вут  и  куда  они  держат
путь.
   Торин вздохнул, оглядел  настороженно,  но  без  страха  или  неприязни
смотрящих на них людей и обратился к говорившему с ответным  приветствием;
все трое друзей низко поклонились. Представившись, Торин сказал:
   - Почтенный, не знаю твоего имени, мы охотно ответим тебе на  последнюю
часть твоего вопроса,  но  не  сейчас,  чуть  позже.  И  расскажем  нечто,
небезынтересное для вас.
   - Что ж, - помедлив мгновение, ответил воин. - Гей,  ребята!  Проводите
гостей проезжих к старшине. - Он оглядел друзей и  вдруг  улыбнулся.  -  А
меня зовут Ратбор, я воевода нашего рода.
   Несколько подростков, страшно гордых своим заданием  и  новыми  боевыми
луками,  проводили  друзей  через  все  поселение,  оказавшееся   довольно
крупным, немногим меньше Пригорья. Их провели к большому бревенчатому дому
с крытой серым тесом крышей. Низкий и длинный, он двумя крыльями охватывал
небольшую площадь в самой середине поселка. Возле  украшенного  затейливой
резьбой крыльца маялся страж-парнишка с луком  и  длинным,  не  по  росту,
мечом. Ратбор остановился и что-то негромко сказал  ему  на  своем  языке.
Бросив любопытный взгляд на новоприбывших,  юноша  скрылся  за  дверьми  и
спустя минуту вынырнул снова, с поклоном говоря что-то Ратбору. Они  вошли
внутрь.
   Миновали  то,  что  Фолко  назвал  бы  "прихожей",  где  было  темно  и
прохладно;  по  стенам  висела  какая-то  утварь,  мимо  друзей   неспешно
прошествовала пушистая трехцветная кошка. Большая комната с огромной белой
печью в углу, высокое резное кресло, и в кресле - высокий,  сухой,  седой,
как зима, старик с колючим взглядом глубоко посаженных темных глаз. В руке
он держал длинный  белый  посох  с  раздвоенным  навершием.  Друзья  низко
поклонились. Ратбор сел на лавку по правую руку старика;  некоторое  время
все молчали, наконец старик,  пристально  вглядывавшийся  в  лица  друзей,
шевельнулся и знаком пригласил  их  сесть.  Неслышно  приоткрылась  дверь,
юноша-страж внес кувшин и ловко расставил затейливо  вылепленные  глиняные
кружки. Старик заговорил на Всеобщем Языке:
   - Я Шаннор, старейшина рода из колена Этара, людей дорвагского языка, -
медленно заговорил он. - Говорите, чужеземцы! В нынешние  опасные  времена
нам поневоле приходится быть осторожными, а по оживленному когда-то тракту
ныне никто, кроме ночных воров, не ездит.
   Фолко глядел в пронзительные по-молодому глаза  старейшины  и  понимал,
что наступил тот редкий случай в их странствиях, когда нет нужды  врать  и
выдавать себя незнамо за кого. Похоже, нечто подобное чувствовал и  Торин.
Он откашлялся и степенно, как и положено уважающему себя гному, заговорил:
   - Почтенный Шаннор, старейшина рода из колена Этара,  и  ты,  почтенный
Ратбор,  воевода  рода,  мы  назвали  при  всех  ненастоящие  наши  имена.
Позвольте же нам сохранить их в тайне, ибо мы идем по следу нашего общего,
как я понял, врага.
   Старейшина и воевода даже привстали, впившись взглядами в их лица.
   - Мы  видели  последние  минуты  вашего  боя  с  черными  арбалетчиками
Ангмара, - говорил Торин, - мы идем по их следу и  следу  их  предводителя
уже год. Мы сражались в великой битве далеко  на  Западе,  в  Арноре,  где
дружины людей Запада вкупе с ополчениями верных  слову  гномов  разгромили
этого самозваного короля, именуемого то Вождем, то Эарнилом, то  Хозяином,
а то еще - Олмером. Мы узнали, что он собирает остатки  всех,  кто  служил
Тьме, что он хочет расправиться с эльфами и покончить с наследием Великого
Короля, вновь ввергнуть Средиземье в пучину  кровавых  войн.  Нам  удалось
настигнуть остатки воинства этого Олмера, мы преследуем их, чтобы  улучить
момент и... покончить с этой угрозой, уничтожив саму ее причину. Мы видим,
что вы также вступили в бой с ними. Так помогите же нам  или,  по  крайней
мере, не препятствуйте.
