олько посмотрите, милорд! - умоляла его хохочущая  Дженни,
одной рукой вытирая слезы,  а  другой  показывая  на  дверь,  ведущую  в
комнату для одевания. - Ой, я сейчас умру!  Кто  это  надоумил  папу  на
такую затею?
   Мистер Шоли, преобразив гардеробную  в  ванную  комнату,  уставленную
зеркалами и задрапированную шелковыми занавесками, снабдил ее  ванной  в
форме раковины - обстоятельство, которое побудила  Адама  сказать  после
минутного замешательства:
   - Ну прямо-таки Боттичелли - рождение Венеры!
   - 0-о-ох! - стонала Дженни, одолеваемая новым приступом смеха. - Но я
совсем не красива!
   - Нет, и к тому же вы не распутная женщина,  миледи!  -  вставила  ее
разъяренная служанка. - Ах, перестаньте сейчас же! И что только подумает
о вас его светлость, когда вы смеетесь до колик над тем, при  упоминании
о чем скромная молодая женщина заливается краской!
   - Да, но это, знаете ли, весьма оригинальная  вещь!  -  вынужден  был
признать Адам, с интересом рассматривая раковину. - Погляди-ка,  Дженни!
Вода поступает в нее вот через эту трубу, из этого цилиндра - интересно,
каким топливом пользуются для ее подогрева?
   - Не важно, чем пользуются, милорд! - сказала мисс  Пинхой,  сверкнув
глазами. - Пока я забочусь о ее светлости, ей  будут  приносить  горячую
воду в спальню, и она будет купаться перед камином,  как  христианка!  А
чтобы разводить огонь под этим отвратительным приспособлением - нет  уж,
увольте, мне еще жизнь-дорога! Не успеем мы опомниться, как оно  взлетит
на воздух, вроде нового бойлера - еще одной умной  затеи  хозяина,  -  а
если вы не помните, какой разгром он учинил повсюду, мисс Дженни,  то  я
помню!
   Ванная Дженни была не единственной умной затеей мистера Шоли.  Окинув
критическим взором санитарную  технику  на  Гросвенор-стрит,  он  привел
целую армию водопроводчиков, чтобы сделать  из  допотопного  сооружения,
стыдливо упрятанного под лестницу, туалет, который, по его  собственному
выражению, был Нечто. На следующий вечер, обедая с молодой парой, мистер
Шоли  настоял  на  том,  чтобы  продемонстрировать  и  разъяснить  Адаму
несколько особенностей, которые давали новой модели замка  с  подвижными
вырезами преимущество над старой. Он с такой  уверенностью  рассуждал  о
вентилях,  движках,  потолочных  бачках  и   сифонах,   что   охваченный
любопытством Адам позже сказал ему:
   - Вы так много знаете об этих вещах, сэр!
   - О, даю руку на  отсечение,  что  это  так!  Вы  не  увидите,  чтобы
Джонатан Шоли вкладывал денежки в то, в чем он не разбирается, милорд! -
ответил мистер Шоли.
   Он прекрасно чувствовал себя в этот вечер, но предупредил свою  дочь,
чтобы она не брала за правило приглашать его к себе домой.
   - Потому что я не жду этого и, более того, с самого начала сказал его
светлости - пусть не боится, что я пристану  к  нему  как  банный  лист.
Ну-ну, не хмурься, любовь моя! Я буду навещать тебя  время  от  времени,
когда  вы  не  ждете  гостей,  но  не  нужно   навязывать   меня   своим
великосветским друзьям, потому  что  это  никуда  не  годится,  если  ты
собираешься занять достойное положение в обществе, чего я от  всей  души
желаю.
   - Я знаю, что это так, папа, но, если ты думаешь, что  я  уговаривала
Адама, чтобы  он  позволил  мне  пригласить  тебя  сегодня  вечером,  ты
ошибаешься! Он велел мне это сделать, и, думаю, так будет всегда, потому
что он.., он настоящий джентльмен!
