рхности  планеты.   Сейчас   противник   захватывает
звездолеты, но никто не может сказать какие именно. Вы знаете, что  Эшли
не был зомбирован, а значит, сможете мне доверять. Выполняйте только мои
приказы, а главное - не выходите на  связь,  иначе  вы  обнаружите  свое
местонахождение. Теперь неприятность номер два - только что сюда прибыла
военная эскадра, которая отменила нашу  операцию  по  нанесению  ударов.
Господи, здесь, на  орбите,  сейчас  полная  неразбериха.  Некоторые  из
захваченных кораблей пытаются прорваться к  точке  прыжка.  Космоястребы
блокируют "Леди Мак", а два боеспособных торговых звездолета, капитанами
которых являются мои приятели, намерены вырваться из системы, даже  если
им придется вступить в бой с военной  эскадрой.  Сейчас  для  вас  самое
лучшее это держаться подальше от этого  облака  и  продолжать  двигаться
куда-нибудь  во  внутренние  районы.  Теперь  попытки  обнаружить   базы
захватчиков не имеют никакого смысла. Я сделаю все, чтобы через день или
два забрать вас  отсюда,  если  к  тому  времени  все  более  или  менее
успокоится. Остаться  в  живых  -  вот  все,  о  чем  вы  теперь  должны
беспокоиться. По мере возможности я буду держать вас в курсе дела. Конец
связи.
   Между тем два судна уже закончили свои метаморфозы. Сивелл и  Джалаль
распаковывали   энергетические   матрицы   и    винтовые    моторы    на
сверхпроводниках.  Оставалось  только  вставить  их  в   соответствующие
гнезда.
   - И что теперь? - спросила Ариадна. Вся группа собралась вокруг Резы.
   - Будем продолжать движение, - сказал Реза.
   - Но вы же слышали, что сказал Джошуа, -  воскликнула  Келли.  -  Это
бессмысленно. Мы лишены огневой поддержки с орбиты, да и  сама  операция
уже отменена.  Если  мы  в  течение  ближайших  нескольких  дней  сумеем
остаться в живых, то это будет просто чудо.
   - Ты так и не поняла главного, Келли, - сказал Реза. - Речь  идет  не
только о Лалонде. Теперь наше задание уже никак нельзя  назвать  грязной
работой за хорошие деньги. Эти захватчики намерены  бросить  вызов  всей
Конфедерации. Они сильны. Они способны изменять людей,  их  разум  и  их
тела. Они превращают целые планеты в нечто новое. Для нас там нет места.
Пройдет совсем немного времени, и корабли на орбите начнут их атаковать,
чтобы положить всему этому конец. Какая разница, будут  ли  это  корабли
Смита или корабли военной эскадры? Если захватчиков не остановить здесь,
то они на наших плечах ворвутся в  пределы  Конфедерации.  Мы,  конечно,
можем удрать, но они все равно достанут нас, и  если  не  во  внутренних
районах Амариска, то на Транквиллити или даже на Земле, если ты намерена
убежать в такую даль. Лично  мне  это  не  подходит.  Раньше  или  позже
каждому все равно придется сделать выбор. Я  уже  сделал  свой  выбор  и
остаюсь здесь. Я найду их базу и сообщу о ней кораблям.
   Келли оставалось лишь прикусить язык - она хорошо представляла  себе,
как отреагировал бы Реза на ее уговоры,
   - Вот это мне больше по душе! - воскликнул Сэл Йонг.
   - Вот и  хорошо,  -  сказал  Реза.  -  Заканчивайте  сборку  судна  и
загружайте снаряжение.
   Не прошло и пяти минут, как все было  готово  к  отплытию.  Судно  на
воздушной подушке имело довольно простую конструкцию. В его задней части
был установлен большой винт, а два циклоидных ротора создавали воздушную
подушку. Курс судна можно было менять с помощью  рулей  на  механической
тяге, размещенных позади винта.
   Келли села на скамью в задней  части  судна,  на  котором  кроме  нее
разместились Сэл Йонг, Тео Коннал и Ариадна. Теперь, когда было  принято
важное решение, она обрадовалась тому, что больше не нужно тащить  мешок
и пробираться сквозь джунгли.
   Головное судно, на котором находился  Реза,  уже  покинуло  берег  и,
легко скользя над снежными лилиями, двинулось вниз по течению реки.
