гая от усталости,.вытаскивал тело на берег. Затем он положил его лицом вверх и начал делать искусственное дыхание. Такер тут же присоединился к нему. Они трудились, как ниггеры, чтобы вернуть парня к жизни. Он сам уже через десять минут понял, что все напрасно, но Коллинз выругался и заставил его продолжать. Коллинз настаивал, что парень был под водой не так долго, чтобы захлебнуться, и что они должны оживить его. Как они ни старались, видно было, что жизнь в Марке угасла.
     Именно Такер остановил первую машину, что проезжала мимо них. Он не хотел оставлять Коллинза одного с телом и попросил хозяина машины, мистера Джерролда из Коллинхерста, позвонить в полицию и сообщить о случившемся.
     Такер говорил правду, но старался не смотреть на мистера Эмберли. Было ясно, что он ждет выговора, так как несколько раз повторил, что инспектор ему не говорил, что Брауна нельзя упускать из виду.
     - Дурак, - сказал сержант и позвонил, чтобы привели Коллинза.
     Лакея переодели в костюм, который был ему великоват, и дали горячего чая. Лицо его уже утратило серый оттенок, а глаза, о которых сержант сказал, что они похожи на глаза убийцы, смотрели как всегда, холодно и без всякого выражения.
     Он рассказал о своей роли в случившемся довольно спокойно. Он шел невдалеке от Брауна, которого с трудом разглядел в тумане. Молодой джентльмен, казалось, был сильно пьян. Несколько раз он спотыкался и едва удерживал равновесие. Его походка была настолько нетвердой, что Коллинз поспешил за ним, опасаясь, что какая-нибудь проезжавшая машина может задавить его, так как водитель мог не увидеть его сквозь туман. Он тоже не ясно различал в тумане фигуру Брауна, хотя шел с включенным фонариком. Сержант и мистер Эмберли, должно быть, заметили, что в ложбине, где дорога проходит вдоль берега реки, туман был особенно густой. Он думает, что молодой человек сбился с дороги и, споткнувшись, упал в реку. Он видел, как тот исчез из поля зрения, а затем услышал его крик. Затем раздался всплеск воды. Он сразу побежал к тому месту, где в последний раз видел молодого джентльмена. Он стал его звать, но ответа не было. Вообще ни звука. Зная, в каком состоянии был джентльмен, он испугался, что тот не сможет выплыть к берегу. Он подумал, что его долг последовать за ним, что он и сделал, задержавшись только для того, чтобы скинуть пальто и ботинки. Он нырнул в воду и плавал кругами долго, так долго, что прошли, казалось, часы. Он думает, что джентльмен захлебнулся сразу. Если он и боролся с водой, то, видимо, недолго, поскольку была полная тишина, когда Коллинз нырнул в воду. Он уже отчаялся найти парня, когда внезапно увидел в воде руку. Он не считает себя хорошим пловцом, но ему удалось вытащить тело на берег, затем он перенес его на дорогу. Он несколько раз кричал, зовя на помощь, так как сам очень устал и у него не хватало сил, чтобы сделать искусственное дыхание. Но все таки он сделал все, что мог, пока не подошел Такер. Он думает, что Такер подтвердит это.
     Сержант слушал его рассказ, скептически помалкивая. Когда Коллинз кончил, он сказал:
     - Значит, вот как все случилось? А что же вы делали на Коллинхерст-роуд в такой час? Ответ удивил его.
     - Я шел за молодым джентльменом, - сказал Коллинз.
     Сержант, уверенный, что так все и было, растерялся.
     - О, вы шли, вот как, - сказал он довольно невнятно. - А почему?
     Коллинз быстро взглянул на Эмберли.
     - Я хотел встретиться с молодым джентльменом, поскольку три дня назад в особняке произошел очень неприятный случай. Думаю, мистер Эмберли знает, на что я намекаю.
     - Для вас не имеет никакого значения, что знает мистер Эмберли, - сказал сержант. - Что за неприятный случай?
     Коллинз скривил губы:
     - Видите ли, сержант, мистер Браун, будучи под влиянием спиртного, пришел в особняк, а когда я открыл дверь, обратился ко мне с угрозами, которые я не могу объяснить. Он, видимо, принял меня за кого-то другого.
     - Принял за другого, да? Почему вы так думаете?
     - Я и представить не мог, сержант, что молодой джентльмен имел зуб против меня.
