громные квадратные камни кладки, густо поросшие  мхом,  трубы и
лестницы по стенам, круглые отверстия,  похожие на  лазы, -- все  это Сварог
видел включенным "кошачьим глазом".
     Глубиной колодец оказался около трети кабелота, и это расстояние "скат"
промчался за несколько ударов  сердца.  Оказавшись за  нижним  краем, Сварог
увел машину из колодезного просвета, из-под возможных выстрелов сверху. Стал
осторожно притормаживать. И оглядываться.
     Искусственное  освещение  под  землей не горело.  Поэтому  в подземелье
царила  тьма египетская. Лишь лучи "скатовских" прожекторов  сверлили  мрак,
обшаривая  пещеру.  Да  какое  там  --  пещеру!  Пещерищу,  Гулливера  среди
пещерВысотой около кабелота, неимоверная в длину и ширину,  пещера  сужалась
ко дну,  а на дне расплавленным оловом стояло озеро с абсолютно неподвижной,
по-настоящему  мертвой  водой.  Посреди  озера из воды  выдавался  камень  с
плоской верхушкой,  на  нем нашло  себе место невысокое  каменное изваяние в
виде согнутого пальца. Стены пещеры не были ровными и гладкими, наоборот, по
всей их  высоте  вплоть  до самого озера ярусами шли уступы  и  террасы. Еще
Сварог заметил в стенах множество  отверстий разной  формы и калибра --  вне
сомнений,  какие-то  из них служат  проходами в  другие пещеры. За последнее
предположение говорило  еще и то, что вражеских машин, судя  по прожекторным
лучам (а  вряд ли бы они летали  с выключенной фарой), здесь крутилось всего
три. Получается, еще одна ползает где-то по другим пещерам.
     Сварог смотрел "кошачьим глазом" на пещерное богатство, на все  то, что
"скатовцы"  могли видеть  только в  захватах прожекторных лучей. А лучи,  до
того плавно скользившие по  пещере, вдруг  заметались  и наконец  сошлись на
нижнем срезе колодца,  сквозь который  только что проник  под  землю Сварог.
Ясно. Пришла радиограмма с воли. Держи вора.
     Но "скат"  Сварога не задергался, застигнутый врасплох,  черной летучей
мышью  в  молочно-белых  прожекторных  кругах.  Сварог  уже  загнал  скат за
толстый, как три вековых дуба, сталагнат[5].
     --  Включите   прожектор.  Рубиновая  клавиша  прямо  перед   вами,  --
посоветовал охочий до жизни маркиз.
     --  Зачем? Мы,  оборотни, и в  темноте видим так  же  великолепно,  как
снимаем кожу с живого человека... -- миролюбиво заметил Сварог.
     Он  отключил "кошачье  зрение",  чтобы  полюбоваться, как  это выглядит
глазами того же  маркиза. Быглядело скучно и уныло:  темнота, как в закрытом
гробу,  и пересекающиеся лучи  света, словно в гробу  просверлили три дырки.
Нет, ну на фиг. И Сварог опять задействовал встроенный в него прибор ночного
видения.
     Пещерные "скаты" приближались с осторожной медлительностью, шаря лучами
вокруг себя  явно по  какой-то  системе  и,  наверное, строго  придерживаясь
некоего боевого построения. Но Сварог имел все основания надеяться, что пока
эти друзья достигнут его укрытия, он все  же дождется гостей сверху. Держать
три  машины  наверху, прикрывая  выходы,  не  станут, нерационально.  Сразу,
наверное,  тоже  не  полезут,  сперва справятся  у  пещерных  машин,  какова
обстановка. А обстановочка вполне благоприятная: враг не виден.
     Зависнув за сталагнатом,  Сварог сделал несколько открытий.  Во-первых,
он  обнаружил,  что  в  таком  подвешенном  положении  "скат"  жрет  топлива
неизвестной Сварогу природы в пять -- в пять! -- раз больше, чем при высоких
скоростях. Во-вторых, Сварог разглядел вырубленные  в горной породе ступени,
идущие наверх  от разлома в  полу этого яруса и  скрывающиеся  за нависающей
плитой.
     О  прибытии  на глубину нового персонажа по  проторенной Сварогом лыжне
сообщила  пещерная  пыль, взвихренная  воздухом, что  втолкнул  в подземелье
корпус стремительной машины, и мелкие камни, отброшенные той же волной.
     Сварог  давно  приготовил  свой  маневр,  оставалось  лишь  привести  в
движение "штурвал" и педаль ребугета.
