кто  шел  с
Олмером, собрали немало добычи... Они сейчас верховодят в  Умбаре.  Мне  с
ними не по дороге. Так что, думаю, войско мы  наберем  легко.  Вот  только
зачем королю эта война?
   Фарнаку хоббит и гномы  могли  сказать  все  же  больше,  чем  молодому
Хьярриди.
   - Так, так, так... - Кормчий покряхтел.  -  Понятно...  Тут  скорее  не
землю приобретешь, а к Морскому Отцу отправишься: с истерлингами  тягаться
- будь готов, что полдружины положишь. Да и королевское слово... Как бы не
стал Эодрейд... гм... беспокойным соседом. Не  ровен  час,  нашими  руками
уберет пришельцев из Энедвэйта, захватит Тарбад, а потом и мы  ему  мешать
станем. Не хотел бы я против его  конницы  драться...  Разве  что  хирд  в
союзниках имея!.. Но и отказать Эодрейду - как? Он один нас  поддерживает,
пошлины его низки, а товары хороши, их  наверняка  продать  можно  -  хоть
истерлингам тем же. Но почему ему вообще вступила в голову такая мысль?  Я
его знал как воина чести...
   Друзья переглянулись. Нет, о своих догадках говорить Фарнаку было рано.
Пока рано.
   - Сами не знаем, - развел руками  Малыш,  -  но  дело  свое  посольское
делаем. Хотя нам все это не по нутру.
   Фарнак только и покачал головой.
   - Уж больно кусок лаком, - признался он со вздохом.  -  Верно  Хьярриди
сказал - тут и десять тысяч воинов  легко  набрать  можно.  И  все-таки  с
такими силами войну против Терлинга затевать - проще самому зарезаться. Он
же легко сто тысяч выставит! А Тарбад показал -  командовать  его  воеводы
умеют. Их с налету не возьмешь! Да, не было печали...
   - Только нам все равно надо в Умбар, - как бы вскользь заметил Фолко. -
У нас там одно очень важное дело.
   - Ну, дело так дело. Мне-то что? По старой дружбе отвезу бесплатно.
   - Послы короля Эодрейда не могут  плыть  так.  -  Торин  вытащил  из-за
пазухи увесистый кошель. - Если сам  не  возьмешь  -  пусть  твои  молодцы
угостятся как следует!
   - Себе и впрямь не возьму. - Фарнак потемнел лицом.  -  Но  братия  моя
гульнет, конечно, с преизлихом... - Он взвесил кошель на ладони. - Хорошо!
Как там еще с походом получится, даже Морской Отец не ведает, а раз вам  в
Умбар - я отваливать велю, как только вы вернетесь. Пока до устья, да  там
перегружать... Время и пройдет.
   Хьярриди и Фарнак отправились к себе на судно;  Фолко,  Торин  и  Малыш
решили в последний раз наполнить прощальную чашу.
   В углу внезапно послышался шорох.
   - Крысы! - завопил Малыш. Этих тварей Маленький Гном  терпеть  не  мог.
Недолго думая, он со  всей  силы  швырнул  туда  только  что  опустошенную
деревянную кружку.
   В углу ойкнуло.
   -  Мастер  Холбутла!  -  послышался  робкий   голосок.   Из   дальнего,
полутемного угла внезапно выступила невысокая, очень тонкая  фигурка,  чью
хрупкость не мог скрыть даже свисавший до земли бесформенный грубый плащ.
   Фолко так и подпрыгнул:
   - Эовин! Силы земные, что ты здесь делаешь?!
   - От те на! - остолбенел Малыш. - Не зашиб я тебя?
   - Да нет вроде... - раздалось в ответ.
   Девушка  стояла,  сцепив   руки   так,   что   пальцы   побелели.   Под
распахнувшимся плащом  виднелась  обычная  одежда  молодого  всадника,  на
тонком поясе - кинжал, за плечами - небольшой охотничий лук.
   Щеки девчонки пылали.
