ы встретимся и поговорим иначе...
     Молниеносным движением он вырвал руку из-за спины и  поднес  ко  рту,
ударив себя ладонью  по  губам  от  порывистости  жеста.  Сварог  с  Орком
бросились к нему вокруг стола, с двух сторон, а  он  уже  падал  навзничь,
рухнул у их ног, лицо его застыло в жуткой гримасе, синело на глазах:  изо
рта толчками поползла зеленая пузырчатая пена.
     - Что-то нечисто... - Орк склонился, напряженно  всмотрелся  и  вдруг
отшатнулся: - Граф, прочь!
     Сварог  отскочил  к  распахнутому  окну.  Тело  доктора  дымилось   -
бесчисленные струйки черного, смердящего дыма клубились,  пока  совершенно
не  скрыли  мертвеца  колышущимся   продолговатым   облаком,   карикатурно
повторявшим очертания распростертого тела.  Вместо  того  чтобы  взмыть  к
потолку, как полагается дыму, облако стало опадать, съеживаться,  растаяло
без следа, открыв смятую, пустую одежду доктора. И никаких следов трупа.
     - Я о таком только слышал, - сказал Орк.
     - Что это?
     - Эликсир...
     И тут загадочный предмет на столе взорвался.
     Возможно, это был вовсе не взрыв, что-то другое  -  но  когда  Сварог
опомнился, в ушах еще вязнул короткий мощный грохот.  По  комнате  плавали
лохматые черные клочья, вот они рассеялись - и стал виден лорд Гаудин,  он
с ледяным выражением лица стоял  у  двери,  а  за  его  спиной  в  комнату
проскальзывали, рассыпаясь на обе  стороны,  рослые  парни  в  черно-синей
форме. Их набралось человек десять, они  поигрывали  короткими  блестящими
предметами и смотрели на Сварога  с  Орком  зорко,  равнодушно-чутко,  как
опытные сторожевые псы, готовые по команде хозяина и завилять  хвостом,  и
перехватить горло.
     - Где Молитори? - резко спросил Гаудин.
     Сварог растерянно показал на пустую одежду, Орк развел руками:
     - Эликсир Сторга...
     И тогда Гаудин заговорил. Его речь ограничилась несколькими  краткими
эпитетами в адрес Орка и Сварога, с присовокуплением цветистых глаголов  и
прилагательных. Орк, белый от ярости, шагнул вперед, нашаривая эфес:
     - Милорд, я никогда и никому...
     - Молчать, - спокойно обронил Гаудин, и  Орк,  к  удивлению  Сварога,
мгновенно превратился  в  образец  благонравия,  только  пальцы  на  эфесе
побелели от напряжения, но тут же разжались.
     Гаудин обошел стол, наклонился к пустой одежде, выпрямился:
     - Ну что ж, милорды,  вы  существенно  облегчили  мне  работу,  лишив
преступника, с которым пришлось бы долго возиться, забыв покой и сон... Не
смею вас больше задерживать.
     Орк шагнул вперед, и Сварог, не  поднимая  глаз,  устремился  следом.
Гаудин небрежно задержал его:
     - Граф Гэйр, я понимаю ваше положение, но все же считал  вас  чуточку
умнее... Отправляйтесь в императорский  замок  и  ждите  там,  пока  я  не
прибуду.
     Сварогу казалось, что у него задымились  от  жара  кончики  ушей.  Он
опомнился только в коридоре.
     - Скотина, - сказал Орк. - Наглец чертов...
     - Мне показалось, вы очень хотели сказать ему это в лицо, но...
     - Но испугался? Дорогой граф, признаюсь  вам  честно:  авантюризм  не
имеет ничего общего с безрассудством. Есть  четкие  границы,  есть  скалы,
несокрушимые гусиным пером... А милейший Гаудин - скала.  Я  пока  что  не
готов сойтись с ним один на один. - Он мечтательно-хищно повторил: -  Пока
что... Но доктора, если взглянуть правде  в  глаза,  мы  с  вами  бездарно
упустили. Вернее, упустил его я, с вас-то никакого спроса.
     - Что это за эликсир?
     - Мертвеца в большинстве случаев можно допросить. Как и грешную душу.
Но, как вы видели, от трупа ничегошеньки не осталось. Боюсь,  и  душа  для
Гаудина недосягаема. Упорхнула к хозяину.
     - К...
     - Называйте его лучше Великим Мастером, - быстро сказал  Орк.  -  Так
спокойнее.
     - Почему?
     - Многие верят, что  Единый  Творец,  создав  этот  мир  и  человека,
полностью отстранился от дальнейшего, и всю оставшуюся работу взял на себя
Великий Мастер. Оттого человек и вышел... таким.
