зать
вам, что я против вас ничего не имею, я готов отпускать их для посещения
мессы.
   Хорсту, чтобы не отстать от него, пришлось прибавить шагу.
   - А ваш пес... - осторожно начал он.
   - А в чем дело?
   - Вы сказали, что он наделен геном связи?
   - Верно.
   - В таком случае вы, значит, эденист?
   Ворикс издал звук, подозрительно напоминавший смешок.
   - Нет, отец, - сказал Пауэл. - Я просто практичный человек. И если бы
мне платили  по  фьюзеодоллару  на  каждого  новоприбывшего  священника,
который задавал мне этот вопрос, я бы давно уже  стал  миллионером.  Без
Ворикса мне в верховьях не обойтись. Я с ним охочусь, хожу на  разведку,
удерживаю иветов в рамках. Нейронные симбионты дают мне над  ним  полный
контроль. Я пользуюсь ими потому, что они дешевы  и  эффективны.  То  же
самое делают и все прочие инструкторы поселений, и, кроме того, половина
окружных шерифов. Только основные земные религии  восстанавливают  людей
против биотехнологии. Но в мирах вроде Лалонда мы просто не  можем  себе
позволить подчиняться требованиям ваших ханжеских теологических догм. Мы
используем то, без чего не можем обойтись.  И  если  вы  хотите  прожить
достаточно долго для того, чтобы успеть забить мозги  второго  поколения
Группы Семь вашей благородной нетерпимостью  к  единственной  хромосоме,
которая якобы делает людей богопротивными, вы будете делать то же самое,
что и я. А теперь,  если  позволите,  я  займусь  организацией  отправки
поселенческой экспедиции. - Он ускорил шаг, направляясь к гавани.
   Джеральд Скиббоу и другие  члены  Группы  Семь  последовали  за  ним,
причем кое-кто из них смущенно  поглядывал  на  изумленного  священника.
Джеральд то и дело бросал взгляды на Рея Молви, собираясь с духом, чтобы
заговорить с ним. Молви прошлым вечером на собрании шумел больше всех и,
похоже, воображал себя лидером группы  Поступило  множество  предложений
образовать официальный комитет и выбрать его председателя.
   - Это помогло бы группе общаться с  властями,  -  сказал  Рей  Молви.
Джеральд про себя дал ему шесть месяцев, после чего тот,  поджав  хвост,
вернется в Даррингем. Этот тип был страшно похож на  юриста,  и  у  него
совершенно отсутствовали качества, необходимые  для  того,  чтобы  стать
фермером.
   - Вы же должны были еще вчера  прийти  и  проинструктировать  нас,  -
сказал Рей Молви.
   - Совершенно верно, - не замедляя шага, сказал  Пауэл.  -  Извиняюсь.
Если хотите подать на меня официальную жалобу, то Земельный  комитет,  с
которым у меня  заключен  контракт,  находится  в  думпере  на  западной
окраине города. Это совсем недалеко - всего километров шесть.
   - Да нет, мы вовсе не намерены  жаловаться,  -  поспешно  сказал  Рей
Молви. - Просто мы хотели бы быть готовыми ко всему и собирались кое-что
у вас выяснить. И очень жаль, что вы не присутствовали.
   - Не присутствовал где?
   - На вчерашнем собрании совета.
   - Какого такого совета?
   - Совета Группы Семь.
   Пауэл вздохнул. Он никогда не мог понять, зачем вообще  прибывала  на
Лалонд половина колонистов. "Должно быть, КОЛ там, на  Земле,  применяет
какую-то совершенно уже удивительную рекламную технологию", - думал он.
   - И что же хотел знать этот ваш совет?
   - Ну... для начала куда мы направляемся?
   - Вверх  по  реке.  -  Сказав  это,  Пауэл  молчал  столько,  сколько
требовалось, чтобы его собеседнику стало не по себе. - В место,  которое
называется округ Шустер, на притоке Кволлхейм. Впрочем,  я  уверен,  что
если  у  вас  на  примете  есть  что-нибудь  получше,   то   капитан   с
удовольствием доставит вас и туда.
   Рей Молви покраснел.
   Когда поселенцы еще только выходили из-под  скрипучей  крыши  навеса,
Джеральд сразу протолкался в первый ряд, поэтому теперь шел почти  рядом
с  Пауэлом.  Тот  наконец  свернул,  направляясь  к   округлой   гавани,
расположенной метрах в двухстах впереди, а Ворикс послушно бежал следом.