   - Я верю вам, - медленно произнес Шаннор, - ваши глаза не  трепещут.  Я
скажу вам, что произошло у нас. Мы издревле живем вблизи  большой  дороги,
далеко ходим, многое слышим и со многими говорим. Вы, наверное, не знаете,
что к северу от лесов обитают злобные басканы...
   - Прошу прощения, - довольно вежливо перебил старейшину Малыш, - знаем,
и даже лучше, чем хотелось бы. Мы насилу отбились от их  засады!  Пришлось
кое-кого из них мечом да стрелой успокоить!
   - Вот как? - поднял брови Шаннор,  а  Ратбор  даже  подался  вперед,  и
кулаки его могучих рук сжались.
   - Опять они за старое, -  сдвинув  брови,  произнес  воевода,  а  затем
что-то быстро и горячо заговорил, обращаясь к старейшине, на своем  языке,
но старик остановил его.
   - Обсудим это после, - намеренно сказал он на Всеобщем Языке.  -  Я  не
думаю, что наших гостей волнуют наши счеты с басканами. Дело в  том,  что,
сталкиваясь с ними, мы узнали, что они снова подчинились кому-то, кто  дал
им надежду, пообещав плодородные и свободные земли  в  награду  за  верную
службу. А потом по лесам и рекам, от Моря до Гряды прокатилась весть,  что
сбивается ватага поискать добычи на закате, и кое-кто из  басканов  пошел.
Не миновали эти посулы и нас.  Несколько  наших  молодцов,  прельстившись,
стыдно сказать, награбленным, отправились вслед за этим Вождем, и тогда же
мы услышали еще одно его имя: Трегг. Я видел его -  три  или  четыре  года
назад, когда он только сколачивал свое воинство. А потом мы узнали, что он
хитростью и коварством захватил области, что за Грядой, и готовит поход на
Запад. Он засылал к племенам дорвагского языка послов, одного  я  видел  -
горбатый, страшно сильный! Они звали всех с собой. Но мы -  люди  вольные,
нам чужого не нужно. А те парни, что соблазнились и дом бросили, проступок
свой кровью смыли - ни один не вернулся... Воинство Трегга - или Олмера  -
прошло здесь четыре дня назад. Их было много, и с ними шли такие, каких мы
отродясь не видывали. Люди - и нелюди, аж  страх  берет.  Они  потребовали
пропуска и кормов и все время звали с собой, толковали что-то об эльфах, о
том, что с ними нужно покончить...  Сила  Вождя  возросла,  да  как-то  не
по-людски тоже. Всем вроде хорош - высок, строен, вид величественный, а  у
нас   народ   при   виде   его   стал   холодным   потом   обливаться   да
потихоньку-полегоньку - по кустам да по погребам расползся. Звал он, звал,
да только мы теперь ученые... Тогда-то он и  распорядился  оставить  здесь
отряд своих арбалетчиков. И тогда мы решили -  хватит.  Хочешь  воевать  -
воюй, но сторожей на нашей земле мы ставить никому  не  позволим!  Учинить
ссору с его отрядом было  делом  нетрудным.  Сперва  они  загнали  нас  за
частокол, попытались штурмовать, но тут-то  Ратбор  и  вывел  всех  наших.
Остальное вы видели.
   - Вы хотите в  одиночку  справиться  с  Олмером?  -  спросил  Торин,  с
восхищением глядя на старейшину, мужества и отваги которого  не  подточили
годы. - Он силен,  куда  сильнее,  чем  вы  можете  думать,  глядя  на  те
немногочисленные отряды, что он сумел вывести после разгрома. Он прельстил
даже хазгов - слышали про таких? - и вновь хочет собрать под  своей  рукой
сильную рать.
   - В одиночку с Олмером не справиться, - спокойно подтвердил  Шаннор.  -
Не так-то просто собрать все дружины дорвагского языка - для  этого  нужно
крепко обидеть нас всех. Никто и никогда не пытался  ставить  у  нас  свои
отряды, даже Айбор. Лишь когда наши стычки с  басканами  начинали  грозить
большой  войной,  сюда  высылали  пограничную  стражу  из  других  мест...
Конечно, если Трегг вздумает мстить нам, ему это станет очень  дорого;  но
если он сделает вид, что ничего не  случилось,  то  наши  копья  останутся
висеть на стенах. В поход на него мы не пойдем, своих забот хватает.
   - Но ведь он может начать ужасную войну?! - воскликнул Торин.
   - Пусть воюет, - холодно обронил Шаннор. - Нам  вмешиваться  в  это  не
пристало. Конечно, если он нападет на Айбор,  тогда  другое  дело.  Но  он
никогда этого не сделает!
