я  сам  не  знаю,  что  сделаю",  -
пробормотал Сварог под нос.
   Найдя грязную, всю в  угольных  отпечатках  ладоней  трубу  голосоотвода,
Сварог поднатужился и заорал что есть мочи:
   - Кто в рубке?!
   Пять, десять секунд ответа не было. Неужели Рошаль так и не  заступил  на
пост? А может,  Сварог  -  последний,  кто  пытается  сопротивляться  козням
неведомого врага?.. Он помчался обратно в ходовую рубку. Перепрыгивая  через
комингсы, барабаня подошвами по трапам  и  не  захлопывая  за  собой  крышки
люков.
   - Маскап покидает машинное отделение. Доложил вахтенный матрос Норек!
   Ан нет, еще один здравомыслящий остался на свихнувшемся корабле.
   - Срочно смену кочегаров к машине!
   - Матрос Норек не имеет права покидать пост!
   Сварог ухватил бойца за шкирку и подогрел коленом под зад:
   - Приказ шторм-капитана, мразь! Бегом марш!!!
   Либо   помог   поставленный   командирский   голос,    либо    неуставные
взаимоотношения, либо специально для матросика-гидернийца ввернутое зловещее
"шторм-капитан", но Норек проворно побежал за сменой...
   Нет, ну черт-те что творилось  на  корабле  -  старший  охранитель  и  по
совместительству грам-капитан Гор Рошаль в рубке находился, и то спасибо. Он
стоял, облокотившись на штурманский стол, и смотрел на  графа  Гэйра  весьма
странно. Будто впервые видел. Тут бы ему  и  отвесить  доброго  тумака,  как
вахтенному матросу, так ведь нет,  привык  Сварог,  понимаешь,  цацкаться  с
соратниками...
   - Почему не вышел на связь? - рявкнул командир.
   - Только что над кораблем пролетела  стая  гигантских  птиц.  Похожих  на
ворон, только клювы кривые, - усталым, монотонным голосом проскрипел  беглый
царедворец с таким видом, будто на  ежегодном  балу  в  честь  дня  рождения
наследника, престола пересказывает затасканную сплетню.
   - Ну и что?
   - Они пролетели, ни одна птичка не села на палубу.
   - Ну и что?
   - Птица, летящая  над  морем,  не  должна  пропускать  любую  возможность
передохнуть. Откуда она знает, когда представиться следующий шанс?..
   Сварог сообразил, что, хотя Гор бубнит совершенно спокойным  голосом,  на
самом-то деле он находится на грани истерики.  Такой  же  истерики,  каковая
мытарила самого благородного лара полчасика  тому  и  до  сих  пор  прячется
где-то в закоулках души...
   - Птицы не садятся передохнуть в двух случаях, - полуобморочно бубнил Гор
Рошаль, - когда внизу их поджидает опасность или когда их преследует что-то,
от чего может спасти только скорость...
   - Прекратить!
   Вот тут-то Сварог не выдержал  и  позволил  себе  выплеснуть  напряжение.
Стравить, так сказать, пары -  он  отвесил  паникеру  внушительную  оплеуху.
Рошаля подняло в воздух и всей массой жахнуло в переборку, едва не  раскроив
бедолаге затылок о край открытого иллюминатора.
   Хотя, если быть справедливым, то удар его величества был здесь совершенно
ни при чем. Некая сила и самого Сварога  подбросила  точно  так  же,  грудью
швырнула на штурвал. Снаружи на палубу обрушились тонны  воды,  тугая  струя
плеснула и в иллюминатор. Палуба заходила  ходуном,  со  штурманского  стола
посыпались секстанты, линейки, прочие причиндалы...  Вздыбившаяся  пучина  с
двух сторон объяла борта корабля и сдавила,  как  питон  душит  неосторожную
макаку. Верхнюю палубу по самую маковку завалило морской пеной -  пены  было
столько, будто "Серебряный удар" разом взяла на прицел сотня-другая пожарных
машин.
   А далее под сердцем засосало,  и  броненосец  невесомой  щепкой  ухнул  в
глубокую воронку. По всему  кораблю  проплыл  зубовный  скрежет.  Гигантская
волна, рожденная подземным толчком где-то в океанских пучинах, побежала  уже
впереди корабля, к горизонту, оставив взвешенные в воде водоросли, сорванные
с далекого дна.
   У Сварога вдруг появилось стойкое чувство дежа-вю: такое уже  происходило
- при захвате корабля, только тогда рядом был не Рошаль, а рулевой  Дикс,  и
волна была не в пример меньше, но в общем  и  целом  -  очень  даже  похоже.