     - Вы его совсем не знали, не так ли?
     Эмберли нахмурился. Намек, прозвучавший в словах сержанта, насторожил Коллинза.
     - Едва ли я могу сказать, что был знаком с ним, сержант, - сказал лакей вкрадчиво. - Надеюсь, я знаю свое место. Но однажды днем я встретил мистера Брауна в Аппер Неттлфоулде, когда он был не совсем в себе. В тот раз он был очень дружелюбен. В самом деле, настолько дружелюбен, что пытался подарить мне свой портсигар. Я знаю, что под влиянием алкоголя джентльмены поступают так иногда. Мистеру Брауну тогда тоже показалось, что я его друг. Мне ничего не оставалось, как принять его портсигар. Естественно, что я вернул его, как только смог.
     - Вы отослали его ему?
     - Нет, сержант, я сам пошел в Айви-коттедж и отдал его мистеру Брауну, - сказал Коллинз спокойно.
     Сержант бросил красноречивый взгляд на Эмберли.
     - Мистер Браун, - продолжал Коллинз, - в тот момент был трезв и вел себя как джентльмен.
     - Забавная история, - сказал сержант. - Но продолжайте. Зачем он приходил в особняк повидать вас?
     - Представления не имею, сержант. Это меня очень обеспокоило, если можно так выразиться. Молодой джентльмен пытался застрелить меня, как вы, сэр, - он кивнул в сторону Эмберли, - без сомнения, помните. Мистер Фонтейн, не желая поступать с мистером Брауном сурово, поскольку тот был не в себе, позволил ему уйти. Но, уходя, он сказал несколько фраз мне, которые я был не в силах понять. Фактически он угрожал застрелить меня при первой возможности.
     - Полагаю, поэтому-то вы и выслеживали его, - сказал сержант саркастически.
     - Именно так, сержант, - ничто не могло поколебать спокойствие лакея. - Очень неприятно сознавать, что существует молодой джентльмен, страдающий такой опасной манией. Мне казалось, что ничего не остается, как попытаться встретиться с мистером Брауном и постараться выяснить, почему он воображает, будто имеет что-то против меня. Конечно, мне не всегда удобно отрываться от своих обязанностей, но сегодня вечером мне представилась возможность уйти из особняка, так как мистер Фонтейн уехал в Лондон, и мы ожидали его возвращения поздно вечером. Зная... привычки мистера Брауна, я осмелился дождаться его у "Голубого дракона". Не желая устраивать сцену на публике, я намеревался последовать за ним до дома и там спросить, чем я мог оскорбить его. Но затем случилось то, о чем я уже рассказал, сержант.
     Сержант был явно недоволен его рассказом, в который он нисколько не поверил. Но доказать его фальшь в данный момент было невозможно, да и возложить вину на Коллинза за случившееся он не мог, поскольку не кто иной, как Коллинз, вытащил Марка Брауна из реки. Показания Такера свидетельствовали, что Коллинз не только бросился в воду, чтобы спасти Марка, но он также отказался оставить попытки оживить его, когда полицейский объявил, что их усилия бесполезны. Сержант посмотрел на мистера Эмберли в надежде получить от него совет, но Эмберли в это время разговаривал с лакеем. Ему хотелось узнать, не проезжала ли какая-нибудь машина мимо, когда он шел за Марком, или, может быть, он заметил прохожего. Коллинз без колебаний ответил, что он не видел никого, кроме подбежавшего на крик Такера и проезжавшего на своей машине мистера Джерролда.
     Мистер Эмберли, казалось, был удовлетворен ответом, и, подойдя к камину, начал набивать трубку табаком.
     - Полагаю, вы можете идти, - неохотно сказал сержант. - Но заметьте, я не говорю, что удовлетворен вашими показаниями, потому что я им не верю. Если вы представите свидетелей, что все случилось именно так, как вы рассказали, тогда другое дело. Но все рассказанное вами основывается только на ваших словах, а единственный человек, который мог бы их опровергнуть, утонул.
     Лакей, растягивая слова, сказал:
     - Я уверен, сержант, что мисс Браун подтвердит, что у ее брата не было причин убивать меня. Кроме тех случаев, о которых я упоминал, я никогда, насколько мне известно, не встречался с молодым джентльменом.
     - Можете быть уверены, мы поговорим с мисс Браун, приятель, - пообещал сержант.
