енному летчику руки хитрым узлом
его собственной портупеей, усадил на боковой, повернутый  к проходу диванчик
(таковых было два -- плюс кресло пилота) и зафиксировал ремнем безопасности.
Посиди-ка пока, дружок, после поговорим... Поразмыслил секунду, а потом снял
с него широкий кожаный ремень и подпоясался -- только для того, чтобы сунуть
за пояс катрал.
     По трапу дробно застучали когти. Чуба.
     --  Здесь  порядок, Чуба. Можно  сменить  личину.  -- Прежде чем занять
освободившееся  кресло  пилота, Сварог  снял  с  пленного  расшитый золотыми
нитями пояс и сунул за него  шаур и катрал: увы,  ларские трусы  карманов не
предусматривали. Кресло  оказалось удобным, в меру мягким,  с подголовником.
--  Когда  обернешься,  там,  над  люком, рычаг.  Это  такая черная  длинная
палка...
     Когда  он проходил  по  "скату", ему хватило брошенного  взгляда, чтобы
разобраться, как приводится в действие механизм выдвижения трапа. Простенько
и доступно, никаких премудростей.
     Зажужжали втягивающиеся телескопические трубки, застучали друг о дружку
складывающиеся  ступени,  с  легким шорохом  опустилась  запирающая  Створа,
чмоком  обозначила  свое  соприкосновение   с   корпусом,  смачно   щелкнули
фиксаторы.
     Сварог улыбнулся, услышав, как  Чуба для  надежности потолкала  "дверь"
летательного аппарата. И только потом прошла в кабину.
     -- Что будем делать? -- азартно спросила женщина-волк.
     --  На кораблике поплавали,  -- беззаботно  сказал Сварог,  -- теперича
полетаем малость...
     -- Ой, -- тихонько сказала Чуба, и весь ее азарт куда-то улетучился.
     Как  всегда  после схватки, после  успешно проведенной операции Сварога
распирало беспричинное веселье. Хотя, если вдуматься, господа, не такое уж и
беспричинное...
     -- На тебе вот этот тип. Сядь рядом. Чуть что -- отправляй его в вечный
сон,  не  думая.  Видишь  ремень?  Пристегнись.  Вот этот шпынек  вот в  эту
дырочку... Готово? Держись. Чувствую, сейчас нас от души поболтает...
     Бледная Чуба промолчала.
     А новоиспеченный  пилот осмотрел  хозяйство.  В  общем, все более-менее
понятно,  не бином Ньютона, чуть сложнее  дирижабля. Да и летали,  знаете. И
папа у меня летчик, если хотите знать...
     Между  прочим,  с  тонированными стеклами Сварог ошибся, но  ошибся  со
знаком плюс -- если  так можно выразиться. Вся обшивка  "ската" представляла
собой толстенные затемненные стекла.  Правда, затемненные с внешней стороны,
с внутренней же -- стекло как стекло. Все прекрасно видно, вон озеро, вон на
бережку  "скатовец",  превратившийся  в  кустик,  на  ровной  глади  озерца,
неподалеку от  глыбы льда, оставшейся  после морозного  удара, тоже  плавают
веточки, растущие откуда-то со дна...
     Можно  было  обойтись  и  без  умения  осваивать незнакомые  механизмы,
вложенного в него ларами,  да  вышло бы чуть дольше.  А вдруг другие "скаты"
уже  отыскали  группу Каны  и  аккурат  сейчас  разворачивают  над  ней свои
морозильники?
     Сварог  сосредоточился...  И  вот   он  уже  знает,  как  работает  сия
летательная машина.  В  том числе  пришло  полезное дополнение  к вопросу  о
прозрачном корпусе  "ската". Стекла разбиты на  сектора, для каждого сектора
предусмотрена  своя  кнопка  на   панели   управления   (это   они,  кнопки,
оказывается,   выкрашены   в   зеленый   цвет   и  пронумерованы   какими-то
закорючками),  жмешь  такую  -- сектор  работает на  увеличение  по принципу
бинокля,  причем  самостоятельно   приноравливается  к  твоим  диоптриям   и
косоглазию...
     Но.
     Знать и мочь -- не одно и то же. Можно легко представить себе человека,
который понимает  в  автомобилях  все,  профессор  по машинам,  с  закрытыми
глазами  разберет-соберет и, разбуди посреди ночи, без запинки изложит самые
хитрые приемы экстремального  вождения. Однако  выезжает он на трассу  --  и
теряется  в  простейших  ситуациях.  И, как  следствие,  влипает  в  аварию.