Спасибо Диксу, надоумил в свое время, как надо держать корабль к  волне,  не
то...
   Окажись под килем недостаточная глубина, эта волна была бы гораздо  выше.
Она или  захлестнула  бы  броненосец,  или  утащила  его  в  водоворот,  или
переломила бы корабль на гребне. Если бы  Сварог  не  развернул  "Серебряный
удар" кормой к волне, корабль опрокинулся бы в  бездну...  Ну,  было  и  еще
миллион случайностей, сумма которых сберегла экипажу жизнь. Конечно, корабль
еще качало и трясло, словно в лихорадке, но все последующие  удары  волн  по
сравнению с первым внезапным шквалом можно было считать детским лепетом.
   Сварог, отчаянно пытаясь выглядеть бравым (но предусмотрительно  впившись
рукой в ближайший поручень), пренебрежительно хмыкнул сквозь зубы:
   - Павлины, говорите...
   - Нет, очень похожие на ворон, только клювы  кривые,  -  испортил  триумф
педантичный Рошаль.
   В рубку влетел, на ходу заправляя рубашку в штаны, Олес.
   - Олес, двух матросов подними и вместе проверьте, не  отвалилась  ли  где
бортовая броня - щиты могло вывернуть вместе с заклепками,  нет  ли  течи  в
швах и стыках. Во всех!
   Вот так-то, други мои. Поднаторели мы в морском деле.  Поневоле  понимать
станешь, когда прижмет...
   Олес не стал объяснять, что никого будить уже не  надо:  вода  хлынула  в
незадраенные люки, в кубриках чуть было не началась паника - дескать, тонем,
-  паника,  которую  пришлось  пресекать  зуботычинами  и  оплеухами.   Олес
размашисто кивнул и покорно умчался в трюмы, на пороге едва не  столкнувшись
с всклокоченной Клади. Перво-наперво боевая подруга подняла  и  поставила  в
центр опрокинутое кресло. Села на него и ледяным тоном вопросила:
   - Ты можешь мне объяснить, что происходит? Мы тонем?
   - Барахтаемся, - уточнил Сварог.
   - Сначала из меня чуть не вытрясло позапрошлогодний завтрак,  а  когда  я
вышла в коридор, пол по щиколотку оказался залит водой...
   - Не пол,  а  палуба.  Кстати,  спасибо  за  подсказку:  волна  наверняка
утяжелила корабль на дюжину тонн воды... Мастер грам-капитан,  нечего  ворон
считать! Командуйте аврал.  А  потом  боевую  тревогу  и  общее  построение.
Боцмана в рубку. Разговор есть...
   - А как командовать? - совсем растерялся Гор Рошаль.
   - Самому заставлю вычерповать воду! - гаркнул Сварог и вновь повернулся к
Клади:
   - А откуда ты вышла в коридор, позволь узнать?
   Она вскинулась удивленно:
   - Что значит - откуда? Из лазарета. Ты же сам мне сказал - растолкал  всю
такую спящую и послал проверить  запасы  йода.  Только  я  туда  спустилась,
тут-то корабль и мотануло...
   Она не врала. Она и в самом деле была уверена, что Сварог отправил  ее  в
лазарет посреди ночи.  Сумасшедший  дом,  честное  слово...  Он  внимательно
посмотрел на Клади и произнес задушевно, по-докторски:
   - Милая моя, а ты сама как думаешь,  это  вообще-то  в  порядке  вещей  -
проверять запасы йода глубокой ночью?
   Она раздраженно передернула плечиками.
   - Понятия не имею. Может, так в море положено, мало ли...
   - Авральную бригаду - к помпе! - послушно кричал  Рошаль  во  все  подряд
голосоотводы. - Проверить борта на предмет течи!
   Из трубы что-то прогудели в ответ.
   Сварог задумчиво закурил. Что делать ясности никакой. Ну, по меньшей мере
- нужно выследить иуду, развернувшего броненосец бортом к волне.  Как  будто
весь экипаж умом двинулся. Или находится под  гипнозом...  Под  гипнозом?  А
что, вполне вероятно...
   - Клади, дорогая, послушай-ка меня... У тебя не было ощущения,  что  тебе
это просто внушили?
   - Внушили? Ерунда. Кто?
   - Если б я знал... - вздохнул Сварог.
   - Да какое там внушение! Ты меня  разбудил...  -  Она  вдруг  осеклась  и
осторожно потерла лоб, будто боясь упустить мысль. Сказала тихо:
   - Хотя... вот сейчас, когда ты сейчас спросил...
   - Что? - Сварог наклонился над ней.