   - Я хотела... я думала... - пролепетала она и, словно устыдившись этого
лепета, гордо вскинула голову. - Возьмите меня с  собой!  -  выпалила  она
одним духом.
   Малыш впервые в жизни поперхнулся пивом.
   - Тебя?.. С собой?.. - Фолко растерянно глядел на Эовин. - Куда?
   - Куда угодно. - Она покраснела. - Куда угодно, хоть на  край  света...
не могу я больше сидеть за крепостными стенами! Имя, которое я ношу... нет
сил... Я тоже хочу стать воительницей! - пылко закончила девушка.
   - Что ж, нам теперь плестись обратно в Хорнбург?  -  как  бы  невзначай
поинтересовался Малыш.
   - Зачем? - удивился Торин. - Она из  дома  сбежала!  Сдадим  роханскому
сотнику. Пусть отправит к родным, чтобы как следует выпороли!
   - Я Эовин, дочь Эотара, - глаза девушки сверкнули, - и я ни  перед  кем
не держу ответ! Мои родители погибли, а сестра выходит замуж.  Не  хочу  я
племянников нянчить! Я с оружием умею обращаться, раны врачевать...
   - Пироги печь... - проворчал хоббит.
   Эовин покраснела еще гуще.
   - Да, и пироги! - Голос ее  зазвенел  от  чудом  сдерживаемых  слез.  -
Потому что без пирогов хуже, чем с ними!..
   Гномы усмехнулись.
   - Возьмите... - жалобно протянула Эовин, вновь теряя свой  воинственный
вид. - Возьмите, я вам пригожусь...
   - А если тебя убьют, что мне делать?  -  сердито  нахмурился  Фолко.  -
Совсем у тебя, верно, в голове помутилось! Там, куда мы направляемся, тебе
ну совершенно делать нечего!
   - А ну как найдется? Вспомните меня, да поздно будет!
   - Да уж найдем, как без тебя справиться! - язвительно отрезал хоббит. -
Все, разговор закончен. Малыш! Ты там роханский патруль не видишь?..
   - Я все равно за вами пойду! - Эовин стиснула кулачки.
   - Девчонка!.. - Фолко уже терял терпение,  и  тут  Торин  вдруг  слегка
тронул разошедшегося друга за рукав.
   - Она ж влюблена в тебя по уши, - прошептал гном на ухо  хоббиту.  -  А
коли так - дело серьезное. Роханских  дев  не  знаешь?  В  реку  бросится,
утопится, к хазгам в лапы попадет, а от своего не отступится!
   Гномы к делам сердечным всегда  относились  с  небывалой  серьезностью,
делая в жизни один-единственный выбор - или не делая его вообще.  И  в  их
глазах  мешать  кому-то  в  подобном  значило   тяжко   согрешить   против
установлений Махала. С точки зрения  Торина,  Фолко  уже  сейчас  поступал
против совести.
   Хоббит оторопело уставился на Торина,  чувствуя,  что  вот-вот  лишится
рассудка.
   - Это судьба, - кивнул Малыш,  очень,  очень,  очень  серьезный  Малыш,
каким Фолко не видел его с самой Серой Гавани.
   - Да вы что? - У хоббита округлились глаза. - Взять с собой...  туда...
эту девчонку?!  Да  Эодрейд  прикажет  нас  повесить  за...  за...  она  ж
малолетка совсем!
   - Я уже могу повязать волосы платом замужества! - Эовин  гордо  задрала
нос.
   Это было правдой -  в  обезлюдевшем  Рохане  теперь  выходили  замуж  и
женились рано.
   Гномы молча смотрели на Фолко, а он на  гномов.  Молчаливая  игра  "кто
кого переглядит" продолжалась довольно долго.
   - Куда двое, туда и третий, брат хоббит, - нарушил молчание Торин.
   - Так, значит, я с вами? - выдохнула девушка.
   Фолко медленно кивнул, чувствуя, что подписывает себе приговор.
   Эовин, взвизгнув, подскочила, захлопав в ладоши.
