том,
здесь, по слухам, такие вина...
     "Салага ты, а не серьезный человек,  -  подумал  Сварог.  -  Отличный
друг, настоящий рыцарь, готовый прикрыть спину, но  при  всем  при  том  -
пацан пацаном. И все же хорошо, что такие живут на  свете.  Серьезности  у
него прибавится, если не сложит голову в первом же бою..."
     Кони  уже  шагали  по  дорожке.  Вблизи   статуи   оказались   весьма
омерзительными. Обнаженные девушки с прекрасными, но хищными лицами,  ниже
пояса - змеи. Звери вроде гиен, но с огромными ушами летучих мышей.  Волки
с почти человеческими головами.
     - Интересно, - сказал Леверлин. - Хороши вкусы хозяюшки... Вот эти  -
предмет поклонения сатанинских культов, разгромленных лет  пятьсот  назад,
но в глухих уголках  еще  существующих.  Эти  вроде  бы  обитали  в  седой
древности у отрогов Харгофера. А эти, если не  считать  иных  рассказчиков
жертвами белой горячки, и посейчас живут в Хелльстаде.
     - Живут, - поддакнул Карах. - Правда, могли уже и вымереть...
     -  Надеюсь,  вымерли,  -  проворчал  Сварог,  косясь  на   упомянутую
кошмарную тварь. - Очень надеюсь...
     - А вот эта паскуда, единственная из всех, мне совершенно  незнакома,
- сказал Леверлин.
     - Я бы на твоем месте этому только радовался, - плюнул Сварог,  глядя
на пузатое создание с короткими ручками-ножками, личиком дебила и огромной
лысой головой с кривыми рожками.
     - Интересно... - задумчиво произнес Леверлин, словно не слышал. - Все
эти изваяния изображают либо мифических, либо реально обитавших существ. У
всех сеть прототипы в жизни или  мифологии.  Но  этот  рогатый  пузан  мне
решительно неизвестен, и это странно...
     - Отложи-ка  ученые  загадки  на  потом,  -  сказал  Сварог.  -  Нет,
остановят нас когда-нибудь или они так в себе уверены?
     - Нас видят, - вдруг сказал Карах. - Нас не  глазами  видят.  Это  бы
ничего, обычная магия, но здесь что-то плохое...
     - Не трясись, - хохотнул джинн. - Я не обязан давать вам  советы  или
что-то  растолковывать,  но  духи  огня  помнят  добро,   мы   благородные
существа... Так вот, я не чую здесь никого могучего или особенно опасного.
То, что здесь обитает, вам вполне по силам.
     - Ты прав. Только не совсем, -  сказал  Карах.  -  Еще  здесь  пахнет
кем-то... или чем-то... Его здесь нет, но остались следы. И я их боюсь.
     - Кто боится следов? - фыркнул джинн. - Только такие крохи... Ну  да,
смердит какой-то нечистью, но ее здесь нет. Не описайся, крохотуля.
     - А кто тебя не выбросил в подвал? - обиделся Карах. -  Не  подари  я
тебя хозяину, скучал бы еще сто лет...
     - Тихо вы, оба, - сказал Сварог. - Вон, живая душа нарисовалась.
     На крыльцо вышел почтенный дворецкий в светло-коричневой с желтым,  в
тон зданию, ливрее, украшенной золотым галуном  и  гербами  герцогини.  По
вышколенности  и  невозмутимости  он  не  уступал  Макреду  -  смотрел  на
визитеров так, словно сюда что ни день  заявлялись  всадники  в  доспехах,
домовые и  хелльстадские  псы,  так  часто,  что  успели  примелькаться  и
надоесть. Акбар рыкнул на него, с надеждой покосившись на Сварога.  Сварог
погрозил ему кулаком. Дворецкий и бровью не повел:
     - Как прикажете доложить, господа?
     - Барон Готар и граф Грелор. Прибыли из Пограничья.
     - У вас дело к высокой герцогине?
