вила леди Беллингем, хватаясь за голову и сдвигая с места капор. - Ничего хуже и придумать нельзя! Вот ты и доигралась - потеряла и Мейблторпа, и Ормскерка! Ну как можно быть такой непредусмотрительной, Дебора! Тебе надо немедленно выйти замуж за Адриана.
     - Вздор! Он еще несовершеннолетний. Кроме того, я вовсе не хочу выходить за него замуж!
     - Ну конечно! Ты хочешь от него отделаться, подсунув ему эту девочку! Какое расточительство! Просто подумать страшно! Но если долговые расписки у Равенскара, то тебе ничего не остается, как немедленно тайно обвенчаться с Адрианом - если только ты не хочешь совсем его упустить. Ты скажешь, что тайный брак никому не делает чести, но что нам остается? Мы в отчаянном положении.
     - Надо их как-то заполучить, - сказала Дебора, которая не очень прислушивалась к словам тетки.
     - Что заполучить?
     - Долговые расписки и закладную квитанцию, конечно, что еще?
     - Ты готова отказаться от Адриана? - спросила леди Беллингем. - Может, дело дойдет и до того, но, по-моему, лучше тайно выйти за него замуж.
     - Если я пойду на такую глупость, Равенскар и леди Мейблторп обратятся в суд, и брак будет объявлен недействительным. Он воображает, будто загнал меня в угол, но я ему еще покажу!
     - Не надо ему больше ничего показывать, Дебора, умоляю тебя! - взмолилась ее тетка. - Видишь, что получилось из-за твоего упрямства. Если бы ты пошла с ним на примирение!
     - На примирение! Да я буду сражаться с ним до последнего вздоха! Как бы только отнять у него долговые расписки?
     - Ты не можешь их у него отнять, - с отчаянием сказала леди Беллингем. - А что он пишет в письме?
     - Что он с радостью их мне вернет в обмен на свободу своего кузена. Как он смеет так меня оскорблять! Я никогда его не прощу!
     - Вернет, значит? Что ж, дорогая, по-моему, это очень благородное предложение. Конечно, двадцать тысяч фунтов было бы лучше, но какое бы я испытала облегчение, избавившись от этих долгов!
     - А если я не прогоню Адриана, то он потребует уплаты через суд.
     Леди Беллингем застонала:
     - Изверг! Я не могу с ним расплатиться! Он, наверно, хочет, чтобы я умоляла его на коленях, но этого я делать не стану! Ни за что!
     - Умолять его на коленях! - воскликнула Дебора. - И не думайте! Я с вами тогда перестану разговаривать!
     - Да со мной, вероятно, все перестанут разговаривать - во всяком случае все, чью дружбу я ценю, - потому что я буду сидеть в долговой тюрьме и там, видно, и закончу жизнь. О Дебора, как ты можешь быть такой бессердечной?
     Дебора обняла свою вконец упавшую духом тетку:
     - Я вовсе не бессердечная, милая тетя, и никто вас не посадит в тюрьму. Этот отвратительный человек вовсе не хочет наказывать вас - он злится на меня. Он надеется запугать меня, но я найду как ему отплатить, он еще узнает! Я отберу у него эти расписки, и с Адрианом я тоже не расстанусь - то есть мне он, конечно, не нужен, но Равенскар об этом не узнает, пока не признает себя побежденным... и...
     - Перестань! - вскричала ее тетка. - Я не могу этого слушать! Тебе обязательно надо нас погубить! Я согласна, что Равенскар - пренеприятный человек, да и к тому же он как-то странно себя ведет. Если он хочет потребовать оплаты счетов, почему он об этом не скажет мне? Это же тебя совсем не касается.
     - Он написал мне, потому что зол на меня и хочет со мной расквитаться. А к вам, тетя, он не имеет никаких претензий, так что вам ничто не грозит. Он все это делает от злости! Но я его проучу!
     Поскольку никакие доводы не действовали на Дебору, леди Беллингем отказалась от попыток образумить племянницу и на слабых ногах поплелась к себе в будуар, где провела грустное утро, пытаясь обнаружить ошибку в счете, который ей прислала портниха, и убедить Мортимера, что огарки свеч, которые остаются после вечеров в игорных залах, можно с пользой использовать на кухне. Поскольку ей не удалось преуспеть ни в одном из этих предприятий, настроение у нее так и не улучшилось; более того, оно бы значительно ухудшилось, знай она, что замышляет ее племянница. Но Дебора сочла разумным не посвящать ее в свои планы, и леди Беллингем поехала кататься в парке, не подозревая, какие тучи сгущаются над ее несчастной головой.
