ундабад,  разделил  войско  на
десятки мелких отрядов,  шедших  разными  дорогами.  Мало  чего  удавалось
добиться и от местных жителей  -  несмотря  на  изъявления  покорности,  в
каждой деревне их встречали  злобные,  ненавидящие  взгляды,  что  бросали
исподтишка им вслед поднявшиеся с  колен  ангмарцы.  И  если  бы  не  опыт
искусных следопытов, таких, как Рогволд, им никогда было бы  не  разыскать
след исчезнувших конных сотен  Олмера.  Его  пехота  была  большей  частью
перебита в первом же бою, вырваться из смертельных объятий  хирда  удалось
немногим; уцелевшие же почти все либо попали в плен, либо разбежались  кто
куда, кроме орков. Эти, оставив на поле битвы почти три четверти своих, не
бросили  Олмера,  и  на  редких  попадавшихся   преследователям   стоянках
встречались  то  грубый,  окованный  железом  орочий  башмак,  то  тяжелый
расколотый щит с едва различимой Белой Рукой; а  однажды  передовой  дозор
притащил в лагерь мертвого орка - по всей видимости, раненного и  добитого
своими же. Обнаружили себя  и  хазги.  Несколько  раз  их  толстенные,  не
знающие промаха стрелы выбивали из седел арнорских дружинников;  видели  и
их самих, отходивших самыми последними.
   Ангмар лежал позади. Изъявившая покорность, но покорившаяся ли  страна?
Сердце подсказывало хоббиту, что с этим народом еще  будет  много  хлопот;
такого же мнения были и его друзья. Олмер исчез  -  скрылся  за  затянутым
низкими снеговыми облаками перевалом; и Наместник объявил войску, что  они
поворачивают назад.
   - Мы не можем бесконечно-блуждать в заснеженных  бесплодных  землях,  -
говорил он. - А если смутьяны и решились сунуться туда - что ж, их ожидает
скорая гибель от голода и стужи.  А  обратно  в  Ангмар  их  не  пропустит
остающаяся тут дружина. Порубежники Беорнингов тоже предупреждены  -  враг
не пройдет и там.
   Люди  и  гномы  приветствовали  его   слова   громкими   одобрительными
возгласами. Помалкивали лишь те, кому выпало  зимовать  здесь  до  прихода
подмены; гномы же намеревались заглянуть в свои старые поселения на  самом
северном окончании Туманных Гор и тоже не хотели воевать дальше. Их  повел
молодой и горячий Хедин, сын хорта. Фолко же, Торину и  Малышу  ничего  не
оставалось, как идти дальше. Не решившись, однако, раскрыть кому бы то  ни
было цель своего путешествия, они  сказали  Рогволду,  что  не  собираются
возвращаться в Арнор, а попытают счастья на Востоке, в Эреборе,  где  Дори
собирает для похода в Морию всех смелых тангаров. Опечаленный сотник  стал
было возражать, но Торин лишь отрицательно качал головой в  ответ  на  все
его увещевания да просил об одном - по старой дружбе помочь с припасами  и
теплой одеждой на дорогу. Тот обещал, и вот друзья  сидели  неподалеку  от
ведущей  к  перевалу  дороги,  время  от  времени  поглядывая  на   смутно
чернеющие, совсем близкие громады гор. За  серым  гребнем  лежало  ущелье,
заросшее  угрюмым  еловым  бором;  там,  от  старой  ангмарской   заставы,
начиналась дорога к перевалу. Передовые дозоры Арнора вернулись  несколько
часов назад - след врага терялся за горными кручами.
   Завороженно глядя на огонь, хоббит погрузился  в  странное  оцепенение.
