ой боли не испытывал!
     - Было так плохо? - спросил граф, медленно преодолевая три последние ступеньки.
     - Даже словами не передать! Но я не собираюсь жаловаться; я отлично провел время! Но проходите, пожалуйста, в гостиную. Джу там. Я же должен сказать вам одну очень важную вещь, сэр! Джу, пришел лорд Ворт!
     Мисс Тэвернер вдруг (по причине, известной ей одной) оказалась совершенно погруженной в свое вышивание. При появлении графа она отложила в сторону пяльцы и встала. Они с графом пожали друг другу руки, но не успела Джудит открыть рот, как снова возник Перегрин.
     - Мне бы, сэр, очень хотелось знать, как называется тот способ, которым вы завязываете свой галстук! У вас это так чертовски здорово получается!
     - Да этот метод никак особенно не называется, - ответил граф. - Я изобрел его сам. А вы ничуть не изменились к худшему после своего приключения, мисс Тэвернер!
     - А, так это ваш собственный способ! Это значит, что через неделю он станет самым-самым модным для всех! А его освоить очень трудно?
     - Да, очень, - сказал граф. - Именно эту чрезвычайно важную вещь вы и хотели мне сообщить? Я весьма-весьма польщен.
     - О нет! Я хотел сказать совсем про другое. Вы должны знать, что я очень привязался к морю - ведь я раньше за всю свою жизнь ни единого раза на яхте не бывал и не имел ни малейшего представления, что это такое. Столько комфорта на таком крохотном пространстве! А потом, когда сам ведешь судно под парусом, это просто чудо! Эванс считает, что у меня есть для этого природный дар. Мне было чертовски жалко, что надо было так быстро возвращаться на берег, потому что мне еще много чего надо узнать про яхту.
     По-видимому, все внимание графа было сосредоточено на мисс Тэвернер. Но при последних словах Перегрина он повернулся в его сторону и с легкой улыбкой на губах произнес:
     - Узнать еще? Отлично! Я просто счастлив, что из-за того, что я поместил вас на яхту, вы не собираетесь вызвать меня на дуэль (как сделали это когда-то).
     - Вас - на дуэль? Боже правый! Да конечно же нет! Разумеется, я не хочу сказать, что сам, по своей воле, отправился бы на яхту, если бы вы мне велели, потому что тогда я ничегошеньки про море не знал. А теперь все по-другому, и я вам бесконечно благодарен.
     - Лорд Ворт, - сумела хоть на миг прервать брата Джудит, - мы с Перри чувствуем, что нам перед вами надо извиниться за то, что мы недостаточно вам доверяли, не так, как вы того заслуживаете...
     - Нет, только не я! - запротестовал Перегрин. - Я всегда графу доверял, Джу! А вот ты - нет! Я только говррил, что он... Да какое это теперь имеет значение.
     - Вы всегда обо мне говорили, что я - самый неприятный из всех ваших знакомых, - сказал граф. Он щелчком открыл свою табакерку и протянул ее Перегрину.
     Перегрин так удивился, будто не верил своим собственным глазам, и одним духом выпалил:
     - Этого вы никогда раньше не делали, сэр!
     - А я сегодня в необычайно добром настроении, - пояснил граф.
     Перегрин взял понюшку табаку и втянул ее в нос. Пользуясь тем, что брат на мгновенье замолчал, слегка ошалев от оказанной ему чести отведать из табакерки графа, Джудит произнесла:
     - Я надеюсь, лорд Ворт знает, что уже прошло много месяцев с тех пор, как я так по-глупому ему не доверяла.
     - Лорд Ворт вам чрезвычайно за это обязан, - ответил граф.
     Джудит в некотором замешательстве подняла на него глаза и увидела, что на лице его все еще теплилась чуть насмешливая улыбка. Джудит произнесла:
     - Если бы мы только больше вас слушались, то, возможно, вам не пришлось бы прибегать к тем мерам, которые оказались столь необходимыми для безопасности Перегрина. Я глубоко уверена, мы действительно должны попросить у вас прощения. И мы оба бесконечно признательны вам за вашу заботу, верно, Перри?
