коплечая надзирательница...
   - Вытащишь меня отсюда? - невольно вырвалось у  Эовин.  Как  бы  то  ни
было, она еще слишком молода, чтобы умирать!
   Тубала молча кивнула.
   - Но если ты спросишь меня о нашем воинстве...
   - Да помолчи ты, дуреха! Все, что мне нужно, я уже знаю. Смотри  мне  в
глаза! И отвечай правдиво,  известны  ли  тебе  гномы  Торин,  сын  Дарта,
Строри, сын Балина, и... - голос говорившей задрожал, словно от ненависти,
- и такой невысокий человек, что командует полком пеших  лучников  Рохана,
мастер Холбутла?! Отвечай быстро!
   - Известны, - сорвалось с языка Эовин прежде, чем она успела  в  испуге
зажать рот ладошкой. - Ой!..
   - Ну вот и все, - Тубала медленно вытерла пот со лба, - это я и  хотела
услышать. Знала... Понятно. Они здесь, в Умбаре? Отвечай!
   Черные глаза вновь впились в душу пленницы.
   "Но ведь нет ничего страшного в том, что я знала мастера  Холбутлу!"  -
спасаясь от самой себя, беззвучно крикнула Эовин.
   - Они в Умбаре?! - рявкнула Тубала, вцепившись обеими руками в решетку.
   - Да... - завороженно глядя на нее, выдавила Эовин, и ноги ее  внезапно
подкосились. Всхлипывая, она осела на пол. Голова раскалывалась  от  боли,
глаза жгло...
   - Тебя, значит, украли у них из-под носа... Отлично! - Тубала  вскочила
на ноги. - Ну что ж, я своего слова не нарушу. Сегодня ночью я тебя выведу
отсюда! Еще до рассвета ты будешь свободна!
   Она круто повернулась на каблуках и тотчас же  скрылась.  Обессиленная,
измученная девушка, все еще всхлипывая, замерла, скорчившись, на роскошных
коврах. Сейчас она могла только плакать.


   ИЮЛЬ, 31, ТРИ ЧАСА ПОПОЛУНОЧИ, ХРИССААДА

   Стояла густая, непроглядная тьма. Пробираться приходилось  чуть  ли  не
ощупью. Малыш даже замотал себе рот какой-то тряпкой,  чтобы  не  ругаться
слишком громко, натыкаясь на корни и камни.
   Козьей тропкой кхандец провел друзей  к  подножию  одного  из  защитных
поясов города.
   - Сложено  толсто,  да  грубо,  -  шепнул  Торин,  ощупывая  кладку.  -
Серьезного тарана не выдержит.
   - Некому тут с таранами ходить! - шикнул Рагнур. - Тихо все! Давайте за
мной...
   - Махал! Тут еще и колючки!.. - шипел Малыш, продираясь сквозь заросли.
   - Да тихо же, - проговорил кхандец. - Это здесь...
   Еле слышно заскрипели разматываемые веревки.
   - Крепи здесь. Крюк нашарил?
   - Ага. - Торин набросил петлю на вбитый в щель между каменными  блоками
костыль. Ловко затянув  узел,  Рагнур  бесшумно,  точно  кошка,  скользнул
вверх.
   - Вторую петлю!.. Так... Есть! Фолко,  поднимайся!  Торин,  готовь  ему
петлю! Он мне передаст...
   Фолко одним движением подтянулся вверх, пальцы нашарили железный  крюк.
Удерживаясь одной рукой, хоббит принял от Торина веревку, взял ее в зубы и
перехватил свисавший сверху конец.  Теперь  предстояло  подняться  выше  и
передать его Рагнуру...
   Так,  по  вбитым  в  стену  костылям,  четверо  спутников  благополучно
поднялись на высокий парапет. В идеале он должен был охраняться,  но  кому
из стражей  могло  прийти  в  голову,  что  злоумышленник  сможет  одолеть
семидесятифутовую  стену?  Такого  не  бывало  испокон  веку...  И  потому
охранники спокойно дремали в сторожевой башенке,  дремал  и  командовавший
караулом сотник - вахта на стенах считалась чем-то вроде отдыха.
