с отдаленных скал подкатывались новые и новые  волны.  Стрела  Амрода
проделала широкую брешь в  наступающих  рядах  -  но  ее  тотчас  затянули
напирающие из глубины шеренги. Мелькнули  пламенеющие  стрелы  Маэлнора  и
Беарнаса;  эльфы  били,  повернувшись  в  разные  стороны,  и   на   время
приостановили натиск, но что будет, когда кончатся их стрелы?
   Словно услыхав  эту  мысль  хоббита,  Беарнас  опустил  лук  и,  широко
размахнувшись, швырнул в  серые  тени  своей  головней.  Диковинный  факел
полетел, рассыпая зеленые искры, и в рядах  наступающих  тотчас  забушевал
самый  настоящий  пожар.  Серые  фигуры  вспыхивали,  точно  пуки  соломы,
торжествующий вой сменился воем ужаса и отчаяния.
   Гномы вопили что-то невнятное от радости  -  им  казалось,  что  победа
близка; яростные вихри огня поднялись уже до середины склона, пожирая ряды
призраков; однако те тоже явно знали, что за природа этого  огня.  В  хаос
воя  и  воплей  нежданно  вплелась  какая-то  команда  -  и  вокруг  холма
вздыбилась самая настоящая песчаная буря. Вот  уж  не  думал  хоббит,  что
магический огонь, как и самый обыкновенный, можно гасить простым песком  и
землей!
   В воцарившемся у подножия холма хаосе ничего  нельзя  было  разглядеть.
Беарнас метнул туда еще одну головню - но при  этом  хоббит  заметил,  что
лицо эльфа мокро от пота; сотворение соответствующих заклинаний  требовало
огромной траты сил.
   - Давайте сюда ваши мечи, - глухо произнес Маэлнор. - Нужно придать  им
силы против этих призраков... Придется драться, если хотим дожить хотя  бы
до рассвета!
   Внизу неистово боролись огонь  и  земля;  сотрясающий  воздух  вой,  не
умолкая, висел над вымершей ночной степью. Серое сплелось  с  зеленым,  но
ясно было, что огонь рано или поздно отступит...
   Все это время  мысль  хоббита  лихорадочно  работала.  Должно  же  быть
спасение! Если эти твари непобедимы - почему они до сих пор не  опустошили
все Средиземье? Должно быть  средство,  которое  остановит  их!  Здесь  же
издавна жили люди, те же истерлинги -  они-то  ведь  смогли  противостоять
этим тварям!
   И пока призраки не на жизнь, а на смерть боролись  с  эльфийским  огнем
(хотя как может бороться насмерть уже мертвый  призрак?),  гномы  и  воины
Форве в молчании готовили сталь к последней схватке,  одно  из  нападавших
существ неведомо как преодолело огненную завесу и, завывая, кинулось прямо
к  ним,  вытягивая  длинные  многосуставчатые  конечности.   Это   ужасное
порождение Тьмы и впрямь напоминало чудовищную бескрылую птицу... Птицу?!
   И тут хоббита осенило. Обострившаяся от  смертельной  опасности  память
наконец-то подсказала выход. Он вспомнил Цитадель Олмера, как  вели  их  с
гномами в глубь  страны,  вспомнил  тот  мрачный  трактир  у  дороги  -  и
странные, пугающие знаки на стене! Теперь он понимал, откуда они  взялись;
теперь нужно было их вспомнить, вспомнить в точности...
   Хоббит  бросился  ничком  на  землю,   зажав   уши   ладонями.   Крепко
зажмурившись, он  вызывал  из  глубин  памяти  тот  полутемный  трактир  и
странные знаки, так удивившие его.  Спустя  мгновение  огненный  круг  уже
пылал перед его мысленным  взором.  Накрепко  запомнив  увиденное,  хоббит
поднялся, только сейчас услыхав встревоженные голоса друзей.
   Но  как  заставить  этот  знак  действовать?  Времени  чертить  его  не
оставалось, и тогда Фолко, движимый наитием, которому  он  теперь  доверял
больше, чем разуму, выхватил из рук  Беарнаса  приготовленную  головню  и,
широко разведя руки, точно рубя огненным мечом невидимого врага, прочертил
в воздухе первый штрих магического рисунка.
   Пламя вытягивалось в нитку, казалось,  в  руках  хоббита  не  факел,  а
кисть, и перед ним не воздух, а плотный холст. Головня оставила  за  собой
светящийся зеленоватый след, и  он  не  гас,  пока  хоббит  стремительными
движениями наносил остальные штрихи.
