имет все возможное, чтобы прекратить эту нежелательную дружбу, и в том же самом предложении предупредила его, что она вряд ли что-то сможет сделать, чтобы остановить дорогую Эннис, если ей вздумается совершить какую-нибудь глупость.
     Когда Люсилла вернулась, она была настолько переполнена впечатлениями от прогулки и так хотела тут же поделиться ими с мисс Уичвуд, что та только через несколько минут смогла связно рассказать девушке о приезде дяди. Когда она услыхала наконец эту новость, выражение ее лица изменилось настолько, что мисс Уичвуд это показалось даже забавным. Ее глаза тут же погасли, улыбка исчезла с губ, Люсилла побледнела и принялась в отчаянии заламывать руки.
     - Он приехал, чтобы увезти меня? О нет, нет, нет!
     - Не будь такой трусихой! - рассмеялась в ответ мисс Уичвуд. - Я не думаю, что он собирается увезти тебя, хотя, по-видимому, его первоначальные намерения были именно таковы. Но до тех пор, пока я не рассказала ему, как обстоят дела, он даже не подозревал о том, что Айверли и миссис Эмбер пытались заставить вас с Найниэном пожениться. Ты можешь не бояться, он не будет помогать им. Делать этого он не станет, это точно. Он был чрезвычайно рассержен - и их поведением, и тем, что ты не написала ему и не сообщила о происходящем. Поэтому, когда встретишься с ним, пожалуйста, не выводи его из себя, не бросай на него мрачные взгляды и не пытайся говорить на повышенных тонах! Он представляется мне весьма невежливым человеком, и ничего хорошего из ссоры с ним не получится.
     - Я не хочу встречаться с ним! - заявила Люсилла со слезами на глазах.
     - А вот теперь ты ведешь себя непозволительно глупо, моя дорогая! Ты конечно же должна встретиться с ним. Мы с тобой отправимся сегодня на обед в "Йорк-Хаус", где мы втроем обсудим, что делать дальше. Ну же, киска, не надо смотреть на меня с таким ужасом! Я буду рядом и не позволю ему запугать тебя.
     Несмотря на все ее заверения, мисс Уичвуд понадобилось время, чтобы убедить Люсиллу согласиться с предложенным планом. И хотя в конце концов Люсилла и согласилась отправиться в "Йорк-Хаус", по ее виду, когда она садилась в экипаж рядом с мисс Уичвуд, можно было понять, что она делает это через силу. На ее очаровательном личике застыло выражение подавленности, в глазах ясно читался страх, и вообще было очевидно, что предстоящая встреча с грозным дядюшкой внушает ей почти суеверный ужас.
     Мистер Карлтонн принял их в своей гостиной. Его вечерний костюм, состоявший из синего сюртука, белого жилета, черных панталон и полосатых шелковых чулок, полностью соответствовал щегольским канонам, и при этом мисс Уичвуд не могла не отметить с невольным одобрением, что в одежде мистера Карлтонна не было преувеличенно модных деталей, характерных для лондонских денди. Его сюртук был отлично сшит, галстук великолепно повязан, уголки воротничка аккуратно накрахмалены, а грудь сорочки украшена изящным жабо - это украшение уже не считалось модным, но его продолжали неизменно носить многие провинциальные модники, а также щеголи старшего поколения, к которым, без сомнения, относился и мистер Карлтонн.
     Он вышел к ним навстречу, чтобы пожать руку мисс Уичвуд, и проводил ее в гостиную, не обращая никакого внимания на Люсиллу.
     - Вы просто не представляете, какое облегчение я испытал, увидев, что вы приехали сюда без вашей кузины! - сказал он вместо приветствия. - В течение последних трех часов я только и делал, что проклинал себя за то, что не дал ей понять, что мое приглашение для вас не распространяется на нее! Я просто не смог бы весь вечер слушать ее бессвязные речи!
     - Но ведь вы практически это сделали! - ответила ему мисс Уичвуд. - Вы ей совершенно не понравились, и ее нельзя обвинить ни в этом, ни в том, что она высказала несколько весьма нелицеприятных замечаний по поводу вашего полного неумения прилично себя вести. Вы должны признать, что были шокирующе невежливы с ней!
     - Я просто не выношу безостановочно болтающих кузин, - заявил он. - Если я ей настолько не понравился, как же она разрешила вам приехать сюда без ее присмотра?