   Фентон и Риалл сидели на носу судна.  Когда  скорость  возросла,  они
приподняли свои тупорылые морды, ловя освежающий поток воздуха.
 
27 
 
   С тех  пор,  как  Кирстен  унаследовала  трон  княжества  Омбей,  она
настаивала на одном - завтрак всегда должен  проходить  в  кругу  семьи.
Кризисы  приходят  и  уходят,  а  забота  о  детях  это   ее   священная
обязанность.
   Дворец Берли, откуда  она  управляла  своим  государством,  стоял  на
пологом холме, в центре столицы -  городе  Атерстоне.  Благодаря  такому
местоположению, из  королевских  апартаментов,  расположенных  в  задней
части вытянутого каменного здания, открывался великолепный вид на парки,
сады и красивые жилые дома восточных районов города.  Вдалеке  виднелась
размытая темно-синяя полоса океана.
   Расположенный  всего  в  пятнадцати  градусах  от  экватора  Атерстон
находился в тропическом климатическом поясе.  Однако  благодаря  легкому
бризу, который по утрам дул с  океана,  до  десяти  часов  здесь  стояла
вполне терпимая температура. Итак, слуги Кирстен уже  накрыли  на  стол,
стоявший на широком, отделанном красным кафелем балконе ее спальни,  где
она любила сидеть в тени желтых  и  розовых  цветов  местного  ползучего
растения толла, которым заросла вся задняя часть дворца. Здесь в течение
часа она проводила время со своим мужем и тремя рожденными  естественным
путем детьми.
   Зандре,  Эммелин  и  Бенедикту   было   семь,   пять   и   три   года
соответственно. Они были единственными  детьми,  которых  она  и  Эдвард
зачали  естественным  образом.  Первые  пять  отпрысков  были   выношены
внеутробным способом,  после  того,  как  их  зиготы  подверглись  очень
осторожному  генинженированию   с   применением   последних   достижений
генетиков Кулу. Именно так всегда и поступали  члены  династии  Салдана,
которые, генинженируя каждое новое  поколение  своих  отпрысков,  всегда
использовали все самые последние новшества, или по крайней  мере  те  из
них, которые способствовали поддержанию династии. Следуя старой традиции
европейских аристократов Земли, это преимущество получали старшие дети.
   Первые пять детей  Кирстен  должны  были  прожить  приблизительно  по
двести лет, тогда как она сама и трое ее  рожденных  естественным  путем
отпрысков могли надеяться лишь на сто  восемьдесят  лет.  В  2608  году,
после того как ее брат Алистер II получил трон  Кулу,  она,  в  возрасте
шестидесяти шести лет, была коронована в кафедральном соборе  Атерстона.
Ей,  девятому  ребенку  семьи,  всегда  прочили  трон  самого   молодого
княжества Омбей. На большее она могла бы рассчитывать  только  в  случае
смерти ее старших братьев и сестры.
   Как и все девять внеутробных братьев и сестра  княгини,  а  также  ее
первые пять детей, она обладала высоким ростом и физическим здоровьем. В
результате генинженирования она получила  темно-рыжие  волосы,  овальное
лицо и круглые щеки. Ну и, естественно, тонкий нос, кончик которого  был
загнут вниз.
   Но генинженирование лишь укрепило физическую  стойкость,  необходимую
для того,  чтобы  выдержать  напряжение,  связанное  с  бременем  высшей
власти, которое правящему монарху приходилось  нести  в  течение  целого
столетия. С самого рождения ей  приходилось  развивать  свои  умственные
способности.  Сначала  ей  пришлось  учиться.  Она   изучала   все   эти
бесконечные политические и  экономические  премудрости,  закончила  курс
менеджмента. После этого она провела пять лет в университете  Нью-Конга,
где училась применять все это на практике. После двенадцати лет службы в
качестве офицера флота (обязательной для всех старших отпрысков Салдана)
она получала должности в системе  управления  Корпорации  Кулу,  которая
представляла собой целое государство  со  своей  транспортной  системой,
машиностроением, энергетикой  и  горнодобывающей  промышленностью.  Весь
этот  огромный  конгломерат  был  основан  Ричардом  Салдана,  когда  он
поселился на Кулу  (и  до  сих  пор  исключительное  право  владения  им
оставалось за королем). Затем она поднималась на все более высокие посты
в дублирующем кабинете министров. Она делала эту  карьеру  исключительно
для того, чтобы  получить  драгоценный  опыт  и  научиться  пользоваться
властью.