   - Почему же? - жадно спросил Фолко.
   - Потому что в Айборе его скорее всего  поддержат,  -  грустно  покачал
головой старейшина. - Там любят смелых и сильных,  которые  умеют  указать
путь  дружинам,  водить  и  расставлять  полки.  Купеческий  город  всегда
нуждается в воинах, даже если у них  нечиста  совесть.  Это  мы,  дорваги,
сидим на своей отчине и дедине, это нам хватает пустых земель к  северу  и
востоку, это мы порой встречаемся - втайне, конечно, с  эльфами...  Мы  не
стремимся властвовать над другими,  мы  хотим  удержать  свое,  а  если  и
расширить его, то отвоевывая у пустынь, а не у своих соседей. Таких мало в
Айборе. Истерлинги-пахари, что живут по Карнену и по берегам  Моря,  точат
зубы на  черные  земли  степей,  их  братья-кочевники...  тем  просто  абы
пограбить кого не своего да нахватать пленников,  чтобы  работали.  Уж  не
говорю про басканов!
   - Вы первые на нашем долгом пути, кто не поддался на Олмерову ложь, - с
отчаянием  стиснул  руки  Торин.  -  Многих,  многих  он  улестил,  многие
поддались ему и слепо  пошли  за  ним.  Он  покорил  не  только  хазгов  и
басканов, известных вам, он  сбил  с  пути  еще  немало  западных  племен,
увлекая их давними обидами на Арнор или эльфов, теперь уже не разобраться,
действительными или выдуманными.
   - Дорваги уже трижды заслоняли собой Айбор, когда все другие падали ниц
перед степными пришельцами и молили о пощаде, - холодно вымолвил Шаннор. -
И каждый раз наши лучшие воины оставались там, на юге. Ты предлагаешь  нам
вновь взять на себя роль спасителей? Только теперь  уже  не  только  своей
отчины, но и всего Средиземья?  Но,  почтенный  гном,  что  нам  за  нужда
охранять Запад? Мы не знаемся с Арнором - он слишком далек от нас.  Король
же Гондора как-то сам  ходил  на  нас  походом,  желая  подчинить  богатую
Торговую Область. К тому же никто пока не доказал народу дорвагов, что эта
война, которую, быть может, и замышляет Олмер, все-таки разразится.
   - Неужто вы беретесь за оружие, лишь когда враг стоит у вашего  порога!
- в сердцах бросил Торин. - Сейчас,  чтобы  погасить  пламя  новой  войны,
достаточно будет ведра воды, потом же не хватит и Великого Моря.
   Старейшина и воевода переглянулись, видно было, что слова гнома  им  не
очень-то понравились, и Фолко поспешил перевести разговор в иное русло.
   - Почтенный Шаннор, ты сказал, что вы иногда  встречаетесь  с  эльфами.
Неужели они еще остались в нашем мире?
   - Конечно, - пожал  плечами  старик.  -  Но  их  мало,  очень  мало.  Я
встречался и с теми, кто еще живет под рукой короля Трандуила  в  северной
части Черного Леса, что между Эребором и Андуином, и с теми, кто  забредал
в наши края с Востока. - Морщины  на  лбу  старейшины  разгладились,  губы
улыбались, в глазах появился теплый отсвет. - Они воистину  Дивный  Народ,
хранители древнего Знания. И они учили нас, ведя из тьмы  к  свету,  учили
видеть красоту в обыденном. И они говорили о  том,  что  не  надо  бояться
смерти, Проклятия Людей, ибо она -  свидетельство  какой-то  иной  участи,
уготованной  нам  Устроившим  сей  мир.  И  много  другого  говорили  они,
повествуя о давно минувших днях и давно отгремевших войнах, о светлом,  но
застывшем Заморье, и о могучей, но холодной Королеве...  Эльфы  появлялись
как легкие серебристые призраки и снова растворялись в лесных глубинах,  и
тогда  сердца  людей  наших  родов  светлели,  нам  становилось  легче,  и
появлялись новые силы. От эльфов мы узнали и историю Войны за Кольцо.  Они
много говорили о прошлом и никогда -  о  будущем,  всегда  напоминая,  что
предсказания - плохие помощники и в минуту нужды, если будет совсем  туго,
они, эльфы, поспешат на помощь... Иногда мы просили показать нам  их  дом,
но они лишь улыбались и качали головами, говоря, что всему свое время.
   - А говорили ли они что-нибудь о магах? - спросил оторопевший от  этого
рассказа хоббит.
