в  придворной  иерархии
находится гораздо выше восьмого департамента...
     -- Вы серьезно?
     --  Абсолютно,  --  сказал  Сварог.  --  Вот вам  указ,  подписанный ее
императорским величеством... Ну чего вам бояться в такой вот ситуации? Вы во
мгновение ока окажетесь  на  недосягаемой для полиции  и  чванных академиков
высоте...
     -- Вот эта высота меня и  пугает, -- признался мэтр Анрах. -- Очень  уж
высоко. Чересчур неожиданно и чересчур высоко... Что я у вас буду делать?
     -- А я и сам еще не  знаю, -- сказал Сварог. -- Я собираю  людей впрок.
Если  возникнет  необходимость,  мне  не  придется   в  лихорадочной  спешке
подыскивать  надежных  специалистов.  Они   будут  под  рукой.  Вы  долго  и
старательно занимались тайнами этого мира...
     -- Далеко не самыми значительными и жуткими.
     -- Все равно. Мне и этого достаточно. Вполне возможно, вы знаете что-то
такое, что мне  не нужно сейчас, о чем я даже и не догадываюсь. Но завтра...
Через месяц...
     -- Спасибо,  --  поклонился Анрах.  -- Никогда еще  не  чувствовал себя
банкой маринованных огурцов, которую хорошая хозяйка запасает впрок...
     -- Обиделись?
     -- Ничуть. Мне просто страшновато, если вы хотите полной откровенности.
Я слишком долго жил... так, как жил. И тут вдруг являетесь вы...
     --  А вам  нравилось так жить, мэтр? -- бесцеремонно прервал Сварог. --
За плотно задернутыми шторами, с оглядочкой перебирать бумаги и предметы, за
которые вас  в любой момент могли  потащить на допрос?  Не иметь возможности
открыто общаться с такими же, как вы? В жизни  не поверю, что вас привлекала
такая жизнь...
     -- Что поделать, привык...
     -- А  вы наберитесь смелости  отвыкнуть резко, --  сказал Сварог. -- Я,
конечно,  не говорю про всякие глупости вроде высокого чина  и проистекающих
отсюда доходов...  но и  это имеет значение, черт  возьми. Книги и  раритеты
никто не отдает бесплатно... Я  вам дам знания, мэтр, о которых вы и мечтать
не  могли. Любые,  к  каким у  меня  есть доступ.  Хотите  иметь  под  рукой
библиотеку  Хелльстада?  До  которой  у  меня  самого  не  доходят  руки?  А
библиотеку императорского дворца? Молчите,  молчите! А глазки-то загорелись,
я же вижу...
     --  А  у  кого  на моем месте  они бы не  загорелись? -- опустив глаза,
сказал Анрах. --  Будь  на вашем месте кто-нибудь другой, я мог бы подумать,
что меня искушает  дьявол, -- да-да, он, знаете  ли, тоже использует  иногда
такие приманки, если верить некоторым свидетельствам...  Послушайте,  что вы
все-таки хотите знать?
     -- Я же говорю -- не  знаю пока, -- честно ответил Сварог. -- Просто вы
--  тот самый человек,  который  мне нужен, вот вам  вся  нехитрая правда...
Хотя... Вы  когда-нибудь  слышали  что-то  о крохотных  подземных обитателях
Хелльстада?
     -- Вы имеете в виду "моряков-крохотулек"? Тех, кто плавает по  морям на
подводных лодках?
     -- Ага! --  радостно воскликнул Сварог.  -- Ну вот вам и доказательство
того, что я  был на  все-таки верном пути! Вот чем вы мне  уже сейчас можете
быть полезны!
     -- Боюсь, вы меня неправильно поняли... -- грустно сказал Анрах. -- Сам
я о  них  мало что знаю.  Есть один моряк --  к  превеликому  сожалению,  из
джентльменов удачи, поэтому найти его непросто. Он тоже увлекается загадками
из разряда запрещенных... Вы  с ним, конечно же, никогда не встречались, это
капитан Бугае...
     -- С  "Невесты ветра"? -- прямо-таки взревел Сварог. -- Да я  же плавал
на его корабле!
     -- Совершенно верно...
     -- Где он?
     Анрах развел руками с видом искреннего огорчения:
     -- Где  искать  пирата?  На  восьми ветрах,  как  говорится...  У  него
хранилась   в   каюте   одна  любопытная  вещичка,   принадлежавшая   прежде
"морякам-крохотулькам", от него-то я и узнал кое-что...  По-моему, в прошлом
месяце его видели...