     Его "скат" боком  выплыл из-за сталагната. Красная  точка прицела  чуть
покачивалась вверх-вниз по лобовому стеклу в ожидании совмещения с  целью. А
мишень, услужливо подсвеченная прожекторами других машин, неширокими кругами
гасила скорость сразу под выходом из колодца.
     "Скат" Сварога заметили лишь  тогда,  когда  заработал его  ребугет.  И
незамедлительно в ответ замолотили сразу три  спаренных пулемета трех боевых
машин.
     Возможно, короткая  очередь и  не причинила  гибельного  вреда "скату",
только  что  прошедшему сквозь колодец. Но за  Сварога работу по уничтожению
доделали  товарищи несчастного "скатовца",  оказавшегося  между двух огней и
прикрывшего Сварога своим  черным  "телом"  от трассирующей крупнокалиберной
смерти. Последнее, что увидел Сварог,  вновь  бросая  машину  под  прикрытие
сталагната,  это  как изрешеченный  "скат"  (видимо, подчиняясь  агоническим
судорогам руки) дрожит, будто резиновая лодка на сильной волне, поднимается,
опускается, загребает носом  воздух,  вдруг взмывает кормой... Яркая вспышка
вдруг  высветила подземелье, тугая волна ударила захваченную Сварогом машину
в бок, попыталась  опрокинуть... Сжав  зубы, он выправил "скат",  быстренько
развернулся...
     Оттуда,  где  оказался  Сварог,  отступать  можно  было только  широким
коридором,  ведущим, предположительно, в другую пещеру. Или  идти  в лобовую
атаку на три  машины. Сварог предпочел ретирацию -- тактический маневр иными
словами, а не бегство.
     Скорость приходилось держать невысокой -- неизвестно что ждало за новым
поворотом, можно  и не  успеть притормозить. А туннель этот состоял почти из
одних поворотов, извивался,  как змея, ползущая  сквозь кустарник. На мелкие
сталактиты  и  сталагмиты Сварог смело  направлял "скат"  и сшибал их, точно
метла дворника, сбивающего с  карниза ледяные сосульки, а наросты  покрупнее
разбивал  на  подлете  короткими  очередями.  Если была  возможность, огибал
препятствия, крутя-вертя машину, проходя в притирку к  стенам. Случись же на
пути  "сосулька"  приличной толщины  или  просто  сузься  проход  до  полной
непролазности...
     Что ж, тогда разворачиваем  наш самолет на сто восемьдесят и по очереди
(хоть то  хорошо, что больше чем по одному им не  протиснуться) дуэлируем на
ребугетах с господами охотниками.
     Довольно долго по проходу тянулась толстая труба, -- пока не скрылась в
стене,  под рисунком в жанре наскальной живописи:  щербатый круг, расколотый
круг, круг зазубренный, как сюрикен, под ними всеми -- человечки, что-то еще
там  намалевано, выбито, но  не оглядываться  же,  не  возвращаться  же.  За
очередным поворотом Сварог заметил внизу треугольную щель, в ней -- ступени,
чуть приподнял  "скат", чтобы пройти между полукруглым в этом месте сводом и
остатками сталагмита,  кишка  прохода вновь изогнулась, за ней  Сварога ждал
целый водопад  грунтовой  воды, сквозь который он провел машину, помыв ее не
хуже чем на мойке "люкс"... Так ведь...
     Он  резко  затормозил.  Не  обращая  внимания  на  возмущение организма
подобными  выходками,  быстро  завертел  рукоятью,  направляющей   цилиндры.
Прожектора  преследующих  машин ослепили  даже сквозь  тонированные  стекла.
Прикрывая ладонью  слезящиеся глаза, Сварог ждал. Еще немного, еще... они не
могут  разглядеть  его  за  струями!  Ага,  теперь  в  самый  раз.  Повернул
набалдашник. Тихий щелчок -- и фиолетовый луч с белыми клубами внутри накрыл
подземный водопад...
     И вода обратилась в лед. "Скат", чья кабина очутилась в центре водяного
потока,  вляпался в ледяной  капкан. Меньше чем  за сотую  долю мига выросла
ледяная стена шириной в два  кайма, и  "скат" застыл в ней, как  попавший  в
ледовый плен "Челюскин". Сварог представлял, какой силы толчок бросил пилота
вперед.  Ремни-то  его  удержали  в  кресле,  но  что  удержит внутренности,
бултыхнувшиеся, как ртуть в термометре?.. А сверху продолжала падать вода и,
попадая в фиолетовую зону, наращивала глыбу...
