тому  что
на место жадности пришла честность, жадность мертва, как и прочие пороки
прежних дней. Валиск стал местом, где исполняются любые  желания,  малые
или большие. И не только для нас, вернувшихся. Ведь оставить эту мощь  в
нашем распоряжении было бы предельным проявлением жадности. Эта  сила  -
для всех! И за это нас больше всего станут презирать и ненавидеть власть
имущие. Мы уведем Валиск из этой физической вселенной в  тот  континуум,
где наша  энергистичсская  сила  станет  доступной  всем.  Там  я  смогу
облечься в плоть и вернуть это одолженное мною тело. И все мы, заблудшие
души, снова оживем без тех страданий и боли, что нужны  были,  чтобы  мы
появились здесь.
   Я говорю вам: наш Валиск открыт для всех людей доброй воли, для всех,
кто чист сердцем, кому обрыдли борьба за выживание и мелочные  преграды,
поставленные   властями   и   обычаем   перед    нашими    стремлениями.
Присоединяйтесь к нам на нашем пути! Скоро мы уйдем, раньше, чем  явятся
боевые звездолеты и выжгут нас за наше преступление  -  за  то,  что  мы
хотим мира.
   Я клянусь вам, что всякий, кто достигнет Валиска,  найдет  среди  нас
свое место. Это будет нелегкий путь, но вы попробуйте. Удачи! Я жду!
   Белая ткань потемнела, наливаясь всеми цветами радуги, точно  юбка  и
топ были сделаны из мириад бабочкиных крыльев. Улыбка Мэри Скиббоу грела
сердца  невидимых  зрителей.  Вокруг  Киры  собрались  дети,  хихикая  и
подбрасывая в воздух лепестки маков,  взвихрившиеся  алым  бураном.  Они
подхватили ее за руки и потянули  за  собой,  вовлекая  в  игру.  Запись
окончилась.
 
*** 
 
   Клиника по пересадке имплантов, несмотря  на  то  что  основана  была
добрых   полвека   назад,   могла   похвастаться   современным,   весьма
впечатляющим  оборудованием.  Медицина  -  а   особенно   некоторые   ее
приложения - была на астероиде Кули выгодным бизнесом.
   Закуток, куда поместили Эрика Такрара (на отдельную палату Дюшамп  не
раскошелился),  располагался  посреди  центрального  прохода  отделения,
стандартной комнаты с жемчужно-белыми композитными стенами и бестеневыми
осветительными  панелями  на  потолке  -  шаблон,   которому   следовали
госпитали во  всей  Конфедерации.  За  состоянием  больных  следили  две
медсестры за консолью у главного входа. Нужды в их присутствии не было -
процессорная  сеть  отделения  куда  быстрее   засекала   метаболические
отклонения,  -  но  больницы  издавна   стремились   всячески   угождать
пациентам,  а  тех  успокаивало   человеческое   присутствие.   Медицина
оставалась не только одним из самых доходных видов  деятельности,  но  и
одним  из  последних,   требовавших   людской   занятости,   противостоя
автоматизации почти с луддистским фанатизмом.
   Операция по вживлению искусственных тканей началась через  пятнадцать
минут после того, как Эрика извлекли из ноль-тау, а  в  операционной  он
провел шестнадцать часов. Был момент, когда над разными частями его тела
трудились одновременно четыре команды хирургов. Когда  его  перевезли  в
отделение, искусственная ткань составляла тридцать процентов его веса.
   На второй день после операции к  нему  пришла  гостья  -  женщина  за
тридцать с непримечательной монголоидной внешностью. Дежурной сестре она
с улыбкой заявила, что приходится Эрику троюродной сестрой  и  могла  бы
подтвердить это идентификатором, если б ее попросили. Но  сестра  только
махнула рукой, указывая ей дорогу.
   В закутке, куда она зашла, из шести  коек  две  пустовали,  на  одной
лежал  пожилой  мужчина,  который  покосился  на  вошедшую   в   надежде
поговорить с кем-нибудь, остальные же были закрыты ширмами.  Безразлично
улыбнувшись одинокому старику, гостья датавизировала отпирающий  код  на
койку Эрика, и ширма отворилась в изножье, уйдя в стены. Гостья  шагнула
внутрь и поспешно закрыла ширму соответствующим кодом.