     Дебора долго не могла придумать, как парировать последний выпад Равенскара. Казалось, что все карты у него в руках, но Дебора так твердо решила бороться до последнего, что мысль о том, чтобы уступить в неравной борьбе, ей даже не приходила в голову. Она уведомит его, что никогда и не помышляла о браке с его кузеном, только когда он будет окончательно посрамлен. И получит огромное удовлетворение от собственного великодушия. А поддаться на подкуп или угрозы - для этого надо совсем не уважать себя!
     Дебора рисовала в своем воображении разнообразные неприятности, которые она с наслаждением причинила бы мистеру Равенскару, но которые, к сожалению, были неосуществимы, но потом одернула себя и, перестав мечтать, стала обдумывать проблему в более практическом плане. И вскоре у нее родилась блестящая идея такого сатанинского коварства, что у нее перехватило дыхание. С восторгом в глазах, подперев голову рукой, она принялась обдумывать ее во всех подробностях. За этим занятием ее и застал Люций Кеннет, который пришел к ней около полудня узнать, как идут дела.
     - Черт побери, какую еще каверзу ты затеваешь, дорогуша? - воскликнул он, правильно истолковав ее выражение лица.
     Дебора вскочила из-за стола:
     - Люций, ты-то мне и нужен! Ты должен мне помочь!
     - Помогу, конечно, - с готовностью сказал Кеннет.
     - И Сайлас тоже. Вы не побоитесь пойти на небольшой риск, Люций?
     - Моя шпага к твоим услугам, Дебора!
     - Да нет, шпага тут ни при чем - по крайней мере, я надеюсь, что до этого дело не дойдет. Я просто хочу, чтобы вы похитили Равенскара.
     Кеннет захохотал:
     - Всего-навсего? Ну, это пустяк! А что я с ним буду делать, когда похищу?
     - Я хочу, чтобы вы заперли его в подвал.
     - Какой подвал?
     - Да наш. У него прочная дверь и крепкий замок. И там совсем не сыро - да это не так уж и важно. Он все равно будет связан.
     - Замечательный план, дорогуша, но ты-то что с ним будешь делать? И вообще, зачем тебе нужно запирать его в подвал?
     - Да, ведь ты не знаешь, что он сделал! Прочти-ка вот это! - сказала Дебора и сунула ему в руку письмо Равенскара.
     Кеннет прочитал письмо, и на его лице отразилось изумление.
     - Старый прохвост!
     - Он не старый, - возразила Дебора, которой этот эпитет почему-то не понравился.
     - Да не Равенскар - Ормскерк!
     - А, этот! Да уж конечно, он сыграл над тетей Лиззи подлую шутку, но, в конце концов, мне до него нет дела.
     - А как Равенскар узнал, что долговые расписки у него?
     Дебора нахмурилась:
     - И вправду, как он узнал? Я об этом не подумала. Как-то разнюхал. Все-таки - какая подлость! Он еще об этом пожалеет!
     - Похоже на то. Так ты все же решила выйти замуж за молокососа, Дебора?
     - Вовсе нет!
     Кеннет сокрушенно покачал головой:
     - Я тебя никогда не смогу понять, Дебора. Если ты не собираешься замуж за Мейблторпа, то почему бы тебе так и не сказать Равенскару, и дело с концом?
     - Люций, я-то думала, что хоть ты меня поймешь, - укоризненно сказала Дебора. - Чтобы я поддалась на шантаж! Ты не представляешь, как он со мной разговаривал! Он меня оскорбил, а теперь еще осмеливается мне угрожать. Я ни за что - ни за что! - не пойду на попятный! Стану я терпеть, чтобы мне предъявляли требования, держа пистолет у моего виска! Ни за что! Умру, а отплачу ему той же монетой!
     - Ну раз уж ты так настроена, дорогуша, кто я такой, чтобы с тобой спорить? Разумеется, он негодяй и заслуживает того, чтоб его заперли в подвал. Но мне кажется, он дьявольски упрям. Ты собираешься держать его в подвале, пока он не отдаст тебе долговые расписки и закладную? Пожалуй, тебе придется долго его там держать.
