ула мисс Рочдейл.
     - Я старался не обращать на них внимания. Мальчик пометался и в конце концов решил пойти в армию. Мне казалось, что если Эустаза лишить пагубного влияния его общества, он, возможно, еще станет порядочным человеком, и помог ему устроиться на службу. Меня, естественно, немедленно обвинили в самых низменных побуждениях: будто я хочу прибрать к рукам наследство бедного мальчика и поэтому посылаю его на верную гибель. К счастью, Эустаза попросили подать в отставку, прежде чем он успел поучаствовать в боевых действиях. К тому времени он достиг совершеннолетия и я перестал нести за него ответственность.
     - Почему же вы продолжаете опекать кузена?
     - Да нет, я почти не общаюсь с ним, но, к сожалению, мне трудно игнорировать его существование. Дело в том, что Эустаз почему-то решил, что наше родство позволяет ему, например, покупать в кредит на мое имя и даже подписывать за меня документы.
     Элинор с негодованием выслушала объяснение лорда Карлиона и горячо воскликнула:
     - И после всего этого родственники еще и обвиняют вас? Ей-Богу, это уж слишком!
     - Честно говоря, все это мне порядком надоело, - кивнул Карлион. - Правда, я и сам виноват: дал им повод для подозрений, когда взял закладную на часть незаложенной земли. Я хотел, как лучше, но, конечно, нужно было предвидеть последствия. Если Эустаз сейчас неожиданно умрет и его имущество перейдет ко мне, найдутся люди, которые открыто заявят, что я не только подталкивал беднягу к концу, поощряя его излишества, но и не позволил ему жениться, хотя одному Богу известно, как я мог запретить ему это.
     - Да, все это очень неприятно, - кивнула девушка, - но я уверена, что ваша семья, ваши друзья не поверят такой клевете.
     - Конечно, не поверят!
     - Поэтому вы не должны обращать на это внимание.
     - Возможно, вы и правы, но я обязан думать не только о себе. Все эти разговоры могут принести нашей семье немалый вред - например, поставить в довольно щекотливое положение моего брата Джона, а я вовсе не собираюсь ставить ему палки в колеса. И Ники... нет, Ники никогда не переживет, если меня будут обвинять в таких низменных целях! - Карлион замолчал, будто вспомнил, что разговаривает с незнакомым человеком, и отрывисто сказал:
     - Самый простой способ положить конец всему этому абсурду - женить моего братца. Это я и собираюсь сделать.
     - Но я не совсем понимаю, сэр! Если ваш кузен питает к вам острую неприязнь, как вы говорите, почему он сам не ищет себе жену? Неужели он хочет, чтобы вы унаследовали его поместье?
     - Нет, конечно. Но никакие доводы не могли убедить кузена, что у него очень слабое здоровье. Эустаз считает, все еще впереди, и не хочет пока обременять себя семьей.
     - Но как же вы тогда собираетесь уговорить его жениться на незнакомой женщине, которую, насколько я поняла, ищете по объявлению в газете? Это же противоречит здравому смыслу!
     - Я пообещал Эустазу оплатить его долги, если он согласится.
     Девушка бросила на знатного собеседника проницательный взгляд.
     - Но ему придется как-то содержать жену. Или вы решили взять это на себя и позаботиться о судьбе этой несчастной женщины, сэр?
     - Конечно, - невозмутимо ответил Карлион. - Я и не скрываю, что это замужество - чистая формальность, да и никогда не попросил бы ни одну женщину жить с моим кузеном.
     Элинор нахмурилась и слегка покраснела.
     - И вы рассчитываете добиться своего, сэр? - спросила она. - Простите, но мне кажется, вы не все продумали. Разве для того, чтобы имущество вашего кузена после его смерти не перешло к вам, у него не должно быть детей?
     - Нет, наличие детей несущественно. Хайнунс был оставлен на совершенно нелепых условиях. Мой кузен унаследовал его от нашего деда через свою мать, но дед был недоволен ее браком с Лайонелом Чевиотом и сделал все, чтобы Хайнунс не достался отцу Эустаза или его семье. С этой целью он завещал имение своему внуку, но с одним условием: если Эустаз умрет холостым, имение перейдет к его младшей дочери или ее старшему сыну, то есть ко мне.
     - Получается, Хайнунс остается или у вас, или у вашего кузена?