Внутри искусственной лагуны на нескольких деревянных причалах  виднелись
вытащенные на них гребные лодки. В  небе  над  головами  парили  красные
пятнышки стервятников-чикроу. Эта картина,  обещающая  успех  и  сулящая
приключения, была просто неотразима, и его кровь сразу быстрее  побежала
по жилам.
   - Нам нужно что-нибудь знать о судне? - спросил он.
   - В общем-то нет, - сказал Пауэл. - В каждом из них помещается  около
ста пятидесяти человек, и, чтобы добраться до Кволлхейма, придется плыть
около десяти суток. Питание вам обеспечивается в счет платы за проезд, а
по пути я расскажу вам о более практических аспектах жизни в джунглях  и
о  том,  как  построить  дом.  Так  что  просто  найдите  себе  место  и
наслаждайтесь путешествием, потому что  повторить  вам  его  никогда  не
придется. Настоящая работа начнется только, когда мы высадимся.
   Джеральд благодарно кивнул и  направился  обратно  под  навес.  Пусть
другие донимают человека никчемными вопросами, а он тем временем соберет
семью,  и  они  прямо  сейчас  отправятся  на  "Свитленд".  Мэри,  чтобы
успокоиться, как раз и нужно долгое путешествие по реке.
 
*** 
 
   "Свитленд"  был  построен  по  стандартному  для  всех  плавающих  по
Джулиффу  судов  проекту.  Судно  имело  широкий  неглубокий  корпус  из
майоповых досок длиной от носа до кормы в шестьдесят метров и в тридцать
метров шириной. Вода плескалась всего в полутора метрах ниже  палубы,  и
суденышко легко можно было бы принять за хорошо построенный  плот,  если
бы не надстройка, похожая на большой прямоугольный  сарай.  Кроме  того,
странная смесь древней  и  современной  технологий  также  указывала  на
состояние развития Лалонда. В средней части корпуса имелись два  колеса,
которые  было  гораздо  проще  производить  и  обслуживать,  чем   более
эффективные  винты.  Колеса  приводились  в  движение   электромоторами,
поскольку оборудование для их сборки  было  дешевле,  чем  оборудование,
необходимое для производства парогенератора и турбины. Но  электромоторы
требовали   источника   питания,    которым    являлась    твердотельная
теплообменная топка, импортированная с Ошанко. Такой дорогой импорт  был
оправдан только при том,  что  многочисленность  колесных  судов  делала
неэффективным производство генераторов  и  турбин.  Когда  же  их  число
станет  слишком  большим,  следом  изменятся  и  основные  экономические
уравнения, и вполне возможно, что колесные суда  просто  исчезнут  и  их
заменят другие столь же нелепые сооружения. Таков уж был путь  прогресса
на Лалонде.
   "Свитленд" был построен всего  семнадцать  лет  назад  и  вполне  мог
прослужить еще добрых лет пятьдесят или шестьдесят. Его капитан  Розмари
Лэмбурн  взяла  под  него  закладную  у  КОЛ,  выплачивать  по   которой
предстояло ее внукам. С ее точки зрения, это была вполне удачная сделка.
Семнадцать лет наблюдений за тем,  как  несчастные  колонисты  отплывают
вверх  по  реке  за  своими  мечтами,  убедили  ее,  что  она  поступила
правильно. Ее контракт по доставке  колонистов  с  Транспортным  отделом
администрации приносил стабильный доход,  гарантированный  на  ближайшие
двадцать лет, а все, что она доставляла с верховьев  для  даррингемского
развивающегося торгового сообщества, было чистой прибылью и приносило ей
твердые фьюзеодоллары.
   Жизнь на реке была лучшим периодом ее  жизни,  сейчас  она  уже  едва
помнила свою жизнь на Земле и работу в  дизайнерском  бюро  Терцентрала,
где  занималась  совершенствованием  внешнего  вида  вагонов   вакуумных
поездов. Это была чья-то чужая жизнь.
   За четверть часа до назначенного времени отплытия Розмари  стояла  на
открытом мостике, занимавшем  переднюю  часть  крыши  надстройки.  Пауэл
Манани, после того, как он  завел  по  трапу  на  судно  своего  коня  и
привязал его на корме, поднялся к ней, и теперь они вдвоем наблюдали  за
тем, как  грузятся  колонисты.  Дети  и  взрослые  одинаково  суетились.
Правда, дети в основном обступили коня, ласково похлопывая и гладя  его.
