луй, правы - нет во мне этого... Но хватит меня подкалывать вашими булавками! Что вы мне хотели сказать на самом деле?
     - О, я просто намеревался получить у вас немножко информации. Я даже не припомню своих поездок в Бат в годы юности, и теперь я целиком полагаюсь на вас. Не могли бы вы объяснить мне правила нынешнего здешнего этикета, поскольку я желаю войти в общество...
     - Вы? - удивленно протянула она.
     - Ну конечно! Иначе как я смогу поддерживать свое знакомство с... - Он запнулся, глаза его странно блеснули, а затем он продолжил невозмутимо:
     - С леди Виверхэм, конечно, и ее милой дочерью!
     - Нет, конечно! Я ведь совсем забыла! У леди Виверхэм имеется несколько премиленьких дочерей!
     - И у всех у них лицо напоминает отварную тыковку?
     - Э... Ну, немножко, - признала она. - Вы могли бы оценить их сами, если бы собрались посещать балы в нашем Новом Городском Собрании. Но насколько мне известно, ни балов, ни концертов не будет до самого ноября. Но вам там понравится. Кроме того, думаю, там будут и публичные лекции. А концерты даются каждую среду по вечерам. И еще проходят пения в Уайтхаузе, сейчас, во время сезона...
     - Позвольте мне самому определить день моего первого появления в обществе. А пока этих сведений, моя милая невежда, мне вполне достаточно!
     Эбби сперва решила дать ему гневную отповедь за столь бесцеремонное обращение к ней, но потом раздумала - лучше вовсе не заметить этой дурацкой фамильярности. Она лишь сказала с ехидцей:
     - Чувствуется, вы не особенно сильны в музыке, сэр? Ну да зато у вас, вероятно, тонкий вкус к карточным играм, верно? В Городском Собрании есть залы и для этого. Одна из них очень красивая, восьмиугольная, но я должна предупредить вас, что на деньги играть нельзя, не разрешаются и всякие незаконные игры... А по воскресеньям карточная игра вообще запрещена.
     - Вы меня напугали. А что это за незаконные игры такие?
     - Честно вам сказать, я и не знаю. Но так сказано в Правилах.
     - Ну что ж, - мрачно проронил он. - И как же я могу попасть в это строгое заведение?
     - Ну, вам нужно вписать свое имя в книгу регистрации мистера Кинга, если хотите приходить туда. Книга хранится в Зале Источников. Балы бывают по понедельникам, карточные собрания - по вторникам, а маскарады - по четвергам. Начинаются танцы сразу после семи часов, а заканчиваются ровно в одиннадцать. На простых балах допускаются только национальные танцы, но на маскарадах обычно добавляют пару котильонов. Ну и еще вы платите два шестипенсовика на чай, при входе...
     - А еще говорят, что Бат - скучное местечко! Тут, я погляжу, тьма всяких радостей жизни! А скажите, что случится, если одиннадцать часов пробьет ровно посредине какого-нибудь глубоко народного, национального танца?
     Эбби рассмеялась:
     - Тогда, увы, музыка останавливается. Это тоже указано в Правилах.
     К этому моменту они уже подошли к Сидни-Плейс, Эбби остановилась и протянула ему руку:
     - Тут я и живу, так что должна с вами попрощаться, мистер Каверли! Очень вам благодарна, что вы меня проводили. Надеюсь, вы не станете скучать в Бате.
     - Да, если меня не свалит с ног вихрь развлечений, которые вы мне здесь расписали... - Каверли взял ее ладошку в обе руки и слегка задержал ее. Глядя на Эбби сверху вниз, он улыбнулся:
     - И еще, мне не хочется прощаться с вами. До свидания, о'ревуар, мисс Вендовер!
     Она испугалась было, что Майлз Каверли попытается напроситься в гости, чтобы познакомиться с Селиной, но, к счастью, он не проявил таких поползновений, а только подождал, пока Миттон отворил дверь перед Эбби, и напоследок лишь помахал ей рукой.
     Поднявшись в дом, Эбби обнаружила, что Селина передислоцировалась на диванчик в гостиной, где наслаждается обществом навестившей ее миссис Левеиинг. Та просто лопалась от переполнявших ее бедфордширских сплетен, и прошло немало времени, прежде чем у Эбби образовалась возможность сообщить о возвращении сына миссис Грейшотт. Было невероятно трудно избежать при этом упоминания о том, что привез Оливера сюда в Бат мистер Майлз Каверли; и когда после перекрестного допроса Эбби все-таки раскрыла свой секрет, голосок ее неуверенно подрагивал.
