надувала!  -  любовно  сказал  сэр
Бонами. - Я всегда был уверен в том, что ты не сможешь вынести своего  брата
больше недели. Я же говорил тебе, что он чертовски скучный малый!
   - Не в этом дело! Я пригласила его ради того, чтобы Киту было  спокойнее,
но  вышло  наоборот;   когда   Ивлин   вернулся,   его   присутствие   стало
обременительным. Я не могу больше  оставаться  и  объяснять  тебе  все,  это
сделает Кит!
   Она вернулась к миссис Клифф, и сэр Бонами, снова  опустившись  на  стул,
придвинул к себе тарелку с персиками и нектаринами. Перед тем как приступить
к ним, он сообщил Киту, что нет нужды ему что-либо объяснять.
   - Меня все это не касается! - сказал  он,  деликатно  пощипывая  один  из
персиков.
   - Я не буду, - обещал Кит. - Но я хотел поговорить с вами, сэр! Я уверен,
что вы в состоянии помочь мне.
   Бросив на него крайне подозрительный взгляд, сэр Бонами сказал:
   - Я  так  не  думаю.  Я  вовсе  так  не  думаю,  если  это  касается  той
сомнительной шутки, которую вы затеяли.
   - Вовсе нет, - обнадеживающе ответил Кит. -  Просто  передо  мной  встала
одна социальная проблема, по поводу которой, я уверен, вы сможете  дать  мне
ответ.
   - О, если дело в этом... - облегченно сказал сэр Бонами. - Очень рад быть
тебе полезным, мой мальчик! Ты обратился по адресу!
   - Вот именно, - согласился  Кит.  -  Это  пустячное  дело,  но  меня  оно
озадачивает. Если вы были бы в моей шкуре, а скорее в шкуре моего  брата,  и
хотели бы нанести визит кому-то, кто остановился в Павильоне, то как  бы  вы
поступили?
   Сэр Бонами оторвал взгляд от персика, который он  уже  начал  очищать  от
кожицы, и очень пристально взглянул на Кита.
   - Кому? - спросил он.
   - Одному из гостей принца-регента, сэр.
   - Я бы не пошел туда, - сказал сэр Бонами, снова обращая  взор  к  своему
персику. - Ты же не хочешь впутать меня в это дело. Ты не смог бы, даже если
бы захотел. Я единственный друг принца, которого ты знаешь, так что же  тебе
может понадобиться от других?
   - Одно пустячное дело.
   - Ну если это так, то мой совет  подождать,  пока  этот  человек  покинет
Павильон, - сказал сэр Бонами, тщательно разрезая персик.
   - К сожалению, это дело не терпит отлагательства, сэр.
   - 6, правда?  У  меня  создается  впечатление,  что  твой  брат  попал  в
затруднительное  положение.  Не  играл  ли  он  в   карты   с   каким-нибудь
джентльменом оттуда?
   - Нет, если бы он играл, вы знали бы  об  этом  лучше  меня!  -  невольно
холодно ответил Кит.
   Сэр Бонами кивнул, отправляя в рот четвертинку персика:
   - Я так и думал, но никто не может знать, что эти азартные  молодые  люди
выкинут в следующий раз! Они слишком непредсказуемы!  Ладно,  ты  не  должен
обижаться на меня! С кем же ты хочешь встретиться в Павильоне?  Я  не  смогу
тебе помочь, если не буду знать его имени!
   - С лордом Силвердейлом. По делу, как я уже сказал.
   Сэр Бонами медленно проглотил оставшуюся часть персика.
   - Ну, если бы я был на твоем месте, то сказал бы Ивлину, чтобы он не имел
никаких дел с Силвердейлом. Тебе не нужно объяснять, что среди друзей принца
есть очень странные! Он один из них. Ужасно скользкий тип, мой  мальчик!  Не
имеет ни гроша за душой и обладает чертовски  гадким  языком.  Он  за  вечер
успевает перемыть косточки большему числу людей, чем я бы смог за целый год!
