ерь ищет хоть каких-то  разъяснений
у единственного во всем его отряде, с кем он может поговорить - у  тайного
посыльного Западных Пределов, вступившего во вражеское  войско  под  чужой
личиной искателя приключений!
   - Но мы пока еще не воюем с эльфами и, мне кажется, вряд  ли  будем,  -
уклончиво ответил Фолко. -  Мир  меняется,  эльфийские  крепости  пустеют,
наступает благодатное время для  воздвижения  смелыми  и  сильными  людьми
новых могучих держав - и за счастье почитаю я служить первому из их числа!
   Отон   промолчал,   никак   не   отозвавшись    на    эту    напыщенную
верноподданническую речь.
   - Ну, а если неверная судьба войны выведет нас, скажем, к Серой Гавани?
- прищурившись, спросил Отон после минутного молчания.  -  Ты  пойдешь  на
стены, если таков будет приказ Вождя?
   Вопрос за вопросом - один неприятнее и опаснее другого! Фолко ничего не
оставалось делать, как прикинуться обиженным:
   - Ты сомневаешься в моей верности  Вождю,  мой  капитан?  Как  еще  мне
понимать твои слова?
   Отон усмехнулся.
   - Кто знает, может, тебе, половинчик, придется идти на  эти  стены  под
моей командой. А воин - не марионетка. Он хорошо бьется, когда  знает,  за
что. Мы люди, мы свободны, и в наших силах сделать выбор.  Судя  по  тому,
как ты пытаешься уклониться от ответа, ты далеко не все  решил  для  себя.
Знаешь ли ты, что в Клятву, которую ты  должен  дать  Вождю,  входит  твое
обещание насмерть сражаться с эльфами? Берегись давать слово, если знаешь,
что не сдержишь его! Из того, что ты рассказал мне  о  Силах  Арды,  можно
понять, что они умеют карать за клятвопреступление. Берегись мести судьбы!
   Фолко сидел ни жив ни мертв. Слова Отона заставили  его  сердце  бешено
заколотиться, ему не хватало воздуха. Неужели  Отон  заподозрил  неладное?
Фолко сейчас в его полной власти, он, считай, безоружен - кроме  заветного
клинка Отрины, ничего нет, кольчуга  снята,  -  а  у  Отона  наготове  его
двуручное чудовище. Хоббит напрягся, готовясь,  в  случае  чего,  убежать,
хотя бежать-то ему  некуда.  Кругом  на  много  лиг  -  занесенная  снегом
пустыня, до  ближайшего  селения  -  четыре  перехода,  вдобавок  тамошние
обитатели держат руку Олмера.
   - Что же, если они встанут на нашем пути... - проговорил он, однако его
слова, судя по всему, не убедили Отона...
   После этого разговора Отон больше не звал к себе хоббита.
   Отряд медленно пробивался все дальше и дальше на восток. Их путь  лежал
к Черному Замку - Хоар не замерзал даже в самые лютые  морозы,  и  перейти
его можно было только там.
   "Если не сумеем построить плоты, - часто повторял Отон, обходя вечерами
лагерь, придется обманом..."
   В одну из первых вьюжных ночей друзей отыскал наконец крылатый посланец
Радагаста  с  письмом.  Его  строчки  дышали  тревогой  -   старому   магу
по-прежнему не удавалось разобраться в  природе  силы  Олмера;  он  послал
соглядатаев - пернатых и четвероногих - далеко на восток  в  поисках  мест
падения Небесного Огня, но сейчас зима, все закрыто снегом, искать трудно.
Среди эльфов Серых Гаваней поднялась тревога - известия о Пожирателях Скал
были проверены и подтверждены  Кэрданом.  Предположения  друзей  оказались
верны - порождения Подгорной Тьмы, разбуженные и направляемые невесть кем,
тянулись на северо-запад, прямиком к эльфийской твердыне, постепенно уходя
из-под Мории. Дружины Дори,  уже  заслужившего  прозвище  Славного,  умели
ворваться в Казад-Дум; в двухдневной  битве  гномы  разбили  соединившиеся
было для отпора им отряды орков разных  племен  и  -  в  который  уже  раз
приступили к восстановлению великого Царства. Сам Дори, однако,  отказался
от короны - он не из рода прямых потомков Дьюрина...  Кольцо  помогает  им
обороняться от подземного страха, и сейчас гномы ищут подходящие источники
глубинных вод, чтобы пустить эти реки в прожженные  Пожирателями  тоннели.