     Селина была особенно взбудоражена этим известием.
     - Как? - взвизгнула она. - Это дядя бедного Стэси?! Это тот самый?! Которого выслали из Англии?! Какой ужас! Неужели это он довез Оливера домой?! Я думала, мистер Балкинг сам должен был сделать это, верно?! Какой ужас, что он...
     - Думаю, он заботился об Оливере во время всего их путешествия, - заметила Эбби.
     - Царица Небесная! Ну что ж... - Селина на минутку задумалась. - Возможно, он исправился после всех мытарств. Да и Стэси, надо полагать, вовсе не так плох, как о нем думают некоторые. Интересно, зачем это он приехал... Впрочем, вероятно, мистер Каверли как раз решил повидаться с племянником, - а это показывает его человеком глубоких и очень благонамеренных чувств...
     - Вовсе нет! - с некоторым злорадством парировала Эбби. - Он даже знать не знал, что его племянник находится в Бате, а что касается родственных чувств, то их у него нет и в помине!
     - Помилуй боже... Дорогая, ты что же, хочешь сказать, что сама видела его?!
     - Он появился в доме у миссис Грейшотт, когда я там сидела. А потом вызвался проводить меня до дому. Прямо как в готическом романе!
     - Не вижу здесь никакой готики, - помотала головой Селина. - Это просто знак его превосходных манер. Таких же, как и у его племянника!
     - Если верить тому, что ты мне рассказывала о Стэси, то его дядя совершенно не похож на него! - Эбби ухмыльнулась. - Ни элегантности, ни хороших манер!
     - Дорогая моя, ты находишься во власти предубеждений! - заявила Селина. - Собственно, и Роулэнд всегда говорил, что это твой главный недостаток в характере. Это было понятно, пока ты была еще юной девушкой, но теперь, когда ты поста... то есть ты поумнела, и теперь... Одним словом, в нашем семействе ханжей никогда не водилось!
     Расхохотавшись в ответ на это замечание, Эбби упорхнула, думая про себя, как позабавился бы вместе с нею мистер Майлз Каверли, кабы присутствовал при этой сцене...
     За ужином Селина продолжала разглагольствовать в своем восторженном духе о таинственной личности и характере Каверли и о том, какие таинственные силы заставили его вернуться в Англию. Однако к чаю вернулась Фанни, и тут разговор поменял направленность. Фанни была переполнена впечатлениями о разнообразных вещах, привезенных Оливером Грейшоттом из Индии, и хотя к резной слоновой кости или бенаресской бронзе интерес Селины был более чем умеренным, первое же упоминание о кашмирских шалях и целых рулонах тонкого индийского муслина разожгло ее самые низменные потребительские инстинкты. Когда Фанни описала своими словами индийское сари, Селина выразила энергичное недоумение, что этакая штука может продержаться на плечах дольше пяти минут. Она настаивала, чтобы Фанни убедила Лавинию не надевать сари, пока его не увидит и не одобрит сама Селина. "Это все потому, милая девочка, что у бедной миссис Грей-шотт просто нет никакого вкуса..."
     Фанни чудесно провела день у Грейшоттов, в Эдгар-Билдингс, и собиралась - если только ее тетушки не станут возражать! - повторить свой визит. Ее подружка Лавиния объяснила ей, как подавлен и угнетен бедный Оливер и что присутствие Фанни - с которой он много шутил и играл в шарады - необыкновенно поднимает его настроение.
     - Вот я и подумала: наверно, это мой долг? - заметила в заключение Фанни, задумчиво морща лобик. - Дело тут, конечно, не во мне, а просто от молодых гостей Оливеру становится лучше и веселее... Я просто из вежливости обязана прийти туда, ведь мой визит явно принесет ему бездну пользы!
     О Майлзе Каверли Фанни почти не упоминала. Ясно было, что ее интересы целиком фокусируются на отношениях со Стэси. Единственное, о чем обмолвилась Фанни, - что мистер Каверли, оказывается, хорошо знал ее маму.
