в голову, что я нанес ему обиду?
     - Тихо, тихо, Джулиан, что это вы так разгорячились? - раздался голос у входа в кофейный зал. - О, прошу прощения, мэм! Прошу прощения!
     В холл вошел лорд Ворсестер с бокалом в руке. Он в нерешительности остановился.
     Перегрин, не удостоив вошедшего даже беглым взглядом, не обращал на него никакого внимания. Он усердно рылся в кармане в поисках своей визитной карточки. Найдя, он швырнул ее джентльмену в плаще.
     - Вот вам моя визитка, сэр!
     Джентльмен взял визитку Перри указательным и большим пальцами. Потом он поднес к глазам монокль, золотая ручка которого была привязана к ленточке у него на шее.
     - Тэвернер, - прочитал он весело. - Так, но где же я слышал эту фамилию раньше?
     - Не рассчитываю, что вы меня знаете, сэр, - проговорил Перри, изо всех сил стараясь, чтобы голос его звучал как можно тверже. - Возможно, я действительно ничтожество, но есть один джентльмен, который, я полагаю и даже уверен, будет рад выступить от моего имени. Я имею в виду мистера Генри Фитцджона, проживающего на Корк-стрит.
     - О, Фитц! - кивнул головой лорд Ворсестер. - Так вы его знаете, да?
     - Тэвернер, - медленно повторил джентльмен в плаще, не обращая ни малейшего внимания на речь Перегрина. - Здесь есть какая-то связь с очень известным именем, мне кажется.
     - Адмирал Тэвернер, - с надеждой высказал предположение лорд Ворсестер. - Я не раз с ним встречался у Фладента.
     - И если этого, сэр, вам не достаточно, чтобы убедиться, что я вполне достоин чести сражаться с вами, то я должен отослать вас к лорду Ворту, который является моим опекуном, - заявил Перри.
     - Неужели? - переспросил лорд Ворсестер. - Вы сказали, что ваш опекун - лорд Ворт?
     Джентльмен в плаще возвратил Перри его визитку.
     - Так значит вы - подопечные лорда Ворта! - сказал он. - Бог ты мой! А... как сказать... а вы хоть как-то знакомы со своим опекуном?
     - А это, сэр, к вам никакого отношения не имеет! Сейчас мы как раз и идем к нему.
     - Ну что ж, - мягко заметил джентльмен. - Обязательно передавайте ему мой сердечный привет. Только не забудьте.
     - Это к делу не относится, - воскликнул Перри. - Я ведь вызвал вас на дуэль, сэр!
     - Не думаю, что ваш опекун посоветует вам со мной драться, - с легкой улыбкой ответил джентльмен.
     Джудит положила на плечо брата руку и холодно произнесла:
     - Пока что вы еще не сказали нам своего имени, и мы не знаем, от кого передавать привет лорду Ворту. Улыбка медленно сошла с лица джентльмена:
     - Полагаю, вы сами скоро выясните, что Его Светлость знает, кто я такой, - сказал он. Потом взял лорда Ворсестера под руку и повел его в кофейный зал.

ГЛАВА IV

     Лишь с большим трудом удалось мисс Тэвернер угомонить брата: он рвался в кофейный зал вслед за незнакомцем и лордом Ворсестером, чтобы настоять на своем вызове на дуэль. Перри был в бешенстве, Джудит пыталась объяснить ему, что подобная сцена может только привести к большому публичному скандалу, который непременно заденет ее, поскольку всему причиной была именно она. После ее вразумлений Перри удалось увести; он во всеуслышание заявил, что уж имя этого незнакомца он узнает наверняка.
     Джудит толкала брата в спину, подгоняя вверх по ступенькам, и, когда они добрались до ее комнаты, рассказала ему о своем приключении. В конечном счете, все было не так уж и скверно. Не случилось ничего такого, что бы могло вызвать у нее тревогу. Хотя основания для гнева, разумеется, были. Джудит пояснила брату и саму причину, по которой незнакомец ее поцеловал: этот человек проявил бы такую же небрежную ласку по отношению к любой простушке-служанке. Так считала сама Джудит. Вне сомнения, этот джентльмен составил ложное представление об ее истинном положении в обществе.