   - И тем не менее, сэр, мне необходимо с ним встретиться.
   Сэр Бонами несколько секунд пристально смотрел ему прямо в глаза.
   - Ну, теперь послушай меня, мой мальчик! Если речь идет о  той  рубиновой
броши, которую твоя мать ему проиграла, то будет лучше, если ты оставишь эту
затею! И скажи своему брату, чтобы он сделал то же самое!
   - Выходит, что вам об этом известно, сэр?
   - Да, да, разумеется, мне об этом известно, - сказал сэр Бонами. - Я  был
там и видел, как она поставила на кон свою брошь, и все остальные  тоже  это
видели. Глупый поступок, когда не везет, но я не вижу в этом ничего  такого,
из-за чего Ивлину стоит  ломать  копья!  Все  было  сделано  честно,  и  все
подшучивали  над  ней,  говоря,  что  это  совершенно  в  ее  духе   ставить
драгоценности, когда кончаются деньги! Ведь даже сам Силвердейл не  смог  из
этого состряпать скандала. Так что забудь об  этом.  Кит,  и  скажи  Ивлину,
чтобы он не делал из этого истории!
   - Я не могу этого сделать, сэр. Я, так же как и Ивлин, абсолютно уверен в
том, что брошь надо выкупить.
   - О, я бы не пытался сделать этого! - сказал  сэр  Бонами,  возвращая  на
блюдо нектарин, который он забраковал.
   - Но вы должны понять.
   - Нет. Если ты хочешь спросить меня, то я скажу: очень хорошо,  что  твоя
мама проиграла ее! Она нисколько ей не подходила. На самом деле  я  не  могу
понять, почему ей понравилась эта брошь; обычно ей не свойственно  совершать
ошибки такого рода. Она не должна носить  рубины!  Все  что  угодно,  но  не
рубины или гранаты! Перестань пытаться получить  обратно  эту  брошь!  Скажи
Ивлину, чтобы он купил ей другую - с сапфирами  или  с  изумрудами.  Ей  она
понравится не меньше.
   - Наверное, даже больше, - улыбаясь, согласился Кит.
   - Ну, вот! - сказал сэр Бонами. - Черт возьми. Кит, ты уже  взрослый!  Не
трать  понапрасну  времени!  Глупо,  что  ты  рассчитывал  выкупить   брошь,
поскольку Силвердейл продал ее несколько недель тому назад!
   - Я абсолютно уверен, что он не мог этого сделать, - сказал Кит.
   - Ты ничего об этом не знаешь! Дела Силвердейла идут из рук вон плохо,  а
эта брошь стоит пятьсот фунтов!
   Кит заколебался, но затем сказал.
   - Я думаю, что могу быть с вами откровенным. Она стоит не больше двадцати
пяти фунтов стерлингов, если не меньше. Это подделка, копия настоящей броши.
   - Чушь? - раздраженно сказал сэр Бонами.
   - Хотелось бы, чтобы было так, но боюсь, что...
   - Это чушь! Боже мой, неужели ты думаешь, что Силвердейл - дурак, а?  Что
он не догадался проверить брошь?
   - По-моему, это не пришло ему в голову,  потому  что  если  бы  это  была
подделка, то мама не поставила бы...
   - Нет, дело не в этом! - прервал его Бонами. - Я же говорил тебе,  что  я
был там! И если ты думаешь, что я позволил бы ей ставить на кон какую-нибудь
подделку, то ты скорее похож на глупца, чем на умного человека! Единственный
мой совет: скажи молодому Денвиллу, чтобы он прекратил поднимать шум!
   Он бросил на Кита сердитый взгляд и обнаружил, что Кит пристально смотрит
на него.
   - Мама сказала мне, что продала эту брошь, сэр, -  сказал  Кит.  -  Более
того, я припоминаю, она говорила, что несколько раз вы продавали для нее  ее
дешевые украшения.