   Увидав  лежащую  на  активном  матрасе  фигуру,  женщина  постаралась
сдержать   дрожь.   Медпакет   скрывал   Эрика   целиком,    точно    из
прозрачно-зеленой ткани скроили облегающее трико.  В  шею  и  подреберья
лежащего уходили трубки, связывая его с грудой медицинского оборудования
в изголовье, снабжая нанонику специфическими реагентами, способствующими
росту поврежденных тканей, и вымывая токсины и мертвые кровяные тельца.
   Из отверстий в покрывающем лицо пакете  на  гостью  смотрели  налитые
кровью тоскливые глаза.
   - Кто вы? - датавизировал он.
   Пакет не предусматривал отверстия для рта - только дырочки  на  месте
ноздрей.
   Гостья датавизировала свой опознавательный код и добавила:
   - Лейтенант Ли Чан,  разведка  флота.  Здравствуйте,  капитан;  мы  в
местном отделении получили ваш код-требование.
   - Тогда где вас черти носили? Я отправил код вчера.
   - Простите,  сэр.  Последние  два  дня  были  для  всех  служб  очень
напряженными. В системе паника. А вокруг отделения болтались члены вашей
команды. Я решила, что лучше не попадаться им на глаза.
   - Очень умно. Вы знаете, на каком корабле я прибыл?
   - Да, сэр. На "Крестьянской мести". Вы вернулись с Лалонда.
   - Едва-едва. Я составил отчет о случившемся. Эти  данные  должны  как
можно скорей попасть на Трафальгар. Мы имеем  дело  не  с  Латоном.  Это
что-то иное... что-то ужасное.
   Ли Чан пришлось блокировать лицевые нервы через нейросеть,  чтобы  не
выдать себя. После всего, через что он прошел...
   -  Да,  сэр,  это  одержание.  Три  дня  назад  мы  получили  клип  с
предупреждением от конфедеративной Ассамблеи.
   - Вы знаете?
   - Да, сэр. Похоже, что одержимые покинули Лалонд еще до того, как  вы
туда попали, предположительно на борту "Яку". Они уже  начали  проникать
на другие планеты. Нас предупредил Латон.
   - Латон?
   - Да,  сэр.  Он  сумел  остановить  их  на  Атлантисе  и  предупредил
эденистов, прежде чем покончить  и  с  собой,  и  с  ними.  Если  хотите
получить доступ, все медиа-компании распространяют эту историю.
   - О черт... - из-под скрывающего лицо  пакета  донесся  едва  слышный
всхлип. - Черт, черт, черт. И все это впустую? Я прошел через  это  ради
статьи, которую распространяют все медиа-фирмы? Через это?
   Он оторвал от матраса дрожащую руку и тут же  уронил  ее,  будто  вес
нанопакета был непосильной нагрузкой.
   - Простите, сэр.
   На  глаза  агента  навернулись  слезы.  Лицевой  пакет  эффективно  и
незаметно всасывал их.
   - В отчете есть информация. Важная  информация.  Вакуум  их  убивает.
Боже, как он их убивает. Флот должен знать это.
   - Да,  сэр.  Они  все  узнают,  -  Ли  Чан  ненавидела  себя  за  эти
банальности, но что еще  могла  она  сказать?  -  Если  желаете,  можете
датавизировать отчет  мне,  я  включу  его  в  наш  следующий  пакет  на
Трафальгар.
   Поток зашифрованных данных она направила в чистую ячейку памяти.
   - Лучше проверьте мою историю болезни, - заметил Эрик. - И  выясните,
какая команда меня оперировала. Хирург не  мог  не  заметить,  что  меня
перестраивали под оружейные импланты.
   - Я займусь этим. У нас есть выход на персонал клиники.
   - Хорошо. И ради всего святого, передайте главе  местного  отделения,
что я прерываю это проклятое задание. Когда  я  в  следующий  раз  увижу
Андре Дюшампа, я вобью ему зубы так глубоко в  глотку,  что  он  у  меня
задницей щелкать будет. Я хочу, чтобы прокуратура  астероида  предъявила
формальное обвинения капитану и команде "Крестьянской мести" в пиратстве
и  убийстве.  Все  материалы  у  меня  есть,  полная  запись  атаки   на
Хрустальную Луну.
   - Сэр, у капитана Дюшампа здесь свои связи в высоких кругах. Так  ему
и  удалось  обойти  всеобщий  карантин,  чтобы  причалить   к   станции.
Арестовать его мы, конечно, сумеем, но его покровитель едва ли  захочет,
чтобы их связь выплыла на суде.  Дюшампа,  скорей  всего,  выпустят  под
залог, а то и просто тихонько отправят куда подальше. Астероид  Кули  не
то место, где стоит предъявлять такие обвинения  независимым  торговцам.