Где-то вокруг него шумел ветер и двигались живые существа,  где-то  далеко
позади, в невообразимой дали расстояний и времен остался  его  дом  и  его
семья, впереди была  неизвестность,  а  сам  он  застыл  между  прошлым  и
будущим, не решаясь соскользнуть ни вперед, ни назад. И как хорошо, что не
нужно никуда двигаться - пока. Все еще в твоей власти, ты  все  еще  волен
изменить - ничто не  дает  такого  ощущения,  как  застыть  на  миг  перед
расходящимися путями и знать, что ты свободен в выборе...
   Позади него послышалось цоканье копыт; по  склону  поднимался  Рогволд,
ведя в поводу трех вьючных лошадей. Старый  сотник  брел,  уныло  опустив,
голову.
   - Наконец-то! - с облегчением вздохнул Торин, вставая. - Давай,  Малыш,
перекладывай на пони... Фолко, не стой столбом! Помогай!
   Вскоре все было готово. Подтянут последний ремень  на  тюке,  проверена
последняя подкова; пора было прощаться.
   - Дайте мне поговорить с Фолко наедине, - неожиданно дрогнувшим голосом
обратился к гномам Рогволд.
   Малыш удивленно вскинул было брови, но Торин, бросив на хоббита быстрый
понимающий взгляд, дернул гнома за руку и отвел в сторону. Сотник и  Фолко
остались одни.
   - Мы снова расстаемся. Малыш, - тихо заговорил арнорец. - И я вновь  не
понимаю тебя. Разве ты гном, чтобы связывать свою судьбу с  судьбой  этого
подземного народа? У них свои пути, а у нас, живущих на земле, - свои. Что
тебе делать в этом Эреборе? Идти отвоевывать Морию? Что тебе  в  ней?  Мне
страшно за тебя. Малыш. Первый  раз  все  обошлось,  но  обойдется  ли  во
второй? Нет, погоди, не перебивай. Ты хоть и подрос за эти  месяцы,  но  в
хирд тебя все равно не возьмут!  Ну  что,  что  ты  там  будешь  делать?..
Впрочем, - голос сотника неожиданно отвердел, - давай  уж  напрямую!  Чего
вам хитрить со мной? Думаешь, я не понял,  с  кем  вы  решили  потягаться?
Изловить самого Олмера, так, не иначе?!
   Сперва Фолко опешил, но Рогволд смотрел прямо и пронзительно, и солгать
было уже нельзя.
   - Да, мы идем за ним. - И с языка само  собой  сорвалось:  -  Пойдем  с
нами?
   Бывший сотник печально усмехнулся.
   - Об этом чуть позже... Подумай еще раз, хоббит, на  что  ты  идешь?  У
тебя впереди - снежная пустыня. Никто из вас не ходил раньше  по  северным
скатам Серых Гор, никто не знает тамошних путей!  На  что  вы  надеетесь?!
Рискуя своей жизнью, ты не имеешь права забывать о тех, кого оставляешь по
эту сторону Гремящих Морей, о тех, кто любит и ждет тебя.
   - К чему это, Рогволд? - тихо  начал  хоббит,  глядя  на  сошедшиеся  в
каком-то гневно-страдальческом изломе брови  сотника  и  чувствуя,  что  в
груди поднимается смутная пряная волна, поглощающая страх и неуверенность.
- Это же враг, Рогволд, враг всему, что мы  любим  и  чему  верны.  Сердце
подсказывает мне, что он не успокоится. Наместник поворачивает  назад,  но
мы не в силах. Нам не будет ни сна, ни" покоя, пока по  Средиземью  бродит
именующий себя Олмером. Он сумел уйти, и не нашлось никого, кто дерзнул бы
преследовать его за пределами обитаемых областей. Что ж, мы берем  это  на
себя. Двое хоббитов когда-то прорвались  в  самое  сердце  цитадели  Тьмы,
несмотря на все преграды и страхи - почему же я, прямой потомок одного  из
знаменитой четверки, должен  повернуть  назад,  раз  судьба  распорядилась
по-своему и я оказался втянутым в это дело?!