   Княжествами королевства Кулу могли управлять  лишь  братья  и  сестры
царствующего монарха, которые защищали его интересы. Таким  образом  ему
подчинялась вся семья. Эта  давно  установившаяся  иерархия  чрезвычайно
преуспела в деле объединения девяти  звездных  систем,  разбросанных  на
пространстве в сотни световых лет. Лишь однажды она оказалась  на  грани
краха. Это случилось, когда кронпринц Майкл дал  жизнь  Транквиллити.  С
тех пор семья Салдана ни разу не допустила ничего подобного.
   На следующее утро после прибытия "Эквана" Кирстен вышла на  балкон  в
явно раздраженном состоянии. Начиная с прошлого вечера "Тайм-Юниверс"  с
триумфом передавал свой эксклюзивный репортаж о Латоне. Проснувшись, она
быстро просмотрела программы новостей и убедилась в  том,  что  вся  эта
суматоха еще не улеглась. Больше всего  было  тревожных  рассуждений  по
поводу  "Эквана"  и  Гайаны.  Впервые  с  момента  своей  коронации  она
обнаружила, что подумывает  о  возможном  введении  цензуры,  с  помощью
которой можно было сбить волну истерии, нагнетаемой средствами  массовой
информации. Кирстен почувствовала необходимость сделать в течение  этого
дня официальное заявление.
   Закатав просторные рукава своего  халата,  она  посмотрела  вниз,  на
великолепные лужайки и клумбы с земными и ксенокскими цветами,  а  также
на искусственные озера, в которых плавали черные лебеди. В лазурном небе
не было ни облачка.  Вот  и  еще  один  великолепный,  сладостный  день,
который она проведет уж если не в раю, то во всяком случае в том  месте,
которое, на ее взгляд,  весьма  его  напоминает.  Но  залитая  солнечным
светом панорама на этот раз почти не обрадовала княгиню. Еще  в  детстве
имя Латона внушало страх. Политическое чутье подсказывало ей,  что  этот
кризис так просто не закончится.
   Это было то самое политическое чутье, которое  в  течение  четырехсот
лет удерживало семейство Салдана на их многочисленных тронах.
   Няня вывела взбудораженных детей из их комнаты. Кирстен улыбнулась  и
поцеловала каждого из них. После этого все засуетились.  Эдвард  посадил
себе на колени маленького Бенедикта, а  сама  Кирстен  усадила  рядом  с
собой Эммелин. Зандра, усевшись на свое место,  сразу  же  потянулась  к
кувшину с соком из дорза.
   - Соблюдай приличия, - одернула ее Кирстен.
   - Ну, мама!
   - Веди себя прилично.
   Горестно вздохнув, Зандра сложила руки и надула губы.
   - Теперь мне можно поесть?
   - Да, но ешь не спеша, - она велела одному из  присутствующих  лакеев
принести себе чай и тост.
   Эдвард кормил Бенедикта тонкими кусочками хлеба и вареным яйцом.
   - В новостях по-прежнему говорят  только  о  Латоне?  -  спросил  он,
взглянув на жену, лицо которой заслоняла голова Эммелин.
   - Да, - ответила Кирстен.
   Сделав сочувствующую мину, он поманил развеселившегося Бенедикта  еще
одним кусочком хлеба.
   Их супружество продолжалось уже сорок лет. По  всем  меркам  это  был
хороший брак. И уж конечно он вполне  соответствовал  всем  требованиям,
которые предъявлялись к такому странному понятию как монархический брак.
Эдвард был из знатной и богатой семьи.  В  прошлом  он  служил  офицером
флота  и  несколько  раз  был  отмечен   по   службе.   Он   также   был
генинженирован, что  являлось  большим  преимуществом:  при  дворе  было
принято, чтобы продолжительность жизни супругов  был  одинаковой  -  это
снимало многие проблемы. И хотя семья никогда не настаивала на этом,  но
такие как он всегда испытывали на себе ее давление. На  публике  старшие
Салдана  всегда  показывали  свою  приверженность  идеалам  христианской
моногамии. Что касается развода, то о нем конечно не могло быть и  речи.
Алистер был главой церкви Кулу и защитником веры  во  всем  королевстве.
Персоны королевской  крови  не  нарушали  заповедей,  во  всяком  случае
публично.
