щем на ступенях тронного возвышения черном каменном
кресле - наверное, том самом, в котором сидел когда-то Дэнетор -  их  ждал
Этчелион  Итилиэнский.  Он  был  высок,  как  всякий  истинный   Нуменорец
благородного происхождения, но редкие для этого народа  золотистые  волосы
выдавали в нем роханскую кровь. Его нельзя  было  назвать  ни  старым,  ни
молодым  -  могучий  воин  в  полном  расцвете  сил  тела  и  разума.  Его
темно-зеленые одежды украшал герб -  в  одной  половине  гондорское  Белое
Древо и Семь Звезд, в другой - скачущий в светло-зеленом поле  белоснежный
конь, а вокруг вздымались окутанные огнем горы. Рядом  с  герцогом  стояли
еще несколько молодых нобилей.
   Этчелион поднялся навстречу послам.
   - Мир вам, пришедшие издалека! - сказал он звучным, глубоким голосом. -
Я рад приветствовать вас, наши старшие братья, вас, Перворожденные.  Давно
не заходили вы к нам, и хорошо, что печальная традиция нарушена. Привет  и
вам, могучие гномы. Ваши отцы немало потрудились здесь по просьбе Великого
Короля Элессара - этот город не  чужд  вам.  И  особый  мой  привет  тебе,
невысоклик! Двое твоих родственников нашли вечный покой  подле  последнего
ложа Короля Арагорна. Жители твоей страны - всегда желанные гости  в  этих
стенах. Прошу вас располагаться.
   Проворные слуги неслышно расставили удобные кресла, появился  столик  с
вином и легкой закуской.
   - Мы также очень рады навестить прекрасный Минас-Тирит,  -  с  поклоном
отвечал Амрод. - Но прости нас, высокорожденный герцог, если  мы  сократим
вежливые речи и перейдем сразу же к делу.  Вот  наши  грамоты.  -  Эльф  с
легким поклоном отдал свитки.
   Этчелион с интересом осмотрел печати, показал  их  нагнувшимся  к  нему
молодым дворянам; они обменялись несколькими тихими  фразами,  после  чего
герцог отдал пергаменты и вновь заговорил:
   - Свои грамоты вы вручите королю,  как  велит  закон.  Я  слышал,  ваше
посольство настолько важно, что сообщить его смысл вы желаете одному  лишь
Главе Гондора. Но король ничего не скрывает от своих советников.  Если  же
ваши вести тревожные, лучше пренебречь этикетом, уверяю вас.
   Эльфы, гномы и хоббит переглянулись.
   - А принесенные вами вести наверняка тревожны, - продолжал герцог. -  Я
никогда не встречал более удивительной компании, чем вы. Должно  произойти
нечто из ряда вон выходящее, чтобы возник такой союз. Если вы колеблетесь,
я постараюсь помочь вам. Признайтесь, вы принесли предупреждение... -  тут
его голос едва заметно дрогнул, - о готовящейся войне?
   В зале повисло тяжкое молчание.
   - Да, - негромко выговорил хоббит, привставая и глядя в глаза герцогу.
   Тот на миг зажмурился, руки  его  стиснули  подлокотники...  Но  спустя
секунду  он  уже  говорил  совершенно  спокойно.   Стоящие   вокруг   него
приближенные не обладали  подобной  выдержкой,  кое-кто  не  удержался  от
вскрика.
   Кратко, точно, ничего не забывая, но  и  не  растягивая  повествование,
гномы и хоббит повели свой  рассказ.  И  хотя  они  немало  выпускали  или
касались лишь двумя-тремя фразами, минуло добрых  два  часа  и  день  стал
клониться к вечеру, когда они, запыхавшись, окончили говорить. Теперь  все
зависело от сидящего напротив них человека.
   Однако герцог, разъяв  сцепленные  перед  лицом  пальцы,  не  задал  им
никакого вопроса, а молча взглянул на одного из своих дворян.
