исполненный
достоинства голос, чистый,  низкий  и  спокойный.  -  Подойди,  нам  нужно
получше разглядеть друг друга.
   Эльф-предводитель шагнул вперед и откинул капюшон; на  хоббита  в  упор
смотрели  чуть  заметно  светящиеся  изнутри  глаза  с  огромными  темными
зрачками, из которых словно исходило непонятное сияние, заставлявшее мысли
путаться; волна чужой воли захлестнула сознание Фолко, круговерть зеленого
и голубого взвихрилась перед его взором - однако он не уступил.
   "Кто бы ты ни был - даже из числа Валаров, - с невесть откуда взявшимся
упорством мысленно проговорил он, сжимая зубы, - я не дам тебе хозяйничать
у меня в сознании!"
   Он был уверен, что его  услышат  -  и  его  услышали.  Подбиравшиеся  к
тайникам его помыслов волны утихли, отступили; эльф-предводитель  негромко
вздохнул.
   - Однако ты упорен, половинчик! - Он говорил на Квенье. - Но садись  же
ближе к огню.
   Произнеся  это,  эльф  указал  на  чурбак  возле  груды   дров.   Фолко
настороженно покосился вправо, влево -  и  неспешно  опустился;  эльф  сел
напротив него, простер над костром руку.
   Что-то горячее вдруг забилось в висках Фолко, словно крови стало  тесно
в жилах; он впился глазами в протянутую над костром ладонь эльфа,  длинную
и узкую - и наяву ощутил волнами расходящуюся от нее теплоту.  Послышалось
шипение, потянуло дымком; спустя мгновение  по  черной  коре  уже  сновали
сине-алые язычки пламени, а еще через минуту костер уже  вовсю  горел,  но
особенным, никогда не виданным раньше Фолко пламенем  -  оно  давало  мало
света, и совсем не было дыма.
   - А теперь  говори  же,  Знающий  Второе  из  Наречий!  -  повелительно
зазвучал голос предводителя. - Говори, ибо  я  -  Форве,  сын  Орве,  сына
Ильве, Верховного Короля Куививиена! Говори, что ты делаешь среди служащих
Ночи? Как попал к ним? Куда направляется отряд? Кто им водительствует? Где
главные силы этого воинства?
   - Я понимаю, почтенный  Форве,  сын  Орве,  сына  Ильве,  что  "вопросы
задаешь здесь ты", и все же я дерзну спросить тебя: а кто  вы?  Ибо  я  из
дальней страны на крайнем западе Средиземья и думал...
   - Не прикидывайся простаком! - усмехнулся Форве. - Ты прекрасно  знаешь
о  Разделении  Эльфов  в  дни  До-предначальной  Эпохи,  когда  те,   кого
впоследствии  назовут  Нолдором,  еще  и  не  помышляли  о  возвращении  в
Средиземье! Ты прекрасно знаешь, кто мы, но если хочешь,  я  скажу.  Мы  -
Авари,  Невозжелавшие,  отвернувшие  дареный  Свет   и   отыскавшие   свой
собственный. Мы не за Силы Арды, но против Тьмы. Итак, говори!
   И Фолко начал свою повесть. Она заняла немало времени, он  даже  охрип,
когда наконец завершил ее. Он рассказал им об Олмере и о Пожирателях Скал,
об очнувшихся орках и поднявшемся Морском Народе  вкупе  с  дунландцами  и
Людьми Могильников; он рассказал, что Олорин назвал Олмера "острием  Копья
Тьмы"; он описал, как мог, его Цитадель и служащих ему людей; добавил, что
до сих пор никто не догадался, где корень его силы; и  под  конец  изложил
все, что знал о планах и намерениях Короля-без-Королевства.
   Эльфы слушали его бесстрастно. Когда он замолчал, тяжело дыша и потирая
пересохшее горло, Форве коротко взглянул ему  в  глаза  и  молча  протянул
покрытую причудливой резьбой флягу; там оказалось вино, легкое, ароматное,
бодрящее; от него чуть кружилась голова, но  по  телу  разлилось  приятное
тепло.
   - Он поворачивает на запад...  -  задумчиво  проговорил  Форве,  обводя
взглядом товарищей, словно бы приглашая к разговору. - Что ж, не он первый
- и не он последний. Но останавливать его все равно придется, ибо если  мы
не остановим его сейчас... Все помнят, чем обернулось наше  промедление  в
прошлый раз! Я благодарю тебя, половинчик!  Тебе  уже  не  раз,  наверное,
говорили приятные слова, хваля твою храбрость, и не  стану  их  повторять,
ибо, по моему разумению, вы взялись за заведомо невыполнимое  и  гибельное
дело. Вы не убьете его,  а  сами  либо  погибнете,  либо,  что  еще  хуже,
попадетесь ему в лапы и под пытками расскажете  все,  что  знаете,  и  тем
немало повредите тем, кто действительно способен  противостоять  ему.  Мой
вам совет - уходите! Уходите и дайте завершить дело тем, у кого для  этого
достаточно сил.