   - Отлично. - Кхандец быстро и ловко сматывал веревки. - Теперь вниз!
   - А крюки кто сделал? - Извечное любопытство хоббита вновь  взяло  верх
над осторожностью.
   - Мы, - кратко молвил Рагнур.  -  Разведчики  Морского  Народа.  Крючья
заметишь только вблизи - они хорошо подделаны под камень. Ну а про  обходы
стен понизу здесь и вспоминать забыли...
   Спуститься со стены оказалось куда  проще,  чем  подняться.  Вниз  вела
широкая лестница - и никем не охранялась.
   Под ногами лежала Хриссаада. Чужой, совсем чужой город. Не хороший,  не
плохой - а просто чужой. Чужим здесь было все - даже звуки и запахи. Город
ворчал и ворочался во тьме, словно огромный  пес.  Перемигивались  тусклые
огоньки в узких оконцах; покачиваясь,  плыли  по  улицам  факелы  в  руках
ночной стражи; в харчевнях уже  готовились  к  новому  дню,  город  дышал,
обдавая друзей ароматами жареной баранины и свежего хлеба пополам с  вонью
сточных канав, что текли по краям улиц прямо в реку.
   - Ну, пошли. - Кхандец легко шагнул вниз.
   Несмотря на жару, лишь чуть-чуть ослабленную по ночной  поре,  четверка
лазутчиков облачилась в доспехи. Рагнур с  завистью  знатока  взглянул  на
дивные, серебристо-переливчатые бахтерцы Фолко и тангаров - сам  он  носил
простую вороненую кольчугу, двойную, на совесть сплетенную, - но, конечно,
она не шла ни в какое сравнение с работой подземных мастеров.
   - Теперь за мной. В случае чего; как договорились:  стоять  смирно,  ни
звука, с дозорными я сам разберусь.
   Четверо  до  зубов  вооруженных  воинов   шли   извилистым   лабиринтом
хриссаадских улочек. Чем ближе к дворцу, тем,  естественно,  шире  и  чище
становились проезды, выше и наряднее дома.
   - В трущобах  -  безопасней  всего,  -  вполголоса  заметил  Рагнур.  -
Стражники туда суются редко, но уж если суются - то настоящей облавой. Нам
уже недалеко. День переждем, я осмотрюсь получше - а  там  и  в  гости  во
дворец наведаемся.
   Фолко шагал, на треть выдвинув меч из ножен. Годы  странствий  научили:
зачастую исход схватки решает первый удар. Если ты опередишь врага на долю
мгновения - то уже можешь выиграть.  Хоббит  не  слишком-то  верил  словам
Рагнура о том, что тот сумеет без крови "разобраться" с дозорными - потому
что  палящий  незримый  Свет,  Свет,  который  повел  Фолко  в  это  новое
странствие, уже давно заливал Хриссааду, намертво  вплавляясь  в  сознание
здешних  обитателей.  Шестым  чувством  Фолко   ощущал   разлитый   вокруг
беспричинный гнев, только и ждущий, чтобы вырваться наружу  -  неважно  на
кого - своего же соседа или чужака на рынке...
   Мысли Фолко были коротки и точны. Он не позволял себе расслабиться,  он
держал себя в железных рукавицах -  мастер  Холбутла,  бывалый  и  опытный
командир  пеших  лучников,  давно  уж  сменил  Фолко  Брендибэка,  мирного
хоббита-книгочея, любившего подразнить дядюшку Паладина (мир твоему праху,
дядя, - спи спокойно, мы справили по тебе славную тризну...).
   Свет, Свет, Свет... Свет - это благо. Как и Тьма.  Когда  они  занимают
каждый свое место и не пытаются вытеснить друг друга. Приходит  день  -  и
колосятся  злаки,  трудятся  люди,  добывают  пропитание  звери  и  птицы;
приходит ночь - и  веки  смыкаются  благодетельным,  несущим  отдохновение
сном. Набирается сил земля; а люди в вечерней тишине слагают песни  -  или
же любят друг друга, зачиная детей...