     - Она, без сомнения, запретила бы мне поездку, если это было бы в ее силах. Кузина не считает вас тем человеком, с которым мне следует поддерживать знакомство!
     - Бог мой! Неужто она подозревает меня в том, что я намерен вас соблазнить? Она может быть совершенно спокойна: я никогда не соблазняю дам из общества! - С этими словами он отвернулся от нее и, поднеся к глазам лорнет, принялся внимательно разглядывать Люсиллу. - Ну что, племянница? - сказал он. - Какая же ты беспокойная девчонка! Но я рад видеть, что хотя бы твоя внешность заметно улучшилась с того дня, как я видел тебя в последний раз. Я был уверен, что ты вырастешь положительной домашней матроной, но, к счастью, я оказался не прав: тебя уже не назовешь толстушкой, да и веснушки твои куда-то исчезли. Мои поздравления!
     - Я никогда не была толстушкой!
     - Была, была, поверь мне!
     Люсилла негодующе набрала в грудь воздуха и уже собралась дать дяде достойный ответ, но тут вмешалась мисс Уичвуд и посоветовала ей не реагировать ни на одно язвительное замечание своего дядюшки.
     - А что касается вас, сэр, - сурово добавила она, - то я прошу вас воздержаться от высказываний, которые могут вывести Люсиллу из себя, а меня поставить в неловкое положение!
     - Этого я бы ни за что не допустил! - заверил он ее.
     - Тогда не нужно ее дразнить! - возмутилась мисс Уичвуд.
     - Но я и не дразнил! - запротестовал он. - Я же не сказал, что Люсилла - толстушка! Я сказал, что она была толстушкой, и даже сделал ей комплимент по поводу того, как улучшилась ее внешность!
     Люсилла не смогла удержаться от смеха и с обезоруживающей откровенностью спросила:
     - Неужели же я была такой противной?
     - О нет, вовсе не противной! Ты просто была похожа на птенца, который уже растерял весь свой пух, а перьев не отрастил, чтобы понять, что он станет красивой птицей!
     - Я знаю, что выгляжу довольно мило, но еще никто не говорил мне, что я хороша собой! - ответила Люсилла, на которую слова дяди произвели большое впечатление. - Вы действительно считаете меня красивой, сэр, или... или вы просто дразните меня?
     - Нет, я не считаю тебя красивой, но тебе вовсе не следует из-за этого огорчаться! Поверь мне, только женщины восхищаются красивыми женщинами, мужчины предпочитают очаровательных!
     Пока Люсилла переваривала эту информацию, мистер Карлтонн обменивался ничего не значащими фразами с мисс Уичвуд, но вскоре его племянница прервала их беседу, спросив, считает ли он мисс Уичвуд красивой или очаровательной.
     Эннис, почувствовав одновременно смущение и желание рассмеяться, устремила на Люсиллу укоризненный взгляд, но мистер Карлтонн ответил не колеблясь ни секунды, что не считает мисс Уичвуд ни красивой, ни очаровательной.
     - А я думаю, - тут же бросилась Люсилла на защиту своей покровительницы, - что мисс Уичвуд удивительно прекрасна!
     - Я тоже так думаю, - вдруг ответил дядя.
     - Я была бы очень обязана вам обоим, - заявила Эннис, оправившись от смущения, - особенно вам, мистер Карлтонн, если бы вы прекратили вгонять меня в краску. Я приехала сюда не для того, чтобы выслушивать пустые комплименты, моя цель - обсудить с вами, сэр, как лучше поступить с Люсиллой до того момента, когда она сможет выйти в свет!
     - Всему свое время. Сначала мы пообедаем, - ответил он, глаза его как-то странно блеснули, и Эннис почувствовала, что этот странный блеск вызывает у нее беспокойство. - Ваш солидный возраст, мэм, - добавил он через мгновение, - дурно повлиял на вашу память. Я говорил вам всего несколько часов назад, что я никогда не пытаюсь льстить людям. Я гораздо старше вас, но должен предупредить, что мой преклонный возраст нисколько не ослабил мою память!
     - Гнусная, гнусная личность! - прошептала она почти неслышно, но все же позволила ему проводить ее к столу, где официанты только что закончили сервировку первой перемены великолепного обеда.
