ия, поднялся Фолко.
   Они двинулись в путь; по счастью, коридор  не  ветвился.  Прошло  много
часов утомительного и однообразного путешествия, когда предсказание Торина
наконец исполнилось.
   Словно  чья-то  гигантская  рука  повернула  потайную  ставню  -  кусок
коридора осветился неярким желтоватым светом; из  глубоких  ниш  справа  и
слева безмолвно выступила закованная в броню стража.
   Друзьям не дали даже  раскрыть  рта;  поспешно  показанные  хоббитом  и
гномами роковые браслеты, похоже,  оказались  красноречивее  любых  речей.
Один из воинов, очевидно,  старший  караула,  молча  сделал  выразительный
жест, означавший: "А ну давай за нами!".
   Гномы попробовали было объяснить, рассказать  -  их  никто  не  слушал.
Подталкиваемые в спины древками могучих копий, в  сопровождении  до  зубов
вооруженного конвоя  их  повели  куда-то  вверх  по  плавно  поднимающимся
переходам. Торин и Малыш испробовали все гномьи наречья, даже Тайное - все
было тщетно.
   Вот так, в полном молчании, они шли несколько часов, пока перед ними не
раздвинулись бесшумно каменные глыбы и в глаза не брызнул яркий  солнечный
свет.
   На востоке всходило солнце. Было раннее утро следующего дня.



5. ТАЙНА ТАЙН

   Где-то на востоке Средиземья, у подножия оплывших, заросших лесом  гор,
горел небольшой костер, старательно укрытый от посторонних глаз в глубокой
яме между корней старой сосны. Сушняк горел почти бездымно; в закопченном,
видавшем  виды  дорожном  котелке  булькало   варево.   Три   расседланные
низкорослые лошадки щипали траву неподалеку.
   Лежа на спине, Фолко бездумно глядел  в  небо,  высокое,  чистое,  едва
подернутое зависшими на огромной высоте легкими перистыми облаками. Где-то
рядом негромко переговаривались гномы: Торин, как обычно, полировал топор,
Малыш помешивал в котелке.
   Положение друзей можно  было  бы  назвать  отчаянным  -  именно  так  и
характеризовал его Фолко, но при  этом  им  владело  странное,  мертвенное
спокойствие, как будто собственная участь стала для него чем-то совершенно
не существенным.
   Отринув все, они рвались к поставленной цели - враг оказался сильнее, и
вот они очутились в неведомых глубинах  Средиземья,  в  областях,  куда  и
ворон костей не заносил, где они не знали ни дорог, ни рек, ни народов, ни
языков; уже показывали дно мешки с провизией;  их  единственные  не-враги,
Черные Гномы, выставили  их  за  дверь  без  всяких  разговоров...  Друзья
потеряли слишком много времени, след Вождя уже, как говорится, простыл.
   В  былые  времена  Фолко  впал  бы  в  черное  отчаяние  от  всех  этих
рассуждений, но теперь они лишь побуждали его к действию. Они  затеряны  в
неведомых далях - но и тут есть кое-кто, на чью  помощь  можно  надеяться.
Фолко  вспомнил  о  Восточных  Эльфах.  Чудесный  подарок  Форве,   принца
Невозжелавших, настроенный на существо хоббита перстень, и  клинок  работы
наставника мастеров этого великого  народа  -  они  приближались  к  своей
прародине, и у хоббита крепла странная уверенность, что  они  помогут  ему
отыскать дорогу к тайным эльфийским твердыням. Он  тщательно  перебирал  в
памяти то немногое, что знал о здешних местах, - судя по  всему,  они  уже
недалеко от границ Серединного Княжества и от Вод Пробуждения.
   Фолко перекатился на живот и глянул на восток. Лесистая равнина  плавно
уходила вниз, бесчисленные  кроны  деревьев  сливались  вдали  в  сплошной
сиреневатый покров. Наметанный глаз хоббита, сколько ни старался,  не  мог
узреть ни малейшего намека на хоть какую-нибудь тропу.
   Каждый  понимал  теперь,  что   их   погоня   за   Вождем   провалилась
окончательно. Что делать дальше? То ли пробиваться обратно,  на  Запад,  и
попытаться искупить свой невольный грех, вступив в  армию  Гондора,  в  ее
полках ожидая неминуемого начала  кровавой  битвы  где-нибудь  на  берегах
Андуина?  Или,  махнув  на  все  рукой,  вернуться  в   Хоббитанию?   (Эту
возможность,  однако,  Фолко  отмел  с  порога.)  Или,  последовав  совету
Наугрима, предложить свою службу Серединному Княжеству?