     - Нет, не совсем так. В день своей женитьбы Эустаз может поступить с имением, как захочет. Крайне бестолковое завещание. Не знаю, какая муха укусила деда. Вообще-то, он был довольно странным человеком. Считал, например, что ранние браки оказывают на молодых людей благотворное воздействие. Кто знает, может, эта мысль и была у него в голове, когда он вписал в завещание это дурацкое условие. Трудно сказать... - После небольшой паузы лорд Карлион спокойно добавил:
     - Вы должны признать, мадам, что мой план не такой уж и фантастичный, как может показаться с первого взгляда. Элинор не могла сдержать улыбки.
     - Неужели вы надеетесь найти такую женщину, которая огласится принести себя в жертву ради ваших интересов? Я, признаться, очень сомневаюсь в этом.
     - А я нисколько, - ответил он.
     Элинор решительно покачала головой.
     - Если вы имеете в виду меня, милорд, то у вас ничего не получится.
     - Почему?
     - Почему? - смущенно переспросила она.
     - Да. Ответьте мне!
     Элинор растерянно молчала, хотя была уверена, что знает не одну причину для отказа. Она попыталась облечь свои доводы в слова, но так и не найдя, что ответить, сердито проговорила:
     - По-моему, и так все понятно.
     - Мне совершенно не понятно.
     Пожалуй, лорду Карлиону не стоило быть таким настойчивым. Мисс Рочдейл бросила на него раздраженный взгляд и заявила:
     - Вы не производите впечатления человека, который лишен здравого смысла.
     - Вы правы. И я не настолько упрям, чтобы меня нельзя было переубедить. Можете попытаться сделать это.
     Его слова были вполне логичны, но почему-то вызвали у мисс Рочдейл раздражение.
     - И не подумаю, - холодно ответила она. - Если хотите, можете считать, что у меня просто достаточно гордости, чтобы отвергнуть ваше гнусное предложение.
     - Мое мнение, как мне кажется, не столь важно, - терпеливо проговорил лорд Карлион. - Это единственная ваша причина для отказа?
     - Да... Впрочем, вам не понять мои чувства.
     - Вы обручены с кем-то? - осведомился лорд Карлион.
     - Нет!
     - Тогда вы, может, надеетесь в скором будущем с кем-нибудь обручиться и выйти замуж?
     - Я вам уже сказала, что мне двадцать шесть лет, - резко ответила мисс Рочдейл. - Вряд ли это когда-нибудь случится.
     - В таком случае, - прозаично произнес Карлион, - вы можете причинить себе очень большой вред, если отклоните мое предложение. - Заметив, как щеки молодой гувернантки залил яркий румянец, лорд понимающе улыбнулся. - Нет, только не злитесь на меня! Подумайте хоть немного! Ведь вас ожидает бедная, полная лишений жизнь. Я даже не знаю вашего имени, но мне ясно... было ясно с самого начала... что вы рождены не для того, чтобы занимать столь низкое положение. Если не подходящий брак, тогда что? Не мне рассказывать вам, какие испытания ждут вас в будущем. Я предлагаю вам выйти замуж за моего кузена. Вы не можете не признать, что преимущества этого брака перевешивают его недостатки, которые, поверьте, я понимаю и вижу не хуже вас. У Эустаза отвратительный характер, но он из хорошей семьи. Став миссис Чевиот, вы сможете с полным основанием требовать у окружающих уважения, и получите его. Вам нужно только взять моего кузена за руку и пройти с ним в церковь. Уверяю, что в дальнейшем он не сможет причинить вам никаких неудобств. Напротив, перед вами откроется возможность провести всю свою жизнь в достатке. Вы даже сможете второй раз выйти замуж. Ведь я говорил вполне серьезно, что при таком образе жизни мой кузен не сможет долго протянуть. Подумайте хорошенько, прежде чем давать окончательный ответ!
     Элинор Рочдейл молча выслушала собеседника. Сначала она мужественно выдерживала его пристальный взгляд, потом опустила глаза и принялась разглядывать свои крепко сжатые на коленях руки. Элинор не могла равнодушно слушать эти справедливые слова. Редко доводилось ей встречаться с человеком, который бы так хорошо понимал ее положение. Те случайные знакомые, которые у нее были, похоже, считали, что мирная профессия гувернантки вполне устраивает ее. Но этот странный грубоватый мужчина с холодными глазами назвал с почти оскорбительной прозаичностью ее жизнь бедной и полной лишений. Когда он говорил это, ни в его лице, ни в голосе не было ни капли сострадания, но, как бы то ни было, он сказал эти суровые слова. А ведь только те люди, которые сами хлебнули такой жизни, могли знать, что это такое.