   - Пришли! - коротко шепнул кхандец. - Вот он, дворец!
   - И как мы теперь дальше? - по всегдашней привычке осведомился Малыш.
   - Очень просто. - Рагнур обнажил саблю и уверенно, властно  забарабанил
эфесом в деревянную створку.
   Они стояли возле неприметной боковой  дверцы,  наверное,  какого-нибудь
черного хода из дворцовых поварских или кладовых. Некоторое время на  стук
никто не отзывался - и тогда Рагнур бросил несколько  громких  ругательств
по-харадски.
   Это подействовало. В двери открылось небольшое  застекленное  окошечко,
мелькнул тусклый свет лампадки. Сонный голос что-то недовольно  спросил  -
очевидно, "кто такие?".
   Начальственным раскатам Рагнурова голоса позавидовал бы, наверное,  сам
распорядитель дворцовых шествий. Так  или  иначе,  дверь  приотворилась  -
ровно настолько, чтобы кхандский  разведчик  мгновенно  смог  ткнуть  туда
саблей. Хрип, бульканье - и звук рухнувшего на пол тела.
   - Торин!
   Дверь была заперта на  внушительной  толщины  цепь,  отомкнуть  которую
можно было лишь изнутри и когда створка полностью  закрыта.  Гном  коротко
взмахнул топором - и мифриловое лезвие, сработанное  в  дьюринском  горне,
напрочь снесло ушко запора.
   - За мной! - бросил Рагнур.
   Они перешагнули через распластанное тело стражника.
   "До чего же легко мы стали убивать..." - невольно подумал Фолко,  глядя
на застывшее, искаженное недоумением  и  болью  лицо  злосчастного  воина,
совсем еще мальчишки, безусого и безбородого.
   - Фолко! Не отставай!
   Они очутились в низком сводчатом помещении. Это и впрямь  был  какой-то
склад:  по  углам  громоздились  мешки,  кули  и   тюки.   Скупо   светила
единственная масляная коптилка; в дальнем конце - еще одна дверь, и за ней
- ступени наверх.
   Теперь им нужен был проводник. Даже Рагнур не  мог  знать,  где  держат
невольниц харадского правителя.
   Лестница вывела на второй  этаж.  Стало  светлее  -  здесь  висели  уже
настоящие лампы, поярче. Стены  задрапированы  пестрыми  ало-черно-желтыми
гобеленами с такими картинами, что Фолко не выдержал - покраснел.
   - Все правильно, - шепнул кхандец. -  Это  коридор,  что  ведет  в  Зал
Удовольствий правителя... За мной!..
   Пост охраны ждал их за первым же поворотом.  Похоже,  для  Рагнура  эта
встреча была полной неожиданностью - кхандец растерянно замешкался. Вместо
разжиревшего гаремного служки друзья столкнулись с четырьмя вооруженными с
ног до головы воинами из личной гвардии правителя...
   Фолко сам не мог упомнить, как меч оказался у  него  в  руке,  и  тело,
повинуясь инстинкту, выбросило  клинок  вперед  в  глубоком  выпаде.  Меч,
острие  которого  Фолко  отточил  поострее  знаменитых   кхандских   шпаг,
скользнул по чешуйчатой броне стражника, лишь слегка оцарапав тому горло.
   Тишина тотчас взорвалась. Лязг оружия, хриплый рык, изумленные вопли  -
все  смешалось  на  миг.  Несмотря  на  неожиданную  атаку,  харадримы  не
растерялись. Один из них прыгнул  к  веревке  сигнального  колокола,  трое
других спина к спине вступили в бой.
   На  мгновение  хоббита  окатила  горячая  волна  стыда.  Как   он   мог
промахнуться?! И прежде, чем его противник успел удивиться тому, что с ним
сражается какой-то недомерок, Фолко с неожиданной силой  отвел  в  сторону
саблю стражника и, разворачиваясь, что было мочи  ударил,  целясь  в  щель
между низким шлемом и верхом кольчужной рубахи...