     - Передайте ей, что мы прибыли от Гарпага.
     - О, в таком случае я проведу вас без доклада. Можно ли попросить вас
оставить собаку снаружи?
     - Боюсь, он не послушается, - сказал Сварог. - Молод еще,  ни  сладу,
ни удержу...
     - В таком случае прошу вас  пройти,  ваша  светлость.  О  лошадях  не
беспокойтесь, за ними присмотрят. Надеюсь, и собака, и зверюшка у  вас  на
плече будут вести себя в доме пристойно? Не хотелось бы применять к ним...
меры убеждения.
     - Они хорошо воспитаны, - сказал Сварог. Он боялся, что оскорбившийся
Карах и тут ввяжется в спор, демонстрируя умение  владеть  членораздельной
речью и разумность, но домовой благоразумно помалкивал.
     Внутри обнаружилось  то  же  несоответствие,  что  в  парке:  изящная
мебель, подобранные в тон драпировки, золото и хрусталь и  тут  же  статуи
монстров,  только  поменьше  тех,  что  в   аллеях.   Акбар   настороженно
сопровождал Сварога шаг в шаг, напрягшись, чуть ощетинившись. Они  шли  за
бесшумно ступавшим дворецким, не встретив ни единой живой  души,  пушистые
ковры гасили все звуки, и они сами себе казались призраками.
     Дворецкий подвел их к высокой двустворчатой двери. По обе ее  стороны
стояли какие-то странные воины - не шевелились, словно бы и не  дышали,  и
лица у них были совершенно серые, как мышиная  шерсть.  Сварог  догадался,
кто это, и ему стало не по себе.
     Дворецкий коснулся створок, и  они  бесшумно  распахнулись.  Встав  у
левой, спиной к ней, он торжественно возгласил:
     - Ее высочество великая герцогиня харланская!
     Открылся огромный зал,  совершенно  не  гармонировавший  с  анфиладой
великолепных покоев, по которым они  только  что  прошли.  Противоположная
двери стена закрыта гигантской черной портьерой, на ее фоне особенно  ярко
сверкают золотой трон и золотая статуя козла с отвратительной мордой -  он
поднял  левую  переднюю  ногу,  словно  сделавший  стойку  сеттер,  голова
угрожающе наклонена вперед. Боковые стены - алые. Потолок и пол -  черные,
покрытые мириадами  золотых  каббалистических  знаков.  Окон  только  два,
узких, высоких, с крохотными фиолетовыми и зелеными стеклами в  массивных,
затейливых свинцовых переплетах, но  в  зале  тем  ни  менее  светло,  как
снаружи.
     Они шли вперед, пока  уардах  в  десяти  от  трона  их  не  остановил
повелительный голос:
     - Стойте!
     И  они  остановились.  Сварогу  так  и  не  выпадало  доселе   случая
поинтересоваться  возрастом  герцогини,   почему-то   она   представлялась
костлявой седой мегерой. Но Мораг оказалась довольно красивой женщиной лет
тридцати, разве что в темных глазах и уголках  рта  таилось  нечто  то  ли
истеричное, то ли злобное. Судя по  открытому  палевому  платью  и  темным
косам, уложенным в затейливую прическу и перевитым алмазными бусами, ничто
человеческое ей не чуждо. О том же свидетельствовал  и  стоявший  у  трона
молодой красавец с холеным  надменным  лицом,  одетый  с  пошлой  роскошью
преуспевающего фаворита. Сварога он занимал меньше всего. Гораздо  меньше,
чем двое в  темно-алых  мантиях:  у  каждого  в  волосах  над  левым  ухом
поблескивал кроваво-красный самоцвет - как у  Гарпага.  Правда,  эти  были
гораздо моложе Гарпага.
     - Итак, вы из Пограничья, - сказала Мораг. Голос  оказался  приятным,
звучным. - Вы принесли какие-то известия от Гарпага?  От  нашего  дорогого
Гарпага? Как благородно  с  вашей  стороны  было  пренебречь  собственными
делами ради нашей скромной персоны...