     Элинор надеялась, что у нее достаточно твердые жизненные принципы, чтобы победить соблазн. То, что соблазн существовал, она не могла отрицать. Будущее на самом деле было неопределенным. А лорд Карлион предлагал ей всего лишь согласиться на формальный брак, который гарантировал безбедное существование. Элинор пришлось пережить несколько очень трудных минут. Наконец, она решила, что взяла себя в руки, и, подняв глаза, попыталась улыбнуться, а потом покачала головой и сказала:
     - Нет, я не могу. Не уговаривайте меня больше, умоляю! Я уже приняла окончательное решение и не изменю его.
     Лорд Карлион слегка поклонился.
     - Как вам будет угодно.
     - Неужели вы не можете понять, что я не могу согласиться выйти замуж за вашего кузена, сэр?
     - Вы просили не уговаривать, я и не буду. Завтра вас отвезут в "Файв Майл Аш" в любое время.
     - Вы очень добры, - благодарно произнесла Элинор. - Хотелось бы надеяться, что миссис Макклсфилд не выставит меня, хотя я уверена, она так и поступит, если узнает истинную причину задержки.
     - У вас будет время придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение. А сейчас пейте свой чай: Потом я отвезу вас в гостиницу, о которой говорил и устрою на ночь.
     Мисс Элинор Рочдейл робко поблагодарила его светлость и вновь взяла чашку. Она облегченно вздохнула, когда увидела, что Карлион, похоже, совсем не злится на нее и даже не разочарован ее отказом. Девушка почувствовала себя виноватой и сказала:
     - Мне жаль, что я не оправдала ваших ожиданий, милорд.
     - Вы совсем не обязаны выполнять мои просьбы или оправдывать ожидания, - ответил лорд, достал из кармана табакерку и открыл ее. - Но мы с вами по-прежнему в неравном положении, - спокойно заметил он. - Могу я узнать, как вас зовут?
     - Меня зовут Рочдейл, - ответила Элинор после секундного замешательства. - Элинор Рочдейл.
     Рука лорда Карлиона замерла над открытой табакеркой. Он бросил на собеседницу быстрый взгляд и повторил бесстрастным голосом:
     - Элинор Рочдейл.
     Элинор покраснела и с вызовом добавила:
     - Из Фелденхолла.
     Карлион наклонил голову. Этот жест не означал ничего иного, кроме безразличной вежливости, но девушка была уверена, что он знает ее историю. Она наблюдала, как он втянул в ноздрю щепотку табака, и неожиданно заявила:
     - Вы совершенно правы, сэр. Я дочь человека, который после неудачной игры на бирже и за карточным столом разорился и покончил жизнь самоубийством.
     Если Элинор думала, что смутит своего собеседника, то она ошибалась. Карлион спрятал табакерку в карман и просто сказал:
     - Мне кажется, мисс Рочдейл из Фелденхолла не должна работать гувернанткой, несмотря на все несчастья и злоключения, которые выпали на долю ее отца.
     - Мой дорогой сэр, у меня за душой нет ни одного пенни. На жизнь мне приходится зарабатывать своими собственными руками! - язвительно возразила девушка.
     - В это я могу поверить. Но не может быть, чтобы у вас не было родственников.
     - Есть. Но перед вами очень необычный человек. И пусть я "рабочая лошадь", как вы меня представили, предпочитаю получать плату за собственный труд.
     - Вам явно не повезло с родственниками, - прокомментировал лорд Карлион ее слова.
     - Ну, в конце концов, я не могу винить их, - откровенно призналась Элинор. - Уверена, что не каждый согласится взять бедную родственницу. И к тому же родственницу, чье имя пользуется дурной славой. Вам самому прекрасно известно, какие обо мне ходят слухи. Так что вы должны понять мою решимость не причинять ни моим родственникам, ни моим друзьям никаких беспокойств. Конечно, вы можете посоветовать мне изменить фамилию! Возможно, я могла бы пойти на это, если бы не моя гордость.