     - А как обстоит на самом деле? - спросил Сварог.
     Орк покосился на него, хмыкнул и промолчал. На обратном пути  они  не
разговаривали. Только во дворце, когда  брагант  приземлился  у  одной  из
бесчисленных боковых лестниц, Орк отозвался первым:
     - Мне,  право,  очень  неловко.  Поверьте,  не  все  мои  предприятия
кончаются столь печально.  Далеко  не  все.  Сегодня  вы  были  свидетелем
ошеломительной неудачи - вещи в моей жизни чертовски редкой...
     - Бывает, - искренне сказал Сварог.
     - Навестите меня в замке. Побыстрее. Право, не пожалеете.
     Сварог пообещал,  и  в  самом  деле  собираясь  навестить  нежданного
приятеля. Они вежливо раскланялись, бело-черный брагант  герцога  взмыл  в
небо, промелькнул над башенками и исчез вдали. Сварогу вновь стало неуютно
и одиноко, он решительно не представлял, куда себя деть. Отправиться,  что
ли,  к  караулам  Бриллиантовых  Пикинеров  -  особо  доверенной   страже,
охранявшей личные  покои  императрицы,  и  проверить,  как  действуют  его
привилегии?  Неловко  как-то...   И   появление   слуги,   целеустремленно
направившегося прямо к нему, Сварог воспринял, как перст  судьбы.  Неважно
что, но что-то должно произойти.
     Слуга низко поклонился:
     - Милорд, ее величество ждет вас в зале исторических игр.
     Видя легкое замешательство Сварога, он молча поклонился  еще  ниже  и
зашагал впереди. Сварог шел следом сквозь череду  великолепнейших  покоев,
превосходивших красотой  и  роскошью  все  его  представления  о  дворцах,
механически сворачивал, поднимался и спускался  по  лестницам,  и  за  все
время ему не встретилось ни единой живой души. Пожалуй, заблудиться  здесь
- все равно что оказаться на необитаемом острове...
     Зал исторических игр, как и следовало ожидать  по  названию,  таил  в
себе  сплошные  неожиданности.  Он  весь  был  заставлен   столами   вроде
бильярдных, только  раза  в  два  побольше,  с  пестрыми  крышками.  Слуга
раскланялся, молча удалился. Сварог растерянно  оглянулся,  прикидывая,  в
чем же заключаются исторические игры. Яна не  появлялась  -  должно  быть,
запаздывала, как особа женского пола.  Точнее,  соизволила  задерживаться,
как  особа  венценосная.  Заложив  руки  за  спину,  Сварог  направился  к
ближайшему столу. Вгляделся и приник надолго.
     То, что показалось  сначала  пестрой  крышкой,  было  на  самом  деле
зеленым  холмистым  полем  с  протекавшей   посередине   синей   речушкой,
выстроившимися по обе ее стороны военными  отрядами  с  походными  шатрами
позади каждого. Все крохотное - всадники, пехотинцы с пиками и  двуручными
мечами, горбатый каменный мост, яркие шатры, -  но  благодаря  непонятному
волшебству видимое во всех деталях, вплоть до пряжек  на  сапогах,  какие,
если прикинуть размеры фигурок,  человеческий  глаз  и  рассмотреть-то  не
должен по причине полной микроскопичности.
     Вкрадчивый голос произнес над самым ухом, заставив Сварога вздрогнуть
от неожиданности:
     - Двадцать пятое ревуна, две тысячи шестьсот сорок пятый. Река  Торм,
первый день Банарской битвы.
     С правого фланга занимавших позиции на левом берегу войск двинулся  к
реке конный отряд. Всадники в синем, не сбавляя аллюра, кинулись  в  воду,
преодолевая брод,  должно  быть  заранее  разведанный  -  потому  что  для
противника лихая атака оказалась полной неожиданностью,  и  "оранжевые"  с
правого берега ничего  о  нем  не  знали,  иначе  постарались  бы  заранее
поставить там заслон, а не стягивать всю конницу к мосту. У места  прорыва
"синих" оказался лишь небольшой отряд  пехоты.  Конники,  взметая  мириады
микроскопических брызг, с маху вынеслись на берег, врубились,  опрокидывая
пехоту всей мощью таранного удара. Сварог заранее  мог  сказать,  чем  все
кончится: конница "оранжевых" бездарно сгрудилась у хорошо укрепленного  с
"синей" стороны моста, чтобы вернуться к броду, ей придется рассеять  свою
же пехоту и обоз, а вслед прорвавшемуся "синему" отряду, закрепляя  успех,
через реку переправляются все новые и новые эскадроны...