   Хоббит стоял, сжав кулаки, его щеки пылали; незаметно к спорящим  вновь
подошли гномы. Рогволд с  тяжким  вздохом  наклонил  голову,  и  губы  его
сжались в узкую бледную полосу.
   - Наверное, вы правы, - глухо заговорил он после минутного молчания.  -
Да, наш мир меняется прямо на глазах. - Он невесело усмехнулся. - У нас  в
Арноре бытует поверье, что страна будет стоять незыблемо, доколе из своего
добровольного уединения не выйдут хоббиты. Кто знает - не к тому  ли  идет
дело?
   - К чему эти красивые слова, Рогволд, - поморщился Торин. -  Ты  хочешь
знать правду? Изволь. Мы действительно хотим  настигнуть  Олмера  и  пусть
даже полечь там, но покончить с ним. Хочешь, будь с нами! Или ты считаешь,
он не опасен и гоняться за ним - лишь блажь возомнившего о себе хоббита да
двух обленившихся гномов?
   - Никогда не говорил ничего подобного! - сверкнул глазами Рогволд. -  И
я говорю вам: Олмер опасен, необычайно опасен, опаснее всего, с чем или  с
кем сталкивалось Королевство за три века  после  Победы...  Как  ловко  он
сумел превратить свое поражение почти в победу!  Пусть  погибла  пехота  -
зато уцелели лучшие конники. Но уцелевшие  ратники  запомнят  и,  главное,
расскажут другим, - Рогволд даже подался вперед в напряжении, -  расскажут
другим о благородстве Вождя, не бросившего  их  на  произвол  судьбы!  Как
ловко он сумел убраться из Ангмара, отведя гнев  Наместника  от  тех,  кто
кормил и снаряжал его войско! Как ловко  скрылся,  оставив  по  себе  и  в
Ангмаре добрую память -  не  поссорившись  со  здешними  старейшинами.  Не
говоря уж о том, что он сумел сделать,  объединив  всех,  кто  только  мог
держать оружие и у кого были хоть какие-то  причины  и  основания  сказать
себе: "Арнор обидел меня, или  мой  род,  или  моих  друзей.  Я  пойду  не
грабить, а мстить!" Грабителей остановить было бы гораздо легче!  Нет,  он
опасен, и я вновь говорю вам: я признаю вашу правоту. Но идти за ним - все
равно безумие!
   - Это почему? - жестко спросил Торин, сжимая губы.
   - Дозоры донесли, что конница Олмера стремительно уходит на север, - не
опуская глаз под взыскующим взглядом гнома, отвечал старый сотник. - Я  не
знаю, на что он рассчитывает, как намеревается выжить и  прокормиться  эту
зиму за Карн Думом. Мы закроем перевалы  наглухо,  обратно  ему  будет  не
сунуться. Полагаю, он прекрасно понимает это. А раз  так,  то  у  него  не
остается ничего другого, как изо всех сил, не жалея ни  людей,  ни  коней,
пробиваться к Эребору, где он может найти пропитание для воинов и корм для
лошадей. Через Серые Горы ему не перебраться  -  я  сам  когда-то  хаживал
вдоль них и знаю, что говорю. Они отрезали Олмера от  населенных  мест,  и
ему нужно как можно скорее проскочить снежную пустыню, что лежит за  ними.
Я говорил, кое-кто там все-таки живет, но на сотни лиг пути  от  Гундабада
до самого восточного края хребта вы насчитаете не больше сотни домов.
   - А разве он не может прорваться в Приречные Земли  через  Гундабадский
Мост? - озабоченно спросил Торин.
   - Не думаю, -  покачал  головой  Рогволд.  -  Беорнинги  слишком  тесно
повязаны с Королевством, чтобы в открытую пропустить через  свои  владения
его врага, о котором они уже получили извещение.  А  если  Олмер  вздумает
схватиться с ними, его ждет еще более быстрая смерть.  Гундабадский  Мост,
который держат Беорнинги, непреодолим для любого врага. Ты бывал там?