     - Я все это обдумала. Больше часа или двух, я думаю, он в подвале не пробудет. Он сам тут мне помог. Люций, я хочу, чтобы вы похитили его вечером в среду!
     - В среду? - У Кеннета отпала челюсть. - Но, Дебора, так нельзя! В четверг у него гонка с Файли!
     - Вот именно. Не беспокойся, он на все согласится, лишь бы не проиграть гонку.
     - Дорогуша, если он не убьет нас с тобой, то по крайней мере упечет в тюрьму! И я его за это и осуждать не могу!
     Эти слова заставили Дебору на минуту задуматься.
     - Не думаю, что он нас убьет, Люций, - сказала она, поразмыслив, - и уж во всяком случае, не упечет в тюрьму. Ему гордость не позволит признаться, что какая-то девка из игорного дома одержала над ним верх, да еще таким образом! Нет, ничего он нам не сделает. А вот тогда, когда он будет лопаться от бессильной злости, я ему и скажу, что он напрасно утруждался: я не вышла бы замуж за его кузена, даже если бы мне грозило остаться старой девой.
     - Знаешь что, Дебора, пока он будет лежать у тебя связанный в подвале, можно будет заодно выудить из него и те двадцать тысяч.
     - Ничего подобного я делать не собираюсь! - вспыхнула Дебора. - Как ты смеешь предполагать, что я хотя бы прикоснусь к его гнусным деньгам, не говоря уж о том, чтобы их выуживать!
     - Но, дорогуша, - попытался урезонить ее Кеннет, - ты же не брезгуешь тем, чтобы силой отнять у него закладную - а она стоит пять тысяч - да еще долговые расписки!
     - Это совсем другое дело, - с достоинством возразила Дебора. - А деньги... Какой же надо быть стервой! Как ты можешь такое предлагать?
     Кеннет криво усмехнулся:
     - Нет, Дебора, это для меня слишком тонко. Но дело твое. Так как мы должны похитить благородного джентльмена?
     - Я считала, что ты сам придумаешь как. Сайлас тебе поможет. Неужели вы вдвоем с ним не справитесь?
     - Справиться-то мы справимся, но как ты себе это представляешь? Захожу к нему в дом и бью дубиной по голове? Или мне оглушить его на улице, дорогуша?
     - Я вовсе не хочу, чтобы вы его били дубиной по голове. Разве что чуть-чуть. А вы не можете подстеречь его вечером, когда он выйдет из клуба или еще откуда-нибудь? Кеннет покачал головой:
     - Это слишком ненадежно, Дебора. Так все может сорваться. Знаешь что, напиши ему записку, назначь свидание где-нибудь в парке, в тенистом местечке, а я приду на свидание вместо тебя.
     Тут опять воспротивилась совесть Деборы, которая так часто досаждала Кеннету.
     - Нет! Я не хочу прибегать к такой отвратительной уловке. Он и так считает меня гнусной интриганкой. Надо придумать что-то другое.
     Кеннет искоса глянул на нее.
     - Ну что ж, - дипломатично сказал он, - тогда ты предоставь дело мне, а я уж что-нибудь придумаю.
     - А что мне делать с этим пакостным письмом? - спросила Дебора, сверкнув глазами. - Как бы мне хотелось написать ему, чтобы он катился к чертовой матери, но это, наверно, все испортит. Надо оттянуть до среды. Вот только убей не знаю как.
     - Дай мне перо, - сказал Кеннет. - Лучше я отвечу вместо тебя. Надо заморочить ему голову, дорогуша.
     - С какой стати ты будешь писать ему вместо меня? - подозрительно спросила Дебора. - Уж не задумал ли ты какую-нибудь каверзу, Люций?
     - Боже упаси, - соврал Люций. - Я его напишу при тебе, и ты сама его запечатаешь. Пусть джентльмен убедится, что он для тебя так мало значит, что ты даже не хочешь отвечать ему сама. К тому же надо все-таки попросить его дать тебе время, а ты ни о чем его просить не способна. Я напишу за тебя письмо в третьем лице.
     - Как это? - с сомнением спросила Дебора, но все-таки принесла ему бумагу и перо.
     Кеннет пододвинул к себе лист бумаги, окунул перо в чернильницу.
     - Ну, скажем, вот так, - сказал он и начал писать размашистым почерком, читая написанное вслух:
     - "Мисс Грентем благодарит мистера Равенскара за его письмо и выражает удивление, что джентльмен, - подчеркнем это слово, Дебора, - в таких выражениях обращается к беззащитной женщине".