     Он  замолчал  и повернул голову, услышав знакомое  Сварогу  дребезжание
звонка.  Пес  громко залаял, но  тут же умолк, видя решительный жест Анраха.
Мэтр  шустро прошел  к входной двери --  ничего старческого  в  походке,  до
дряхлости еще очень и очень далеко, -- вскоре вернулся, растерянно сказал:
     -- Похоже, это к вам...
     Увидев  на  пороге  Мару  и  пошептавшись  с  ней,  Сварог,  нимало  не
колеблясь, приказал:
     -- Давай их сюда, немедленно!
     Первым  вошел  Леверлин,   в  своем   обычном  дворянском  платье,   но
перепачканном, рваном и прожженном в дюжине мест. Лицо у него было в копоти,
смешанной  на левой щеке с подсохшей замысловатыми разводами  кровью. Следом
плелся глэрд  Баглю,  столь же грязный,  оборванный, в прожженной одежде,  с
наспех перетянутой куском полотна  головой. Сквозь полотно проступала кровь,
но держался глэрд относительно браво.
     -- Садитесь,  -- распорядился Сварог. -- Вы не станете возражать, мэтр?
Там, на столе, вино... Вы, как я  понимаю, шли по Древней Дороге? (Последняя
фраза была им с умыслом добавлена специально для Анраха.)
     И  оказала  свое действие --  глаза мэтра мгновенно  озарились знакомым
Сварогу по прежним временам огнем...
     Схватив   протянутую   Сварогом   полную   бутылку,   Баглю   отодвинул
предложенный было стакан  и надолго присосался к горлышку. Не  без сожаления
оторвавшись,  передал ее Леверлину --  тот  в  три  глотка  допил оставшуюся
половину. Мара стояла у порога с бесстрастным выражением лица.
     -- Чует мое сердце, что там все пошло прахом, -- сказала она громко. --
С такими физиономиями, как у них, об успехах не докладывают...
     --  Боюсь,  гланфортесса,  будь  вы  с  нами,  оказались  бы  в том  же
положении,  -- вежливо, но твердо сказал Баглю. -- Драться на мечах там было
не с кем...
     -- Докладывайте! -- рявкнул Сварог.
     Он сидел, вертя в руках отвергнутый глэрдом стакан и слушал, как Баглю,
раскрасневшийся от вина, подробно и четко излагает голые факты.
     Засада в замке Рейта  успела уже остервенеть  от напряженного безделья,
дожидаясь урочного часа, когда  старуха Грельфи вдруг подпрыгнула, словно ее
укололи шилом  в самое  седалище, и что  есть  мочи заорала: мол, им следует
немедленно убираться отсюда, со всех ног и сломя голову,  иначе  всем придет
конец. И припустила первой  к выходу со скоростью, сделавшей бы честь многим
молодкам. Они и сами не могли толком объяснить, что их заставило моментально
поверить  и опрометью  припустить вслед за старухой, но, как бы там ни было,
это  им  и спасло  жизнь.  Едва Леверлин,  Баглю  и  дюжина их  людей успели
отбежать от  замка уардов  на сорок, как земля сотряслась, раздался могучий,
непонятный,  никогда  прежде  не   слышанный   и  ни  с  чем   известным  не
ассоциировавшийся  то ли шелест, то  ли свист -- и  замок превратился в кучу
щебенки. Не взорвался, не  взлетел  на воздух, а словно бы завалился  внутрь
самого себя.  Точнее они  не  могли объяснить.  Когда обернулись, услышав за
спиной  этот странный звук, на  месте  замка,  в его  прежних границах,  уже
лежала  куча  перемолотого  в крошку кирпича и  камня, ничуть  не похожая на
развалины, остающиеся после любого известного взрывчатого вещества. И тут же
по ним  хлестнула  словно бы  взрывная волна, опалив  жаром, осыпав мириадом
искр, сбив с ног и проволочив по земле добрую дюжину уардов. Но все остались
живы, не считая царапин, ссадин, ожогов и парочки вывихнутых рук...
     Тем,  кто  на  двух  военных кораблях  вышел в море,  чтобы перехватить
загадочное  суденышко,  досталось  меньше,  но  и  они  потерпели  полное  и
сокрушительное поражение. Они видели, как корабль -- на вид обычная шхуна --
приблизился  к  берегу, уже приготовились  идти на абордаж,  но тут,  словно
получив неведомым путем  некое известие, шхуна -- дрейфовавшая со свернутыми
парусами!  -- вдруг развернулась и  помчалась в  море со скоростью, примерно
втрое  превосходящей  скорость  не только  военного  парусника,  но и любого
земного парохода. Выстрелить по ней никто  так и не успел -- промчавшись меж
двумя корветами, загадочная шхуна  с  той  же поразительной скоростью ушла в
открытое море и моментально растворилась в ночном мраке. Гнаться за ней было
бы  попросту  бессмысленно  --  не   могли  даже  приблизительно  определить
направления, в котором она скрылась, не говоря уж о том, чтобы догнать...
