боротня.  Вы  по
дороге сюда слышали байки о местном волкодлаке?
   - Да, - ответил за всех сэр Гисборн.
   - Так вот, по большей части они правдивы, - грустно  сказала  девушка.  -
Последние два-три года в окрестностях Ренна творится нечто жуткое.  Поначалу
думали -  волки,  устроили  несколько  больших  облав,  перебили  с  десяток
зверей... Ничего  не  изменилось.  Люди  боятся  ночевать  в  горах,  боятся
путешествовать из одного поселка в другой. Доходит  до  того,  что  с  одним
пастухом отправляются десять человек охраны, а торговцы  отказываются  ехать
сюда.
   - Но разве волк сумел бы проникнуть в замок? - усомнился Франческо.
   - Френсис, ты чем слушаешь? - попрекнул Мак-Лауд. - Речь идет не просто о
волке, а о существе, способном принимать облик человека.  Правда,  я  такого
никогда не встречал.
   - Думаю, те, кто его встречал, вряд  ли  смогут  поделиться  увиденным  с
друзьями и родными, - пожала плечами  Изабель.  -  Вспомнили  же  волкодлака
потому, что его жертвы иногда находили не  разорванными  на  клочки,  а  вот
такими - с горлом, перерезанным, насколько я поняла, очень тонким  изогнутым
кинжалом.
   - Она полагают, будто подобное существо - если оно действительно живет на
этом  свете,  -  прикинувшись  человеком,  вошло  в  ворота  Ренна,   где-то
спряталось, убило Хайме и убежало? - медленно проговорил Гай, с трудом  веря
собственным словам. Они напоминали  отрывок  из  страшной  истории,  которую
хорошо послушать в дружеской компании вечерком у камина, и не  имели  ничего
общего с обычной жизнью.
   - Или не убежало, а все еще скрывается, - дополнила  мистрисс  Уэстмор  и
принялась с досадой накручивать на палец прядь темно-рыжих волос. -  Поэтому
мессир Бертран отдал приказ закрыть ворота. Любой, кто  попытается  покинуть
Ренн без разрешения графа или  его  наследника,  здорово  пожалеет  о  своем
решении.
   - Это похоже на ловушку, только не для оборотня. Для нас, - уронил Дугал,
но, посмотрев на девушку, понял, что она еще не закончила рассказ, и кивнул,
прося продолжать.
   - Однако поскольку нельзя все время держать  крепость  запертой  и  нужно
попытаться опознать чудовище, граф, как  ему  кажется,  нашел  замечательный
выход, - обманчиво бодрым голоском затараторила Изабель. -  На  рассвете  из
Ренна уехал гонец. Полагаю, он направляется в городок  Алье,  где  находится
резиденция местного епископа и как раз  пребывают  несколько  святых  отцов,
занимающихся тем, что в Италии называется  Inquisitio.  Говоря  по-простому,
охотников за еретиками, ведьмами, колдунами и оборотнями.
   - Doice Madonna, - вырвалось у Франческо. - Мадонна Сладчайшая!
   - Как нельзя более согласен. - Мак-Лауд раздраженно оттолкнул  тарелку  с
недоеденным завтраком, поднялся из-за стола и отошел к окну, повернувшись  к
обществу спиной.
   - Я не о том. - Франческо выглядел встревоженным, но  старался  сохранять
выдержку. - Видите ли, монна Бьянка поведала мне кое-что об отношениях между
светскими хозяевами  Редэ  и  предстоятелями  Святой  нашей  Матери  Церкви.
Местный  епископ  боится  единственной  силы  -  не  гнева  Божьего   и   не
недовольства своих патронов из Рима, а правителя Ренн-ле-Шато и его сыновей!
Это они спалили ту часовню, и, думаю, не  только  ее.  Если  мессир  Бертран
посылает гонца в аббатство Алье, приедут не только братья-inquisitios, но  и
епископ. Приехав же, они начнут искать волкодлака, и я догадываюсь,  кто  им
станет.
   - Гонцу понадобится день, чтобы доскакать до  Алье,  -  не  оборачиваясь,
глухо проговорил Дугал. - Еще день, самое большее  два,  уйдет  на  обратную
дорогу. Через  три  дня  здесь  будет  не  протолкнуться  от  монахов.  Умно
придумано... Изабель, скажи, только честно, - ты знаешь, что, кроме  золота,
тебе всучили на сохранение уйму важных бумаг? И объясни ты  мне,  ради  всех
святых, на кой ляд тебя в Тулузе понесло встречаться с этим пронырой Рамоном
де Транкавелем?