   - Мы не будем знать ни сна ни покоя, если бездумно отдадим это  дело  в
чужие руки, - возразил хоббит. - Да и где вы отыщете его?
   - У Дома Высокого, как ты сказал, - пожал плечами Форве.
   - А если я ошибся? Или меня обманули? Или он изменит намерения?
   Форве улыбнулся - снисходительно и с оттенком превосходства.
   - Предоставь нам размышлять над этими материями. А ты,  житель  далекой
страны, лучше возвращайся к себе на родину.
   - Это мое дело, - упрямо нагнул голову Фолко.  -  А  ты  почтенный,  не
хочешь рассказать мне  -  в  награду  за  сведения  -  что-нибудь  о  Доме
Высокого? Отчего так стремится туда Олмер?
   - Это нетрудно, - усмехнулся эльф.  -  Давным-давно,  когда  Силы  Мира
только-только вступили в Арду, они, как ты, наверное, знаешь, начали войну
с Темным Охотником. И в этой борьбе они призвали себе  на  помощь  великое
множество духов, тех, что впоследствии стали именоваться  Майар.  Иные  из
этих духов были творениями Вседержащего, самого Эру Илуватара  и  во  всем
подобны Валарам, только меньшей силы. Были там те, кто  пришел  из  других
областей Эа, появились там как отражение Разума Творящего. Были  возникшие
от разделения сущностей. - Форве рассказал уже знакомые хоббиту предания о
возникновении сознания от столкновения  Света  и  Тьмы,  Ник Перумов. Черное копьеОцените этот текст:Не читал10987654321 Прогноз
Ник Перумов. Черное копье

   ---------------------------------------------------------------
   © Copyright Ник Перумов, 1987
   Home page: http://www.fantasy.ru/perumov/
   Кольцо Тьмы. Книга вторая.
   М., "ЭКСМО-Пресс", 1998.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 22 March 2001
   -----------------------------------------------------------------------

                                         Дрогнет Запад, и дрогнет Восток -
                                         Сила, Сила в Руке.
                                         Девять Звезд - Синий Цветок,
                                         Синий Цветок на Клинке.


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


1. ЗА КАРН ДУМОМ

   Жирный черный дым бесформенными косматыми клубами  медленно  поднимался
из долины, и едва эти клубы достигали вершин окружавших долину холмов, как
упорно дувший уже третий день жесткий северо-восточный  ветер  рвал  их  в
мелкие клочья. Однако стоило ему ослабить свой напор хотя  бы  на  миг,  и
дымный столб тотчас добирался до низких серых туч, затягивавших все  небо;
и был этот дым настолько плотен и жирен, что вобравшие его в  себя  облака
постепенно меняли цвет, становясь  словно  вывалянными  в  жидкой  осенней
грязи. Но ветер не затихал, после минутного ослабления он принимался  дуть
еще с большей силой, и тогда у Фолко начинали стучать зубы.
   Друзья  сидели  у  небольшого  костра,  разложенного   среди   обросших
зелено-голубоватым мхом серых плоских камней, поставленных стоймя какой-то
исполинской рукой; в их острых краях  злобно  и  тонко  выл  ветер,  точно
голодный июньский комар. Расседланные пони понуро бродили  по  каменистому
сероватому склону, разыскивая  редкие  пучки  желтоватой  пожухлой  травы.
Малыш зябко кутался в плащ и жалобно хлюпал носом,  угрюмый  Торин  уже  в
сотый раз проводил правильным камнем по лезвию своего блестящего топора, и
без того  никогда  не  знавшего  даже  малейшего  следа  ржавчины,  хоббит
подбрасывал хворост  в  костер  да  от  нечего  делать  провожал  взглядом
неторопливо ползущие вверх черные космы.
   Шел ноябрь, осень уступала место предзимью; здесь,  на  севере,  в  дне
пути от Ангмарских Гор, уже вовсю гуляли холодные ветры.  Северо-восточные
были хоть и студенее, но суше, а вот когда налетал северо-западный, то уже
не помогали никакие костры. Ледяной липкий холод пробирался  в  мельчайшие
щелочки, и хоббит никак  не  мог  согреться.  Уныло  гнулись  давным-давно
облетевшие местные березки, чахлые, слабосильные, их тонкие  черные  ветви
словно в отчаянном усилии  цеплялись  за  что-то  невидимое  -  может,  за
уходящее теплое время?