Мало-мальский  практический  навык нужен во  всем.  Полетный опыт  у Сварога
имеется, но машины-то  были другие! Это как человека  с мотоцикла пересадить
на троллейбус. Или с "МАЗа" на "Запорожец". Не сразу приноровишься...
     Сварог  положил  правую  руку  на толстый  черный прямоугольник  --  им
оканчивался  торчащий из пола подвижный металлический стержень. Вложил кисть
в  вырез на  прямоугольнике, как раз и сработанный под  ладонь. Опробовал на
ощущения то, что заменяет "скату" штурвал. Нажал всей поверхностью ладони --
черный прямоугольник податливо ушел вниз. Наклонил ладонь  вправо,  наклонил
влево  -- прямо угольник ходил словно на мягких пружинах. Согнул кисть почти
под девяносто градусов, топя пальцы в чреве прямоугольника -- так направляют
"скат" в пике. Что ж, приноровимся...
     Указательным пальцем левой руки щелкнул  тумблером готовности к старту.
Оставалось вто-пить кнопку вертикального взлета.
     --  Готовься,  Чуба,  взлетаем. И,  пожалуй,  обойдемся  без  обратного
отсчета.


        "Глава четырнадцатая"
     Большая Королевская Охота

     Плавно и беззвучно "скат" поплыл вверх. С высоты предстал во всей своей
геометрической  безукоризненности  трапециевидный  срез  ледяного  цилиндра,
пронзившего озеро до дна, с  несчастным  чучелом посередине. В ледяной глыбе
навсегда пропадал  Сварогов чудо-костюмчик, уж нечему теперь согреть графа в
холода и поддерживать на плаву, вот горе-то...
     Озеро  стало   уменьшаться,   шагреневой   кожей  съеживалась   фигурка
человека-дерева   на  берегу.  С  каждым  новым  каймом  подъема  все  более
смехотворным выглядит участок земли, на котором сегодня  разыгрывалась пьеса
"Охота на людей". Они задыхались,  одолевая это, оказывается,  издевательски
лилипутское расстояние между молодым  ельником и пологим  спуском к озеру. А
вчера  вечером, от галеона  до скального массива, они шли, казалось, дольше,
чем Амундсен к Южному полюсу...
     Чудный  граматарский  пейзаж  испохаблен белой извивающейся  полосой --
клин  оставил  о  себе   память.  Причем  память   не  слишком  короткую  --
промороженная "скатами" земля оттает еще не скоро.
     Стремительно  расширялись  горизонты.  Проступили контуры  не столь  уж
далекого горного пика,  а вот  океана отсюда не видать. Леса, луга, песчаные
площадки,  розовые  коралловые  островки, озера  с  реками  и все остальное,
утрачивая детали, уподоблялось пятнам на  авангардистской картине. Где-то за
сотни кабелотов отсюда валил в небо густой дым сильного пожара.
     "Скат" так и будет послушно забираться в облака, пока вновь не щелкнешь
тумблером вертикального взлета. Каков  потолок  аппарата, мог бы  подсказать
альтиметр, да вот  беда:  нанесенные на шкалу единицы  измерения  уж  очень,
мягко  говоря,  непонятные  --  какие-то  "игали"...  Сварог  прочел  и  сам
удивился,  почему  это  он  вдруг  прочел.  И   тут  до  него  дошло.  Опять
стилизованная латиница, ядрена матрена, как и снаружи на борту! Один из  тех
алфавитов,  какими  пользовались  на  Земле. Л-лю-бопытно,  любопытно,  черт
побери... Ну да нынче не до загадок из области взаимопроникновения миров.
     Чему соответствует "игали", еще  можно  приблизительно прикинуть, но за
"игали" на шкале альтиметра следовали новые единицы высоты -- какие-то "кр".
И  чтобы вычислить, что это за "кр"  такие и как  высоко они могут  завести,
пришлось бы забраться повыше. А нам это надо? Нам это не надо.
     Сварог щелкнул тумблером вертикального взлета, и "скат" послушно замер.
     Да,  к  Сварогу  приходило  понимание того,  как  управлять машинами  и
механизмами, созданными людьми,  но магия  ларов не  марается такой ерундой,
как устройство  незнакомых машин и механизмов и принцип их действия. Поэтому
поди  скажи,  за счет  чего  "скат" висит неподвижно  и  беззвучно и  почему
крыльями  не  машет. И в случае  повреждения "ската"...  Значитца,  не нужно
доводить до повреждений, аккуратненько следует летать.