   Хоббит скрипнул зубами. Невыполненный  Долг  пригибал  к  земле  почище
любого Кольца, и, возможно, именно от сознания невыносимости этого бремени
Фолко пришла в голову и вовсе несуразная в их положении мысль.
   Великий Орлангур! Дух Познания, Золотой Дракон  Страждущих  Откровения.
Последнее из последних средств. Если и он не даст ответа  -  его  не  даст
никто в Мире, разве что они добрались бы до самого Валинора.
   Но как его найти? Где искать зачарованную, окруженную сонмищем  ужасных
тварей пещеру? Кто, кроме Авари, смог бы помочь в этом?
   Фолко достал перстень Форве. Камень в нем вновь был голубым, и огнистый
мотылек мерно взмахивал крылышками в  такт  дыханию  хоббита.  Он  бережно
положил драгоценность прямо перед  собой,  на  расстеленную  поверх  травы
белую тряпицу. Дальше начиналось самое сложное. Смутные догадки, что через
этот перстень можно как-то дать знать о себе его прежним владельцам,  были
не более чем догадками, и не было ничего, что  могло  бы  подсказать,  как
именно можно сделать это. Оставалось полагаться на свое чутье.
   Зажмурившись,  хоббит  постарался  как  можно  четче  представить  себе
голубой камень. Пламенная бабочка была сущностью хоббита, его таинственным
двойником - настало время ей разорвать тенета и отправиться в  путь.  Воля
хоббита гасила одну за другой посторонние мысли, сосредоточившись на камне
и только  на  нем  одном.  Это  оказалось  непросто:  точно  острые  иглы,
непрошеные чувства рвались со  всех  сторон  в  сознание  -  и  отступали,
ломаясь о крепкий барьер его собственной воли. И вот мало-помалу ему стало
казаться, что камень  словно  бы  растет,  увеличивается,  заслоняя  собой
золотую оправу, становятся видны необычайно сложные радужные  переплетения
огневеющих нитей в теле и крыльях  мотылька.  Превозмогая  головокружение,
Фолко  заглянул  за  край  уступа,  на  котором,  оказывается,  сидит  это
существо, - у него перехватило дыхание,  но  дурнота  тотчас  прошла,  ибо
камня больше не  было!  Под  лазурным  небесным  куполом  парило  сказочно
прекрасное существо, похожее на пламенного орла.  Фолко  перестал  ощущать
собственное тело; в лицо дул свежий ветер, словно хоббит вновь оказался  в
том приснопамятном, увиденном на пути  в  арнорскую  столицу  -  с  легким
шелестом расправились незримые крылья, и он взмыл вверх.
   Его великолепный поводырь мчал перед ним, рассекая воздушные  толщи;  и
чей-то голос, трезвый и спокойный, начал нашептывать хоббиту:
   "Два дня пути на север. День пути вверх по реке. Сверни от трех  желтых
скал на восток. Жди у Восьми Дубов в одном дне пути от реки".
   И он помчался над землей, увидев  все  эти  приметы,  и  возле  могучей
шеренги выстроившихся на вершине холма лесных исполинов заметил  крошечные
серебристые фигурки. Эльфы услышали его и, судя по всему, узнали.
   Он еще успел заметить их вскинутые в приветствии руки,  и  тут  видение
оборвалось.
   И друзья двинулись на север, в точности выполняя  предписанное.  Минуло
два дня - и они увидели реку, широкую и медленную, так  и  оставшуюся  для
них безымянной. От желтых скал они  повернули  на  восход,  углубившись  в
привольные дубравы, перемежающиеся обширными лугами.  Фолко  недоумевал  -
подобный пейзаж сгодился бы где-нибудь на юге Энедвэйта или Минхириата, но
не здесь, на суровом и холодном северо-востоке.
   - Не иначе как эльфы потрудились, - заметил хоббит.
   Давно уже не выпадало на их пути радующих глаз краев. Здесь  помнили  о
Тьме, но ее порождения не осмеливались показываться здесь, отступив  перед
гордой силой исполинских дубов, вознесшихся подобно крепостным башням.
   Дул легкий южный ветер, серебристая  рябь  морщила  зеркала  небольших,
разбросанных тут и там  прудов;  журчали  прячущиеся  в  зеленых  травяных
тоннелях  ручейки,  направляясь  куда-то  на  восток,  и  высоко-высоко  в
необычайно высоком и чистом небе парил, описывая широкие  круги,  огромный
орел.
   - Воды Пробуждения недалеки, - глухим от волнения голосом сказал Фолко.