     В ее голосе звучала  неприкрытая  ирония.  Один  из  магов  провел  в
воздухе ладонями. Меж вошедшими и  троном  возникла  едва  заметная  глазу
пелена,  невесомый  занавес,  словно  бы  вышитый  загадочными  знаками  -
трепетными, искристыми, как пылинки, попавшие в солнечный лучик.
     Сварог выхватил шаур,  выстрелил  дважды  и  с  огромным  облегчением
увидел, что завеса  исчезла,  а  маги  сломанными  куклами  опускаются  на
испещренный каббалистическими знаками пол. Он слышал,  как  сзади  визгнул
выхваченный Леверлином меч, как с рыком вскочил усевшийся было  Акбар,  но
не оглянулся - смотрел, как удивление на лице Мораг сменяется  страхом,  а
страх - злобой. Красавчик тоже оказался не из  трусов  -  выхватил  меч  и
шагнул вперед, заслоняя герцогиню. Сварог сказал:
     - Будете умницей - останетесь жить. Будете умницей?
     Красавчик кинулся на него с мечом. Сварог,  ухмыльнувшись,  небрежным
взмахом  снес  клинок  по  самую  рукоять,  оставив  фаворита  ошеломленно
таращиться на эфес с косым обрубком лезвия. Вновь обернулся к Мораг:
     - Прикажите вашему мальчику стоять тихо. Зашибу ведь.
     - Отойди! - резко бросила Мораг  красавцу,  и  тот  повиновался,  зло
ворча, отошел на прежнее место. - Что вам нужно? Кто вы такие?
     Она  невероятно  быстро  овладела  собой,  чертова  баба.  И   Сварог
догадывался о причинах - поблизости, в старых казармах, полным-полно  этих
причин...
     - Я - лорд Сварог, граф Гэйр...
     - Врете, - спокойно перебила она. - Лорд Сварог,  граф  Гэйр,  должна
вас огорчить, а себя лишний раз порадовать, давно получил сполна...
     - Ну хорошо, - сказал Сварог. - Какая разница, кто я  такой?  Гораздо
интереснее узнать, что мне нужно, правда?
     - И что же вам нужно?
     - Хочу сообщить, что вы низложены.
     - Кто же это меня низложил?  -  обольстительно  улыбнулась  Мораг.  -
Впервые слышу...
     - Я, - сказал Сварог. - Простите, но пришлось...
     - Любезный незнакомец, вы мне нравитесь. Обожаю наглецов.  В  постели
они обычно великолепны, но с  вами,  боюсь,  придется  расстаться  слишком
быстро, чтобы мы успели...
     Конечно, она полагалась на свое мертвое войско. И все равно не должно
бы ей оставаться столь спокойной. Пока  ворвется  стража,  ее  десять  раз
успеют убить. И все же она совершенно спокойна. Что-то тут не так...
     - Ладно, хватит, - сказал Сварог. - Урак-Омтар, начинай.
     - Выполняю, - раздался рокочущий голос. - И прощайте.
     Алая лента огня рванулась из наколенного кармана  Сварога,  ширясь  и
разбухая, стрелой мелькнула к окну. Со звоном  посыпались  наружу  осколки
витража. Все обернулись туда,  даже  Мораг  и  ее  красавчик.  Вдали,  над
деревьями, взметнулись к небу ало-золотые  языки  пламени,  сопровождаемые
раскатистым грохотом и гулом, а мигом позже жаркий вихрь встряхнул зеленые
кроны так, что листья  брызнули  во  все  стороны,  ливнем  посыпались  на
чистенькие аллеи и газоны.
     - Вот и нет у вас больше навьев, - сказал Сварог. - Сейчас тут  будут
две сотни конников. Вопросы есть?
