совался он. - Я не буду делать вид, что не правильно понял тебя, кузина, и не хочу, чтобы ты сомневалась в моих намерениях! Если ты воображаешь, что я когда-нибудь позволю этому молокососу жениться на моей сестре, то ты меня очень плохо знаешь!
     - Бедняжка! - сказала Софи. - Следи лучше за дорогой, Чарльз, и не говори со мной так напыщенно!

V

     - Очень неплохо для одного дня! - сказала Софи.
     Мистер Ривенхол думал иначе. Он со страхом размышлял о том времени, которое Софи предстояло провести в их доме.
     - Скажу честно, сударыня, так не пойдет! - признался он матери. - Одному Богу известно, насколько уехал дядя! Надеюсь, вы не пожалеете о том дне, когда согласились позаботиться о его дочери! Однако чем скорее вы оправдаете его надежды и выдадите ее за какого-нибудь беднягу, тем будет лучше для всех нас!
     - Боже милосердный, Чарльз! - воскликнула леди Омберсли. - Что же она сказала, чтобы так рассердить тебя?
     Вместо ответа он заявил, что Софи дерзка, своевольна и так плохо воспитана, что он сомневается в том, что когда-нибудь найдется глупец, который женится на ней. Его мать воспользовалась моментом, и, вместо того, чтобы продолжить обсуждение недостатков Софи, предложила устроить вечер с танцами, который явился бы первым шагом на пути к ее замужеству.
     - Я не имею в виду большой прием, - поспешила добавить леди Омберсли. - Пар десять или около того... в гостиной!
     - Конечно! - заметил он. - Тогда не обязательно приглашать молодого Фонхоупа.
     - Да, не обязательно, - согласилась она.
     - Должен предупредить тебя, мама, - сказал он, - сегодня утром мы столкнулись с ним! Кузина приветствовала его как давнего и хорошего знакомого и пригласила нвестить ее здесь!
     - О Боже! - вздохнула леди Омберсли. - Как некстати! Но, Чарльз, полагаю, она действительно знакома с ним, ведь она сопровождала твоего дядю в Брюссель в прошлом году.
     - Она знакома! - уничижительно произнес Чарльз. - Однако он знает о ней не больше, чем китайский император! Но он обязательно придет навестить ее! Я предоставлю вам самой справиться с этим, сударыня!
     С этими словами он вышел из комнаты матери, оставив последнюю размышлять о том, каким образом, по его мнению, она может справиться с утренним визитом молодого человека безупречного происхождения и, к тому же, сына ее давней приятельницы. Она пришла к выводу, что сын знает об этом не больше нее, и выбросила это из головы, занявшись значительно более интересным вопросом: кого пригласить на первый за два месяца вечер.
     Ее размышления были прерваны приходом племянницы. Вспомнив непонятные слова Чарльза, леди Омберсли с притворной строгостью спросила у Софи, что та сделала, что он так рассердился. Софи рассмеялась и сказала, что только украла его экипаж и четверть часа каталась в нем.
     Такой ответ ошеломил леди Омберсли.
     - Софи! - задохнулась ее светлость. - Ты взяла серых Чарльза? Тебе никогда с ними не справиться!
     - Сказать по правде, - призналась Софи, - это было чертовски трудно! Ой, простите! Я не хотела, тетушка Лиззи! Не сердитесь! Это оттого, что я жила с сэром Горасом! Я знаю, что иногда говорю ужасные вещи, но я стараюсь следить за своим проклятым языком! У Чарльза великолепные лошади! Он, кстати, сейчас придет. Осмелюсь предположить, он не был бы таким суровым, если бы не решил жениться на этой унылой особе.
     - О Софи! - невольно сказала леди Омберсли. - Признаюсь, я сама не могу полюбить мисс Рекстон, как ни стараюсь!
     - Полюбить ее! А это возможно? - воскликнула Софи.
     - Надо попытаться, - печально сказала леди Омберсли. - Она ведь хорошая и, я уверена, постарается стать мне послушной дочерью, а я этого не хочу - это так плохо с моей стороны! Как только я подумаю о том, что вскоре она переселится в этот дом... но мне не следует так говорить! Это так неприлично! Софи, пожалуйста, забудь мои слова!
     Не обратив внимания на последние фразы, Софи повторила:
     - Переселиться в этот дом? Вы шутите, сударыня?