     К облегчению Эбби, Селина оставила эту мысль без внимания, посчитав ее лишь дополнительным аргументом в пользу Каверли, - не так страшен черт, как его малюют, человек имел хорошие знакомства... Слава богу, Селина не стала вдаваться в долгие и нудные расспросы, каким это образом и при каких обстоятельствах странный мистер Каверли мог быть знаком с молодой девушкой, которая через пару месяцев после того вышла замуж за Роулэнда и поселилась в бедфордширском имении.
     Эбби отправилась спать, лелея несколько грустную надежду, что мистер Каверли покинет Бат еще до того, как Селина решит свои болезни законченными и снова станет появляться в свете.

Глава 6

     Однако вопреки всему мистер Каверли на следующий же день нанес нежданный визит в Сидни-Плейс, к Вендоверам. Дворецкий Мит-тон, узнав в нем джентльмена, который накануне провожал молодую хозяйку, несколько поколебавшись, все-таки провел Каверли в гостиную, где Эбби по просьбе Селины занималась составлением карточек для приглашения на вечеринку гостей. Эбби была вовсе не готова к этому визиту и подскочила на стуле так, что перо ее сплюнуло на бумагу жирнющую кляксу. Встав навстречу Каверли, она выдавила из себя минимально приличную улыбку и отдала еле заметный поклон, пока Каверли прошествовал к ее сестре. Причина столь внезапного посещения быстро разъяснилась: Каверли, широко улыбаясь, поведал Селине, что в свое время знавал ее старшего братца Роулэнда и не смог устоять перед побуждением расширить свое знакомство с семьей Вендовер... "Двух членов которой я имел удовольствие видеть вчера! - закончил он, фамильярно кивая Эбби:
     - Как поживаете, мисс Абигайль?"
     Та отвечала с таким холодом в голосе, что могла бы простудить и белого медведя, однако Каверли, ничуть не сконфузясь, только рассмеялся:
     - Вы все еще так ко мне немилосердны, мэм? А знаете, - обратился он к Селине, - ваша младшая сестра очень, очень возражала против того, чтобы я проводил ее домой вчера. Но в дни моей юности, знаете ли, как-то не было принято, чтобы девушки ее положения в обществе болтались по улицам без провожатых...
     Селина, сбитая с толку манерой беседы нового знакомца, запуталась в словах, поскольку, с одной стороны, полностью разделяла мнение мистера Каверли насчет провожания девушек, но с другой стороны, боялась вызвать гнев Эбби своим соглашательством... Так что после нескольких попыток закончить свою расплывчатую и витиеватую фразу, Селина попросту пригласила его садиться и рассказать, как и когда он встречался с ее братом. У Эбби замерло дыхание, но Каверли отделался весьма туманным ответом.
     - Но ведь вы знали также и мою невестку, - упорствовала Селина, кипя от любопытства. - Это ведь так странно, что я знакома не со всеми их друзьями, то есть... Впрочем... Ах, что я говорю? Я забыла, что именно хотела спросить!
     Каверли наблюдал за ее конфузом с насмешкой в глазах:
     - Нет-нет, не прерывайтесь. Вы ведь хотели узнать, был ли я выслан в Индию еще до того, как ваш брат женился? Отвечаю: именно так, я знал Селию, когда она еще была мисс Морвал!
     - Давненько это было, - с нажимом вставила Эбби. - Никто уж этого и не помнит...
     Селина, почуяв, что захватывающий материал для сплетен может ускользнуть от ее ушей, накинулась на сестру:
     - Эбби, прошу тебя не мешать!
     Та передернула плечами:
     - Сколько можно мусолить одни и те же ветхозаветные истории! И бородатые анекдоты! Мне достаточно тех, что нашептывает мне генерал Эксфорд. Так что вы бы лучше рассказали о ваших приключениях в Индии, мистер Каверли...
     - Но ведь это всего лишь сменит, так сказать, цвет бороды у анекдотов, - указал мистер Каверли. - И истории эти будут не менее скучны!
     - Ну что вы! Я убеждена - это очень интересно! - залебезила Селина, несколько напуганная странным поведением сестры и пытаясь лавировать. - Все эти махараджи, слоны, пальмы и немыслимый климат! Хотя сама я жить там не хотела бы, нет... Вспомнить хотя бы бедного Оливера Грейшотта! Я уверена, что вы пережили множество захватывающих приключений!