По всей потемневшей от времени палубе были разбросаны  рюкзаки  и  более
крупная поклажа. До стоящих на мостике донеслись звуки нескольких  вдруг
вспыхнувших жарких споров. Никто и не  думал  считать,  сколько  человек
поднимается на судно. Теперь оно было  перегружено,  и  те,  кто  пришли
последними, к своему  крайнему  неудовольствию,  были  вынуждены  искать
место на одном из двух других суденышек.
   - Ты здорово организовал своих иветов, - сказала она  инструктору.  -
По-моему, ни разу еще  не  видела,  чтобы  багаж  был  уложен  настолько
профессионально. Они закончили около часа  назад.  На  месте  начальника
гавани я бы у тебя их отобрала и приняла на работу грузчиками.
   - Хмммм, - сказал Пауэл.  Ворикс,  лежащий  на  палубе  позади  него,
беспокойно заворчал.
   Розмари при этом улыбнулась. Порой она переставала понимать,  кто  из
этих двоих кому подчиняется.
   - Что-то не в порядке? - спросила она.
   - Скорее кто-то. Они нашли себе вожака. И от него не приходится ждать
ничего, кроме неприятностей, Розмари. Я точно знаю.
   - Ничего, ты справишься.  Черт,  да  ведь  ты  уже  организовал  пять
поселений, и все они оказались жизнеспособными. Если не удастся тебе, то
не удастся никому.
   - Спасибо. Ты тоже отличный капитан.
   - На сей раз, Пауэл, советую держать ухо  востро.  Недавно  в  округе
Шустер пропало несколько человек. Ходят слухи, что губернатор сильно  не
в духе.
   - Вот как?
   - На "Хайселе" в верховья отправляется маршал. Собирается пошарить  в
окрестностях.
   - Интересно, а премия за поимку не назначена? Губернатору страшно  не
нравится, когда поселенцы  нарушают  условия  контракта.  Дурной  пример
заразителен. В противном случае все бы приезжали  и  оставались  жить  в
Даррингеме.
   - Насколько я слышала, им больше хочется выяснить, что  произошло,  а
не куда делись люди.
   - Вот как?
   - Да, ведь они просто исчезли. Ни малейших следов борьбы. Бросили все
свое барахло и животных.
   - Что ж, ладно, буду начеку. - Он вытащил из стоящего у его ног мешка
широкополую  шляпу.  Этот  зелено-желтый  головной   убор   был   покрыт
многочисленными пятнами. - Ну что, Роз, в этом плавании спим вместе?
   - Еще чего! - Она перегнулась  через  поручень,  ища  взглядом  своих
четверых детей, которые, наряду с двумя механиками, и составляли всю  ее
команду. - Взяла себе свежего ивета в  качестве  второго  механика.  Его
зовут Барри Макарпл, парню девятнадцать лет, и он мастер  на  все  руки,
что в трюме, что в койке. Думаю, это немного шокирует моего старшего. То
есть, когда он сам не кувыркается где-нибудь с дочками колонистов.
   - Что ж, отлично.
   Ворикс жалобно вякнул и положил голову на лапы.
   - Когда ты в следующий раз будешь в Шустере? - спросил Пауэл.
   - Месяца через два, может, три. В следующую ходку я доставляю  группу
в округ Колейн на Дибову. А после этого снова появлюсь  в  твоих  краях.
Хочешь, чтобы я заглянула?
   Он нахлобучил шляпу, прокручивая в уме предстоящие дела и сроки.
   - Нет, пожалуй рановато. К  тому  времени  эта  компания  всех  своих
припасов не израсходует. Лучше навести нас месяцев через  девять-десять,
пусть помучаются без привычных вещей, и тогда мы легко втюхаем  им  даже
кусок мыла за пятьдесят фьюзеодолларов.
   - Договорились.
   На том их разговор закончился, и они  снова  принялись  наблюдать  за
ссорящимися внизу колонистами.
 
*** 
 
   "Свитленд"  отчалил  более  или  менее  вовремя.  Карл,  старший  сын
Розмари, рослый пятнадцатилетний парень, бегал вдоль палубы,  выкрикивая
приказы  колонистам,  которые  помогали  со  швартовыми.  Когда   начали
вращаться  колеса,  пассажиры  радостно  завопили,  и   судно   медленно
двинулось прочь из гавани.