     Леди Омберсли кивнула:
     - Ты ведь знаешь, моя любовь, так принято. Конечно, у них будут отдельные апартаменты, но все же... - она не договорила и вздохнула.
     Софи пристально глядела на тетю несколько мгновений, но к ее удивлению, ничего не сказала. Леди Омберсли постаралась выбросить печальные мысли из головы и заговорила о предстоящем приеме. Племянница с энтузиазмом поддержала ее планы. Позже леди Омберсли никак не могла объяснить ни себе, ни Чарльзу, каким образом получилось, что она во всем согласилась с Софи. К концу разговора у нее сложилось впечатление, что больше ни у кого нет такой милой и разумной племянницы, и она не только позволила Софи и Сесилии самостоятельно заняться всеми необходимыми приготовлениями, но и разрешила сэру Горасу (в лице его дочери) взять на себя все расходы.
     - А теперь, - жизнерадостно сказала Софи Сесилии, - скажи мне, где нам надо заказать пригласительные открытки и где вы обычно размещаете закуски и напитки. Я не думаю, что это можно доверить повару тети, он будет ужасно занят в эти дни, а мне не хочется, чтобы гости чувствовали себя неуютно.
     Сесилия уставилась на нее круглыми от удивления глазами.
     - Но, Софи, мама ведь сказала, что это будет очень скромный прием!
     - Нет, Сили, это сказал твой брат, - ответила Софи. - на самом деле это будет очень большой прием!
     Селина, присутствовавшая при этом разговоре, хитро спросила:
     - А мама знает об этом?
     Софи рассмеялась:
     - Еще нет! - призналась она. - Ты думаешь, она не любит больших приемов?
     - О нет! Наоборот, на балу, который она дала в честь Мария, было больше четырехсот приглашенных, правда, Сесилия? Маме очень понравилось, потому что бал имел огромный успех, и все поздравляли ее с этим. Мне рассказала это кузина Матильда.
     - Да, но сколько это стоило! - сказала Сесилия. - Сейчас она не решится! Чарльз так рассердится!
     - Не думай о нем! - посоветовала Софи. - Все расходы понесет сэр Горас, а не Чарльз. Составь список всех своих знакомых, Сили, и я тоже составлю список моих друзей, которые сейчас в Англии, а потом мы закажем открытки. Я думаю, нам понадобится не больше пятисот.
     - Софи, - сказала Сесилия слабым голосом, - мы собираемся разослать пятьсот приглашений, даже не спросив у мамы?
     Озорные чертенята заплясали у ее кузины в глазах.
     - Конечно, моя милая простушка! Потому что когда мы их отправим, даже твой несносный брат не сможет забрать их обратно!
     - О, славно, славно! - закричала Селина, запрыгав по комнате. - Как он разъярится!
     - Осмелюсь ли я? - вздохнула Сесилия, испуганная и восхищенная одновременно.
     Сестра упрашивала ее не быть такой малодушной, но окончательно дело решила Софи, сказав, что Сили не будет нести никакой ответственности и не подвергнется осуждению со стороны брата, который без колебаний направит свой гнев в верном направлении.
     Тем временем мистер Ривенхол уехал в гости к своей невесте. Он появился в мрачноватом доме Бринклоу, все еще кипя от негодования, но - так неблагодарен и несговорчив он был - стоило невесте разделить его чувства и поддержать критику по отношению к его кузине, как он внезапно переменил свое мнение и заметил, что многое можно простить той девушке, которая смогла справиться с его серыми, как это сделала Софи. В одно мгновение Софи превратилась из изнемогающей под градом упреков женщины в необыкновенную девушку, чьи непосредственные манеры воскрешают в памяти время больших мечтаний и глупых самодовольных улыбок.
     Это не понравилось мисс Рекстон. Ее представление о приличиях не допускали езду по городу без сопровождения, и она не замедлила сказать об этом. Мистер Ривенхол усмехнулся:
     - Ты совершенно права, но в этом, отчасти, есть и моя вина. Я раззадорил ее. Это не принесло никакого вреда; она превосходный кучер, если смогла укротить моих резвых лошадок. Но тем не менее, я не позволю ей завести собственный экипаж, пока она живет в доме моей матери. Боже милосердный, мы никогда не будем знать, где она, ибо, если я правильно понял мою отвратительную кузину, пристойное катание в парке ее не устраивает!