     Похоже, вторая машина держалась слишком  близко от первой. Или ее пилот
не  среагировал  вовремя,  не  увидел  опасность  в  выхваченной прожектором
картинке... А не вовремя -- это значит промедлить на один удар сердца...
     Уходя от неизбежного столкновения, пилот  опрокинул машину на крыло, но
напоролся на  мощный сталактит, "скат" бросило в сторону, ударило  о  стену,
развернуло и шарахнуло о торчащую изо льда корму машины первой.
     Сварог выключил фиолетовое излучение. А за ледяной перегородкой туннеля
матово-белое,  созданное  горящими  до  сих  пор  прожекторами  пространство
стремительно заполнялось чем-то бесформенным, темным, увеличивающимся.
Дым валит, понял Сварог.
     -- Сейчас взорвется! -- истерично закричал маркиз.
     Сварог уже разворачивал машину.
     Взрыв  сотряс  туннель, когда Сварог увидел очертания  выхода. Взрывная
волна подкинула "скат", и машина, прежде чем Сварог выправил полет, прошлась
макушкой по  колонии  сталактитов.  Над головой  треснуло оглушительно,  как
лопнувший стоведерный стакан под ливнем крутого кипятка, и сверху посыпалась
мелкая  крошка,  то  ли  пластиковая, то  ли стеклянная. Включился  давно не
дававший  о себе  знать автоматический голос -- как там его  называл маркиз,
голос  то ли  Извергиль, то  ли  старухи Изергиль,  -- лишенный черт половой
принадлежности,   но,   оказывается,   снабженный  программой  интонационных
вариантов. Сейчас голос  произносил свой текст с интонацией усталой укоризны
-- так родители обращаются к непослушным  детям,  понимая всю  бесполезность
внушения и следуя лишь обязанности родительского долга:
     --  Корпус   разгерметизирован.   Рекомендация:  аварийная  посадка   и
включение алой радиотревоги...
     В кабину ворвался пещерный воздух -- влажный, тепловатый, припахивающий
серой. Вместе с запахом проник внутрь и грохот  обрушивающихся, заваливающих
туннель камней.
     Сварог был уверен,  что  проход, плавно и  незаметно  забиравший  вниз,
выведет его в другую пещеру. Ничего подобного: они вернулись обратно. "Скат"
выпорхнул  к  озеру с изваянием в  виде пальца, оказавшись всего  в каких-то
десяти каймах над водой. И это, как говорится, меняет дело.
     Еще  один вражеский  "скат",  скорее всего, тоже  ринулся в  туннельную
погоню за Сварогом. А там тупик. Значит, повернут назад.
     Сварогова машина взмывала в крутом, стремительном подъеме, направленном
на замыкание круга колодец-туннель-озеро-колодец.  При  скольжении вверх  по
воздушной горке сквозь  величественную огромность  этой пустоты стало  ясно,
что здесь когда-то бурлил подземный город. Множество нор, наводящих на мысль
о  швейцарском  сыре,  связывались  между  собой   карнизами,   ступеньками,
террасами. Когда-то эту пустоту  пересекали висячие  мостики -- иначе откуда
взялось  по  два крюка  по  обеим сторонам?  Высеченный на  камне  рельеф --
пустоглазый мужской профиль в три человеческих  роста  высотой  -- наверняка
что-то да значил для исчезнувших обитателей подземелья...
     Замкнув круг, Сварог с удовольствием обнаружил,  что в знакомом ему уже
входе в туннель не изменилось ничего, если не считать сбитые взрывной волной
сталактиты из  самых мелких и  тонких. Поднявшись к "потолку", он  на  самой
малой скорости подвел машину к нужной точке и вдавил педаль ребугета.
     Он  выбивал породу  крупнокалиберными пулями,  как шахтер  --  отбойным
молотком. Только уголек, думается, не так податлив, как известняк.
     -- Закончилась обойма, осталось шесть, -- поставил  в известность голос
из динамика машины.
     -- Чуба, ты как? -- сквозь зубы спросил Сварог, не оборачиваясь.
     -- Лучше бы я осталась на Атаре... -- сдавленно донеслось из-за спины.
     -- Держись, подруга, мы скоро...
     Рухнула первая плита,  подняв пыль, разлетелась на множество кусков. Но
в планы Сварога не входило забросать проход мусором. Несколько обширнее были
его планы.
     -- Закончилась обойма. Осталось пять.
