крайне  заинтересованно.  -  Продаем,
покупаем, ввозим товар, ищем работу, путешествуем?
   - Путешествуем, - бросил вельх и как бы невзначай глянул  на  пергаменты,
лежавшие перед русобородым сегваном. - В Аррантиаду. Хотим сесть на корабль.
   - Ближайшее судно уходит завтра в  полдень,  галера  купца  Пироса,  сына
Никоса, именуемая "Плеск волны", - как бы невзначай сообщил десятник. - Так,
три верблюда, два человека. Если не собираетесь торговать в городе - поклажу
досматривать не будем. По закону весь  товар,  не  распаковывая,  вы  должны
погрузить на корабль. Хотите что-то продать беспошлинно - валите на  Вольный
рынок. Полуденные ворота. За вход в город - два сиккилла с человека, один  с
верблюда.
   - Наши верблюды потратили все свои деньги, - ухмыльнулся вельх. Стражники
города, те, что в пледах, начали фыркать под нос. - Ну да ладно, я им одолжу
три сиккилла.
   Кэрис скривил щеку в ухмылке и подмигнул сородичам.  Те  расхохотались  в
голос, а  один,  невероятно  здоровенный  детина,  в  одежде,  состоящей  из
зеленых, синеватых и красных с черным клеток, вдруг заорал:
   - Ага, вот тебя-то мне и нужно! Калланмор?
   - Калланмор, - нагнул  голову  Кэрис,  не  забывая,  однако,  выкладывать
серебро на подставку, за которой стоял хмурый сегван. Островитянин, служащий
ныне Бен-Иоаффаму, только выполнял свои обязанности командира стражи ворот и
сборщика пошлины. Разбирательство  меж  вель-хами  его  интересовало  меньше
всего. И кроме того, сегваны всегда считали вельхов немного сумасшедшими.  -
Тебе-то что? Ты, как я погляжу по цветам пледа, из клана Иннесов?  Вроде  бы
родич, но недоделанный?
   - Иди сюда! - продолжал орать вельхский стражник Акко. Его приятели,  уже
предвкушая интересное действо, радостно ухмылялись. -  Мой  прапрадед  Конар
сто шестьдесят лет назад плюнул на следы  влаэка  Калланмора  и  не  получил
сдачи! С тех пор где калланморца встретим, там и лупим!
   - Приехали,  -  прошептал  Фарр  себе  под  нос.  -  Кэрис,  может  быть,
как-нибудь отвяжемся?
   - Честь рода! - громко возмутился вельх. - Сейчас я его по-быстрому...
   Фарр ничуть не сомневался в победе Кэриса, благо знал, что среди  вельхов
поединки на холодном оружии не приветствуются, а больше почитается  кулачный
бой. В конце концов, Кэрис броллайхан, а  не  человек,  хотя  и  старательно
прикидывается последним. Десятник-сегван зевнул  и  отвернулся,  предупредив
только:
   - Драться будете? Ну хорошо, только быстро. И отойдите  к  стене,  нечего
тут мешать.
   Судя по всему, ему уже изрядно надоели попавшие в  сослуживцы  вельхи  со
своей привычкой выяснять отношения по любому поводу. А тут подвернулся такой
случай!
   Фарр, держа за поводья всех трех верблюдов, свободной рукой сгреб  так  и
не пригодившиеся подорожные эт-Убаийяда и отошел в сторону - понаблюдать.
   Кэрис и незнакомый вельх, в цветах пледа  которого  прослеживались  следы
родства с кланом Калланмор, якобы  родным  для  покровителя  Фар-ра,  отошли
подальше, не сговариваясь, положили мечи и кинжалы  на  песок  возле  крутой
стены города, сжали кулаки и...
   Что-то тут было не так.  Кэрис  отнюдь  не  жульничал,  но  вел  поединок
честно. Хотя и поединка-то как такового не было. Приятель Фарра  был  просто
меньше и подвижнее противника, а потому запросто нырнул последнему под руку,
наносившую в пустоту удар, вполне способный свалить быка, и легонько  ударил
его в нижнюю челюсть.  Черноволосый  здоровяк  почему-то  отлетел  к  стене,
выложенной золотистым песчаником впечатался в нее, сполз на  землю,  помотал
головой и вдруг поднялся, громко и по-доброму рассмеявшись:
   - Хороший удар! Ладно, пусть за моего прадедушку  отомстит  мой  сын.  Но
потом. И вообще,  когда  он  появится  на  свет.  Сильно  бьешь,  уважаю.  А
вообще-то меня зовут Браном из Иннесов.