     Люсилла уже собралась было надуться, но тут же поймала предостерегающий взгляд мисс Уичвуд и покорно заняла свое место за столом по левую руку от дядюшки. Ей в общем-то было безразлично, какие яства стоят перед ней, но ее здоровый молодой аппетит сделал свое дело, и она попробовала все предложенные ей блюда первой перемены, дав тем самым возможность старшим спокойно поговорить. К тому времени, когда подали вторую перемену, она уже утолила свой голод, и поэтому отказалась и от гуся, и от голубей, но с удовольствием поела апельсинового суфле и практически опустошила корзинку с печеньем. Откусив кусочек очередного миндального печенья, она бросила быстрый взгляд на своего дядюшку. Он улыбался тому, что говорила ему мисс Уичвуд, и поэтому Люсилла рискнула задать ему вопрос, который беспокоил ее прежде всего.
     - Дядя Оливер! - требовательно окликнула она.
     Он повернулся к ней и сказал:
     - Будь любезна избавиться от отвратительной привычки называть меня дядей Оливером!
     - Но ведь вы же действительно мой дядя! - воскликнула она, глядя на него расширившимися от удивления глазами.
     - Да, но мне не хочется, чтобы мне постоянно об этом напоминали.
     - Это обращение ужасно старит, не так ли? - спросила мисс Уичвуд с притворным сочувствием в голосе.
     - Именно! - ответил он. - Почти так же, как "тетя".
     - И правда! - Она с сожалением покачала головой. - Мне пришлось покинуть дом из-за того, что меня стали называть тетей.
     - Ну и как же я должна вас называть? - спросила Люсилла.
     - Как угодно, только не дядей, - безразлично ответил мистер Карлтонн.
     - Это снисходительное позволение открывает перед тобой широкие возможности, моя дорогая, - хихикнула мисс Уичвуд. - Только не вздумай называть его "парень".
     Мистер Карлтонн улыбнулся и снисходительно объяснил озадаченной племяннике, что так обычно обращаются к слуге.
     - Многие слова нельзя употреблять в приличном обществе, - заявил он, - потому что они слишком вульгарны, чтобы ты могла их произносить! И если кто-либо услышит их от тебя, то он тут же сочтет тебя нахальной, дерзкой девчонкой, которая не имеет никакого понятия о приличном поведении.
     - Дьявол! - воскликнула в сердцах мисс Уичвуд.
     - О, да вы смеетесь надо мной! - воскликнула Люсилла, немного обидевшись. - Вы оба! Лучше бы вы этого не делали! Я вовсе не нахальная и не дерзкая девчонка, хотя люди могут счесть меня такой, если я буду называть вас просто Оливер! Я уверена, что это было бы совершенно неприлично!
     - Это было бы не только неприлично, но и немедленно навлекло бы на тебя соответствующее наказание! - сказал ей дядя. - Пожалуйста, можешь называть меня Оливером, но черт меня возьми, если я потерплю обращение "просто Оливер"!
     - Я вовсе не это имела в виду, - не смогла удержаться от смеха Люсилла, - и вы это прекрасно знаете. Конечно, если бы у вас был какой-нибудь титул, было бы совершенно прилично называть вас соответствующим образом, но вы только подумайте, что скажет тетушка, если услышит, что я называю вам Оливером!
     - Поскольку она вряд ли услышит это, ты не должна беспокоиться по этому поводу, - заметил мистер Карлтонн. - Если у тебя есть какие-то сомнения, ты можешь отбросить их, поскольку принцесса Шарлотта обращается ко всем своим дядям - и, насколько мне известно, к теткам тоже - исключительно по имени, а самый молодой из них гораздо старше меня!
     Люсиллу очень мало интересовала жизнь членов королевской семьи, и поэтому она тут же отмела пример с принцессой Шарлоттой, как несущественный.
     - Ну, у принцесс, осмелюсь заметить, все по-другому! - заявила она. - Но вы сказали, что моя тетя вряд ли услышит, как я называю вас Оливером. Ч-что вы имели в виду, дя... сэр?
     - Я так понял, что она больше не хочет тебя видеть.
     - Да! - выдохнула Люсилла, сжав руки и не сводя глаз с его лица. - И?..
     - Теперь передо мной стоит задача найти другую женщину, которая присматривала бы за тобой.
