стить яду в закодированную речь. Злоба,  сорванная
на экипаже, вряд ли сблизит ее с ними, но трепотня  эта  ее  достала.  А
ведь придется, пожалуй, терпеть  их  месяц,  а  то  и  больше.  -  Когда
меридианский  флот  отправился  в  полет,  Королевское  разведывательное
агентство  еще  только  зарождалось.  Думаю,  и  в  наши  дни  не  стоит
вкладывать средства в дурацкие проекты вроде поиска рая.
   - Не хочу знать ничего заранее, - сказал Джошуа. - Цель нашей  миссии
-  открытие.  Мы  настоящие   исследователи,   пустившиеся   в   опасную
неизвестность, и, может быть, впервые за нынешнее столетие.
   - Аминь, - прогудел Эшли.
   - Да мы и сейчас уже там, где мало кто побывал,  -  сказал  Лайол.  -
Только посмотрите на эту станцию.
   - Стандартные промышленные модули, - охладил его пыл Дахиби. - Ничего
экзотического или вдохновляющего.
   Лайол печально вздохнул.
   - Внимание, приближаемся, - объявил Джошуа. - Проверьте,  пожалуйста,
системы. Как там фюзеляж?
   Полетный  компьютер  загружал  в  его  нейросеть  данные,  полученные
сенсорами. Выдвинувшиеся  до  конца  панели  теплообменников  вращались,
поворачиваясь торцами к раскаленной звезде. Плоские поверхности  панелей
ярко розовели, убирая излишний жар. Джошуа  запрограммировал  постоянный
спин  в  векторе  состояния.  Каждые  пятнадцать  минут  шла   проверка:
равномерно ли распределяется по фюзеляжу интенсивный тепловой заряд.
   - Горячих точек не обнаружено, - доложила Сара. - Дополнительный слой
нультермальной  пены  здорово  помогает.  Но  радиации  получаем  больше
обычного. Необходимо обратить на это внимание.
   - Сейчас все пройдет, стоит лишь войти в тень, -  успокоил  Лайол.  -
Ждать недолго.
   - Вот видишь, - обратилась Болью к Дахиби. - Тебя окружают оптимисты.
   В   трех   тысячах   километров   от   станции   вышли   на    орбиту
корабли-перехватчики. Если Ренко вздумает  взорвать  хранилища,  обшивка
корпусов подвергнется сильному воздействию радиации, но экипажи все-таки
не пострадают. Хотя делать этого, судя по всему, одержимый не собирался.
   Переговоры  относительно  условий  сдачи  вел   командующий   Кребер.
Гражданский корабль, уже причаливший к станции, должен был забрать  всех
оттуда, а затем состыковаться с  одним  из  крейсеров.  В  этот  крейсер
пересаживали одержимых и под усиленной охраной переводили в арестантское
помещение. Там они и должны были находиться на протяжении всего  полета.
В случае применения ими по какой бы то ни было  причине  энергистической
силы, в помещение пропускался ток силой сорок тысяч вольт.
   Крейсер в сопровождении двух фрегатов летел  на  необитаемую  планету
(пребывавшую в  эпохе  ледникового  периода),  и  одержимых  спускали  в
капсулах  в  зону  тропиков  с  запасом   необходимого   для   выживания
оборудования.  Конфедерация  с  этой  планетой  уже  не  контактировала,
возможен был лишь очередной десант одержимых в сходных обстоятельствах.
   Другое предложение Кребера, вернее, просьбу - помочь разведке флота в
анализе их энергистических способностей - одержимые отвергли.
   После заточения одержимых гражданский  корабль  стыковался  с  другим
крейсером, и в него переходила уже  команда  служащих  станции,  готовая
отбывать наказание на штрафной  планете.  Перед  этим  они  должны  были
передать системы станции  под  полный  контроль  технического  персонала
флота.
   После  некоторой  торговли,  касавшейся  в   основном   оборудования,
необходимого для выживания на новом месте, Ренко согласился с  условиями
сдачи. Экипаж "Леди Макбет" наблюдал за переговорами с помощью сенсоров.
Сама процедура прошла на удивление гладко и заняла менее одного  дня.  С
первого крейсера пришла картинка: одетые в двубортные костюмы одержимые,
вызывающе  хохоча,  направлялись  в  арестантское  помещение.   Инженеры
станции с облегчением смотрели на бывших надсмотрщиков. Рабочие коды они
передали флотским инженерам без протестов.