Однако от этой опасной затеи гномов  удерживают  пришедшие  к  ним  сейчас
эльфы Корабела - из-за  непредсказуемых  последствий,  которые  это  может
повлечь. Ангмар пока затих - однако дух смуты не покинул тех  мест.  То  и
дело с востока приходят какие-то подозрительные личности, втайне, несмотря
на запрет Наместника,  куется  оружие,  случаются  нападения  на  дозорные
арнорские посты.  Разбойники  же  после  разгрома  Олмера  прошлой  осенью
поутихли, на дорогах Северного Королевства спокойно;  Могильники  окружены
надежной стражей, хотя все, что  удается  пока  сделать  -  это  успокоить
поселян. Чудные вещи творятся там ночами: однако всяческие "серые  отряды"
перестали безнаказанно шастать по окрестностям.
   "Но я чувствую, как на Востоке продолжает скапливаться  гной,  -  писал
Радагаст, - и если вам не удастся покончить с главной  причиной  смут,  то
все труды по умиротворению Запада окажутся бессмысленными..."
   Однако  письмо  Радагаста  ничего  не  изменило   в   их   повседневном
существовании. Дни шли своим чередом, Отон железной рукой продолжал  вести
свой отряд через снега - и Баррский Хребет  на  горизонте  становился  все
выше и выше. Трудиться приходилось в поте лица, хорошо еще, что они шли не
по пустыне - эти края были населены какими-то  малыми  родами  ховрарского
союза племен; в поселениях можно было достать  пропитание.  Однако  и  эти
редкие деревни наконец  остались  позади  -  начинались  предгорья,  места
унылые и бесплодные.
   - Как бы на орков не  напороться,  -  как-то  утром  проговорил  Торин,
озабоченно оглядывая окрестности. - Что-то уж больно  подходящие  для  них
места!
   - Зима ж, какие тут тебе орки, - возразил подошедший Малыш, -  впрочем,
я бы и на орков согласился  -  тряхануть  бы  их  логово,  глядишь,  пивом
разжились бы.
   - Типун тебе на язык, - всполошился Фолко. - Не желаю я никого  трясти!
Тут тебя самого в кольчуге от холода трясет.
   Дорога - наезженная, утоптанная - вела в неширокую долину  между  почти
смыкавшимися  каменными  отрогами  Хребта.  Это  был  единственный  проход
дальше, на восток, если не считать нескольких горных тропок; здесь древний
торговый тракт проходил через единственную узкость, и потому, как объяснил
отряду Отон, эти места издревле любили всяческие лихие люди.
   - Если  встретим  кого,  -  говорил  предводитель,  -  бить  не  будем,
постараемся решить дело миром и привлечь их на нашу  сторону.  Нам  смелый
народ нужен.
   Следы на тракте говорили о том, что  обоз  прошел  здесь  уже  довольно
давно; если кто и собирался засесть впереди, в ущелье, то должен  был  уже
это сделать. На всякий случай Отон приказал всем вооружиться.
   Утром следующего дня  они  вступили  в  ущелье.  Фолко  только  успевал
крутить головой - такая красота внезапно открылась его взору. Несмотря  на
мороз,  с  исполинских  обрывов  низвергались  вниз  сверкающие  водопады;
диковинными змеями, свесившиеся с карнизов,  застыли  громадные  сосульки.
Зима  причудливо  разукрасила   сложенное   странными   зеленовато-черными
породами ущелье, превратив его в сказочный  эльфийский  замок.  Небо  было
голубым, ярко светило солнце, сверкал снег, сиял лед,  журчала,  борясь  с
холодом, в ледяных тоннелях быстрая темная вода...
   "Как-то уж все слишком хорошо. Не может быть, чтобы никакой пакости  не
приключилось", - подумал Фолко.
   Он даже не удивился, когда воздух вокруг него внезапно вспороли  чьи-то
длинные черные стрелы.
   - Эге-гей! Налетай! Бей! - раздались хриплые и грубые голоса вокруг.
   Срывая с плеча лук, хоббит поднял голову - вздымая  облака  серебристой
снежной  пыли,  со  склонов  кубарем  катились  прямо   на   замерзший   и
ощетинившийся сталью отряд какие-то замотанные в мохнатые шкуры существа -
высокие, с широченными плечами и  совсем  малорослые,  хоббиту  по  плечо;
мелькали стрелы и копья.
   "О мощный  Ауле,  гурры  вкупе  с  горными  и  пещерными  троллями!"  -
отрешенно подумал хоббит, не имея времени пугаться.