   - Только слышал, - признался гном.
   - Тогда я расскажу, чтобы вы знали о нем больше. Дорога  от  Карн  Дума
поднимается там высоко в горы, идя узким  ущельем  с  отвесными  склонами,
вскарабкаться по  которым  смогут  лишь  самые  ловкие  из  людей.  Ущелье
обрывается у громадной пропасти,  отделяющей  Гундабад  от  Туманных  Гор.
Глубина ее - поллиги, и, когда стоишь на Мосту, дна не видно. Внизу  течет
холодный горный поток, берущий начало на ледниках  Гундабада.  От  снежных
равнин, что лежат  к  северу  от  Серых  Гор,  эту  пропасть  отгораживают
неприступные скалы, преодолеть которые и попасть в каньон с его  северного
конца еще никому не удавалось. Через эту пропасть переброшен узкий - в ряд
по нему могут идти не больше пяти человек - и длинный, около  лиги,  Мост.
На другом конце его - крепость. Ее бастионы охватывают Мост с обеих сторон
- последние триста шагов по нему не пройдешь иначе как под градом стрел  и
камней. К тому же самая последняя часть Моста  сделана  подъемной...  Нет,
если только Беорнинги не пропустят его сами, Олмер  не  прорвется  там,  а
если он подкупит их... Что ж, им придется возвратить  взятое,  и  тамошним
правителям это прекрасно известно. Нет, Олмеру не пройти в Приречье.
   - А может, у него там укрывище на севере? - предположил Торин.
   - Может, но что ему в  нем?  Ему  нужно  зализывать  раны,  подтягивать
подкрепления - начав войну, из нее так просто  не  выйдешь,  а  разве  это
сделаешь в бесплодной снежной пустыне? Ангмар многих не прокормит... Да  и
опасно ему оставаться так близко от наших постов. Нет, я бы на  его  месте
не терял ни дня, уходил бы на восток.
   - А он точно нигде не сможет перемахнуть Серые  Горы?  -  забеспокоился
хоббит. - При его-то ловкости - вдруг да найдет тропку?
   - Нет тропок в Серых Горах,  -  покачал  головой  сотник.  -  И  он  не
перейдет их, если, - он метнул косой взгляд  на  Торина,  -  если  его  не
пропустят тамошние гномы. Не  в  обиду  вам  будет  сказано,  согласитесь,
встречаются и среди ваших старейшин такие, что могут позариться на  золото
и самоцветы. А этого добра он из Форпоста вывез немало.
   - Не пропустят, - отрезал Торин, зло  блеснув  темными  глазами,  -  не
пропустят! Потому что уже знают, что нельзя.
   - Знают? - разинул рот Фолко. - Откуда?
   - Мы послали им весть... с Рудным Эхом, - нехотя бросил гном.
   - Ого! - изумился Рогволд. - Давненько я хотел расспросить  кого-нибудь
из гномов, кто сведущ в этом - надоело довольствоваться сказками. Что  это
такое? Я знал, что  между  гномьими  королевствами  Средиземья  существует
какая-то связь.
   - Я не могу ничего сказать вам, друзья, - виновато развел руками Торин,
а Малыш смущенно потупился. - Мы нарушим страшную Клятву, данную именем...
Нет, не спрашивайте меня больше!
   - Хорошо, но ответь мне тогда другое, - медленно  произнес  Рогволд.  -
Почему же вы тогда не устроили так, чтобы ваши  собратья  встретили  этого
Олмера и покончили с ним? Почему вы  даете  ему  возможность  ускользнуть,
когда все могли бы решить несколько слов?!
   Брови сотника гневно сошлись, голос стал сухим  и  жестким.  Однако  ни
Малыш, ни Торин не моргнули и глазом.