     Сварог помнил карту и представлял, в какой стороне  искать таинственный
старый фундамент. Забравшись на высоту в десять дурацких "игали",  то  есть,
на глаз, в  четыре  пятых кабелота, Сварог разглядел несколько довольно-таки
высоких то ли  труб,  то ли  башен и ребра  какой-то конструкции. Там  же он
увидел парочку  "скатов" в небе. Вот тебе и старый-престарый фундамент -- не
фундаментом единым, выходит, кое-что и надфундаментное сохранилось... Ну и к
лучшему. Значит, ребятам было где спрятаться...
     Если  я  вижу  "скаты",  то  и  взаимно. Светиться, привлекая  внимание
корявым  вождением, отнюдь не стоило. Не входила  в ближайшие планы  Сварога
преждевременная  встреча  с   боевыми  машинами.  Сперва   следует  немножко
подучиться   высшему  пилотажу.   Пилот  Сварог   легонько  надавил   одними
подушечками пальцев на основание выреза -- и "скат" ухнул, словно сорвался с
площадки американских горок, засвистал по этой горке вниз.
     И  еще раз про  то же самое:  "скат"  --  не  машина  ларов,  не земная
"вертушка".  Сдавило виски, вжало  в кресло, сердце  запрыгало раскидаем  на
резинке,  в низу живота разверзлась неприятная зудящая пустота. Земля летела
в лицо,  какой-то холм, уты канный прыщами камней, разрастался, метя "скату"
аккурат  в лоб. Сварог стал плавно  выравнивать машину, нажимая  ладонью  на
этот, с позволения сказать, штурвал.  Вернее, хотел, чтоб было плавно. Вышла
же фигура "рыболовный крючок" -- жалом крючка  "скат" метнуло  вверх.  Глаза
сомкнула резь, что-то на секунду жарко прилило к горлу и  тут же откатилось.
Фу-у... Как там, интересно, Чуба выдерживает его школу молодого  "скатовца",
жива ли? Прежде  чем оглянуться  на  Чубу,  Сварог все-таки  выровнял машину
нежнейшими  надавливаниями  ладони  на   вырез.   Оглянулся.   Чуба  сидела,
вцепившись одной рукой в  боковой поручень,  другой  придерживала  пленника,
чтобы тот  на  нее  не валился.  Бледна,  а в  остальном  молодец, держится.
Нуте-с, продолжаем ускоренный курс обучения.
     Навык  управления  "скатом"   заключался   в  чувствительности  ладони.
Грубовата у  Сварога ладонь,  что  и  говорить, более  привычна не  к чутким
клавишам, а к жестким рукоятям мечей и пистолетов. Правда, и с женским телом
знакома не понаслышке. А женское тело требует, пожалуй, не меньше нежности и
деликатности в обращении, чем этот "штурвал"...
     Поэтому  надо  думать  о  женщинах и  управлять  "скатом".  Ну  что  ж,
попробуем так.
     И он попробовал. Заложил крен, бросил машину на левое крыло. Получилось
более-менее сносно.  И  стал  по  спирали спускаться  к  земле. Чуба  что-то
пробормотала --  то  ли ругательство, то ли молитву. Хотя  какие у оборотней
молитвы...
     -- Лоу-уолЛоу-уолВызывает паир, вызывает паир, -- послышался  опутанный
шорохами голос. То ожила рация -- гарнитура на тонком витом проводе, лежащая
на приборной панели.
     Сварог обернулся.  Летчик еще в нокауте.  А кроме него отвечать некому.
Ладно,  пусть  думают  на  неполадки, случаются же  у них  недоразумения  со
связью...
     "Скат"  закручивал спираль над  колонией кораллов, над розовым  атоллом
посреди зелени  леса. Не выдержав,  из-под  каменевших  полипов выскочило  и
брызнуло  в стороны,  засверкав лапами, семейство зайцев. Сварог описал круг
над  опустевшим убежищем  ушастых  и направил машину по прежней  спирали, но
теперь  уже  забирая  вверх.  Этот элемент, назовем  его  "змеевик", считай,
освоили.
     --  Ответьте паируНемедленно ответьте паируЛоу-уол! -- заклинала рация.
-- Где вы? Вызывает паир!
     Для закрепления навыков Сварог решил выполнить фигуру посложнее. Набрав
высоту, он, щелкнув  клавишей,  включил третью  из  семи  скоростей,  втопил
педаль  газа  и  разогнался  до  сорока  "уци/эк"  --  именно такая  единица
значилась  на спидометре...  Или,  переводя на более привычные соответствия,
охренительно разогнал Сварог машину.
     Рация  наконец-то заткнулась,  устав  взывать  к  немедленному  ответу.
Значит, вскоре следует ждать гостей, отправленных посмотреть, что случилось.