   - Можете приступать к посадке, капитан Калверт, -  передал  сообщение
адмирал Салдана. - Лейтенант Грис информировал меня, что  сейчас  у  нас
полный  контроль  над  станцией.  И  антивещества   для   вашей   миссии
достаточно.
   - Благодарю вас, сэр, - ответил Джошуа и включил двигатели.
   Теперь все просто. Ускорение, полет и замедление скорости. Они  вошли
в тень  станции  и  начали  последние  маневры,  когда  появился  конвой
Организации.
   - Их одиннадцать, сэр, - доложил  лейтенант  Рекус.  -  Расстояние  -
тридцать семь миллионов километров от звезды и сто сорок три миллиона от
станции.
   - Степень опасности? - спросил адмирал.
   "Как всегда, - подумал он, - что-нибудь да помешает".
   - Минимальная, - связной офицер-эденист казался почти  счастливым.  -
"Илекс" и "Энон" докладывают: у противника пять  черноястребов  и  шесть
фрегатов. Черно-ястребы осуществить свой  маневр  не  могут:  высота  не
позволяет им  к  нам  приблизиться.  Пусть  даже  боевые  осы  у  них  с
антивеществом, все равно до нас им лететь несколько часов,  да  еще  при
постоянном ускорении. Что-то  не  слыхал  я  о  боевой  осе,  у  которой
горючего хватило бы на целый час.
   - Тогда их должны были изготовить на заказ, - сказал  Грис.  -  А  на
Капоне это не похоже. Даже если такие осы  и  существуют,  при  таком-то
расстоянии мы от них все равно уйдем.
   - Значит, Калверт может действовать? - спросил адмирал.
   - Да, сэр.
   - Очень хорошо. Кробер, сообщите "Леди Макбет": пусть продолжает, как
планировалось. И все же, пусть капитан не мешкает.
   - Да, сэр.
   Мередит рассмотрел новый тактический расклад. "Энон" был сейчас всего
лишь в пяти миллионах километров от кораблей Организации.
   - Лейтенант Рокус, пусть космоястребы сгруппируются в  двадцати  пяти
миллионах километров над станцией. Нельзя их оставлять  одних:  мало  ли
какие идеи придут в голову  черноястребам.  Командир  Кробер,  направьте
остальные корабли к космоястребам, а  фрегаты  пусть  встречают  нас  на
орбитах с высоким наклонением. Двум фрегатам остаться на  станции,  пока
"Леди  Макбет"  не  закончит  заправку.  Как  только  они  окажутся   на
безопасном расстоянии, уничтожьте станцию.
   - Да, сэр.
   Мередит  загрузил  данные  в  тактический  компьютер.  Машина  выдала
оценку, совпадающую с его расчетами. Обе стороны имели  равные  силы.  У
него было больше кораблей, зато у Организации могли оказаться боевые осы
с антивеществом. Если он отдаст приказ  эскадре  идти  на  перехват,  то
добираться до  них  придется  несколько  часов.  За  это  время  корабли
Организации спокойно совершат прыжок, и тогда за  ними  смогут  угнаться
лишь космоястребы, а в вооружении они Организации проигрывали.
   Выходило, что у них ничья. Ни одна сторона не могла  взять  верх  над
другой.
   "И все же не могу  я  им  позволить  уйти  неотомщенными,  -  подумал
Мередит, - получится плохой прецедент."
   - Лейтенант  Грис?  Что  нам  известно  о  командах  неодержанных  на
кораблях Организации? Какое влияние имеет на них Капоне?
   - В соответствии с проведенными нами исследованиями,  у  всех  у  них
есть семьи, находящиеся в плену  на  Монтерее.  Капоне  очень  осторожно
подходит к выбору сотрудников, занимающихся производством  антивещества.
Можно сказать, что  это  его  стратегия.  Несколько  команд  на  обычных
звездолетах  Организации   уничтожили   своих   одержимых   офицеров   и
дезертировали. Но вот  ни  одного  упоминания  о  попытке  к  мятежу  на
кораблях, оснащенных антивеществом, нам не встретилось.
   - Жаль, - проворчал Мередит. "Арикара" начала ускоряться для  встречи
с космоястребами. - Тем не менее я представлю им тот же ультиматум,  что
и станции. Кто знает, возможность капитуляции  может  вызвать  маленький
бунт.
 
*** 
 
   "Этчеллс" слушал послание адмирала, переданное конвою. Уклончивое,  с
неопределенными обещаниями прощения и свободы перемещения.  К  нему  это
отношения не имело.