   - Разве королевство потомков Дьюрина в Серых  Горах  стало  данником  и
вассалом Арнора?! - медленно закипая, напыщенно начал было  Малыш,  однако
Торин остановил его.
   - Что могут в поле одни гномы против летучей конницы? - с легким укором
ответил он сотнику. - Странно, что ты говоришь об этом!
   - Да им не нужно было бы выходить в поле! Впустили бы этого  разбойника
к себе в пещеры и передавили бы, как крыс! - Рогволд рубанул рукой воздух.
- Чего уж тут церемониться!
   Торин покраснел. Малыш насупился, однако они вновь сдержали себя.
   - Мои соплеменники не пойдут на такое! - гордо отрезал Торин.
   - Такое! Что тут "такого-то"! - горько передразнил его сотник.  -  Враг
есть враг, и поступать с ним нужно соответственно.  Раздавить  гадину!  Не
ждать, пока она отрастит себе новые щупальца взамен отсеченных.
   - У нас, у гномов, не так, - тихо, но непреклонно ответил Торин.
   Наступило  неловкое  молчание.  Его  нарушил  Рогволд;  старый   сотник
смущенно покряхтел, провел рукавом по подбородку и заговорил снова,  мягче
и без металлических ноток:
   - Ну не пропустят, так и не пропустят. Но тогда я не  вижу,  какой  вам
толк пытаться настигнуть опытного воина,  у  которого  вдобавок  на  счету
каждый день. Легко догадаться, что вы увидите на месте тех  починков,  что
стоят там сейчас...
   - А что? - жадно спросил хоббит, не сразу  заметив  потемневший  взгляд
Торина.
   - Пепелище, вот что! - резко бросил Рогволд. - Люди Олмера выметут  все
подчистую, и в первую очередь - зерно и сено. Если у них в пути падут кони
- считайте, им всем конец. Да... Но, так  или  иначе,  вам  придется  идти
через не только заснеженную, но и разграбленную пустыню. Припасами  же  на
весь долгий путь от Гундабада до Эребора не  запастись.  Поэтому  мой  вам
совет: не  теряя  времени,  ступайте  к  Одинокой  Горе,  но  через  земли
Беорнингов, по хорошим и устроенным путям. Ручаюсь, вы опередите Олмера  и
перехватите его возле Озерного Города.
   - А Наместник разве не  отправил  гонцов  в  Приозерное  королевство  с
просьбой задержать ангмарское воинство? - с самым невинным  видом  спросил
Малыш.
   - Не знаю, - помрачнел Рогволд. - Не могу ничего говорить об этом - как
и ты, Торин, не властен раскрыть мне секрет своего Рудного Эха.
   - Не можешь - не говори, - спокойно отозвался Торин. - Скажи лучше,  не
отправишься ли  ты  с  нами?  Дело,  достойное  такого  опытного  воина  и
следопыта, как ты. Нам будет очень не хватать твоей помощи!
   Рогволд не выдержал пристального взгляда гнома и опустил голову.
   - Нет, я не могу идти с вами, - с усилием  выговорил  он.  -  Подумайте
сами, сколько дел  будет  здесь!  Нужно  блюсти  границу,  готовить  новое
войско,  нам   придется   создать   части   конных   лучников,   способных
противостоять подвижным арбалетчикам  Олмера,  придется  следить  за  всем
мало-мальски подозрительным в Эриадоре, Энедвэйте и Минхириате,  чтобы  не
пропустить новый набег. А еще нужно управиться с Морским Народом, усмирить
вместе с Роханом вновь зашевелившийся Дунланд... и  так  далее.  Наместник
вновь призвал меня к себе на службу, и я обязан остаться. Кстати, я бы  на
вашем месте не очень-то трепал  языком,  даже  среди  надежных  друзей.  И
поостерегитесь обращаться к Наместнику! У  меня  есть  подозрение,  что  у
Олмера есть уши в столице. Вам лучше уйти так, как вы и решили, - тайно  и
не медля! На ваших плечах, быть может, лежит главный долг...