   После первого же взмаха Фолко ощутил всевозрастающее сопротивление, как
будто его руки погрузились в вязкую глину.  С  огромным  трудом  вытягивая
руки из этой невесть откуда взявшейся трясины, Фолко продолжал чертить.
   Тем временем огонь внизу угас окончательно. Изрытая и обожженная  земля
вновь покрылась пеленой идущих в атаку теней. Первых сбили стрелы эльфов -
так же, как до этого ту самую,  чьи  очертания  и  натолкнули  хоббита  на
спасительную догадку.
   Последние мазки в  свой  огненный  рисунок  хоббит  внес,  когда  волна
призраков подступила к самой вершине и одно из существ  пало  под  топором
Торина. Пламя на головне  уже  умирало,  и  последним  его  светом  хоббит
очертил круг, ограждая им своих спутников и их коней, давно  сбежавших  бы
от ужаса, если бы не особо прочные постромки.
   И тени остановились. Вой сменился тоскливым и  тягучим  стоном  боли  и
разочарования.
   Не в силах даже подступиться к зачарованному кругу,  твари  могли  лишь
бесноваться в бессильной  ярости.  Маэлнор,  держа-клинок  наголо,  шагнул
ближе к их серым рядам, выйдя из-под защиты знака; к нему тотчас метнулись
десятки жутких когтистых лап - но лишь для того, чтобы в корчах упасть  на
землю, отсеченные неотразимыми ударами чудесного клинка.
   Фолко хотел крикнуть - зачем? - но за Маэлнором в бой вступили  и  двое
других эльфов, а за ними, переглянувшись - когда  это  тангары  оставались
позади в деле, касающемся доблести? - и Малыш с Торином.
   Однако твари не приняли предложенного  им  боя.  С  тоскливым,  тягучим
завыванием они отступили прочь, к своим неведомым убежищам в скалах.
   Надо было провести не один год в странствиях, драться не в  одном  бою,
чтобы после  всего  случившегося  спокойно  проспать  всю  ночь  до  утра,
выставив лишь одного часового. Утром, когда они  двинулись  в  путь,  лишь
следы изглодавшего землю огня напоминали о вчерашнем. Ни хоббит, ни  эльфы
не знали, умирали ли эти твари по-настоящему - ведь никаких  следов  крови
не оставалось, да и тел тоже.
   Эльфы и гномы долго выспрашивали хоббита, каким образом ему  вспомнился
этот спасительный знак, теперь тщательно перерисованный  и  помещенный  на
выструганном шесте.
   - А вы научите, как делать эти... вещи, которые я видел вчера? -  задал
эльфам встречный вопрос хоббит.
   - Мое сердце открыто тебе, клянусь  Великой  Лестницей,  мы  ничего  не
скроем от тебя, - приложив правую руку к груди, ответил за всех  Амрод.  -
Но вряд  ли  ты  сможешь  воспользоваться  этим.  Нужно  изначальное,  при
рождении полученное умение - им наделены все Перворожденные, а  вот  ты...
боюсь, что нет.
   - Пламя духа, - вступил Беарнас. -  Если  тебе  ведомы  предания  наших
родичей из Западных Краев, ты должен  знать,  что  тело  великого  Феанора
распалось пеплом само по себе, едва скобы жизни перестали  удерживать  его
исполинский огневеющий дух. Эти силы можно  использовать.  Но  та  Частица
Пламени Неуничтожимого, что  есть  в  каждом  Перворожденном,  у  Смертных
изменена настолько, что мы до сих  пор  не  можем  понять,  какова  же  ее
природа у наших младших братьев, у Последовавших.  Они  владеют  странными
силами, которые недоступны нам. Поверь мне, хоббит, у Смертных должна быть
собственная магия, почти во всем отличная от нашей.
   Так начался их путь по Сауроновому Тракту на запад.  Хотя  каждую  ночь
они  выставляли  охранный  знак,  жуткие  призрачные   твари   больше   не
появлялись. Вокруг расстилалась однообразная степь, слева тянулись мрачные
горы. Триста лет почти не  изменили  облик  этих  краев  -  земля  помнила
царившее тут некогда Зло и с  трудом  залечивала  раны.  И  все  же  здесь
повсюду чувствовалась жизнь. Степное разнотравье,  птицы  в  небе,  мелкие
зверьки на земле; плоховато  было  с  водой,  однако  у  эльфов  оказалось
прямо-таки сверхъестественное чутье на источники.
   Прошла неделя. По календарю хоббита уже наступил октябрь, но здесь,  на
юге, осень еще только набирала силу, и даже ночами еще было тепло.