     - Да, сержант, я буду рад, если вы с ней поговорите, сказал Коллинз смиренно.
     - И не забудьте, что вас вызовут на следствие, - сказал сержант, жестом показывая, что больше не задерживает его.
     Лакей вышел, сопровождаемый констеблем Такером, а сержант сел в кресло и посмотрел на мистера Эмберли.
     - Итак, сэр? Каковы ваши выводы? - спросил он.
     - Я же говорил, что вердикт присяжных заседателей будет однозначным: смерть в результате несчастного случая.
     - Только не говорите, что вы верите в эту сплошную ложь, сэр.
     - О, нет, - сказал Эмберли, - но как трудно будет ее опровергнуть. Начать хотя бы с дружеских излияний со стороны Брауна. Совершенно невозможно возразить, сержант. Однажды пьяный человек пытался всучить мне пятифунтовую бумажку. Визит в Айви коттедж объяснен вполне обоснованно. Знаете, он очень находчивый, этот Альберт Коллинз. Иметь с ним дело - одно удовольствие. Причина, по которой он преследовал сегодня вечером Брауна, звучит менее убедительно, но вполне вероятна. Боюсь, вам не удастся взвалить на него смерть Брауна, сержант.
     - Может быть, нет, а может быть, да, - сказал сержант. - Но если есть виновник, то это не кто иной, как Альберт Коллинз.
     - Возможно, вы правы, - сказал мистер Эмберли, дерясь за шляпу. - А сейчас я собираюсь освободить вас от неприятной обязанности. Вам нет необходимости сообщать мисс Браун о случившемся.
     Сержант, казалось, был доволен.
     - Я буду вам признателен, сэр, если вы сами сделаете это. Интересно, что скажет она о той сказке, которую мы с вами только что выслушали. Вы разберетесь в этом лучше, чем я.
     - Не сомневаюсь, - сказал мистер Эмберли.

ГЛАВА IX

     Ширли еще не спала, когда мистер Эмберли приехал в Айви коттедж. Она ждала прихода брата, и когда открыла дверь, Эмберли понял по ее бледному лицу и встревоженному взгляду, что она была обеспокоена отсутствием Марка в столь позднее время.
     Она отпрянула, увидев, кто стоит на пороге. Инстинктивно хотела захлопнуть дверь, но, подавив в себе это желание, выразила предположение, что он, вероятно, опять привез Марка домой.
     - Нет, - сказал мрачно Эмберли, - к сожалению, на этот раз мне не удалось сделать этого. Не позволите ли войти на минуту?
     Его необычная вежливость подсказала ей, что что-то неладно.
     Она молча посмотрела на него вопросительным взглядом.
     - Я пришел не досаждать вам, - сказал он, пытаясь улыбнуться. - Я пришел сообщить вам плохую новость.
     Ее рука, державшая дверь, затряслась.
     - Что-нибудь случилось с Марком? - прошептала она.
     - Да, - коротко ответил он.
     Она отступила, давая понять, что он может войти.
     - Пожалуйста, скажите - он мертв?
     Он прошел с ней в гостиную и остановился, довольно сурово глядя на нее.
     - Да, он мертв. Почему вы сразу это спросили?
     Она подняла руки и прижала их к вискам.
     - Вы сказали, что пришли не для того, чтобы... досаждать мне вопросами. Когда он запаздывает, как сегодня, я всегда воображаю худшее. Как это случилось?
     - Он шел домой пьяный, как обычно, и, вероятно, оступившись у обрывистого берега, упал в реку.
     Ее руки беспомощно опустились, дыхание на минуту замерло, в глазах, устремленных на него, появился ужас. Он вдруг понял, что никогда не видел ее напуганной. Впервые она поразила его тем, как, будучи такой несчастной, умела великолепно держаться внешне спокойно и при этом огромными, проницательными глазами пытаться прочесть на его лице, о чем он думает.
     - Сожалею, что вынужден был сообщить вам о случившемся столь неподобающим образом, - сказал он.
     - Это не имеет значения, - выпалила она, гордо подняв голову. - Спасибо, что пришли. Вы... Вы, случайно, не знаете других подробностей?
     - Очень мало. Недоумок, которому поручили не сводить с Марка глаз, упустил его из виду. Я должен просить у вас извинения.
     Она протянула руку и схватилась за край стола.
     - Вы приставили к нему человека, чтобы следить за ним... потому что думали... он может упасть в реку?