     Перегрин никак не мог успокоиться. Его сестре нанесли оскорбление, и он, Перри, должен призвать негодяя к ответу. Пытаясь отговорить юношу воплотить свои намерения, Джудит решила, что уж лучше обидчика призовет к ответу сама. Если все уладит не она, а Перри, у нее не будет чувства удовлетворения. Наказать этого джентльмена надо ей самой; она думала, что справится с этой задачей без посторонней помощи.
     Когда Перегрин спустился вниз в кофейный зал, обидчика его сестры там уже не было. Хозяин гостиницы по-прежнему занимался гостями; он не мог назвать фамилию того джентльмена, о котором спрашивал Перри; он даже не помнил, что обслуживал лорда Ворсестера. В этот день столько, разных джентльменов толпилось в его гостинице, что запомнить хотя бы половину из них было просто немыслимо. А что до четверки гнедых, то, пожалуйста, таких он может вспомнить хоть десяток. Все эти экипажи понаехали в его отель Бог знает зачем.
     Перегрин очень сожалел, что нет рядом мистера Фит-цджона, который сейчас уже держал путь в Лондон. Фитцджон мог бы знать имя этого скверного незнакомца.
     Ко времени обеда Грэнтем затих. Несколько джентльменов остались здесь на ночь, но их было совсем мало. И мисс Тэвернер могла теперь пойти спать в предвкушении никем не нарушаемого ночного покоя. Она не без основания считала, что теперь уже будет избавлена от каких-либо разговоров о кулачном бое. Ей сегодня описывали этот бой во всех подробностях по крайней мере раз пять. Добавить к этому было уже нечего.
     И впрямь, добавить оказалось нечего. Перегрин это понял. На следующее утро за завтраком он разок-другой заметил, что даже и не надеялся, что когда-нибудь ему доведется увидеть такую превосходную "мясорубку".
     Несколько раз он спрашивал Джудит, говорил ли он ей о том или другом отличном ударе. А потом уже про этот кулачный бой не упоминал. Перегрин был явно не в духе: после сильного гомона и суеты, которые охватили весь Грэнтем накануне, сегодня, в воскресенье, притихший городок вызывал в нем только тоску. Перри вслух ругал это проклятое место и очень жалел, что Джудит чересчур щепетильна, и из-за этого они не могут немедленно отправиться в Лондон.
     Делать было абсолютно нечего, разве что с сестрой сходить в церковь и немного побродить по городу. Даже двуколку уже пришлось вернуть ее владельцу.
     Брат и сестра вместе присутствовали на службе. Потом они медленно пошли пешком в отель "Джордж". Перегрин, не переставая, зевал и был очень рассеян. Ничто не вызывало у него никакого интереса, даже история гостиницы "Ангел", в которой, согласно преданиям, однажды останавливался сам король Ричард III. Ведь Джу знает, что ему всегда было совершенно наплевать на всякую ерундовую старину. Перри хотелось как-то убить время, он просто не мог придумать, чем себя занять до обеда. Так он ворчал и ворчал, пока Джудит не сдавила его руку, привлекая внимание. Она прошептала:
     - Смотри, Перри! Вон идет тот джентльмен, который уступил нам свои апартаменты! Пожалуйста, заговори с ним: мы ведь в долгу у него, он был так любезен!
     Перри мгновенно очнулся от своего полусна и огляделся. Ему было бы весьма приятно пожать руку этому славному джентльмену. А если Джудит согласится, то и пригласить его с ними отобедать.
     Джентльмен приближался к ним; он шел по той же стороне дороги. Было ясно, что он их узнал. Это отразилось на его лице, но, видимо, останавливаться ему не очень хотелось.
     Подойдя поближе, джентльмен приподнял шляпу и слегка поклонился. Он бы так и проследовал мимо них, если бы Перегрин, отпустив руку сестры, не загородил ему путь.
     - Прошу прощения, сэр, - произнес Перри, - мне кажется, вы - тот самый милый джентльмен, который оказал нам такую большую услугу в пятницу?
     Джентльмен снова поклонился и пробормотал что-то вроде:
     - Это совсем несущественно.
     - Но для нас это было очень существенно, сэр, - проговорила Джудит. - Я боюсь, мы не сумели вас даже поблагодарить как следует. И вы могли подумать, что мы просто дурно воспитаны.