   - Не может быть... - с некоторым затруднением выговорил тот. -  Слишком
невероятна вся эта история с вернувшимися из подземного  огня  Кольцами...
Где факты? Вы рассказали нам жуткую сказку - но где подтверждение?
   - Хроники Гондора говорят ясно, - перебил второй. - "И пал черный дождь
из золы; и пламень Роковой Горы достиг неба; и  в  сердце  пламенной  бури
вонзались Назгулы, подобные черным молниям, и  Огонь  Глубин  поглотил  их
навеки". - Нобиль опустил запрокинутую голову, кончив цитировать.
   - Зачем нам лгать? - вступил в разговор Амрод. - С какой целью могли мы
явиться сюда?
   - Никто не винит вас во лжи,  -  примиряюще  поднял  руку  Этчелион.  -
Просто слишком уж невероятно рассказанное вами... Быть  может,  существует
более простое объяснение?
   - Мы были бы рады дать его, будь оно у нас, - ответил Фолко. - Но  ведь
наши слова легко проверить. Короли Гондора владеют Палантиром.  Почему  не
воспользоваться им?
   - Никто, кроме короля, не может смотреть в этот камень,  -  с  оттенком
сожаления проронил герцог.
   Фолко скрипнул зубами.
   - Если предположить, что все рассказанное вами -  правда,  -  задумчиво
продолжал Этчелион, - тогда  нам  нужно  немедленно  поднимать  все  силы,
которыми мы располагаем. Этот приказ я  отдать  не  могу.  Небольшая  наша
постоянная армия отобьет даже крупное вторжение кочевников - но против сил
всего Востока... Можете ли вы показать на карте эту самую Цитадель Олмера?
   Хотя принесенная и расстеленная карта изобиловала белыми пятнами,  Леса
Ча и Опустелая Гряда на ней  отыскались  -  у  самого  восточного  обреза.
Герцог и его приближенные склонились над ней.
   - Откуда же будет нанесен их  удар?  -  ни  к  кому  в  отдельности  не
обращаясь, спросил Этчелион. - Вы можете назвать место их сборного пункта?
   - Место назвать не  могу,  -  покачал  головой  Фолко,  -  а  вот  куда
ударят... Тут гадать не  приходится.  Олмеру  прекрасно  известна  история
Войны за Кольцо - и он не повторит ошибки Бледного Короля.  Он  не  станет
биться лбом в  стены  твердыни  Минас-Тирита.  Не  повторит  он  и  ошибки
Неназываемого - не станет разбрасывать свои силы на  тысячелиговом  фронте
от моря до Серых Гор. Я думаю,  он  всеми  силами  обрушится  на  Рохан  -
идеальный  проход  дальше  на  запад,  а  против  Гондора  может   двинуть
истерлингов с юга и  оставить  сильные  заградительные  отряды.  Арнорская
помощь  может  не   успеть,   силы   Соединенного   Королевства   окажутся
рассеченными надвое - и разбить их по частям будет куда легче.
   - Значит, место их сбора  тебе  в  точности  неизвестно,  -  словно  не
услышав речи хоббита, продолжал Этчелион. - Планы их ты тоже не знаешь.  А
что до твоих предположений...
   Все трое нобилей, как по команде, дружно фыркнули.
   - Бред! - заявил один.
   - Ерунда! - подхватил второй. - Никакой враг не дерзнет оставить в тылу
непокоренный Гондор!
   - Пусть попробуют прорваться в Анориэн! - продолжал третий. - Тут-то мы
с роханцами и возьмем их в клещи. Пусть идут!
   - Вы слышали? - обратился  герцог  к  хоббиту  и  его  товарищам.  -  Я
согласен с тем, что было высказано. Гондор остановит любое  вторжение  уже
одним фактом своего существования. Никакой полководец, если только  он  не
безумен, не дерзнет выставлять какие-то  там  заслоны  против  всей  нашей
мощи. Мы ведь не собираемся отсиживаться за стенами, как три  века  назад!
