полагаю,  вы  должны
избегать этой дороги.
   В его голосе звучало сомнение, но зато  Кит  не  сомневался  в  том,  что
избежать встречи с его старой няней нет никакой возможности. Он воскликнул:
   - Избегать встречи с Пиши? И не подумаю! Если нельзя доверять ей, то я не
могу верить никому, даже моей матери!
   - Это, без сомнения, верно, - согласился Челлоу. - Более того, сэр,  если
кто-либо и мог бы заподозрить, что вы не его светлость,  -  не  то  чтобы  я
считал, что кто-то мог бы, поскольку новый дворецкий, которого милорд  нанял
год тому назад, когда старому мистеру Бритту стали тяжелы поездки из Лондона
и обратно, никогда  не  видел  вас,  а  также  не  очень  хорошо  знает  его
светлость, так как, кроме пары ночей, которые мы провели в Рейвенхерсте  две
недели тому назад, милорд не был в этих краях с ноября,  когда  он  приезжал
сюда с гостями на охоту, - так вот, говорю  я,  если  бы  даже  он  оказался
хитрее, чем я предполагал, он и тогда ничего не заподозрил  бы,  если  я,  и
Фимбер, и миссис Пиннер делали бы вид, что все в порядке. Ну, как  он  может
подозревать что-либо, мистер Кит? Никто их тех, кто не знает вас, как мы, не
может даже предположить, что вам взбредет в голову откалывать такие номера!
   Кит открыл было рот, чтобы опровергнуть  предположение,  что  это  ему  в
голову пришла такая  идея,  но  закрыл  его,  вспомнив,  что  именно  своими
легкомысленными словами он навел леди Денвилл на эту мысль.
   Видя, что выражение лица его  молодого  господина  становится  все  более
хмурым, Челлоу сказал ободряюще:
   - Ну, вам не  следует  впадать  в  уныние,  сэр,  только  потому,  что  я
наговорил вам с три короба о всяких опасениях. Вы примете меры, и все  будет
в порядке!
   Когда они достигли Рейвенхерста, все, казалось, подтверждало его правоту.
Так как Кит прибыл неожиданно, он обнаружил,  что  большие  ворота  закрыты,
Тагби, которого он знал всю свою жизнь, вышел из сторожки,  глядя  удивленно
на Челлоу, дувшего пронзительно в свой рожок, но  как  только  увидел  Кита,
поспешил открыть ворота, восклицая:
   - Милорд! Какая неожиданность!
   - Ты не ожидал увидеть меня снова так скоро, не  так  ли?  -  сказал  Кит
весело.
   - Нет, не ожидал, милорд!  Но  я  очень  рад,  что  вы  вернулись.  Мы  в
последнее время так редко вас видим. -  Он  широко  распахнул  одну  створку
ворот и вернулся, чтобы открыть другую, глядя на Кита и говоря:
   - А есть ли у вас известия от мистера Кристофера, милорд? Я  надеюсь,  он
здоров?
   - Да, он в полном порядке и шлет приветы всем свои старым друзьям.
   - О, мы мечтаем, чтобы он вернулся домой, не так  ли,  милорд?  -  сказал
Тагби. - Жаль, что вам приходится здесь быть без него.
   Проезжая через парк вдоль хорошо ухоженной подъездной аллеи. Кит  подумал
то же самое. Рейвенхерст был домом его детства,  и  он  любил  его;  но  вся
память о нем была настолько неразрывно связана с его братом,  что  без  него
это место казалось пустым и даже немного чужим.
   Поймав себя на  сентиментальных  размышлениях,  Кит  слегка  устыдился  и
попытался стряхнуть с себя уныние и вместо этого порадоваться, что, хотя  он
редко бывал здесь после смерти отца, все содержалось в  полном  порядке.  Но
когда он вошел в  дом,  ощущение  пустоты  снова  овладело  им  и  заставило
пожалеть, что он вернулся сюда один. Он осознал, что дело не в Ивлине. Когда
вся семья постоянно жила здесь, в доме было не меньше двадцати слуг, и он не
мог припомнить момента, когда бы здесь  не  принимали  гостей;  а  поскольку
домочадцы всегда знали, когда ожидать приезда милорда и миледи,  он  никогда
раньше не видел чехлов на мебели в залах и гостиных. Он  подумал,  что  одно
это может повергнуть в уныние самого веселого человека, и желал  знать,  как
долго он будет обязан оставаться здесь. Он усмехнулся при мысли о  том,  как
долго вынесет это его мать. Она не любила деревенскую жизнь, и единственным,
что  делало  ее  жизнь  в  Рейвенхерсте  терпимой,  был  непрерывный   поток
посетителей, а также его близость к Брайтону.
