лелся. Я думаю, ей просто нужно чье-то доброе участие. Она рассказывала мне о своем доме, о маленьких братишках и сестренках...
     - Арабелла! - строго произнесла леди Бридлингтон. - Уж что ты точно не должна делать, так это вести пустые разговоры со слугами. - Она увидела, как помрачнело лицо ее крестницы, и добавила более мягко:
     - Я хотела сказать, что не стоит выслушивать все те душещипательные истории, которые могут рассказывать люди ее круга. Допускаю, что тобой двигали добрые чувства. Но, моя дорогая, в нашем обществе...
     - Я думаю, мадам... Нет, я уверена, - проговорила Арабелла, гордо выпрямившись, с решительным блеском в глазах, - что никто из нашей семьи не прошел бы мимо человека, нуждающегося в помощи! Этому нас всегда учил папа!
     Леди Бридлингтон с тревогой подумала, что преподобный Генри Таллант со своими взглядами не только является серьезной помехой в карьере дочери, но и может косвенно повлиять на ее, леди Бридлингтон, устроенную и комфортную жизнь. Она, конечно, не могла объяснить это Арабелле и, откинувшись на подушки, сказала слабым голосом:
     - Хорошо, моя дорогая. Но если об этом узнают в свете, о тебе может сложиться соответствующее мнение.
     В свете еще только могло сложиться соответствующее мнение, а вот слуги леди" Бридлингтон после этого случая сразу поняли, что прибывшая гостья занимает отнюдь не самое высокое положение в обществе. Личная служанка ее светлости - старая дева, среднего возраста, с грубыми чертами лица, причесывая вечером свою госпожу, осмелилась заметить, что мисс не производит впечатление девушки из богатой, благородной семьи.
     Леди Бридлингтон обычно позволяла мисс Кларе Кроул некоторую вольность в общении с ней, но эти слова не могли не взволновать ее. Не хватало еще, чтобы слуги, которые любили обсуждать людей из высшего света, поделились этим мнением со своими знакомыми. Тогда слухи поползут по всему городу и неминуемо достигнут ушей хозяек других благородных домов. Леди Бридлингтон, придав своему голосу некоторую строгость, коротко и ясно объяснила служанке, что мисс Таллант принадлежит к очень знатному роду, но ее семья живет на севере, а там придерживаются своих обычаев, которые жителям Лондона иногда кажутся странными. Мисс Кроул, немного испуганная реакцией хозяйки, сказала, правда, с некоторой иронией:
     - Я так и подумала, ваша светлость. - А потом, поймав в кале взгляд леди Бридлингтон, добавила подобострастно - у мисс такая прекрасная речь, что никто и не догадается, что она приехала с севера.
     - Конечно! - холодно сказала леди Бридлингтон, забыв о том, что сама испытала облегчение, когда Арабелла произнесла своё первое приветствие при встрече с ней - в речи девушки не было никакого акцента. Не раз она с ужасом представляла, что ее крестница будет говорить на каком-нибудь йоркширском диалекте. Леди Бридлингтон не знала, что это заслуга преподобного Генри Талланта, который был очень требовательным в этом отношении к своим детям и не позволял им небрежности в речи. Он недовольно хмурил брови даже тогда, когда Бертрам и Гарри в шутку разыгрывали перед домашними сценки из фермерской жизни с использованием жаргонных словечек.
     Мисс Клара Кроул, возможно, и изменит свое мнение, а вот сама леди Бридлингтон не могла успокоиться. Поведение Арабеллы вызывало у нее серьезное беспокойство, и она в ожидании предстоящего вечера слегка нервничала.
     Главным козырем Арабеллы должна была стать ее внешность, и поэтому леди Бридлингтон попросила оценить туалет девушки и наложить последние штрихи саму мисс Кроул. Та сначала была очень недовольна тем, что ей придется заниматься мисс Таллант, но увидев, как идет Арабелле ее наряд из ярко-желтого крепа и с каким вкусом наброшена на ее плечи блестящая шаль, сразу оттаяла и вспомнила, что уже много лет не наряжала молодую красивую девушку. Однако даже опытный глаз не мог найти погрешности в туалете Арабеллы. Волосы ее были высоко подняты, а два небольших локона, закрывая уши, красиво оттеняли нежное лицо. Мисс Кроул лишь попросила разрешения Арабеллы поправить цветы в ее прическе. Одним ловким движением она повернула букетик искусственных роз и, отступив назад, взглянула на девушку. Результат превзошел все ее ожидания, и, довольная собой, мисс Кроул, не удержавшись, сказала: "Мисс, вы будете первой красавицей на вечере!"