Харадримам не продвинуться дальше Пороса - если  только  они  не  запрудят
реку собственными телами. Так что  двойного  удара  с  севера  и  юга  нам
опасаться не приходится. Не  того  полета  орлы  сейчас  в  Хараде,  да  и
истерлинги давно уже не те, что в годы Войны за Кольцо.
   Фолко ничего не  оставалось,  как  молча  проглотить  обиду.  Проклятые
гондорские спесь и самоуверенность!  И  это  Этчелион,  самый  толковый  и
рассудительный из приближенных короля! Что же тогда скажет сам повелитель,
отрешившийся от земного, по словам Атлиса?
   Молодые же дворяне,  переглянувшись,  как  по  команде  набросились  на
друзей с  вопросами,  подвергая  сомнению  каждый  пункт  их  рассказа.  К
удивлению хоббита, особое возмущение вызвал у них Великий Орлангур.
   - Сказки! - кричали они. - Как может из ничего зародиться нечто? Откуда
у него такие сведения? Где гарантии, что он сам - не коварный слуга Тьмы?
   Здесь уже возмутились эльфы. Тон беседы стал опасно повышаться, но  тут
герцог поднял руку, останавливая спорящих.
   - Я думаю, что вам, бесспорно, нужно предстать перед его величеством, -
сказал Этчелион и дипломатично прибавил: - Все в его руках. Если я  получу
его приказ - ратники начнут собираться в тот же день.
   Кивком головы герцог отпустил незадачливых послов.
   Один из его приближенных отправился вместе с ними  -  распорядиться  об
отдыхе и обеде для гостей.
   У выхода маялся Атлис, отпустивший  назад  своих  разведчиков,  но  сам
задержавшийся узнать результаты посольства. Он кинул лишь беглый взгляд на
лица путников и досадливо дернул плечом.
   Когда они устроились в отведенных им покоях дворца и двери закрылись за
слугами, Атлис кинулся к ним с расспросами.
   - Он не поверил мне, - сквозь зубы сказал хоббит.  -  О,  мощный  Манве
Сулимо, зачем ты лишил меня дара красноречия!
   - Ты был красноречив, как десять  Саруманов,  -  буркнул  Торин,  -  да
только все это зря. Они не верят, потому что не хотят верить!
   - Погодите судить герцога,  -  вступился  за  Этчелиона  Атлис.  -  Его
подлинных мыслей не знает и его собственная подушка.  Дождитесь  приема  у
короля!
   - Сколько времени нам придется  ждать?  -  огрызнулся  Малыш.  -  День?
Месяц? Год?
   Атлис промолчал.
   - Но это ж безумие -  отмахиваться  от  такой  угрозы!  -  ударил  себя
кулаком по ладони хоббит.
   - Я не знаю, что могло бы их убедить, - покачал головой  Беарнас.  -  У
нас действительно нет никаких доказательств...
   -  Подобные  вещи  доказываются  только  одним  -  совокупностью  неких
признаков,  замеченных  заранее  и  укладывающихся  в  нарисованную   этим
объяснением картину, - возразил ему Маэлнор. - У нас нет и быть  не  может
ничего подобного. Если гондорские разведчики бездействовали или же если их
донесения оседали где-то невесть где...
   - Что тут спорить! - в раздражении махнул рукой Торин. - Я  думаю  так:
несколько дней подождем... а если ничего не будет  -  двинемся  на  север.
Сделаем небольшой крюк - пройдем через Лориэн, дадим знать Дори Славному в
Морию, чтобы там были готовы. И - на восток, к Болотному Замку, благо идти
недалеко и дорога известна.
   - И оставим Гондор в неведении? - упрекнул Беарнас гнома.