     Пламя, взлетевшее едва ли не к облакам и продолжавшее бушевать,  было
весьма наглядным аргументом. И Сварог с  любопытством  ждал,  что  же  она
теперь предпримет.
     Она  с  исказившимся  лицом  дернула  одно   из   золотых   украшений
подлокотника. И еще раз. И еще. Нет, эта штуковина, явно  не  сработавшая,
служила не для вызова стражи - двое серолицых влетели  в  зал,  застыли  у
двери, а Мораг все еще дергала золотую шишечку.
     - Что там такое? - спросил Сварог, стоя вполоборота к двери  и  краем
глаза наблюдая за навьями. - Мы должны были провалиться под  пол  или  она
вместе с троном?
     - Она, - сказал Карах. - Там, под троном, колодец, а под вами  ничего
такого нет...
     - Назад! - отчаянно завопила Мораг. - Заприте дверь снаружи!
     Навьи выскользнули в дверь и захлопнули ее за собой. Раздался  грохот
засова. Сварогу это не понравилось - тем более что Мораг вновь исполнилась
уверенности в себе. И злобно, торжествующе расхохоталась:
     - Даже если ты - Серый Рыцарь, ты дурак. Сейчас придет Он  и  сыграет
по своим правилам...
     Она обернулась  к  гигантской  черной  портьере.  И  почти  сразу  же
произошло невероятное: Акбар поджал хвост,  прижал  уши  и  с  диким  воем
бросился в угол, сжался там,  пытаясь  прикрыть  голову  лапами.  По  полу
прокатился серый клубок  -  кубарем  скатившийся  с  плеча  Сварога  Карах
помчался к запертой двери, в  слепом  ужасе  колотясь  о  дубовые  панели.
Словно бы горсть ледяного крошева соскользнула по телу Сварога  от  шеи  к
животу. Амулет рассыпался?!
     Что-то сверкающее, длинное, заостренное вылетело прямо  из  портьеры,
словно из стены черного тумана, пробило  Мораг  насквозь.  Запрокидываясь,
оседая, она оказалась лицом к Сварогу, и он увидел на прекрасном, злобном,
гаснущем лице лишь безграничное удивление. Окровавленное острие, торчавшее
из ее груди, больше всего напоминало кусок льда. Так и есть - когда  Мораг
рухнула ничком, разбросав руки, острие сломалось с глухим хрустом.
     Красавчик бросился к ней, опустился на колени. Из-за  разбитого  окна
донесся грохот множества копыт и азартный посвист, крики и лязг стали.
     Сварог оглянулся через плечо - Акбар осторожно выходил из угла, ставя
лапы так, словно шагал по тонкому льду. Карах перестал биться о дверь. Что
бы там ни таилось за портьерой, ОНО ушло.
     - Ну вот и все, а я-то думал... - сказал Сварог.
     И тогда упала портьера.
     И за ней открылся другой зал, вполовину меньше  этого:  весь  черный,
без окон,  с  кучей  пепла  посередине,  огороженной  кругом  из  обломков
неотесанных камней.
     И там стояли навьи, штук пятьдесят.
     Они приближались, надвигались беззвучно мягким кошачьим  шагом,  чуть
пошевеливая клинками, их лица ничего не выражали, и они до ужаса  походили
друг на друга.
     "Хартог ошибся, - оторопело подумал Сварог. - Не знал всего. Они  еще
и в доме, и в парке несомненно, иначе почему там до сих  пор  продолжается
сеча? Будь охранников  всего  двадцать,  как  говорил  Хартог,  две  сотни
конников стоптали бы их, едва заметив..."
     Навьи надвигались, обтекая двумя потоками тело Мораг и застывшего над
ней красавчика, вновь смыкая строй. Отступая к  двери,  Сварог  вырвал  из
кармана шаур, выстрелил в ближайшего. Попал. Но тот, с  глубоким  разрезом
на груди, все так же надвигался, и из раны не показалось ни капли крови.