     - Ты терпишь ее с самообладанием, которое делает тебе честь, мой дорогой Чарльз.
     - Я не стерпел! - прервал он с печальным смешком Она ужасно разозлила меня!
     - И ничего удивительного. То, что она без разрешения взяла лошадей джентльмена, показывает возмутительные недостатки в ее воспитании. Да ведь даже я никогда не просила тебя доверить мне вожжи!
     Ему стало весело.
     - Моя дорогая Эжени, надеюсь, что ты никогда и не попросишь, потому что я, не колеблясь, откажу тебе в этом! Тебе никогда не удержать моих лошадей.
     Если бы мисс Рекстон не была так хорошо воспитана, она бы нашла, что возразить на это бестактное замечание, так как была довольно высокого мнения о своем умении править. И хотя она никогда не держала вожжи в Лондоне, нее был очень элегантный фаэтон, которым она постоянно пользовалась, когда жила в своем доме в Хемпшире. Ей пришлось замолчать ненадолго, прежде чем продолжить разговор. В течение этой короткой паузы она придумала, как доказать Чарльзу и его неприятной кузине, что леди, воспитанная в строгих правилах приличия, может быть такой же превосходной наездницей, как и любая девчонка, которая провела детство, кочуя по Континенту. Ей много раз говорили, что у нее отличная посадка и прекрасный стиль. Она предложила:
     - Если мисс Стэнтон-Лейси любит верховую езду, то может быть она захочет как-нибудь прокатиться со мной в парке. Возможно, после этого она откажется от своей глупой затеи завести собственный экипаж. Давай объединим наши усилия, Чарльз! Я знаю, дорогая Сесилия не очень любит верховую езду, а то бы я предложила и ей присоединиться к нам. Альфред с удовольствием поедет со мной, а ты можешь привести свою кузину. Как насчет завтра? Пожалуйста, упроси ее поехать с нами!
     Мистер Ривенхол не любил младшего брата Эжени и обычно делал все возможное, чтобы избежать встречи с ним, но он был сражен великодушием мисс Рекстон, которая взялась за малоприятное (как он полагал) для себя дело, и тотчас, согласившись с ее предложением, выразил ей свою признательность. Она улыбнулась и сказала, что таким образом хочет угодить ему. Мистер Ривенхол был человеком, не склонным к изящным поступкам, но, услышав ее ответ, он поцеловал ей руку и заявил, что всегда знал, что на нее можно полностью положиться в любой затруднительной ситуации. Мисс Рекстон повторила ему то, что уже говорила леди Омберсли: она чрезвычайно сожалеет, что в столь трудное для всех Омберсли время обстоятельства заставили отложить свадьбу. Она предположила, что неважное здоровье дорогой леди Омберсли не позволяет той справиться с ситуацией так, как хотелось бы Чарльзу. Мягкосердечие сделало ее чересчур терпимой, а вызванная нездоровьем вялость заставляла закрывать глаза на некоторые недостатки, которые без труда могла бы исправить невестка. Мисс Рекстон призналась, что была несказанно удивлена, узнав, что леди Омберсли поддалась на уговоры своего брата - очень странного человека, как сказал ей папа, - и взяла на себя заботу о его дочери на неопределенное время. После этого она плавно перевела разговор на мисс Эддербери, без сомнения славную женщину, которой, однако, не хватало хорошего образования и которая, к сожалению, не способна справиться со своими благородными воспитанниками. Но здесь мисс Рекстон допустила ошибку. Мистер Ривенхол не позволял никому плохо отзываться об Эдди, которая направляла и его первые шаги; а что касается его дяди - замечание лорда Бринклоу вынудило его броситься на защиту чести своего родственника, сэра Гораса. Мистер Ривенхол счел нужным сообщить мисс Рекстон, что его дядю считают выдающимся человеком, настоящим гением в дипломатии.
     - Но, согласись, он не проявил гениальности в воспитании своей дочери, - лукаво заметила мисс Рекстон.
     Он рассмеялся, но сказал:
     - Ну, хорошо! Однако я не вижу в Софи ничего дурного.