   - Ну... как бы это объяснить... Знаешь, как я сама внушаю? Я  представляю
себе, что глажу человека по затылку, и  от  моих  пальцев  исходит  такое...
такое тепло, что ли, и человек уже не может противиться. Так вот,  тут  было
что-то очень похожее - я проснулась от того, что кто-то вроде бы гладил меня
по  голове...  А  потом   ты   поворачиваешься   и   говоришь...   Нет,   не
поворачиваешься, ты спиной ко мне лежал, но почему-то...
   - Боевая тревога! Экипажу построиться на верхней палубе! Боцмана Тольго -
в рубку! - надрывался Рошаль. Наблюдать за ним было горько и противно.
   Клади подняла голову, сказала испуганным шепотом:
   - Граф, что происходит?
   - Вот  то-то  и  оно.  -  Сварог  выпрямился,  прищурившись  посмотрел  в
иллюминатор, где черным покрывалом лежала ночь. - Понять бы.  Но  ты  права:
что-то действительно происходит...

Глава десятая
Непонятой - косяками

   Новая смена кочегаров довольно споро вернула броненосцу бодрый  вид:  дым
красиво валил из всех трех оставшихся труб. Открывшиеся в сварных швах  щели
авральная команда законопатила, а где надо,  наложила  пластыри  и  подушки.
Лучшего ремонта на ходу не сделать, так что работой маскап остался  доволен.
Вот разве что утро подкачало. Выглянуло бы солнце, просушило лужи на  палубе
- так нет же. Унылое, серое небо нависало над самой головой и  царапалось  о
мачты. Выстроившийся  в  две  шеренги  у  носовой  мортиры  экипаж  выглядел
подавленно. Хмурые физиономии, куда взгляд ни кинь...
   Утром синее магическое свечение несколько пригасло, и к команде вроде  бы
стал возвращаться ум-разум. Идейка неведомого противника была не  так  уж  и
дурна, следует признать: значительно проще творить свои черные дела, когда и
так все вокруг будто  с  ума  посходили.  А  если  поймают  -  всегда  можно
сослаться на помрачение... О событиях  прошедшей  ночи  говорили  много,  но
невнятно: идиотские заскоки у членов команды имели  место  сплошь  и  рядом.
Кто-то попытался вручную размотать  якорную  цепь  и  поставить  корабль  на
якорь, поскольку-де "нужно, чтобы паровые машины отдохнули", кто-то  пытался
взломать арсенал - по причине,  которую  и  сам  впоследствии  объяснить  не
мог... А еще кто-то ночью забрался в капитанскую каюту, пока Сварог бегал по
"Серебряному удару", и выяснял, что за чертовщина творится на  борту.  Этого
"кого-то"  вычислить  пока  не  удалось,  но  у  Сварога  осталось   стойкое
убеждение, что Клади была специально отправлена подальше таинственной  силой
- дабы без помех разобраться с капитаном, который, к несчастью,  магическому
внушению не поддается... Спасибо тебе, умная крыска,  выманила  из  ловушки.
Если, конечно, ты не привиделась...
   - Экипаж!.. - залихватски начал боцман Тольго, прохаживаясь между шеренг,
и вдруг резко сменил тон на отеческий:
   - В общем, так, орлы. Ничего этакого говорить не буду. Сами знаете: среди
нас есть  враг.  Который  всеми  силами  старается  помешать  нам.  То,  что
произошло ночью - только начало. Дальше может быть еще хуже. Ну,  это  вы  и
сами понимали с самого начала, понимали, на  что  идете.  Путь  на  Граматар
труден и опасен...
   Сварог  с  некоторым  беспокойством  фиксировал,  как  осунувшиеся   лица
становятся еще пасмурнее. Сдурел, что ли, боцман - панихиду тут разводить? И
тут Тольго вдруг заорал:
   - Но за каким хреном нам на Граматаре нужны  выжатые  лимоны  и  сопливые
нытики, а?! Нам нужны сильные, веселые и бодрые люди!  Нам  еще  государство
строить, не  забыли?  Мы  одна  команда  или  сборище  сухопутных  хомяков?!
Какая-то сволочь сеет среди нас панику, и что я вижу - сеет вполне  успешно!
Да какие вы, в китовью задницу, моряки, если тут же раскисли?!  Почему  рожи
кислые? Я вас спрашиваю! Магии испугались? Да, это магия! Теневая  магия!  И
что с того?!! Короче, так. Для поднятия настроения  и  боевого  духа  маскап
Сварог разрешает... нет, приказывает каждый вечер всем  свободным  от  вахты
членам команды собираться с дамами под ручку здесь,  на  верхней  палубе,  и
устраивать танцы.