   - Я не продавал эту брошь.
   - Вы когда-нибудь продавали какие-либо ее драгоценности, сэр?
   - Послушай, Кит. Я уже сыт по горло твоими попытками  пронюхать  то,  что
тебя не касается, - сказал сэр Бонами угрожающим тоном. -  Будь  я  проклят,
если ты не становишься таким же скверным мальчишкой, как твой братец! Ладно,
с меня достаточно! Я сразу понял, что вы пара безрассудных мальчишек,  когда
увидел вас, маленьких сопляков с бессмысленными физиономиями в одной люльке!
Я никак не мог понять, что находит в вас ваша мать!
   Кит не смог удержаться от смеха и сказал:
   - Это все очень интересно, сэр, но вы же понимаете, что сейчас дело не  в
этом.
   Сэр  Бонами,  выглядевший  раздраженным  и  утомленным,  полез  за  своей
табакеркой и подбодрил себя большой понюшкой табаку.
   - А теперь послушай меня, мой мальчик! - сказал он. - У тебя нет  никаких
причин вмешиваться, и у твоего брата тоже! Никто ничего  не  знает  об  этом
деле и никогда не узнает, так что если ты боишься, что начнется скандал...
   - Поверьте мне, сэр, я нисколько не боюсь этого, так же как и Ивлин!
   - Ради Бога, Кит, не рассказывай об этом Ивлину! - попросил встревоженный
сэр Бонами. - С меня довольно и того, что я терплю твое любопытство. И я  не
желаю, чтобы тот другой молодой нахал беспокоил меня как надоедливая муха! Я
знаю твою маму, еще когда тебя не было, точнее, когда ты  еще  не  был  даже
задуман; более того, если бы не Денвилл, то я мог бы быть твоим отцом!  Хочу
тебе сказать, что я чертовски рад, что  этого  не  случилось,  поскольку  ты
самый худший  из  всех  этих  самонадеянных,  заносчивых,  ветреных  молодых
нахалов!
   - Да, сэр, - смиренно сказал Кит, - но вы не должны рассчитывать  на  то,
что мы позволим нашей матери оставаться у вас в долгу!
   Бонами устремил на него свои маленькие глазки, и его щеки порозовели.
   - О, я не должен? Ты наглец, мой мальчик! В следующий раз  ты  попросишь,
чтобы я предъявил тебе счет! Должен тебя огорчить: я не сделаю этого.  И  не
стоит надоедать твоей маме расспросами об этом, потому что, видит  Бог,  она
ничего не знает!
   - Сэр, мы не можем все это так оставить!
   - Ладно, ты будешь учиться на своих ошибках! Можешь сказать  Ивлину,  что
это не его дело, потому что все произошло еще до того, как умер ваш отец.  И
не пытайся заплатить мне за эту несчастную брошь, потому что  я  не  возьму!
Боже милостивый, мой мальчик, на кой черт мне какие-то жалкие пятьсот фунтов
стерлингов!
   - Если это вы купили фамильное ожерелье Денвиллом,  то  мама  вам  должна
несколько тысяч фунтов!
   - Это для меня ничто! Я думал, тебе известно!
   - Все знают, что вы богаты, как Крез, но дело не в этом...
   - Нет, в этом! - раздраженно сказал сэр Бонами.  -  Ты  не  имеешь  права
запрещать мне тратить мои деньги так, как я этого хочу!
   - Сэр, я прошу вас...
   - Нет, нет, придержи, язык. Кит! Ты можешь заговорить до смерти? Прекрати
болтать чепуху! Ивлин не виноват, что твоя мама оказалась в  затруднительном
положении, он ничего не смог бы сделать, когда она была близка к  разорению!
Я тоже не очень-то мог выручить ее, поскольку она ни за что бы не  взяла  от
меня ни пенса.  Но  поскольку  положение  ее  было  все  же  безвыходным,  я
предложил ей ссуду под процент!