     - Конечно, конечно, - ответил Перегрин, стряхивая с рукава оставшиеся на нем крупицы табака. - Мы безмерно вам благодарны, сэр, а я еще больше, чем Джу. Потому что, если бы вы не упрятали меня так, как вы это сделали, мне бы самому никогда в жизни и в голову не пришло отправиться в круиз. А об этой упущенной возможности мне сейчас даже думать не хочется, потому что плавание на яхте, скажу я вам, куда лучше, чем рысистые скачки, честное слово! Во всяком случае, мне это нравится гораздо больше!
     - Надеюсь, это у вас и получается гораздо лучше, - заметил граф.
     - Ну, я думаю, у меня это дело пойдет! - горячо сказал Перегрин, - И это как раз то самое, про что я хотел у вас спросить. Ничто на свете не доставит мне теперь радости, пока у меня не будет своей собственной яхты! Умоляю, не отказывайте мне! Боюсь, вы как раз это и хотите сделать, но вы только подумайте! Если для этого вам потребуется давать мне больше из моих денег, вы ведь не станете возражать, правда? А как раз эта яхта понравится Харриет! Я ей уже, сказал, что она будет просто очарована, и она сразу же со мной согласилась. Но только, сэр, вы должны ответить мне как можно скорее, будьте столь добры, потому что у Эванса есть на примете такая яхта, которая, по его мнению, как раз то, что мне нужно: с двумя мачтами, с косым парусным оснащением, а управляется, ну просто невообразимо легко, как говорит Эванс! Яхта сейчас на якоре в Саутхемп-тонском заливе. Я позабыл, кому она принадлежит, на продать ее надо в приватном порядке, без особого шума; как говорит Эванс, будет лучше, если я куплю ее до того, как об этом узнает много людей. А у Эванса есть кузен, который как раз тот самый человек, который сможет стать на ней прекрасным капитаном. Эванс говорит...
     - Перегрин, - прервал его граф, - вы знаете, где найти Эванса?
     - Разумеется! Я думаю, он будет на борту "Чайки".
     - Нет, не будет, - сказал граф. - В данный момент он где-то здесь, в городе. Возможно, в таверне "Корона и якорь", а если не там, то значит, в "Борзой". Я уверен, если вы как следует прочешете Брайтон, вы его обязательно сумеете найти. А когда вы его и впрямь найдете, передайте ему от меня, что я буду ему безмерно обязан, если он снова вас похитит и заберет с собою в долгий, долгий круиз.
     - О, - улыбнулся Перегрин, - ему вовсе не придется меня похищать, уверяю вас! Только можно мне купить яхту?
     - Можете купить себе целую дюжину яхт, - ответил граф, - если только скроетесь с глаз моих!
     - Я не сомневался, что он согласится! - закричал сияющий Перегрин. - Я никак не мог себе представить ни одной причины для отказа! А как вы думаете, кузен Эванса...
     - Да, да, конечно же! - сразу догадался граф. - Совершенно уверен, что кузен Эванса будет просто незаменимым для вас человеком. Вам лучше всего сейчас же отправиться к Эвансу и все с ним обговорить, пока он еще в Брайтоне.
     Перегрина такое предложение поразило, как гром среди ясного неба.
     - Честное слово, это первоклассная идея! Я полагаю, мне надо это сделать немедленно, если только вы не рассердитесь, что я уйду?
     - Я это перенесу, - сказал граф. - Позвольте дать совет - не стоит терять ни минуты!
     - Ну, тогда мне лучше всего сразу же откланяться, - произнес Перегрин. - А когда я все обговорю с Эвансом, я вернусь и все вам расскажу.
     - Заранее огромное вам спасибо, - хладнокровно сказал граф. - С нетерпением буду ждать вашего возвращения, уверяю вас.
     Мисс Тэвернер отвернулась, чтобы скрыть от брата невольную улыбку. Пообещав, что непременно заглянет к графу домой попозже, Перегрин умчался в город.
     Граф взглянул на Джудит, слегка приподняв брови.
     - Как я полагаю, это вам, а не Перегрину, следует сердиться на меня за его похищение, - сказал он. - Клянусь, я даже и не подозревал, что все это приведет к таким беспокойным результатам. Мне чрезвычайно жаль, что так получилось.
     Джудит рассмеялась:
     - Мне кажется, жалеть надо только Харриет.
     - Постараюсь не забыть и принесу ей свои извинения. Можно мне поздравить вас с достижением совершеннолетия, мисс Тэвернер?