   Его руки уже делали свое дело - и  снег  на  ближнем  склоне  окрасился
темной кровью одного из нападавших.
   Отон бесстрашно выехал было  вперед,  что-то  крикнул  -  в  грудь  ему
ударило  тяжелое  кривое  копье,  видно,  самодельное  -  оно  не  пробило
кольчугу, но сбросило предводителя на землю.
   Бывалые дружинники Отона, однако,  в  первый  момент  растерялись.  Все
помнили приказ Капитана - уладить дело миром - и потому отбивались  как-то
вяло,  а  здоровенные  тролли,  добежав  наконец  до  сбившихся   в   кучу
противников, пустили в ход тяжелые дубины; гурры же  задержались  наверху,
пуская множество стрел, хоть  и  с  плохими  наконечниками,  но  способные
ударить чувствительно. Фолко быстро огляделся  -  оцепенение  не  овладело
лишь им да двумя гномами;  растерянность  воинов  Отона,  похоже,  взялись
усугубить несколько старых гурров, стоявших на высоком каменном выступе, -
они делали руками какие-то пассы и бросали в небольшой  костерок  какие-то
коренья, вспыхивающие трескучим, дымным пламенем.
   Стоило  Фолко  поднять  на  них  глаза,  как  странная   истома   стала
наваливаться  и  на  него;  отяжелели  руки  и  веки,  все  поплыло  перед
глазами... Однако он еще мог бороться, и он стал  бороться;  откуда-то  из
глубин памяти всплыл Синий Цветок, тающие на ладони голубые лепестки  -  и
отрезвляющая боль в  руке  смыла  пелену  с  сознания,  возвращая  силы  и
решимость.
   А тем временем бой оборачивался совсем плохо для отряда Отона. Огромные
лапы троллей тащили воинов из седел, заламывали  им  руки,  обезоруживали,
вязали; кое-кто сопротивлялся, но их обступали со всех сторон, и  спасения
было ждать неоткуда; чары гурров,  похоже,  действовали  -  мечи  в  руках
спутников хоббита поднимались все медленнее, будто во сне;  правда,  гномы
держались - они  успели  зарубить  уже  трех  троллей  и  сейчас  добивали
четвертого; убедившись, что с друзьями все в порядке, хоббит  стал  искать
взглядом Отона - потому что, как и при встрече  с  Ночной  Хозяйкой,  иной
надежды, кроме Талисмана, не  оставалось.  Фолко  сразу  понял  это  -  и,
увидев, как два громадных тролля волокут поваленного еще  в  самом  начале
Отона, хоббит, не мешкая, рванулся к нему.
   Он не боялся - страх  навалился  на  него  только  после,  когда  Фолко
осознал, насколько близка была его гибель.
   В горячке боя никто  из  троллей  не  обратил  внимания  на  маленького
хоббита; тот вырвал стрелу из колчана и привычно взял  прицел.  Древко  до
половины вошло в шею одного из тащивших  Отона  троллей,  выставив  наружу
окровавленный наконечник; глухой рев, сиплый стон - и все кончено;  второй
троллНик Перумов. Черное копьеОцените этот текст:Не читал10987654321 Прогноз
Ник Перумов. Черное копье

   ---------------------------------------------------------------
   © Copyright Ник Перумов, 1987
   Home page: http://www.fantasy.ru/perumov/
   Кольцо Тьмы. Книга вторая.
   М., "ЭКСМО-Пресс", 1998.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 22 March 2001
   -----------------------------------------------------------------------

                                         Дрогнет Запад, и дрогнет Восток -
                                         Сила, Сила в Руке.
                                         Девять Звезд - Синий Цветок,
                                         Синий Цветок на Клинке.


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


1. ЗА КАРН ДУМОМ

   Жирный черный дым бесформенными косматыми клубами  медленно  поднимался
из долины, и едва эти клубы достигали вершин окружавших долину холмов, как
упорно дувший уже третий день жесткий северо-восточный  ветер  рвал  их  в
мелкие клочья. Однако стоило ему ослабить свой напор хотя  бы  на  миг,  и
дымный столб тотчас добирался до низких серых туч, затягивавших все  небо;
и был этот дым настолько плотен и жирен, что вобравшие его в  себя  облака
постепенно меняли цвет, становясь  словно  вывалянными  в  жидкой  осенней
грязи. Но ветер не затихал, после минутного ослабления он принимался  дуть
еще с большей силой, и тогда у Фолко начинали стучать зубы.