   Розмари стояла на мостике.  Гавань  была  не  слишком  просторной,  а
"Свитленд", под завязку загруженный дровами для топки,  колонистами,  их
багажом и продовольствием на три недели, был довольно медлителен.  Судно
миновало причал и вышло на середину искусственной лагуны. Топка  яростно
пылала, две дымовые трубы  выбрасывали  высоко  в  небо  высокие  столбы
серовато-голубого дыма. Стоящий  на  носу  Карл  с  улыбкой  показал  ей
поднятые вверх большие пальцы. "Да, - с гордостью подумала она,  -  этот
парень разобьет не одно женское сердце".
   Стоял на редкость ясный день, нигде  не  было  видно  ни  облачка,  и
носовой детектор массы показал, что путь впереди свободен. Розмари  дала
один гудок и передвинула оба рычага управления, колесами  вперед  выходя
из гавани на простор ее  любимой  неприрученной  реки,  которая  уводила
куда-то в неизвестность. Разве можно себе представить жизнь лучшую,  чем
эта?
   На протяжении первой сотни километров колонисты Группы Семь  могли  с
ней только согласиться. Это была старейшая обитаемая область Амариска  -
за исключением Даррингема, - заселенная почти двадцать пять  лет  назад.
Джунгли были вырублены на больших площадях, уступив место полям, садам и
пастбищам.  Выстроившиеся  вдоль  поручней  переселенцы   видели   стада
животных, привольно пасущихся  на  обширных  лугах,  бригады  сборщиков,
работающих в рощах и на плантациях, их корзины, полные фруктов и орехов.
Поселки тянулись непрерывной цепочкой вдоль южного  берега  -  настоящая
сельская идиллия. Крепкие, ярко раскрашенные деревянные коттеджи  стояли
посреди больших, засаженных цветами палисадников, а ряды высоких зеленых
деревьев отбрасывали на них густую  тень.  Лужайки  под  деревьями  были
засеяны густой травой, под  ярким  солнцем  отливающей  всеми  оттенками
изумрудного цвета. Здесь люди  могли  спокойно  растянуться  на  травке,
здесь не было  непрерывного  уличного  движения,  способного  превратить
влажную  почву  в  ту  вечную  отталкивающую  грязную  трясину,  которую
представляли  собой  улицы   Даррингема.   Попадались   только   лошади,
запряженные  в  груженные  кипами  сена  и  мешками  с  овсом   тележки.
Выделяющиеся на фоне неба  ветряные  мельницы  стояли  длинными  рядами,
лениво вращая крыльями под неизменным ветром. В покрытые  зыбью  охряные
воды  Джулиффа  выдавались  длинные  причалы  -  по  два-три  на  каждую
деревушку. К ним швартовалось множество постоянных  посетителей  в  виде
небольших колесных барж, забирающих продукцию ферм.  На  краях  причалов
сидели ребятишки, закинувшие удочки в реку, и махали руками  бесконечной
процессии проплывающих мимо судов. Утром  небольшие  лодки  выходили  на
рыбную ловлю, и "Свитленду" приходилось неторопливо  пробираться  сквозь
лес полотняных треугольных парусов, трепещущих на утреннем ветерке.
   Вечером, когда горизонт на западе окрашивался в густой оранжевый цвет
и в небе над головой появлялись звезды, в поселках на  зеленых  лужайках
загорались костры. В  первый  вечер,  увидев  костры,  Джеральд  Скиббоу
облокотился на поручень и погрузился в безмолвную тоску. В  темной  воде
отражались длинные  языки  оранжевого  пламени,  и  до  него  доносились
отрывки песен,  которые  распевали  собравшиеся  на  совместную  трапезу
поселенцы.
   - Никогда не думал, что жизнь  здесь  может  быть  так  прекрасна,  -
сказал он Лорен.
   Когда его рука обхватила ее за талию, она улыбнулась.
   - Здорово, правда? Прямо волшебная сказка какая-то.
   - Мы тоже можем так зажить. В верховьях нас ждет то же  самое.  Через
десять лет мы точь-в-точь, как они, будем плясать вокруг костра, а  мимо
будут проплывать поселенцы.
   - И они будут смотреть на нас и мечтать о том же!
   - Мы построим дом, настоящий деревянный дворец.  Вот  где  ты  будешь
жить, Лорен, -  в  маленьком  дворце,  которому  позавидовал  бы  и  сам
правитель Кулу. И еще у тебя будет сад, в котором будет полно  овощей  и
цветов, а я тем временем буду ухаживать за  деревьями  или  пасти  скот.
Паула и Мэри будут жить по соседству, и наши внуки, завидев  нас,  будут
бросаться к нам со всех ног.