   Фолко помешал булькавшее в  котелке  варево.  Давно  уже  он  забыл  те
времена, когда в столовую Бренди-Холла медленно и  торжественно  вносилась
голубая  супница,  испускающая  сладостные  ароматы,  и  тетушка   большим
серебряным половником разливала горячую дымящуюся  жидкость  по  фаянсовым
тарелкам, не жалея ни мяса, ни овощей со дна... Фолко  усмехнулся.  Теперь
он привык мешать в котелке наспех обструганной веткой -  такой  же,  какая
была и сейчас у него в руках.
   Их походная пища - суп не суп, каша не каша, жаркое  не  жаркое  -  все
вместе! - собственное изобретение хоббита, необычайно простое,  быстрое  и
сытное - еще не поспела, и он вновь отвернулся от костерка,  лениво  следя
за копошащимися в долине воинами, что суетились возле пожарища.  Арнорские
дружинники дожигали там остатки мрачного ангмарского  острога;  левее,  на
господствующей высоте, вперемешку  с  людьми  мелькали  низкие  коренастые
фигурки гномов - по приказу Наместника  там  сооружали  каменную  дозорную
башню для арнорского сторожевого поста.
   - Долго мы еще тут гнить будем?! -  не  выдержал  Малыш,  шумно  шмыгая
носом. - Где этот Рогволд?! Где обещанный припас?! Каждый час дорог!
   Фолко досадливо поморщился, Торин  в  сердцах  сплюнул.  Они  прошли  с
войском Наместника и охочими гномами (жадных до драки  тангаров  набралось
больше восемнадцати сотен) через весь Ангмар,  стараясь  напасть  на  след
остатков  воинства  Олмера,  ускользавших,  точно  стремительная  болотная
гадюка. Когда передовые отряды дружинников подошли к  рубежу  Ангмара,  то
вместо  стрел  и  копий  северных  удальцов   их   встретили   седобородые
старейшины, жалобно рыдавшие и молившие о пощаде женщины  да  визжащие  от
страха дети, а  отдельно  от  них  к  лагерю  Наместника  стали  стекаться
ангмарские мужчины - крепкие, кряжистые, чернобородые, совсем не злобные и
не страшные; низко кланяясь победителям, старейшины в один голос  уверяли,
что у них и в мыслях не было воевать с  Великим  Королевством;  напали  на
Арнор худые изгои, проходимцы, люди без роду и племени; и отвечать за  них
Ангмар не может.
   - Ты видишь, о могучий, никто из наших мужчин не ходил  к  Форносту,  -
умоляюще глядя снизу вверх в невозмутимое и непроницаемое лицо Наместника,
говорили они. - Вот они все перед тобой, и, хотя на нас нет никакой  вины,
мы молим  -  укажи,  чем  нам  заслужить  прощение  Великого  Соединенного
Королевства?
   Хоббит скривился и тряхнул головой, вспоминая  эту  сцену,  за  которой
затаив  дыхание  следило   все   войско.   Примет   Наместник   настойчиво
предлагаемый ему мир -  и  у  них  появляется  шанс  настигнуть  уцелевших
зачинщиков еще в Ангмаре, нет - придется выковыривать этих упрямцев из  их
горных укрывищ, и кто знает, сколько придется положить на это жизней?
   Наместник принял мир. Он  наложил  дань  на  Ангмар,  обязал  старейшин
выдать заложников, сложить оружие: мечи, секиры, брони, шлемы, особенно  -
арбалеты, оставляя лишь луки для защиты стад от волков; а  также  выделить
отряды для постройки наблюдательных постов на  перевалах  Ангмарских  Гор.