   Друзья  сидели  у  небольшого  костра,  разложенного   среди   обросших
зелено-голубоватым мхом серых плоских камней, поставленных стоймя какой-то
исполинской рукой; в их острых краях  злобно  и  тонко  выл  ветер,  точно
голодный июньский комар. Расседланные пони понуро бродили  по  каменистому
сероватому склону, разыскивая  редкие  пучки  желтоватой  пожухлой  травы.
Малыш зябко кутался в плащ и жалобно хлюпал носом,  угрюмый  Торин  уже  в
сотый раз проводил правильным камнем по лезвию своего блестящего топора, и
без того  никогда  не  знавшего  даже  малейшего  следа  ржавчины,  хоббит
подбрасывал хворост  в  костер  да  от  нечего  делать  провожал  взглядом
неторопливо ползущие вверх черные космы.
   Шел ноябрь, осень уступала место предзимью; здесь,  на  севере,  в  дне
пути от Ангмарских Гор, уже вовсю гуляли холодные ветры.  Северо-восточные
были хоть и студенее, но суше, а вот когда налетал северо-западный, то уже
не помогали никакие костры. Ледяной липкий холод пробирался  в  мельчайшие
щелочки, и хоббит никак  не  мог  согреться.  Уныло  гнулись  давным-давно
облетевшие местные березки, чахлые, слабосильные, их тонкие  черные  ветви
словно в отчаянном усилии  цеплялись  за  что-то  невидимое  -  может,  за
уходящее теплое время?
   Фолко помешал булькавшее в  котелке  варево.  Давно  уже  он  забыл  те
времена, когда в столовую Бренди-Холла медленно и  торжественно  вносилась
голубая  супница,  испускающая  сладостные  ароматы,  и  тетушка   большим
серебряным половником разливала горячую дымящуюся  жидкость  по  фаянсовым
тарелкам, не жалея ни мяса, ни овощей со дна... Фолко  усмехнулся.  Теперь
он привык мешать в котелке наспех обструганной веткой -  такой  же,  какая
была и сейчас у него в руках.
   Их походная пища - суп не суп, каша не каша, жаркое  не  жаркое  -  все
вместе! - собственное изобретение хоббита, необычайно простое,  быстрое  и
сытное - еще не поспела, и он вновь отвернулся от костерка,  лениво  следя
за копошащимися в долине воинами, что суетились возле пожарища.  Арнорские
дружинники дожигали там остатки мрачного ангмарского  острога;  левее,  на
господствующей высоте, вперемешку  с  людьми  мелькали  низкие  коренастые
фигурки гномов - по приказу Наместника  там  сооружали  каменную  дозорную
башню для арнорского сторожевого поста.
   - Долго мы еще тут гнить будем?! -  не  выдержал  Малыш,  шумно  шмыгая
носом. - Где этот Рогволд?! Где обещанный припас?! Каждый час дорог!
   Фолко досадливо поморщился, Торин  в  сердцах  сплюнул.  Они  прошли  с
войском Наместника и охочими гномами (жадных до драки  тангаров  набралось
больше восемнадцати сотен) через весь Ангмар,  стараясь  напасть  на  след
остатков  воинства  Олмера,  ускользавших,  точно  стремительная  болотная
гадюка. Когда передовые отряды дружинников подошли к  рубежу  Ангмара,  то
вместо  стрел  и  копий  северных  удальцов   их   встретили   седобородые
старейшины, жалобно рыдавшие и молившие о пощаде женщины  да  визжащие  от
страха дети, а  отдельно  от  них  к  лагерю  Наместника  стали  стекаться
ангмарские мужчины - крепкие, кряжистые, чернобородые, совсем не злобные и
не страшные; низко кланяясь победителям, старейшины в один голос  уверяли,
что у них и в мыслях не было воевать с  Великим  Королевством;  напали  на
Арнор худые изгои, проходимцы, люди без роду и племени; и отвечать за  них
Ангмар не может.
   - Ты видишь, о могучий, никто из наших мужчин не ходил  к  Форносту,  -
умоляюще глядя снизу вверх в невозмутимое и непроницаемое лицо Наместника,
говорили они. - Вот они все перед тобой, и, хотя на нас нет никакой  вины,
мы молим  -  укажи,  чем  нам  заслужить  прощение  Великого  Соединенного
Королевства?
   Хоббит скривился и тряхнул головой, вспоминая  эту  сцену,  за  которой
затаив  дыхание  следило   все   войско.   Примет   Наместник   настойчиво
предлагаемый ему мир -  и  у  них  появляется  шанс  настигнуть  уцелевших
зачинщиков еще в Ангмаре, нет - придется выковыривать этих упрямцев из  их
горных укрывищ, и кто знает, сколько придется положить на это жизней?