   - Если Фарнак не возьмет ее на  борт,  я  не  виноват,  -  с  последней
надеждой в голосе пробормотал хоббит.


   ИЮНЬ, 7, СТОРОЖЕВОЙ ЛЕС В ДОЛИНЕ НАН КУРУНИР,
   ЮЖНАЯ ОКОНЕЧНОСТЬ ТУМАННЫХ ГОР

   Трое друзей и  Эовин  без  всяких  происшествий  добрались  до  границы
роханских владений. Девчонка оказалась отличной спутницей  -  некапризной,
выносливой и упорной. Как и все в Рохане, она словно бы родилась в  седле,
умела из ничего в мгновение ока сотворить сытный походный  ужин,  а  кроме
того, что особенно ценилось Малышом, неплохо пела и знала множество баллад
- от рвущей сердце "Бури над Исеной" до ликующей "Эодрейд в Эдорасе". Пела
она и об Олмере, Короле-без-Королевства, - величайшего  завоевателя  чтили
даже враги. Никаких хлопот Эовин не доставляла.
   Трое друзей вновь шли тем же путем,  что  и  десять  лет  назад,  когда
тайком пробирались к Исенгарду  в  надежде  найти  там  следы  загадочного
Вождя... На сей раз все было иначе, и прятаться не  пришлось.  Пограничная
стража пропустила их после того,  как  Фолко  показал  грамоты;  Эовин  же
ловко, точно змейка, проползла по зарослям. Ее не заметили.
   Оставив на всякий случай топоры гномов начальнику заставы, Фолко и  его
спутники двинулись дальше.
   Здесь, в Нан Курунире, за истекшие годы ничего не изменилось в  отличие
от Рохана, Арнора и всего Эриадора. Так же негромко  переговаривалась  под
летним ветром листва буков и грабов, спокойно текла Исена, и  видно  было,
что  уже  немало  лет  люди  избегают  этих  мест.  Роханцы   никогда   не
приближались к краю Сторожевого Леса ближе чем на три полета стрелы. Эовин
притихла, с опаской поглядывая на вздымающуюся стену деревьев.
   - Ну что, нас опять начнет водить, как тогда? - проворчал Малыш. -  Вот
уж меньше всего хотелось бы снова плутать по этим корням и корягам!
   - Мы ему  постараемся  представиться,  -  откликнулся  Фолко,  вплотную
подходя к зеленой стене зарослей и высоко поднимая руку с надетым на палец
эльфийским перстнем. Мотылек в камне, казалось, начал  быстрее  взмахивать
крылышками - или, может, это  просто  стало  сильнее  биться  от  волнения
сердце хоббита? В бурях и тревогах последних лет ему было  не  до  Старого
Энта. Судьба бросала Фолко  то  к  родному  очагу,  когда  немалой  кровью
пришлось отражать натиск хеггов да  орков  на  Хоббитанию,  то  в  дальние
восточные пределы - к Великому Орлангуру и владениям принца Форве.  А  вот
Старый Энт все эти годы не покидал своего леса, но хоббит  не  сомневался,
что  если  кто  в  пределах  досягаемости  и  может  им  помочь,  так  это
Древобород.
   - Мэллон! -  четко  выговорил  Фолко  по-эльфийски.  Он  действовал  по
наитию, что  порой  бывает  полезнее  долгих  и  многомудрых  рассуждений.
Элдарское слово, открывавшее Врата Мории.  Кто  знает,  может,  Фангорн  и
научил  ему  своих  подданных,  на  тот  редкий  случай,  что  кто-то   из
Перворожденных все-таки заглянет сюда? - Элберет  Гильтониэль!  Пропустите
нас, мы идем к Древобороду, хозяину Фангорнского Леса! Я  ищу  Фангорна!..
Проводите нас к нему!
   Сторожевой Лес отличался от Фангорна тем, что здесь - особенно в первых
рядах - стояло множество  хуорнов.  И  сейчас  Фолко  чувствовал:  на  них
взирает бесчисленное множество незримых глаз. Ощущая то  же  самое,  гномы
неловко задвигались, поднимая безоружные руки и  всячески  показывая,  что
топоров при них и в помине нет.