   - Я оповещу всех капитанов, каких только смогу, - хмуро сказал Атлис. -
Ваше предупреждение не пропадет даром, не сомневайтесь. Можем мы не много,
но по крайней мере пограничные укрепления будут заняты. Враг там  обломает
зубы! То же и на переправе  через  Андуин.  Командиров  отдельных  отрядов
поднять куда легче, хотя налетов не было уже очень давно... И последнее, -
добавил воин, вставая. - Каково бы ни было ваше дело в Болотном  Замке,  я
прошу вас - возьмите меня с собой! Я догадываюсь,  что  предстоит  крепкая
драка, и думаю, что еще один верный меч будет вам небесполезен.  А  сейчас
прощайте! Я отправляюсь поднимать тревогу.
   Атлис скрылся, не став даже слушать возможные возражения или, наоборот,
выражения согласия.
   - Как бы то ни было, - заметил Маэлнор, -  задерживаться  здесь  мы  не
можем. Я сомневаюсь, что гондорцы отправят с нами  к  Дол-Гулдуру  сильный
отряд.
   - А я сомневаюсь, что теперь к Болотному  Замку  надо  идти  вообще,  -
внезапно заявил Малыш; Торин покосился на него с подозрением, но Маленький
Гном продолжал: - Думаете, что мы успеем? Андуин же будет перерезан!
   - Если выйдем завтра-послезавтра, то проскочим, - сказал хоббит.
   - И засядем в засаде с неясными шансами на успех? А судьба Запада будет
решаться где-нибудь в Рохане! Вспомни, ведь принц собирался отправить туда
свою дружину! Не окажется ли наша засада бесплодной?
   - Если мы узнаем, что война вовсю идет уже  в  глубине  Рохана,  тогда,
наверное, сможем уйти, - предположил Беарнас.  -  Не  думаю,  чтобы  Олмер
бросил свои войска в разгар боев.
   - Да, он появится там либо до начала, либо когда  уже  все  кончится...
победой или поражением. В первом случае - чтобы  сделать  свое  господство
над Средиземьем окончательным, во втором -  чтобы  собрать  новые  силы  и
продолжить войну.
   - Проклятье! - скрипнул зубами Торин. - Мы  сидим  здесь  вместо  того,
чтобы плыть вверх по Андуину! А  Олмер,  быть  может,  уже  на  подходе  к
Чернолесью!
   - Что спорить, давайте  лучше  ужинать,  -  потянулся  к  расставленным
яствам Малыш.
   Остальные молча последовали его совету. Спустя  некоторое  время  вновь
появился слуга,  осведомившийся,  нет  ли  у  господ  послов  каких-нибудь
желаний.  Таковые  отыскались.  Эльфы  пожелали  осмотреть  город,   гномы
собрались на оружейный  рынок  и  звали  с  собой  хоббита,  однако  Фолко
отрицательно покачал головой.
   - Я бы хотел поклониться могиле Великого Короля, - негромко сказал  он,
- и увидеть место последнего успокоения Перегрина  Тукка,  Воина  Гондора,
принесшего присягу Наместнику Дэнетору,  и  Мериадока  Брендибэка,  Рыцаря
Рохана...
   Слуга поклонился, с уважением глядя на хоббита.
   - Твое желание, почтенный, будет исполнено. Следуй за мной.
   Они шли тем же  путем,  которым  несли  бездыханного  Фарамира  в  день
Пелленорской Битвы. Молчаливая улица, улица королевских гробниц; а  вот  и
стоящие в стороне три гробницы вместе - три фигуры со скрещенными на груди
руками. Перегрин, Мериадок и Великий Король Арагорн, Элессар Эльфийский...
   Слуга отошел  в  сторону,  оставив  хоббита  наедине  с  мертвыми.  Они
казались спящими, их тел не коснулось  тление;  хоббит  долго  смотрел  на
иссеченное морщинами лицо того, кто был его  предком,  чья  рука  оборвала
нить  жизни  Короля-Призрака,  страшное   наследство   которого,   однако,
продолжало жить, и вот уже потомок великого Мериадока готовился  встать  с
ним лицом к лицу.
