лся к Олмеру, - продолжал Фолко. - До  тех
пор, пока не узнал доподлинно, кто он такой. И  сейчас...  сейчас  я  тоже
жалею его, - прибавил он тише. - Мне действительно  жаль  того  смелого  и
сильного воина, каким я видел его в Арноре и на Сираноне. И мне жаль,  что
нам придется запятнать себя его кровью, каким бы он ни стал теперь.
   Торин, в свою очередь, закусил губу.
   - Малыш! - продолжал Фолко. - Если хочешь быть с нами - будь. Только...
только не обессудь, нам придется убить тебя, если мы поймем,  что  ты  нас
обманул.
   - Ну хорошо, -  хрипло  сказал  Торин.  -  Ты,  хоббит,  умеешь  видеть
скрытое... поверю тебе. Только  вот  что...  Малыш,  скажи  мне  -  только
честно! Теперь, зная все, ты убьешь Олмера, если представится случай?
   - Да, - глухо вымолвил Малыш.
   Больше на эту тему они не говорили, но между гномами пролегло долгое  и
неприятное отчуждение.
   Дорога к  форпосту  Черных  Гномов  прошла  тягостно.  И  путь  выдался
нелегким - перебирались через болота и заросшие  овраги,  одолевали  вброд
речки. Торин был смертельно обижен, а Малыш, чувствуя свою  вину,  впал  в
мрачную апатию. От эльфов не ускользнул разлад среди друзей, но Форве лишь
с тревогой на них поглядывал, избегая вмешиваться.  Если  бы  не  спутники
принца,  хоббиту  пришлось  бы  совсем  туго.  Он   болезненно   переносил
случившееся, из кожи вон лез, чтобы сгладить неловкость,  однако  все  шло
прахом из-за Торина. Тот не мог простить Малышу неискренности...
   Однако время шло, оставались позади  лиги  диких,  ненаселенных  краев,
вход в подземелье  приближался.  Друзья  договорились  с  Форве,  что  тот
постарается известить их, как  только  выступит  с  дружиной  к  Болотному
Замку. Гордый принц не мог отказаться от возможности  схватиться  лицом  к
лицу с таким врагом.
   На шестой день пути вокруг них вздыбились горы. Поднимающиеся вверх  по
склонам леса уже облетали, желтый ковер расстилался под ногами у путников;
по ночам с севера ощутимо тянуло холодом.  Наступала  очередная  осень  их
странствий.
   Форве вывел небольшой отряд в укромную долину. Сами горы были невысоки,
стары, подобны Гелийским  -  тут  Черные  Гномы  устроили  один  из  своих
"продухов". В одной из скал путники  увидели  гладкую  поверхность  ворот;
Форве отстегнул от пояса рог и звонко протрубил.
   Их  не  заставили  ждать  -  каменные  створки  неспешно  распахнулись,
закованная в броню стража вышла им навстречу. Узнав Форве, стражники молча
склонились перед ним и, не задавая вопросов, жестами пригласили войти.
   Гостевой покой оказался неброским, не в пример великолепию Королевского
Зала, где трое друзей говорили перед пятью владыками подземного  мира;  их
поджидали трое седобородых гномов в богатых плащах и  поясах,  но  заметно
уступавших тем, что хоббит видел в Хеггских Горах.
   Долго рассказывать принцу не пришлось. Здесь о многом знали, слышали  и
об Олмере. Старейшина, пристально  вглядевшись  в  хоббита,  едва  заметно
усмехнулся.
   - Так это вы, отвергнувшие Ученичество? И решившие сами  сохранить  мир
для вашего Запада?
   - Да, а что? - спокойно ответил Фолко. - Если нам удастся задуманное  -
избавим Средиземье от великой крови, если потерпим неудачу - умрем в  бою,
легко и быстро, и не увидим всего того ужаса, что может воспоследовать.
   - Ловок ты на язык,  -  покачал  головой  старейшина.  -  Не  зря  тебе
браслет-то надели...
   - Будет, будет! - вмешался Форве.
   - Ладно, так и быть, - согласился старейшина. - Ни по каким законам  не
мог бы я вас пустить на наши подземные пути, кабы светлый принц за вас  не
просил. Идемте...
   Они простились с принцем и эльфами; Амрод, Беарнас  и  Маэлнор  бережно
укрыли на груди свитки тех  грамот,  что  должны  были  вручить  королю  в
Минас-Тирите; в последнем привете вскинулись руки,  и  ворота  за  эльфами
закрылись.