   Его   прибытие   привело   уменьшенный   штат   прислуги   в    некоторое
замешательство, но ни у нового дворецкого, ни у  его  жены  не  возникло  ни
малейших сомнений на его счет. В беззаботной манере Ивлина он заметил,  что,
видимо, забыл предупредить их о своем намерении  вернуться  через  несколько
дней, и добавил между прочим, что  ее  светлость  присоединится  к  нему  на
следующей неделе. Эти новости, по-видимому, ошеломили дворецкого, но  миссис
Нортон с хозяйственным блеском в глазах тотчас же стала строить планы приема
миледи и  задавать  столько  вопросов  о  количестве  слуг,  которых  миледи
намеревается привезти с собой из Лондона, что Кит очень скоро сбежал из дома
и направился через парк навестить свою старую няню.
   Как он и ожидал, она узнала его, если не сразу же, то в тот момент, когда
он  заговорил  с  ней.  Она  нежно  приветствовала  его,  задала   несколько
обстоятельных вопросов о его здоровье, напомнив ему о перенесенных в детстве
болезнях, о которых он уже давно забыл, и, кивнув головой  и  неодобрительно
прищелкнув языком, признала ловкость, с которой он выдавал себя  за  Ивлина.
Но  когда  она  узнала,  что  его  принудило  к  этому  маскараду  внезапное
исчезновение брата, то проявила гораздо больше участия к нему, чем любой  из
трех других заговорщиков. Она воскликнула:
   -  Никогда  не  встречала  такого   живого,   непоседливого,   совершенно
непослушного мальчишки! Не огорчайся, мистер Кит, дорогой мой! Я  задам  ему
хорошую трепку, когда увижу его! В его-то возрасте выкидывать такие  номера,
да еще когда он собирается жениться! Не  волнуйся,  мой  дорогой:  никто  не
узнает тебя, а что касается его светлости, то тебя  не  проведешь  и  ты  не
станешь о нем беспокоиться! Если даже он и в беде,  попомни  мои  слова,  он
всегда выйдет сухим из воды и  вернется  домой  невредимым,  благослови  его
Господь!
   Кит не удивился, что няня знает о супружеских планах Ивлина, но когда  он
узнал от Фимбера,  которого  застал  в  спальне  Ивлина  за  распаковыванием
багажа, что и  остальные  домочадцы  были  также  хорошо  информированы,  то
засомневался, сможет ли вообще что бы то ни было остаться секретом от  слуг,
в  особенности  такое  рискованное  дело,  как  его  собственное.   Фимбера,
казалось, сомнения не тревожили, но он сказал, расставляя щетки на туалетном
столике, что обдумывает этот вопрос и пришел к некоторым выводам:
   Наблюдая за ним с недоверием, Кит спросил:
   - Какие же это выводы?
   -  Ну,  сэр,  -  ответил  Фимбер,  -  следует  напомнить,  что  посещение
Рейвенхерста  его  светлостью  дело  необычное,  так  что  ваше  сегодняшнее
прибытие вызвало большое любопытство. При обычных обстоятельствах, я  тотчас
же сделал бы Нортонам строгий выговор, но в  этом  случае  я  чувствую,  что
стоит им все же намекнуть.
   - Намекнуть на что? - спросил Кит с еще большим недоверием.
   - На вашу приближающуюся свадьбу,  сэр,  -  предполагается,  что  вы  его
светлость, - сказал Фимбер, заботливо  укладывая  кипу  рубашек  в  один  из
платяных шкафов. - Естественно, слухи об этом событии достигли  Рейвенхерста
несколько раньше, но я до сих пор не подтверждал их.
   - В самом деле?
   - Нет, сэр, - сказал Фимбер невозмутимо. - Не в моих правилах выходить за
границы обычной вежливости в разговоре с Нортонами. Очень приличные люди, но
всего лишь новички здесь. Я предвидел, что они попытаются  узнать  от  меня,
что вас привело в Рейвенхерст, и я приготовился выразить в ответ  удивление,
если не сказать недоверие, мистер Кристофер.
   - Что же, черт возьми, ты сказал им?
   - То, что вы желаете посмотреть, как здесь обстоят дела,  сэр,  -  как  и
договорились перед тем, как  вы  покинули  столицу.  Каждому  известно,  что
именно дядя милорда здесь управляет и что во всяком случае милорд  может  не
беспокоиться о том, что не является его собственностью. Так  что  я  обязан,
мистер Кристофер, намекнуть, что скоро,  здесь,  в  Рейвенхерсте,  ожидаются
перемены.
