есь рот Торин
вошел за ним в дом.
     Прерывающимся шепотом, вздрагивая при каждом ночном шорохе или  скрипе,
Фолко  сбивчиво  передал  Торину  суть  происшедшего.  Сейчас, когда все уже
кончилось, он не мог совладать с колотившей его крупной дрожью.
     В трепетном свете лучины стало видно, как сурово сошлись  брови  гнома,
как  заиграли желваки на скулах. Его рука потянулась к лежавшему на чурбачке
у изголовья топору.
     -- Нашел, значит,-- зло и весело щурясь, протянул  Торин  вполголоса.--
Пришел, значит! Кольцерукий, значит! -- Гном торопливо проверял, на месте ли
его  остальное  вооружение.-- Так что с ним в конце концов сделалось? Что-то
не слишком я верю, чтобы такие призраки исчезали от простого ножа.
     -- Нож ему ничего не  сделал,  по-моему,--  покачал  головой  хоббит.--
Просто  пролетел  насквозь,  и  все.  Похоже,  я все же сумел оттолкнуть его
чем-то, мне так кажется. А вот завесу точно ножом рассекло.
     -- Ну что ж., все ясно,-- вздохнул гном,-- прав ты тогда был, наверное,
Фолко -- не нужно мне было тот меч брать. Не иначе, как за  ним,  проклятый,
явился! А может, и нет, кто знает. В общем, запомнили нас в Могильниках...--
Он  вздохнул.--  Ладно, теперь уж ничего не поделаешь, будем глядеть лучше и
отбиваться покрепче, коль уж подступит... Давай спать, что ли? Хотя ты лучше
спи, а я посторожу.
     Фолко лег и прислушался к себе. Нет, внутри все было  спокойно,  ничего
не  предвещало  повторного  появления  могильного  духа,  и хоббит несколько
успокоился.
     "Оно не придет сегодня,-- вдруг понял  он,  и  опять  не  мог  сказать,
откуда появилась в нем эта непоколебимая уверенность.-- Мы еще встретим его,
и третья встреча будет последней... для одного из нас".
     После этого все сразу померкло, и Фолко погрузился в необычайно мягкий,
спокойный сон.
     На следующее утро хоббит, как обычно, отправился на кухню -- по уговору
он должен  был  работать  еще семь дней, как раз столько, сколько запросил у
них Теофраст. Ночные  страхи,  к  удивлению  хоббита,  канули  безвозвратно,
однако  подступило  другое. Он внезапно понял, как ему не хочется идти в эту
неведомую Морию. Он уже мог спокойно вспоминать происшедшее с  ним  ночью  и
понимал,  что  его спасло лишь чудо; враг был не слишком силен, но и он едва
не погубил хоббита. А если их будет несколько? Что тогда? Да и вообще,  хотя
он и не терял с
     Малышом  времени  даром,  что  сможет он сделать в настоящем бою? Мрак,
страх, голод и холод... Все это наваливалось одновременно,  лишая  его  сил,
заставляя лишь внутренне стонать при мысли о его милой, уютной комнате, куда
так  хотелось вернуться и которая казалась теперь самым безопасным местом на
земле. Вечером его таким и нашел Торин, озабоченный и торопящийся на встречу
с хронистом. Увидев унылую физиономию друга, он пристально  поглядел  ему  в
глаза, а потом дернул щекой, отвернулся и тоже помрачнел, не сказав, однако,
ни единого слова.
     Настороженно  оглядываясь,  они  дошли  до  знакомого  дома  Теофраста.
Открывшая дверь Сатти улыбнулась им, как старым знакомым.
     Они расположились той же компанией в той  же  гостиной.  Сатти,  как  и
вчера,  встала  за  конторку,  готовясь  записать  любой  интересный рассказ
кого-либо из гостей.
     Теперь больше спрашивал. Торин. Но прежде, чем начать беседу, Фолко  не
без  внутренних  колебаний  отдал в затрепетавшие сухие ладони хрониста свое
главное сокровище.
     -- Вы возили ее в седельных сумах просто так,  не  обернув  хотя  бы  в
толстый  пергамент!  --  возопил хронист.-- А это что?! Кто из вас осмелился
хлебать пиво, читая такое сокровище! --  негодующе  воскликнул  он,  раскрыв
толстый том и обнаружив на одной из первых же страниц подозрительные пятна.
     Фолко невольно улыбнулся. Этому человеку книги заменяли все на свете, и
за судьбу  Красной  Книги,  похоже, можно было не беспокоиться. Извинившись,
Теофраст выскочил из комнаты, и из-за дверей раздался его быстрый,  властный
голос,  отдававший  какие-то  распоряжения.  Вскоре  он  вернулся,  довольно
потирая руки.