   Ничего не изменилось. Все осталось как прежде.  Не  открылась  чудесным
образом тропа в глубь Сторожевого Леса, не явился путникам сам  Древобород
- просто направленные на хоббита и его  товарищей  взгляды  куда-то  разом
исчезли. Фолко обернулся к друзьям:
   - Пошли.
   - Куда?! - завопил Малыш. Лезть в чащобу ему ужасно не хотелось.
   - Пойдем старым путем, держась края гор. В конце  концов  доберемся  до
Древобородова дома, - ответил хоббит.
   Малыш в сердцах сплюнул.
   На сей раз дорога через Сторожевой Лес оказалась куда  легче.  Сплошные
переплетения ветвей исчезли,  деревья  не  смыкались,  подобно  бревнам  в
крепостном частоколе. Довольно скоро путники достигли края долины; оставив
склоны гор по левую руку, осторожно двинулись в глубь  леса.  Ловчее  всех
прыгала через корни и коряги легконогая Эовин.
   - Погодите! - вдруг замер Торин. - Не здесь ли мы уже побывали?
   Круглая поляна с мягкой тонкой травой; серое тело скалы, пенный росчерк
водопада; бурливый ручей,  утекавший  куда-то  в  чащу;  каменный  стол  и
каменные кувшины в скальной нише.  Вот  только  травянистое  ложе  куда-то
исчезло...
   Дом Старого Энта был пуст.
   -  Ну  что,  не  послушались?  -  напустился  на   друзей   Строри.   -
Протаскались,  ноги  посбивали?  И  куда  теперь  -  до  Лориэна   скакать
прикажете?
   Не удостоив его ответом, Торин пристально взглянул на хоббита.
   - Искать Древоборода по  всему  Фангорну  мы,  конечно,  не  станем,  -
медленно сказал Фолко, размышляя вслух.  -  Но  вот  его  кувшины...  я  б
непременно в них заглянул!
   - Ты что? - поразился Торин. - Наковальня на затылок свалилась?
   - Нет... - Чуткие пальцы хоббита осторожно ощупывали замазанные  глиной
горловины. - Фангорн ушел отсюда... Я чувствую. Это место хранит память  о
нем, но сам он сюда не вернется.
   - Да что ты такое несешь! - не выдержал Малыш. - Ты-то откуда это знать
можешь?!
   Фолко со вздохом опустился на теплую землю подле  одного  из  кувшинов.
Запрокинув голову, он несколько мгновений смотрел куда-то вверх, словно  к
чему-то прислушиваясь, а затем покачал головой и обернулся к Малышу:
   - Когда мы шли сюда - я имею в виду, шли десять лет назад, - это  место
было полно чародейства. Не такого, что порождает огненные смерчи или  тому
подобное, но чародейства тонкого, дивного и древнего,  тайных  теней,  что
отбрасывают духи под лучами Нездешних Солнц... Я  видел  холодные  звезды,
что возвещали появление Фангорна. Теперь ничего этого нет и в помине.  Лес
был тогда жив, он пытался не пропустить нас... А  теперь...  Здесь  пусто,
тихо и сонно. Трава и  деревья  вновь  уснули.  Чародейство  покинуло  эти
места, и когда воротится назад - кто знает? Что-то изгнало Древоборода  из
этих мест... Нечто, заставившее его вернуться в глубины Фангорна. Хотел бы
я знать, что именно!
   Фолко произнес все это чуть нараспев,  покачиваясь,  точно  в  забытьи.
Быстро-быстро кружились перед  мысленным  взором  тонкие  лепестки  синего
цветка, спасенного от жадной земной пасти им, хоббитом, десять  лет  назад
неподалеку от этих мест.  Фолко  даже  не  удивился  возвращению  и  этого
видения. Напротив, он, наверное, больше был бы озадачен, не  случись  так.