   Ночью хоббит проснулся оттого, что ясно услышал  настойчивый  негромкий
голос, называвший его по имени. Спросонья он тревожно вскинулся -  но  все
было спокойно, у костра прохаживался несший стражу Малыш.
   "Не суетись, успокой свои мысли, иначе мне не докричаться  до  тебя,  -
продолжал голос в сознании. - Возьми перстень..."  Дальнейшее  потонуло  в
странном шуме, подобном шуму набегающего прибоя.
   Фолко спохватился, вспомнил принца Форве и его способ связи.
   Он поспешно придвинул  к  глазам  руку  с  голубым  эльфийским  камнем,
вгляделся попристальней - и ахнул: там, в  глубине  камня,  он  рассмотрел
крошечную фигурку Форве. Принц был в доспехах и стоял, устало опираясь  на
обнаженный меч.
   "Война вот-вот разразится, -  услыхал  Фолко.  -  Олмер  оказался  куда
скорее, чем мы  предполагали.  Он  успел  поднять  почти  весь  Восток.  Я
связался бы с тобой раньше, но у нас тоже была битва. Мы одержали верх, но
преследовать противника не  можем.  Да  и  Олмер,  похоже,  на  победу  не
рассчитывал. Он даже не нападал на нас, а просто блокировал.  Он  приковал
все наши силы к Водам Пробуждения. Серединное  Княжество  он  не  трогает,
более того, предложил им союз! Не знаю как, но он пронюхал о  цели  вашего
похода, но подозреваю, что по нашим следам он побывал у Великого Орлангура
- и эта самая Третья Сила рассказала ему все. Для Дракона ведь нет  правых
и виноватых в войнах людей... Короче, не  жди  помощи  с  Востока!  Князья
Серединной Державы отвергли предложения посланцев Олмера и пришли  нам  на
помощь, но, даже соединив наши силы, нам едва-едва удастся выстоять против
отряженной против нас армии.  Спешите  в  Гондор!  В  Гондор,  а  потом  к
Болотному Замку! Я буду держать вас в курсе происходящего у нас. Как  ваши
дела?"
   Мысленно настроясь на камень, хоббит поведал принцу об  их  собственных
приключениях. Форве выслушал и кивнул.
   "Хорошо. Твари эти мне знакомы, беда будет, если Олмеру удастся поднять
их... А ведь с Кольцом Короля-Призрака - кто знает, на  что  он  способен?
Олмер еще не надел его, но уже одно то, что Кольцо у него,  привлекает  на
его сторону самых ужасных уцелевших Детей Мрака.  Прощай!  Я  скоро  вновь
поговорю с тобой..."
   Эльфы лишь молча стиснули рукояти своих мечей, когда  хоббит  рассказал
им об услышанном.
   Не щадя коней, они помчались дальше. Мало-помалу местность  становилась
все более суровой и безжизненной. Языки степных лугов еще лизали  подножия
оголенных каменистых холмов, но место живого  ковра  земли  все  увереннее
занимали серые песчаники. Путники приближались  к  знаменитому  Дагорладу,
Равнине Битв, месту,  где  кипели  отчаянные  сражения  времен  Последнего
Союза, когда соединенные рати людей и эльфов  Запада  штурмовали  твердыню
Саурона.   Неистовство   бушевавших   там   стычек   испепелило   огромные
пространства, а многолетнее  владычество  Гортаура  еще  больше  усугубило
нанесенные земле во время сражения раны. Земля под копытами коней казалась
присыпанной сероватым пеплом. Груды шлака остались нетронутыми  со  времен
похода Хранителя к Ородруину -  ни  у  кого  недостало  сил  исцелить  эти
заброшенные  всеми  края.  Здесь  могли  встретиться  пограничные  патрули
гондорской стражи - по крайней, мере Фолко надеялся на  это;  но  они  все
ближе подходили к Черным Воротам, а дорога оставалась пустынной.
   - Неужели гондорцы вновь  отступили  к  самому  Андуину?  -  недоуменно
пробормотал себе под нос хоббит.
   К концу одиннадцатого дня их  путешествия  они  вступили  в  совершенно
опустошенные края. Время, казалось, не властно было над следами  жестокого
владычества Тьмы. Шлак и зола, зола и шлак покрыли все  окрест,  последние
следы зелени исчезли. За три  века  вода  и  ветер  сгладили  острые  углы
извергнутых подземными топками глыб - но внести иные  изменения  даже  они
оказались бессильны. Грязь и хрустящий на зубах песок,  бесплодный  гравий
под  ногами,  хаотичное  нагромождение  шлаковых  отвалов,  перемежающихся
глубокими   котлованами,    почти    доверху    заполненными    маслянисто
поблескивающей темной водой, - такими увидели они преддверие Черных Ворот.