Поэтому-то они и облюбовали это место, и поэтому у разведки флота  здесь
такое большое отделение.
   - Вы не арестуете его? Не остановите это безумие? Когда мы напали  на
тот грузовик, погибла пятнадцатилетняя девочка! Пятнадцатилетняя!
   - Я не рекомендую арестовывать его здесь, потому  что  он  выйдет  на
свободу. Если у нас есть шанс прижучить его, это надо сделать  в  другом
месте.
   Ни  ответа,   никакой   реакции.   О   том,   что   Эрик   еще   жив,
свидетельствовали лишь подмигивающие разноцветные ЖКД на приборах.
   - Сэр?
   - Да. Ладно. Я так хочу его  прижать,  что  готов  даже  выждать  для
уверенности. Вы не понимаете - таких людей, как он, такие  корабли  надо
остановить, уничтожить напрочь. Все экипажи всех  независимых  торговцев
следовало бы  отправить  на  каторжные  миры,  а  корабли  разобрать  на
запчасти и металлолом.
   - Так точно, сэр.
   -  Идите,  лейтенант.  И  организуйте  мой  переезд  на   Трафальгар.
Выздоравливать я предпочитаю там, спасибо.
   - Сэр... есть, сэр. Я передам  вашу  просьбу.  Но  переезда  придется
подождать. Я уже говорила, по всей Конфедерации  объявлен  карантин.  Мы
можем перевести вас в охраняемые помещения на базе...
   Снова наступило долгое молчание. Ли Чан стоически терпела.
   - Нет, - датавизировал Эрик.  -  Я  останусь  здесь.  Платит  Дюшамп,
может, мои раны и ремонт корабля разорят  его  вконец.  Полагаю,  власти
Кули считают неуплату долгов серьезным преступлением - в  конце  концов,
тут дело в деньгах, а не в морали.
   - Да, сэр.
   - Но я хочу  быть  на  борту  первого  же  корабля,  который  покинет
астероид.
   - Я этим займусь, сэр. Положитесь на меня.
   - Хорошо. Теперь идите.
   Чувствуя себя виноватой как никогда в жизни,  Ли  Чан  отвернулась  и
датавизировала ширме приказ отвориться. Выходя, она бросила через  плечо
короткий  взгляд  -   надеясь   облегчить   совесть,   увидев   раненого
успокоенным, мирно спящим, - но глаза Эрика в глубине  зеленых  колодцев
оставались открытыми, вглядываясь в пустоту с оцепенелой яростью.  Потом
ширма затворилась.
 
*** 
 
   Алкад Мзу отключила изображение с сенсоров диспетчерской  Ньиру,  как
только вход в червоточину затворился. С  расстояния  в  пятьдесят  тысяч
километров в оптическом диапазоне не было видно  практически  ничего,  и
дисплей показывал в основном условные значки поверх  размытых  пикселей.
Но обмануть сенсоры было невозможно - "Юдат" отбыл.
   Она глянула в  огромный  иллюминатор  обзорного  зала,  врезанного  в
камень  прямо  над  причальным  уступом  астероида.  Под   краем   глыбы
неподвижного космопорта в полутора километрах  виднелась  узкая  полоска
звездного неба. В поле зрения вплывал Нарок, сплошь  покрытый  облаками.
Альбедо  его  поверхности  было  таким  высоким,  что   планета   давала
отчетливое, пусть и слабое освещение,  и  по  ровному  каменному  уступу
поползли, как минутные  стрелки  часов,  слабо  видимые  во  мраке  тени
пристыкованных  к  пьедесталам  черноястребов  и  космоястребов.   Алкад
подождала, пока  Нарок  скроется  за  резким  искусственным  горизонтом.
Маневр прыжка должен  был  быть  завершен.  Еще  один  -  и  резонансный
генератор, установленный ею на борту, начнет свою работу.
   Мзу не чувствовала ни радости, ни пьянящего ощущения победы. Одинокий
черноястреб и его жадный капитан не могли  искупить  страданий  Гариссы,
погибели всего ее народа. Но  это  было  начало.  Зримое  доказательство
того, что несгибаемое ее упорство не ослабело за  тридцать  лет  с  того
дня, как она поцеловала Питера на прощание. "Всего лишь "до  свидения"",
- настаивал он. И ей очень хотелось поверить ему.