   - О магах? - поднял брови старый вождь. - Говорили, но вскользь. Маги -
слуги  Великой  Королевы,  посланные   противостоять   первородной   Тьме,
принявшей в те дни  свое  очередное  обличье,  которое  должно  было  быть
разрушено. Но маги, сосредоточив в себе  немалые  и  непонятные  Смертному
силы и знания, распорядились ими по-своему. Один, я знаю, вообще  предался
злу, другой стал повелителем зверей, птиц и растений, третий же две тысячи
лет потратил  на  открытый  поединок  с  Черным  Замком,  в  конце  концов
переложив главную тяжесть на плечи  маленького  существа  из  невообразимо
далекой отсюда западной страны, а потом ушел за Море. Погоди, не спрашивай
с меня слишком строго! - в шутливом страхе прервал себя Шаннор, видя,  как
хоббит подпрыгивает на месНик Перумов. Черное копьеОцените этот текст:Не читал10987654321 Прогноз
Ник Перумов. Черное копье

   ---------------------------------------------------------------
   © Copyright Ник Перумов, 1987
   Home page: http://www.fantasy.ru/perumov/
   Кольцо Тьмы. Книга вторая.
   М., "ЭКСМО-Пресс", 1998.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 22 March 2001
   -----------------------------------------------------------------------

                                         Дрогнет Запад, и дрогнет Восток -
                                         Сила, Сила в Руке.
                                         Девять Звезд - Синий Цветок,
                                         Синий Цветок на Клинке.


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


1. ЗА КАРН ДУМОМ

   Жирный черный дым бесформенными косматыми клубами  медленно  поднимался
из долины, и едва эти клубы достигали вершин окружавших долину холмов, как
упорно дувший уже третий день жесткий северо-восточный  ветер  рвал  их  в
мелкие клочья. Однако стоило ему ослабить свой напор хотя  бы  на  миг,  и
дымный столб тотчас добирался до низких серых туч, затягивавших все  небо;
и был этот дым настолько плотен и жирен, что вобравшие его в  себя  облака
постепенно меняли цвет, становясь  словно  вывалянными  в  жидкой  осенней
грязи. Но ветер не затихал, после минутного ослабления он принимался  дуть
еще с большей силой, и тогда у Фолко начинали стучать зубы.
   Друзья  сидели  у  небольшого  костра,  разложенного   среди   обросших
зелено-голубоватым мхом серых плоских камней, поставленных стоймя какой-то
исполинской рукой; в их острых краях  злобно  и  тонко  выл  ветер,  точно
голодный июньский комар. Расседланные пони понуро бродили  по  каменистому
сероватому склону, разыскивая  редкие  пучки  желтоватой  пожухлой  травы.
Малыш зябко кутался в плащ и жалобно хлюпал носом,  угрюмый  Торин  уже  в
сотый раз проводил правильным камнем по лезвию своего блестящего топора, и
без того  никогда  не  знавшего  даже  малейшего  следа  ржавчины,  хоббит
подбрасывал хворост  в  костер  да  от  нечего  делать  провожал  взглядом
неторопливо ползущие вверх черные космы.
   Шел ноябрь, осень уступала место предзимью; здесь,  на  севере,  в  дне
пути от Ангмарских Гор, уже вовсю гуляли холодные ветры.  Северо-восточные
были хоть и студенее, но суше, а вот когда налетал северо-западный, то уже
не помогали никакие костры. Ледяной липкий холод пробирался  в  мельчайшие
щелочки, и хоббит никак  не  мог  согреться.  Уныло  гнулись  давным-давно
облетевшие местные березки, чахлые, слабосильные, их тонкие  черные  ветви
словно в отчаянном усилии  цеплялись  за  что-то  невидимое  -  может,  за
уходящее теплое время?
   Фолко помешал булькавшее в  котелке  варево.  Давно  уже  он  забыл  те
времена, когда в столовую Бренди-Холла медленно и  торжественно  вносилась
голубая  супница,  испускающая  сладостные  ароматы,  и  тетушка   большим
серебряным половником разливала горячую дымящуюся  жидкость  по  фаянсовым
тарелкам, не жалея ни мяса, ни овощей со дна... Фолко  усмехнулся.  Теперь
он привык мешать в котелке наспех обструганной веткой -  такой  же,  какая
была и сейчас у него в руках.