   Что касается Кирстен и Эдварда, то они  относились  друг  к  другу  с
взаимным уважением, доверием и даже нежностью.  Возможно,  что  причиной
тому  была  любовь,   которая   присутствовала   в   самом   начале   их
взаимоотношений. Правда это было сорок лет тому назад. Но и то, что  они
сохранили,  было  вполне  достаточным  для  того,  чтобы  без  горечи  и
сожалений вместе войти в следующее столетие. И уже это являлось  большим
достижением. Ведь когда она размышляла о браке своего брата Клода...
   - Мамочка снова задумалась, - громко объявила Эммелин.
   Кирстен улыбнулась.
   - Задумалась о том, что с вами делать.
   - И что с нами делать? - взвизгнула Эммелин.
   - Зависит от того, в чем вы провинились.
   - Ни в чем! Спроси няню, я весь вчерашний день вела себя хорошо.
   - Вчера она сперла  купальное  полотенце  Роузи  Олдамир,  -  сказала
Зандра. Эммелин хихикнула.
   - Ты говоришь о том, чего не знаешь.
   - Это было так  смешно.  Мисс  Истри  пришлось  одолжить  Роузи  свое
полотенце и она вся продрогла.
   - У нее посинела кожа, - с гордостью добавила Эммелин.
   - А кто такой Латон? - спросила Зандра.
   - Плохой человек, - ответил Эдвард.
   - Он на Омбее?
   - Нет, - ответила Кирстен. - Теперь ешь свои рисовые чипсы.
   Нейронные  процессоры  подали  негромкий  звуковой  сигнал,   который
заранее предупреждал ее о том, что сейчас  она  узнает  плохие  новости.
Конюший не побеспокоил бы ее сообщением, если бы оно не было  достаточно
серьезным. Во всяком случае во время  завтрака.  Она  открыла  доступ  к
банку данных Совета Обороны и Безопасности.
   - Неприятности, - подтвердила княгиня с досадой в голосе.
   Эдвард с тревогой наблюдал за тем, как она встала из-за стола.
   - Я помогу детям подготовиться к занятиям, - сказал он.
   - Спасибо, - "Все-таки он хороший муж", - подумала Кирстен.
   Пройдя через личные покои, она вышла  в  широкий  мраморный  коридор,
который вел в помещения  Кабинета  министров.  Ее  встречали  изумленные
взгляды и поспешные поклоны сотрудников, которые  уже  спешили  на  свои
рабочие места. На княгине все еще был утренний бирюзово-серый халат.
   Зал официальных приемов представлял собой десятиугольное помещение со
сводчатым потолком и  великолепными  люстрами.  Поток  солнечного  света
проникал в помещение сквозь ожерелье голубых  окон,  каждое  из  которых
занимало большую часть стены в высоту. Сверкали инкрустированные золотом
и платиной колонны.  Стены  были  украшены  голографическими  гравюрами,
изображавшими выдающиеся астрономические явления. Рядом  с  ними  висели
картины, написанные маслом. Здесь не  было  современных  работ  в  стиле
"фазы мечтаний"  или  "излияния  настроений".  Салдана  всегда  отдавали
предпочтение старинным работам, поскольку в  каждой  из  них  было  свое
величие, перед которым отступало само время.
   В центре помещения, пол  которого  был  выложен  плитами  из  черного
ташквудового дерева, ее ждали три человека, во главе  которых  стоял  ее
конюший Сильвестр Жерей. Этот тридцатишестилетний  мужчина  был  одет  в
парадную форму капитана Королевского флота Кулу. Она всегда считала  его
безнадежным формалистом. Тем не  менее,  получив  свой  пост  через  три
месяца после ее коронации, он  еще  ни  разу  не  допустил  ни  малейшей
оплошности.
   Двое других, одетых в гражданские костюмы, имели менее  располагающий
вид. Директор филиала Агенства внешней  безопасности  (внешней  разведки
Кулу) Роше Скарк, вежливо улыбнувшись княгине, склонил голову.  Несмотря
на генинженирование, он в  свои  восемьдесят  лет  располнел  и  был  на
двадцать сантиметров ниже Кирстен. Уже тринадцать лет Скарк занимал свой
пост,   ликвидируя   угрозы,   порой   возникавшие   в    секторе    его
ответственности. Он был  прагматиком  и  в  разумных  пределах  оказывал
давление  на  тех,  кто  от  него  зависел.  Иностранные   правительства
постоянно  ворчали   по   поводу   внешней   разведки,   приписывая   ей
вмешательство во внутренние дела их стран, но  у  них  никогда  не  было
неоспоримых доказательств. Роше Скарк не делал  грубых  ошибок,  которые
могли привести к дипломатическим осложнениям и поставить его сюзерена  в
затруднительное положение.