     - Я не беззащитная женщина, - возразила Дебора.
     - Ну-ну, подожди. "Она отказывается верить, что мистер Равенскар выполнит свою варварскую угрозу, поскольку леди Беллингем ни в чем перед ним не виновата. Мисс Грентем считает, что в этом вопросе еще можно достичь компромисса, и просит мистера Равенскара как можно скорее сообщить ей свое мнение по этому вопросу". "Как можно скорее" мы тоже подчеркнем, чтобы создать впечатление, что ты напугана. Ну как, дорогуша?
     - Да, наверно, сойдет, - недовольно ответила Дебора. - Как мне противно просить у него снисхождения!
     Мистер Кеннет посыпал письмо песком, перечитал его, свернул и потянулся за сургучной печатью.
     - Ничего, дорогуша, ты ему скоро отомстишь. Надо, чтобы он ничего не предпринимал до среды, а то все наши планы рухнут.
     - Ну ладно, посылай, - нехотя согласилась Дебора.

Глава 10

     Письмо Кеннета произвело на Равенскара как раз то действие, на которое и рассчитывал его автор. Он не был удивлен, что мисс Грентем готова идти на попятный. Он так и предполагал, что его краткое послание повергнет ее в смятение, и он поспешил нагнать на нее еще больше страха, тотчас же сев за стол и сочинив следующий краткий ультиматум:

     "Мистер Равенскар свидетельствует свое почтение мисс Грентем и желает уведомить ее, что его не удовлетворит никакой компромисс и что он просит ее принять окончательное решение в течение трех дней, по истечении которых он будет считать себя вправе прибегнуть к мерам, грозящим ей такими неприятностями, каких он не хотел бы навлекать на беззащитную женщину - и даже на женщину, вполне способную себя защитить".

     - Ну вот! - воскликнула Дебора, прочитав это любезное послание. - Я же тебе говорила, что не надо называть меня беззащитной женщиной! Я так и знала, что он будет злорадствовать.
     - Ничего, недолго он позлорадствует, - ответил Кеннет.
     - Да, уж об этом я позабочусь! - свирепо проговорила Дебора. - Только доставь его сюда в среду!
     - Не беспокойся, дорогуша, доставлю.
     - А ты уже придумал, как это сделать?
     - Положись на меня, Дебора.
     Дебора была не вполне удовлетворена этим ответом, но, так как на все ее расспросы Кеннет только отшучивался, ей пришлось отступиться. Единственное, на чем она настаивала, - это чтобы жертве не нанесли серьезных телесных повреждений.
     - Не подумай, что мне его жалко, - сказала она. - По мне, так хоть убейте его. Но тогда в дело вмешается полиция, а это нам ни к чему.
     Кеннет согласился, что иметь дело с полицией им ни к чему, и ушел писать - тем же размашистым почерком - очередное письмо Равенскару. Это письмо он не имел намерения показывать Деборе, полностью разделяя убеждение мистера Вэнтеджа, что то, чего мисс Грентем не знает, не может причинить ей огорчения.

***

     Деборе же ничего больше не оставалось, как ждать среды и лелеять планы мщения. Она предполагала, что в течение оговоренных трех дней Равенскар не будет ее беспокоить, и потому была совершенно огорошена, увидев на следующий день в окне карету с гербом Равенскаров, которая остановилась перед их дверью. Из кареты выпрыгнул слуга, открыл дверцу и спустил лесенку. Но по лесенке спустился не Равенскар. Дебора с изумлением узнала изящную фигурку мисс Арабеллы.
     Мисс Равенскар легко вбежала на крыльцо и дала Сайласу свою визитную карточку. Сайлас принес карточку своей госпоже, заметив мрачным тоном, что это наверняка какой-то подвох и что эту особу не следовало бы пускать на порог. Но Деборе не терпелось узнать, что привело к ней Арабеллу, и она велела Сайласу проводить мисс Равенскар наверх.
     Через несколько мгновений в комнату вошла Арабелла. На ней было платье из узорного муслина, перевязанное розовым газовым поясом, розовая шелковая накидка, а на голове - прелестная шляпка, с завязанными под подбородком розовыми ленточками. Очаровательное видение остановилось в дверях и, склонив по-птичьему голову набок, внимательно оглядело хозяйку. Карие глаза видения выражали сомнение и одновременно поблескивали озорством.