     Одна  беда  --  патроны  могут  закончиться  раньше,  чем  он  доделает
задуманное.  Тогда,  вдобавок ко  всем прочим радостям,  он останется  и без
боезапаса.  Черт,  он-то  рассчитывал,  что нависшая  над  туннелем плита --
огромный кусище слоистой породы -- поддастся быстрее...
     -- Закончилась обойма. Осталось четыре.
     Пыль попадала внутрь, заставляя все троих  чихать и  кашлять. Тут еще и
замуровываемый  "скат"  показался в  туннеле --  правда, пока  что отсветами
прожектора.
     -- Закончилась обойма. Осталось три.
     Слой  породы  величиной  с  пяток  "скатов"  наконец  откололся,  падал
замедленно, нехотя. Но деться некуда, обвалился,  перегородил  проход  --  и
никаких  пуль не хватит у попавшего в западню "ската" прострелять себе выход
наружу. Причем  этот кусок пещеры перегородил выход из туннеля наглухо, даже
человеку не протиснуться.
     --  На какую  ужасную смерть  вы  его обрекли, -- очнулся от молчаливых
раздумий по поводу своей судьбины, плеснул эмоциями маркиз.
     --  А он меня  убил  бы  по-милому, по-доброму,  по-семейному,  да?  --
фыркнул Сварог. -- Помолчи, маркиз, отвлекаешь.
     Здесь  готово.  И Сварог уже  знал,  что делать  дальше. Проносясь  над
озером, он заметил свет в одном из боковых ответвлений. Вряд ли то  балуются
духи пещеры или призраки подземных  горожан, зуб можно поставить --  там все
те  же  лица,  скрытые  за  тонированными  стеклами  своих  пепелацев.  Этот
подземный  коридор  был  узким  и  словно  приплюснутым,  ребром  "скат"  не
развернешь,  зато был чистым -- ни тебе сталагмитов, ни прочих "стала-". Был
он вдобавок ко всему еще  и коротким. И что-то зазывно и знакомо сверкало на
том краю.
     "Скат", снижая скорость, выскочил за пределы межпещерного коридора...
     Бляха-мухаТаросы и Наваки! Вот это да!
     -- Склепы Рогнарока... -- восхищенно прошептал маркиз.
     Даже молчаливая и сдержанная Чуба и та охнула.
     Эта  пещера   была   поменьше  предыдущей   раза  в   два.  Всего-то  с
девятиэтажный дом. И почти весь ее объем занимала конструкция... в общем, та
еще конструкция. Шар,  словно сдавленный в  нескольких  местах,  внутри него
цилиндр,  в цилиндре -- треугольник, и все фигуры  не  сплошные, а сетчатые,
собранные из стержней толщиной в две руки и  полос разной  ширины. И все это
нанизано на проходящую по центру  пещеры ось. Но главное  -- и ось, и фигуры
сделаны из золота, из потускневшего от времени, но несомненного золота.
     Повосхищаться  не  дали.  Два "ската",  обследовавшие  пещеру, заметили
появившуюся  машину,  развернулись,  обдав  прожекторным  светом,  и  спустя
несколько секунд,  посвященных,  как  пить дать, радиообмену, открыли огонь.
Сварог  ответил рысканьем  машины и  очередями из  ребугета.  Началась такая
чехарда,  что  даже  привычному, казалось  бы, Сварогу поплохело  --  что уж
говорить про несчасного оборотня...
     Дальнейшее   походило  на  перестрелку  в  лесу.  Три  машины  бесшумно
перемещались  вокруг  золотой конструкции, внутри  нее, легко проходя сквозь
ячеи,  стреляли,  попадали в золотые ребра фигур. Сварог, благодаря дыре над
головой, слышал этот отнюдь не малиновый звон. Так могло продолжаться долго.
Или  наоборот, закончиться очень быстро,  со следующей пулей-дурой. Но  пока
все  пули принимал на  себя драгоценный механизм. Стоило Сварогу  подумать о
конструкции как о механизме, и  по макушке хлопнула  идея. Ну конечно, перед
ним аппарат. Простейший механизм.
     Как его запустить, он разберется. Вот только разобраться бы, откуда тот
запускается...
     Перестрелка  превращалась  в  затяжную  бессмыслицу.  Они  стремительно
крутились,  скользили,  маневрировали в  хитросплетении  золота, все попытки
двух машин загнать  Сварога в угол и  расстрелять  в упор к чертовой бабушке
заканчивались  тем, что он уходил из их  клещей, восстанавливая  дистанцию и
диспозицию. Сварог,  расстреляв  еще  одну обойму,  теперь,  экономии  ради,
огрызался чуть ли не одиночными выстрелами.