Потребовал он и поимки скрывшихся бунтовщиков, но старейшины лишь еще ниже
гнули такие жесткие, не умеющие кланяться спины и твердили одно: мол,  все
дерзкие налетчики, не задерживаясь, прошли через Ангмар к перевалу, искать
их нужно за Карн Думом.  Разослав  отряды  по  главным  селениям  Ангмара,
Наместник с отборной дружиной и гномами бросились в погоню за беглецами по
едва заметным следам на узких горных  тропах.  Преследовать  их  оказалось
куда как нелегко - случались и обвалы, и невесть откуда  взявшиеся  стрелы
находили неудачливого арнорца, беспечно  снявшего  шлем;  вдобавок  Олмер,
уводя своих в неведомые  пространства  за  Гундабад,  разделил  войско  на
десятки мелких отрядов,  шедших  разными  дорогами.  Мало  чего  удавалось
добиться и от местных жителей  -  несмотря  на  изъявления  покорности,  в
каждой деревне их встречали  злобные,  ненавидящие  взгляды,  что  бросали
исподтишка им вслед поднявшиеся с  колен  ангмарцы.  И  если  бы  не  опыт
искусных следопытов, таких, как Рогволд, им никогда было бы  не  разыскать
след исчезнувших конных сотен  Олмера.  Его  пехота  была  большей  частью
перебита в первом же бою, вырваться из смертельных объятий  хирда  удалось
немногим; уцелевшие же почти все либо попали в плен, либо разбежались  кто
куда, кроме орков. Эти, оставив на поле битвы почти три четверти своих, не
бросили  Олмера,  и  на  редких  попадавшихся   преследователям   стоянках
встречались  то  грубый,  окованный  железом  орочий  башмак,  то  тяжелый
расколотый щит с едва различимой Белой Рукой; а  однажды  передовой  дозор
притащил в лагерь мертвого орка - по всей видимости, раненного и  добитого
своими же. Обнаружили себя  и  хазги.  Несколько  раз  их  толстенные,  не
знающие промаха стрелы выбивали из седел арнорских дружинников;  видели  и
их самих, отходивших самыми последними.
   Ангмар лежал позади. Изъявившая покорность, но покорившаяся ли  страна?
Сердце подсказывало хоббиту, что с этим народом еще  будет  много  хлопот;
такого же мнения были и его друзья. Олмер исчез  -  скрылся  за  затянутым
низкими снеговыми облаками перевалом; и Наместник объявил войску, что  они
поворачивают назад.
   - Мы не можем бесконечно-блуждать в заснеженных  бесплодных  землях,  -
говорил он. - А если смутьяны и решились сунуться туда - что ж, их ожидает
скорая гибель от голода и стужи.  А  обратно  в  Ангмар  их  не  пропустит
остающаяся тут дружина. Порубежники Беорнингов тоже предупреждены  -  враг
не пройдет и там.
   Люди  и  гномы  приветствовали  его   слова   громкими   одобрительными
возгласами. Помалкивали лишь те, кому выпало  зимовать  здесь  до  прихода
подмены; гномы же намеревались заглянуть в свои старые поселения на  самом
северном окончании Туманных Гор и тоже не хотели воевать дальше. Их  повел
молодой и горячий Хедин, сын хорта. Фолко же, Торину и  Малышу  ничего  не
оставалось, как идти дальше. Не решившись, однако, раскрыть кому бы то  ни
было цель своего путешествия, они  сказали  Рогволду,  что  не  собираются
возвращаться в Арнор, а попытают счастья на Востоке, в Эреборе,  где  Дори
собирает для похода в Морию всех смелых тангаров. Опечаленный сотник  стал
было возражать, но Торин лишь отрицательно качал головой в  ответ  на  все
его увещевания да просил об одном - по старой дружбе помочь с припасами  и
теплой одеждой на дорогу. Тот обещал, и вот друзья  сидели  неподалеку  от
ведущей  к  перевалу  дороги,  время  от  времени  поглядывая  на   смутно
чернеющие, совсем близкие громады гор. За  серым  гребнем  лежало  ущелье,
заросшее  угрюмым  еловым  бором;  там,  от  старой  ангмарской   заставы,
начиналась дорога к перевалу. Передовые дозоры Арнора вернулись  несколько
часов назад - след врага терялся за горными кручами.
   Завороженно глядя на огонь, хоббит погрузился  в  странное  оцепенение.
Где-то вокруг него шумел ветер и двигались живые существа,  где-то  далеко
позади, в невообразимой дали расстояний и времен остался  его  дом  и  его
семья, впереди была  неизвестность,  а  сам  он  застыл  между  прошлым  и
будущим, не решаясь соскользнуть ни вперед, ни назад. И как хорошо, что не
нужно никуда двигаться - пока. Все еще в твоей власти, ты  все  еще  волен
изменить - ничто не  дает  такого  ощущения,  как  застыть  на  миг  перед
расходящимися путями и знать, что ты свободен в выборе...
   Позади него послышалось цоканье копыт; по  склону  поднимался  Рогволд,
ведя в поводу трех вьючных лошадей. Старый  сотник  брел,  уныло  опустив,
голову.
   - Наконец-то! - с облегчением вздохнул Торин, вставая. - Давай,  Малыш,
перекладывай на пони... Фолко, не стой столбом! Помогай!
   Вскоре все было готово. Подтянут последний ремень  на  тюке,  проверена
последняя подкова; пора было прощаться.