   При этих словах  у  Фолко  вырвался  горький  вздох.  Теми  же  словами
напутствовал мудрый Элронд отправлявшихся из Ривенделла Хранителей;  какой
насмешкой звучали они сейчас! Тогда хоббиты  уходили,  неся  с  собой  Рок
Средиземья, после Великого Совета, получив наказы и наставления от столпов
Светлых Сил; и мудрость  могущественнейшего  из  этих  столпов,  Гэндальфа
Серого, была вместе с ними почти всегда. А здесь вместо могучего Арагорна,
сына  Арахорна,  потомка  Исилдура,  будущего  Великого  Короля,   старый,
уставший от жизни  арнорец,  простой  воин,  рожденный  обычной  женщиной;
вместо дружной четверки - один хоббит, хоть и  подросший  и  в  мифрильной
броне; гномов, правда, двое - да разве в числе  дело?  За  судьбой  отряда
Хранителей с трепетом следили все Посвященные; если же сгинут  они,  слезу
прольет, быть может, один лишь Рогволд...
   Порыв холодного ветра ворвался под их плащи, и хоббит, с унынием  глядя
на покрытые снежными шапками  горы,  вновь  ощутил  в  себе  уже  знакомое
раздвоение - одна его часть, там, где жили предания  о  доблести  и  чести
предков, сурово говорила: "Не обманывай себя; война окончится не скоро,  и
доживешь ли ты до конца  ее?";  другая  же,  сохранившая  не  истребленные
никакими странствиями и лишениями воспоминания о горячем супе,  золотистом
жарком и ароматном пудинге, постоянно пыталась  найти  повод,  чтобы  хоть
как-то избегнуть трудов и опасностей. Вот и сейчас эта его половина задала
Рогволду робкий, почти безнадежный вопрос, тем более  нелепый,  что  пятью
минутами ранее им же утверждалось совсем иное:
   - А почему ты так твердо веришь, что Олмер появится снова?
   - Я? Твердо верю? - Рогволд усмехнулся. - Ни во  что  теперь  не  верю.
Конечно, лучше всего было бы, чтобы он  сгинул  где-нибудь  в  Прирунье...
Может же так случиться, правда? Но готовиться все равно надо к  худшему  -
что он вернется и что его силы возрастут многократно.
   Наступило молчание. Торин хмурил брови, Фолко понуро  ковырял  в  углях
потухающего костра, и лишь Малыш смотрел спокойно и бестрепетно, как будто
его ничуть не пугало будущее. Тягостную тишину первым  вновь  не  выдержал
арнорец. Рогволд стал говорить о дороге к перевалу, о  пути  через  долину
Андуина; называл приметные места, удобные стоянки;  после  чувствительного
толчка в бок хоббит очнулся и стал поспешно делать записи.
   Фигура Рогволда, замершего  с  поднятой  в  прощальном  привете  рукой,
скрылась за обступившими путников сумрачными древними елями. Фолко рукавом
отер нежданно набежавшие слезы. Сотник более не пытался удержать его; но в
его взгляде хоббит прочел невысказанную убежденность, что эта их встреча -
последняя и что они расстаются  навсегда.  Фолко  изо  всех  сил  старался
убедить себя, что все будет не так, все кончится хорошо,  и  сам  понимал,
что это - лишь пустые слова. Они условились с Рогволдом, что отправят  ему
весточку, когда достигнут Озерного Города; старый сотник, в свою  очередь,
обещал написать и отправить  письмо  в  Эребор  по  королевской  эстафете.
Хоббит  записал  имена  надежных  людей  в  Эсгароте,  в  Дэйле,  в  самом
Минас-Тирите - ибо кто знает, куда заведет дорога? Сотник обещал как можно
скорее оповестить своих друзей в Гондоре, чтобы в  случае  чего