     -- Разъемщик уже взялся  за  дело,--  сообщил  он.--  У  нас  Книга  не
потерпит никакого урона.
     И  началась  беседа,  из  которой  друзья  узнали,  что  Зеленый Тракт,
тянущийся через  все  разделяющие  Арнор  и  Рохан  земли,  хорошо  обжит  и
обустроен  Только в самой его середине, сразу же за переходом через Гватхло,
у западных границ Дунланда, встречаются пустые пространства, но ни  одно  из
них  не  превышает  одного-двух  дней пути. Вдоль всего Тракта стоят крепкие
деревни, в которых путники всегда могут найти и добрый  стол,  и  безопасный
ночлег -- безопасный, разумеется, насколько это возможно сейчас вне пределов
Северного  Королевства.  Там  живут  в основном выходцы из Арнора, пришедшие
туда на тучные и плодородные  земли,  но  немало  и  выходцев  из  Дунланда;
попадаются  и  роханцы, которым пришлись по нраву тамошние сочные и обширные
луга, как  нельзя  лучше  подходящие  для  их  табунов.  Эта  узкая  полоска
населенных  земель  вдоль  Тракта  на  большом  его протяжении платит подати
Арнору, а меньшая, примерно от границы с  Дунландом  --  Рохану.  Народ  там
подобрался  крепкий  и не боящийся трудностей, однако сейчас для них настали
нелегкие времена. Хотя весь Тракт теперь охраняется  арнорской  дружиной  на
севере  и  роханской конницей на юге, жизнь там стала весьма небезопасной. В
привольные южные степи и дубравы ушло немало лихих людей; после поражений на
севере туда же подались и многие разбойники.
     -- Там,  в  укромных  подлесных   местах,--   неторопливо   рассказывал
Теофраст,--  есть  потайные  селения, жители которых не признают королевской
власти и живут, не подчиняясь никому. Они главная  опора  неведомых  летучих
отрядов  на  юге  -- они поставляют продовольствие налетчикам. Живут в таких
деревнях, как правило, в полуземлянках, поля устраивают подальше  от  жилья,
зачастую  расчищая  в  лесах небольшие делянки. Найти их очень трудно, хотя,
конечно, теперь и за них, похоже, начинают браться всерьез. Прошлой  осенью,
я слышал, там сожгли не один десяток таких поселений... Да; друзья мои, хотя
после  победы  и  прошло  триста лет. Тракт по-прежнему лишь тонкая ниточка,
протянутая через океан диких и необитаемых земель. Точнее,  необитаемыми  их
назвать будет, наверное, неправильно -- живут и в Минхириате, и в Энедвэйте.
Но  о тех народах известно не очень много, и они малочисленны. Есть одинокие
рыбацкие поселки на берегах, есть и землепашцы, и охотники...
     На востоке же, между  Трактом  и  Туманными  Горами  земля  по-прежнему
пустует,  нет  никого  и  по  берегам  Сираноны.  Раньше ее использовали для
судоходства гномы, отправляющие свои товары на  запад  и  юг,  однако  после
того,  как  в  последние  годы  Мория  опустела, прекратилась жизнь и в этих
краях.
     -- А в Дунланде? Что творится там? -- жадно спросил не пропускавший  ни
одного слова Торин.
     -- О! Дунланд, друзья мои -- это удивительная страна! Она богата хорошо
родящими пашнями и прекрасными лесами, а ее недра -- железными рудами. Горцы
-- а это страна в предгорьях Туманных Гор -- народ многочисленный и упорный.
Вы помните,  у  них была ссора и даже война с Роханом в древние времена, они
были врагами и в годы  Войны  за  Кольцо.  После  Хорнбургской  Битвы  горцы
поутихли  и  заключили  с  Роханом  мир.  Им  позволили  жить по собственным
законам, но наложили, дань, которую они платят и  по  сей  день.  Среди  них
немало  неразумных  юнцов, иногда устраивающих засады и нападения на большой
дороге, но их обычно ловят и выдают сами дунландцы -- они  дорожат  нынешним
миром. Олмер сказал, что среди них ненавидят и презирают потомков сдавшихся.
Это  похоже  на  них  --  они  гордый народ, и зачастую гордыня застилает им
разум. В это я могу поверить и посоветовал бы вам  держаться  от  их  страны
подальше, быть всегда начеку, проходя вдоль ее рубежей.