     -- Все, --  убито сказав Баглю и умолк, с надеждой поглядывая на полную
бутылку.
     Перехватив его жаждущий взгляд, Сварог кивнул:
     -- Валяйте... Что ж, господа мои, они нас обставили. Стахор это  или не
Стахор, но мы остались в дураках. Хорошо еще, что все живы...
     -- О чем вы? -- прямо-таки ерзая на стуле, вопросил мэтр Анрах.
     Услышав  этот тон,  Сварог  уже не  сомневался, что его ученый приятель
влип по самые уши. И сказал небрежно:
     -- Да вот, знаете  ли,  из  зеркала в одном замке  вылезала  с завидной
регулярностью некая компания странных существ, не имевшая вроде бы отношения
к  нечистой силе... Вообще-то, это  страшная  государственная тайна,  но мой
ученый консультант имеет право...
     -- Я согласен,  -- сказал мэтр  Анрах не лишенным азарта голосом. -- Вы
не дьявол,  лорд Сварог, но искушать умеете  не хуже... Правда, вынужден вам
сказать, чтобы не осталось недоразумений... Я даю согласие не только оттого,
что  вы меня поманили новыми знаниями. Есть еще один, более шкурный повод...
Я боюсь. Помните, я вам рассказывал о мэтре Тагароне, том самом, что изобрел
подводную  лодку? Я  недавно  получил  от  него письмо.  Он, оказывается,  в
Горроте.  Сделал  мне примерно то же самое  предложение,  что  и вы  -- быть
ученым консультантом при некоем тамошнем научном заведении. Странное письмо.
Предельно  туманное,   намекающее  на  некие   ослепительные  перспективы  и
головокружительное вознаграждение, проникнутое несвойственным  ему в прежние
времена  чванством и  превосходством...  Писал он  сам,  несомненно, --  там
встречаются  обороты, которые  были  свойственны  только  ему,  упоминания о
событиях,  о  коих знали  только мы  с  ним... Но дело  даже  не  в  письме.
Дворянин,  который его  доставил,  мне категорически не  понравился. Я, если
помните, служил в гвардии,  был  на войне, повидал  кое-что. Люди  с  такими
глазами   переступают  через   труп,  как   через   бревно,   и  убивают  не
задумываясь...  Он без  особых дипломатических уверток  дал мне понять,  что
выбора нет. Либо  я  приму предложение, либо со мной произойдет какой-нибудь
несчастный случай. У меня осталось еще два  дня  из  отпущенных  на раздумья
трех... Все это время возле дома отирались какие-то люди...
     -- Я  никого  не видела, -- уверенно  сказала  Мара. --  Что-что, а  уж
наблюдение засекла бы... Впрочем, рядом -- заброшенная пивоварня,  туда-то я
не заглядывала  -- к чему?  Там может целый  взвод и сейчас прятаться...  На
улице остался ликтор  в цивильном, что прискакал с ними... -- кивнула она на
оборванных и опаленных пришельцев.
     -- Посмотри, -- сквозь зубы бросил Сварог.
     Она  кивнула  и  бесшумно  выскользнула  в   дверь.  Баглю,  ничуть  не
удивившись, вытянул из ножен фамильный палаш, процедил:
     --  Горротцы,  говорите?  Оч-чень  кстати...  Мара  вернулась,  мотнула
головой:
     -- Ликтор на месте, кони --  тоже. Ни одного тихаря на улице, но насчет
пивоварни -- кто его знает...
     --  Поистине,  мэтр,  вы у нас  человек незаменимый, --  сказал  Сварог
спокойно. -- Не беспокойтесь, сейчас переправим вас во дворец, там им до вас
будет  гораздо труднее дотянуться... Мара! Вызывай  министра полиции.  Чтобы
через четверть  часа тут не протолкнуться было от его головорезов, прочесать
улицу,  обыскать  и  пивоварню,  и  прочие  прилегающие  строения...  --  Он
повернулся к Анраху. -- В положении короля есть некоторые  приятные стороны,
не  правда ли? Это вам  не  старые времена, когда меня гоняли, как  зайца...