   Мифриловый клинок рассек кольца капюшона, подбородок и  нижнюю  челюсть
стражника. Захлебываясь кровью, тот повалился, и Фолко тотчас опустил  меч
сзади на шлем харадрима, схватившегося с Рагнуром.
   Еще  несколько  мгновений  спустя  все  было  кончено.  Стражника,  что
рванулся к заветной веревке поднять тревогу, зарубил Торин,  его  топор  с
такой силой врезался в шлем воина, что железо  вмялось  глубоко  в  череп.
Малыш четко, словно на занятиях, вогнал дагу в горло своему противнику,  и
в живых остался только один часовой, оглушенный ударом Фолко.
   - Быс-с-стро! -  прошипел  Рагнур,  его  лицо  дергалось.  -  Показывай
дорогу... О, проклятье! - И он перешел на харадский.
   Едва пришедший в себя, стражник очумело хлопал глазами; соображать  его
заставил лишь кинжал под подбородком. Он торопливо, подобострастно закивал
и потрусил по коридору. Рагнур заломил ему руку за спину, а  Торин  держал
клинок возле горла пленника.
   - Я сказал ему, что если он заведет нас не туда,  то  умрет  первым,  -
перевел на Общий Рагнур.
   -  Запоминаем  дорогу  назад!  -  бросил  Малыш,  отсчитывая  спуски  и
повороты.
   Времени оставалось мало, очень мало: когда обход наткнется на трупы или
когда выбравшийся на шум дотошный  прислужник  увидит  плавающие  в  крови
тела?


   ИЮЛЬ, 31, ЧЕТЫРЕ ЧАСА ПОПОЛУНОЧИ, ХРИССААДА, ДВОРЕЦ ПРАВИТЕЛЯ

   Эовин сжалась в уголке камеры, точно мышка. Неужели Тубала  и  в  самом
деле ее спасет? Неужели?.. Кто эта странная воительница, девушка старалась
не думать. Не давало покоя иное: а ну  как  она  навела  на  след  мастера
Холбутлы самого настоящего убийцу. Саблю-то Тубала носить умеет...
   В коридоре сменилась стража. Теперь взад-вперед  по  длинному  коридору
невольничьей тюрьмы выхаживала иная надзирательница - правда, со столь  же
монументальной  фигурой.  Всякий  раз,  проходя  мимо   Эовин,   стражница
окидывала ее пристальным холодным взглядом.
   - Ну вот и я. - Эовин  вздрогнула,  не  сдержавшись.  Перед  решетчатой
дверью ее камеры стояла Тубала - слегка запыхавшаяся, точно после бега.  В
руке  ее  позвякивало  кольцо  ключей.  Нимало  не  смущаясь  присутствием
надзирательницы, воительница отомкнула замок.
   - Выходи, - скомандовала она Эовин.
   "Неужели у Тубалы все так и получится  -  легко  и  просто?"  -  успела
подумать Эовин за миг  до  того,  как,  заметив  неладное,  нечеловеческим
голосом заверещала стражница.
   Тубала с легким шорохом выхватила саблю.
   Но охранница и не собиралась сражаться. Сверкая пятками, она  бросилась
прочь,  туда,  где  из  дыры  в  потолке  свешивалась   толстая   веревка,
выкрашенная в алый цвет.
   Что-то зазвенело, потом негромко щелкнуло,  свистнуло  в  воздухе  -  и
надзирательница словно сломалась пополам на бегу; обхватив руками пробитую
навылет шею, она зашаталась и рухнула.  Грянули  о  камень  и  не  спасшие
хозяйку доспехи.
   Тубала опустила небольшой изящный арбалет.  Не  торопясь,  перезарядила
его и кивнула Эовин:
   - Пошли. Тут еще пара постов будет, так что ты иди - руки назад, голова
опущена - пусть думают, что я тебя к правителю веду... Что это?!