     Джентльмен поднял на Джудит глаза и очень искренне сказал:
     - Ну, что вы, мадемуазель, отнюдь нет! Я был очень рад оказать вам услугу, мне это ничего не стоило. Я ведь мог заказать себе жилье где угодно. Прошу вас, забудьте об этом.
     Он явно намеревался продолжить свой путь. Видя это, мисс Тэвернер не пыталась больше его задерживать. Но Перегрин был более решительным, чем его сестра, он по-прежнему загораживал джентльмену дорогу.
     - Я очень, очень рад, что снова с вами встретился, сэр. Только скажите, чего вам хочется, - я ваш должник. Меня зовут Тэвернер - Перегрин Тэвернер. А это моя сестра, как вы, наверное, знаете.
     Джентльмен с минуту колебался. Потом он довольно тихо произнес:
     - Я это действительно знал. То есть, я слышал, как упоминали ваше имя.
     - Слышали. Осмелюсь сказать, вы и впрямь могли его услышать. Однако мы не слышали вашего имени, сэр, - засмеялся Перри.
     - Извините, я не имел намерения навязывать себя - не собирался привлекать ваше внимание, - отвечал любезный джентльмен. На его лице появилась улыбка. С некоторой печалью в голосе он произнес:
     - Меня тоже зовут Тэвернер.
     - Боже правый! - вскричал Перегрин в великом изумлейии. - Уж не хотите ли вы сказать, что... что мы с вами родственники?
     - Думаю, что это так, - сказал мистер Тэвернер. - Мой отец - адмирал Тэвернер.
     - Вот это да! Да ведь он такая знаменитость! - удивился Перри. - Я даже и не знал никогда, что у него есть сын.
     Джудит слушала их со смешанным чувством: она и удивлялась, и одновременно очень радовалась, что у них вдруг так. неожиданно появился родственник. С другой стороны, ей было неловко перед сыном того человека, которого ее собственный отец когда-то столь открыто не одобрял. Этот любезный молодой джентльмен был очень скромен; он так деликатно пытался избежать случайной возможности им представиться, у него были прекрасные манеры. И все это вместе взятое перевесило ее замешательство. Джудит очень дружески протянула ему руку и сказала:
     - Значит, мы кузены. И потому нам надо лучше узнать друг друга.
     Джентльмен склонился к ее руке.
     - Вы очень добры. Мне давно хотелось заговорить с вами. Но из-за этих недоразумений... натянутых отношений, я имею в виду вашего отца и моего, я как-то стеснялся.
     - О, ерунда! Это ни в коей мере не должно касаться нас! - воскликнул Перегрин и жестом как бы смел все преграды между ними. - Беру на себя смелость сказать, что мой дядя был такой же вспыльчивый, как и мой отец, верно, Джу?
     Джудит не очень понравилась реплика брата - ему не следовало в таком тоне говорить об отце с человеком, которого они так мало знали.
     По-видимому, так же считал и мистер Тэвернер. Он произнес:
     - Я думаю, они оба серьезно ошибались. Но вряд ли об этом можем судить мы - лично я, вне всякого сомнения, думаю, этого делать нельзя. Вы сами поймете - мне это очень нелегко. Но я и так уже сказал слишком много.
     Он обращался больше к Джудит, чем к Перри. Ей показалось, что в его словах сквозила какая-то скрытая боль. И от этого он стал ей нравиться еще больше. Тон его подтверждал, или ей это показалось, что в поведении его отца было нечто, что сейчас не вызывало одобрения у сына. У Джудит такая сдержанность и скрытность вызвали уважение. Видимо, он чувствовал то, что, пожалуй, должен был чувствовать всякий на его месте. Она с удовольствием услышала, как Перегрин пригласил мистера Тэвернера с ними отобедать.
     Однако тот вынужден был отказаться: он заранее договорился с друзьями и очень сожалеет, но просто не может принять приглашение Перри и Джудит.
     В его искренности не было никаких сомнений: вид у него был действительно грустный. Джудит очень огорчилась, но не захотела ни сама настаивать, ни - тем более - чтобы это делал брат.
     Мистер Тэвернер снова склонился к ее руке и на какое-то мгновение задержал ее в своей.
     - Мне ужасно жаль. Я был бы просто беспредельно счастлив. Но нельзя. Я связан обещанием. Можно ли мне - только пожалуйста, совершенно честно, кузина, - можно ли мне доставить себе такое удовольствие и навестить вас в городе?