     - Я и не собирался советовать вам ничего подобного, - спокойно возразил Карлион. - Впрочем, вы действительно гордый человек, однако ваша гордость отчасти ложная.
     - Ложная! - воскликнула ошеломленная мисс Рочдейл.
     - Конечно. Именно ложная гордость заставила вас преувеличить последствия смерти своего отца.
     - Вам неизвестны обстоятельства, которые привели к его смерти, - тихо произнесла Элинор.
     - Напротив. Но вам еще предстоит убедить меня, будто они имели к вам хоть малейшее отношение.
     - Наверное, вы правы. Возможно, я все преувеличила. Но ведь я сразу почувствовала, как изменилось отношение ко мне в обществе. Вы должны знать, что еще при жизни отца я была помолвлена с неким джентльменом, который... тут же с легкостью освободился от всех обязательств передо мной. - Девушка гордо подняла подбородок и добавила:
     - Правда, мне наплевать на это!
     Эта пылкая речь не поколебала невозмутимость лорда Карлиона.
     - А что вы могли сделать? - осведомился он бесстрастным голосом. - Ничего страшного!
     Элинор была готова надменно отказаться от любого проявления жалости и сочувствия с его стороны, но эти жестокие слова вызвали у нее необъяснимое раздражение, и она довольно резко ответила:
     - Быть брошенной довольно неприятно, чтобы вы знали!
     - Совершенно верно, но вы не могли не понимать, что избавились таким путем от плохого жениха. Эта мысль должна была, по-моему, облегчить ваши страдания.
     В глазах мисс Рочдейл заплясали веселые огоньки, и она сказала:
     - Не понимаю, милорд, почему ваши благожелательные слова вызывают у меня такую неприязнь. Будет лучше, если вы отвезете меня в ту самую замечательную гостиницу, прежде чем спровоцируете на ответ, совершенно недопустимый в этом разговоре, учитывая разницу наших положений в обществе.
     Лорд Карлион улыбнулся
     - Извините, не хотел вас обидеть, мисс Рочдейл. Однако, какой толк, если я стану жалеть вас? Пользы это не принесет, да и вам будет неприятно.
     Элинор начала надевать перчатки.
     - Какая отвратительная у вас черта - вы всегда оказываетесь правы! Мне жалко ваших друзей. Неужели они не чувствуют себя дураками, общаясь с вами?
     - Надеюсь, нет, поскольку друзей у меня довольно много. - Серьезно ответил Карлион.
     Элинор Рочдейл рассмеялась и встала. И тут послышался звон колокольчика, громкий и требовательный. Элинор замерла и вопросительно взглянула на Карлиона. Лорд встал и направился к двери.
     - Это, конечно, мой кузен, - сказал он. - Не беспокойтесь! Я не пушу его сюда.
     - Но это же его дом! - изумленно произнесла девушка. - Да и не съест же он меня.
     - Думаю, нет. Но Эустаз скорее всего пьян, и мне бы очень не хотелось причинять вам дополнительные неудобства. Вы и так уже многого натерпелись за этот вечер.
     Дворецкий, должно быть, находился в холле. Не успел лорд Карлион подойти к двери, как в коридоре послышались голоса и торопливые шаги. Дверь распахнулась, и в библиотеку вбежал высокий стройный молодой джентльмен. Он воскликнул с искренним облегчением:
     - Ах, Нед, слава Богу, ты здесь! Я уже собирался ехать домой, но Хитчин сказал, что ты отправился в Хайнунс. Я попал в ужасную историю! Честно говоря, даже не знаю теперь, что и делать. Вот я и подумал, что лучше будет сразу отправиться к тебе, пусть ты даже и не захочешь разговаривать со мной.
     Одного взгляда на молодого незнакомца с загорелым лицом, окаймленным белокурыми волосами, с открытыми голубыми глазами, оказалось вполне достаточно, чтобы убедить мисс Рочдейл, что этот юноша может быть кем угодно, но только не распутным кузеном лорда Карлиона. Снова взглянув на юного джентльмена, она заметила черты сходства между ним и его светлостью, которые не сразу бросались в глаза. Молодой человек был сильно взволнован, на его лице застыл страх. Несмотря на столь короткое знакомство с его светлостью, Элинор ничуть не удивил хладнокровный ответ лорда Карлиона на эту пылкую речь.