   Под сводами разнесся тревожный гул большого колокола. Затем  последовал
еще один удар, потом еще и еще... Эовин с замиранием сердца  увидела,  как
ее спасительница досадливо закусила губу.
   - Не может быть!..  Откуда?..  Бежим!  -  Последнее  относилось  уже  к
пленнице.
   Однако  скрыться  они  уже  не  успели.  В   дальнем   конце   коридора
распахнулась широкая  решетчатая  дверь,  и  не  меньше  дюжины  дворцовых
стражников  с  саблями  и  короткими  копьями  ринулись   внутрь.   Увидев
распростертую на полу надзирательницу, они  дружно  бросились  вперед:  им
казалось, что причина тревоги - вот, перед ними.
   Самый  шустрый  получил  стрелу  в  прорезь  шлема  и,  коротко  взвыв,
покатился под  ноги  остальным  воинам;  рвущиеся  за  наградой  стражники
попросту затоптали упавшего.
   - Бежим!
   Путь через дверь в противоположном конце коридора, казалось,  был  пока
еще свободен.
   - Держи! - Тубала сунула в руки Эовин длинный кинжал. - Живой я им  все
равно не дамся!
   Они  вихрем  промчались  сквозь  незапертую  дверь;   Тубала   на   миг
задержалась, чтобы задвинуть запор (открыть  его  можно  было  лишь  с  их
стороны, так что преследователи оказались бы в западне)  -  когда  впереди
внезапно послышался тяжелый топот. Казалось, там мчится целый табун. Эовин
успела заметить яростный оскал Тубалы, та вновь поднимала арбалет - и  тут
из-за угла вывернулись четверо - те, которых Эовин никак не ожидала  здесь
увидеть, хотя безумная надежда еще теплилась где-то глубоко, очень глубоко
в сердце...
   -  Нет!  -  взвизгнула  девушка,  бросившись  к  Тубале,   но   поздно.
Воительница уже нажала на спуск  -  однако  стрела,  дзинькнув,  бессильно
отлетела от сверкающей брони гнома Торина.
   Добежавшие воины с ревом дергали запертую решетку.
   Тубала замерла, глаза ее  остекленели.  Казалось,  ее  взору  предстали
выходцы с того света. Точно завороженная, она глядела на появившихся перед
ней хоббита и гномов, и рука ее  судорожно  шарила  по  бедру,  не  находя
сабельного эфеса...
   - Эовин! - вскричал Фолко, хватая  девушку  за  руки.  -  Давай  скорее
отсюда! Она с тобой? - Он кивнул на Тубалу.
   - Она спасла меня! - выкрикнула Эовин.
   - Куда?! - прохрипела Тубала. Глаза ее блуждали, словно у безумной.
   - Отсюда! - гаркнул Торин, хватая ее за руку. Воительница, похоже, была
настолько поражена встречей, что даже не сопротивлялась.
   Вшестером они бросились обратно. Еще одна короткая яростная схватка  на
лестнице - оправившись, Тубала  гневно  вырвала  руку  из  лапищи  Торина,
перезарядила арбалет, и ее стрела уложила капитана стражи,  командовавшего
засадой.
   Во дворце уже стоял страшный переполох. Вовсю били тревогу бесчисленные
колокола, с воплями метались люди, сломя голову бежали куда-то шестерки  и
четверки стражников...  Оставив  после  себя  семь  мертвых  тел,  беглецы
вырвались на свободу.
   Теперь  их  вел  Рагнур.  Несколько  поворотов,  малоприметный  дворик,
заваленная мусором крышка люка в дальнем углу - и темнота подземелья.
   Только здесь они смогли перевести дыхание.
   - Чего мы ждем? - первым опомнился Малыш. - Надо уносить ноги, пока  не
проснулась стража на стенах!
   - Сейчас. - Рагнур снял шлем, отирая обильный пот. - Сейчас они погонят
подкрепления к воротам; как только у нас над головой протопают - выходим!
   Тяжело дыша, они приходили в себя. Эовин  блестящими  от  слез  глазами
вглядывалась в темноту, стараясь рассмотреть друзей - они не бросили ее...