     Она с улыбкой согласилась.
     - У вас есть опекун. Он будет вас наставлять, - сказал Тэвернер. - Я лично с лордом Вортом не знаком, но, кажется, его все любят. Он вам будет помогать. Но если когда-нибудь я смогу чем-нибудь быть вам полезен, если вам обоим понадобится друг, я надеюсь, вы вспомните о своем грешном кузене, который будет всегда безмерно рад вам помочь. - При этих словах он потупил взор, а губы его тронула улыбка. Мистер Тэвернер протянул Перри свою визитную карточку.
     Перегрин зажал ее между пальцами.
     - Спасибо. Мы будем надеяться еще не раз встретиться с вами, милый кузен. Сейчас мы собираемся остановиться в отеле "Гриллон", а потом сестра планирует снять для нас отдельный дом. Не знаю, как это реализуется. Но в "Гриллоне" нас найдут.
     Мистер Тэвернер сделал запись в своей записной книжке, снова отвесил поклон и удалился. Они смотрели ему вслед, когда он шел вниз по улице.
     - Знаешь, что я тебе скажу, Джу? - вдруг произнес Перри. - Было бы здорово, если бы он мне сказал, у кого он шьет свои туалеты. Ты обратила внимание на его плащ?
     На плащ Джудит внимания не обратила. Ей запомнилась лишь особая элегантность их кузена, который не носил ничего напоказ, ничего нарочито щегольского.
     Джудит и Перри медленно шли к отелю "Джордж" и рассуждали о своем кузене. Взглянув на его визитную карточку, они узнали, что его звали Бернард, а найти его можно на Харлей-стрит. Эту улицу мисс Тэвернер знала, так как слышала от отца, что там живет какой-то его знакомый. Это было весьма респектабельное место.
     Остаток дня прошел быстро. Они вовремя легли спать, чтобы пораньше утром отправиться в путь.
     Мисс Тэвернер пролистала "Дорожный справочник", и оказалось, что завершить поездку в один день не получится. Напрасно Перегрин пытался доказывать сестре, что если они выедут в восемь утра, то непременно доберутся до Лондона ну хотя бы в девять вечера. Мисс Тэвернер не стала полагаться на его доводы. Возможно, почтовые лошадки и могут пробегать девять миль в час, как клянется Перри, но он забывает, что их придется менять, а еще - остановки на заставах, да какие-нибудь проверки на дорогах, которых им наверняка не избежать.
     А ей совсем не хочется трястись без передышки целых двенадцать часов кряду. И уж вовсе не по душе приехать в Лондон затемно.
     И Перегрин вынужден был сдаться, хотя и без особой охоты.
     Однако когда они доехали до Стевениджа, а это было на следующий день часа в три пополудни, Перри уже чертовски устал от сидения в почтовой карете. Он очень обрадовался, когда они остановились у дверей гостиницы "Лебедь". Тут он смог поразмять свои косточки, а Джудит заказала обед и ночлег.
     На следующее утро, сразу же после завтрака, они снова отправились в путь. Теперь оставалось проехать всего тридцать одну милю. С каждой минутой Лондон становился ближе и ближе, а их нетерпение все возрастало. И Перри, и Джудит отмечали каждый дорожный столб.
     Последняя остановка была в Барнете. Отсюда, как им показалось, и в самом деле до Лондона было рукой подать. Городок бурлил: все движение по Голливудской дороге, а также по Большой Северной проходило именно через него. Тут было великое множество маленьких гостиниц, а еще две больших, где останавливались только пассажиры почтовых дилижансов. Меньший из этих гранд-отелей назывался "Красный Лев". Он принимал экипажи, идущие на север. А второй, побольше - "Крепыш", находился в самом центре города. Здесь могли останавливаться сразу не менее двадцати шести пар лошадей и одиннадцать почтальонов. Эти экипажи направлялись на юг.
     Между обеими гостиницами шла жестокая конкуренция. Поговаривали, что не однажды частные экипажи, направляющиеся в "Крепыш", перехватывались на пути людьми из "Красного Льва", где насильно заставляли менять лошадей. А бывало и наоборот.
     Что-то в этом роде произошло в тот момент, когда появился экипаж с Тэвернерами. Конюхи с постоялого двора у гостиницы "Крепыш" бросились ему навстречу и сразу же поставили его в большой конюшенный двор.