   - Дайте мне поговорить с Фолко наедине, - неожиданно дрогнувшим голосом
обратился к гномам Рогволд.
   Малыш удивленно вскинул было брови, но Торин, бросив на хоббита быстрый
понимающий взгляд, дернул гнома за руку и отвел в сторону. Сотник и  Фолко
остались одни.
   - Мы снова расстаемся. Малыш, - тихо заговорил арнорец. - И я вновь  не
понимаю тебя. Разве ты гном, чтобы связывать свою судьбу с  судьбой  этого
подземного народа? У них свои пути, а у нас, живущих на земле, - свои. Что
тебе делать в этом Эреборе? Идти отвоевывать Морию? Что тебе  в  ней?  Мне
страшно за тебя. Малыш. Первый  раз  все  обошлось,  но  обойдется  ли  во
второй? Нет, погоди, не перебивай. Ты хоть и подрос за эти  месяцы,  но  в
хирд тебя все равно не возьмут!  Ну  что,  что  ты  там  будешь  делать?..
Впрочем, - голос сотника неожиданно отвердел, - давай  уж  напрямую!  Чего
вам хитрить со мной? Думаешь, я не понял,  с  кем  вы  решили  потягаться?
Изловить самого Олмера, так, не иначе?!
   Сперва Фолко опешил, но Рогволд смотрел прямо и пронзительно, и солгать
было уже нельзя.
   - Да, мы идем за ним. - И с языка само  собой  сорвалось:  -  Пойдем  с
нами?
   Бывший сотник печально усмехнулся.
   - Об этом чуть позже... Подумай еще раз, хоббит, на  что  ты  идешь?  У
тебя впереди - снежная пустыня. Никто из вас не ходил раньше  по  северным
скатам Серых Гор, никто не знает тамошних путей!  На  что  вы  надеетесь?!
Рискуя своей жизнью, ты не имеешь права забывать о тех, кого оставляешь по
эту сторону Гремящих Морей, о тех, кто любит и ждет тебя.
   - К чему это, Рогволд? - тихо  начал  хоббит,  глядя  на  сошедшиеся  в
каком-то гневно-страдальческом изломе брови  сотника  и  чувствуя,  что  в
груди поднимается смутная пряная волна, поглощающая страх и неуверенность.
- Это же враг, Рогволд, враг всему, что мы  любим  и  чему  верны.  Сердце
подсказывает мне, что он не успокоится. Наместник поворачивает  назад,  но
мы не в силах. Нам не будет ни сна, ни" покоя, пока по  Средиземью  бродит
именующий себя Олмером. Он сумел уйти, и не нашлось никого, кто дерзнул бы
преследовать его за пределами обитаемых областей. Что ж, мы берем  это  на
себя. Двое хоббитов когда-то прорвались  в  самое  сердце  цитадели  Тьмы,
несмотря на все преграды и страхи - почему же я, прямой потомок одного  из
знаменитой четверки, должен  повернуть  назад,  раз  судьба  распорядилась
по-своему и я оказался втянутым в это дело?!
   Хоббит стоял, сжав кулаки, его щеки пылали; незаметно к спорящим  вновь
подошли гномы. Рогволд с  тяжким  вздохом  наклонил  голову,  и  губы  его
сжались в узкую бледную полосу.
   - Наверное, вы правы, - глухо заговорил он после минутного молчания.  -
Да, наш мир меняется прямо на глазах. - Он невесело усмехнулся. - У нас  в
Арноре бытует поверье, что страна будет стоять незыблемо, доколе из своего
добровольного уединения не выйдут хоббиты. Кто знает - не к тому  ли  идет
дело?
   - К чему эти красивые слова, Рогволд, - поморщился Торин. -  Ты  хочешь
знать правду? Изволь. Мы действительно хотим  настигнуть  Олмера  и  пусть
даже полечь там, но покончить с ним. Хочешь, будь с нами! Или ты считаешь,
он не опасен и гоняться за ним - лишь блажь возомнившего о себе хоббита да
двух обленившихся гномов?
   - Никогда не говорил ничего подобного! - сверкнул глазами Рогволд. -  И
я говорю вам: Олмер опасен, необычайно опасен, опаснее всего, с чем или  с
кем сталкивалось Королевство за три века  после  Победы...  Как  ловко  он
сумел превратить свое поражение почти в победу!  Пусть  погибла  пехота  -
зато уцелели лучшие конники. Но уцелевшие  ратники  запомнят  и,  главное,
расскажут другим, - Рогволд даже подался вперед в напряжении, -  расскажут
другим о благородстве Вождя, не бросившего  их  на  п