     - Благодарю вас, - прошептала мисс Тэвернер. - Вероятно, это я должна была бы поздравить вас, что вы наконец-то избавились от подопечной, с которой, я знаю, у вас было столько хлопот.
     - Что верно, то верно, - задумчиво произнес граф. - Я считаю, вы не упустили ни одной возможности, чтобы оказать сопротивление моей власти.
     Джудит прикусила губу.
     - Если бы вы были со мною более вежливым, более терпеливым, я бы так себя не вела. Это вы не упустили ни единого случая, чтобы меня позлить!
     - Но я бы никогда этого не делал, если бы вы не подавали для этого повода! - отрезал Ворт.
     - Насколько мне известно, - очень холодно изрекла Джудит, - вы привезли с собой какие-то документы, которые хотели мне передать.
     - Да, они со мной, - ответил граф. - Но я еще раз подумал и решил - если вы, разумеется, согласитесь - отослать их вашему адвокату.
     - Я, конечно же, не знаю, кто теперь должен будет заботиться о моих делах, - сказала мисс Тэвернер.
     - Этим должен будет заниматься ваш супруг, - ответил граф.
     - У меня нет супруга, - с раздражением сказала Джудит.
     - Совершенно верно, но это можно будет очень скоро исправить. Теперь, когда вы уже освободились от моих кандалов, ваши поклонники толпою хлынут к вам в дом.
     - Вы чрезвычайно любезны, сэр, но у меня нет ни малейшего желания выходить замуж ни за одного из них. Признаюсь, мне сначала очень не понравилось, что вы не давали согласия на мое замужество, но потом я этому была просто рада. Это напомнило мне одну вещь, лорд Ворт, о которой я хотела бы вам сказать. - Джудит глубоко вздохнула и отважилась начать свою заранее подготовленную тираду. - Я не всегда выражала вам свою признательность за ту заботу, которой вы окружали меня. Но теперь я понимаю, что она для меня значила. Я безмерно благодарна вам за вашу доброту, за последние...
     - За мое - что? - переспросил граф.
     - За ваши бесчисленные добрые поступки, - упрямо повторила Джудит.
     - А я-то думал, что я - самое противное, самое отвратительное, самое гадкое существо на всем белом свете.
     Джудит гневно посмотрела на графа.
     - Да, это так и есть! Я из вежливости хотела хотя бы поблагодарить вас за те услуги, которые вы мне оказали. Но если впредь их не будет, уверяю вас, мне все равно! Вы поставили меня в самое ужасное положение, когда именно вы вдохновили моего кузена меня увезти! Вам даже из простой любезности не пришло в голову навестить меня вчера и узнать, как я себя чувствую, а вместо этого прислали мне это свое такое одиозное письмо. Я не сомневаюсь, что, если бы ваш мистер Блэкедер не был в отъезде, вы бы велели ему написать это письмо, чтобы только не утруждать самого себя. А теперь вы приходите ко мне, и у вас, как обычно, скверное настроение! И вы всячески стараетесь вывести меня из равновесия! Так вот - я сумею себя сдержать. Я только позволю себе сказать вам, милорд: как бы вы ни радовались тому, что избавились от своей подопечной, ваша радость - ничто по сравнению с моей: я просто счастлива, что буду избавлена от своего опекуна!
     В глазах у графа засверкали искорки смеха.
     - Мне очень жаль, что я поставил вас в ужасное положение, - серьезно сказал он. - Вчера я к вам не пришел потому, что вы все еще были моей подопечной. Я не имел ни малейшего намерения послать вам одиозное письмо (а мистер Блэкедер совсем не в отъезде). И я сейчас отнюдь не в скверном настроении. Но я действительно очень рад, что теперь свободен от своей подопечной.
     - Это я знаю, - зло сказала мисс Тэвернер.
     - Представляю себе, что вы это и впрямь можете знать. Но вы не знаете, почему это так, Клоринда?
     - Я не хочу, чтобы вы меня называли этим именем!
     Граф взял обе руки Джудит в свои. Она попыталась, правда, не очень решительно, высвободить их и отвернулась от графа.
     - Я буду называть вас именно так, как мне захочется, - улыбнулся Ворт. - Что, ваши воспоминания, связанные с этим именем, до сих пор для вас так неприятны?
     - Вы тогда вели себя со мною просто отвратительно! - очень тихо произнесла мисс Тэвернер.