     - Вы пожелаете досмотреть до реально-исторического конца или захотите
вмешаться? - поинтересовался голос.
     Сварог с удовольствием вмешался бы, но не знал, как  это  сделать,  а
спрашивать у невидимки отчего-то постеснялся  -  быть  может,  автомат  не
рассчитан на  совершенного  невежду  и  диалог  выйдет  насквозь  нелепым.
Оказаться в дураках перед роботом, особенно после сегодняшних  событий,  -
нет уж, увольте.
     И он отошел на цыпочках. Наклонился над другим столом.
     - Шестое фиона, восемьсот пятый, взятие Дерридора, - сообщил голос.
     По узкой улочке, застроенной узкими высокими домами, отступали  кучки
воинов в медных кирасах и остроконечных шлемах - то  и  дело  оставляя  на
булыжной мостовой убитых, тщетно пытаясь сомкнуться в  боевые  порядки.  А
вслед им, рекой вливаясь в проломленные ворота, осыпая  бегущих  стрелами,
ощетинясь длинными пиками, надвигались густые шеренги всадников  в  черных
кирасах, черных шлемах бочонком и белых плащах с  золотым  тройным  языком
пламени, обведенным алой каймой. Шансов у защитников было мало, и  никакой
возможности изменить ход битвы не видно.
     Сильный удар в спину швырнул Сварога вперед,  он  потерял  опору  под
ногами  и  провалился  куда-то,  ушиб  колени,  локти,  свалился  на  бок,
запутавшись ногами в собственном мече. Вокруг лязгало, звенело, грохотало.
     Сварог поднялся. Голова гудела. Он стоял на узкой улочке, застроенной
узкими высокими домами. Его толкали, задевали древками  копий  пробегавшие
мимо  солдаты  в  медных  кирасах.  Совсем  близко,  метрах  в   двадцати,
надвигались  оскаленные  конские  морды   -   головы   покрыты   железными
налобниками с шипами и дырками для глаз, меж ушей колышутся  султаны  -  и
щетинились пики черно-белых всадников.  Широкие,  тяжелые  наконечники  их
посверкивали крайне грозно и убедительно.
     Он был внутри игрушки. И отнюдь не в качестве стороннего  наблюдателя
- его задевали, пихали бегущие, чуть не сшибая с  ног.  Мелькнула  летящая
прямо в  грудь  стрела  -  и  отскочила,  словно  ударившись  о  невидимую
преграду. Лара нельзя поразить метательным оружием, вспомнил  он.  С  этим
все в порядке. Но вот пики...
     Он огляделся. Убитые  умирали  весьма  натурально,  струилась  кровь,
вылезали внутренности, но  никаких  запахов  Сварог  не  ощущал  -  куклы,
конечно, великолепные имитации, игрушки. Все, кроме него. Но вряд  ли  это
способны понять приближавшиеся всадники. Или это очередная здешняя забава?
Сейчас все кончится, над ним беззлобно посмеются... Хочется верить, и  все
же...
     Всадники припустили рысью, настигая бегущих, шеренги  рассыпались  на
увлеченные охотой кучки. Сварог дернул  огромное  литое  кольцо  двери,  к
которой прислонился, но дверь не шелохнулась, словно составляла одно целое
со стеной, с домом. Копыта стучали  все  ближе.  Сварог  обернулся,  успел
уклониться.
     Наконечник копья распорол ему правый рукав,  сорвал  кожу  на  плече.
Жгучая боль окончательно  убедила  Сварога,  что  он  здесь  на  положении
остальных пешек и никакими привилегиями не пользуется.
     Всадник, едва не приколовший его копьем к  стене,  развернул  коня  и
готовился нанести второй удар. Все решали секунды, и Сварог  вместо  того,
чтобы выхватить меч, наклонился, подхватил валявшееся копье и  выпрямился,
держа его обеими руками за середину.
     Всадник-робот замешкался на миг - его, как любого солдата этой эпохи,
незнакомого  с  китайским  боем  на  шестах,   смутила   непонятная   поза
противника. Потом программа, должно быть, взяла  свое  -  копье  метнулось
вперед, но Сварог уже сам действовал,  как  автомат.  Противник  не  стоял
напротив с таким же шестом, а сидел на  неуклюжей  лошади,  что  облегчало
задачу.
     Черно-белый идиот повторяет  удар  в  правое  плечо,  не  ведая,  что
существует классическая защита против такой именно атаки.