     - Не совсем так. Я думал, что после его крайне необдуманного визита в особняк, возможно, будет предпринята попытка покушения на его жизнь.
     - Вы - умный, - сказала она тихо. - Я недооценивала вас. - Она помолчала. - Его столкнули в реку?
     - Я могу говорить только о фактах, а вы сами делайте выводы, - ответил он. - Есть только один свидетель - Коллинз.
     Она вздрогнула:
     - Ах!
     - Именно так. Когда констебль Такер прибежал на место... несчастного случая... он обнаружил Коллинза вытаскивающим тело вашего брата на берег. Они вдвоем делали ему искусственное дыхание, пока не приехали сержант и я.
     Она повторила его слова, словно плохо поняла их:
     - Коллинз пытался его спасти?
     - Несомненно. Вас это удивляет?
     Она, казалось, была поражена.
     - Я не совсем могу... Коллинз... О Боже, мне не надо было позволять ему приходить сюда!
     - Коллинзу? - спросил мистер Эмберли спокойно. Она не обратила на это внимания.
     - Мой брат. Только я никогда не думала... - Она замолчала, пододвинула стул и села, вся как-то сразу поникнув. Мистер Эмберли прислонился спиной к стене и стоял, наблюдая за ней. Казалось, она не испытывала большого горя. Он достаточно знал Марка, чтобы понять ее. Но было видно, что новость глубоко ее поразила. И одновременно напугала. Она не понимала какое из двух ощущений сильнее. Он увидел, как она передернула плечами и нервно сжала пальцы рук, лежавших на коленях. Минуту спустя он спросил:
     - Когда несколько дней назад Коллинз приходил к вам, что ему было надо?
     Ее мысли блуждали где-то далеко, и она вздрогнула, услышав его вопрос.
     - Разве он сказал, что приходил сюда? - уклонилась она от ответа.
     - Я видел его, - сказал Эмберли.
     - Вы, должно быть, ошиблись.
     - Нет. Коллинз рассказал мне свою версию причины визита, а мне очень хочется знать вашу.
     Он заметил, как суставы ее пальцев побелели.
     - Я не буду вам отвечать, - сказала она. - Если он и приходил, то это был совсем безобидный визит, и вам нет до него никакого дела.
     - Понимаю. А что вы скажете, когда сержант придет и спросит, по какой такой причине ваш брат хотел застрелить Коллинза?
     - Ничего, - сказала она с усилием. - Абсолютно ничего.
     Эмберли оторвался от стены и, пройдя через комнату, сел на край стола. Она взглянула на него вызывающе и в то же время напуганно. Он положил руку на ее нервно сжатые пальцы.
     - Не думаете ли вы, что пришло время рассказать мне все? - спросил он. - Попробуйте! Я не такой плохой человек, чтобы не доверять мне, ведь вы знаете это.
     К его удивлению, ее руки под его ладонью вздрогнули.
     - Знаю, сказала она неожиданно. - Но я не могу. Нет смысла спрашивать меня об этом. У меня не хватит смелости все рассказать. Марк умер, но я еше жива и не кончила дело. Я так легко не сдаюсь.
     - У вас не хватит смелости, - повторил он и посмотрел на нее загадочно. - Но я заставлю вас. Нет, не сейчас, но скоро. Здесь затронуто мое самолюбие. Вы доверитесь мне. И по своей доброй воле. - Он встал и посмотрел на часы. - А сейчас я хочу предложить вам отправиться со мной в Грейторн. Моя тетя будет рада принять вас, а вам не следует оставаться здесь одной.
     Она вся вспыхнула и с благодарностью сказала:
     - Спасибо. Вы относитесь ко мне лучше, чем я того заслуживаю. Но я не могу поехать в Грейторн. Из коттеджа я уеду, но поселюсь в пансионе в Аппер Неттлфоулде. Пожалуйста, не уговаривайте меня. Со своей собакой и пистолетом я чувствую себя в полной безопасности. И я, как вы понимаете, не напьюсь.
     - Пансион? Вы имеете в виду "Голову кабана", что на рыночной площади? Но я бы предпочел, чтобы вы были под моим присмотром в Грейторне.
     Она слегка улыбнулась:
     - Но я не хочу быть под вашим присмотром, благодарю.
     - Знаю, что не хотите. Может быть, вы поедете в Грейторн только на эту ночь, а завтра утром переберетесь в "Голову кабана"?