   - Мы повторяем предложение  эденистов,  -  добавили  космоястребы.  -
Перейти к нам вы можете в вашем теперешнем обличье, и мы  обеспечим  вас
питательной жидкостью. Взамен просим лишь помощи для разрешения проблемы
к обоюдному удовлетворению.
   - Эй, ублюдки, не вздумайте  им  отвечать,  -  предупредил  "Этчеллс"
коллег черноястребов. - Они же боятся. Да если бы положение их  не  было
таким отчаянным, никто с предложениями к вам обращаться бы не стал.
   Сродственная связь позволяла ему чувствовать их колебания. И  все  же
никто не осмелился выступить против него открыто.  Удовлетворенный  тем,
что они у него в руках, "Этчеллс" спросил у командира  конвоя,  что  тот
намерен предпринять.
   - Удалиться, - ответил он, - ничего другого мы сделать не можем.
   "Этчеллс" был не слишком в этом уверен. Флот станцию не уничтожил.  И
это вступало в противоречие тому, за что ратовала Конфедерация.  Причина
должна быть слишком веской для перемены политики.
   - Мы должны остаться, - сказал он командиру конвоя. - Надолго они нас
здесь не  задержат,  зато  выясним,  что  они  тут  такое  делают.  Если
собираются использовать против нас антиматерию, необходимо поставить  об
этом в известность Капоне.
   Командир нехотя согласился.  Адамистские  корабли,  совершив  прыжок,
пустились в обратный путь, к Новой Калифорнии, а черноястребы остались и
начали наблюдение за станцией.
   Наблюдать было трудно: чудовищный свет звезды мучил сенсорные  пузыри
"Этчеллса".  Так  страдают  от  красного   остаточного   изображения   и
человеческие глаза. Он  стал  потихоньку  вращаться,  защищая  кончиками
крыльев сенсоры от попадания на  них  солнечных  частиц.  И  все  равно,
сосредоточиться  на  крошечном  пятнышке,   находившемся   в   миллионах
километров от него, было почти невыносимо. Заболела голова.
   Электронные сенсоры, находившиеся в  багажном  отделении,  ничего  не
давали. Применяли их при обороне, да и  то,  когда  противник  находился
рядом. Искажающее поле достать так далеко не могло. Однако у  "Этчеллса"
было и преимущество: в этом свете его не разглядеть. Он увидел,  как  из
гравитационного поля звезды, ускоряясь, вылетели адамистские  корабли  -
маленькие светлые искры, более яркие, чем фотосфера.
   Через полчаса на станции  заработали  еще  три  фьюзеодвигателя.  Два
корабля последовали за эскадрой, а  третий  взял  другой  курс.  Обогнув
звезду с юга, он пошел по траектории с очень высоким наклонением.
   "Этчеллс" широко раскрыл клюв, вообразив, что  поет  победную  песню.
Неизвестно, что делал на станции этот корабль, но сразу  стало  понятно:
странная экспедиция задумана для него. "Этчеллс" выдал залп распоряжений
другим  черноястребам.  Манеры  грубого  парня  не  помешали  "Этчеллсу"
многому научиться у своего хозяина. Грубость была его прикрытием: пусть,
мол, твои оппоненты считают тебя глупее, чем ты есть на самом  деле.  Он
сделался доверенным  черноястребом  Киры  и  знал,  что  она  не  станет
рисковать его жизнью в сумасшедших  инфильтрационных  полетах  и  других
опасных предприятиях. Она  подобрала  ему  самое  безопасное  занятие  -
эскорт конвоя.
   Десятилетия,   проведенные   в   бессмысленных   акциях,    затеянных
правительством, научили его скрывать свой подлинный потенциал. Выживание
зависело от интеллекта и хитрости, а не от достоинства и  отваги.  И  он
знал: чтобы  пережить  нынешнюю  ситуацию,  ему  потребуется  недюжинный
интеллект. Как и Росио с "Миндори", ему нравилось его нынешнее  обличье.
Он считал, что оно значительно  превосходит  человеческое  тело.  А  как
сохранить его... этот вопрос ему еще  предстояло  решить.  Он  не  хотел
оказаться на планетах, которые одержимые  перенесли  в  другие  миры.  А
Конфедерация не успокоится, пока не решит проблему: каким образом навеки
запереть души в потусторонье.
   Он  выжидал  благоприятного  момента.  Гигантские  желтые  глаза  его
высматривали возможность для спасения собственной шкуры. Не о  товарищах
же ему думать, в самом деле...
   Может, как раз сейчас и настал момент, которого он ждал,  -  странное
поведение флота.