Живо собирайтесь.
     -- Но мои книги?  --  растерянно  воззвал  мэтр  Анрах.  --  Коллекции?
Собака?
     --  Мара, -- хладнокровно добавил Сварог.  -- Добавь  еще,  пусть  сюда
пригонят дюжину  повозок и десятка два носильщиков... Вот так и живем, мэтр.
Приказы мои, что характерно, немедленно исполняются. Мелочь, а приятно...

Глава 18. ЦЕННОЕ ПРИОБРЕТЕНИЕ


     Тишину нарушал лишь  хруст и шорох плотной бумаги, пропитанной каким-то
алхимическим составом, чтобы не боялась воды: на такой бумаге здесь  главным
образом печатали военные  и морские карты, поскольку снадобье из-за каких-то
редчайших  компонентов  выходило  дороже  золота,  и  растрачивать   его  на
цивильные нужды  было бы расточительно (конечно, это не касалось королевских
указов и самых важных документов).
     Адмирал  Амонд обложился ворохом  лоций  и карт глубин, залитых синевой
разных оттенков, от прозрачно-акварельного до густого, чуть ли не черного, с
сосредоточенным видом понимающего человека манипулировал циркулями, круглыми
линейками  и  еще какими-то  штурманскими причиндалами, в которых Сварог  не
разбирался совершенно.  Анрах терпеливо сидел  рядышком, время от времени по
просьбе адмирала тихонько уточняя что-то.
     Сварогу  пока что  не  находилось  дела, и он  в ожидании хоть каких-то
результатов или  хотя  бы версий  маялся от  скуки.  Он внезапно  оказался в
состоянии самого  пошлого  безделья.  За  две последних  недели не случилось
решительно ничего,  требовавшего бы личного вмешательства самодержца: страна
жила спокойно,  без смут и мятежей, подданные, как им и полагалось, прилежно
занимались кто законными, кто беззаконными ремеслами (но последних  искали и
ловили  опять-таки без вмешательства  короля, вовсе не обязанного вникать  в
такие  мелочи). Из Глана тоже  приходили  лишь  самые оптимистичные новости:
горротцы  притихли,  коварных  сюрпризов  из  разряда  феноменов  больше  не
случалось, глэрда  Рейта  после  надлежащего внушения выпустили на  свободу,
чтобы использовать  в  качестве  приманки  на  случай,  если его  загадочные
приятели  вдруг  решат  объявиться  вновь  (незадачливого  дружка обитателей
Зазеркалья поселили  в один из его  замков  поплоше, строго запретив таковой
покидать,  да  вдобавок  королевским  указом,  который  Сварог  подмахнул  с
особенным удовольствием,  лишили доброй четверти  земель,  каковые  передали
наследнице Барраля в виде компенсации за все причиненные ей неудобства).
     Впрочем, Сварог не особенно и рассчитывал, что те, из зеркала, вернутся
на  спаленную явку,  --  но  попытка,  как известно,  не  пытка. Из  тех  же
соображений министр полиции до сих  пор  держал на  Бараглайском  холме штук
двадцать своих  отборных  тихарей: на  случай, если горротцы  начнут  все же
выяснять, куда запропастился мэтр Анрах. Зачем  он вдруг понадобился Стахору
-- непонятно, да  и сам  мэтр не  знал,  какие именно его  знания  привлекли
горротского короля, несомненно стоявшего за Тагароном...
     Собственно  говоря,  Сварог   остался   в  полном   одиночестве.  Мара,
добившись,  наконец,  выполнения  вскользь  данного  ей  Сварогом  обещания,
отправилась почистить Ямурлак от затаившейся по чащобам нечисти -- во  главе
двух конных легионов, пары сотен Вольных Топоров, изрядного отряда любителей
авантюр, привлеченных в экспедицию как тягой к приключениям, так  и солидным
вознаграждением в золоте.  С  ней поехал Карах --  в  качестве  долголетнего
ямурлакского  обитателя,  тамошнего  уроженца,  а следовательно,  бесценного
научного  консультанта.  Туда  же  дружно  рванули  Шег  Шедарис  и  Бони  с
Паколетом, решившие, что лучшей возможности малость подрастрясти жирок может
и  не  подвернуться. Что  до  Тетки  Чари,  она  все это  время  прочесывала
многочисленные  портовые  кабачки,   выискивая  старых   знакомых,   которые
неисповедимыми путями могли довести до сведения капитана Бугаса, что нашелся
наконец-то   человек,   способный  оценить  его  коллекции  по  достоинству.