     - Гораздо меньше, чем было их у меня в Англии. - Каверли бросил насмешливый, подначивающий взгляд на Эбби:
     - Не надо смотреть на меня так испуганно, мисс Абигайль, я не стану их обсуждать. Давайте лучше поговорим о благостях славного города Бата. Вы не собираетесь сегодня вечером на концерт?
     Первым побуждением Эбби было наотрез отмести саму возможность того, что она когда-либо ходит на концерты вообще, или сослаться на больные уши, однако она тут же припомнила, что ее как раз уже пригласили на концерт в компании друзей... И Эбби отвечала с ровной улыбкой:
     - Да, конечно. Будет петь синьора Нероли - это, знаете ли, большое наслаждение для настоящих ценителей музыки. Но вы, думаю, станете скучать там, поскольку я уверена, что вы не любите музыки!
     - Совсем наоборот - я считаю ее самым лучшим в мире снотворным и успокоительным средством!
     Губки Эбби чуть тронула ехидная улыбка.
     - Боюсь, что скамьи в зале покажутся вам далеко не способствующими сну!
     - Да, это сильный аргумент! - с серьезной миной согласился он.
     Эбби бросила искоса взгляд на лицо сестры и отчего-то покраснела.
     Тут в комнату вошла Фанни, к большому облегчению своей младшей тетки. Фанни поздоровалась с мистером Каверли с безмятежным спокойствием - точно так же, как приветствовала бы любого из поклонников Эбби. Для Эбби было удивительно, что мистер Каверли воспринимал столь, должно быть, знакомые ему черты Фанни с полным внешним безразличием. Он не задержался надолго; это побудило Селину высказаться в том духе, что хотя манеры у мистера Каверли странноватые, очевидно из-за скверного влияния индийского климата на нервную систему, но все-таки он достаточно воспитан, чтобы знать, что визит вежливости не затягивают дольше получаса.
     - Я предупреждала тебя о его гадких манерах, - заметила Эбби. - И не думаю, что в его голове имеется хоть какое-то представление о церемониях и приличиях!
     - Конечно, появляться в городском доме в заляпанных бриджах и охотничьих сапогах - не слишком прилично для джентльмена, и было бы правильнее, имея на себе такой наряд, оставить только визитку, но ничего оскорбительного в его манерах я не обнаружила, - сказала Селина. - Он очень непринужден, и в то же время нельзя его назвать вульгарным. И в нем чувствуется хорошее воспитание. Что же до его комплекции и цвета лица - они, надо понимать, такие из-за жуткого индийского климата, так что я считаю его отца крайне бессердечным субъектом, раз он выслал родного сына в этакую преисподнюю, не важно даже, что этот сын натворил!..
     - А что, он сделал что-то ужасное? - с любопытством спросила Фанни.
     - Нет, детка, конечно нет! - торопливо выпалила Селина.
     - Но ведь ты же сказала...
     - Милая моя, я ничего подобного не говорила! Как ты любишь придираться к словам! Это совсем тебе не идет! И я давно уже говорю тебе, Эбби, что девочка берет дурной пример с тебя! Почему, к примеру, ты задевала нашего гостя самым грубейшим образом, чуть не смеялась ему в лицо! Словно ты знаешь его много лет и можешь себе это позволить!
     - Интересно, а мне можно смеяться над чьими-нибудь словами только в том случае, если я знаю этого человека много лет? - уточнила Эбби.
     Пока Селина собирала свои путаные мысли на этот счет, Фанни неожиданно сказала:
     - Во всяком случае, у меня такое чувство, что я его знаю давным-давно! И меня нисколько не коробят его манеры - вот так! Мне он просто правится. Наверно, он и тебе понравился, Эбби, он ведь такой же мастер шутить, как и ты. Правда ведь?
     - Должна сказать, - вмешалась Селина, - что он очень забавен. Когда он улыбается...
     - Да, улыбку мистера Каверли следует признать его наибольшим, если не сказать единственным, достоинством, - резко заметила Эбби. - А что касательно "понравился", то ни да ни нет - просто мы с ним знакомы, вот и все.
     - Вовсе нет! - возразила Фанни. - Может быть, вы просто с ним знакомы, но всякому со стороны ясно, что ты ему понравилась! Как ты думаешь, он придет сегодня вечером на концерт?