     Когда Софи передали приглашение мисс Рекстон, она с радостью приняла его и тут же приказала мисс Джейн Сторридж выгладить ее платье для верховой езды. Этот наряд, когда она появилась в нем на следующий день, вызвал зависть Сесилии, но едва ли тронул ее брата, который подумал, что амазонка из бледно-голубого сукна с эполетами а la гусар и с рукавами, зашнурованными до локтя, вряд ли вызовет одобрение мисс Рекстон. Голубые лайковые перчатки, полусапожки, стоячий воротник, украшенный тесьмой, муслиновый шейный платок, узкие кружевные манжеты, высокая шляпа наподобие кивера с козырьком над глазами и султан из страусовых перьев завершали франтоватый туалет Софи. Плотно прилегающая к превосходной фигуре Софи амазонка вызывала восхищение; ее вьющиеся волосы очаровательно выглядывали из-под полей шляпы. Но мистер Ривенхол, которого Сесилия убеждала согласиться с тем, что Софи выглядит великолепно, только кивнул в ответ, сказав, что не знаток в этом вопросе.
     Однако он был хорошим знатоком лошадей, и когда его взгляд упал на Саламанку, которого Джон Поттон прогуливал по дороге, он не мог сдержать похвалы и добавил, что теперь понимает восторг Хьюберта. Джон Поттон помог своей госпоже сесть в седло, и, позволив Саламанке немного порезвиться, Софи поставила его бок о бок с гнедым конем мистера Ривенхола. А затем они послали своих коней свободным аллюром по направлению к Гайд-Парку. Саламанку очень раздражали встречные портшезы, собаки и подметальщики, он моментально невзлюбил почтовый рожок, но мистер Ривенхол, привыкший во время поездок с Сесилией по Лондону быть настороже, чтобы предотвратить несчастный случай, предпочел не давать кузине советов и не предлагать помощи. Она сама была в состоянии справиться со своим конем, что очень понравилось мистеру Ркренхолу, хотя Саламанку едва ли можно было считать идеальным конем для леди.
     Мисс Рекстон, ожидающая их в воротах парка с братом, подумала так же; взглянув на амазонку Софи и переведя взор на Саламанку, она заметила:
     - Ой, какая прелесть, но он, наверное, чересчур силен Для вас, мисс Стэнтон-Лейси? Вам следует попросить Чарльза найти вам хорошо воспитанную лошадь для дамы.
     - Это доставило бы ему удовольствие, но я думаю, что наши взгляды по этому вопросу не совпадают, - ответила Софи. - Более того, хотя Саламанка немного горяч, он ничуть не норовистый, и у него есть то, что Герцог называй великолепной основой - он мчал меня милю за милей и не показывал даже признаков усталости! - она нагнулась вперед и погладила лоснящуюся черную шею Саламанки. - Он даже не лягался в конце того длинного дня, когда Герцог дал обет взять Копенгаген, слезая с его спины после Ватерлоо я считаю это его достоинством!
     - Да, конечно, - сказала мисс Рекстон, игнорируя неприличную претенциозность, показанную такой небрежной ссылкой на национального героя Англии. - Позвольте представить вам моего брата, мисс Стэнтон-Лейси, - Альфред!
     Мистер Рекстон, бледный молодой человек со скошенным подбородком, вялым влажным ртом и хитрым взглядом поклонился и сказал, что счастлив познакомиться с мисс Стэнтон-Лейси. Затем он спросил, не была ли она в Брюсселе во время великой битвы, и добавил, что собирался пойти волонтером в разгар паники:
     - Но по некоторым причинам ничего из этого не вышло, - сказал он. - А вы хорошо знаете Герцога? Он великий человек, не правда ли? Говорят, он чрезвычайно любезен. Осмелюсь предположить, вы с ним в отличных отношениях, ведь вы знали его еще в Испании, не так ли?
     - Мой дорогой Альфред, - вставила его сестра. - Мисс Стэнтон-Лейси подумает, что ты безумен, если ты будешь нести такую чушь. Она скажет тебе, что у Герцога есть дела поважнее, чем думать обо всех нас, бедных женщинах, которые так им восхищаются.
     Софи очень развеселилась.
     - Ну, нет, не думаю, что я скажу это, - ответила она. - Но я никогда не была предметом его ухаживания, если вы это имеете в виду, мистер Рекстон. Уверяю вас, я совсем не в его стиле.
     - Может мы поедем, - предложила мисс Рекстон. - Вы должны рассказать мне о своем коне. Он испанец? Очень красивый, но, по мне, немножко слишком нервный. Но я избалована. Мой дорогой Доркас так хорошо воспитан.