     - Это абсолютно верно, - сказал граф. - Я действительно повел себя тогда просто отвратительно. И с того самого дня все время жду, когда смогу снова поступить так же. А теперь, мисс Тэвернер, вы уже больше мне не воспитанница, и я снова поступаю так же отвратительно!
     Джудит сознавала, что по всем правилам приличия она должна была выразить графу, как возмущена его поведением. И она, вполне естественно, действительно залилась краской до корней волос. Но вышло так, что, хотя руки ее были сжаты руками графа, она как-то повторила движение его пальцев. Какой-то миг он держал ее руки в своих, глядя с высоты своего роста вниз, на ее лицо, а потом выпустил ее руки и крепко сжал ее в своих объятиях.
     Как раз в этот момент в комнату тихо вошла миссис Скэттергуд. Она так и замерла на пороге, молча, в полнейшем недоумений уставившись на свою компаньонку в объятиях лорда Ворта. Граф стоял к двери спиной, и миссис Скэттергуд, вовремя опомнившись от изумления, выскользнула из комнаты до того, как ее заметили.
     - Ну, теперь вы знаете, почему я был так рад избавиться от своей воспитанницы? - спросил граф.
     - О, я боялась, что вы хотите выдать меня замуж за своего брата, - совсем по-глупому ответила Джудит.
     - Правда? И этот ваш преднамеренный флирт, который вы так упорно демонстрировали на моих глазах, это все делалось только для того, чтобы показать, какая вы послушная? Неразумное вы дитя! Я все время хотел ему сказать, чтобы он брал с собою моего Генри. Я влюбился в вас почти с того самого момента, когда увидел вас в первый раз!
     - О, это ужасно! - вздрогнула от своих воспоминаний Джудит. - А я все это время вас ненавидела! Граф поцеловал ее еще раз.
     - Вы просто восхитительны! - сказал он.
     - Нет, совсем нет! - произнесла Джудит, как только он дал ей заговорить. - Я такая же противная, как и вы. Вам иногда хочется меня стукнуть. Один раз вы так мне и сказали, и я увидела: вы бы это сделали!
     - Если я это сказал только один раз, то поражаюсь собственной выдержке. Мне хотелось стукнуть вас по крайней мере раз десять. А однажды, в Кокфильде, я действительно готов был вас вот-вот стукнуть. И тем не менее я считаю, что вы просто восхитительны! Дайте-ка мне свою руку.
     Она протянула руку, и граф надел ей на средний палец кольцо.
     - Видите, я и правда принес вам подарок на день рождения, Клоринда.
     Мисс Тэвернер застенчиво дотронулась рукой до щеки графа. Он сжал эту руку и поднес ее к губам. Джудит вспыхнула и тихо сказала:
     - Я... после Кокфильда думала, что никогда не увижу вашего к себе расположения. И я была такой несчастной! Уже Никто меня так терпеливо не опекал, не было больше такой заботы, такого внимания. Все это для меня, против моего сознания, стало просто необходимым!
     - Да, чтобы я заставил вас испытывать боль хоть одну минуту! - ответил граф. - Но только тогда, в Кок-фильде, вы сказали такие слова и таким тоном, что я был глубоко убежден - ничто уже и никогда не погасит в вас той неприязни ко мне, которая возникла при нашей первой встрече!
     Джудит улыбнулась и подняла на него глаза.
     - Вы наверняка отлично понимаете, что у меня нет ни малейшего почтения к принципам, а потому я ничуть не стесняюсь и скажу, что уже много-много недель я все время вспоминала ту нашу первую встречу и всегда очень хотела, чтобы вы снова повторили этот свой ужасный поступок. Но после Кокфильда мне показалось, что все кончено! Я нанесла обиду, простить которую просто невозможно. А потом то чувство страшного стыда, которое я испытала, когда вы в тот злосчастный вечер нашли меня в желтой гостиной! Разве я когда-нибудь смогу позабыть то отчаяние, представив себе, что вы тогда должны были подумать!