   - Да, он джентльмен, - согласился мистер Шоли.  -  Ну,  придется  ему
растолковать, что я совсем не жду приглашений на ваши приемы, и все тут.
   Он так и поступил, добавив, что  Адам  должен  отговорить  Дженни  от
слишком частых визитов на Рассел-сквер.
   - Я уже говорил ей, что совсем ни к чему это делать, милорд, но будет
еще лучше, если вы прибавите свои слова к моим. Ехать, чтобы посмотреть,
делает ли миссис Финчли  все,  как  положено!  Еще  бы  она  не  делала,
прослужив у меня в экономках пятнадцать лет!  Так  что  скажите  Дженни:
пусть оставит меня в покое и не боится, что я обижусь, потому что  я  не
обижусь. Ваши слова на нее подействуют - Надеюсь, что она пошлет меня  к
черту, - ответил Адам. Он увидел,  что  мистер  Шоли,  впервые  в  жизни
выглядит озадаченным, и рассмеялся. -  Какое  странное  у  вас  обо  мне
мнение!
   - У меня такое мнение, милорд, что вы джентльмен, а я -  простолюдин,
и от этого никуда не денешься! А к тому же я хочу, чтобы моя Дженни была
леди!
   -  Тогда  я  удивляюсь.  -  что  вы  мешаете  ей  поддерживать  такую
репутацию! - возразил Адам.
   - Хоть  убейте,  не  понимаю,  что  вы  под  чтим  подразумеваете!  -
признался мистер Шоли, потирая нос.
   - Воспитанные женщины никогда не гнушаются своими родителями, сэр.
   - Нет, но они не подсовывают их на глаза высшего общества!  -  сказал
мистер Шоли, быстро приходя в себя. - Очень  любезно  с  вашей  стороны,
милорд, но, по моему разумению, негоже такому фрукту, как я,  кривляться
в высшем свете; лучше я останусь простолюдином,  чем  скоморохом!  И  не
нужно звать меня на ваши приемы, потому что я все равно не приду!
   Точно так же он не позволил Адаму поблагодарить себя за  покупку  его
городского дома.
   - Не берите в голову! - попросил он. - Мне было приятно это  сделать,
потому что вы вели себя с исключительным благородством по  отношению  ко
мне, милорд, а это было нечто такое, что я мог  сделать  для  вас  сверх
того, о чем мы условились.  А  если  вам  что-нибудь  не  нравится,  так
выбросьте, купите вместо этого то, что вам приглянулось, и  запишите  на
мой счет! Хотя, должен сказать,  -  добавил  он,  задумчиво  оглядываясь
вокруг себя, - что Кэмпбелл сделал это все по высшему разряду! Я  выбрал
его, потому что он делает мебель для принца-регента и графа Йоркского и,
само собой разумеется, знает, что  такое  шик.  Я  сказал  ему,  что  не
поскуплюсь ни на какие расходы, но чтобы все было без дураков! Я сказал:
заплачу сполна, но не думайте, что меня так просто  надуть,  потому  что
вам это боком выйдет - так и знайте! Ну, не то чтобы он не пробовал меня
нагреть с этими стульями  у  тебя  в  будуаре,  дорогая  Дженни,  -  это
всего-навсего лакированный бамбук! -  но  клялся  и,  божился,  что  это
последний крик моды, так что я взял их, когда он немного сбавил цену.  -
Он благожелательно улыбнулся молодым хозяевам.  -  Вы  не  поверите,  во
сколько все это обошлось, с самого начала и до конца!  -  просто  сказал
он. - Но если вы довольны, то я не жалею ни о чем!