     Бесполезно, понял  Сварог.  Правы  те,  кто  их  описывал.  Их  нужно
разрубить в куски, иначе не остановишь... Рубить  двери  бессмысленно,  не
успеешь, не дадут...
     Черная полоса,  едва  напоминавшая  очертаниями  исполинскую  собаку,
ворвалась на правый фланг навьев и ополоумевшей молнией  замелькала  среди
них, сбивая с ног, расшвыривая, во мгновение ока произведя среди  стройных
рядов жуткий беспорядок. Началась свалка - но отвлекла она  лишь  половину
наступавших.
     Сварог, держа древко обеими руками, бросился вперед.  Он  рычал,  как
зверь, и в самом деле перестав быть человеком, молотил направо  и  налево,
рассекая, рубил, уворачивался, окраиной  сознания  отмечая  сыпавшиеся  на
него удары, по в горячке не чувствовал  боли.  Старался  не  ослепнуть  от
ярости, дрался расчетливо, насколько мог, в первую очередь обрубая руки  с
мечами и снося головы.
     Навьи  отхлынули  вдруг,  оставив  меж  собой  и   Сварогом   широкое
пространство, усеянное жутко изрубленными телами,  -  и  все  эти  обрубки
шевелились... Безголовая  фигура,  лишившаяся  правой  руки,  левой,  шаря
неуверенно, слепо,  пыталась  вцепиться  Сварогу  в  горло.  Доран-ан-Тег,
свистя, рассек ее пополам, и она рухнула. Акбар еще дрался, с  ним  ничего
не могли поделать даже эти верткие дьяволы - мечи рассекали пустоту, мешая
друг другу. Сварог, обнаружив, что с него сбили рокантон, отер лоб тыльной
стороной ладони, глянул на руку  -  кровь...  Леверлин  стоял  рядом,  они
обменялись быстрыми взглядами. Студент  тоже  был  окровавлен,  но  крепко
стоял на ногах.
     Навьи вновь двинулись на них.
     -  Отойдите  от  двери,  -  услышал  Сварог  сзади  четкий,  громкий,
спокойный голос. Леверлин вздрогнул - он тоже слышал.
     - Отойдите от двери, живо! В стороны!
     Сварог, не рассуждая, отпрыгнул. Леверлин сделал то же самое.
     С  дверью  произошло  нечто  странное   -   цельные   створки   вдруг
превратились в ряды висящих в воздухе резных квадратиков, в  просветы  меж
ними виднелся коридор и непонятные синие  силуэты.  Потом  исчезли  и  эти
висевшие без опоры кусочки, остатки резных панелей. В  зал  хлынули  синие
фигуры - комбинезоны в обтяжку из отливающей металлом ткани, головы и лица
закрыты глухими капюшонами, в руках странные ружья.
     Синие вытянулись густой цепочкой от стены до стены, встали  локоть  к
локтю, вскинули  свои  странные  трехстволки  со  стволами  словно  бы  из
пронизанного золотистыми нитями стекла - и, похоже, повели  беглый  огонь.
Не было вспышек, не слышалось ни звука, но навьи один за  другим  цепенели
вдруг, чернели, как головешки, и на пол  падали,  уже  окончательно  почти
рассыпаясь пеплом. Сварог рванулся к Акбару, оказавшемуся на  линии  огня,
но его схватила  за  локоть  неслышно  возникшая  рядом  синяя  фигура,  и
раздался спокойный голос:
     - Для живой материи это не опасно.  Впрочем,  постарайтесь  успокоить
собаку. И не суетитесь.
     Раздвинув  двух  синих,  Сварог  увидел   в   противоположной   стене
аккуратный квадратный проем, и перед  ним  -  такую  же  шеренгу,  ведущую
огонь. Беззвучная мясорубка работала - они методично целились, нажимали на
спуск, и вскоре в промежутке меж двумя  синими  шеренгами  замерло  всякое
шевеление, только Акбар стоял над кучами пепла и недоуменно  озирался,  не
понимая, куда девались враги. Зарычал на синих.