   - Я знала, что везу деньги, предназначенные  для  семейства  Риккарди,  -
тщательно подбирая каждое слово, начала  мистрисс  Уэстмор.  -  Три  сундука
черного дерева с украшениями из бронзы, они у  вас,  да?  Я  не  заглядывала
внутрь, но подозревала,  что,  помимо  монет,  там  могут  находиться  некие
послания. В наших кругах так часто делают. В дом возле мечети, куда меня так
любезно проводил мессир Гисборн, мне  посоветовал  заглянуть  Ле  Гарру.  Он
сказал - там тебя будет ждать человек,  которому  можно  довериться.  -  Она
угрюмо покосилась на внимательно слушавших ее  Гая  и  Франческо.  -  Хотите
сказать, что я сваляла дурака? Хорошо, признаю. Меа culpa.10  Могу  выгрести
из камина немного пепла и посыпать голову, если вам от этого станет легче. В
моем положении не приходилось особенно выбирать, и я сделала,  что  могла  -
отдала вещи мессиру Бернардоне с наказом увезти подальше.  Вместо  этого  он
разболтал все вам, так?
   - Что мне оставалось делать? - тоскливо спросил Франческо. - Ты  оставила
меня одного и ничего толком не объяснила! И  как  нам  быть  теперь?  Может,
отдать де Транкавелям эти сундуки и...
   - Только через мой труп! - рявкнули разом Мак-Лауд  и  мистрисс  Изабель,
переглянулись и невольно хмыкнули.
   - Хайме говорил, будто архив любой ценой не должен попасть к его  отцу  и
брату,  -  напомнил  сэр  Гисборн.  -  За  его  сохранение   уже   заплатили
человеческими жизнями, и мы не можем обмануть возложенное  на  нас  доверие.
Кроме того, меня терзает подозрение: отдай мы эти бумаги, нам все  равно  не
откроют ворота. Мы слишком много знаем, хотя и не понимаем, что именно.  Нам
отпущено три дня. Будем искать выход из  положения,  в  которое  мы  угодили
благодаря вашим, мадам Изабелла, стараниям. Ладно, не хмурьтесь, мы к  этому
тоже приложили руку. Я по-прежнему уверен, что нам  стоит  посетить  здешнюю
библиотеку, если только запрет  покидать  замок  не  распространяется  и  на
комнаты.
   - Вроде нет, - деловито сказала девушка. - Я преспокойно вышла, никто  не
пытался повернуть меня обратно. А почему библиотека?
   - Объясним по дороге. - Гай выбрался из-за  стола.  -  Кто-нибудь  знает,
куда идти, чтобы попасть туда?
   - Я, - заикнулся Франческо, неуверенно прибавив: - Мне вчера монна Бьянка
показала. Надо подняться на верхний двор...
   - В таком  случае  проводишь  нас,  -  решил  сэр  Гисборн  и  вполголоса
пробормотал; - Полезно все-таки иметь в знакомых хозяйскую дочку.
   Четыре человека  гуськом  спустились  по  узкой  лестнице,  выбрались  на
деревянную галерею, нависающую над нижним двором крепости,  и  остановились,
молча смотря вниз и поеживаясь  от  налетавшего  холодного  ветра.  Мистрисс
Изабель так плотно закуталась в толстый дорожный плащ,  что  наружу  торчали
только кончик слегка вздернутого носа и пара настороженно блестящих глаз.
   На дворе вроде бы кипела обычная жизнь:  бегали  туда-сюда  слуги,  возле
конюшни прогуливали застоявшуюся лошадь, вокруг ее морды  клубились  облачка
пара, какая-то женщина отдавала распоряжения собравшейся возле  нее  группке
людей. Гай без труда признал мадам Идуанну,  невольно  поискал  взглядом  ее
брата и не нашел - мессир Гиллем пребывал где-то в ином месте.
   Однако не это вызывало у всех четверых непреходящее, изматывающее чувство
тревоги. Ворота и решетки барбикена, всегда  стоявшие  распахнутыми,  словно
вызов, знак того, что  хозяева  Ренна  не  опасаются  внезапного  нападения,
теперь были захлопнуты. Стража, еще вчера относившаяся к своим  обязанностям
с вполне объяснимой прохладцей,  подтянулась  и-по  крайней  мере  внешне  -
производила безрадостное впечатление неусыпно бдящей. Сэр  Гисборн  прикинул
число стражников - около двух десятков, и это только те,  что  снаружи.  Кто
знает, сколько их скрывается в расположенных рядом караульных помещениях и в
самом барбикене? С мыслью покинуть замок законным путем,  кажется,  придется
распрощаться.