   Путь вглубь оказался недолог. По отвесно уходящей  в  землю  шахте  они
спускались на деревянном помосте, удерживаемом прочными  канатами  в  руку
толщиной. Где-то наверху, во тьме, некоторое время слышался скрип воротов,
потом затих и он.
   Подземная река оказалась широкой и полноводной.  Она  текла  в  высоком
просторном тоннеле, скупо освещенном  через  прорубленные  в  толще  камня
световые колодцы. У причала ждала небольшая ладья.
   - Тут плыть - один отдых, считай, - напутствовал их старейшина.  -  Все
пороги и подводные камни убраны. Можно даже не грести, коли не торопитесь.
Ну а если поспешаете - тогда смело плывите день и ночь.  Одного  поставьте
шестом отпихиваться, если руль не поможет, и спите смело.  Восемь  дней  -
если не останавливаться - и вы на месте.
   Ладья и впрямь оказалась верткой и удобной в управлении. Торин и Малыш,
поплевав на ладони, взялись за весла. Амрод сел к рулю, двое других эльфов
составили следующую пару гребцов, а Фолко примостился  на  носу.  Довольно
долго река текла прямо; течение было сильным, вдобавок гномы не жалели рук
- и ладья почти что летела вперед. Вскоре они обошли  груженный  какими-то
тюками  плот;  гномы-плотогоны  приветственно  помахали  им.  Тоннель  был
освещен, хоть и скупо; видимость была, как в очень светлую лунную ночь.
   Они  плыли  долго.  По  пути  их  ладья  миновала  несколько  небольших
пристаней, где горели масляные факелы; их звали пристать,  но  эльфы  лишь
вежливо откланивались - нужно было спешить.
   Когда наверху, на поверхности, спустилась ночь и  в  тоннеле  сгустился
непроглядный сумрак, они не стали останавливаться.  Зажгли  приготовленные
запасливыми эльфами факелы - три на носу и один на корме, - и  путешествие
было продолжено.
   Как и  предсказывал  старейшина,  плыть  оказалось  нетрудно.  Повороты
встречались, но все они были плавными, и  ладья  легко  выходила  из  них.
Порой попадались  спрямленные  гномами  участки  -  то  справа,  то  слева
внезапно возникали  провалы  в  стенах,  до  половины  заложенные  камнем;
неровные  стены  промытого  водой  тоннеля  сменялись   гладкими   сводами
рукотворных пещер.
   Они гребли, управляли и спали по очереди. Экономя провизию и время, ели
мало, предпочитая остановкам дальнейший путь. Так прошло семь дней пути.
   Утром восьмого дня, когда слабый серый  рассвет  разлился  под  сводами
тайного русла, река вынесла их в огромный подземный зал,  озаренный  живым
огнем факелов и светилен. Прямо перед ними из воды поднималась  длинная  и
широкая причальная стенка; виднелись  снующие  фигурки.  Здесь,  очевидно,
световых шахт имелось куда больше; факелы мало-помалу гасились. Сунул свои
в воду и хоббит - более они  были  не  нужны,  путешествие  по  подземелью
кончилось.
   Здесь их уже ждали. Без  долгих  разговоров  их  повели  наверх.  Вновь
скрипели  канаты,  ползла  по  глубокой  вертикальной  шахте   огражденная
перилами деревянная площадка; потом был небольшой привратный  чертог,  где
друзей ждали приготовленные для них кони - три  низкие  хазгские  лошадки,
очень похожие на тех, что были оставлены друзьями перед  началом  пути  по
подземной реке, и три могучих степных скакуна, под стать своим  прекрасным
наездникам.  Здешний  гномий  старейшина  поклонился  на  прощание  -   и,
разогнувшись, молча указал на охватывающие запястья гномов и хоббита серые
браслеты.  Слова  не  требовались.  Все  было  понятно.  Они  должны  были
по-прежнему молчать  обо  всем  увиденном  и  услышанном  здесь,  в  сером
подземном царстве.
   - А почему вы не надеваете таких браслетов на  наших  спутников?  -  не
выдержав, полез в спор Малыш. - Чем эльфы хуже нас?! Мы как-никак  все  же
родня...
   - С Авари нас связывает  куда  больше,  чем  кровное  родство,  -  сухо
ответил старейшина и, не сказав более ни слова, ушел.
   Стражники, тщательно осмотрев через скрытые глазки  окрестности  ворот,
что-то где-то нажали -  и  каменные  плиты  бесшумно  разошлись,  в  глаза
брызнули солнечные  лучи,  и  хоббит,  изо  всех  сил  сощурясь,  невольно
вспомнил, как играли  утренние  блики  на  зеленой  листве,  когда  его  с
друзьями те же Черные Гномы довольно-таки невежливо выпроваживали из своих
владений. Тогда рассвет вселял надежду, друзья смотрели на Восток - теперь
же взгляды его спутников приковывал к себе Запад. Круг  замкнулся.  Больше
им надеяться было не на кого. Война приближалась,  и  рассчитывать  теперь
приходилось только на свои мечи да на доблесть защитников Заката...