     Сварог с трудом успокоил его. Ныло все тело, но кираса с  кольчужными
рукавами из запасов барона  Дальга  оказалась  прочной.  По  виску  ползла
теплая струйка. Возле трупа Мораг все так же,  уперев  локти  в  колени  и
зажав ладонями голову, сидел роскошно одетый красавчик, казавшийся  сейчас
самой нелепой деталью картины.
     Синие разбрелись по залу, осматривая  все  углы.  Один  направился  к
Сварогу. Акбар, рыча, прыгнул наперерез. В  руке  синего  что-то  негромко
хлопнуло с ярко-оранжевой вспышкой, и  пес,  окостенев  подобно  изваянию,
медленно повалился набок.
     Сварог поднял топор. Синий провел  справа  налево  по  горлу  большим
пальцем правой руки, поддел край капюшона и стянул его, откинул на  спину.
Сварог увидел лицо Гаудина - спокойное, вялое, меланхолическое.
     - Снотворное, - сказал Гаудин. - И только-то. Чтобы  не  путался  под
ногами. У вас кровь, стойте  спокойно...  -  Он  сложил  ладонь  ковшиком,
провел  надо  лбом  Сварога,  беззвучно  шевеля  губами.  -   Вот   так...
Поздравляю, лорд Сварог. Порой, наблюдая за вами, я испытывал неподдельное
восхищение. А со мной такое редко случается, я скуп на чувства. Для чужака
в этом мире вы держались прекрасно...
     Сварог долго смотрел на него. Потом  медленно  протянул  руку  к  его
груди. Пальцы непонятным образом соскальзывали с синей ткани.
     - Не старайтесь, не получится, - сказал Гаудин. - Неужели вам  станет
легче,  если  вы  схватите  меня  за  глотку  и  встряхнете  как  следует?
Глупости... Милый мой, я  не  нянюшка.  И  не  сентиментальная  девица.  Я
разведчик. Я второе лицо в секретной службе  империи.  И  обязан  помнить:
тот, кто строит козни против вас,  угрожает  не  одной  вашей  драгоценной
персоне, а кое-чему большему. И  когда  представилась  столь  великолепная
возможность, когда вы оказались в роли  живца,  я  обязан  был  выжать  из
ситуации максимальную  выгоду.  Вам  не  кажется,  что  за  вами  числился
небольшой должок? За столь радушный прием нужно  было  и  заплатить  самую
чуточку... Кстати,  если  вас  интересует.  Есть  несколько  непроясненных
моментов, но в целом ситуация ясна: тот, кто сбросил ваш ял на землю, этим
и ограничился. Не без оснований рассчитывал, что в Хелльстаде  вам  придет
конец. Мы ведь отыскали вас, когда вы уже плыли на  "Божьем  любимчике"...
На дуэль вызывать будете?
     - Подите вы, - зло сказал  Сварог.  -  Непременно  нужен  был  еще  и
спектакль в канцелярии наместника?
     - Признаться по совести, можно было обойтись и без него, - усмехнулся
Гаудин. - Но хотелось посмотреть, на что вы способны. Что вас больше всего
злит - то, что вы оказались не таким уж одиноким героем, или то,  что  вас
не вытащили вовремя? Я уже говорил в свое время, что имею на  вас  виды...
Поймите, я не дал бы вам погибнуть. В Старой Гавани  ваш  домовой  однажды
почуял-таки один из моих драккаров,  спустившийся  слишком  низко.  Мы  бы
вмешались, возникни поистине смертельная угроза.
     - Не буду я на вас работать, - сказал Сварог.
     - Да будете, куда вы денетесь, - махнул рукой Гаудин.
     - Вы замечательно бережете  ваших  людей,  -  зло  бросил  Сварог.  -
Капитана Зо и барона Дальга уже уберегли...
     - О, эти дилетанты... -  вз