- Нутром чую.
   - Ну-ну... - неопределенно проворчал Торин. - По мне, хоть Пробуждения,
хоть Задремывания - лишь бы толк был. Лишь бы на след навели!
   - Если верить Наугриму, Форве  и  остальным,  Великий  Орлангур  должен
знать все, - возразил хоббит.
   - Поживем - увидим, - по-прежнему скептически ответствовал Торин.  -  Я
ведь, собственно, не о нем, хотя нам, тангарам, всякие там Драконы, кем бы
они ни были, очень даже подозрительны. А ты помнишь, что прорываться к его
пещере надо сквозь полчища неведомых страшилищ?
   - Неисполненность  Долга  хуже  любых  страшилищ,  -  сумрачно  ответил
хоббит, и Торин закусил губу, безмолвно соглашаясь с другом.
   - Погодите, а во-он там, впереди, не те ли Восемь Дубов, что нам нужны?
- вмешался в разговор Малыш, указывая рукой на восток.
   За подернутым легкой дымкой небольшим озерцом высился могучий холм, его
зеленые  склоны  поросли  орешником,  а  на  обнаженной  вершине,  посреди
молодого  подроста,  стояли  восемь  таких  громадных  дубов,   что   даже
невозмутимый  Малыш  удивленно  присвистнул.  Их  кроны  смыкались,  ветви
переплетались, образуя на высоте двух  десятков  саженей  самый  настоящий
древесный замок - и это сразу же напомнило хоббиту прочитанное  в  Красной
Книге описание прекрасного Лориэна.
   А когда друзья, обогнув озерцо и  поднявшись  по  некрутому,  но  очень
длинному скату, достигли наконец подножия Восьми Дубов, из зеленых  глубин
листвы, не качнув ни единого  листка,  безмолвно  возникли,  точно  ночные
тени, серебристые фигуры эльфов-Авари, и один из них поднял руку - тем  же
самым жестом, который хоббит видел, следуя странными воздушными путями  за
огненным мотыльком из перстня.
   - Вот и снова встретились, Фолко Брендибэк, сын  Хэмфаста!  -  произнес
чистый и сильный голос  принца  Форве,  и  хоббит  низко  склонился  перед
царственным эльфом в почтительном поклоне. - Помог ли тебе мой подарок? Ты
многое чувствуешь, многое открыто тебе -  пусть  даже  ты  сам  не  всегда
осознаешь разумом, да это и не всегда надобно. Привет тебе! Я  рад  видеть
тебя и твоих друзей здесь,  в  подвластных  нам  землях!  А  теперь,  пока
готовят угощение, расскажи: что приключилось с  вами  после  нашей  первой
встречи? Мы следили за происходящим, насколько  могли  -  до  нас  доходят
вести о боях и походах, созидании и разрушении, и  мы  знаем  о  схватках,
кипевших на серых берегах Хоара, но поведайте же нам, что вы смогли узнать
о Вожде!
   Торин и Малыш не сразу справились  с  изумлением  -  и  тот,  и  другой
впервые видели Перворожденных живьем и  сперва  смотрели  завороженно,  не
отрываясь. На  принце  был  серебристо-зеленый  плащ,  на  небесно-голубой
перевязи  висел  длинный  меч,  густые  пепельно-серые  волосы   охватывал
серебряный же обруч с крупным агатом,  но  необычайно  глубокий  и  мягкий
блеск этого обруча говорил о  том,  что  на  самом  деле  он  сотворен  из
мифрила.
   Несколько  разнообразно  вооруженных   эльфов,   приближенных   принца,
обступили друзей; один из  них  с  видом  подлинного  знатока  и  ценителя
оглядел доспехи Торина и,  легко  коснувшись  плеча  гнома,  протянул  ему
полный до краев походный кубок.
   - Да! - улыбнулся Форве. - Выпьем живительной влаги соков  земли  -  за
успех начатого!
   У хоббита закружилась голова от необычайных,  тонких  ароматов,  волной
обрушившихся на него, когда он поднес к  губам  чашу  тонкой  работы.  Тем
временем  другие  эльфы  уже  расставили  на  покрытом  зеленой  скатертью
походном столе яства и напитки. Принц радушным жестом пригласил  друзей  к
трапезе.
   Однако не в обычае Авари было откладывать серьезные разговоры на потом.
Дослушав окончание рассказа друзей,  Форве  задумался,  его  светлое  чело
затуманилось.
   - Что же, если вы ищите  Великого  Дракона,  мой  долг  -  указать  вам
дорогу. Но его мало волнуют мелкие свары между людьми. Поэтому,  если  все
ваши подозрения беспочвенны, он просто ничего вам не ответит.