     Приглядевшись сквозь  заливающий глаза  пот, Сварог понял,  где  должен
находиться  центр  управления  золотой  штуковиной.  Над  валом,  с  которым
соединены все фигуры, с  той его стороны, где  прорублено окошечко. Там  же,
оказывается, имелось нечто вроде балкончика, с которого неизвестные механики
любовались  на работу своих золотых игрушек.  На балкон, до  которого Сварог
добрался  хитрыми маневрами, сесть  было невозможно,  пришлось  зависнуть  в
воздухе  рядом  с  ним, открыть дверцу  "ската"  и  перескочить  на  широкие
каменные перила.
     -- Чуба, со мной!
     Ей  оставаться в  машине нельзя,  а маркиза  вытаскивать некогда.  Если
Сварог все сделает быстро, глядишь, и уцелеет  техника. Если же они потеряют
"скат", будет плохо, но -- не смертельно.
     Пока Чуба, бледная,  зажимая обеими руками рот, занималась важным делом
за каменным  выступом,  он разобрался  в  устройстве. Хренотень, конечно, --
золото,  оно  ж мягкое,  податливое, как это все  могло работать, совершенно
неясно...  Вся механика  (примитивная: рычаг,  шестерни,  цепи)  -- тоже  из
золота, от изобилия которого,  вот беда-то,  не  захватывает дух, не мутнеет
сознание,  не  трясет  золотая лихорадка.  Лишь бы  работала.  Сварог  выбил
золотым молоточком на  золотой цепи клин, служивший стопором, и двумя руками
не без кряхтения передвинул массивный рычаг.
     Приглушенно    заскрежетало,    залязгало,    заскрипело.   И   золотое
геометрическое кружево пришло в движение  -- в  неспешное движение по кругу.
Одним  прыжком  Сварог  вернулся  на  балкон.  Ага,  вот еще  чтоНад пещерой
находился колодец, выводящий на поверхность. И механизм, запустивший золотую
карусель, вдобавок открыл и створы колодца. В пещеру упал дневной свет, а по
стенам подземелья побежали причудливые кружева теней...
     Один  "скат"  вращение конструкции  застало  внутри средней  фигуры  --
цилиндра.  И  ему приходилось сейчас нелегко. Ему приходилось подстраиваться
под движение цилиндра и выискивать  момент, чтобы выскочить внутрь следующей
фигуры. Второй  "скат" оказался  вне конструкции, прижался  брюхом к стене и
сейчас полз вдоль нее, огибая пещерные выступы и продвигаясь к колодцу.
     "Скаты" уже не обстреливали  машину  Сварога, им стало не до того, зато
они обстреляли ее во время стоянки у балкончика. Две пули оставили о себе на
память два отверстия в корпусе  -- одно  на уровне головы  пилота, другое  в
задней части машины. По поводу второго попадания и вещал сейчас с интонацией
вселенской скорби автоматический голос:
     -- Поврежден  блок  охлаждения. Температура  повышается.  Рекомендация:
срочно переправить содержимое отсека на исправную кроонгу...
     Сварог прыжком занял место пилота, пристегнулся, навел точку прицела на
машину внутри золотой геометрии.  Пилот "ската" уворачивался от  неровностей
вращающегося шара,  и ему было не  до  отслеживания  врага. Сварог дождался,
когда между его пулеметами и целью не окажется золотых ребер, и втопил в пол
педаль  ребугета.  Тах-тах-тахЯркие  цепочки  очередей  сошлись  на  корпусе
черного  истребителя. Подбитый  "скат",  задымив,  вошел  в последнее  пике,
ударился  о золотое  ребро  и провалился  в ячею  на  дно пещеры.  А над ним
продолжала монотонное, шарманочное вращение золотая клетка.
     А  второй "скат" добрался до  колодца.  Вернее,  это  граф  Гейр, вновь
покинувший летательный аппарат, позволил ему добраться.  И тогда отвел рычаг
этого  безумного механизма  на исходную,  застопорил шестерни. Как Сварог  и
просчитал, выпуклость внешней золотой  фигуры остановилась напротив  нижнего
колодезного венца и перекрыла выход из колодца. Закрылись  и створы.  Второй
"скат" очутился в  золотой клетке. Из которой сможет выбраться лишь человек,
без машины. Ну и пусть себе выбирается.
     -- Здесь мы  закончили, -- бросил Сварог, лихорадочно защелкивая  ремни
безопасности. -- Теперь обратно...
     У противника оставалась последняя машина, держала сейчас  под контролем
выходы  на поверхность