     - Нет, спасибо. На эту ночь я останусь здесь. Правда, со мной ничего не случится. - Она поднялась и протянула ему руку. - Я сожалею, что была груба, с вами. Спасибо за все, что вы сделали для меня. А теперь... Не будете так любезны уйти?
     Он вернулся в Грейторн как раз в тот момент, когда его тетя и кузина направлялись наверх в спальни. Филисити небрежно спросила, не случилось ли чего, и была поражена его ответом. Он коротко сказал, что Марк Браун умер.
     Леди Мэтьюс, остановившись посреди лестницы, заметила, что его сообщение очень интересно, но кто такой Марк Браун? Она никогда не слышала о нем.
     Филисити торопливо ей рассказала о нем и потребовала от Эмберли объяснить, кто это сделал.
     - Он упал в реку и утонул. Никто его не убивал, - ответил Эмберли.
     Филисити сразу же забеспокоилась о Ширли, оставшейся одной в Айви коттедже, а леди Мэтьюс, тут же возразившая, что Ширли именно та симпатичная девушка которая помогла ей поднять пакет с покупками в магазине Ходжсона вчера, заявила, что бедную девочку ни в коем случае нельзя оставлять одну в этом ужасном коттедже.
     Эмберли признался, что уже приглашал ее в Грейторн, но она отказалась. Тогда леди Мэтьюс сказала:
     - Так, дорогой. Решено. Я только должна взять пальто. Мне совестно гнать тебя опять на улицу, но нет смысла беспокоить Ладлоу так поздно. Филисити, дорогая, приготовь свободную комнату наверху. И лучше предупреди отца. Так неудачно, что он уже ушел спать.
     Стало ясно, что леди Мэтьюс решила сама заняться спасением Ширли Браун.
     Когда "бентли" во второй раз остановился у белой калитки, леди Мэтьюс вышла из машины и вежливо отказалась от сопровождения племянника. Эмберли предупредил ее, что Ширли Браун довольно упрямая девушка.
     - Бедное дитя! - пробормотала тетя снисходительно. В коттедже она пробыла недолго, но вышла, сопровождаемая Ширли, что немало удивило Эмберли. В руках у Ширли был небольшой чемодан. Следом за ней семенил преданный Билл. Ширли казалась на удивление кроткой и не взглянула на Эмберли. Обе дамы сели на заднее сиденье машины, Билл и чемодан оказались на сиденье рядом с Эмберли. Билл, благодарный за возможность прокатиться на машине, лизнул Эмберли в щеку, а затем высунул голову в окно, с удовольствием подставляя морду ветру.
     - Остается надеяться, что Вольф закрыт в комнате, - заметил Эмберли, убирая огромную лапу собаки со своей руки.
     Билл прижал уши, но явно не разделял надежду Эмберли. Небольшая хорошая схватка, по его мнению, могла прекрасно завершить день.
     Так и случилось. Шофер только что привел Вольфа домой с прогулки, когда к дверям дома подъехала машина, и Вольф залаял, приветствуя поздних посетителей. Билл не стал дожидаться, когда откроют дверцу машины. Эмберли не успел схватить его за ошейник, и Билл выскочил. Он понимал, что вторгается во владения Вольфа, но если бы он раньше не схватился с соседским Алсатианом, то этикет заставил бы его удержаться от новой драки. Однако он терпеть не мог оставлять работу незаконченной.
     Поднявшийся гвалт вынудил сэра Хамфри выйти из спальни. Он появился как раз в тот момент, когда смог оказаться свидетелем того, как Вольф, с трудом сдерживаемый шофером, в бессильной ярости рычал на соперника. Сэр Хамфри тут же приказал запереть негодного пса и спросил у жены, куда она собирается поместить другую собаку.
     Ширли, крепко держа Билла за ошейник, сказала, задыхаясь и стремясь замять неприятный инцидент, что она сожалеет о случившемся. Сэр Хамфри, вспомнив об обязанностях хозяина, взвалил всю вину на Вольфа.
     Ширли, все еще тяжело дыша, сказала, что ей хотелось бы оставить Билла при себе.
     Взгляд сэра Хамфри на присутствие в доме больших собак был хорошо известен. Он хотел было высказать его и гостье, но жена сказала:
     - Конечно, дорогая. Так будет безопаснее. Мы идем наверх. Кто-ни