     -- А Роханская Марка? Как там дела? -- продолжал расспрашивать гном.
     -- Она процветает, как и прочие части Соединенного Королевства,-- пожал
плечами  хронист,--  на  их  границах  пока  тихо,  разве что на западной, в
Воротах Рохана, иногда объявится какой-нибудь заблудивший отряд разбойников.
Но с роханскими копейщиками в открытом бою не поспоришь, да и  спрятаться  в
степях негде. Там народ крепко держит меч! У них по-прежнему каждый взрослый
мужчина  --  это  опытный  воин,  таков  их  древний  обычай,  и они от него
отказываться не желают, хотя по богатству значительно уступают Арнору и  тем
более Гондору. В Эдорасе по-прежнему высится Золотой Дворец, и король Брего,
шестой  после Теодена Великого, держит там совет с выборными своих областей.
Рохан невелик, и народу там немного, они по-прежнему живут коневодством,  но
не  гнушаются  и  земледелия.  Из Рохана в последние годы вести приходили, в
основном, о новых постройках в  Эдорасе,  Дунхарроу,  Хорнбурге,  жизнь  там
менее  тороплива  и  больше цепляется за старину. Кстати,-- усмехнулся вдруг
Теофраст,-- у роханцев вошло в обычай брать себе в жены девушек из Дунланда,
славящихся своей красотой. С гномами из Сияющих Пещер Агларонда  у  роханцев
мир и дружба -- впрочем, это почтенные гости должны знать лучше меня.
     -- Вы  сказали  об их западных границах,-- осторожно вставил Торин.-- А
что происходит на северных, восточных и южных?
     -- С южными все ясно сразу,-- ответил хронист.-- Это владения  Гондора.
На северных границах великий Фангорнский Лес и его удивительные обитатели.
     -- Энты?  --  обрадованно  воскликнул  хоббит,  больше всего любивший в
Красной  Книге  рассказ  о  чудесах  Фангорна  и  победном  марше  энтов  на
Исенгард.-- Они живы?
     -- Живехоньки,  --  заверил  его  хронист.-- После победы люди узнали о
них. Роханцы сперва дружили с ними, но затем пути Смертных  и  Долгоживущих,
как  водится, разошлись. Энты не стали наступать своими лесами на населенные
Рохирримами земли, они двинулись на север и  восток,  насаждая  в  пустынных
ранее  местах  новые  и  новые  рощи  и  перелески,  слившиеся со временем в
огромный массив, чуть ли не в половину старого Фангорна.  Что  происходит  в
его  глубинах,  я  не  знаю,  но  роханцы сейчас побаиваются Силы лесов и не
доверяют ей. Несколько раз они пытались расчистить в его южных областях себе
новые поля, однако энты дали им понять, что до добра это  не  доведет.  Нет,
разумеется,  обошлось  без  крови, но дружелюбия между Лесом и Степью это не
прибавило. Леса сейчас тянутся от самого Исенгарда вдоль подножий  Метедраса
и  через  старый  Фангорн,  севернее  Уолдского Всхолмья, вдоль реки Лимлайт
почти до самого Андуина на востоке, на севере  же  Фангорн  почти  слился  с
опустевшим  ныне Лориэном. Энты не теряли времени даром! -- сказал хронист и
примолк.
     -- Но, сказать по правде,-- продолжил он минуту спустя, отпив холодного
пива и переведя дух,-- меня сейчас занимает больше  Исенгард,  и  я  немного
удивляюсь, что вы до сих пор не задали о нем ни одного вопроса. Энты, как вы
помните,   окружили  поначалу  его  развалины  густым  мелколесьем,  и  люди
мало-помалу забыли дорогу к этому  недоброму  месту.  Окружить-то  энты  его
окружили, да, по-моему, и забыли о нем, целиком увлекшись своим продвижением
на восток и на север. А тем временем среди арнорских охотников и следопытов,
хаживавших  далеко на юг в поисках новых угодий и не побоявшихся завернуть и
в Фангорн -- энты ведь, в сущности, добрые существа и  никогда  не  причинят
никому  никакого  вреда,  наоборот,  помогут,  если  зашедший  в их владения
человек обратится к ним с почтением и не станет без толку махать  топором,--
так  вот,  среди этих смелых людей с недавних пор поползли какие-то странные
слухи.  Будто  бы  в  окружающих  руины  Исенгарда  горах  стали  появляться
неведомые  полулюди-полузвери,  не  щадящие  ничего  живого,  но  никогда не
заходящие в лес. Я заинтересовался этим, поэтому мне было так важно услышать
от вас о пойманном карлике, получившем от кого-то приказ разыскивать на  юге
уцелевших  орков.  Я  подозревал  нечто подобное,-- его голос стал глуше, он
склонился ниже к головам собеседников,-- орки  Сарумана  тянутся  к  старому
логову...  А сейчас давайте перейдем к границам восточным. Там сейчас все на
удивление спокойно. Левый берег Андуина постепенно заселил разный народ -- и
из Рохана, и из Гондора, и с севера, и с северо-востока.  Некогда  пустынные
Бурые  Равнины  почти  все  ныне  распаханы и возделаны. На правом берегу, в
нагорье Эмин Муйл, отыскались великолепные овечьи пастбища, так что там  все
спокойно...