Глава 9

   Путешествуя в легком экипаже с четырьмя лошадьми,  Линтоны  добрались
до Фонтли без малого в шесть часов. Поместье было  заслонено  от  дороги
деревьями парка, но  в  одном  месте  дом  просматривался  издали.  Адам
направил туда своих форейторов. Он тронул Дженни за руку:
   - Вот оно, Дженни!
   По его голосу она поняла, как он любит  родовое  гнездо,  и  захотела
сказать  ему   что-нибудь   приятное.   Наклонившись   вперед,   она   с
разочарованием обнаружила, что дом находится слишком далеко  от  дороги,
чтобы можно было рассмотреть какие-то характерные  черты.  Взгляду  было
доступно  лишь  асимметричное  скопление  построек,   не   высоких,   но
покрывавших обширную территорию; и первыми словами, что пришли ей на ум,
были:
   - Оно так сильно отличается от Рашли! Как ты и говорил!
   Он сделал знак форейторам ехать дальше.
   - Да, сильно отличается. Как тебе эти края?
   Она  как  раз  думала  о  том,  насколько  они   уступают   волнистым
гемпширским ландшафтам, поэтому сбивчиво ответила:
   - Ну, это ново для меня, и не совсем то, чего я ожидала, но  уверена:
со временем мне тут понравится.
   - Надеюсь, что да, но у меня есть подозрение, что  на  болотах  нужно
родиться, чтобы их любить. Сейчас мы едем через Дипингские  топи.  -  Он
добавил, когда экипаж подпрыгнул и накренился:
   -  Прошу  прощения,  дорога  ужасная,  да?  Мы  называем  эти  дороги
проселками для скота. Сейчас мы проехали ров - крестообразную канаву для
стока.
   Все  это  казалось  довольно  первобытным.  Дженни  окинула  взглядом
плоские поля, раскинувшиеся по обеим  сторонам  незащищенной  дороги,  и
спросила с некоторой опаской, часто ли их затопляет.
   - Зимой - да, - признал Адам. - Осушение - наша основная проблема, и,
увы,  самая  дорогостоящая!  Мы  тоже  промокаем:   это   морская   вода
просачивается через мелкозем, когда дренажные сооружения переполнены.
   - Я подумала, что здесь должно быть страшно сыро, как только  увидела
эти большие траншеи.
   - Рвы. Ты боишься, что нас в Фонтли затопит?  Не  стоит!  К  тому  же
надеюсь, что мне как-нибудь удастся улучшить положение вещей, думаю,  мы
здесь на пятьдесят лет отстали от жизни.
   - Я ничего не знаю о сельской жизни, мне нужно еще многому учиться.
   - Стыдно признаться, но я и сам знаю очень мало  -  только  то,  чего
волей-неволей набирается любой мальчишка, выросший в сельском  поместье.
Вот мы и приехали; эта сторожка у ворот - часть старого монастыря, а вот
и миссис Риджхилл вышла, чтобы  первой  приветствовать  тебя!  Скажи  ей
что-нибудь ласковое: она - один из моих старейших друзей!
   Адам уже заметил в  Рашли,  что  Дженни  стесняется  слуг  и  слишком
склонна скрывать это за внешней грубоватостью манер, но на сей  раз  она
повела себя весьма  похвально,  ответив  на  приветствия  и  комплименты
привратницы лишь с той долей неловкости, которую миссис Риджхилл считала
вполне подобающей для молодой жены  Экипаж  снова  двинулась  вперед,  и
вскоре за изгибом аллеи  показались  одна  уцелевшая  арка  и  несколько
обваливающихся  стен  и  колонн  разрушенной  часовни,  а  за   ними   -
разнородный  массив  самого  монастыря.  Пристально  глядя  на  длинный,
изломанный фасад из камня вперемежку с кирпичом, Дженни высказала первую
мысль, которая пришла ей в голову - Боже  правый!  Сколько  же  слуг  вы
держите, чтобы сохранять все это в порядке?