     Арабелла, не зная, чего стоило критически настроенной мисс Кроул сделать ей такой комплимент, лишь беззаботно рассмеялась. Несмотря на всю важность предстоящего испытания, настроение у нее было бодрое, чему немало способствовали роскошные цветы, которые она получила около часа назад - ее первые цветы в Лондоне! Открыв коробку, Арабелла обнаружила ней роскошный букет, перевязанный длинной желтой лентой - какая удача! - и карточку лорда Флитвуда. Мисс Кроул увидела эту карточку на туалетном столике Арабеллы, и изумлению ее не было предела.
     Леди Бридлингтон, увидев крестницу перед началом обеда, осталась довольна и вспомнила, что у мисс Софии Тил всегда был отменный вкус. Арабелле очень шел изящный желтый наряд. Лиф платья с узкой вставкой из белого атласа был украшен застежками в виде крохотных розочек, гармонирующих с букетиком цветов в прическе. Украшений на девушке было немного - лишь кольцо, подаренное ей отцом, и бабушкино ожерелье из жемчуга. Леди Бридлингтон хотела позвать Клару, чтобы та принесла из шкатулки хозяйки два золотых браслета с жемчугом, но потом передумала, решив, что тонкие нежные руки Арабеллы не нуждаются в украшениях. К тому же, на девушке будут длинные перчатки, так что браслеты не нужны вовсе.
     - Замечательно, моя дорогая! - одобрительно сказала крестная. - Не зря я послала к тебе Клару. Но откуда эти цветы?
     - Их прислал лорд Флитвуд, мадам, - гордо ответила Арабелла.
     Крестная приняла это известие до обидного равнодушно.
     - Да? В таком случае, мы непременно увидим его сегодня вечером. Но ты не должна рассчитывать на то, что гостей будет слишком много. Конечно, я надеюсь, какая-то часть приглашенных все-таки окажет нам честь своим присутствием. Но сезон только начался, так что не стоит расстраиваться, если многие не придут.
     Но леди Бридлингтон ошибалась. К половине одиннадцатого ее дом был полон гостей, а она продолжала стоять у главной лестницы, встречая опоздавших. Такого еще не было! Даже Уайнфлиты, которых она вовсе не ожидала увидеть на своем вечере, были здесь. Миссис Пенкридж пришла одной из первых, в сопровождении своего щеголеватого племянника, мистера Эпуорта. Обычно надменная, с Арабеллой она вела себя на удивление просто, забыв о своем высокомерии. Лорд Флитвуд привел своего закадычного друга, мистера Освальда Уоркуорта. Оба были галантны, веселы и ни на шаг не отходили от Арабеллы. Леди Самеркоут пришла с двумя сыновьями, а Киркмитчелы - со своей угловатой дочерью. Лорд Дьюсбери так и не появился, зато сэр Джефри Мокэмб был среди первых гостей, как и Аккрингтоны, Чарнвуды и Сефтоны. Леди Сефтон очень тепло разговаривала с Арабеллой и пообещала прислать ей приглашение на свою знаменитую ассамблею в "Олмэк", так что гостей оказалось неожиданно много. Леди Бридлингтон давно уже отослала Арабеллу наверх и сама собиралась покинуть свой пост, когда прибыл последний гость - мистер Бьюмарис. Он неторопливо подошел к хозяйке и вежливо поприветствовал ее. Сердце часто забилось в груди леди Бридлингтон, рука, сжимавшая веер, едва заметно дрожала - вечер обещал стать настоящим триумфом. Но она, стараясь не выдать своего волнения, довольно спокойно ответила на приветствие, поблагодарив его за то, что он приютил ее крестницу в Лестершире.
     - Не стоит благодарности, мадам, - сказал мистер Бьюмарис. - Надеюсь, мисс Таллант благополучно добралась до города?
     - Да, конечно! Я так признательна, что вы приходили справиться о ней. К сожалению, нас не было дома. Мисс Таллант сейчас с гостями. Ваша кузина леди Уайнфлит тоже здесь.