     Перегрину протянули бокал с шерри-бренди, а его сестре предложили сэндвичи. Именно этим гостиница "Крепыш" выгодно отличалась от "Красного Льва" - постояльцам "Крепыша" бесплатно преподносили угощение.
     На смену лошадей ушло не более двух минут. Двое почтальонов быстро сняли с себя холщевые халаты, накинутые поверх синих камзолов, чтобы их не запачкать. Затем они быстро вскочили на козлы. И не успели наши путники перевести дух, как конюшенный двор остался позади, а их лошади ровно затрусили по направлению к Лондону.
     Через две мили они оказались перед деревней Вент-стоун, где за дорожной заставой начинался общинный пустырь Финглей.
     Даже одно название этого печально известного тракта наводило на ужасные мысли. Но в этот прекрасный теплый октябрьский день вересковые заросли казались вполне дружелюбными. Никакие одетые в маски всадники не подскочили галопом к их карете, никто не собирался их останавливать.
     Перед взорами Джудит и Перри не возникло ничего страшнее простого почтового дилижанса, раскрашенного во все цвета радуги. Прошло совсем немного времени, и они добрались до деревни Ист-Энд. И какие бы ужасы ни скрывал в своих зарослях Финглейский пустырь, все они благополучно были оставлены позади.
     В Хайгейте распахнулась перед путниками панорама Лондона. Дилижанс поднялся на склон и стал спускаться по его южной стороне. Взору мисс Тэвернер предстала захватывающая дух картина. Она увидела Лондонские шпили, извивающуюся ленту Темзы и огромное скопище зданий, о которых Джудит была так наслышана. Сейчас все это простиралось перед ней, освещенное сквозь легкую дымку солнечным светом. Девушка не могла оторвать глаз от дивного пейзажа. Ей не верилось, что она наконец-то приехала в Лондон - город своей давней мечты.
     Дорога спускалась все ниже, и чудесная картина Лондона вскоре скрылась из виду. Экипаж въехал на Хол-ловейскую дорогу - одинокий тракт, сбегавший вдоль высоких обрывистых склонов.
     Так Тэвернеры добрались до минерального источника Исменгтон. Они увидели очаровательную деревушку среди высоких вязов и ярких зеленых лужаек. Здесь был простой загон для отбившихся от стада овец и коров. А еще - целый ряд небольших гостиниц для пассажиров почтовых экипажей.
     Позади остался последний шлагбаум, где Джудит и Перри вручили стражнику, поднявшему его, билет. Еще чуть-чуть, и колеса экипажа застучали по булыжной мостовой между домнами.
     Казалось, все проносится мимо с быстротой молнии. Мисс Тэвернер пыталась читать названия улиц, по которым они ехали. Но вокруг было столько всего, что она просто не знала, куда смотреть. Ее поражали громады зданий, шум и суета.
     Наконец им стало казаться, что дилижанс движется по городу уже целую вечность. И в этот миг они остановились. Мисс Тэвернер увидела, что с обеих сторон улицы, на которой они сейчас находились, стоят весьма элегантные дома. Они выглядели очень ухоженными, в отличие от тех, которые остались позади.
     Распахнулась дверца дилижанса, спустили лесенку, и через минуту мисс Тэвернер уже стояла во дворе отеля "Гриллон".
     Скоро стало ясно, что мистер Фитцджон не зря посоветовал Перри приехать именно сюда. В "Гриллоне" постояльцам предоставлялось все, что необходимо для настоящего комфорта. Во всем было много вкуса - в оформлении спален, гостиных, в меблировке. И если до этого мисс Тэвернер еще сомневалась, правильно ли они поступили, последовав совету совершенно незнакомого юного джентльмена, то теперь у нее на душе стало спокойно. В отеле "Гриллон" никому бы не пришло в голову проверять чистоту простынь.
     Первое, что надо будет сделать, - распаковать чемоданы и привести в порядок одежду. Потом надо вызвать горничную и договориться о горячей воде.
     Проходя к лестнице через одну из гостиных, Джудит увидела некоторых постояльцев "Гриллона". Один из них читал газету: на нем были обтягивающие панталоны. У окна болтали две дамы в тонких муслиновых платьях. Была еще одна величественного вида леди с тюрбаном на голове. Леди так высок