   - Это удовлетворило Нортонов?
   - О да, сэр! Они были очень взволнованы, надеясь, что юная миледи  сможет
полюбить это место и уговорить милорда открыть все  комнаты,  как  и  должно
быть и как было всегда, когда покойный господин был жив - хотя  им  известно
об этом только по слухам. Если я смею советовать,  сэр,  вы  должны  сказать
миссис Нортон,  чтобы  она  приготовила  комнаты  ее  светлости  для  вашего
внимательного осмотра, как будто вы  предполагаете  заново  меблировать  их,
сэр.
   Кит ничего не возразил на это, но  посмотрел  подозрительно  на  Фимбера,
понимая, что четкость его речи и суконная манера говорить  предвещают  нечто
менее приятное. Он сказал:
   - Я с легкостью сделаю это, но ты немедленно расскажешь мне,  что  еще  у
тебя на уме.
   - Прошу прощения, сэр!
   - Не ходи вокруг да около!  -  приказал  Кит.  -  Тебе  не  удастся  меня
провести, и не думай! Выкладывай, что у тебя на уме?
   - Совершенно не понимаю, на что вы намекаете, сэр. Мне просто  пришло  на
ум, что было бы хорошо, если бы вы  послали  за  судебным  приставом,  чтобы
обсудить с ним все, касающееся поместья. Но, без сомнения, вы  уже  подумали
об этом.
   - Ни о чем я и не думал! - решительно сказал Кит. - Послать за Гудлеем  -
который не мой судебный пристав, - чтобы обсуждать с ним дела  моего  брата?
Благодарю! Это уж слишком!
   - Стало быть, вы сразу идете  на  попятный,  мистер  Кристофер:  ни  один
человек не поверит, что вы вернулись домой, чтобы разобраться в делах,  если
вы даже не вникаете в них! - возразил Фимбер, возвращаясь  к  своей  обычной
манере. - Именно это и вызовет недоумение!  Не  стоило  и  огород  городить!
Почему бы вам не поговорить с мистером Гудлеем  об  имении  и,  может  быть,
проехаться с ним верхом? Если вы  хотите  сказать  мне,  что  его  светлость
обидится, то я могу лишь возразить, что не вам обвинять  меня  в  лицемерии,
сэр! Вы знаете не хуже меня, что милорд предложил бы вам поступать так,  как
вы сочтете нужным, и был бы вам только благодарен!
   - Да, я согласен, но...
   - Вы в ужасной хандре, мистер Кристофер, вот что плохо! - прервал  Фимбер
бодро. - И это неудивительно, когда дом как вымерший, а вам не  хватает  его
светлости, я в этом уверен! Вы почувствуете  себя  лучше,  если  поужинаете.
По-видимому,  милорд,  когда  был  здесь,  пользовался   только   комнатами,
находящимися в этом крыле, так что я сказал Нортонам, что  вы  сделаете  так
же. Библиотека для вас приготовлена, и ужин будет подан в зеленом зале, сэр,
и будьте спокойны!
   Легкий, но прекрасно приготовленный ужин, несомненно, улучшил  настроение
Кита,  однако  не  увеличил  его  желания  погрузиться  в  записи  судебного
пристава, что должно было бы придать правдоподобие  его  приезду  сюда.  Ему
трудно было разобраться в причинах своего душевного состояния, ведь он ничем
не рисковал и не хуже Фимбера понимал,  что  Ивлин  не  только  не  стал  бы
возражать против его действий, но, вероятнее всего, изумился бы, узнав о его
сомнениях. Однако ощущение  неудовольствия  не  проходило,  и,  если  бы  не
крайняя необходимость, он избежал бы встречи с судебным приставом.
   Однако этот достойный человек сам появился  в  доме  на  следующее  утро,
когда Кит заканчивал завтрак. Кит  вынужден  был  присоединиться  к  нему  в
библиотеке, и тот приветствовал его, радостно улыбаясь и  извиняясь  за  то,
что не смог посетить Рейвенхерста во время приезда милорда. Он сказал,  что,
когда он положил квартальные счета перед лордом Брамби, лорд сообщил ему  (с
приятной   доверительностью),   что   надеялся    вскоре    отказаться    от
попечительства, и поручил ему сделать все, что  было  в  его  власти,  чтобы
милорд Денвилл был введен в курс всех  подробностей,  касающихся  управления
его сассекским имением. Он добавил, глядя с сияющей улыбкой  на  Кита,  что,
если бы тот предупредил заранее о своем прошлом приезде, он не  преминул  бы
нанести ему визит.