   Перед ними лежал Мордор.
   Фолко даже не сразу осознал это. Их небольшой отряд  стоял  в  укромной
ложбинке   среди   желтовато-серых   скал   и   холмов,   почти   лишенных
растительности, и, озираясь по сторонам, хоббит вдруг понял, что стоит  на
самом краю страны, которая некогда  была  цитаделью  Тьмы,  хранительницей
Силы,  испепеляющей,  отрицающей  жизнь   и   свет.   Местность   казалась
загадочной, зловещей - но и влекущей. Что там, за этим пыльным склоном? За
этой серой, точно посыпанной пеплом, холмистой грядой?  Фолко  не  был  бы
хоббитом, если бы прошел мимо и не бросил даже беглого взгляда на то,  что
осталось от королевства Саурона.
   - Только осторожно, - напутствовал его Амрод.
   Остальные спутники хоббита остались ждать  его  в  седлах.  Любопытство
изменило даже неугомонному Малышу. По левую руку от них брала свое  начало
едва заметная тропка. В некотором  отдалении  она  сворачивала  на  север,
исчезая в складках местности. Дорога отряда лежала туда -  вдоль  северных
склонов Эред Литуи, Изгарных Гор, по старому Сауроновому тракту...
   Фолко поднялся на холм, пригибаясь, точно под стрелами. Схоронившись за
грудой валунов, он глянул вниз.
   Там, насколько мог окинуть глаз, на  юг,  запад  и  юго-запад  тянулась
однообразная равнина, плоская как стол. На ней  кое-где  курчавились  купы
низкорослых деревьев, в разных направлениях равнину  пересекали  несколько
едва заметных проселков. В  отдалении  виднелись  желтые  крыши  какого-то
селения, окруженного полями с редкими цепочками жнецов;  кое-где  тянулись
обозы...
   Фолко перевел взгляд на восток. В нескольких лигах отсюда по земле была
словно  проведена  гигантская  черта;  справа  от  нее  все  было  желтым,
иссушенным, невзрачным; слева же,  к  восходу,  все  еще  буйно  зеленело,
словно и не наступала осень. Кто-то четко отделил земли  Страны  Мрака  от
прочих, хоть и подвластных некогда ей, но  уже  давно  освободившихся.  Из
Красной Книги Фолко помнил, что эта часть Мордора была превращена Сауроном
в житницу и что после падения Духа Тьмы великодушные победители отдали эти
края сдавшимся Сауроновым оркам. Хоббит знал, что гондорцы, помня минувшее
лихолетье, по-прежнему держали стражу на всех  перевалах;  Клыки  Мордора,
сторожевые  башни  возле  Черных  Ворот,  вновь,  как   встарь,   занимала
минас-тиритская гвардия. И, как можно было видеть, орки прижились  в  этой
не очень-то благополучной земле. Хоббит мог только подивиться, почему  они
не бросили эти глинистые пространства и  не  ушли  дальше  на  восток;  он
пристальнее вгляделся  в  полосу  рощ  за  границей  Мордора  -  и  скорее
догадался, чем разглядел: среди кустов петляла неширокая, почти незаметная
в зарослях дорога. И на этой дороге что-то  двигалось,  сверкая  багровым,
будто очень длинная змея...
   Фолко едва не подпрыгнул. Сомнений быть не могло - там  шел  на  восток
отряд ратников. Он вгляделся еще пристальнее, до боли напрягая глаза, и на
одном-единственном открытом месте он  действительно  увидел  их.  Железная
змея орочьей пехоты неспешно втягивалась в лес, щетинясь короткими пиками.
И не требовалось многого, чтобы догадаться, куда  они  идут  в  дни  сбора
великого войска Вождя.
   Стиснув зубы, хоббит вернулся к товарищам.
   - Они неугомонны, - тихо и  с  грустью  молвил  Амрод.  -  Корень  Зла,
посаженный в их души Великим Врагом, по-прежнему крепок... три  века  мира
не изменили их.
   - Надо торопиться, - сдвинул брови Торин. -  Если  бы  Гондору  удалось
справиться со всеми своими врагами по частям! Боюсь, к тому  времени,  как
мы доберемся до Минас-Тирита, все способные носить  оружие  уже  уйдут  из
Мордора, сражаться будет не с кем.