Просыпались от долгого сна те Силы, что, казалось бы, навек покинули  этот
мир после гибели Серой Гавани и Исхода эльфов...
   Гномы озадаченно косились на друга, Эовин глядела на Фолко разинув рот.
   - Эк ты, брат хоббит, вновь говорить-то стал, - покачал головой  Торин.
- Ровно мы опять за Олмером гонимся...
   - Вы гнались за Олмером? -  задыхаясь,  выпалила  Эовин,  однако  Торин
одним взглядом заставил девчонку умолкнуть.
   - То-то и оно, что опять, -  буркнул  Малыш.  -  Плетете  невесть  что!
Притащили меня в эту чащу невесть зачем, Древоборода  не  нашли  -  так  и
будет он нас тут дожидаться; а  теперь  снова  в  видения  да  пророчества
ударились! Ох, не  кончится  это  добром,  ох,  не  кончится!..  Ну,  чего
теперь-то стоим? - сварливо осведомился он напоследок.  -  Бери  мешки  да
айда отсюда!
   - Если бы Древобород навек покинул этот край,  то  едва  ли  он  бросил
здесь свои кувшины, да еще так тщательно запечатанные, - игнорируя Малыша,
задумчиво уронил Торин.
   - А может, не  бросил,  а  специально  оставил?  -  предположил  Фолко,
пристально глядя на каменный бок одного из сосудов. - Я вот этот,  похоже,
помню. Он мне из него питье наливал...
   - Ты что, еще подрасти хочешь? - хохотнул Малыш. Ему было все  ясно,  а
следовательно, и скучно, он переминался с ноги  на  ногу,  яростно  теребя
бороду.
   - Подрасти не подрасти, но... Торин! Может, с собой  их  возьмем?  Чует
мое сердце. Старому Энту они уже без надобности...
   Хоббит внезапно умолк, замерев и пристально  вглядываясь  в  камень  на
своем перстне. Казалось, он потерял дар речи от удивления.
   - Бросил бы ты это дело, Фолко. - Торин тем временем покачал головой. -
Не нравится мне эта выдумка. Питье энтов - штука не простая, да и прилично
ли без хозяина по его запасам шарить?
   Хоббит встряхнулся, приходя в себя.
   - Это не запасы. - Он покачал головой. - Это оставлено как дар... тому,
кто придет и воспользуется...
   - Да откуда ты это знаешь, расплющи меня Хругнир! - завопил  потерявший
остатки терпения Маленький Гном.
   Вместо ответа Фолко лишь поднял перстень. Гномы вгляделись - и  ахнули.
Эовин невольно вскрикнула.
   Алый мотылек исчез. Вместо него появилась крошечная движущаяся картина:
ночь, звезды над лесом, темный, уходящий к самому  небу  склон  и  высокая
фигура Старого Энта, аккуратными и медленными движениями ставящая один  за
другим запечатанные кувшины.
   - Я знаю, что в оный день ты придешь сюда,  непоседливый  и  торопливый
хоббит, - чуть нараспев, совершенно несвойственным  ему,  обычным  людским
языком из камня на перстне произнес голос Фангорна. - И  я  знаю,  что  ты
будешь искать.  Видения!  Того,  что  поможет  тебе  взглянуть  далеко  за
окоем... Я оставляю тебе мое питье. Я составил его  специально  для  тебя;
Пусть твой путь будет более удачлив... Мои слова запомнят  вода  и  камни,
трава и ветви. И когда бы ты ни пришел сюда, дар эльфов поможет тебе  меня
услышать. Я предвижу: Мир наш еще ждут великие испытания, и судьба поведет
тебя прямо в самое пламя.
   Голос замолк. Пораженные, молчали и гномы и девушка.
   -  Я  услышал  этот  голос,  когда  потянулся  к  кувшину,  -  медленно
проговорил Фолко. -  Не  знаю,  отчего  меня  сразу  потянуло  к  энтскому
питью... Руки сами вспомнили все, как будто это я его туда поставил...
   - Да, - после некоторого молчания вздохнул Торин, - вот уж не ожидал! А
почему же тогда Фангорн сам не встретил нас здесь?