     "Леопард перепрыгивает черный ручей" - так это зовется. Поворот тела,
резкий отбивающий удар, тычок другим концом  в  лицо,  в  глаз.  Изменение
стойки, хотя в этом уже нет нужды -  всадник  выронил  копье,  всем  телом
сдвинулся влево, и рубящий  удар  древком  окончательно  выбивает  его  из
высокого седла, он, гремя, рушится на булыжник...
     Выпустив копье, Сварог подпрыгнул, перевалился  в  седло,  забрасывая
ногу в стремя, натянул широкие поводья, расшитые  жестким  серебром.  Конь
подчинился, и Сварог погнал его мимо бегущих  защитников  взятого  города,
чтобы убраться подальше от свалки, а там и  поискать  какой-то  выход.  От
коня не пахло живым существом, сзади стучали копыта, пешие отшатывались, а
кто-то и не успевал, нигде не видно тихого уголка, куда ни сверни - суета,
лязг железа, беготня, схватка...
     Когда конь вдруг завалился с двумя длинными стрелами  в  шее,  Сварог
понял, что миг удачи миновал, и, едва  успев  выдернуть  ноги  из  широких
стремян, умудрился  соскочить,  не  запутавшись  в  мече.  Улочка.  Далеко
впереди - бегущие, далеко позади  -  черно-белые  конники.  Ну  где  здесь
прикажете искать выход?
     Его резко, сильно потянуло вверх, словно подъемным краном,  мелькнули
внизу узкие и острые, словно рыбьи хребты, крыши, мир  вокруг  неузнаваемо
исказился на миг, обернулся мешаниной цветных пятен, причудливых  контуров
- и Сварог обнаружил, что вновь  стоит  на  сине-красном  мозаичном  полу,
возле стола, на котором продолжается Дерридорская битва. Плечо жгло, рукав
помаленьку намокал кровью, а рядом стояли Яна в воздушном зеленом платье и
меланхоличный Гаудин, молча хмыкнувший.
     - Знаете, герцог, старуха  Грельфи  советовала  его  сразу  повесить,
чтобы не мучился, - сказала Яна. - Честное слово, мне начинает казаться...
И кровь, конечно! Стойте спокойно!
     Она провела ладонью над раной,  пошевелила  губами,  и  боль  тут  же
стихла, даже голова больше не кружилась.
     - Ну а кафтан уж поручите кому-нибудь починить, -  сказала  она  так,
словно показала язык. - Нет слов... Зачем вы туда полезли? Вы же не  знали
заклинаний, могли погибнуть!
     Сварог огрызнулся:
     - Когда я найду того, кто меня туда скинул, непременно  узнаю,  зачем
ему это понадобилось...
     Яна и Гаудин переглянулись. Гаудин кивнул:
     -  Ваше  величество,  я  ничуть  не  сомневаюсь  в  ваших  магических
способностях,  но  когда  я  говорю,  что  во  дворце  начинает  твориться
неладное, опираюсь, как видите, на факты.
     - Вы считаете...
     - Да. Лазейка отыскалась. Конечно, это не  страшно,  все  необходимые
меры  будут  приняты...  Сложность  в  другом.  Центральной  фигурой  всех
странностей упорно оказывается  граф  Гэйр,  который,  похоже,  раздражает
кого-то уже самим фактом  своего  существования.  Поскольку  у  меня  есть
основания подозревать, что меня самого граф может и  не  послушать,  прошу
вас, отдайте приказ вы. До выяснения всех загадок его  следует  взять  под
усиленную охрану. Ради его же блага.
     - Ну разумеется, - сказала Яна. - Граф, извольте подчиняться.
     Сварог пожал плечами. Тут же за его спиной выросли двое в черно-синей
форме.
     - С вашего позволения, я его похищаю ненадолго, - сказал Гаудин и, не
дожидаясь согласия ни  Сварога,  ни  Яны,  взял  его  за  локоть  сильными
пальцами и подтолкнул вперед.  Двое  в  черно-синем  бесшумно  направились
следом.
     - Меня в самом деле толкнули, - сказал Сварог в коридоре. - Мне  и  в
голову не пришло бы...
     - Охотно верю. Задумано было неплохо. Как и вчерашнее покушение.
     - На меня никто вчера не покушался...
     - Это вам так кажется. Прошу сюда.
     Он открыл неприметную дверь.  Глянув  внутрь,  Сварог  попятился,  но
Гаудин бесцеремонно втолкнул его в комнату, вошел сам и захлопнул дверь.
     На полу лежала очаровательная темноволосая девушка в  белом  открытом
платье. Широко распахнутые синие глаза мертво смотрели в потолок, на груди
темнели две небольшие ранки.