   Яннике Дермот  была  полной  противоположностью  скромному  директору
филиала внешней разведки. Пятидесятилетняя женщина оделась в ярко-желтый
костюм в полоску, сделанный из дорогой ткани, похожей на шелк. Ее густые
белокурые волосы были собраны на затылке. Именно  такой  броской  одежде
отдавали  предпочтение   администраторы,   к   числу   которых   она   и
принадлежала.  Однако  сфера   ее   деятельности   охватывала   довольно
неприглядные стороны человеческой  деятельности:  она  была  начальником
Агентства   внутренней   безопасности   Омбея.   Яннике   Дермот   несла
ответственность  за  незаметное  поддержание  гражданского   порядка   в
княжестве. В отличие от своих коллег из внешней  разведки,  занимавшихся
активным шпионажем, сотрудники Агентства внутренней безопасности главным
образом занимались политиками-оппозиционерами и наблюдением за теми, кто
вел подрывную деятельность, или теми, кто  был  достаточно  глуп,  чтобы
ставить под сомнение право семьи  Салдана  на  управление  королевством.
Девяносто пять процентов такой работы  выполнялось  с  помощью  программ
наблюдения. Работа оперативников была сведена к минимуму.  В  провинции,
вопреки распространенным домыслам, меры по удалению граждан, считавшихся
врагами государства, применялись в довольно ограниченном масштабе и были
весьма  мягкими.  Физическому  уничтожению  подлежали  только  те,   кто
применял  насилие,  и  те,  кто  их  поддерживал.  Однако   чаще   всего
оппозиционеры без всякого шума депортировались на одну из исправительных
планет Конфедерации, откуда им уже не было возврата.
   Порой сферы ответственности этих двух  служб  пересекались,  особенно
это  касалось   астероидных   поселений   и   деятельности   сотрудников
иностранных  посольств.  Кирстен,  которая  была  председателем   Совета
Обороны и Безопасности Омбея, часто  приходилось  выступать  в  качестве
арбитра, улаживая их споры. В глубине души ее всегда забавлял тот  факт,
что, несмотря на все особенности своей работы, обе эти  службы  по  сути
так и остались бюрократическими аппаратами высшей марки.
   - Извините, что побеспокоили вас, мэм, - сказал Сильвестр Жерей, - но
дело оказалось срочным.
   - Все в порядке,  -  успокоила  его  Кирстен.  Открыв  мыслеимпульсом
кодовый замок одной из высоких двойных дверей, она жестом пригласила  их
следовать за собой. - Давайте разберемся с проблемой.
   Открывшиеся двери вели в ее личный кабинет.  Выдержанная  в  белых  и
голубых тонах комната была со вкусом обставлена. В ней не было  показной
роскоши,  свойственной  ее  официальному  кабинету,   находившемуся   за
соседней дверью. Там она принимала дипломатов и политиков. Из створчатых
окон, доходивших до пола, открывался вид на  крошечный  внутренний  сад,
где в двух маленьких украшенных орнаментом прудах  били  фонтаны.  Вдоль
стен стояли застекленные шкафы и книжные полки, которые  были  заполнены
дарами, преподнесенными ей гостями и  организациями,  удостоившимися  ее
патронажа.  В  нише,  расположенной  за  столом,  на  пьедестале   стоял
малахитовый бюст Алистера  II  (Алли  как  всегда  выглядывал  из-за  ее
плеча).   Скульптор   великолепно   передал    мужественное    выражение
классического, но несколько тяжеловатого лица  Салданы.  Она  вспомнила,
как  ее  брат,  еще  будучи  подростком,  стоя  перед  зеркалом,  учился
принимать такой мрачный вид.
   Двери закрылись, и Кирстен направила мыслеимпульс их кодовому  замку.
Процессор, который находился в  ее  письменном  столе,  подтвердил,  что
кабинет находится в полной безопасности.
   - Банк данных сообщил, что  случай  с  "Экваном"  получил  дальнейшее
развитие, - сообщила княгиня,  усевшись  в  кресло  с  высокой