   - А для азарта приказываю бертольеру выдавать  всем  свободным  от  вахты
членам команды ежевечерне по чарке вина, - мрачно поддакнул Сварог.
   - Баталеру, - уголком  рта  прошипел  боцман.  -  Бертольер  продуктовыми
припасами не заведует.
   - Поговори у меня еще, - беззлобно ответствовал маскап.
   Судя по всему, со своей  задачей  дож  справлялся:  по  рядам  зашелестел
заинтересованный ропот, а там, где в строю неловко пытались  держать  стойку
"смирно" упомянутые "дамы", веселое перешептывание занялось в  полный  рост.
Лица интернационального экипажа отчетливо порозовели.
   - Ежели кто умеет играть на музыкальных инструментах, - продолжал  Тольго
с интонациями заправского агитатора, - прошу записаться у  старпома  Пэвера,
он сейчас подойдет. Музыкантам, - косой  взгляд  на  Сварога,  -  полагается
двойная порция. Кроме танцев  будем  проводить  состязания.  Челночный  бег,
перетягивание каната, поднимание тяжестей, борьба,  все  такое  прочее...  С
сегодняшнего вечера маскап Сварог будет обучать вас премудростям борьбы  без
оружия!
   "Ну и дичь..." - обреченно вздохнул Сварог. Однако промолчал: в  шеренгах
царило явственное  оживление,  ночные  страхи  помаленьку  экипаж  покидали.
Считая произведенный эффект достаточным, Тольго неожиданно взревел:
   - Команды "вольно" не было, акульи потроха вам  в  глотку!..  -  И  опять
понизил голос:
   - А теперь я жду, что каждый из вас посчитает личным долгом приложить все
старания, чтобы поймать затесавшегося в наши ряды изменника. Разделитесь  на
тройки, и пусть двое по очереди допросят третьего о том, где он  был  и  что
делал сегодня  ночью.  Если  заметите  ложь,  масграму  Рошалю  докладывайте
немедля... А для начала я  хочу,  чтобы  вперед  выступили  все,  кто  может
что-нибудь важное сообщить о стоявшем ночью у штурвала и бесследно сгинувшем
матросе Готтане.
   И ведь, что характерно, ни одну из  своих  пословиц  не  ввернул.  Хитрый
шельмец, знает, как с командой обращаться...
   Вперед моментально выступило пятеро  матросов  -  и,  что  характерно  не
менее, исключительно из гидернийских.  Сварог  внутренне  напрягся:  приказа
стучать друг на друга как явно, так и скрыто он Тольго не давал - по причине
возможного нанесения урона боевому духу, - однако хитрый боцман, как  видно,
знал, что делал...
   Выяснилось, что Готтан запросто мог слопать чужой кусок пирога и особенно
был падок на сладкое.  Что  Готтан  был  нерадив,  и  прежний  шторм-капитан
однажды в запале распорядился вышвырнуть оболтуса за борт,  но  виновник  на
коленях вымолил прощенье. Что у Готтана в родичах писарь  -  конечно,  не  в
самом Адмиралтействе, но на весьма почетной должности, да и  сам  Готтан  из
зажиточных мещан. В Катрании, столице Гидернии,  его  отец  держал  скобяную
лавку, в которую запросто забегали адъютанты самого  шудбината  <Шудбинат  в
гидернийском флоте соответствует контр-адмиралу> . Мадира. Что аккурат перед
Исходом Готтан продул в "сто один"  жалованье  за  три  месяца  и  старинную
серебряную бритву, так что вечно побирался и клянчил бритву у кого-нибудь из
сотоварищей, причем просить у тоуран....простите, у клаустонцев брезговал...
   В общем, ясное дело, ничего ценного из этих рассказов Сварог  не  выудил.
Поспудно он ожидал, что, опасаясь перекрестного  допроса  соседей  в  строю,
"изменник" воспользуется  поводом  свалить  вину  на  канувшего  (похоже,  с
концами) рулевого и окажется среди пятерых болтунов - а  уж  его  бы  Сварог
вычислил в два счета. "Изменник"  охаивал  бы  исчезнувшего  рулевого  самым
нахальным образом, благо опровергнуть наветы было некому...  Выступившие  из
строя матросики чистосердечно морщили лбы  в  потугах  вспомнить  что-нибудь
этакое, однако все преступления, в которых они обвиняли Готтана,  не  стоили
выеденного яйца.