     Ее лицо тут же вытянулось от огорчения.
     - Но когда же я выйду в свет?
     - В следующем году, - ответил мистер Карлтонн.
     - В следующем году? Но это просто ужасно! - воскликнула девушка. - К следующему году мне уже исполнится восемнадцать, и я буду почти что старой девой! Я хочу выйти в свет в этом году!
     - Уверен, что ты хочешь именно этого, но тебе не повредит подождать еще год, - ответил бесчувственный дядюшка. - В любом случае тебе придется подождать, потому что Джулия Тревизиан, которая будет представлять тебя, не может заниматься таким сложным и ответственным делом до тех пор, пока не избавится от твоей кузины Марианны. Марианна выходит замуж в мае, как раз в середине сезона, и после этого было бы уже поздно представлять тебя, даже если бы Джулия к этому времени и не выбилась полностью из сил. А судя по нашему последнему разговору, именно это с ней и случится.
     - Значит, меня будет выводить кузина Джулия? - спросила Люсилла, и ее лицо осветилось радостной улыбкой. - Что ж, я должна сказать, что если вы договорились с ней об этом, сэр, то это самое лучшее, что вы для меня когда-либо сделали! По правде говоря, это единственное, что вы для меня сделали, и я вам искренне за это благодарна!
     - Отлично сказано!
     - Да, но это не решает вопроса о том, где же я должна жить и что должна делать в течение целого года, - тут же заявила Люсилла. - И я хотела бы, чтобы вы поняли, что ничто и никто не заставит меня вернуться снова к тетушке Кларе! Если вы заставите меня сделать это, я снова сбегу от нее!
     - Надеюсь все же, что у тебя осталась хоть капля смысла, - сухо возразил мистер Карлтонн, окинув ее насмешливым взглядом. - Ты сделаешь то, что тебе скажут, моя девочка, потому что, если я еще раз столкнусь с таким вызывающим поведением с твоей стороны, я просто не разрешу тебе выйти в свет и в следующем сезоне.
     Люсилла побледнела от ярости и пробормотала:
     - Вы... вы...
     - Хватит глупостей! - резко вмешалась мисс Уичвуд. - Вы оба говорите сущий вздор! Не знаю, кто из вас ведет себя более по-детски, но знаю точно, у кого меньше оснований вести себя как испорченный ребенок!
     Щеки мистера Карлтонна слегка порозовели, но он лишь пожал плечами и произнес с коротким смешком:
     - У меня просто не хватает терпения на дерзких и непослушных девчонок.
     - Я вас ненавижу! - тихо произнесла Люсилла дрожащим голосом.
     - Полагаю, что так оно и есть.
     - О, ради бога, прекратите эту ссору! - рассердилась мисс Уичвуд. - Для этой перепалки нет абсолютно никаких причин! Не может быть и речи о том, Люсилла, чтобы твой дядя отправил тебя обратно к миссис Эмбер, потому что она дала ясно понять, что не хочет твоего возвращения.
     - Она передумает, - произнесла Люсилла с отчаянием в голосе. - Она часто говорит, что не хочет больше видеть меня, но все остается по-прежнему.
     - Я уверена, что твой дядя не отправит тебя к миссис Эмбер даже в том случае, если она передумает. - Эннис вопросительно подняла бровь и посмотрела на мистера Карлтонна. - Не так ли, сэр?
     - По правде говоря, именно так, - ответил он, невольно улыбнувшись. - Полагаю, что она не в состоянии контролировать Люсиллу, и она не кажется мне человеком, способным как следует позаботиться о моей племяннице. Поэтому я и столкнулся с необходимостью найти другого и, надеюсь, более решительного члена нашей семьи, который способен был бы занять место миссис Эмбер.
     Очень немногое из сказанного мистером Карлтонном порадовало Люсиллу, но она была так рада тому, что он не собирается возвращать ее к миссис Эмбер, что решила не обращать внимания на некоторые, чрезвычайно обидные для нее слова. Вместо этого она осторожно задала вопрос:
     - А нельзя ли оставить меня под присмотром моей дорогой мисс Уичвуд, сэр?
     - Нет, - ответил он тоном, отметающим всякие дискуссии по этому поводу.
     Люсилла, подавив уже рвавшийся наружу резкий ответ, просительно протянула:
     - Пожалуйста, скажите мне почему?