пришли за ней... пришли выручать, рискуя жизнью... нет, не  зря  говорили,
мастер Холбутла у нашего короля Эодрейда - самый смелый!
   - А ты кто такая, дева-воин? - елико мог галантно осведомился Малыш.  В
темноте подвала не было видно ни зги.
   - Я? - хрипло отозвалась Тубала. - Я...
   - Ну да, ты! Что меня касается - так я Строри, сын Калина, гном  Лунных
Гор... точнее, бывший гном с Лунных Гор, потому как давненько уже  там  не
бывал. А ты кто и почему спасла Эовин?
   Девушка внезапно ощутила, как горло ее сдавила железная длань Тубалы  -
силой она едва ли уступала зрелому мужчине.
   - Молчи-и-и, хочешь жить - молчи-и-и, - тонко-тонко выдохнула она прямо
в ухо Эовин. Шеи девушки коснулось холодное острие.
   И тут над головой и впрямь, как предсказывал Рагнур,  затопали  бегущие
ноги.
   -  Десятка  три,  -  заметил  кхандец,   вставая.   -   Пошли!   Нечего
рассиживаться!
   - Дай  руку,  Эовин,  -  негромко  произнес  Фолко.  Он  чувствовал:  в
подземелье начинала копиться душная ненависть. Кто-то здесь  очень  сильно
ненавидел его,  Фолко  Брендибэка,  -  и  это  ему  совсем  не  нравилось.
Предупреждая об опасности,  сильнее  обычного  толкнулся  в  грудь  кинжал
Отрины. И еще - хоббит чувствовал страх Эовин,  страх  не  за  себя  -  за
кого-то иного...
   Казалось, Тубала растерянна и не знает, что предпринять.  Фолко  шагнул
на  тонкое,  прерывистое  дыхание  Эовин,  осторожно  протянул  руку...  и
коснулся чужого локтя, облитого мелким  кольчужным  рукавом.  Локоть  этот
располагался так, словно бы к горлу Эовин было поднесено оружие...
   Не теряя  ни  секунды,  Фолко  рванул  руку  на  себя.  Тубала  яростно
зашипела, точно рассерженная кошка, - однако хоббит уже кричал гномам:
   - Сюда!
   Меч рванулся  вперед.  Острие  уперлось  в  шею  Тубале.  Все  действие
разворачивалось в полной темноте - и Фолко мог лишь поразиться,  насколько
же хорошо эта странная воительница видит в кромешном мраке!
   Хоббит действовал по наитию, как  всегда  в  минуту  опасности.  Он  не
тратил время  на  разговоры.  Он  точно  знал,  что  рука  Тубалы  сжимает
поднесенный к горлу Эовин кинжал, - и некогда было разбираться что, зачем,
почему... Он сделал  то  единственное,  что,  по  его  мысли,  обязан  был
сделать. Наверное, потом Тубала смогла бы оправдаться, упирая на  то,  что
все это-де, мол, чистая случайность - но там, где бессильны доказательства
словесные, можно опираться и на иные.
   Подоспели гномы - и Тубалу скрутили. Рука Фолко нашла  крепкую  ладошку
Эовин.
   - Потом с ней разберетесь, с  бесноватой  этой!  -  торопил  Рагнур.  -
Быстрее, иначе все пропадем!
   - Ох и сильна ж! - пропыхтел Малыш - они с Торином едва-едва удерживали
бешено вырывающуюся Тубалу.
   - Брось ее! - резко скомандовал кхандец. -  Эовин  с  нами  -  что  еще
нужно? Ходу теперь, ходу!
   - Не-е-ет, вы от меня не отделаетесь! - взвизгнула Тубала, забыв всякую
осторожность. - Не отделае-еетесь!!!
   - Постойте! - запоздало крикнула Эовин. - Она же спасла меня!..
   Малыш и Торин, собрав  все  силы,  отшвырнули  воительницу  и  ринулись
наверх.
   Крышка захлопнулась  перед  самым