   - Они думали, что Зло избыто навеки, - прошептал  хоббит.  -  Теперь  я
знаю, что это невозможно. Они достигли всего, чего только могли. И ушли...
   Фолко повернулся и зашагал обратно - в мир живых.


   Минула беспокойная ночь.  Хоббит  вертелся,  не  в  состоянии  заснуть.
Вечером он пытался мысленно поговорить с Гэндальфом - и у него  ничего  не
получилось; тогда он вынул перстень Форве и сосредоточился  на  магическом
камне.
   И вновь  мало-помалу  исчез,  погас,  скрылся  в  жемчужно-серых  тенях
окружающий  мир,  раздвинулись  стены,  перед  мысленным  взором   хоббита
замелькали  поля,  пажити,  покосы,  дома;  пронеслась  и  исчезла   лента
величественного Андуина; взгляд уходил все дальше и дальше на восток.  Вот
показались мрачные громады Изгарных  Гор;  вот  остался  позади  Мораннон.
Потянулась безжизненная равнина Дагорлада. Хоббит нетерпеливо ждал,  когда
же наконец появится сам принц, но вместо этого увидел скопище темных теней
на  обожженной  Сауроновым  пламенем   земле.   Он   невольно   вздрогнул,
пригляделся - и стиснул зубы.
   По широкому тракту темной  рекою  текла  степная  конница  истерлингов.
Фолко разглядел многочисленные знамена и значки кланов,  конных  лучников,
копейщиков,   немногочисленных    пехотинцев    -    видно,    из    числа
истерлингов-пахарей; войско двигалось  сплошным  потоком,  и  конец  этого
потока терялся где-то во мгле востока.  Очевидно,  камень  в  перстне  был
чем-то сродни Палантирам - мог при определенных условиях  показывать,  что
происходит в дальних краях, к которым тянулась мысль  обладателя  перстня.
Фолко попробовал задержать свой взгляд на войске подольше, но,  видно,  он
еще недостаточно хорошо умел обходиться с этим чудесным инструментом.  Его
мысль скользнула дальше, настойчиво отыскивая Форве, и наконец нашла  его.
Хоббит увидел прекрасный покой  с  широкими  арчатыми  окнами,  забранными
многоцветными  витражами.  В  кресле  красного  дерева,  подперев  кулаком
голову, в  глубокой  задумчивости  сидел  принц,  не  отрывая  взгляда  от
расстеленной  перед  ним  на   столе   карты   Средиземья.   Внезапно   он
встрепенулся, словно разбуженный резким порывом  ветра:  взгляды  эльфа  и
хоббита встретились.
   - Я видел... видел воинство на пути вдоль Изгарных Гор к Андуину,  -  в
горячке, даже не поздоровавшись, выпалил хоббит. - Это Олмер? Да?
   - Олмер, - медленно кивнул Форве, и взгляд его был тяжел. -  Наши  дела
совсем плохи. Мы блокированы. В Серединном Княжестве что-то готовят, но им
нужно время - и немалое. А Вождь идет на Запад! И скажу еще -  зашевелился
Харад. Мы только что получили эти  сведения  -  от  Черных  Гномов,  и  не
спрашивай меня, как нам это удалось! Они опять уходят вглубь и не выставят
войска.
   - Что значит - зашевелился Харад? - стиснул кулаки Фолко.
   - Вожди племенных союзов Ближнего и Дальнего Харада двинули ополчения к
Поросу.  Один  их  удар  направлен  против  Умбара  -  но,  по-моему,   он
отвлекающий. Главный же удар они нанесут с направления, откуда никогда  не
атаковали раньше, - вдоль южной цепи Эфель Дуата, Гор Мрака. Южный  Гондор
- от Пороса до Харнена - ныне густо населен, но они  хотят  отрезать  его,
пробиться вдоль гор к переправе на Поросе - и ворваться в  Южный  Итилиэн.