   Возможно, жар примитивной ненависти с годами приутих. Но преступление
было совершено, и память девяноста пяти миллионов мертвецов требовала от
нее правосудия. Алкад Мзу понимала, что столь всепоглощающая жажда мести
иррациональна. Но стремление это было настолько  по-человечески  жалким,
что ей казалось порой, будто эта  чудовищная,  маниакальная  потребность
осталась  в  ней  единственным  следом  человечности.   Проведенные   на
Транквиллити  годы  выжгли  из  ее  души  все  прочие  людские  чувства,
подавленные нуждой вести себя нормально. Так нормально, как только может
вести себя человек с погибшей планеты.
   Вновь  появились   смутные   тени,   искаженные   контуры   кораблей,
скользившие по уступу в такт вращению астероида. "Юдат" должен  был  уже
уйти в третий прыжок.
   Алкад торопливо перекрестилась.
   "Благая Матерь Мария, прими души их на  небеса.  И  прости  им  грехи
совершенные, ибо все мы как дети и не ведаем, что творим".
   Какая ложь!  Но  вера  Церкви  Марии  составляла  неотъемлемую  часть
гарисанской культуры. Алкад Мзу не могла  отринуть  ее.  Она  не  хотела
отринуть ее, невзирая на свой атеизм, каким бы нелепым парадоксом это ни
казалось. От своеобразия гарисанцев осталось так мало, что каждую  каплю
его следовало ценить и лелеять. Возможно, будущие поколения  еще  найдут
утешение в этой вере.
   Снова скрылся за горизонтом  Нарок.  Алкад  отвернулась  от  звезд  и
двинулась к выходу из  смотрового  зала.  При  низком  тяготении  у  нее
уходило  секунд  двадцать  на  то,  чтобы  ноги  после  очередного  шага
коснулись пола. Медицинские нанопакеты  на  ее  лодыжках  и  предплечьях
почти завершили свою работу, и двигаться стало намного легче.
   У дверей ее терпеливо ожидали двое членов экипажа "Самаку",  один  из
них  -  внушительного  сложения  космоник.  Когда   Алкад   вышла,   они
пристроились за ней. Не то чтобы ей так нужны были телохранители  -  для
этого еще рано,  -  но  рисковать  она  не  собиралась.  Слишком  велика
возложенная на нее ответственность, чтобы ставить под угрозу всю  миссию
из-за того, что что-нибудь  случится  или  кто-то  узнает  ее  (в  конце
концов, эта система была заселена кенийцами).
   Пассажирским лифтом все трое отправились через шпиндель в  космопорт,
где стоял на приколе "Самаку". Чтобы  нанять  адамистский  корабль,  она
потратила четверть миллиона фьюзеодолларов -  сумма  ошеломительная,  но
дело того стоило. Ей надо было добраться до астероидов Дорадо как  можно
быстрее. Теперь, когда она ускользнула с Транквиллити из-под  носа  всех
разведслужб Конфедерации, а заодно  подтвердила  их  страхи,  ее  начнут
искать по  всей  галактике.  "Самаку"  был  независимым  торговцем;  его
навигационные системы, сделавшие бы  честь  военному  кораблю,  вкупе  с
обещанной Алкад премией должны были обеспечить недолгий перелет.
   Собственно, передача денег капитану стала для Мзу решающим  моментом.
Все прочие действия, предпринятые ею после бегства с Транквиллити,  были
неизбежны. Но теперь отступать было нельзя. Люди, к которым  она  должна
была присоединиться на Дорадосах, готовились к ее прибытию тридцать лет.
Она была последней, недостающей деталью, чтобы  смог  завершиться  рейс,
начатый "Бизлингом" три десятка лет назад. Миссия  вступала  в  конечную
фазу. Солнце Омуты должно погаснуть.
 
*** 
 
   "Интари" принялся сканировать окружающее пространство, едва выйдя  из
червоточины. Удостоверившись, что ни  обломков  астероидов,  ни  плотных
пылевых облаков, представляющих непосредственную угрозу, поблизости нет,
корабль на трех g двинулся к Норфолку.
   Система Норфолка была третьей посещенной им с тех пор,  как  кораблик
покинул Трафальгар пять дней назад.  Капитану  Нагару  было  не  слишком
приятно служить у первого адмирала курьером  -  адамисты  по  освященной
временем традиции предпочитали  винить  гонца  за  дурные  вести.  Очень
типично для их сбивчивого мышления и плохо организованных личностей. Тем
не  менее  набранный  "Интари"  темп  очень  его  впечатлил  -  немногие
космоястребы справились бы лучше.
   - У нас могут быть проблемы, - сообщил команде "Интари". - На  орбите
находится флотская эскадра, идущая ордером для поддержки наземных сил.