   Миновал еще один день пути, однообразный и тоскливый.  Чистой  воды  им
отыскать не удалось; запасы из бурдюков ушли на то, чтобы поддержать  силы
их  коней.  Под  вечер  однообразная  черта  гор  неожиданно  подалась   к
юго-западу, и странники увидели высокие  Клыки  Мордора.  Они  были  возле
самого Мораннона.
   - Ну уж здесь-то должны быть гондорские воины! - выходил из себя Фолко.
   Все шестеро, они внимательно вглядывались в  очертания  башен,  надеясь
разглядеть хотя бы одиночный огонек в одной  из  узких  бойниц.  Напрасно:
серая мгла окутывала укрепления,  казавшиеся  совершенно  безжизненными  и
давным-давно покинутыми. Фолко послал  коня  вперед,  желая  увидеть  сами
Черные Ворота;  и  он  увидел  их,  точнее,  их  остатки.  Стены,  некогда
перегораживавшие  вход  в  узкое  ущелье,  были  разрушены  до  основания,
огромные  створки  исчезли  бесследно.  За  руинами   открывалась   быстро
поглощавшаяся мраком дорога куда-то в глубь недоброй мордорской земли.
   - Похоже... здесь никого нет! - воскликнул Малыш.
   - И очень давно, - добавил Амрод.
   - Во всяком случае, у меня нет настроения ждать утра в  этих  краях,  -
тронул поводья Торин.  -  Нет  времени  разгадывать  еще  и  эту  загадку.
Доберемся до Минас-Тирита - уверен, многое разъяснится.
   Отвращение к этой  изуродованной  местности  гнало  их  вперед,  и  они
продолжали путь большую  часть  ночи.  Теперь  они  шли  точно  по  следам
Хранителя.
   Появилась наконец памятная вересковая пустошь - едва  они  свернули  на
юг. Начинался Северный Итилиэн, и  жизнь  снова  щедро  разлилась  окрест.
Выжженная пустошь кончилась. Некогда разрушенная дорога,  по  которой  они
ехали, ныне была тщательно замощена, и это служило единственным  признаком
того, что королевство Гондор еще как-то действует в этих давно подвластных
ему землях. Но почему нет стражи?
   - Эй, друзья, гляньте, в Красной Книге этого не было! - натянул поводья
Торин.
   При свете луны они  разглядели  на  дороге  заграждение  из  толстенных
бревен,  утыканное  длинными  заостренными  кольями,  направленными  в  их
сторону. За непонятным барьером начинался сплошной лес.
   - Это  засечная  черта  -  прекрасная  защита  против  набегов  степных
конников, - ответил Амрод. - На востоке тоже возводят подобные заграждения
на удобных для обороны местах. Но если и здесь нет никакого охранения...
   - Пожалуй, не стоит лазать по этим  корягам  в  потемках,  -  предложил
здравомыслящий  Малыш.  -  Давайте  устроимся  прямо  здесь.   Нам   нужно
отдохнуть, а ведь до рассвета рукой  подать,  -  закончил  он  и  принялся
деловито готовить себе подстилку.
   Его примеру последовали остальные.
   Поутру они тщательно осмотрели  сооружение.  Оно  оказалось  в  должном
порядке - значит, люди хоть и изредка, но бывали здесь.
   - Куда мы двинемся дальше? - спросил  хоббита  Амрод.  -  Мы  не  знаем
здешних путей.
   - Можно идти напрямик к Кайр Андросу, - ответил хоббит. - В лиге-другой
отсюда будет речка, что впадает в Андуин как раз напротив  этого  острова.
На нем Гондор исстари держал переправу и укрепленный форт. Однако  хорошей
дороги оттуда к Минас-Тириту нет... точнее, не было раньше. А  можно  идти
дальше по этой дороге на юг - к Мостам Осгилиата, затем свернуть на запад,
и мы окажемся у самой Гондорской столицы.
   - Что-то не очень улыбается мне тащиться  на  юг,  -  заявил  Малыш.  -
По-моему, уж лучше напрямик. И что они -  за  триста  лет  дорогу  к  Кайр
Андросу не построили?
   - По-моему, надо идти дорогами, -  заметил  Беарнас.  -  Хороши  послы,
пробирающиеся тайными, нехожеными тропами.
   Поддержали товарища и двое других эльфов, Торин и хоббит согласились  с
ними. Малышу пришлось уступить.