План их ясен - не нужно быть магом, чтобы  прочесть  их  намерения.  Олмер
берет Гондор в кольцо, но, по-моему, все действия харадримов направлены на
то, чтобы просто сковать силы Гондора  и  обеспечить  прорыв  главных  сил
Вождя через Андуин в Рохан и дальше, за Туманные Горы.
   - Предупредить Рохан мы уже не успеем, - мрачно заключил Фолко.
   - Не успеете. Разве что кто-то из Гондора, не мешкая, пошлет туда весть
о надвигающейся беде. Но вам нужно спешить к  Болотному  Замку!  Насколько
мне известно, Главное Мертвецкое Кольцо у Олмера близ сердца, но пока  что
он его не надел. У меня такое чувство, что он все-таки наденет  его  перед
первой битвой, чтобы действовать наверняка. Бой будет где-нибудь  недалеко
от Рэроса - скорее севернее, там удобнее подступы  к  Андуину  с  востока,
ровная степь на западе, кроме Чистолесицы, никаких преград до самых  Ворот
Рохана и Исены... Но скажи, как дела у вас? Ведь вы сейчас в Гондоре?
   - В Гондоре, - кивнул Фолко.  -  Но,  похоже,  нам  не  очень-то  здесь
верят... - Он быстро рассказал принцу об их беседах в  Минас-Тирите.  -  И
мне до крайности важно понять: действуют ли еще  Палантиры  Гондора?  Ведь
если с ними все в порядке, то объяснить происходящее здесь с нами я  никак
не могу.
   - Палантиры Гондора могли и ослепнуть,  -  озабоченно  покачал  головой
Форве. - Ты, наверное, уже догадался - камень в твоем  перстне  во  многом
подобен им, хотя, конечно,  куда  как  слабее.  Но  у  него  иной  принцип
действия - и потому враг еще не  до  конца  заблокировал  его.  Гондорские
Камни он вполне мог ослепить.
   - Почему ты так думаешь? - воскликнул хоббит.
   - Потому что замутились и стали неуправляемы те наши видящие камни, что
были созданы когда-то по образу и подобию  Палантиров  Феанора,  -  мрачно
пояснил Форве. - Слишком долго Враг владел одним из них - владел и  проник
в тайны их работы. Кольца Назгулов дали Олмеру неосознанное знание о  том,
как можно  избежать  этого  всевидящего  ока.  Боюсь,  скоро  он  заставит
закрыться  и  наши  с  тобой  каменные  зрачки...  Короче,  торопитесь   к
Дол-Гулдуру! Если вы потерпите неудачу и там  -  одно  лишь  вмешательство
Валаров или Великого Орлангура сможет  изменить  ход  событий.  Постарайся
убедить короля! Покажи ему этот перстень. Постарайся вызвать меня  -  быть
может, я смогу как-то повлиять на него, если вам не будет веры.
   - Так и сделаю, не сомневайся...


   Утром следующего дня их позвали к королю.
   Тронный зал был полон торжественно одетой толпой  придворных.  Сверкала
драгоценная гномья сталь доспехов и клинков, пламенели  гордые  девизы  на
древних гербах. От самых ворот Цитадели был  выстроен  почетный  караул  -
воины в черном и  серебряном,  с  мечами  наголо.  Резное  крыльцо  дворца
покрывал роскошный ковер. Пели трубы, звонко звучали большие гулкие  рога.
Слуги распахнули обе половины широких дверей - и хоббит увидел Короля.
   Да, это был истинный властитель Запада: густые черные волосы  ниспадали
на плечи, серебряные нити сверкали на висках; каждая  черточка  его  лица,
казалось, вышла из-под резца искусного  скульптора  -  настолько  четки