   - Кэрис из Калланмора, - кивнул головой вельх. - А скажи-ка. Бран, где  в
Акко продается самый лучший оль?
   Прежде Фарр никогда не бывал  в  по-настоящему  крупном  городе.  Шехдад,
захолустное  селение,  больше  напоминавшее  деревню,  в  расчет  можно   не
принимать, равно как и Мед дай. В Священном городе  даже  во  времена  войны
жизнь текла благочинно и размеренно, соотносясь  с  древними  законами,  кои
неустанно поддерживали халитты и духовная власть Хранителя Веры. Но здесь...
   Бран, человек, которого и Кэрис, и Фарр видели первый  раз  в  жизни,  но
отчего-то мгновенно ставший и проводником, и едва ли не закадычным приятелем
(вельхи  всегда  славились  своей  открытостью,  а   заодно   и   редкостным
добродушием к родичам и друзьям), благополучно провел  гостей  Златостенного
Акко через усиленные заставы стражи, благо на клетчатый плед и  белый  халат
мардиба, в кои были  облачены  вельх  и  невысокий  мальчишка,  не  обращали
внимания. Здесь встречались персонажи и  подиковин-нее.  Вот  проходит  мимо
человек в красном, расшитом жемчугом и красивым растительным узопом  халате,
только не длиннополом,  а  коротком,  до  колен.  Видны  сапоги  с  острыми,
загнутыми кверху носами,  широкий  кожаный  пояс  с  тиснением  и  почему-то
меховая шапка.
   - Из Галирада, торговец, - громко, на всю улицу пояснял Бран, но, так как
он говорил по-вельхски, его никто  не  понимал,  исключая  Кэриса  и  слегка
выучившего наречие полуночных варваров Фарра.  -  Этим  медведям  из  страны
кнеса все нипочем. Война не война - только  бы  торговля  шла.  О,  гляньте!
Кэрис, посмотри, как он разоделся! - И Бран превесело  рассмеялся,  указывая
на меднокожего чужеземца в крайне  необычном  наряде.  Если  тело  закрывала
зеленоватая туника, то странный плащ составляли тысячи  разноцветных  перьев
неизвестных на континенте Длинной Земли птиц, а голову  украшал  пестрый  до
рези в  глазах  султан.  О  десятках  украшений  -  ожерельях,  браслетах  и
невероятно красивой шейной гривне из обрамленной в золото яшмы - можно  было
бы даже не  упоминать.  Заметив,  что  на  него  смотрят,  странный  человек
улыбнулся и необычно  поприветствовал  незнакомцев  -  слегка  поклонился  и
приложил пальцы рук  к  вискам.  Воспитанный  Фарр  ответил  по-Саккаремски,
перекрестив ладони на груди и отвесив короткий поклон.
   - С Заката, - объяснил Бран. - Есть там такая страна. Названия не  помню,
знаю только, что очень далеко. Это еще ничего, ближе к  гавани,  в  торговых
кварталах, кого только не встретишь! Я позавчера даже вилий видел, с  ихними
крылатыми псами.
   - Они-то что тут делают? - поразился Кэрис, ужом пробираясь через уличную
толчею и отпихивая настырных  торговцев,  предлагавших  что  угодно,  кроме,
разумеется, запрещенных элоимом товаров.  -  Вилии  вроде  бы  крайне  редко
выбираются из своей горной страны...
   - Знаешь, родич, - вздохнул Бран, - нынче  такие  времена  настали,  что,
того и гляди, дверги из-под земли полезут. А уж если явятся альбы - никто не
удивится. Знаешь, что купцы из Нардара  намедни  говорили?  Будто  в  старых
серебряных шахтах, у склонов Самоцветных, мерцание видели и следы необычные.
От  силы  полторы  луны  назад.  Не  иначе  как  дверги.  Меняется  мир,  ох
меняется... Война эта... Дождемся нового столетия Черного неба!
   - Верно старые люди говорят, - желая вступить в разговор, добавил Фарр, -
стареет мир, к закату ощутимо близится.
   - Точно! - согласился Бран и свернул на одну из  боковых  узеньких  улиц.
Здесь народу было поменьше, и Фарр почувствовал, что они вошли в своего рода
город в городе: дома необычной постройки, иные лица, даже запах. А когда  на
глаза попалась открытая ткаческая лавка, на стойке которой лежали  свернутые
отрезы цветных клетчатых тканей, и  неискушенный  в  подробностях  городской
жизни атт-Кадир догадался: в этой части Акко живут вельхи.  Купцы,  мастера,
нанятые элоимом Бен-Иоаффамом стражники, да и просто  занесенные  судьбой  в
столь дальние пределы сородичи Брана и Кэриса.