   Ему не пришлось  ответить,  потому  что  в  этот  момент  он  заметил
Шарлотту, спешившую по лужайке с  охапкой  цветов.  Он  обратил  на  нее
внимание  Дженни,  и  ту  сразу  же  охватили  ужасные   сомнения.   Она
воскликнула, не сводя глаз с  простого  свободного  платья  Шарлотты  из
белого батиста:
   - О, я слишком нарядно  одета!  Я  не  знала  -  и  некому  было  мне
подсказать - Ерунда! Эта  одежда  очень  тебе  к  лицу!  -  ответил  он,
спрыгивая с экипажа, в то время как его сестра  побежала  через  ров.  -
Прозерпина собирает цветы! Но я уверен, Шарлотта,  мрачный  Дис  , она поехала не обратно, на Гросвенор-стрит,  а  к  дому  лорда
Оверсли на Маунт-стрит.
   Мистер Шоли, к сильному,  но  старательно  сдерживаемому  раздражению
Адама, наведался на конюшни и  в  каретный  сарай,  прилегающие  к  дому
Линтонов, в то время как молодожены пребывали в Гемпшире,  и  забраковал
ландо, которое прежде подавали хозяйке дома, сочтя его весьма неказистым
драндулетом; он заменил его  на  блестящую  четырехместную  коляску,  на
плоских дверцах которой, по его  настоянию,  изобразили  герб  Линтонов.
Экипаж везла пара гнедых. Мистер Шоли выложил за них солидную сумму,  но
он не был знатоком лошадей, и когда Адам впервые их увидел, не удержался
от восклицания:
   - О Боже мой!
   Тем не менее Дженни тоже не слишком разбиралась в  лошадях,  так  что
она осталась довольна этой парой Быть может, их и возвели в  епископский
сан - кучер Джин клялся и божился Адаму, что так оно и было,  -  но  они
оказались вполне способны с помпой возить коляску по городу.
   Дженни застала леди Оверсли дома, и ее провели  наверх,  в  гостиную,
где ее светлость радушно, но довольно нервно приветствовала гостью.  Она
выглядела издерганной, а когда Дженни сообщила,  что  заехала  проведать
Джулию, возбужденно ответила:
   - О!.. Как это любезно с вашей стороны! Знаете, дорогая, боюсь, в тот
момент на приеме я так разволновалась, что и, не поблагодарила  вас!  Но
Эмили Каслри рассказала мне, как вы были добры, и я в самом  деле  очень
вам признательна! Бедняжка Джулия! В комнатах было душно,  правда?  Я  и
сама это почувствовала, а особенно Джулия, у которой  не  очень  крепкое
здоровье - да что там, просто  никуда  не  годное!  Так  что  сегодня  я
заставила  ее  лежать  в   постели,   а   доктор   Балье   прописал   ей
успокоительное.
   Дженни понимающе кивнула.
   - А то я  боялась,  что  у  нее  начнется  один  из  ее  истерических
припадков, - заметила она. - Я много об этом думала, после того  как  мы
уехали домой, и решила, что мне  надо  непременно  навестить  вас,  мэм,
потому что, не сомневаюсь, вы очень обеспокоены. Я пока еще мало знаю  о
людях, с которыми познакомилась  на  приеме,  но  полагаю,  что  они  не
слишком отличаются от всех прочих, и  то,  что  Джулия  лишилась  чувств
именно в тот самый момент, когда Адам попался  ей  на  глаза,  наверняка
заставит болтать многие языки.
   Благодарная  леди  Оверсли,  оставив  притворство,  не  без   надрыва
произнесла:
   - Ах, Дженни, признаюсь, я вся  извелась!  Сначала  Джулия,  а  потом
Оверсли... Но она ведь не нарочно упала в обморок!
   - Нет, конечно нет! Я,  правда,  вообще  не  понимаю,  как  это  люди
лишаются чувств, но нельзя отрицать, что Джулии всегда  достаточно  было
услышать резкое слово, чтобы она падала в обморок. Еще  в  пансионе  она
была очень подвержена меланхолии.