   Хоббит пожал плечами и молча потянулся к кувшину. И - о  чудо!  -  едва
руки коснулись каменного бока посуды, кувшин засветился точно так же,  как
и в ладонях  Старого  Энта,  но  только  тревожным,  багряным  светом.  По
светящимся стенкам пробегали короткие темные молнии.
   Фолко быстро, одним движением выбил глиняную пробку  и  наполнил  чашу,
что так и стояла здесь же, на столе, точно ожидая гостей.
   - А нам? - немедленно возмутился Малыш.
   - Едва ли оно подействует на вас так же, как на меня, - покачал головой
Фолко, но питье друзьям, естественно, налил.
   - А тебе нечего, - буркнул хоббит, устремляя на переминавшуюся  с  ноги
на ногу Эовин нарочито суровый взгляд. -  Кто  знает,  еще  потравишься...
Людского питья тут не оставлено.
   - Так вы, мастер Холбутла, значит, еще  и  колдовать  умеете!  -  Эовин
восхищенно взирала на Фолко, не обращая внимания на его насупленные брови.
   - Будет чушь молоть! - прикрикнул хоббит. - Мы такое уже  пили.  А  вот
что с тобой случится, коли ты энтского питья отведаешь,  один  Эру  знает!
Так что сиди смирно.
   Эовин с видом послушной девочки скромно потупилась.
   - Сдвинем чаши, - негромко произнес Торин. -  И  возблагодарим  владыку
Фангорна за его доброту.
   Ароматное и терпкое питье, оно напоминало  хоббиту  хорошо  выдержанное
старое вино. Во многом напиток походил на  тот,  что  Фолко  попробовал  в
первую свою встречу с Древобородом, но немало оказалось и внове. Сладкий и
горький, холодный и горячий - все вместе; голова от  него  кружилась  так,
что у хоббита подкосились ноги. В глазах вспыхнуло алое пламя - такого  же
цвета, что и светящийся кувшин. На краткий миг  Фолко  увидел  все  лесные
глубины Фангорна, а в самом  сердце  великого  леса  -  неспешно  бредущую
фигуру пятнадцатифутового исполина.  Старый  Энт  внезапно  замер,  поднял
глаза вверх - и его взгляд встретился со взором хоббита.
   - Я рад, что мой дар нашел тебя, хуум-хом! - раздалось в ушах Фолко.  -
О чем ты хотел спросить меня? Торопись!
   - Свет!  Ты  чувствуешь  свет?!  -  выкрикнул  Фолко,  шестым  чувством
понимавший, что это сейчас - самое главное,  главнее,  чем  нелепая  война
Эодрейда, главнее всего, даже оживших кольца и кинжала.
   - Свет? Хуум-хом, да, да! Древний свет! Мне кажется, что  отблески  его
были в глазах прозывавшегося Серой Мантией, Тинголом...
   - Как ты сказал? Тингол?
   - Тингол! - громыхнуло в ответ. - И та, что с  ним...  Эльфы  звали  ее
Медиан.
   - В их глазах? Этот свет? Древобород, мне надо увидеть тебя?
   - Ничего не выйдет, любезный мой хоббит. Я уже  в  пути  и  не  поверну
назад. Это мой путь, и не спрашивай, куда он ведет! Мой дар  поможет  тебе
найти меня и говорить! А теперь прощай!
   Видение оборвалось. Оно  длилось  лишь  несколько  мгновений,  и  Фолко
быстро пришел в себя.
   Гномы в недоумении таращились на него.
   - Здорово, конечно, но, по-моему, ничего особенного, - резюмировал  тем
временем Малыш.
   - Я видел Древоборода, - отчеканил Фолко.
   - Видел Древоборода? - удивились его товарищи.
   Фолко в нескольких словах пересказал случившееся.
   Гномы дружно потянулись чесать  затылки.  Глаза  у  Эовин  стали  точно
чайные блюдца.
   - Свет, Свет, Свет! - Хобб