     Он поклонился и пошел за хозяйкой в гостиную. Минуту спустя Арабелла, окруженная вниманием лорда Флитвуда, мистера Уоркуорта и мистера Эпуорта, заметила мистера Бьюмариса, который направлялся к ней, обмениваясь на ходу приветствиями со своими друзьями. До сих пор она думала, что среди присутствующих мужчин лучше всех одет мистер Эпуорт. Больше всего Арабеллу в его костюме поразило невероятное количество булавок и цепочек. Но как только девушка увидела высокую, мужественную фигуру мистера Бьюмариса, она поняла, что мистер Эпуорт со своими накладными плечами, осиной талией и сверхмодным камзолом выглядит просто нелепо. Строгий костюм мистера Бьюмариса был полной противоположностью экстравагантной и безвкусной одежде племянника миссис Пенкридж. В нем преобладали белые и черные тона; украшений было немного - лишь один брелок и перламутровая заколка, сверкающая в причудливых складках его шейного платка. В его одежде не было ничего кричащего, вызывающего, но наряды других мужчин померкли на этом, казалось бы, скромном фоне.
     Он подошел к Арабелле, улыбнулся, взял ее руку и быстрым, мягким движением поднес к своим губам.
     - Добрый вечер, мисс Таллант, - сказал он. - Я счастлив, что мне предоставилась возможность вновь встретиться с вами.
     - Какая несправедливость! Какая чудовищная несправедливость - пропел мистер Эпуорт, бросив лукавый взгляд на Арабеллу. - Вам с Флитвудом удалось опередить всех остальных. Нехорошо.
     Мистер Бьюмарис взглянул на него с высоты своего роста, видимо, раздумывая, стоит ли отвечать этому кривляке, и, решив, что не стоит, вновь обратился к Арабелле:
     - Скажите, как вам понравился Лондон? То, что вы ему понравились - это очевидно... Не хотите ли бокал лимонада?
     Это предложение тут же напомнило Арабелле обед в охотничьем домике. Она вскинула голову и вызывающе взглянула на мистера Бьюмариса. Теперь она знала, что в знатных домах не убирают со стола вино после первого блюда, и подумала с подозрением, уж не смеется ли он над ней... Но его лицо оставалось серьезным, взгляд прямым. Однако не успела Арабелла ответить, как вмешался лорд Флитвуд и на свою беду воскликнул:
     - Конечно, хочет! Уверен, вы умираете от жажды, мадам, и я немедленно принесу вам лимонад!
     - Очень хорошо, Чарлз! - добродушно сказал мистер Бьюмарис. - А я предлагаю вам, мисс Таллант, покинуть эту толчею и перейти в более спокойное место.
     Арабелла ничего не ответила и он, приняв молчание за согласие, повел ее к пустовавшему в этот момент дивану у стены. Как ему удалось пройти через такую толпу, не потревожив особенно ни одного из оживленно беседующих гостей, осталось для Арабеллы загадкой. Легкое прикосновение к мужскому плечу, поклон или улыбка даме, и вот они уже у цели. Он сел рядом с Арабеллой, немного развернувшись, чтобы видеть ее лицо, положив одну руку на спинку дивана, а другой непринужденно играя своим моноклем.
     - Ваши ожидания оправдались, мадам? - улыбаясь, спросил он.
     - Вы имеете в виду Лондон? Да, конечно! - ответила она. - Я еще никогда не была так счастлива.
     - Рад за вас, - сказал он.
     Арабелла вспомнила, что леди Бридлингтон учила ее никогда не высказывать особого восхищения - быть довольной всем считалось немодным. Она также обещала не производить на мистера Бьюмариса плохого впечатления и добавила томным голосом:
     - В городе, конечно, ужасная толчея, но всегда приятно встречаться с новыми людьми.
     Он удивленно поднял брови и сказал со смехом:
     - О! Зачем вы это сказали? Ваш ответ был прекрасен! Она изучающе взглянула на него, а потом очаровательно улыбнулась:
     - Но ведь только провинциалы бурно и открыто выражают свою радость.
     - Неужели? - спросил он.
     - Вам, я уверена, не нравятся приемы, подобные этому.
     - Вы ошибаетесь. Все зависит от того, в чьем обществе я нахожусь.
     - Знаете, - простодушно ответила Арабелла, подумав немного, - эти слова, пожалуй, самые замечательные из всех, что я слышала сегодня вечером.
     - В таком случае, мисс Таллант, я могу лишь предположить, что Флитвуд и Уоркуорт просто не смогли найти нужных слов, чтобы выразить свое восхищение вами. Странно! Мне показалось, они произнесли в ваш адрес все возможные комплименты.