     - На самом деле Саламанка не нервный, он просто игривый, - сказала Софи. - Что касается воспитания, то ему нет равных. Хотите, я заставлю его пройти перед вами различными аллюрами? Смотрите! Вы ведь знаете, его вырастили мамелюки!
     - Ради Бога, Софи, только не в парке! - резко сказал Чарльз.
     Она бойко улыбнулась ему и подняла Саламанку на дыбы.
     - О, пожалуйста, будьте осторожны! - воскликнула мисс Рекстон. - Это очень опасно! Чарльз, останови ее! Все будут смотреть на нас!
     - Вы не будете возражать, если он немного разомнется? - крикнула Софи. - Он рвется в галоп!
     С этими словами она развернула Саламанку и помчалась по дороге для экипажей.
     - Но! - закричал мистер Рекстон и пришпорил своего коня следом.
     - Мой дорогой Чарльз, что нам с ней делать? - спросила мисс Рекстон. - Галопировать в парке и в такой амазонке, которую я бы постыдилась надеть! Я никогда не была так возмущена!
     - Да, - согласился он, не сводя глаз с уменьшающейся вдали фигуры. - Но, клянусь Богом, она прекрасно держится в седле!
     - Конечно, если ты одобряешь такие ее выходки, тогда мне нечего сказать!
     - Не одобряю, - коротко сказал он.
     Ей это не понравилось, и она холодно заметила:
     - Должна признаться, ее стиль не вызывает у меня восторга. Она очень напоминает мне наездниц из Амфитеатра Астли. Давай поедем легким галопом?
     Так спокойно они ехали по дороге бок о бок, пока не видели Софи, несущуюся им навстречу. Мистер Рекстон скакал следом. Софи натянула поводья, описала круг и пристроилась рядом с кузеном.
     - Как здорово! - сказала она, ее щеки горели от возбуждения. - Я не садилась на Саламанку больше недели. Но скажите мне, я сделала что-то не так? На меня уставилось столько чопорных людей, как будто они не могли поверить своим глазам!
     - Тебе не надо было носиться сломя голову в парке, - ответил Чарльз. - Мне следовало предупредить тебя.
     - Конечно, следовало! Я боялась, что так может быть. Неважно! Теперь я стану паинькой, а если кто-нибудь заговорит об этом, ты скажешь, что это просто твоя бедная маленькая кузина из Португалии, которая так плохо воспитана, что уже ничего нельзя сделать.
     Она нагнулась вперед, чтобы обратиться через него к мисс Рекстон:
     - Мисс Рекстон! Вы хорошая наездница! Как вы выдерживаете такой галоп, если так хочется скакать милю за милей без остановки?
     - Это очень трудно! - согласилась мисс Рекстон.
     В этот момент Альфред Рекстон наконец доскакал до них и закричал:
     - Клянусь Юпитером, мисс Стэнтон-Лейси, вы затмите всех! Эжени, ты ничто в сравнении с ней!
     - Мы не можем ехать все четверо рядом, - сказала мисс Рекстон, игнорируя это замечание. - Чарльз, отстаньте немного с Альфредом! Я не могу переговариваться с мисс Стэнтон-Лейси через тебя.
     Он выполнил ее просьбу, и мисс Рекстон, подъезжая на своей кобыле поближе к Саламанке, тактично заметила:
     - Я уверена, что лондонские дороги покажутся вам странными.
     - Почему же, я не думаю, что они так сильно отличаются от дорог Парижа, Вены или Лиссабона! - ответила Софи.
     - Я никогда не была в этих городах, но мне кажется - я даже уверена в этом - в Лондоне гораздо лучше, - сказала мисс Рекстон.
     Эта спокойная уверенность показалась Софи очень забавной, и она расхохоталась.
     - Ой, прошу прощения! - с трудом выговорила она. - Но знаете, это так смешно!
     - Я знаю, что вам так может показаться, - согласилась мисс Рекстон, не теряя спокойствия. - Я понимаю, что женщинам очень многое прощается на Континенте. Но не здесь. Наоборот! Если совершать поступки дурного тона, дорогая мисс Стэнтон-Лейси, то здесь это будет иметь ужасные последствия. Я надеюсь, вы поймете мой намек. Например, вам без сомнения захочется бывать на Ассамблеях Ольмака. Уверяю вас, если да