   - Поскольку, позвольте мне сказать, милорд, я и, думаю, все, кто работает
в Рейвенхерсте, страстно ждут того дня, когда вы возьмете на себя управление
наследством, не имея при этом ни малейшего желания умалить  заслуги  милорда
Брамби!  Трудно  найти  человека  более  педантичного  в  исполнении   своих
обязанностей, чем мистер Генри - лорд Брамби, должен я сказать! - но все  же
это совсем другое дело, сэр! Вы и мистер Кит росли на наших глазах, от самой
колыбели! А как дела у мистера Кита, милорд?
   Мистер Кит, смиряясь с неизбежным, сказал, что у него все в  порядке;  он
принял поздравления по случаю  предстоящей  женитьбы  его  брата  и  выразил
намерение  провести  остаток  солнечного  летнего   утра,   изучая   скучные
документы, принесенные Гудлеем. К счастью,  Гудлей  не  догадался,  что  его
знатный господин более интересуется имуществом, завещанным  покойным  графом
его младшему сыну, чем своим собственным обширным наследством.
   В течение двух последующих  дней  скуку  Кита  разгоняли  поездка  верхом
вокруг поместья с Гудлеем и церемониальный визит священника. На третий  день
немногочисленная прислуга в Рейвенхерсте пришла  в  возбуждение,  а  он  сам
явственно ощутил надвигающуюся опасность, - когда  из  Лондона  прибыли  два
экипажа со слугами, управляющим,  ливрейными  лакеями  милорда  и  миледи  и
нанятым  за  грабительскую  плату  величественным  господином,   управлявшим
кухнями в городском  доме  милорда  на  Хилл-Стрит.  Через  некоторое  время
появился  большой  фургон,  в  котором  находились,  помимо  горы  сундуков,
несколько горничных, два официанта, два кухонных лакея и некоторые  предметы
обстановки, необходимые миледи для полного комфорта. Затем к главному  входу
подъезда подъехал элегантный  фаэтон.  Ступеньки  были  опущены,  и  по  ним
спустилась величавая женщина, видом напоминавшая почтенную вдову из  высшего
сословия, на самом же деле  то  была  мисс  Римптон,  напыщенная  камеристка
миледи; за ней минутой позже последовала сама миледи, отнюдь  не  величавая,
но очаровательная в шелковом платье цвета зеленых яблок,  подчеркивавшем  ее
стройную фигуру; на голове ее была шляпка наимоднейшего фасона: великолепное
изделие с высокой тульей, громадным  выступающим  вперед  полем,  лентами  и
пучком вьющихся страусиных перьев того же  оттенка,  что  и  платье.  Мистер
Фэнкот, появившийся на сцене как раз вовремя,  чтобы  помочь  этому  видению
спуститься из фаэтона, услышал выбившее его из колеи известие.
   - Дорогой мальчик, произошло самое ужасное!  -  произнесла  взволнованным
шепотом ее светлость, бросаясь в его объятия и говоря ему на ухо:
   - Мне не оставалось ничего, как немедленно упаковываться и  ехать,  чтобы
помочь тебе! И умоляю тебя, не ставь мне это в вину, Кит, потому что я никак
не могла предвидеть этого, я и так уже в полном смятении!

Глава 8

   Прошло немало  времени,  прежде  чем  Кит  смог  оторвать  свою  мать  от
многочисленных  старших  слуг,  которые  либо  спрашивали,   либо   получали
инструкции от нее; наконец, он ухитрился  увести  ее  в  библиотеку.  Закрыв
дверь перед крутящейся поблизости мисс Римптон, он сказал с нервным смешком:
   -  Ради  Бога,  мама,  скажи  мне  самое  худшее!  Я  не   могу   вынести
неизвестности ни одной минуты! Что за ужасная причина привела тебя  сюда  на
пять дней раньше намеченного срока? Зачем все эти  слуги?  Зачем  так  много
багажа?