   Корчму  "Морской  змей",  однако,  содержал  не  вельх,  а  представитель
вездесущих джайдов по имени Бен-Эшшеф. Хозяину  насчитывалось  от  силы  лет
двадцать пять, но почему-то бывший житель пустыни  и  кочевник  был  облачен
отнюдь не в длинный хитон и полосатую накидку - таллес, а в рубаху  и  плед,
единственно, не клетчатый, а однотонный,  серовато-черный.  Дом,  в  котором
помещался трактир (если верить словам Кэриса), в точности повторял постройки
равнинных вельхов. Длинное  одноэтажное  и  крытое  сухой  травой  здание  с
низкими, обмазанными глиной стенами и засыпанным соломой земляным полом.
   Посетителей оказалось немного - всего-то двое, да и те никак  на  вельхов
не тянули. Типичные джайды, явившиеся в квартал иноземцев по торговым делам.
Однако и джайд может оценить несравненное качество вельхского оля -  мутного
напитка,  пахнущего  и  пивом,  и  вином,  и  травяной  настойкой,   приятно
пьянящего, но не вызывающего тяжелой мути в голове.
   - Эшшеф! - воззвал Бран, едва переступив  порог.  -  Ты  где,  скряга?  Я
привел друзей! Накормить, напоить и...
   - Вот за "и" ступайте в дом напротив, - раздался из  прохладной  полутьмы
насмешливый голос. - В "Морском змее" такие услуги не оказывают. Меня и  так
пиявит весь Акко за то, что я изменил вере предков и связался с дикарями.  К
обюдной выгоде как меня, так  и  дикарей.  Бран,  если  я  правильно  изучил
символику вельхской одежды, ты привел родственника? О, да еще  и  почтенного
служителя Атта-Хаджа?
   Высокий и  худощавый  Бен-Эшшеф  материализовался  перед  гостями.  Кэрис
фыркнул, увидев намотанный  на  чресла  джайда  плед,  однако  сдержался.  В
"Морском змее" было  неплохо:  столы  из  настоящего  дуба,  стены  выложены
сосновыми плашками, пахнет  олем  и  свининой  (которую  джайды  на  дух  не
переносят, почитая нечистой пищей), а зал украшен  очень  неплохим,  хотя  и
подержанным оружием, куют которое только далеко к полуночи, за  Самоцветными
горами.
   Фарр, понимавший вельхский с  пятого  на  десятое,  предпочитал  молчать,
прислушиваясь  к  застольной  беседе  Брана  и  Кэриса.  Первый  многословно
жаловался на скупость акконского элоима, платившего страже всего  двенадцать
сиккиллов "со стрелами" за седмицу (месячный  доход  простого  саккаремского
крестьянина, между прочим, не превышал полутора сиккиллов  за  целую  луну);
Кэрис, наоборот, возмущался жадностью родича, а заодно, не раскрывая главных
тайн, рассказал о ходе войны.
   - Плохо. - Бран,  выслушав  Кэрисовы  излияния,  задумчиво  уставился  на
кружку с олем. - Значит, степняков от Акко отделяет только пустыня  и  русло
Урмии. Двадцать один день перехода. Если это ваше пугало,  Гурцат,  вздумает
оставить за спиной армию Даманхура и ринется грабить халисунское  побережье,
купцы, едва заслышав такую новость, ринутся прочь из города. Знаешь, сколько
сейчас стоит продовольствие? Не здесь, в Акко, а на Вольном рынке? Зимой  за
меру хлеба брали сиккилл, сейчас - пять.  Мясо  стало  дороже  в  три  раза.
Почтенный элоим Бен-Иоаффам запретил поднимать цены внутри стен города,  но,
боюсь, это не спасет. Начали подходить беженцы, рассказывают всякие ужасы...
   - Ужасы, - буркнул Кэрис, -  ставшие  жизнью.  Саккарем  пал,  под  рукой
Солнцеликого осталась только Дангара, хотя полуостров вряд ли сможет взять и
воинство богов, если вдруг решится сойти с небес. Степной  повелитель  целит
на полночь, к богатым землям Империи. Я слышал, будто у Гурцата наготове две
армии, - одна  ударит  через  Нардар  к  Галираду,  вдоль  закатных  склонов
Самоцветного кряжа, другая обойдет горы через Вечную Степь, уже  завоеванную
Аша-Вахишту и попробует соединиться с главным войском в наших землях.