     - Прелестна, не правда  ли?  -  ухмыльнулся  Гаудин.  -  Молитесь  на
императрицу, граф... Вы ее вечный должник - и ее,  и  счастливого  случая.
Если бы вечером в парк вас увела не императрица, а  эта  красотка,  вы  бы
пошли?
     - Н-ну да...
     - Да, как любой. Даже  человеку,  несравненно  лучше  вас  владеющему
магией, не придет в голову проверять всех, с кем он сталкивается на  балу,
а уж младенцу вроде вас... Теперь взгляните, как эта прелесть выглядит  на
самом деле. - Он наклонился. - Бароги эт шалотари лайз!
     Сварог охнул. На полу лежал человекоподобный монстр,  весь  мохнатый,
кривоногий, на узловатых пальцах чернеют жуткие когти, в приоткрытой пасти
белеют загнутые клыки. Сварог  понял,  что  эта  морда  с  острыми  ушами,
выпученными зелеными глазищами и собачьим носом будет сниться ему долго.
     - Вообще-то ничего страшного, - сказал Гаудин. - Паршивый  вампир  из
Ямурлака, почти совершенно вымер, разве что десяток-другой  еще  хоронится
по  тамошним  лесам.  Подлинный  облик  посвященному  распознать  легко  -
запомнили заклинание? - серебро валит его наповал. Но если бы он  оказался
вчера ночью с вами в  парке...  Кто-то,  умеющий  обращаться  с  подобными
тварями, привез его сюда. И пустил по вашему следу. Это не  зверь,  вполне
разумное создание, какой-то тупиковый побег  эволюции,  но,  чтобы  с  ним
договориться, нужно кое-чем владеть...
     - Вот почему Молитори смотрел на меня, как на выходца с того света...
     - Да, несомненно. Он был уверен, что вас уже нет. Меня утешает  одно:
силы, действующие против вас, не могут похвастать  особым  могуществом.  К
нам  проникли  пока  что  мелкие,  слабые  исполнители,  прислуга  низшего
разряда. Но следует ждать появления кого-то более сильного.  А  вы  крайне
уязвимы. Вас нужно немедленно отослать в Магистериум.
     - Зачем? - невольно спросил Сварог.
     - Не в качестве экспоната, не беспокоитесь. Вам срочно нужно  вложить
в голову минимальный набор знаний, приемов защиты...
     - Но почему же только теперь...
     - Я ведь не провидец, - сказал  Гаудин  с  виноватой  улыбкой,  но  у
Сварога все равно  осталось  ощущение  некой  недоговоренности,  словно  в
рукаве у Гаудина все еще уютно покоилась  парочка  тузов.  -  И  тороплюсь
исправить свой невольный недосмотр. Отправляйтесь в Магистериум, я с  ними
свяжусь немедленно. Вашей  охраны  вы  по  пути  не  увидите,  но  это  не
означает, что ее не будет. Вот, возьмите на всякий случай.
     Он положил в ладонь Сварогу небольшой черный предмет размером с пачку
сигарет, овальный, скругленный, столь рациональной  и  продуманной  формы,
что лег в руку, как влитой.
     -  Направьте  в  стену  тем  концом,  где  прорезь.  Большим  пальцем
прикоснитесь к кругу.
     Сварог подчинился. Пронзительно вжикнуло,  светлая  молния  метнулась
через комнату, звучно ударила  в  стену.  Сварог  подошел  посмотреть.  Из
резной панели, наполовину в нее уйдя, торчало зубчатое колесико  величиной
с пятак.
     - Идеальное оружие против любой нечисти. Кстати, и человеку  придется
несладко, если хорошо прицелитесь.
     - Спасибо, - сказал Сварог. - Сколько здесь зарядов?
     - Что? - не сразу понял Гаудин. - Ах да... Заряд всего один. Когда он
вылетает, другой возникает на его месте.
     - Магия? - с видом знатока спросил Сварог.
     - Техника.
     Сварог поднял голову и глянул собеседнику в глаза:
     - Слушайте, а вы имеете на меня виды?
     - Вы же не юная фрейлина, граф.
     - Не надо. Вы меня прекрасно понимаете.
     - Ну да, - сказал Гаудин. - Такова уж моя служба, граф, - иметь  виды
решительно на всякого,  кто  попадет  в  поле  зрения.  Учитывая  дичайший
кадровый голод. Я, например, имел  в  свое  время  виды  на  Орка,  но  он
решительно неспособен к серьезной работе с регламентом, планами,  отчетами
и дисциплиной. И если вспомнить... Ну, вам это неинтересно.  Старые  дела.
Конечно, я имею на вас в