Вообще-то, параллельно Бугаса  искала  и  вся  заграничная агентура министра
полиции  (как выяснилось, с  полгода  назад  прибравшего к  рукам  и внешнюю
разведку),  но Сварог, вспоминая лично знакомых ему господ  пиратов,  в  том
числе и самого Бугаса, слабо верил в успех шпиков, заранее прикинув, сколько
из них не  вернется.  Шпиков джентльмены удачи особенно не жаловали  и давно
наловчились устраивать им плаванье в один конец, то бишь сверху вниз... Зато
у Тетки Чари шансы определенно были...
     Леверлин куда-то  исчез -- и у  Сварога осталось впечатление, что былой
сподвижник,  вынужденный  силой   обстоятельств   открыть  кое-какие  тайны,
попросту избегает с ним встреч. Это было чуточку неприятно -- дело, конечно,
не в обидах, какие могут быть обиды на человека, вынужденного хранить  чужие
тайны даже от боевых друзей? -- но все равно остался неприятный осадок...
     И,  наконец, Элкон  пропадал наверху, в  Келл Инире, с,  помощью добрых
знакомых из Магистериума разрабатывая для новорожденной разведслужбы Сварога
систему   спутников-наблюдателей,   способных   прослушивать  эфир  на  всех
диапазонах и вообще надзирать за планетой так, как этого до сих пор не делал
восьмой департамент. Задание  не из легких, но  Сварог надеялся,  что парень
справится,  --  на  таких вот  серьезных поручениях  и  проверяются растущие
кадры, к тому же других кандидатур у него все равно не было...
     Даже  ведьма  Грельфи поддалась захватившей всех жажде  деятельности  и
отправилась в Глан, чтобы  с помощью каких-то своих методов  поискать другие
зеркала, откуда могут вылезать существа в балахонах.
     Честолюбивый  полковник  Фалек из Синих Егерей  со всем своим полком  в
полном составе и парочкой артиллерийских батарей уже десять  дней действовал
в Пограничье, вразумляя господ вольных ярлов, с помощью то кнута, то пряника
втолковывая  им, что  с  прежними  вольностями,  как  ни  печально, придется
расстаться. Судя по  двум лоранским нотам,  он даже быстрее, чем рассчитывал
Сварог, вышел к побережью,  и его  корабли,  двигаясь к  устью  Секвены, без
лишних церемоний  сметали  бортовыми залпами  все, что предприимчивые соседи
успели  там возвести. (На  обе ноты по указанию  Сварога министр иностранных
дел  ответил  довольно  резко,  вполне резонно  заметив,  что  речь  идет  о
внутренних  делах,  о  наведении его  величеством Сварогом  Первым порядка в
своих законных владениях, и  совершенно непонятно, почему господа из  Лорана
дерзают  этим  возмущаться  --  уж  не  хотят  ли тем  самым  признать,  что
официально поддерживали  нарушение  границ  их подданными?!  Неизвестно, что
подумали в королевском дворце, но третьей ноты не последовало.) А по Вольным
Манорам,  вдоль  течения Рона,  довольно  браво  продвигался  экспедиционный
корпус  маршала гвардии, ради  вящего запугивания  действовавший сугубо  под
хелльстадским  знаменем  Сварога.  Судя по поступавшим донесениям, владетели
карликовых держав сдавались без  особенного сопротивления -- были заняты уже
девять Маноров из  двадцати  одного, а  нечто похожее  на вооруженный  отпор
встретили лишь в трех, да и там быстро все уладили без особых церемоний.
     Вот  тут Сварог  разворошил  осиное гнездо!  Практически из всех  стран
континента посыпались ноты разной  степени  эмоционального накала.  Шаган  и
Снольдер отделались довольно формальными посланиями (лишний  раз  подтвердив
тем  самым  расчеты Сварога -- в первом  королевстве после уничтожения  Глаз
Сатаны  он был  трудами  монахов  из  Братств  весьма  популярен,  а  второе
определенно подавало  сигналы,  недвусмысленно свидетельствовавшие о твердом
намерении  дружить), зато письма  из Горрота, Лорана, Балонга и Святой Земли
сочились ядом  и источали такой  жар, что их боязно  было  брать в руки,  не
надев предварительно толстых перчаток. Сварога взахлеб обвиняли в злодейском
попрании вековых  традиций и  единогласных  решений  Виглафского  Ковенанта.
Пикантность ситуации  была  еще и в том, что Балонг  никогда в Ковенанте  не
состоял, а  Святая Земля,  бывшее королевство  Нимаан, была  из  означенно