   - Которой вы никогда не требуете!
   - Разумеется, нет! Но я  вовсе  не  уверен,  что  мне  следовало  бы  так
поступить, - задумчиво сказал сэр Бонами. - Она абсолютно ничего не  смыслит
в делах, но не любит быть кому-либо обязанной. Это беспокоит ее больше,  чем
ты думаешь. - Он хихикнул. - Господи, она полагает, что все в порядке,  если
она может платить проценты! Она  рассказывает  мне  не  больше,  чем  раньше
твоему отцу, и я подозреваю, что она  занимала  деньги  не  только  у  меня.
Собственно, я даже знаю об этом и это-то меня и смущает, потому что  она  не
возьмет у меня денег, чтобы заплатить долги, а я не могу  выплатить  их,  не
поднимая шума. Она вбила себе в голову, что гораздо  лучше  занимать  деньги
под проценты у ростовщиков, чем у меня. Спорить с ней бесполезно: она  несет
всякую галиматью насчет того, что обременяет меня своими проблемами. И когда
я говорю ей, что ради нее готов сделать все что угодно, она заявляет, что ей
это известно, но от этого только хуже! - Он вздохнул. - Может  тебе  это  не
понравится, но я люблю ее, всегда любил и всегда буду любить - но в  этом  я
отказываюсь ее понимать!
   - А я прекрасно понимаю, почему мама не хочет этого. Вы ошибаетесь,  если
думаете, что мне не нравится, что вы влюблены в нее: мы правда  ревновали  к
вам, но думаю, что это было тогда, когда мы были сопляками с  бессмысленными
липами! После того, что я узнал сегодня, у  нас  нет  других  чувств,  кроме
глубочайшей благодарности за ваше отношение к ней.
   Эти слова доставили радость сэру Бонами, но он все-таки резко сказал:
   - Ты говоришь от своего имени, мой мальчик!  Ты  не  должен  говорить  от
имени Ивлина! Если ты полагаешь, что он думает так же, как и ты, значит,  ты
не так уж хорошо его знаешь.
   - Я его знаю, как себя самого, - ответил Кит. - И я могу говорить от  его
имени. Я не сказал, что это ему понравится: это ему не  понравится  так  же,
как и мне. Он не сможет это принять. Боже  милостивый,  сэр,  как  мы  можем
спокойно согласиться с таким положением дел? Мой отец должен  был  выплатить
долги мамы. Он этого не  сделал.  Ивлин  скажет  нам,  что  унаследовал  его
обязанности, так же как и его состояние.
   - А я буду рад, если он помолчит, - ответил сэр Бонами.  -  Я  не  желаю,
чтобы он тоже разражался тирадами. Более того, это будет  просто  сотрясение
воздуха, потому что он еще не унаследовал состояние  твоего  отца,  и  я  не
думаю, чтобы Брамби согласился снять попечительство хотя бы на  день  раньше
срока. И еще я хочу  сказать  тебе,  Кит,  что,  когда  он  станет  хозяином
состояния, у него будет достаточно хлопот, чтобы выплатить все  долги  твоей
мамы, не считая тех денег, которые она взяла у меня!

Глава 18

   Больше он ничего не смог выведать у сэра Бонами, который удалился, чтобы,
как обычно, насладиться дневным сном в библиотеке, радуясь, что  ему  больше
не придется делить помещение с этим суетливым юнцом Клиффом. Кит не стал его
удерживать. Все чувства в нем  протестовали  против  того,  чтобы  позволить
матери быть в таком большом долгу перед человеком, на которого она не  имела
никаких прав, который не принадлежал к  их  семье.  Но  пока  Кит  не  видел
другого выхода, кроме как заставить сэра Бонами признаться, сколько она  ему
должна, и возместить долг.
   Клиффы уехали через час после  завтрака.  Кит  проводил  их,  после  чего
отправился через парк к коттеджу кормилицы Пиннер.