     Она рассмеялась:
     - Да, но это все чепуха. Я не верю ни одному их слову.
     - Надеюсь, моим словам вы поверите, поскольку я говорю совершенно искренне.
     Однако в голосе мистера Бьюмариса послышалось некоторое лукавство. И Арабелла снова с подозрением взглянула на него. Этот человек казался ей все более загадочным. Она решила, что должна ответить ему в том же духе, и сказала вызывающе:
     - Не будете ли вы так любезны помочь мне войти в это общество, мистер Бьюмарис?
     Он обвел взглядом полную гостей комнату и ответил, слегка приподняв брови:
     - По-моему, вы не нуждаетесь в моей помощи, мадемуазель.
     А потом его взгляд отыскал среди толпы лорда Флитвуда, который, виртуозно лавируя между гостями, направлялся к ним, держа в руках бокал лимонада.
     - Спасибо, Чарлз, - невозмутимо сказал мистер Бьюмарис, взял из рук друга бокал и передал его Арабелле.
     - Ну, Роберт, - обиженно произнес лорд Флитвуд, - мы с тобой утром поговорим. В жизни не встречал подобной наглости. Пусть бы он шел по своим делам, мисс Таллант, а то его поведение переходит всякие границы.
     - Нельзя поддаваться первому импульсу, друг мой, - по-доброму сказал мистер Бьюмарис. - Немного сдержанности с твоей стороны, и сидел бы ты сейчас рядом с мисс Таллант, а мне бы пришлось идти за лимонадом.
     - И все-таки мою благодарность заслужил лорд Флитвуд, - сказала Арабелла.
     - Спасибо за добрые слова, мисс Таллант.
     - Тебя поблагодарили, значит можешь со спокойной душой удалиться.
     - Ни за что на свете! Мистер Бьюмарис вздохнул.
     - И когда только я отучу тебя от бестактности? Арабелла, с улыбкой слушая дружескую перепалку, поднесла к лицу букет и сказала:
     - Но лорду Флитвуду я благодарна вдвойне.
     - Нет-нет, мадемуазель, это я благодарен вам за то, что вы приняли мой скромный подарок.
     Мистер Бьюмарис взглянул на букет, едва заметно улыбнулся, но ничего не сказал. А Арабелла, заметив мистера Эпуорта, который все время старался держаться поблизости, неожиданно спросила:
     - А кто этот странно одетый молодой человек? Мистер Бьюмарис огляделся и сказал:
     - Здесь так много странно одетых молодых людей, что я, право, не знаю, кого вы имеете в виду. Не беднягу же Флитвуда, я надеюсь?
     - Конечно, нет! - возмущенно воскликнула Арабелла.
     - И все-таки трудно найти камзол, более необычный, чем у него. Очень печально! Ведь я потратил столько времени, чтобы привить ему вкус! И все тщетно... А... кажется, я знаю, кого вы имеете в виду. Это Хорас Эпуорт. Он из той категории людей, к которым вы, как я понимаю, относитесь с презрением.
     - Он... считается здесь самым большим модником? - покраснев, спросила Арабелла.
     - Он, конечно, очень хотел бы, чтобы вы так о нем думали.
     - Хорошо, пусть он будет модником, - решительно сказала Арабелла. - Вы, я уверена, не такой. Простите, конечно...
     - Не извиняйтесь перед ним, мадемуазель, - весело воскликнул лорд Флитвуд. - Его давно уже пора поставить на место. А то ведь он, да будет вам известно, считает себя несравненным коринфянином!
     - Коринфянином? - удивленно спросила Арабелла.
     - Да, мадемуазель. Коринфянин - это не только законодатель мод, но еще и прекрасный спортсмен - любитель, конечно, лучший фехтовальщик, прекрасный наездник. Несравненный - так мы его называем.
     - Если ты не замолчишь, Чарлз, - прервал его мистер Бьюмарис, - я вынужден буду объяснить мисс Таллант, почему в свете тебя называют "несравненным болтуном".
     - Что? - с улыбкой спросила Арабелла.
     - Да ничего, мадемуазель, не стоит вашего внимания, - ответил лорд Флитвуд, поднимаясь. - По-моему, там моя кузина, я должен пойти поприветствовать ее.