     Они  еще  долго  расспрашивали  Теофраста  о  Гондоре. Держава Великого
Короля Элессара Эльфийского пышно расцветала за долгие сто двадцать лет  его
правления,  а  рачительные  наследники  еще более приумножили его богатства.
Минас-Тирит был украшен работами лучших гномьих строителей, выковавших  даже
мифрильные  ворота.  Освобожденный от власти Врага Итилиэн превратился в сад
Гондора, в украшение которого немалый труд вложили чернолесские  эльфы.  Все
области  от  Пиннат  Галена  до Великой Южной Реки, текущей через Харондор с
Сумрачных Гор, густо заселены. Под сенью  Белого  Древа  во  дворе  Цитадели
страна  наслаждается  миром  и  изобилием уже много, очень много мирных лет.
Войны случались, но редко. Два или три  раза  ходил  с  большим  войском  на
восток  и  на  юг сам Великий Король, давая харадримам и истерлингам узнать,
что такое ярость и гнев Гондора;  сказочный  Андарил,  Возрожденная  Молния,
стал   знаменит   на   все  Средиземье,  и  долго  еще  после  этих  походов
истерлингские матери пугали детей  именем  непобедимого  Властелина  Запада.
Последняя  война  окончилась  лет  пятьдесят  назад,  когда уже при нынешнем
короле харадримы решили вновь попытать счастья и отомстить за старые  обиды.
Однако   их   надежды   не   оправдались.  Король  быстро  собрал  всю  свою
многочисленную  дружину,  призвал  роханцев  и  на  берегах   Пороса   нанес
вторгшимся  сокрушительное поражение. Трупы людей и коней южан запрудили всю
реку. Несколько дней, пока не разобрали эту ужасную плотину, вода  в  Поросе
была  красна  от крови, и по приказу Короля все ночи напролет горели костры,
сложенные из взятых на поле боя копий врага,--  так  много  их  было!  После
этого  в  Хараде  приутихли  и даже выслали послов с изъявлением покорности,
обязавшись  выплачивать  немалую  дань,  однако  малая   пограничная   война
продолжается  и  на  юге,  и  на  востоке.  И  все же Гондор сейчас воистину
благословенная страна, и да будет так во веки  веков,  пока  горят  на  небе
Вечные Звезды!
     Увлеченные  беседой, они не заметили, как сгустился вечер. Нехотя гости
поднялись и стали прощаться. До их выступления оставалось меньше недели.
     Прошла ночь, день сменился тихим предвечерним  часом,  и  друзья  вновь
постучались  в дверь дома Старого Хрониста, как они стали называть его между
собой. Они  продолжали  свои  расспросы,  разговор  зашел  о  судьбе  прочих
народов,  упомянутых в Красной Книге. И Торина, и Фолко особенно занимали те
из них, которые сражались на стороне Черного  Властелина  или  же  оказались
как-то  в  стороне  от схватки. Торин осторожно завел разговор о королевстве
Беорнингов, расположенном между  Зеленым  Лесом  и  Туманными  Горами.  Гном
немного   знал  его,  потому  что  бывал  там  в  дни  своей  молодости;  он
интересовался его сегодняшним днем, и они  с  Теофрастом  вместе  сравнивали
сведения хрониста с принесенными странствующими гномами.
     -- Они  живут в народоправстве,-- говорил хронист,-- Король у них -- не
наследственный, а выборный. Правда, королевство недаром зовется Беорнингским
-- так сложилось, что короли там все --  выходцы  из  многочисленного  клана
Беорна, памятного еще по Битве Пяти Армий. Они заключили союз с Арнором и не
пропускают  через  свои  земли любых врагов, но больше думают сейчас о своем
продвижении на юг. Они бережно относятся к лесам, но что делать, если  число
людей  в  долине  Андуина  растет,  нужны новые пашни и луга. Интересно, что
будет, если они встретятся с двигающимися на север энтами!