   Сварогу показалось было, что  голос  одного  из  пятерки  весьма  схож  с
голосом  невидимки,  подслушанным  ночью  на  камбузе.  Он   несколько   раз
специально переспрашивал матросика, заставлял повторять одно и то же... Нет,
показалось.  А  Гор  Рошаль  со  своей  стороны   бродил   сомнамбулой   меж
разбившегося на кучки  экипажа  и  краем  уха  подмечал  все  хоть  на  йоту
подозрительное. И через  каждые  десять  шагов  поворачивался  к  Сварогу  и
пожимал плечами. Дескать, все мимо. А жаль. Молчала даже  благоприобретенная
способность  видеть  ложь  -  пусть  репутацию  уже  и  подмочившая,  однако
актуальности не потерявшая.
   Сварог весомо поблагодарил болтунов, подчеркнул, что  полученным  от  них
сведениям цены прямо-таки нет, одарил каждого центавром и  отпустил.  Экипаж
расходился, вполголоса обсуждая нововведения и ночные странности...
   - Откройте-ка арсенал,  -  раздумчиво  сказал  Сварог  Тольго.  -  Оружие
раздайте, чует мое сердце, пригодится...
   За его спиной раздалось  виноватое  покашливание.  Это,  вот  счастье-то,
продрал зенки Пэвер и  теперь  благоухал  на  весь  корабль  вокруг  стойким
перегарищем. Позади генерала, будто чтобы старик не сбежал, кривила  гримасу
Чуба-Ху.
   - Мастер старший помощник, я вами недоволен, - яростным усилием сдерживая
губы, дабы те не расползлись в улыбке, как можно холоднее заявил Сварог.
   - Граф, я чувствую себя, будто натер виски раугтанскими грибами, -  Пэвер
потер небритый подбородок. - Навакой клянусь, этот стервец подсыпал  в  вино
какую-то дрянь. Я видел, что свою кружку он даже  не  пригубил.  Но,  старый
дурак, не придал должного...
   - Оставьте оправдания, мастер старпом.
   - Нет, честное слово, я ведь и выпить-то успел всего  две  кружки.  Разве
это норма? Комариный укус. Дробинка - а  с  ног  свалило  капитально.  Точно
говорю: этот поганец пытался меня отравить. Жизнью клянусь, граф, на корабле
творится что-то недоброе. Вон и Чуба может подтвердить...
   - Я не уверена, - тихо сказала Чуба, на Сварога не глядя, - но отдала  бы
многое, чтобы оказаться на палубе другого корабля. Я  не  могу  понять,  что
пытается завладеть кораблем, но стоит послушать крысиный писк, как понимаешь
размеры надвигающейся опасности... Это магия, но очень... странная. Я раньше
такой не встречала. Морская магия...
   - Где ты была ночью?
   -  Мне  показалось,  что  на  корабле  есть  кто-то  чужой,  -  отрывисто
проговорила Чуба-Ху. - Тот, кого раньше не было. И это... не совсем человек.
От него пахло рыбой. Но не так, как от рыбака - он сам был рыбой...
   - Человек-рыба? - нахмурился Сварог, спросил осторожно:
   - Вроде... тебя? Оборотень?
   - Нет, - она совсем по-собачьи мотнула головой. - Когда я человек,  то  я
человек, а когда волк - тогда я волк. А  этот...  этот  был  одновременно  и
человеком, и рыбой... Я не могу объяснить.
   - А тебе это... не показалось? Тут, знаешь  ли,  многим  последнее  время
мерещится черт-те что... Чуба ничуть не обиделась.
   - Я побежала за ним - туда, где вы храните  порох,  но  он  меня  почуял,
спрятался. Я не нашла. Он был. Это точно.
   Люди-рыбы, час от  часу  не  легче.  Необходимо  обыскать  весь  корабль,
иначе...
   От возглавляемой Рошалем группы подбежал матрос:
   - Маскап Сварог, масграм Рошаль просит  вас  подойти  к  борту,  -  голос
матроса опять вибрировал на грани паники - будто и не распинался только  что
перед всей командой боцман Тольго ради поднятия боевого духа.
   - Что еще? - скрипнул зубами Сварог и решительно зашагал к  компании,  по
пояс перегнувшейся  через  фальшборт,  словно  углядевшей  за  бортом  голую
разбитную русалку. Помятый генерал и Чуба, естественно, двинулись за ним.
   - Что там... - рыкнул Сварог и прикусил язык,
   Ответ и так был ясен.
   На кабелот вокруг корабля вода была не зеленой, не синей,  не  по-ночному
фиолетовой. Даже в вечных димерийских сумерках вода за бортом сияла глубоким
иссиня-черным цветом - не имела темный оттенок, а,  как  говорили  классики,
была именно "радикально черного цвета". И не оставалось сомнений, что  виной
не вздыбившийся со дна  ил:  в  данное  время  и  в  данном  месте  э