   - Неужели в столице ни о чем не подозревают? - удивился Беарнас.
   - Гондорская стража далеко отсюда, - молвил Маэлнор. - Быть  может,  на
западе этой страны все спокойно.
   - Как бы то ни было, в путь! - решительно закончил Торин. - Только идти
придется осторожно. У меня нет никакого  желания  встретиться  с  подобным
отрядом где-нибудь на полпути отсюда до Черных Ворот.
   - Вряд ли мы встретим их там, - покачал головой хоббит.  -  Они  пойдут
здесь не раньше, чем начнется война. Я думаю, они шли на какой-то  сборный
пункт.
   - Какой смысл ломать  ноги  вперед-назад?  -  фыркнул  Малыш.  -  Армия
проходит мимо, они присоединяются...  Как  бы  нам  не  нарваться  на  все
Олмерово воинство!
   - Ты что думаешь... уже началось? - со страхом выговорил хоббит.
   Маленький Гном только мрачно пожал плечами.
   Уже садясь в седло, Фолко бросил  последний  взгляд  на  запад.  Солнце
почти  село,  плотные  тучи,  скрывшие  горизонт,  казались   подожженными
изнутри.  Цепи  внутренних  гор  Черной  Земли  скрывали  то  место,   где
по-прежнему зияла исполинская  воронка  на  месте  стертого  до  основания
Барад-Дура, но на  алом  фоне  заката  четко  вырисовывался  острый  конус
Роковой Горы. Триста лет она дремала, ни разу не пробудившись к жизни; кто
знает, не пришла ли ей пора в очередной раз  очнуться?  У  Фолко  возникло
чувство странной уверенности, что он еще увидит Ородруин - и с куда  более
близкого расстояния.
   В прощальных закатных лучах  они  выехали  на  тракт.  Древняя  дорога,
когда-то  замощенная  трудами  бесчисленных  Сауроновых  рабов,  предстала
путникам  давным-давно  заброшенной.  Плиты  разошлись,  потрескались,   в
широких щелях  меж  ними  поднялась  пыльная  степная  трава,  сейчас  уже
пожухлая и высохшая. Местами  дорогу  покрывал  толстый  слой  песка  -  и
становилось ясно, что ею не пользовались с незапамятных времен.  Очевидно,
у Черных Гномов были свои тропы, если они вообще выходили на  поверхность.
На память хоббиту пришли слышанные еще от  Герета  россказни,  что  старый
путь вдоль Мордорских Стен заброшен  из-за  страха  перед  призраками  тех
мест; ему сразу стало не по себе, и он поспешил отогнать эти мысли.
   По левую руку  от  них  вздымались  кручи  Изгарных  Гор.  На  пол-лиги
тянулись  пологие  склоны,  поросшие  степными  травами,  а  затем,  точно
каменные клинки, землю вспарывали коричневые  и  серые  отвесные  скальные
стены, уходя куда-то под самые облака. Эти горы  действительно  напоминали
рукотворные  стены  -  не  было  обычных,  протянувшихся  на  многие  лиги
предгорий, широких конусов главных пиков... Поверхность  скал  исчерчивали
бесчисленные трещины, словно в каменную крепь  когда-то  били  исполинские
тараны.  Расщелины  складывались  в   причудливые   рисунки,   очертаниями
напоминавшие не то гигантских птиц, не то драконов.
   Мрак сгущался. С запада  быстро  плыли  тучи;  там,  наверху,  бушевали
вихри, здесь же, на земле, воздух застыл в тяжелой недвижности. Пахло лишь
сохнущей степной травой.  Кони  начали  испуганно  храпеть,  шарахаясь  от
причудливо-пугающих лунных  теней  -  это-то  хорошо  вышколенные  степные
боевые кони! Не сговариваясь, эльфы и хоббит взяли луки на изготовку.
   - Дальше идти нельзя, - нарушил молчание Беарнас.  -  Места  жуткие!  Я
чувствую спящие Силы, с которыми мы не сталкивались уже много веков...
   - Что это за Силы? - жадно спросил хоббит.
   - Они  сродни  Умертвиям  Запада,  о  которых  ты  нам  рассказывал,  -
последовал ответ. - Старые и злобные Сауроновы прихвостни...
   Эльф хотел добавить еще  что-то,  но  речь  прервал  раскатившийся  над
скалами многоголосый холодный и злобный вой, прекрасно  знакомый  Фолко  и
его спутникам. Сразу вспомнился Арнор,  призрачная  тварь,  преследовавшая
предназначенный ей меч, схватку  с  ней  на  пороге  их  дома  в  северной
столице... Вспомнилась и Ночная Хозяйка.