     - Тот вечер? - спросил граф, еще крепче прижимая ее к себе. - А разве когда-нибудь смогу забыть я, как вы взглянули на меня, когда открыли глаза и увидели, что перед вами я? Или как ваша рука схватила мою, умоляя о защите? До того момента я считал, что никакой надежды у меня быть не может. Но вы стали меня умолять, чтобы я не уходил! Если бы тогда за моей спиной не стоял принц, я бы в тот момент отбросил все церемонии и все правила хорошего тона и все сказал бы вам тогда! Но принц был рядом, и я был вынужден молчать. А когда он ушел, я вспомнил, что говорить с вами - моей воспитанницей - о моих к вам чувствах просто неприлично. Более того, ведь я в тот час приехал сразу же после того, как доставил Перегрина прямо в руки моего капитана! Я не могу себе позволить даже на мгновение ваши злоключения хоть как-то сравнивать с моими! Мои - не в счет!
     - Все-таки было одно обстоятельство, - согласилась Джудит. - Я его ощущала даже тогда, когда вы простили мне мое поведение в Кокфильде. Пока вы не сбили с ног моего кузена, я даже и думать себе не разрешала, что ваша ко мне симпатия проявится когда-нибудь снова. Но у вас на лице было такое выражение! Оно показывало не только то, что вас возмутило злодейство, совершенное моим кузеном, я была уверена, оно отражало гораздо большее чувство! Я подумала, что вы готовы были кузена убить!
     - Я на какой-то миг забыл о вашем присутствии. Вы должны простить меня за такую несдержанность.
     - О, - лукаво сказала мисс Тэвернер. - Вам не стоит извиняться, если вы только вспомните, насколько я уже привыкла ездить по городам, где происходят призовые боксерские бои! По правде говоря, я ничуть не возражала, когда увидела, как вы свалили на пол моего кузена. Я бы с огромной радостью сделала это сама! А до того самого момента я, знаете, даже и не подозревала, что вы можете свалить наземь человека.
     - Никогда не подозревали, что я могу кого-нибудь сильно стукнуть? - очень удивился граф.
     - Конечно нет! Как же можно было такое заподозрить? Я ведь всегда думала, что вы - пустой франт. И вдруг однажды капитан Аудлей мне сказал, что у вас непревзойденный удар левой. И хотя в тот момент я не совсем поняла, о чем он говорит, тогда, когда вы нанесли моему кузену тот ужасный удар, я подумала: вероятно, это и имел в виду Аудлей. Потому что вы его стукнули именно левой рукой, да?
     - Да, - мрачно ответил граф. - Наверное, левой.
     - А какая быстрая у вас была реакция! - в восхищением заметила мисс Тэвернер. - Я даже испугалась, что кузен обойдет вас сзади и выбросит из окна, потому что он набросился на вас с такой злостью! Осмелюсь сказать, что, по-видимому, вы привыкли немножко заниматься боксом?
     - Да, привык, - снова согласился граф. Губы его скривились в улыбке. - Я полагаю, про меня можно сказать, что я привык немножко заниматься боксом.
     - Вы надо мной смеетесь? - с подозрением в голосе спросила мисс Тэвернер.
     - Любовь моя, - сказал граф. - Было время, когда я на ринге был противником самого Джемса!
     - О! - воскликнула мисс Тэвернер. - А он был хорошим боксером?
     - Самым великим из всех! - ответил граф.
     - О нет. - Мисс Тэвернер обрадовалась, что может блеснуть своими познаниями. - Самым великим из всех был великолепный Белчер. Так часто говорил мой отец.
     - Ну так что же здесь такого? - спокойно сказал граф. - Мне придется снова вас поцеловать, Клоринда. Человек, о котором я говорил, и был сам Джем Белчер.
     - Боже правый! - воскликнула Джудит, вдруг пораженная одной мыслью. - Я даже не представляла себе... О, я надеюсь, вы не насмерть уложили моего кузена?
     - Не совсем! - ответил граф.
     - - А я-то боялась, что он причинит боль вам! Наверняка вы подумали тогда, что я просто глупа!
     - Я подумал, что вы очаровательны! - сказал граф. Через десять минут в комнату вбежал Перри, как всегда, сгорая от нетерпения.
     - О сэр! Не могли бы вы выйти и поговорить с Эвансом? - обратился он сразу же к своему опекуну. - Он говорит, что, если я хочу иметь эту яхту, я должен установить на нее цену немедленно.
     - У меня нет ни малейшего желания беседовать с Эвансом, - ответил граф.
     - Но Эванс говорит, что это прекрасная яхта! Он говорит, что она идет только чуть-чуть хуже, чем ваша "Чайка"!