Но вряд ли на первый раз вышлют больше одной машины...
     На  скорости в  пятьдесят  "уци/эк"  Сварог изогнул  к себе управляющую
ладонь,  увеличил  тангаж  практически  до  предельного  -- и  "скат" взмыл,
подставив брюхо набегающему потоку. Сварога развернуло лицом к лицу с небом,
засыпанным  куриными перьями  облаков.  Совершенно расслабив  пальцы, мастер
пилот давил, не отпуская, основа нием ладони на штурвал, а "скат" закручивал
петлю. Пролетев головой вниз по закруглению воздушной  арки, Сварог вышел из
петли --  есть "петля Нестерова", милостивые  государи,  взята вершина! -- и
аккуратно придавил педаль тормоза.
     Однако  проклятый тормоз  требовал  по  отношению  к  себе еще  большей
аккуратности.  От столкновения  летчицкого  лба  с приборами  удержал ремень
безопасности (в это драматическое  мгновение у Сварога по мыслям пронеслось:
а ведь лары, конструируя магическую защиту от летящей смерти  и от падений с
высоты, пожалуй, не учли полет самих ларов головой в стену или в ее успешный
заменитель -- без всякого намека на падение, а такие трюки могут завершиться
непритворной печалью родных и  близких лара). От этого торможения в  небесах
внутри,  казалось, перемешалось  все: сердце  с почками и кишки  с  пяточным
нервом.  А  тут  еще занудил автоматический голос  из  встроенного  в панель
динамика:
     --  Вы совершили  ошибку пятой степени  недопустимостиВыполненное  вами
действие   входит    в   противоречие   с    заявленным   уровнем   шелковой
перевязиПереключитесь на режим облегченного управленияПереключитесь на режим
облегченного управления!
     К нытью из динамика подключились заклинания из рации:
     -- Лоу-уол, вас вызывает паир! Лоу-уол!
     --  Да что  ж  вы все  ко  мне привязались...  --  пробормотал Сварог и
несмотря  на то, что у  него внутри не  все  еще  встало  по  своим  местам,
наклонился, дотянулся и выдрал шнур радиосвязи из гнезда.
     "Скат" висел в небе этаким тихим облаком, но по ветру  не  плыл и
падать отчего-то не торопился. Ишь какую тачку придумали, черти...
     -- Этот  человек приходит в себя,  мастер  Сварог,  -- дрожащим голосом
доложила Чуба.
     -- Да уж пора бы... Как ты?
     --  Еще не  знаю,  -- слабо улыбнулась она. --  Странное чувство...  Но
птицей я себя почему-то не ощущаю...
     Мастер  действующий  пилот  обернулся  к  пилоту   пленному.  Последний
действительно оживал, зашевелился, открыл глаза.
     --  Кто ты такой, мразь?  -- спросил  Сварог, пуская  "скат" на  первой
скорости по наклонной к земле.
     --  Маркиз Йауген,  сын Мирро'но,  на четверть эльфиор, на  одну шестую
марбедилл, -- заученно выдал пленник, очумело пялясь на свое кресло, занятое
кем-то  в трусах  и майке, на то, как  этот  несомненный дикарь ловко...  ну
пусть не особо ловко, но все-таки управляется со сложной техникой, пялясь на
свои связанные ремнем  запястья. По его молодому и безусому,  породистому, а
ныне  еще и  бледному  лицу блуждали  тени  традиционных  для  таких случаев
вопросов: "Не сплю ли я? Кто эти люди? Как такое могло случиться?"
     --  Иди ты! И  я  тоже маркиз,  -- притворно обрадовался Сварог.  -- Ты
маркиз,  и  я  маркиз, оба  мы  маркизы  -- ты воруешь лошадей,  а  я  краду
сервизы...
     "Скат", желанием  и усилиями своего нового пилота, шел на  бреющем. Под
прозрачным  брюхом  проносилась  роща  незнакомых  Сварогу высоких  и  узких
деревьев с кудрявой листвой, чьи верхушки чиркали по днищу машины.
     -- Пристрелить бы тебя, да патронов жалко.  Может, еще менять на что-то
ценное  придется. Или  лучше отдам тебя  Рошалю. Знаешь  Рошаля? Что, у  вас
ничего не слышали о Рошале? Дремучие вы люди...
     Едва  закончился   перелесок,   Сварог  надавил  кончиками  пальцев  на
поверхность штурвала  и опустил  машину  еще ниже. Между  "скатом"  и землей
теперь  набиралось  едва  более  трех  каймов. Если  смотреть  под ноги,  то
кажется,  что бежишь великанскими  скачками  прямо по  камням, по  песку, по
траве, по ракушкам... Но смотреть под ноги не рекомендуется.