   - О мой мальчик, дай мне только освободиться от этой шляпки,  прежде  чем
забрасывать меня вопросами! - взмолилась она, развязывая тесемки. -  У  меня
от нее заболела голова, что очень досадно, так как она  совершенно  новая  и
очень дорогая! На самом деле, если бы она не была мне так к лицу,  я  бы  не
стала ее покупать. Кроме того, если ты была должна модистке громадную  сумму
денег, лучшее, что можно сделать, это заказать ей еще  несколько  шляпок.  Я
купила  также  самую  прелестную  кружевную  шляпку,  какую   только   можно
вообразить! Ты увидишь ее сегодня вечером и скажешь мне  честно,  если  тебе
покажется, что она мне не идет. - Она сняла шляпку с головы и критически  ее
осмотрела. - Эта идет мне тоже, по-моему, - сказала она. - Это очень  модная
шляпка, Кит! Как раз то, что ты  или  Ивлин  назвали  бы  в  высшей  степени
замечательным! Но от нее у  меня  разболелась  голова.  -  Она  вздохнула  и
добавила печально:
   - Мои неприятности не кончаются: не одно, так другое! И  все  сразу,  что
меня совершенно сломило.
   Подчиняясь необходимости, Кит ответил сочувственно:
   - Я знаю, мамочка! Они приходят целой чередой, не так ли?
   - Это звучит как цитата, - сказала ее светлость недоверчиво. -  Я  только
сразу предупреждаю тебя. Кит, что, если ты намереваешься после всего, что  я
перенесла, читать мне стихи, чем я, вообще  говоря,  не  увлекалась  даже  в
лучшие времена, со мной случится припадок  -  каковы  бы  они  ни  были!  Не
странно ли это? - спросила она, уцепившись за эту любопытную мысль. -  Очень
часто говорят, что с кем-то случился припадок, но видел ли  ты  когда-нибудь
человека, с которым бы это произошло?
   - Слава Богу, нет!
   - И я тоже не видела, хотя, я думаю, с некоторыми детьми это случается! С
моими детьми никогда ничего подобного не было. По крайней мере, насколько  я
знаю. Надо бы спросить Пиннер.
   - Да, мама, - согласился он, взяв шляпку из ее рук и положив ее осторожно
на стол. - Однако ты совершенно уверена в том, что  в  твоей  головной  боли
виновна эта прекрасная шляпка? Не может ли это быть результатом путешествия?
На самом деле, тебе же никогда  не  нравилось  ездить  в  закрытой  почтовой
карете, не так ли?
   - Конечно, нет! - воскликнула она, пораженная этой идеей. - Наверное,  ты
прав. Она ведь прекрасна, правда?
   - Совершенно очаровательная! - заверил он ее. - Ты  приобрела  ее,  чтобы
вознаградить себя за те неприятности, которые на тебя свалились? Какая же из
них привела тебя сюда в такой спешке?
   - Кит! - произнесла  ее  светлость.  -  Эта  ужасная  старуха  собирается
посетить нас на следующей неделе и привезти с собой Кресси!
   Она ждала, когда он заговорит, однако,  поскольку  он  был,  по-видимому,
ошарашен и  стоял,  вытаращив  на  нее  глаза,  она  опустилась  на  стул  и
продолжала:
   - Я так и знала: что-нибудь случится, когда мне пришлось посетить ее! Да,
я знала, ничего хорошего из этого выйти  не  может,  но  настолько  тяжелого
удара я не предвидела. Если бы я могла хоть в малейшей  степени  подозревать
это, я бы сказала, что собираюсь задержаться в Бейверстоке - и, более  того,
я бы действительно задержалась, несмотря на все отвращение, которое я  питаю
к твоей тете! Но я уже проболталась, что еду сюда, - это была неосторожность
с моей стороны. После этого я уже не могла сказать, что не  еду!  Ты  должен
понять, что это было невозможно!
   - Мама! - прервал ее Кит, снова обретя дар речи. - Ты думаешь,  что  леди
Стейвли собирается навестить нас по дороге в Уортинг?
   - Нет, нет, что случилось бы, если бы  они  заглянули  на  денек?  Она  и
Кресси приезжают сюда на неделю или две!
   - Неделю или две? Но это невозможно! Этого нельзя  допустить!  Боже  мой,
как ты могла согласиться на это? Ты, разумеется, не приглашала их?
   - Конечно, нет! - сказала она. - Леди Стейвли сама напросилась.
   - Но, мама, как могла она это сделать?
   - Боже мой, Кит, я думаю, что пяти минут в ее компании достаточно,  чтобы
понять, чего она не могла бы сделать. Она попросту заманила меня в  ловушку.
Она самая отвратительная старая ведьма на свете и  всегда  брала  верх  надо
мной, с тех пор как я была ребенком, и я всегда боялась ее! Ох, до чего  она
противна! Ты веришь? - она, увидев меня, заявила, что начала красить волосы!
Я никогда не была так потрясена,  поскольку  это  была  совершенная  чепуха!
Нельзя сказать, что я крашу волосы, если я просто  восстанавливаю  их  цвет,