   Наместник принял мир. Он  наложил  дань  на  Ангмар,  обязал  старейшин
выдать заложников, сложить оружие: мечи, секиры, брони, шлемы, особенно  -
арбалеты, оставляя лишь луки для защиты стад от волков; а  также  выделить
отряды для постройки наблюдательных постов на  перевалах  Ангмарских  Гор.
Потребовал он и поимки скрывшихся бунтовщиков, но старейшины лишь еще ниже
гнули такие жесткие, не умеющие кланяться спины и твердили одно: мол,  все
дерзкие налетчики, не задерживаясь, прошли через Ангмар к перевалу, искать
их нужно за Карн Думом.  Разослав  отряды  по  главным  селениям  Ангмара,
Наместник с отборной дружиной и гномами бросились в погоню за беглецами по
едва заметным следам на узких горных  тропах.  Преследовать  их  оказалось
куда как нелегко - случались и обвалы, и невесть откуда  взявшиеся  стрелы
находили неудачливого арнорца, беспечно  снявшего  шлем;  вдобавок  Олмер,
уводя своих в неведомые  пространства  за  Гундабад,  разделил  войско  на
десятки мелких отрядов,  шедших  разными  дорогами.  Мало  чего  удавалось
добиться и от местных жителей  -  несмотря  на  изъявления  покорности,  в
каждой деревне их встречали  злобные,  ненавидящие  взгляды,  что  бросали
исподтишка им вслед поднявшиеся с  колен  ангмарцы.  И  если  бы  не  опыт
искусных следопытов, таких, как Рогволд, им никогда было бы  не  разыскать
след исчезнувших конных сотен  Олмера.  Его  пехота  была  большей  частью
перебита в первом же бою, вырваться из смертельных объятий  хирда  удалось
немногим; уцелевшие же почти все либо попали в плен, либо разбежались  кто
куда, кроме орков. Эти, оставив на поле битвы почти три четверти своих, не
бросили  Олмера,  и  на  редких  попадавшихся   преследователям   стоянках
встречались  то  грубый,  окованный  железом  орочий  башмак,  то  тяжелый
расколотый щит с едва различимой Белой Рукой; а  однажды  передовой  дозор
притащил в лагерь мертвого орка - по всей видимости, раненного и  добитого
своими же. Обнаружили себя  и  хазги.  Несколько  раз  их  толстенные,  не
знающие промаха стрелы выбивали из седел арнорских дружинников;  видели  и
их самих, отходивших самыми последними.
   Ангмар лежал позади. Изъявившая покорность, но покорившаяся ли  страна?
Сердце подсказывало хоббиту, что с этим народом еще  будет  много  хлопот;
такого же мнения были и его друзья. Олмер исчез  -  скрылся  за  затянутым
низкими снеговыми облаками перевалом; и Наместник объявил войску, что  они
поворачивают назад.
   - Мы не можем бесконечно-блуждать в заснеженных  бесплодных  землях,  -
говорил он. - А если смутьяны и решились сунуться туда - что ж, их ожидает
скорая гибель от голода и стужи.  А  обратно  в  Ангмар  их  не  пропустит
остающаяся тут дружина. Порубежники Беорнингов тоже предупреждены  -  враг
не пройдет и там.
   Люди  и  гномы  приветствовали  его   слова   громкими   одобрительными
возгласами. Помалкивали лишь те, кому выпало  зимовать  здесь  до  прихода
подмены; гномы же намеревались заглянуть в свои старые поселения на  самом
северном окончании Туманных Гор и тоже не хотели воевать дальше. Их  повел
молодой и горячий Хедин, сын хорта. Фолко же, Торину и  Малышу  ничего  не
оставалось, как идти дальше. Не решившись, однако, раскрыть кому бы то  ни
было цель своего путешествия, они  сказали  Рогволду,  что  не  собираются
возвращаться в Арнор, а попытают счастья на Востоке, в Эреборе,  где  Дори
собирает для похода в Морию всех смелых тангаров. Опечаленный сотник  стал
было возражать, но Торин лишь отрицательно качал головой в  ответ  на  все
его увещевания да просил об одном - по старой дружбе помочь с припасами  и
теплой одеждой на дорогу. Тот обещал, и вот друзья  сидели  неподалеку  от
ведущей  к  перевалу  дороги,  время  от  времени  поглядывая  на   смутно
чернеющие, совсем близкие громады гор. За  серым