     Он улыбнулся, поклонился и пошел к гостям. Поговорил минуту-другую с леди Уайнфлит, выпил бокал вина с мистером Уоркуортом, перекинулся парой слов с хозяйкой, заметив, что вечер удался на славу, и ушел - больше ему здесь делать было нечего. А спустя двадцать четыре часа весь город будет обсуждать одну новость: мисс Таллант - новое увлечение Несравненного.
     - Ты заметила, как Бьюмарис ухаживал за этой очаровательной крошкой? - спросил лорд Уайнфлит свою жену, когда они ехали домой после званого вечера.
     - Еще бы! - ответила та.
     - Она, видно, ему очень понравилась. Хотя, по-моему, не в его стиле. Как ты думаешь? Интересно, какие у него намерения?
     - У Роберта? - фыркнув, сказала леди Уайнфлит. - Если бы ты знал его так же хорошо, как я, мой дорогой, ты бы сразу понял, что он просто развлекается. Я это вижу сразу. Кто-то предупредить девочку, чтобы она держалась от него подальше. Нехорошо с его стороны! Ведь она еще ребенок!
     - Говорят еще, она чертовски богата.
     - Я тоже слышала. Только в данном случае это не имеет значения. У Роберта у самого колоссальное состояние. И если он когда-нибудь женится, в чем я уже начинаю сомневаться, то уж, конечно, не на деньгах. Уверяю тебя!
     - Нет, конечно, не на деньгах, - согласился лорд Уайнфлит - и зачем мы пошли на этот вечер, Луиза. Скучно!
     - Ужасно скучно! Роберт просил меня прийти. Сказал, что хочет сделать этой молодой наследнице блестящую карьеру в Лондоне.
. - Зачем? - спросил лорд Уайнфлит.
     - Я задала ему тот же вопрос. И он ответил, что это может быть забавным. Ты знаешь, когда-нибудь я задам ему хорошую трепку!

Глава 7

     Не только кузина мистера Бьюмариса была возмущена его поведением на званом вечере. Леди Самеркоут просто кипела от негодования, хотя и понимала, что вряд ли кто из ее сыновей смог бы соперничать с Несравненным в обольщении богатой наследницы. Миссис Киркмитчел с обидой думала, как несправедлив он к ней и ее бедной дочери. Ведь достаточно нескольких знаков внимания, которые ему ничего не стоят, и судьба Марии была бы решена. А сколько раз в спорах она, несмотря ни на что, вставала на его сторону!
     Мистер Эпуорт, с неудовольствием осознав, что Несравненный опять, по совершенно непонятным ему причинам, обставил его ходил по знакомым и грозился отомстить сопернику в ближайшее время. А его тетя говорила всем, что однажды крупно поссорилась с леди Мэри Бьюмарис, и теперь понимает, у кого Роберт научился крутить романы. И еще она добавляла, что не завидует той женщине, на которой он женится. Даже мистер Уоркуорт и лорд Флитвуд обижались на своего друга. А уж другие мужчины, забыв о том, что сами во всем старались подражать мистеру Бьюмарису, тайно посылали ему страшные проклятья.
     И лишь леди Бридлингтон была в восторге. На следующий день после званого вечера, она говорила только о мистере Бьюмарисе. Ни один его взгляд, ни один жест не ускользнул от бдительного ока хозяйки. Она видела все - как он сидел рядом с Арабеллой на диване, как он улыбался, говорил. В этот вечер другие девушки для него будто и не существовали. Он всем ясно дал понять, что мисс Таллант очаровательна. Нет в Лондоне человека, более воспитанного, вежливого, приветливого, не уставала повторять леди Бридлингтон. Снова и снова твердила она Арабелле, что ее успех в обществе обеспечен. И только когда схлынули первые эмоции, ей вдруг пришло в голову, что следует напомнить Арабелле и об осторожности. Чем больше она думала о тех недвусмысленных знаках внимания, которые мистер Бьюмарис оказывал ее крестнице, тем чаще вспоминала она невинных жертв его бесчисленных любовных похождений, тем тверже становилась ее уверенность в том, что Арабеллу необходимо предупредить о грозящей ей опасности.
     - Я знаю, - доверительно говорила она с некоторой тревогой в голосе, - что ты разумная девушка. Но считаю своим долгом предупредить - ведь я тебе как мать, - что мистер Бьюмарис всем известный покоритель женских сердец. Я, конечно, как никто другой рада, что он заметил тебя, но не стоит, моя дорогая, обольщаться на этот счет. Я знаю, ты поймешь меня и не обидишься. Он убежденный холостяк. Сколько с