   Лорен крепко обняла его. Он задрал голову вверх и радостно завопил:
   - Господи, и зачем мы потеряли столько лет на Земле? Ведь  место  для
нас - всех нас - именно здесь. Нам давно надо было плюнуть  на  все  эти
аркологи и звездолеты и жить, как заповедал Господь. Еще давным-давно!
   Рут и Джей стояли рядом у гакаборта и смотрели, как солнце, опускаясь
за горизонт, на одну короткую волшебную минуту  заливает  обширную  реку
пурпурно-золотым сиянием.
   - Послушай, мамочка, как они поют,  -  сказала  Джей.  Лицо  ее  было
олицетворением безмятежности. Ужасный вчерашний труп был давно забыт, ее
мысли полностью  захватил  огромный  конь,  привязанный  на  корме.  Его
большущие темные глаза были такими мягкими и  добрыми,  а  прикосновение
влажного носа к ладони, когда она угостила его конфетой, было щекотным и
совершенно восхитительным. Она  просто  поверить  не  могла,  что  такое
крупное животное может быть таким ласковым. Мистер Манани уже обещал ей,
что разрешит каждое утро выгуливать его по палубе, чтобы не застоялся, и
научит за ним ухаживать. "Свитленд" вообще казался ей просто раем.
   - А какую песню они поют?
   - Похоже на церковный гимн, - сказала Рут. В первый раз  с  тех  пор,
как они высадились на планете, она  начала  чувствовать,  что  вроде  бы
приняла правильное  решение.  Поселки,  действительно,  выглядели  очень
привлекательными и хорошо обустроенными. А знать,  что  успеха  добиться
возможно, было уже половиной дела. Конечно, чем дальше от  столицы,  тем
жизнь труднее, но не невыносима. - И я этому ничуть не удивляюсь.
   Ветер стих, и теперь огни  костров  поднимались  прямо  к  усыпанному
звездами небу, но запах готовящейся на них пищи все же достигал  ноздрей
пассажиров "Свитленда" и двух его братьев. От  аромата  свежеиспеченного
хлеба и сочного мясного рагу желудок Квинна просто взбунтовался.  Иветам
давали  холодное  мясо  и  фрукты,  похожие  на  апельсины,  но   только
пурпурно-голубоватого цвета и чуть солоноватые  на  вкус.  Колонисты  же
получали горячую пищу. "Ублюдки". Но иветы уже начинали слушаться его, и
это кое-что да значило. Он сидел на палубе у передней стены надстройки и
смотрел на север, в сторону от всех этих долбанных средневековых  лачуг,
на которые пускали слюни колонисты. На севере сейчас было темно,  и  ему
это нравилось. У тьмы было множество форм, физических и духовных,  и,  в
конце концов, именно она завоевывала все. Этому научила его секта:  сила
- это тьма, и тот, кто привержен тьме, в конечном  итоге  всегда  выйдет
победителем.
   Губы Квинна беззвучно шевельнулись.
   - После тьмы появится Приносящий Свет. И воздаст Он тем, кто следовал
Его стезей во тьму Ночи. Ибо лишь они истинны перед  собой  и  естеством
человека, коей есть зверь. И воссядут они на длани Его и низвергнут тех,
кто рядится в лживые одежды Господа Нашего и Брата Его.
   Плеча Квинна коснулась чья-то  рука,  и,  подняв  голову,  он  увидел
улыбающегося ему толстяка-священника.
   - Через несколько минут я собираюсь провести службу  на  корме.  Хочу
помолиться за успех нашего путешествия. Так что, милости прошу.
   - Нет, спасибо, отец, - равнодушно сказал Квинн.
   Хорст печально улыбнулся.
   - Понимаю. Но двери Господа всегда открыты для рас. - С этими словами
он удалился.
   - Это твой Бог, - прошептал Квинн вслед его удаляющейся спине. - А не
мой.
   Джексон Гейл заметил девушку, которую  они  видели  у  Донована.  Она
стояла на левом борту неподалеку от колеса, опершись локтями на  поручни
и положив голову на ладони.  На  ней  была  мятая  темно-синяя  рубашка,
заправленная в черные спортивные шорты, а на босых ногах -  белые  туфли
на низком каблуке. Сначала он решил, что она смотрит на реку,  но  потом
заметил висящий у нее на  поясе  блок-плейер  и  прикрытые  серебристыми
линзами глаза. Ногами она притопывала в такт музыке.
   Он скинул верх серого комбинезона, завязав рукава на палии так, чтобы
не было видно  проклятых  алых  букв.  Несмотря  на  наступивший  вечер,
прохладнее почти не стало, и лицо овевал все  тот  же  влажный