   Их походная пища - суп не суп, каша не каша, жаркое  не  жаркое  -  все
вместе! - собственное изобретение хоббита, необычайно простое,  быстрое  и
сытное - еще не поспела, и он вновь отвернулся от костерка,  лениво  следя
за копошащимися в долине воинами, что суетились возле пожарища.  Арнорские
дружинники дожигали там остатки мрачного ангмарского  острога;  левее,  на
господствующей высоте, вперемешку  с  людьми  мелькали  низкие  коренастые
фигурки гномов - по приказу Наместника  там  сооружали  каменную  дозорную
башню для арнорского сторожевого поста.
   - Долго мы еще тут гнить будем?! -  не  выдержал  Малыш,  шумно  шмыгая
носом. - Где этот Рогволд?! Где обещанный припас?! Каждый час дорог!
   Фолко досадливо поморщился, Торин  в  сердцах  сплюнул.  Они  прошли  с
войском Наместника и охочими гномами (жадных до драки  тангаров  набралось
больше восемнадцати сотен) через весь Ангмар,  стараясь  напасть  на  след
остатков  воинства  Олмера,  ускользавших,  точно  стремительная  болотная
гадюка. Когда передовые отряды дружинников подошли к  рубежу  Ангмара,  то
вместо  стрел  и  копий  северных  удальцов   их   встретили   седобородые
старейшины, жалобно рыдавшие и молившие о пощаде женщины  да  визжащие  от
страха дети, а  отдельно  от  них  к  лагерю  Наместника  стали  стекаться
ангмарские мужчины - крепкие, кряжистые, чернобородые, совсем не злобные и
не страшные; низко кланяясь победителям, старейшины в один голос  уверяли,
что у них и в мыслях не было воевать с  Великим  Королевством;  напали  на
Арнор худые изгои, проходимцы, люди без роду и племени; и отвечать за  них
Ангмар не может.
   - Ты видишь, о могучий, никто из наших мужчин не ходил  к  Форносту,  -
умоляюще глядя снизу вверх в невозмутимое и непроницаемое лицо Наместника,
говорили они. - Вот они все перед тобой, и, хотя на нас нет никакой  вины,
мы молим  -  укажи,  чем  нам  заслужить  прощение  Великого  Соединенного
Королевства?
   Хоббит скривился и тряхнул головой, вспоминая  эту  сцену,  за  которой
затаив  дыхание  следило   все   войско.   Примет   Наместник   настойчиво
предлагаемый ему мир -  и  у  них  появляется  шанс  настигнуть  уцелевших
зачинщиков еще в Ангмаре, нет - придется выковыривать этих упрямцев из  их
горных укрывищ, и кто знает, сколько придется положить на это жизней?
   Наместник принял мир. Он  наложил  дань  на  Ангмар,  обязал  старейшин
выдать заложников, сложить оружие: мечи, секиры, брони, шлемы, особенно  -
арбалеты, оставляя лишь луки для защиты стад от волков; а  также  выделить
отряды для постройки наблюдательных постов на  перевалах  Ангмарских  Гор.
Потребовал он и поимки скрывшихся бунтовщиков, но старейшины лишь еще ниже
гнули такие жесткие, не умеющие кланяться спины и твердили одно: мол,  все
дерзкие налетчики, не задерживаясь, прошли через Ангмар к перевалу, искать
их нужно за Карн Думом.  Разослав  отряды  по  главным  селениям  Ангмара,
Наместник с отборной дружиной и гномами бросились в погоню за беглецами по
едва заметным следам на узких горных  тропах.  Преследовать  их  оказалось
куда как нелегко - случались и обвалы, и невесть откуда  взявшиеся  стрелы
находили неудачливого арнорца, беспечно  снявшего  шлем;  вдобавок  Олмер,
уводя своих в неведомые  пространства  за  Гундабад,  разделил  войско  на
десятки мелких отрядов,  шедших  разными  дорогами.  Мало  чего  удавалось
добиться и от местных жителей  -  несмотря  на  изъявления  покорности,  в
каждой деревне их встречали  злобные,  ненавидящие  взгляды,  что  бросали
исподтишка им вслед поднявшиеся с  колен  ангмарцы.  И  если  бы  не  опыт
искусных следопытов, таких, как Рогволд, им никогда было бы  не  разыскать
след исчезнувших конных сотен  Олмера.  Его  пехота  была  большей  частью
перебита в первом же бою, вырваться из смертельных объятий  хирда  удалось
немногим; уцелевшие же почти все либо попали в плен, либо разбежались  кто
куда, кроме орков. Эти, оставив на поле битвы почти три четверти своих, не
бросили  Олмера,  и  на  редких  попадавшихся   преследователям   стоянках
встречались  то  грубый,  окованный  желез