   - Да, - вздохнула леди Оверсли. -  А  доктора  нашли  лишь,  что  она
слишком беспокойна! Но сейчас у нее нет меланхолии -  по  крайней  мере,
если с ней мягко обращаться и не бранить, когда она и  без  того  сильно
расстроена! Надо же такому случиться именно в том доме, да еще в той  же
самой комнате, где присутствовала Эмили Каслри! Но скажите  на  милость,
Дженни, что толку терзать бедного ребенка и доводить ее до истерики?
   - Ну, толку в этом нет  никакого,  и  никогда  не  было,  -  заметила
Дженни. - Хотя не стоит удивляться, что его светлость на нее набросился,
поскольку джентльменам вообще не нравятся сцены, кроме  разве  тех,  что
они сами устраивают; к примеру, мой отец, когда ему не подали приправу к
мясу, как положено... Вопрос в том, что теперь делать?
   - Ума не приложу! - огорчилась окончательно леди Оверсли.  -  У  меня
голова идет кругом! Оверсли говорит, что если Джулия не может вести себя
прилично, то  пусть  лучше  удалится  в  монастырь,  а  это,  я  считаю,
совершеннейший вздор, потому что если она и  удалится  куда-нибудь,  так
это в поместье к старшей леди Оверсли, но  я  не  хочу,  чтобы  она  это
сделала. И вот представьте, у  нее  второй  сезон,  а  как,  скажите  на
милость, ей удачно выйти замуж, если ее отец несет такой вздор, а она не
делает ничего, кроме как...  Ах,  милочка,  как  все  это  неловко!  Мне
вообще, очевидно, не  следовало  говорить  об  этом  с  вами,  это  лишь
свидетельствует, насколько издерганы мои нервы!
   - Пусть никто не беспокоится за меня, - бесстрастно ответила  Дженни.
- И пустые комплименты между нами тоже не нужны. Никто ведь  не  думает,
мэм, что Адам женился на мне  по  любви.  Жаль  только,  что  весь  свет
узнает, что ему  была  нужна  Джулия,  а  ей  -  он.  -  Она  замолчала,
нахмурившись. - Множество людей влюбляется, и потом любовь проходит, так
что, рискну  заметить,  не  так  уж  и  важно,  скольких  подруг  Джулия
посвятила в свои тайны. Но ей не пристало - ведь так? -  демонстрировать
всем, что она горюет по нему?
   - Конечно не пристало! - с чувством согласилась ее светлость. - И для
вас это так неприятно - что, уверяю вас, я прекрасно понимаю!
   - Это не имеет значения. Я думаю об Адаме и о вас тоже,  мэм,  потому
что вы были очень добры ко мне.
   - Мне придется делать так, чтобы Джулия не встречалась на его пути. А
как  я  могу  это?   Разве   что   опять   отправить   ее   обрати   о-в
Танбридж-Уэллс?..
   - Ну конечно, вы не можете, и, по  моему  разумению,  это  ничего  не
даст. Рано или поздно им суждено встретиться, и десять к одному, что  мы
регулярно будем попадать в  подобное  положение,  потому  что  стоит  ей
только его увидеть, у нее, обязательно случится нервный срыв. А избегать
нас совсем не годится, потому что, как мне рассказывала Лидия, вы всегда
были очень дружны с  Деверилями,  и  соответственно  это  вызовет  новые
разговоры. Так что я пришла сказать вам, мэм, самое лучшее - дать понять
насмешникам, что все мы остались хорошими друзьями.  Нет  смысла  делать
так, чтобы Джулия встречалась на пути Адама чаще,  чем  это  необходимо,
но, если она время от времени будет навещать меня и  выезжать  со  мной,
она будет спокойнее встречаться с ним и.., и в конце концов привыкнет  к
этому.