   Нагар присмотрелся сам, используя  органы  чувств  космоястреба,  его
уникальное восприятие. Планета воспринималась им как крутобокий провал в
пространстве-времени,  ее  поле  тяготения  всасывало  массу  летящей  в
пространстве межпланетной пыли, выпадающей на ее поверхность. На  орбите
вокруг провала находилась  горстка  масс  поменьше,  ярко  светящихся  в
радиодиапазоне.
   - Им следовало отбыть на прошлой неделе, - риторически заметил он.
   Подчиняясь его невысказанному желанию, "Интари" покорно направил свои
сенсорные   пузыри   на   планету,    сдвигая    область    максимальной
чувствительности  в  оптику.  Перед  мысленным  взором  капитана  возник
Норфолк. Две звезды делили поверхность на ярко  расцвеченные  полусферы,
разделенные  узким  клинышком  настоящей   ночи.   Территория,   залитая
карминовым сиянием Герцогини, выглядела  совершенно  обыденно  и  вполне
соответствовала воспоминаниям "Интари" пятнадцатилетней давности,  когда
космоястреб посещал эту систему в последний  раз.  Владения  же  Герцога
усеивали клочки рваных алых туч.
   - Они светятся, - сообщил "Интари",  приглядевшись  к  тонкой  полосе
ночи.
   Прежде, чем  Нагар  успел  высказаться  по  поводу  открывшегося  ему
страшного зрелища,  с  пульта  связи  поступил  запрос  от  командующего
эскадрой адмирала о цели их  прибытия.  Когда  капитан  подтвердил  свою
личность и личность  своего  корабля,  адмирал  передала  ему  последние
данные о ситуации на несчастной аграрной планете. Алые облака, служившие
препятствием для  всех  видов  связи,  покрывали  восемьдесят  процентов
обитаемых островов. Власти планеты были не в силах поддерживать  порядок
в пораженных зонах: и армейские, и  полицейские  части,  взбунтовавшись,
переходили на сторону мятежников. Даже отряды морской пехоты,  посланные
в помощь армии, больше не выходили на связь. Вчера  перед  объединенными
силами мятежников пал Норвич, и над городом уже сгущались красные  тучи.
Эта  непонятная  субстанция  оставалась,  пожалуй,   единственным,   что
удерживало адмирала от начала орбитальных бомбардировок. Как,  вопрошала
она риторически, могли какие-то мятежники добиться подобного эффекта?
   - Не могли, - ответил ей Нагар. - Потому что они не мятежники.
   И он начал датавизировать эскадре предупреждение первого адмирала  по
безопасным каналам связи.
   Капитан Лайия молчала, покуда не послание не подошло к  концу.  Когда
первый адмирал замолк, она обернулась  к  своей  не  менее  ошеломленной
команде.
   - Теперь мы знаем, что случилось на "Танту", - заметил Фурей. -  Черт
побери, надеюсь, что отправленная адмиралом погоня их настигнет.
   Лайия тревожно  глянула  на  него.  В  мозгу  ее  шевелились  смутные
подозрения.
   - Ты приволок на борт троих пассажиров  с  того  же  взлетного  поля,
откуда взлетел челнок с "Танту", и в то же самое время. Младшая девчонка
пострадала в какой-то странной аварии - ты говорил что-то о  необычайном
пожаре. И родом они с острова Кестивен, где все это началось.
   - Да ну тебя! - запротестовал Фурей. Остальные молча взирали на  него
с нерешительным подозрением. - Они бежали  с  Кестивена.  И  перелет  на
"Далеком королевстве" они оплатили за несколько часов до пожара.
   - У нас системы глючат, - заметила Тилия.
   - Да ну? - ядовито произнес Фурей. - Что, еще больше обычного?
   Тилия мрачно глянула на него.
   -  Чуть  больше,  -  серьезно  пробормотала  Лайия.   -   Но   ничего
выдающегося, тут я согласна.
   "Далекое королевство", конечно, принадлежало С-2, но это не  значило,
что компания поддерживала корабль в безупречном состоянии.  Теперь  всех
больше интересует экономия, не то что в  те  годы,  когда  она  начинала
летать.
   - Они не одержимые, - проговорил Эндрон.
   Лайию изумила прозвучавшая в его голосе мягкая, уверенная властность.
   - О?
   - Как только Луиза попала на борт, я ее обследовал. Сенсоры  работали
прекрасно. И медицинская наноника, которой  я  ее  лечил.  Если  бы  она
обладала тем энергистическим эффектом, о котором говорил первый адмир