   Он нашел Фимбера, которого ранее послал  туда  с  бутылками  вина,  более
агрессивно настроенным против  Пиннер,  чем  обычно,  поскольку  благородный
объект его ревности впервые с момента  ее  отставки  был  окружен  нежной  и
деспотичной заботой кормилицы, Фимбер отыгрался на  том,  что  вместо  Пинни
оказал его светлости помощь при одевании, но был вынужден уступить ей  право
перевязать его,  поскольку  она  превосходно  умела  это  делать;  затем  он
вынужден был молча сносить ее резкие, не  терпящие  возражения  замечания  и
распоряжения, когда он снимал с его светлости рубашку и сюртук,  и  скрывать
свою ярость из-за отказа его светлости выставить ее на то время, пока он его
одевал. Она все время суетилась, во  все  вмешивалась  и  обхаживали  своего
питомца с той же нежностью, как в детстве.
   Когда Кит вошел в маленькую гостиную, Фимбер поклонился ему  и  сразу  же
сообщил, что его светлость находится в саду. Затем, понизив  голос,  сказал,
что он находит, что его светлость немножко нервничает.
   - Боже милостивый,  чего  же  вы  хотите?!  -  с  презрением  воскликнула
кормилица Пиннер. - Вы идете к нему, мистер Кит? Если он вечером  отправится
к ее светлости, то потом вы можете привести его обратно; впрочем, в этом нет
необходимости: я помогу ему раздеться лучше, чем вы или Фимбер. Я  не  желаю
также, чтобы Фимбер суетился тут ночью, не давая ему  заснуть  до  рассвета.
Никто, кроме него, не чистит одежду с таким шумом!
   - Ладно, поговорим об этом  позже,  Пинни,  -  сказал  Кит  успокаивающим
тоном, и, бросив взгляд на возмущенного слугу, добавил:
   - Фимбер, отправляйтесь теперь домой, а то Нортон подумает, не  случилось
ли с вами чего-нибудь.
   Затем он пробрался в  маленький  огороженный  садик,  находящийся  позади
коттеджа, где нашел Ивлина, который задумчиво брел по узкой  тропинке  между
кустами смородины.  Кормилица  вынесла  наружу  стул  и  поставила  его  под
яблоней. Рядом лежали открытая книга, куча газет и журналов.
   Кит весело сказал:
   - Я бы ни за что не хотел оказаться на твоем месте, братец! В  этом  доме
идет настоящая битва! Ивлин выглядел задумчивым, но рассмеялся.
   - О, меня это не волнует! Они сражаются из-за меня  с  тех  пор,  как  ты
прислал сюда Фимбера. Дело в том, что каждый раз, когда он начинает на  меня
ворчать, Пинни входит в комнату, так что он  вынужден  умолкать,  поскольку,
слава Богу,  они  не  делают  мне  нагоняи  друг  при  друге.  Удалось  маме
выпроводить Клиффов? Она сказала, что собирается это  сделать,  если  только
найдет способ.
   - Ты в этом сомневаешься? Я только что попрощался с ними.
   - Мама - замечательная женщина! Каким образом она  умудрилась  отделаться
от них?
   -  Сказала  им,  что  в  деревне  нет  эпидемии  скарлатины.  Этого  было
достаточно. Если ты вечером придешь в дом, то лучше встретиться в том крыле,
где детская. Леди Стейвли ложится спать в десять часов, и  после  того,  как
чайный поднос уносят из гостиной, слуги туда уже не заходят.
   Ивлин кивнул.
   - Ладно, Кестер, думаю, что я завтра поеду в  Танбридж-Уэллс.  Есть  одно
дельце, которое нужно уладить, а если я еще немного времени  проторчу  здесь
взаперти, то сойду с ума!
   - Это вполне возможно, - согласился Кит. - Но что бы ты ни говорил, ты не
можешь поехать в Танбридж-Уэллс.