   Библиотека замка Ренн размещалась в угловой башне, выходившей  окнами  на
восход и полдень,  от  чего  во  все  погожие  дни  (которых  в  этих  краях
насчитывалось больше двух  третей  в  году)  просторное  округлое  помещение
заливал яркий свет, врывавшийся через несколько рядов узких окон. Гаю еще ни
разу в жизни не доводилось увидеть столько книг разом, и, как он заподозрил,
этим   богатства   Ренн-ле-Шато   не   исчерпывались,   о   чем    молчаливо
свидетельствовала металлическая винтовая лестница, уводившая на второй  этаж
башни, тоже, судя по всему, отданный хрупким изделиям из пергамента.
   "Сколько же лет они все это копили? -  растерянно  подумал  Гай.  -  Даже
королевское  хранилище  в  лондонском  Тауэре,  наверное,   будет   поменьше
Библиотека Кентербери могла бы  поспорить  со  здешним  собранием,  но  наше
Нот-тингамское аббатство по сравнению со здешней роскошью  -  просто  жалкое
зрелище, несколько разрозненных томов".
   Рядом послышался откровенно завистливый вздох: Франческо горящими глазами
осматривал уходившие к  высокому  полукруглому  потолку  шкафы,  заполненные
толстыми  фолиантами,  полки  с  аккуратно  разложенными  свитками,  царство
выделанной кожи, резного дерева и запечатленного слова, в котором, будь  его
воля, он с удовольствием остался бы навсегда.
   - Эй, добрые люди! -  Скрипучий,  но  бодрый  голосок  приплыл  откуда-то
сверху  вместе  с  горящими  в  солнечных   лучах   пылинками   и   шелестом
потревоженных книжных страниц. - Вы не  будете  так  любезны  притворить  за
собой дверь? Ежели вы ко мне, повремените малость, я уже иду!
   Мак-Лауд, из всей компании наиболее спокойно и даже несколько  равнодушно
отнесшийся к представшему зрелищу, вернулся назад и,  потянув  за  бронзовые
кольца, закрыл тяжелые створки, в щель между которыми  просачивались,  шипя,
тонкие воздушные струи. Остальные тем временем лихорадочно шарили глазами по
верхам  шкафов  и  по  потолку,   разыскивая   владельца   неведомо   откуда
прозвучавшего голоса. Первой его заметила Изабель:
   - Вон он, на балконе.
   По крохотному огражденному карнизу, прилепившемуся к  каменной  стене  на
высоте в два  человеческих  роста,  поспешно  семенил  невысокий  человечек,
прижимавший к себе толстенную стопку книг едва ли не с него самого величиной
и опасно кренившуюся  набок.  Он  благополучно  достиг  укрытой  за  шкафами
лестницы и начал осторожно  спускаться,  нащупывая  вытянутой  ногой  каждую
последующую ступеньку, а Гай внезапно сообразил,  отчего  ему  подозрительно
знакомо черное  мешковатое  одеяние  неизвестного.  Монах,  ну  конечно  же,
бенедиктинский монах, кто еще может заведовать  библиотекой,  пусть  даже  в
таком непонятном месте, как замок Ренн?
   - Troppo!11 - взвизгнул Франческо, срываясь с места и устремляясь вперед,
в узкий  проход,  стиснутый  между  боковинами  шкафов  и  наклонным  столом
библиотекаря, почти исчезнувшим под разложенными на нем  книгами.  Несколько
листов пергамента, сорванные колебанием воздуха, устремились следом за  ним.
Изабель, простояв мгновение с ошеломленно  вытаращенными  глазами,  сбросила
мешавший ей плащ и побежала следом.
   Мессир Бернардоне почти успел, каким-то чудом отыскав дорогу в запутанном
лабиринте, и вовремя подхватил  утерявшего  равновесие  и  начавшего  падать
незнакомца, но книгам повезло гораздо  меньше.  Некоторые  на  лету  поймала
вынырнувшая рядом Изабель, однако большая часть  с  треском  разлетелась  по
ступенькам и  полу,  где  осталась  лежать,  напоминая  причудливых  птиц  с
раскинутыми крыльями. Наверху, под плавно  изогнутыми  вольтами  перекрытий,
заметалось эхо тревожных выкриков и хлопанья страниц.
   Замешкавшийся сэр Гисборн смог  высказать  свое  участие  в  происшествии
только тем, что  по  дороге  подобрал  несколько  далеко  отлетевших  томов,
мимолетно  поразившись  их  толщине,  и  тяжести.  Мак-Лауд  пошел  за  ним,
оглядываясь с таким видом, будто прикидывал, сколько может стоить окружающее
их великолепие.
