объявил старший  медбрат.  -  Живо  собирайтесь.
Выходите из палаты и ступайте к  лифтам.  Быстро.  Быстро,  -  и  громко
хлопнул в ладоши.
   Джей сбросила тонкое стеганое одеяло и поспешно спрыгнула с  кровати.
Быстро оправила запутавшуюся в ногах длинную  ночную  рубашку.  Она  уже
готова была  присоединиться  к  выстроившимся  в  проходе  детям,  когда
заметила за окном блуждающие огоньки. Каждое утро, с  тех  пор  как  она
очутилась здесь, Джей просиживала возле  окна,  глядя  на  Мирчуско,  на
беспокойные зеленоватые облака, окружавшие газовый гигант.
   - Опасность.
   Беззвучное слово произнесено было  так  быстро,  что  Джей  едва  его
уловила,  хотя  тут  же  ощутила  присутствие  Хейл.  Девочка   невольно
оглянулась по сторонам, предполагая увидеть ковыляющего к  ней  детеныша
киинта. Но нет... кроме медбратьев, подталкивавших  детей  к  выходу,  в
комнате никого не было.
   Прекрасно понимая, что  поступает  непозволительно,  Джей  подошла  к
большому окну и прижалась носом к стеклу. Лента  крошечных  бело-голубых
звезд обвилась  вокруг  Транквиллити.  Звездочки  эти  двигались,  тесно
охватывая обиталище. Теперь она разглядела, что это вовсе и  не  звезды:
они удлинялись. Огни. Блестящие маленькие языки пламени. И их сотни.
   - Подруга. Моя подруга. Угроза жизни.
   Никакого сомнения. Это Хейл. В словах ее слышалась  огромная  печаль.
Джей на шаг отступила от окна. За стеклом, против места, к которому  она
только что прижималась лицом, извивались странные серые вихри.
   - В чем дело? - спросила она, обращаясь к пустому пространству.
   За окном вспыхнул каскад новых огоньков.  Прихотливо  разбросанные  в
пространстве шары распускались, словно цветочные  бутоны.  У  Джей  даже
дыхание  захватило.  Счет  шел  уже  на  тысячи.  Огни  скрещивались   и
расширялись. Потрясающе красиво.
   - Подруга. Подруга.
   - Началась эвакуация.
   Джей нахмурилась. Второй беззвучный голос подобен  был  слабому  эху.
Джей показалось, что принадлежит он взрослому киинту, вероятно,  Лиерии.
Джей встречалась с родителями Хейл всего несколько  раз.  Выглядели  они
устрашающе, хотя и были с ней любезны.
   - Предназначение. Два.
   - Нет, - твердо откликнулся взрослый голос. - Запрещено.
   - Предназначение.
   - Нельзя, детка. Сочувствую  человеческим  страданиям.  Но  требуется
послушание.
   - Нет. Подруга. Моя подруга. Цель. Два. Утверждаю.
   Джей никогда не думала, что Хейл может быть такой  непреклонной.  Это
даже пугало.
   - Пожалуйста, - нервно спросила она. - Что происходит?
   В окно ворвался поток света. Казалось, над  Мирчуско  взошло  солнце.
Пространство ожило и расцвело. Взрослый киинт сказал:
   - Началась эвакуация.
   - Утверждено.
   На Джей накатила торжествующая и  слегка  виноватая  волна.  То  были
чувства, овладевшие детенышем-киинт. Джей знала, что,  судя  по  реакции
взрослых,  Хейл  угрожает  Большая  Неприятность.   Девочке   захотелось
дотянуться до нее и успокоить. Не имея возможности сделать это  и  желая
подбодрить подругу, она мысленно послала ей сияющую  улыбку.  И  тут  же
ощутила движение воздуха, словно на нее пахнуло сквозняком.
   - Джей! - окликнул ее один из медбратьев. - Поторопись, детка, ты...
   Свет быстро потускнел, а вместе с ним пропали  и  звуки,  наполнявшие
палату. Последнее, что услышала Джей, был изумленный  возглас  медбрата.
Сквозняк, обратившись в небольшой смерч, вздул пузырем ночную рубашку  и
взметнул жесткие волосы девочки. Серый туман  свил  кокон  вокруг  тела.
Сырости, правда, она не ощутила. Комната в окружившей ее темноте  обрела
неясные очертания. Границы расширились с такой ужасающей скоростью,  что
Джей завизжала. Потом границы и вовсе пропали, а вместе с ними  скрылась
из виду и палата. Джей в беззвездном пространстве камнем падала  куда-то
вниз.
   Схватившись за голову обеими руками, девочка опять закричала изо всей
мочи. Легче от этого не стало. Сделав паузу, глубоко вдохнула. Откуда ни
возьмись явились какие-то очертания.  Твердая  поверхность  стремительно
приближалась, и она поняла, что  ее  неминуемо  расплющит.  Джей  крепко
зажмурилась.
   - МАМОЧКА!
   Подошвы ног защекотало, словно твердым пером... мгновение, и она  уже
стоит на чем-то твердом. Джей замахала руками,  как  ветряная  мельница,
чтобы удержать равновесие: по инерции ее тянуло вперед. Под ногами вроде
бы холодный пол, но глаза  она  пока  открыть  не  осмеливалась.  Воздух
теплее, чем в палате, зато и влажности избыток. Какой-то странный запах.
Розовый свет играет на веках.
   Все еще стоя на четвереньках, Джей, готовясь в случае чего завизжать,
рискнула  чуть  приоткрыть  глаза.  То,  что  она  увидела,   было   так
невероятно, что у нее перехватило дыхание.
   - О Господи, - вот и все, что она пропищала.
 
*** 
 
   К пространственному прыжку  Джошуа  отнесся  без  энтузиазма.  Экипаж
"Леди Макбет" и пассажиры (не считая тех, что были  в  ячейке  ноль-тау)
разделяли кислое настроение капитана. После всего, что они совершили,  у
них отняли радость победы.
   Хотя...  шок,  вызванный   исчезновением   Транквиллити   с   орбиты,
постепенно прошел. Страха больше не было. Транквиллити не  уничтожен,  и
то хорошо. Логика же  подсказывала:  обиталище  захвачено  одержимыми  и
вырвано из Вселенной.
   Правда, в это он не верил.
   Интуиция его, однако, вряд ли была непогреш