   -  О,  ради  Бога,  Кестер,  только  не  надо  нравоучений  насчет  моего
сломанного плеча! - раздраженно воскликнул Ивлин.
   - Я не имел в виду твое плечо. Дело в том. Ив, что  ты  не  можешь  нигде
появляться, пока я не исчезну. Как ты туда поедешь? Челлоу не сможет отвезти
тебя в экипаже, так как, во-первых, тебя могут увидеть  и  узнать,  а  кроме
того, он не сможет выехать незаметно.
   - Но ты можешь приказать вывести экипаж и приехать на нем сюда, - заметил
Ивлин с озорным блеском в глазах. - Затем, дорогой братец, ты можешь  занять
мое место здесь, а я отправлюсь в Танбридж-Уэллс!
   - Предоставить гостей самим себе! Я бы  на  это  пошел,  только  если  бы
случилось что-то чрезвычайное. Но поскольку все спокойно, то я не буду этого
делать!
   Ивлин вздохнул.
   - Я согласен с тобой. Но тебе придется оставить их, если  ты  собираешься
поехать в Брайтон вместо меня.
   - Я не намереваюсь туда ехать. Я пришел,  чтобы  поговорить  с  тобой  об
этом, - сказал Кит. - Давай сядем!
   Он придвинул стул Ивлина к деревянной скамейке и сел на нее.
   - Тебе это не понравится, - предупредил  он,  -  но  ты  должен  об  этом
узнать. - Он вытащил из кармана пачку банкнот и передал ее Ивлину. -  Возьми
свои бумажки, они не нужны. Эта брошь настоящая.  Я  сомневаюсь,  что  среди
маминых драгоценностей есть подделки; даже то ожерелье, которое она  продала
для тебя.
   Ивлин хмуро посмотрел на него, слегка покраснев:
   - О чем, черт возьми, ты говоришь? Она  сама  сказала  мне,  что  продала
брошь и сделала с нее копию!
   - Да, то же самое  она  сказала  мне.  Но  она  мне  также  сказала,  что
несколько раз поручала это делать  Рипплу.  Я  полагаю,  что  тебе  об  этом
неизвестно.
   - Можешь быть уверен, что я не знал об этом.
   - Все дело в том, Ивлин, что Риппл никогда ничего не продавал для нее. Он
вернул деньги, саму брошь и сказал, что это копия.
   Ивлин оцепенел и  так  сильно  сжал  сверток  с  деньгами,  что  побелели
костяшки пальцев. На мгновенье его глаза сверкнули, затем он опустил голову.
   - Тогда почему ты не отдал ему эти деньги? Кит,  слегка  улыбаясь,  пожал
плечами.
   - Попробуй ты это сделать, у меня не получилось.
   - Кестер, он не имеет права...
   - Не имеет.
   - Это невыносимо! - срывающимся голосом сказал Ивлин. - Сколько мама  ему
должна?
   - Я не знаю. Он мне не сказал.
   - Мне он скажет!
   - Нет, Ив. Он никому этого не скажет. Я думаю, тебе лучше выслушать,  что
у нас с ним произошло.
   Когда Кит все ему рассказал, взгляд Ивлина немного смягчился, хотя он все
еще хмурился. Потом он горько усмехнулся и сказал:
   - Мой отец оставил мне еще одно, о чем я забыл, -  это  унижение!  И  так
будет до тех пор, пока не расплачусь с Рипплом!
   - Ты не в силах с ним расплатиться, братец.
   - Пока нет. Но я смогу это сделать, когда мне стукнет тридцать, а может и
раньше. Я должен поговорить с ним.
   - Разумеется, но он просил меня передать тебе, что это тебя не  касается,
поскольку все произошло еще при жизни  отца.  И  кроме  того,  -  подмигнув,
сказал Кит, - он не хочет, чтобы ты  жужжал  вокруг  него,  как  надоедливая
муха. Ивлин печально рассмеялся.
   - Нет, нет, как это могло прийти ему в голову?
   - Ну, он знает, что не