   - Дугал, - еле слышно окликнул компаньона Гай, пока они пробирались между
залежей книг и прислушиваясь к раздававшимся впереди и чуть слева голосам. -
Надеюсь, тебя не посетила светлая мысль прихватить отсюда  что-нибудь  более
весомое,  нежели  сведения?  Мне  бы  не  хотелось,  чтобы  стряслось  нечто
подобное.
   - Книги хлопотно продавать, - безмятежно сказал Мак-Лауд.  -  Вдобавок  в
дороге они  быстро  портятся,  а  кому  нужна  вещь,  в  которой  ничего  не
разобрать, потому что ее напрочь залило дождем?
   Гисборн только сокрушенно вздохнул, наклоняясь, чтобы подобрать очередную
рукопись. Натура его попутчика стойко противостояла любым попыткам взывать к
его совести и призывам  вести  себя,  как  подобает  воспитанному  человеку.
Дугалу нравилось прикидываться "страшным дикарем из Каледонии", и его ничуть
не беспокоило, каково при этом тем, кто вынужден находиться с ним рядом. Они
повернули, огибая массивный  шкаф,  чьи  полки,  казалось,  прогибаются  под
грузом фолиантов, и вышли к началу лестницы. Неизвестный в рясе бенедиктинца
сидел на ступеньках, охая и  многословно  каясь  в  собственной  неловкости,
Франческо и Изабель  бродили  вокруг,  собирая  книги.  Правильнее  сказать,
занималась этим только девушка, Франческо  уже  давно  стоял,  уткнувшись  в
подобранный том и  не  замечая  ничего  вокруг.  Проходивший  мимо  Мак-Лауд
постучал его по плечу и громким шепотом осведомился: "Есть кто дома?"
   - А?  -  встрепенулся  итальянец,  с  заметным  сожалением  отрываясь  от
желтоватых страниц и ровных черных строчек. - Che?12 Ой...
   - Надо полагать, вы и есть те самые гости из  Британии,  от  которых  так
много шуму в последнее время? - вежливо,  однако  не  без  примеси  ехидства
осведомился библиотекарь - тощий, костлявый старик с не по  возрасту  молодо
поблескивающими глазами, давно уже вылинявшими до  блекло-сероватого  цвета.
Хранитель  книг  также  поневоле  расстался  с  большей   частью   шевелюры,
оставившей на память  о  себе  только  несколько  пепельного  цвета  клоков,
торчащих за ушами,  отчего  Гай  мысленно  сравнил  старика  с  взъерошенным
филином, разбуженным среди бела дня и крайне этим недовольным.
   - Они самые,  -  любезно  подтвердил  Мак-Лауд.  -  Ничего,  что  мы  без
приглашения?
   - Вас зовут отец Ансельмо, правда? - вдруг подал голос Франческо.
   - Именно, сын мой, - кивнул библиотекарь.  -  А  ты...  дай-ка  подумать,
теперь я соображаю вполовину не так быстро, как раньше... Ты,  должно  быть,
Франческо Бернардоне из Италии, сия прекрасная девица - Изабелла, одного  из
этих  молодых  господ  зовут  Ги,  а  другого...  нет,   выговаривать   ваши
заковыристые гибернийские прозвища мне не по силам.
   - Здесь побывала Бьянка, - улыбнулся Франческо. - И насплетничала.
   - Вообще-то он Гай, - невозмутимо поправил шотландец. - А  меня  называют
Дугалом, и это еще не самое сложное имя.
   - Охотно верю. - Старик мелко захихикал, тряся головой.  -  Попалась  мне
однажды лет десять рукопись с преданиями ваших краев, так до сих  пор  ломаю
голову, как правильно звучит такое название... - Он извлек из складок  своей
рясы навощенную табличку с болтающимся на тонкой цепочке  бронзовым  стилом,
на миг задумался, вспоминая, начертил несколько знаков и протянул Мак-Лауду:
- Ну-ка скажи, коли читать умеешь. И растолкуй, кстати, что сие означает?
   Изабель,  немедленно  заглянувшая  через   плечо   шотландца,   отчетливо
выговорила:
   - Аугишки, водяная лошадка.
   - Эквиски. - В произношении  Дугала  непонятное  слово  прозвучало  более
гортанно и сухо.
   Внимательно слушавший библиотекарь обреченно пробормотал:
   - Буквами такое все равно не записать...
   -  У  вас  замечательное  собрание.  -  Молчавший  доселе  Гай  отважился
перевести  беседу  в  иное  русло,  нежели  рассуждения  о  передаче  звуков
гэльского языка с помощькдн латинских букв.  -  Можно  узнать,  сколько  тут
книг?