     Дебора, сама очень мило одетая в бледно-зеленое платье и просто, но красиво причесанная, встала навстречу своей гостье, совсем забыв, что в прошлый раз предстала перед ней воплощением вульгарности.
     - Добрый день, - вежливо сказала она.
     Сомнение исчезло с лица Арабеллы. Она побежала вперед и схватила Дебору за обе руки, восклицая:
     - Я так и знала! Я знала, что вы мне понравитесь! Как же ужасно вы вели себя в Воксхолле! Но я сказала тете Селине, что у вас глаза так мило смеются и что вы мне все равно понравились. Вы не возражаете, что я приехала с визитом без мамы? Она никогда никуда не ездит, и потом, она, как и все они, ужасно против вас настроена! Но Адриан сказал, что вы обычно совсем не такая, и я решила приехать и посмотреть собственными глазами.
     Дебора покраснела и сказала:
     - Напрасно вы приехали, мисс Равенскар. Я убеждена, что вашему брату это не понравится.
     - Подумаешь! Какое мне дело до Макса! - пренебрежительно бросила Арабелла. - Да он об этом и не узнает. И потом, почему мне нельзя навестить свою будущую кузину? Я очень рада, что вы выходите замуж за Адриана.
     - Правда? - удивленно спросила Дебора. - И почему же?
     - Ну, сейчас я рада потому, что вы мне нравитесь, - ответила Арабелла, усаживаясь на стул и конфиденциально понижая голос. - А раньше я радовалась потому, что мама с тетей Селиной задумали выдать за Адриана меня. Ну не глупость ли это? Ни он, ни я этого не хотим. Конечно, они пас все равно не заставили бы жениться, потому что мы давно уже договорились, что не подходим друг другу, но вы и представить себе не можете, как это надоедает, когда к тебе без конца пристают!
     - Но ваш брат, наверно, тоже хочет, чтобы вы вышли замуж за лорда Мейблторпа?
     - Может, и хочет, но он ко мне с этим никогда не приставал. Как-то у нас с ним зашел разговор о замужестве, и он только сказал, что я еще слишком молода и глупа, чтобы об этом думать. Но это, конечно, тоже вздор. И вообще мне все равно, что там думает Макс. Я выйду замуж за кого захочу и когда захочу! Я уже несколько раз чуть не убежала, чтобы тайно обвенчаться.
     Тут Дебора не могла не рассмеяться.
     - И каждый раз передумывали, мисс Равенскар?
     - Да. Это ужасно, правда? - вздохнула Арабелла и покачала головой. - Я уже влюблялась добрый десяток раз. И вот странно: каждый раз я считаю, что это навсегда, но навсегда почему-то не получается. Поэтому мама и привезла меня в Лондон. У нее слабое здоровье, и я ее совсем замучила. Она сказала, что здесь за мной будет присматривать Макс, и я, конечно, была в восторге. Я люблю жить в Лондоне и ездить по балам. Все получилось, как мне хотелось!
     - А вы не боитесь, что мистер Равенскар будет чересчур строгим опекуном?
     - О нет! - безмятежно ответила Арабелла. - Макс очень милый и никогда не требует невозможного. Правда, он не любит, когда ему поступают наперекор, но мы с ним отлично ладим.
     - Боюсь, что он очень рассердился бы, узнав о вашем визите ко мне.
     - Макс никогда на меня не сердится, - уверенно ответила мисс Равенскар. - Кроме того, что он имеет против вас? Вы же очаровательны!
     Дебора покраснела:
     - Спасибо. Но все-таки, прошу вас, не говорите ему, что были здесь. Он очень неприязненно ко мне настроен.
     - Я это знаю и не могу понять почему. Я, наоборот, собиралась рассказать ему, что вы совсем не такая, какой представлялись в Воксхолле.
     - Нет-нет! - воскликнула Дебора. - Прошу вас этого не делать. Вам это, наверно, покажется странным, но у меня есть веские причины не хотеть, чтобы он узнал о вашем визите.
     - Ну тогда я не скажу ему ни слова. Пожалуй, и не стоит ему говорить: когда он себе что-нибудь вобьет в голову, его не переубедишь. Но скажите: зачем вы так жутко вели себя в Воксхолле? Мне было ужасно смешно на вас смотреть.
     Но Дебора не могла объяснить свое поведение в Воксхолле и уклончиво сказала, что для этого у нее были причины, которые она не может поведать Ар