     От Беорнингов разговор сам собой перешел на Зеленые Леса, и Фолко вновь
спросил: неужели там еще остались эльфы?
     -- А почему бы им не  остаться?  --  пожал  плечами  хронист.--  У  них
нашлось дело в Средиземье, а значит, за Море им еще рано.
     -- А  как  же  их  бессмертие?  --  хоббит повторил вопрос, который уже
задавал как-то Торину.
     -- Ты внимательно читал  Красную  Книгу?  --  в  свою  очередь  спросил
хронист.--  И  после  вашего  ухода,  и сегодня я в первую очередь обратился
именно к переводам почтенного  Бильбо  Бэггинса  с  эльфийского,  содержащим
важнейшие  сведения  о  Предначальной  Эпохе.  И  вот что получается: Саурон
немалую часть своей  древней  силы  вложил  в  создание  Кольца  Всевластья,
поэтому  он  и  развоплотился,  когда  оно  было  предано огню Роковой Горы.
Одновременно пала сила Трех Эльфийских Колец,  объединенных  Одним  в  некую
магическую  черную цепь. Но в легенде о Предначальных Днях я прочел условия,
поставленные Валарами  после  Первой  Победы  для  остающихся  в  Средиземье
эльфов.  Так вот, там сказано ясно: они могут жить здесь до тех пор, пока не
устанут от соседства со Смертными. Тогда они отплывут  на  родину  из  Серых
Гаваней. Для Потомства Элронда все было куда острее -- или уйти, сохранив за
собой  принадлежность  к  народу  Перворожденных,  или  же  стать Смертными,
оставшись в Средиземье. Арвен Андомиэль выбрала второй  путь...  Ну,  Фолко,
здесь  все  не  так  просто.  Галадриэль  говорила  о всеобщей подчиненности
всемогущему времени -- но посмотрите на  Кэрдана!  Значит,  даже  всеведущая
Владычица  могла  в  чем-то  ошибиться.  В  этом мире никому не дано познать
истину до конца, заблуждаются и Мудрейшие из Мудрых. А что  до  меня,  то  я
думаю,  что  без  Трех  Колец вложившим в них свои силы эльфам действительно
стало нечего делать в Средиземье, ибо жизнь Бессмертных имеет какой-то смысл
лишь в том случае, если у них есть воистину  великая  Цель,  для  достижения
которой  нужны  великие  средства.  Утратившие  ее  покинули  наш  мир, а не
владевшие никогда Кольцами  и  неподвластные  им  остались.  Правда,  Кэрдан
владел  когда-то  Кольцом  Огня,  но сам же подарил его Гэндальфу, поэтому я
полагаю, что настанет день, когда двинется в Заморье и Кэрдан. Но кто знает,
когда это случится? А  что  касается  Трандуила,  то  ты  и  теперь  сможешь
разыскать его дворец, если от Эсгарота двинешься вверх по реке Лесной.
     -- Хорошо  бы, коли так,-- вздохнул Фолко.-- Мир без эльфов -- какой-то
он уже не такой. Слишком серый и скучный.
     -- Трандуил не раз заказывал и оружие и различные  украшения  у  гномов
Одинокой  Горы,-- добавил Торин.-- Это я услышал на днях от пришедших оттуда
сородичей.
     Теофраст кратко рассказал  им  о  Приозерном  Королевстве,  и  так  они
постепенно,  шаг  за  шагом добрались и до Прирунья, огромного пространства,
прилегающего к внутреннему  Рунному  Морю,  где  издавна  обитал  могучий  и
воинственный  народ  истерлингов,  доставивший  немало  неприятностей Южному
Королевству.
     -- По словам Олмера, Прирунье -- богатый край,-- продолжал  Теофраст.--
Истерлинги -- частью кочевники, частью земледельцы. Их поселения протянулись
от  южного  края  Зеленых  Лесов  до излучины Большой Руны, где простираются
Великие Степи и пасутся их бесчисленные стада и табуны.  Земли  вокруг  Моря
распаханы,  а  прибрежное  Всхолмье  дает  истерлингам  железо.  Их владения
простираются и в дальнее Прирунье -- на целый месяц пути на юг и восток. Они
многочисленны и упорны, но в стародавние времена, попав под  власть  Черного
Властелина, они так и не смогли выкорчевать из своих душ крепко вросший туда
корень  злодейства.  Я  уже  говорил,  они  и  после  Великой  Войны  не