   - Три тысячи восемьсот сорок девять инкунабул и свитков, - не задумываясь
ответил отец Ансельмо. - Не считав тex, что куплены недавно и еще не внесены
в общий кадастр, а также  тех,  которые  нуждаются  в  переписывании.  Ежели
придерживаться  уложений  о  мирской  и  вещной  собственности,   библиотека
принадлежит не мне, а графам Редэ.  Я  -  всего  лишь  заноза,  которую  они
вынуждены терпеть, ибо кто еще станет поддерживать надлежащий порядок в этом
хаосе? -  Он  небрежно  обмахнул  высохшей  рукой  хранилище  со  всеми  его
многочисленными  шкафами  и  нагромождениями  томов  и  с   легкой   иронией
поинтересовался:  -  Вы  пришли  проведать  захлебнувшегося  в  море  чернил
старика, или вам надобно что-то из хранящегося здесь?
   - И то, и другое. - Думая о предстоящем  разговоре,  сэр  Гисборн  весьма
рассчитывал на помощь Франческо, но, бросив мимолетный взгляд  по  сторонам,
не удивился, застав попутчика  снова  углубившимся  в  пристальное  изучение
очередного сокровища. Изабель бродила между  шкафами,  рассматривая  кожаные
переплеты,  украшенные  позолотой  и  крохотными  цветными  камнями,  иногда
осторожно дотрагивалась до них, словно  проверяя,  настоящие  ли  перед  ней
книги.  Мак-Лауд  нашел  маленькую  лестницу-стремянку,  с  помощью  которой
дотягивались до содержимого верхних полок, уселся  на  нее  и  с  рассеянным
любопытством глазел по сторонам, прислушиваясь к беседе. Лестница  угрожающе
поскрипывала, намекая, что ее не предназначали для таких тяжестей. -  Нам...
- В мыслях Гай махнул на все рукой. В конце концов, они  ничем  не  рискуют.
Либо библиотекарь скажет, что подобной книги в собрании замка нет, либо  она
есть. В худшем случае их попросят удалиться и не мешать занятому человеку. -
Мы хотели бы увидеть один труд... Он либо называется "Lapis  exillis",  либо
имеет непосредственное отношение к предмету, обозначаемому этими словами.  -
Заметив хмурую настороженность, появившуюся на морщинистой  физиономии  отца
Ансельмо, Гай торопливо добавил: - Мессир Бертран дал нам разрешение.
   - Мессир Бертран или его сын? - зачем-то уточнил старик.
   - Рамон, - сообщил со своего насеста Мак-Лауд.
   Повисло долгое молчание,  нарушаемое  шорохом  перелистываемых  Франческо
страниц и почти неслышными шагами Изабель. Странно.  Что  такого  особенного
может заключаться в десятке исписанных  листов,  наверняка  созданных  давно
умершим человеком?
   - Хорошо, - наконец отрывисто бросил библиотекарь, "Поднялся, ухватившись
за перила, и зашаркал вверх по ступенькам. - Вам придется  немного  посидеть
тут и подождать.
   Он доковылял  до  двери  второго  этажа  и  скрылся  за  ней.  Компаньоны
вопросительно переглянулись.
   - Все-таки я оказался прав, - заметил Гай. - Это книга.
   - Зато я  догадался  спросить  у  мессира  Бертрана  об  этих  словах,  -
восстановил справедливость Дугал. - Хотя по-прежнему не знаю,  как  про  них
могло стать известно Лоррейну и что все это  означает.  -  Он  дотянулся  до
ближайшей полки, аккуратно взял первую попавшуюся книгу, повертел в руках и,
так и не открыв, поставил на место. - Зачем их так много? Про что они? Я еще
понимаю, когда записывают о вещах полезных или  интересных  -  иные  страны,
минувшие сражения, истории о великих людях, живших на этом свете  до  нас...
Но когда богословы изводят целые телячьи стада  на  препирательства  друг  с
другом по поводу того, из чего творился мир -  из  Божественного  Ничто  или
Божественного Слова, или что было вначале - курица или яйцо, и...
   - Множат сущности без необходимости, - дополнил Франческо,  не  отрываясь
от книги. - За деревьями не видят леса, решают, что  реальнее  -  субстанция
или ощущение... Вот, послушайте, тут хорошо сказано...  -  Он  помол-.  чал,
перекладывая прочитанное в уме с латыни  на  понятный  его  спутникам  язык,
затем нараспев процитировал: - "Одно дело, что некоторая  вещь  находится  в
уме, и нечто другое - усмотрение того,  что  она  существует.  Даже  невежда
будет, следовательно, убежден, что существует нечто  в  мы