     -- Вы нарушаете пятую заповедь высоты, -- вновь забубнил автоматический
голос. --  Немедленно  наберите высоту до трех игали или  отдайте управление
внутреннему небеснику...
     Не для того Сварог нарушил и  продолжал нарушать пятую заповедь высоты,
чтобы произвести впечатление  на маркиза и тем самым сломить его волю, --  а
для того, чтобы вбить уверенность  в  самого себя, как сваю в землю. Хотя, в
общем-то, и маркиза не помешает впечатлить...
     --  Живо отвечать, какое оружие  на борту,  как  им  пользоваться?!  --
рявкнул Сварог, не отвлекаясь от "дороги".
     Но гордо промолчал на это маркиз.
     -- Так  я  и  думал, -- тяжко вздохнул Сварог. --  Вечная беда  с вашим
братом, пленником. Ведь  потом все равно  чистосердечно признаетесь во всем.
Только  зря тратите мое  время и  невосполнимо утрачиваете  свое здоровье...
Извини, некогда мне, маркиз, разводить беседы по душам. Чуба,  помоги-ка ему
разговориться.
     Сварог не стал смотреть, как выполняется приказ  -- от "дороги" взгляда
не отведешь. "Скат" стелился над землей, повторяя все ее неровности: взмывал
вместе  с холмами, нырял  во впадины, проносился над озерами, пуская рябь по
их глади. Не успеешь надавить на штурвал, быть аварии. Экстремальный тренаж,
вот как  это  называется.  А по-другому быстро  не научишься.  А  быстро  не
научишься -- станешь легкой добычей для опытных "скатовцев"...
     Сварог уворачивался и  от многочисленных камней.  Уворачиваясь, освоил,
как  он  это  окрестил,  "стойку  на  крыле". Это  когда  перед  вырастающим
препятствием бросаешь машину крылом перпендикулярно земле и так, "на ребре",
проскакиваешь мимо.
     Судя   по   скрипу  костей,  Чуба  надумала   сперва  пронять  пленника
демонстрацией  вервольфовского ужаса. Если маркиз у себя в  поместьях такого
еще не видел, то без сильных впечатлений не останется. Как  бы в  обморок не
хлопнулся, болезный, или умом не поехал. А разговорить маркиза не  помешает.
Как включаются морозильные цилиндры, Сварог, присмотревшись и подумав, понял
и без него. И даже уже проверил догадку. Повернул рычажок на подлокотнике --
пришли в движение  цилиндры  под брюхом  "ската". Надавил на шар,  венчающий
рычажок,  крутанул его  --  что-то щелкнуло,  и  включился один  из  режимов
зловредного фиолетового излучения, которое Сварог тут же вырубил: нечего зря
живность и растительность морозить.  Но копошится, копошится подозрение, что
"скаты" могут  быть  защищены от  своего же холодильного сверхоружия.  А  на
случай борьбы  друг  с  другом  или  с неподдающимся охлаждению  противником
должно у них стоять  про запас иное  оружие.  Кстати,  самый худший сюрприз,
какой могли подложить создатели "скатов" -- это кнопка. Кнопка какого-нибудь
ядовито-красного  цвета, что  припрятана  под  неприметной  крышечкой  у  их
командора на главной машине или на командном пункте -- буде таковой имеется.
Кнопочка уничтожения  машины.  Чтоб врагу  не досталась. И насчет  возможной
кнопки тоже будем потрошить маркиза...
     -- Говорите,  --  ласково  попросила  Чуба-Ху  уже  вновь  человеческим
голосом, и что-то металлическое звякнуло там сзади.
     -- А  и действительно:  говори, маркиз,  да  поживее,  -- присоединился
Сварог, от  управления  не  отвлекаясь. --  Иначе  быть  тебе скоро-прескоро
мертвецки неживым. Примешь ты смерть жуткую и оченно, надо сказать, лютую. И
настолько  у нас нет  времени на  церемонии, что  я считаю  всего до трех...
Кстати, даже не думай врать. Ты же видишь, мы все оборотни и все при  магии,
обман  чуем  еще   до   того,  как  ты  рот  откроешь...   --  Не  торопясь,
демонстративно, он прикурил от пальца выуженную из воздуха сигарету. --  Так
вот,  маркиз. Едва прозвучит цифра три и ты не  начнешь говорить -- говорить
правду  и  только правду,  -- тогда сразу  же, незамедлительно и без всякого
обезболивания, Чуба вырвет у тебя теми клы