   - В круг, скорее! - крикнул  Амрод,  накладывая  стрелу  на  тетиву.  -
Гномы, костер!
   - Разуй  глаза,  чему  тут  гореть?  -  грубо  заорал  в  ответ  Малыш,
выхватывая меч.
   - Вон холм, там какие-то заросли! - вытянул руку Маэлнор.
   Они пришпорили и без того сходящих с ума  от  страха  коней.  Хоббит  с
трудом удерживался в седле, его скакун летел, не разбирая дороги,  но  все
же в нужном направлении.  Оглядываться  у  хоббита  возможности  не  было,
однако он слышал, как вой приближается - их охватывали широким полукругом,
но дорога вправо, в степь, была пока еще свободна.
   Они поспешно свернули вправо. Примерно в полумиле от них высился темный
крутобокий холм, его вершину скрывали невесть как укоренившиеся там кусты.
   Только  когда  они  наконец  оказались  на  самом  верху,  Фолко   смог
оглянуться. Луна  внезапно  прорвалась  сквозь  облачную  пелену,  заливая
окрестности  мертвенным  светом.  По  телам  скал  резче   прорисовывались
глубокие трещины - но кое-где их края  казались  словно  сглаженными,  как
будто из их глубин поднималось нечто полупрозрачное,  сероватое,  подобное
предутренним туманам. Дрожащие серые пятна лезли из трещин, точно  муравьи
из своих нор; и  вскоре  все  пространство  между  холмом  и  горами  было
заполнено ими. Колдовской живой туман полз, ни  на  миг  не  задерживаясь,
прямо к холму, где укрылся небольшой отряд.
   В несколько взмахов топора Торин и Малыш нарубили  целый  ворох  веток.
Еще секунда - затрещал живой огонь. Круг серых теней на миг  замешкался  -
но лишь на миг, в следующую секунду их  движение  возобновилось.  Знакомое
чувство липкого, знобящего страха вновь подступило к горлу хоббита.  Нечто
подобное он испытывал, когда на их ряды надвигалась Ночная Хозяйка, однако
теперь не было Отона, не было его Талисмана, и совершенно непонятно  было,
на что рассчитывать.
   Эльфы, молча переглянувшись, встали в круг, соединив над костром  руки.
Амрод  звучным  голосом  начал  нараспев  какое-то   заклинание,   древнюю
колдовскую песнь,  и  Фолко  заметил,  как  постепенно  стали  разгораться
голубым быстрым пламенем наконечники стрел в их колчанах. Беарнас выхватил
из  огня  головню,  бестрепетно   провел   рукой   сквозь   пламя   -   из
оранжево-рыжего оно стало бледно-зеленоватым. Маэлнор обнажил свой  меч  и
медленно провел клинком над этим пламенем - и  лезвие  засветилось  тонким
серебристым отсветом. Амрод натянул тетиву, острие его стрелы было подобно
языку голубого огня.
   Так, впервые увидев приемы эльфийской боевой магии, Фолко понял,  -  на
время забыв  о  надвигающейся  опасности,  -  насколько  далеко  отошли  в
сторону, пойдя своим собственным путем, Невозжелавшие Эльфы,  презрительно
именовавшиеся  на  Западе  Черными,  или  Ночными,  Эльфами.   Изначальные
способности к Повелению и  Управлению,  дарованные  самим  Илуватаром,  не
растворились во Времени, не исчезли в великолепном свете Валинора,  как  у
их закатных родичей, а были бережно сохранены и приумножены...
   Эти размышления заставили его вспомнить  о  собственном  могущественном
оружии - клинке Отрины, долго не знавшем достойного дела и ждавшем  своего
часа в ножнах на  груди  хоббита.  Клинок  полыхнул  огнем,  синие  цветы,
казалось, дышали пламенем - кинжал был готов  к  бою.  Сонм  серых  теней,
учуяв все эти приготовления, приостановился, словно  колеблясь,  но  затем
вновь двинулся  вперед.  Постепенно  хоббит  стал  различать  и  фигуры  -
действительно чем-то очень напоминающие костистых птиц или очень отощавших
драконов. Четко обрисовывались длинные лапы с  кривыми  когтями  -  но  ни
глаз, ни клювов или, скажем, пастей видно не было.
   Амрод пустил стрелу. Оставляя за собой огненную дорожку, как  и  многие
изделия эльфийских оружейников в миг смертельной опасности, она со свистом
врезалась в наступающие серые ряды. Злобный вой не утихал,  и,  словно  на
зов,