   Как  только  три  корабля  отлетели  от  станции  на  тридцать  тысяч
километров,  она  взорвалась,  и  сила   взрыва   потрясла   хромосферу.
Черноястребы, словно осознав свое окончательное поражение, выпрыгнули из
галактики.
   Космоястребы проанализировали их искажающие поля и сделали вывод, что
все пятеро направились назад, в Новую Калифорнию.
   - Аустер, они оставили фрегаты без защиты,  -  это  капитан  "Илекса"
обратился к Рекусу. - Что прикажет адмирал?
   - Не делайте ничего. Если начнете атаку, они  тут  же  выпрыгнут.  Мы
могли бы преследовать их до самого их дома, но тактического преимущества
от этого не получим. А задачу мы уже выполнили.
   - Очень хорошо.
   - Сиринкс.
   - Да, Рекус.
   - "Энон" может встретиться с "Леди Макбет". Адмирал желает вам  обоим
bon voyage (счастливого пути).
   - Спасибо.
 
*** 
 
   "Этчеллс" не верил, что космоястребы пустятся в погоню.  Черноястребы
удалились на десять световых лет от звезды, потом, спустя  три  секунды,
прыгнули еще раз. Если космоястребы не видели  их  второго  прыжка,  то,
разумеется, и не узнали, куда они подевались.
   Четверо отправились к  Новой  Калифорнии.  "Этчеллс"  же  вернулся  к
звезде и появился над ее южным полюсом на высоте двадцать  два  миллиона
километров. Космоястребы  собрались  на  экваториальной  орбите  высотою
двадцать миллионов километров и, разумеется, маневра  его  не  заметили.
Позицию  он  сейчас  занял  идеальную:  он  хорошо   видел   звездолеты,
вылетавшие  с  низкой  орбиты.  Сенсоры  его  сейчас   не   подвергались
воздействию ослепительного света звезды. Даже головная боль утихла.
   Краем глаза отметил корабли, вышедшие  из  гравитационного  поля,  но
интересовал  его  корабль-одиночка,   ушедший   в   южном   направлении.
Удалившись от звезды  на  двадцать  миллионов  километров,  он  совершил
прыжок. "Этчеллс" порылся в пространственной  памяти.  Судя  по  моменту
совершения  прыжка,  он  мог  отправиться  в  одну  из  двадцати  систем
Конфедерации. А может, и в другую - Геспери-ЛН. Планету тиратка.
 
12 
 
   Кортни сидела у стойки бара вот уже пятнадцать минут. Четверо  мужчин
предложили ей выпить. Не так много, как раньше: в последнее  время  мало
было  приезжих.  Даже  "Голубая  Орхидея"  страдала   из-за   панических
настроений, распространявшихся по  глобальной  сети.  Посетителей  стало
куда меньше. Обыкновенно в вечернее время здесь  бывало  набито  битком.
Клуб их считался не  слишком  низкопробным,  и  публика  сюда  приходила
приличная, не боявшаяся за свою репутацию, во всяком случае, коллеги  бы
их за это не осудили. Кортни  доводилось  бывать  в  местах  куда  более
непристойных. Швейцары не устраивали ей скандала, несмотря  на  то,  что
ягодицы ее буквально выпирали  из  платья  для  коктейля.  Кортни  очень
нравилось  это  платье  из  черного  шелка:  спереди  лямочки  высоко  и
соблазнительно поднимали грудь, перекрещиваясь друг с другом  на  сильно
оголенной спине. Она выглядела в нем необычайно сексуальной и  в  то  же
время не дешевкой.
   Да и Беннет  сказала,  что  оно  ей  идет.  Замечательно,  что  секта
подарила  ей  это  платье.  Никогда  она  не  чувствовала   себя   такой
женственной. И доказательства были налицо. Не было ночи,  чтобы  она  не
приносила  секте  доход.  Иногда  ей  удавалось  проделать  это  дважды.
Настоящая умора: она водила мужчин в студенческое общежитие,  в  котором
секта снимала помещение. Как только  клиент  спускал  штаны,  в  комнату
врывались Билли-Джо, Рав и Джулиан и избивали  мужчину  до  бесчувствия.
Затем Билли-Джо записывал его биоэлектрический код и снимал деньги с его
кредитного диска.
   В последние три года Кортни этим и занималась с тех  самых  пор,  как
брат представил ее секте Светоносца. Поначалу она привлекала  педофилов,
и они забирали ее в свои притоны или попросту тащили в  темный  закоулок
парка. Сводником в те времена выступал Квинн Декстер. Как ни странно,  с
ним она чувствовала себя увереннее. Приходил он всегда вовремя.