     - Потому что, во-первых, мисс Уичвуд еще менее подходит на роль опекуна, чем твоя тетушка, поскольку она слишком молода, чтобы присматривать за тобой, а кроме того, она ведь не является твоей родственницей.
     - Она не слишком молода! - негодующе возразила Люсилла. - Она достаточно стара!
     У мистера Карлтонна лишь чуть дрогнул уголок рта, когда он услышал столь убежденные слова, но он невозмутимо продолжил:
     - ...А во-вторых, было бы верхом неприличия с моей - да и с твоей стороны, Люсилла, - так злоупотреблять ее добротой.
     Было совершенно очевидно, что это соображение никогда не приходило Люсилле в голову. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы обдумать услышанное, а затем она произнесла:
     - О, я не подумала об этом! - Она бросила умоляющий взгляд на мисс Уичвуд и сказала:
     - Я бы... я бы ни за что не стала злоупотреблять вашей добротой, мэм, но... но неужели я действительно доставляю столько хлопот? Прошу вас, скажите же мне об этом?
     Бросив осуждающий взгляд на мистера Карлтонна, мисс Уичвуд ответила:
     - Нет. Но одно из возражений, которые привел твой дядя, я считаю совершенно справедливым. Я тебе не родственница, и всем будет казаться очень странным, что твой опекун забрал тебя у миссис Эмбер и поручил моим заботам. Эти весьма необычные обстоятельства немедленно дадут толчок различным догадкам и досужим разговорам, которые, я уверена, вовсе тебя не порадуют. Более того, эти скандальные слухи неизбежно отразятся на миссис Эмбер, а тебе, я уверена, этого совсем не хотелось бы. Как бы она ни ограничивала тебя и какими бы утомительными тебе ни казались ее ограничения, ты должна признать, что она всегда хотела тебе только самого лучшего.
     - Это так, - неохотно признала Люсилла и тут же возразила:
     - Но только не тогда, когда принуждала меня принять предложение Найниэна!
     Однако этот выпад, который мистер Карлтонн, с усмешкой наблюдавший за этим разговором, назвал про себя "ответным ударом", не достиг цели. Мисс Уичвуд, не теряя самообладания, ответила:
     - Я не удивлюсь, если она была убеждена, что делает тебе добро. Вспомни, милая, что Найниэн был твоим лучшим другом, когда вы были детьми! Миссис Эмбер вполне могла думать, что ты найдешь с ним свое счастье.
     - Неужели вы... вы, мэм, пытаетесь убедить меня вернуться в Челтнем? - спросила Люсилла с подозрением в голосе.
     - О нет! - спокойно ответила мисс Уичвуд. - Я только пытаюсь объяснить, что если тебе паче чаяния удастся убедить своего дядю назначить твоим опекуном не кого-либо из твоих родственников, а меня, то все мы будем подвергнуты суровому порицанию со стороны общества. И я не буду скрывать, что у меня нет ни малейшего желания навлечь на себя нечто подобное. Что же касается тебя, то это может очень дурно сказаться на твоей репутации. Тетушка растрезвонит всем - друзьям, знакомым, родственникам, что ты ее совершенно не слушала, а затем сбежала из дому, чтобы поселиться у совершенно незнакомого человека...
     - ...Что будет самой настоящей правдой! - невежливо вмешался в разговор мистер Карлтонн.
     - ...Что, - продолжила мисс Уичвуд, не обращая на него внимания, - скажется на твоем будущем настолько неблагоприятно, что ты даже не можешь себе этого сейчас представить. Поверь мне, Люсилла, нет ничего худшего для девушки, чем заработать (пусть и несправедливо) репутацию взбалмошной особы женского пола, столь своенравной, что она готова скорее поправить на публике повязку, чем подчиниться чьей-то власти.
     - Это было бы ужасно, не так ли? - робко произнесла Люсилла, которую просто потрясло это мастерское изображение несчастий, которые могли обрушиться на нее в этой ситуации.
     - Да, это действительно так, - заверила ее мисс Уичвуд. - И именно поэтому я считаю, что твой дядя должен устроить дело так, чтобы ты до своего выхода в свет жила с кем-то из своих родственниц, предпочтительнее с обитательницей Лондона, которая смогла бы научить тебя поведению в свете. Твой дядя - единственный член семьи с отцов