   - Пусть попробуют. - Бран насмешливо скривился, помотав  головой.  -  Кто
решится воевать с вельхами? Равнинных или морских сородичей мергейты, может,
и побьют,  но  соваться  в  горы?  Сам  знаешь,  ради  противостояния  общей
опасности кланы всегда объединяются. Степняки привыкли воевать на  равнинах,
но не в горах. Что получится, понимаешь?
   - Сколько их, а сколько нас, - вяло возразил Кэрис. - Для  Гурцата  целый
тумен не потеря. А для вельхов сто человек - целый вырезанный клан.
   - Нарлаки их растопчут, - самоуверенно  высказался  Бран,  отхлебывая  из
кружки. - Ты не видел что такое закованная в броню конница кнехтов!..
   - Зато я видел, что такое конница  мергейтов,  и  мне  этого  хватило.  -
Кэрису надоели пустые разговоры, и он поднялся, бросив на стол два сиккилла.
Стоявший за стойкой Бен-Эшшеф, не глядя, кивнул. Деньги большие, а почтенный
сородич господина городского охранителя сдачи не требует. - Ладно,  пока  не
завечерело и если тебе не нужно на службу, проводи-ка нас в гавань.
   - И что ты забыл в Аррантиаде? - недоуменно протянул Бран. -  Пусть  меня
Лугг вразумит! Конечно, если степняки заявятся на побережье,  всем  придется
удирать, - если уж Мельсину взяли, что говорить об Акко... Но уезжать тогда,
когда можно поучаствовать в хорошей драке?..
   - Кто сказал, что я уезжаю? - Эти слова  Кэрис  произнес  уже  на  улице,
щурясь от слепящих солнечных лучей. - Пять дней  до  Лаваланги,  четыре  дня
там, пять обратно. Две седмицы.  За  это  время  Гурцат  не  успеет  перейти
пустыню, а заодно получит щелчок по носу от  Даманхура.  Его  армия,  как  я
слышал, готова принять решающую битву. Только бы полководцы шада не наделали
прежних ошибок...
   Фарр молчал. Подобные разговоры он слышал уже не раз и не два,  и  обычно
они его жутко раздражали. Как  можно  трепать  языком  о  вещах  вселенского
значения, когда никак не можешь  повлиять  на  ход  событий?  Поэтому  юного
мардиба более занимала  городская  жизнь  и  непременные  верблюды,  которых
приходилось тянуть за собой ("Продать бы их, что ли?  -  думал  Фарр.  -  Не
потащим же мы проклятых тварей с собой в Аррантиаду?").
   Отлично знавший город Бран, который, как выяснилось,  служил  элоиму  уже
полных  два  года  не  стал  выводить  новых  приятелей  на  главные  улицы,
отходившие  лучами  от  центральной  площади  Акко,  где  размещались  столь
необходимые постройки,  как  Храм  -  титаническое  сооружение  под  золотым
куполом, главная обитель веры джайдов, почитавших куда более древние законы,
нежели последователи Провозвестника Эль-Харфа. Люди говорили, будто в  Храме
поклоняются Пустоте, ибо маленькая комната -  сердце  Храма,  где,  по  вере
жителей пустыни, обитал их бог, - не содержала в себе ничего. Но,  наверное,
это всего лишь досужие вымыслы.
   Под святилищем, что вполне разумно,  располагался  другой  храм  -  более
прозаический и приближенный к реальной жизни. Гигантский базар,  выстроенный
в виде  амфитеатра,  крытого  ажурным  переплетением  кованых  металлических
полос, пространство меж коими заполняла прозрачная слюда. Здесь  поклонялись
не невидимому богу, но вполне осязаемому -  золоту.  Или,  на  худой  конец,
серебру. Бран рассказал, что, по последней  переписи,  углубленное  в  землю
торжище размещает в себе восемь тысяч двести тридцать пять лавок,  заведений
и трактиров, где человек с толстым кошельком найдет все, что душе угодно, не
считая того, что можно приобрести на Вольном рынке за городом.
   Эти два сооружения зажимали  между  собой  площадь  и  довольно  скромный
двухэтажный дворец элоима, одновременно служивший и местом  собраний  Совета
города, созываемого при крайней  надобности.  В  соответствии  с  традициями
джай-дов, от площади вели шесть лучей - главных улиц, заканчивавшихся у стен
города воротами и делящих Акко на шесть крупнейших кварталов.