   Теперь ей было пятнадцать, и на малолетнюю она уже не тянула.  Беннет
перестала давать ей гормоны, но  грудь  расти  не  перестала,  напротив,
становилась все пышнее, и  при  тонкой  фигуре  приковывала  взгляды.  В
последние девять месяцев клиентура совершенно изменилась. К  ней  теперь
липли не  педофилы,  а  неудачники.  Кортни  считала,  что  благополучно
перенесла испытания. И большая грудь - сущий пустяк по сравнению с  теми
экспериментами, что учиняла Беннет над членами секты.
   К ней подошел пятый мужчина, спросил, не скучает ли она, и  предложил
выпить. Это  был  тучный  человек  с  напомаженными,  зализанными  назад
волосами. Хороший, неоднократно побывавший в чистке костюм. Круглое лицо
блестело от пота. Вел он себя нерешительно, похоже, боялся, что она  его
высмеет. Кортни допила бокал и протянула его мужчине, улыбаясь.
   - Спасибо.
   Танцевать он не мог: слишком толст. Жаль,  ведь  танцы  она  обожала.
Придется  целый  час  слушать  его  разговоры  -  о  начальнике,  семье,
квартире, о том, что все у  него  складывается  не  так,  как  надо.  Он
жужжал, и она  понимала,  что  это  обычный  неудачник,  у  которого  за
последнее время все шло наперекосяк, и хотел  он  от  нее  сочувствия  и
женского утешения.
   Кортни сочувственно хмыкала в нужные моменты. Опыт  работы  в  клубах
арколога прошел не зря: о жизни таких людей она знала все,  стоило  лишь
разок взглянуть на них. И в выборе клиентов никогда не  обманывалась:  с
кредитным диском у них все было в порядке. Через час мужчина, осушив три
бокала, набрался храбрости и сделал невинное предложение. Каково же было
его изумление, когда девушка скромно улыбнулась и торопливо кивнула.
   До студенческого общежития было,  слава  Богу,  недалеко.  Кортни  не
любила садиться в такси: в этом случае Билли-Джо мог потерять ее.  И  не
оглядывалась, чтобы проверить, идут ли за ними  трое  сектантов.  Должны
были идти. Система у них давно отлажена.
   Дважды Кортни казалось, что за ними кто-то идет, цокая металлическими
подковками. Странно, ведь на улицах  полно  народа.  Нервно  оглянулась:
нет, полицейского поблизости не было.  Обычные  люди,  спешат  по  своим
глупым делам. Бояться некого.
   Боялась она только полицейских. Четверть пострадавших  жаловались  на
нападение и грабеж, но AI не мог выйти на  преступников:  Беннет  знала,
когда готовилась облава. Она всегда знала, что происходит  в  Эдмонтоне.
Временами это даже пугало. Кортни было известно, что некоторые  сектанты
в Божьего Брата не верили, но слишком уж боялись они Беннет и  не  смели
ее ослушаться.
   - Ну вот мы и  пришли,  -  сказала  она  мужчине.  Они  стояли  возле
обветшавших  дверей  двухсотлетнего  небоскреба.  На   ступенях   сидели
студенты,   вдыхали   наркотики.   Глаза   их   были   безразличными   и
затуманенными. Кортни потащила мужчину в вестибюль.
   В элеваторе он предпринял первую осторожную  попытку.  Поцеловал  ее,
язык добрался чуть ли не до  горла.  Больше  ничего  не  успел:  комната
находилась на третьем этаже.
   - Что вы изучаете? - спросил он, когда они вошли.
   Такой вопрос застал ее врасплох. Истории на этот случай  запасено  не
было. Клиенты этим обычно не  интересовались.  В  комнате,  которую  они
нанимали,  царил  обычный  студенческий  беспорядок.  Плохое  освещение,
разбросанная повсюду  одежда,  допотопный  процессор  на  шатком  столе.
Кортни до сих пор плохо читала и не  могла  разобрать  мелкий  шрифт  на
наклейках дисков.
   Прибегла к простому решению: спустила  лямки,  и  грудь  ее  свободно
заколыхалась. Он тут же забыл, о чем спрашивал. Бросил  ее  на  кровать.
Одна рука задирала юбку, другая больно  сжимала  грудь.  Она  застонала,
притворяясь, что испытывает наслаждение. При  этом  молила  Бога,  чтобы
Билли-Джо с  сектантами  поторопились.  Иногда  эти  подонки  специально