   - Но разве Великий  Орлангур  не  предупредил  бы  вас  или  правителей
Серединного Княжества о приближении столь грозной опасности? -  с  набитым
ртом спросил Фолко.
   Принц в раздумье опустил прекрасное лицо.
   - Великий Орлангур - не наш правитель. Он не  окутывает  нас  удушливой
завесой  своей  надмировой  заботы...  Мы  должны  сами  отражать   удары,
сыплющиеся на нас. Поэтому он мог  и  не  послать  предупреждения  -  ведь
согласно его непостижимому плану  мы  должны  проходить  и  через  суровые
испытания. Поэтому не ждите от него ответа  в  форме  прямого  приказа!  О
глубоких пластах мировых сил он поведает вам с охотою, но только  если  вы
достаточно мудры,  его  ответы  окажутся  небесполезны,  только  тогда  вы
сможете извлечь из них пользу для себя.
   - На пути сюда, - сумрачно заговорил Торин, - мы встречали и друзей,  и
недругов. Но если недруги все как один готовы были встать за Вождя, то вот
наши друзья... у каждого находилась тысяча и одна причина, почему он никак
не может выступить с ратной  силой  против  новоявленного  Черного  Копья.
Почему так?
   - Видишь ли, почтенный гном, вашими друзьями были свободные. А  свобода
в первую голову - это наличие  своего  собственного,  непреложного  Долга.
Свет не привык нападать первым, он лишь отражает удары, поэтому те, у кого
вы находили приют, и отвечали примерно так, что воевать будут лишь  в  том
случае, если нападут на них самих. И так хватает других забот.
   Торин попытался что-то возразить, но Малыш остановил друга:
   - Дьюрин нас рассудит, но все-таки укажет ли нам Великий Дракон  дорогу
к Вождю? Откроет ли, где корень его силы? Объяснит ли,  как  нам  избавить
мир от Олмера? Если да, то мы трижды дураки, что теряли время, вместо того
чтобы сразу отправиться к нему на поклон; но если вместо этого мы  услышим
туманные колдовские разговорчики - к чему нам туда тащиться?
   - И кстати, - снова встрял Торин, не  давая  принцу  и  секунды,  чтобы
ответить Малышу. - А твои подданные, могучий и славный принц Форве?  Разве
вы, уже схватившиеся с отрядами Вождя, когда Отон  прорывался  с  боями  к
Дому Высокого, не двинетесь против него всей своей великой силой?
   - Быть может, и двинемся, - медленно произнес Форве, твердо глядя прямо
в глаза гному. - Очень может быть. И  поэтому  ответы  Великого  Орлангура
важны и для нас. Поэтому я сам искал встречи с вами. Поэтому мы так  легко
нашли друг друга здесь, на самой северо-западной границе  наших  владений.
Путь к Золотому Дракону мы пройдем вместе.
   Рядом с принцем бесшумно, точно лесной  призрак,  возник  один  из  его
воинов,  негромко  произнес  несколько  слов  на  древнеэльфийском.  Форве
повернулся к друзьям, его большие глаза сузились.
   - Орлы заметили снижающегося улага, - негромко произнес он, и голос его
не сулил ничего хорошего ни самому улагу, ни тем, к кому он направлялся. -
Надо перехватить их! Давно, очень давно никто не дерзал  ходить  по  нашим
землям...
   - Мы что, погонимся за ними? - осведомился Малыш.
   Принц утвердительно кивнул, и тогда Маленький Гном заговорил снова:
   - Но как же с Великим Драконом? Я все же хотел бы услышать, даст он нам
ответ или нет? И если да, то какой?
   - Великий Орлангур может открыть вам природу  этого  Вождя,  -  ответил
Форве. -  Но  не  слишком  надейся,  что  он  проникнется  вашей  страстью
уничтожить его! Пойми, тангар, Золотой Дракон - он ни на чьей стороне,  он
не Свет и не Тьма, он Третья Сила! Как могу я заранее сказать тебе, что он
возгласит вам? Нужно добраться - и услышать все своими ушами.
   Пир был свернут в считанные минуты. Откуда-то привели  коней,  и  Форве
повел  свой  небольшой  отряд  на  юго-восток.  Эльфы  ехали  в  молчании.
Блистающие доспехи были скрыты  под  видавшими  виды  серыми  плащами,  не
лучились самоцветы, не  сверкало  серебро  насечек,  лишь  волосы,  чудные
волосы воинов... сами подобные и золоту, и серебру, но  многократно  более
прекрасные своей жизнью, вились по ветру, выбиваясь из-под высоких шлемов.