     - Понятия не имею, - хмыкнула Эбби. - Наверно, нет, если у него имеется лишь охотничий костюм с ботфортами!
     - Бедняжка! - вздохнула Селина, пропитываясь состраданием. - Думаю, он очень, очень ограничен в средствах...
     Но так или сяк, у мистера Каверли имелись средства - или хороший кредит, - поскольку он сумел раздобыть длиннополый сюртук, белые бриджи до колен и шелковые чулки, что в совокупности составляло вполне достойный вечерний костюм джентльмена. В концерт он явился перед самым началом, ведя под руку миссис Грейшотт. Впрочем, костюм этот мистер Каверли носил столь же небрежно, как и охотничий, отчего терялось всякое ощущение элегантности, и уж во всяком случае, никому бы в голову не пришло поинтересоваться именем портного...
     Мисс Абигайль Вендовер следила за его прибытием сквозь полуопущенные веки, после чего перевела внимание на собственного партнера. Она сама выглядела (как ей с наивной прямотой высказала племянница Фанни) красивой, как начищенный шестипенсовик, в сногсшибательном новом платье из Лондона, из имперского муслина, с короткими рукавами, и в корсаже, заплетенном двойной ленточкой. По поводу этого невероятного платья Эбби объяснила своей сестре так: когда она глянула на свое обычное сиреневое вечернее платье, оно оказалось здорово потрепанным на рукавах. По крайней мере, Селина удовлетворилась этим объяснением... Селина восторгалась и видом ее волос, которые были распущены по плечам, отчего вся Эбби словно светилась в золотом ореоле кудряшек...
     - Ах, дорогая, ты такая сегодня чудесная! - говорила ей Селина, чуть не плача от умилеиия. - Ты меня, знаю, убить будешь готова, но тебя - не побоюсь сказать! - сегодня просто никто не сможет принять за тетку Фанни!
     Эбби только рассмеялась, удовлетворенно разглядывая себя в зеркало:
     - Ну что ж, особой красавицей я никогда не была, но и дурнушкой меня не назовешь, верно?
     Конечно, никто из присутствующих на концерте не мог не отметить обаяния Эбби. Пока все ждали в восьмиугольном зале прибытия остальной части общества, Эбби успела получить еще пару комплиментов от Фанни.
     Во время антракта Эбби не сразу вышла с миссис Фэвершэм в примыкающую комнату, где был подан чай, будучи перехвачена мистером Дунстоном, который явился со своей престарелой матерью. Приличия требовали от Эбби обменяться хоть парой фраз с миссис Дунстон, но, когда внимание старой леди было отвлечено другим ее проходившим мимо по залу знакомым, ее сын важно выступил вперед и заговорил:
     - Прекрасна, как майская роза! А знаете, какая мысль пробежала у меня в мозгу, когда я увидел вас сегодня вечером, мисс Вендовер? Вы освещаете всех нас, как солнце, мисс Эбби!
     - Это все пустяки, зрелище для слабонервных! - раздался голос за плечом у Эбби. - Вы еще не видели ее племянницы!
     - Сэр! - обиженно зарокотал Дунстон. - Похоже, я не имею чести знать вас?
     - Позвольте вас представить! - торопливо встряла Эбби. - Мистер Дунстон, это мистер Каверли, мистер Майлз Каверли...
     Мистер Дунстон выполнил кривой полужесткий поклон, получил в ответ небрежный кивок, а про себя подумал, что, возможно, те времена, когда на дуэль вызывали из-за единого неверного взгляда, еще не окончательно прошли...
     - Я пришел пригласить вас попить чайку с миссис Грейшотт, - сказал Каверли, беря руку Эбби и продевая в свой полусогнутый локоть. - Я оставил ее сторожить для вас свободный стул, так что пошли скорее...
     Каверли еще раз кивнул Дунстону и гадко улыбнулся, после чего утащил Эбби прочь, на ходу приговаривая:
     - Небось жаль вам расставаться с этим болваном? Он ведь наверняка вылил на вас целую бочку ароматного елея? А что это вообще за птица?
     - Это очень уважаемый человек, он живет вместе с матерью в нескольких милях от города, - сурово отвечала она. - И даже если он говорил мне глупейшие комплименты, с вашей стороны было совершенно невежливо так прерывать нас!
     - Во в