     - Ты поступил правильно, - сказал он. - Но я не могу поверить, что существует причина для такого шума, Ники. Что ты натворил на этот раз?
     Младший брат его светлости тяжело вздохнул и машинально улыбнулся.
     - О Нед, рядом с тобой всегда кажется, что ничего страшного произойти не может. Только на этот раз все значительно хуже и серьезнее! Мне ужасно жалко, но я убил Эустаза Чевиота!

Глава 3

     В библиотеке воцарилось молчание. Карлион замер и. нахмурившись, смотрел на брата. Ники бросил на него виноватый и в то же время полный надежды взгляд. Сейчас он напомнил мисс Рочдейл щенка, который, изжевав туфли хозяина, понимает, что ему не поздоровится.
     Молчание нарушил лорд Карлион.
     - Что ты несешь! - медленно произнес его светлость.
     - Да, убил! - подтвердил Ники. - И я знаю, что тебе это не понравится, Нед, но я, конечно, не хотел убивать его! Видишь ли, все произошло... Ну, ты знаешь, как он...
     - Подожди, Ники! Давай все по порядку. Как ты оказался в Сассексе?
     - О, меня временно отчислили из Оксфорда! - объяснил Ники. - Я возвращался домой, когда...
     - Почему? - прервал его Карлион.
     - Ничего страшного, Нед. Понимаешь, во всем виноват дрессированный медведь.
     - О, понимаю, - протянул лорд Карлион. Ники улыбнулся.
     - Я знал, что ты поймешь. Со мной был Кейгли... Понимаешь, мы просто решили пошутить. И конечно, когда я увидел того медведя... ну, я взял его на время, Нед!
     - Понятно, - сухо кивнул лорд Карлион.
     - А "Парик с Косой", так у нас зовут декана, заявил, будто я украл медведя, но это вранье чистейшей воды! Разве я могу украсть! Я страшно разозлился. Ну, пусть поругал бы немного. Честно говоря, было за что. Ведь я спустил медведя на двоих расфранченных преподавателей... Вот была потеха, когда он загнал их на дерево! Такого тебе еще не доводилось видеть, Нед.
     - Да уж конечно!
     - Жаль, что ты не видел. Тебе бы понравилось... Сначала я думал, что просто придется раскошелиться и заплатить штраф... Мне было абсолютно наплевать... Но потом, как я уже тебе сказал, декан обвинил меня в краже этого медведя, хотя я объяснил ему, что только взял его на время. В конце концов он вывел меня из себя, и я заявил, что у меня нет нужды красть медведей, потому что, если бы мне хотелось медведя, я бы попросил старшего брата и он уж, наверное, не отказал бы...
     - Никогда не подарил бы тебе медведя!
     - Ну и не надо. Что бы я с ним делал?.. Так вот, я ему сказал, что не крал того медведя, а он почему-то не поверил. Короче говоря, меня временно отчислили до конца семестра.
     Но знаешь, по-моему, "Парик" не очень сильно рассердился. Во-первых, он терпеть не может одного из тех типов, которых медведь загнал на дерево, а во-вторых... готов поспорить, что заметил в его глазах смех. Наш декан отличный парень!
     - Ладно, с деканом ясно. И что случилось дальше?
     - Потом мне, конечно, пришлось уехать. Кейгли отвез меня в Лондон в своем новом фаэтоне. Ты бы видел его пару гнедых, Нед! Запросто пробегают шестнадцать миль в час и...
     - Не надо о гнедых Кейгли! Я хочу услышать конец истории.
     - О да, конечно! В Лондоне мне пришлось пересесть на почтовую карету, и остаток пути до Висборо Грин...
     - Почему, объясни мне Бога ради, ты поехал на почтовой карете?
     - Ну, из-за денег, сам понимаешь! По правде говоря, после того, как я заплатил за обучение, у меня осталась только пара шестипенсовиков.
     - В это нетрудно поверить, но разве ты не мог заехать на Маунт стрит?
     - Мог, но я боялся встретить там Джона, а ты сам знаешь, Нед, какой он! Начал бы воспитывать меня и читать длинные нудные нотации. Я бы не стал возражать, если бы меня воспитывал ты, но не хочу выслушивать