   Сперва  хоббит  не  мог  понять,  чем  руководствуется  отряд,  выбирая
направление, но потом, приглядевшись, заметил небольшую черную  точку  над
горизонтом - орел кружил над одним местом, указывая путь.
   Когда солнце стало  клониться  к  закату,  Форве  скомандовал  короткий
привал. Коням  дали  какой-то  приятно  пахнущей  жидкости  из  фляг  -  и
утомленные    животные    тотчас    приободрились.    Здравур,    напиток,
восстанавливающий силы, был поднесен и друзьям. Фолко сразу же ощутил, как
уходит боль в натруженных ногах и бедрах - словно и не было позади  многих
часов в седле.
   Они скакали до глубоких сумерек, оставляя позади  раскидистые  дубравы,
переходя вброд небольшие речушки, одолевая время от времени  преграждающие
дорогу овраги. Несмотря на здравур, силы  начинали  мало-помалу  оставлять
Фолко - и, словно угадав его мысли, принц дал знак остановиться.
   - Ближе подходить нельзя, - одними губами,  но  так,  чтобы  расслышали
все, произнес он. - Надо выяснить, кто они и сколько их там. Тогда  решим,
что делать.
   Хоббит и гномы переглянулись, и Фолко решительно выступил вперед.
   - Я проберусь, - сказал он, твердо глядя в глаза принцу.
   Форве не улыбнулся, чего втайне боялся хоббит, но со всей  серьезностью
кивнул:
   - Хорошо. Но тебя будут прикрывать Амрод и Беарнас.
   Гномы хлопнули друг друга по плечу и, поправив доспехи, засели в первом
ряду воинов-Авари, готовых к атаке; за хоббитом  и  двумя  его  спутниками
сомкнулись кусты. Разведчики осторожно поползли вперед, сливаясь с  серыми
ночными тенями.
   Сперва пришлось ползти по медленно повышающемуся склону, среди  густого
подлеска, но затем склон перешел  в  плоскую  вершину  -  и  они  заметили
часового. Невысокая фигура сидела на  пне,  в  тени  дубов;  по  огромному
настороженному луку хоббит узнал хазга и уже потянулся было к метательному
ножу, но Беарнас мягко остановил его. Эльф покачал  головой  и  достал  из
коробочки на поясе щепотку беловатого,  остро  пахнущего  порошка.  Сделав
хоббиту и Амроду знак ждать, Беарнас скрылся в зарослях.  Спустя  короткое
время Фолко на миг показалось, что голову часового словно  окутало  легкое
облачко, окутало и почти тотчас исчезло. Дозорный стал вдруг клониться  на
сторону и клонился до тех пор, пока не свалился с пня.  До  слуха  хоббита
донеслось его сонное похрапывание. Беарнас встал из кустов в двух шагах от
уснувшего дозорного и махнул товарищам, делая знак приблизиться.
   Лес кончался. Они смотрели  вниз,  в  узкую  ложбину,  стиснутую  двумя
могучими холмами:  там,  внизу,  среди  орешника,  горел  небольшой,  едва
заметный костер. Вокруг сидело десятка  два  хазгов,  чуть  дальше  щипали
траву их кони.
   Амрод жестом показал, что  можно  возвращаться;  дело  оказалось  более
легким, чем они рассчитывали, но хоббит остановил его.
   - Я хочу послушать, о чем они говорят, - сказал он. - На допросе -  это
уже не то... Вдобавок вдруг мы не сумеем  взять  того,  кто  знает  больше
всех?
   Эльфы переглянулись и молча кивнули. Взглядом простившись с ними и взяв
в зубы метательный нож, Фолко осторожно пополз вниз по склону, хоронясь  в
густом орешнике; эльфы наложили стрелы на тетивы, готовые к стрельбе.
   Вскоре Фолко был уже на дне ложбины. Он не  чувствовал  страха,  в  нем
ничего не обмирало, как раньше, душа не уходила в  пятки,  и  поджилки  не
тряслись; исчез даже обычный азарт. Перед ним было дело, и он  должен  был
исполнить его наилучшим образом.  Затаившись  в  высокой  траве,  он  стал
прислушиваться. Хазги говорили на своем странном наречии, но Фолко, хоть и
с пятого на десятое, все-таки понимал, о чем идет речь, -  не  зря  же  он
провел несколько месяцев в одном отряде с воинами  этого  народа.  Говорил
старый, седой как лунь хазг; четверо молодых во