   Леди Оверсли глядела на нее, не в силах справиться с изумлением.
   - Но, Дженни, вы ведь  наверняка  не  желаете..,  я  хочу  сказать..,
благоразумно ли это? Дженни какое-то время помолчала.
   - Я и сама, мэм, не раз  задавалась  этим  вопросом.  Конечно,  лучше
всего было бы, если бы они вообще никогда не встречались, но,  поскольку
это невозможно, мне  кажется,  если  они  будут  встречаться  достаточно
часто, чтобы это стало привычной для всех вещью, это лучше, чем если  бы
они встречались лишь случайно...
   - Если бы я только  знала!  -  воскликнула  леди  Оверсли,  заливаясь
слезами. - Мне ни за что не следовало допускать этого, но казалось,  все
так удачно складывается!  Ах,  милочка,  кто  бы  мог  подумать,  что  в
результате сердце моей любимой Джулии будет разбито! Хотя, конечно,  мне
следовало об этом догадаться: она всегда говорила, что он такой же,  как
сэр Галаад , и я уверена, что это так,  если  сэр  Галаад
был таким, каким я его себе представляю, - или вы  так  не  считаете?  -
спросила она, заметив, что глаза Джулии внезапно  сощурились  от  смеха,
превратившись в щелочки.
   - Ну.., не знаю, мне так не кажется. Однако я никогда не принадлежала
к читателям  старинных  рыцарских  романов  и  легенд,  которые  обожает
Джулия, - оправдывалась Дженни. - Зато я знаю,  что  Адам  любит,  когда
яйца для него варятся всмятку ровно четыре минуты, и не притрагивается к
сдобе.
   - Не притрагивается к сдобе? - запинаясь, переспросила обескураженная
леди Оверсли.
   - Терпеть ее не может! И, ничто его так не раздражает, как беспорядок
в вещах. Он говорит, что все это от палаточной жизни, когда, если ты  не
держишь все на своих местах, это просто невыносимо.  Мне  даже  пришлось
сказать  экономке,  что,  если  она  не  в  состоянии  воспрепятствовать
горничным перекладывать с места на место вещи на его туалетном  столике,
ей придется получить расчет. Учтите, насколько я знаю, сэр  Галаад  тоже
мог быть придирчивым - хотя я ставлю яичко к Христову дню,  как  говорит
папа, что Джулия так не считает!
   - Нет, - тихо проговорила леди Оверсли. - В самом деле - нет!
   -  Итак,  если  вы  согласны,  мэм,  я  попытаюсь  уговорить   Джулию
покататься со мной в парке завтра, а если вы  с  милордом  привезете  ее
пообедать к нам на следующей неделе, мы будем очень рады.  Это  было  бы
вполне естественно с вашей стороны - не так ли? - притом что леди Линтон
уезжает в Бат и проведет пару  дней  на  Гловенор-стрит;  Это  не  будет
званым приемом, хотя я собираюсь пригласить также лорда Броу.
   - О, но Джулия никогда не... Ах, дорогая, я не знаю, что  и  сказать!
Конечно,  это  произвело  бы  прекрасное  впечатление,  если  стало   бы
известно, что мы отобедали  у  вас  без  всяких  церемоний,  но,  боюсь,
Джулия.., содрогнется от этой затеи!
   - Не сомневаюсь, что содрогнется, - ну  что  на  это  скажешь?  Разве
только, что, возможно, "мне удастся с ней сладить. С вашего позволения я
поднимусь к ней.
   Ошарашенная, леди Оверсли воскликнула:
   - Нет, нет! Я хочу сказать,  она  так  подавлена...  Она  не  захочет
видеть вас, Дженни!
   - Скорее всего, нет, но у нее не останется никакого выбора.  Так  что
не нужно волноваться, мэм! Я не причиню ей никакого вреда, обещаю вам!
   С этими словами она встала и энергично вышла