   Гораздо проще было пройти по окраинам, вдоль крепостных стен. Безусловно,
в Акко нещадно капалось любое покушение на личную собственность горожан  или
приезжих, как основу благосостояния и репутации столь  известного  торгового
поселения и одного из крупнейших океанских портов материка, но чтобы в  Акко
- и без воров?.. Извините, такого быть не может. Впрочем, темных  личностей,
сшивавшихся рядом с низкопробными питейными домами или украшенными  фонарями
с красными стеклами вертепами, отпугивал нагрудный знак  Брана  (все  знали,
что со стражниками-вельхами лучше не шутить,  мигом  по  мозгам  получишь  и
закончишь свои дни в Яме), да и вообще связываться с трезвыми и вооруженными
людьми,  тем  более  посреди  дня,  не  стоило.  Правда,  дальние   кварталы
способствовали избавлению  Фарра  от  его  мучителей  -  верблюдов.  Заметив
хороших и здоровых животных, к нашей троице подбежал  какой-то  человечишка,
национальность которого было  невозможно  определить  по  причине  редкостно
запущенной одежды и безносого лица, свидетельствовавшего о проказе, входящей
в последнюю стадию. Безносый угодливо предложил за вьючную скотину сумму,  с
которой даже обожавший торговаться Кэрис безоговорочно  согласился,  -  пять
золотых саккаремских шали.
   Когда сделка завершилась и Фарр со вздохом удовлетворения  отдал  поводья
упрямых горбатых тварей в руки  нового  владельца,  вельх  коротко  объяснил
атт-Кадиру, в чем дело:
   - Они готовятся. Готовятся к исходу из Акко. Между прочим, ты  не  слушал
разговоры на улицах? До меня долетела фраза, что на  Вольном  рынке  верблюд
стоит уже два шади,  хотя  Саккаремское  золото  постепенно  обесценивается.
Теперь монеты шада - только небольшие золотые слитки. По причине  отсутствия
государства Саккарем его  деньги  перестают  считаться  ценными.  Главное  -
золотое содержание,  почти  без  примесей.  Не  удивлюсь,  если  вскоре  все
обращающиеся на материке монеты заменят  кесарии  Аррантиады  -  государства
настолько устойчивого, что его деньги будут ходить всегда и везде.
   - Слишком заумно, - легкомысленно бросил Фарр, радуясь,  что  сбросил  со
своих плеч обузу. - Мы сейчас потеряли всего один шади, а на эти пять  можно
будет купить еды в дорогу, причем самой лучшей.
   ...Порт Акко, Песчаную гавань, обустроили еще лет триста  назад  со  всем
тщанием. Морские ворота Халисуна стояли распахнутыми для  каждого  желающего
привезти свой товар и забрать  с  собой  покупки.  К  длинным  пирсам  могли
подходить тяжелые аррантские дромоны, имевшие настолько глубокую осадку, что
в иных портах садились на мель, не доходя нескольких стадиев  до  гавани,  и
"драконы" сегванов, способные шустро идти по любому мелководью. Сине-зеленые
знамена Саккарема, изумрудные хоругви Аша-Вахишты, красные с  белым  соколом
штандарты  Галирада,  черно-золото-алые  стяги  Нарлака,  багровые   вымпелы
Аррантиады и пестрые, многоцветные бунчуки мономатанцев отражали эти воды на
протяжении долгих столетий. Десятки наречий, тысячи  лиц,  счастье  купца  и
неудачу наемника, надменность посла и безнадежность  невольника  -  все  это
видели желтоватые сторожевые башни аккон-ского порта.
   - Восемь главных пирсов. - Бран, вытянув руку, показывал. Все трое стояли
на обрыве, где заканчивались постройки города  и  под  которым  простиралось
пространство гавани. - Два  боковых  находятся  в  распоряжении  светлейшего
элоима. Видите бело-голубые знамена в полоску? Это его  торговый  и  военный
флот. Остальные пристани - для гостей. У  башенок  с  белыми  флагами  стоят
галеры лоцманов. Арранты выкупили у  предыдущего  правителя  Акко  четвертый
пирс - самый удобный. Смотрите, он выдается в море почти на  полулигу,  куда
длиннее остальных!
   - Только что-то аррантов там не особо много - мрачно заметил Кэрис.
   И  точно,  вдоль  огромного  мола,   вдававшегося   далеко   в   море   и
заканчивавшегося  узкой  башней,  на  вершине   которой   были   установлены
серебряные  зеркала,  отражавшие  свет  постоянно  поддерживаемого   костра,
покачивалось всего четыре корабля. По  сравнению  с  остальной  толкучкой  в
гавани, где, например, галирадские или нарлак-ские суда  выстроились  в  три
ряда борт о борт, аррантская пристань выглядела скучной и  заброшенной.  Два
грузовых онерария, на палубы  которых  сейчас  переносились  какие-то  тюки.
Военный корабль, судя по всему охрана, - двухмачтовая бирема с двумя  рядами
весел. И всего одно явно