   - Интересно, действует ли еще Палантир  королей  Гондора?  -  задумчиво
сказал хоббит, когда они ехали под наполовину пожелтевшими  кронами.  -  И
если он или они сильны по-прежнему, в Гондоре не могут не знать об Олмере!
Если знают, то почему бездействуют?  А  может...  не  знают?  Вдруг  Камни
потеряли силу?
   - Как мы об этом сразу не  подумали?  -  поднял  брови,  словно  дивясь
самому себе, Торин.
   - Да нет, это  я  так,  -  махнул  рукой  Фолко.  -  Надоело  гадать...
Действуют, не действуют - какая разница? Долг с нас  все  равно  никто  не
снимет.
   Фродо,  Сэму  и  Голлуму  потребовалось  пять  дней,  чтобы  пешком   с
остановкой в Хеннет Анноне добраться до Перекрестка. Фолко и его  спутники
надеялись пройти тот же путь за два полных дня.
   Гортанный окрик "Стой!" на Всеобщем Языке  раздался  над  их  головами,
когда они въехали в глубокую выемку, по которой  проходила  дорога.  Фолко
сильно подозревал, что это именно то место,  где  отряд  Фарамира  устроил
засаду харадримам; традиции блюлись свято...
   Хоббит, гномы и эльфы натянули поводья.  Из  зарослей  по  обе  стороны
дороги в них хищно метили несколько десятков  лучников  и  копейщиков.  Их
одежды зеленого защитного цвета нимало не изменились со  времен  Войны  за
Кольцо; разведчики Итилиэна, они двигались незаметно и  неслышно  в  любых
чащобах. Их предводитель,  высокий,  стройный  воин,  с  поблескивающей  в
разрезах одеяния кольчугой, подошел к остановившимся путникам.
   - Привет вам, странники! - учтиво обратился он к ним. -  Я  -  Беорнот,
начальник заставы Соединенного Королевства Арнора и Гондора! Назовите ваши
имена и куда вы направляетесь в пределах нашего королевства!
   - Мы - послы его высочества светлейшего принца  Форве  из  дома  Ильве,
великого князя эльфов Вод Пробуждения! - также учтиво, но  с  достоинством
ответил за всех Амрод. - Мы направляемся в вашу столицу с посланием особой
важности  Его  Величеству  Королю  Соединенного  Королевства!   Вот   наши
верительные грамоты.
   Среди окружавших их воинов поднялся нестройный гул  удивления.  Суровое
лицо Беорнота смягчилось.
   - Давно, очень давно не видели в наших краях эльфов-послов из Восточных
Пределов! - сказал он. - И хотя мне незнакомы печати вашего великого князя
- да пребудет над ним благословение Валаров! - я пропускаю вас. Я дам  вам
сопровождающих - таким послам, как вы, не пристало въезжать в нашу столицу
без достойного эскорта.
   Фолко подозревал, что причины для этого решения у Беорнота были  совсем
иные, но счел за благо промолчать.
   Начальник заставы гостеприимно пригласил их всех отобедать - однако они
отказались.
   - Нам надо спешить,  -  сказал  Беарнас.  -  Известия,  с  которыми  мы
посланы, настолько важны, что мы никак не можем терять времени.
   - Понимаю, - согласился Беорнот. - Но, быть может, вы хотя  бы  в  двух
словах расскажете, как дела на востоке?
   И тут взбеленился Малыш. Неведомо осталось, какая муха укусила его в ту
минуту, но он свесился с седла и, глядя прямо в глаза воину, отчеканил:
   - Как дела на востоке, спрашиваешь ты? Там, у  нас  за  плечами,  -  он
ткнул пальцем себе за спину, - в четырех-пяти недельных  переходах  отсюда
против вас собирается объединенное войско всех  тамошних  народов!  Война,
война идет по нашим следам!  Забудьте  о  мире,  острите  мечи,  если  они
затупились за долгие мирные годы! Мы везем вашему королю предупреждение  о
страшной опасности! Первый удар обрушится  на  вас  не  позже,  чем  через
полтора месяца!
   У Беорнота глаза полезли на лоб.
   - Что говоришь ты, гном... - начал было он, но  Амрод  властно  прервал
его:
   - Мой товарищ, которому известно куда больше,  чем  мне,  сказал  самую
суть нашего посольства. Не медли же, воин. От того, как скоро мы  окажемся
у короля, зависит судьба всего Запада!
   Беорнот стиснул кулаки.
   - Проклятье! Воистину, вы самые черные вестники на моей памяти! Но... -
слабая надежда послышалась  в  его  голосе,  -  быть  может,  вы  все-таки
ошибаетесь? Быть может, гроза минует нас?
   - Лучше бы вам не упова