даже занавесок, дающих иллюзию уединения. Зато еще одна
могла похвастаться дверью, неподвижно висевшей  на  единственной  петле.
Цель  моих  устремлений  находилась  за  последней  дверью,  которая  не
закрывалась из-за покоробившегося пола.
   Смитов дома не оказалось. Хотя я и не  особенно  рассчитывал  застать
бедолаг после их встречи с Роком. Я протиснулся внутрь.
   В какую бы тайную организацию или секту ни входили  Смиты,  она  была
жалкой. Они спали на полу, на жиденьких одеялах. У них не оказалось даже
смены белья.
   И все равно я принялся обшаривать комнату. Никогда не  знаешь,  какая
мелочь в головоломке поставит все на свои места.
   Я стоял на коленях, заглядывая  в  каньоны  между  половицами,  когда
услышал скрип пола в коридоре. Я оглянулся через плечо.
   Эта женщина выглядела,  словно  жена  Покойника.  Ее  хватило  бы  на
изготовление четырех женщин среднего размера, и еще немного осталось бы.
Как ей удалось подобраться так близко, не вызвав землетрясения?  Как  ее
выдержала лестница? И почему не рассыпался дом? Такой перегруз в верхней
части неминуемо должен был его разрушить.
   - Какого дьявола ты здесь делаешь, парень?
   У нее чесались  руки  устроить  драку,  а  у  меня  не  было  пути  к
отступлению.
   - А почему вы спрашиваете?
   - Потому что я хочу знать, засранец! Она притащила дубину,  настоящую
палицу размером с взрослого мужика. Жаль мне парня, который получит удар
этой штукой, особенно если мадам вложит в него душу.
   Тут до меня дошло, что,  если  я  не  воспользуюсь  своими  хвалеными
мозгами, моя жалость пригодится только  мне  самому.  -  Что  за  черт?!
Какого дьявола вы суете нос в мою комнату?
   Когда вам не  хватает  пространства  ошеломить  противника  быстротой
своих ног, старайтесь запудрить ему мозги.
   - В твою комнату?! Что ты мелешь,  парень?  Эта  комната  сдана  двум
типам по имени Смит и Смит.
   - Человек, которому я заплатил, велел мне занять эту комнату. Я так и
сделал.  Если  вы  сдали  ее  кому-то  еще,  у  вас  будут  проблемы   с
управляющим.
   Мадам рассвирепела:
   - Проклятый Блэйк снова взялся за старые штучки?! - Тут  она  заорала
на меня:  -  Я  здесь  управляющий,  засранец!  Тебя  облапошил  поганый
пьянчуга. А теперь проваливай отсюда. И не вздумай клянчить у меня  свои
деньги.
   Она развернулась и потопала  прочь.  Я  остался  на  полу.  Если  дом
рухнет, я не хочу иметь к этому никакого отношения. Мадам шла и рычала:
   - Ну, на этот раз я тебя прикончу, сукин ты сын!
   Какая  милашка!  Хорошо,  что  дело  не  дошло  до   рукоприкладства.
Сомневаюсь, что мне удалось бы ее одолеть.
   Я еще раз быстро  осмотрелся,  но,  когда  снизу  послышались  вопли,
сообразил, что настало время удалиться.
   И тут я кое-что заметил.
   Медная монета, закатившаяся в щель. Я  выхватил  нож  и  принялся  ее
выковыривать, У меня не  было  никаких  оснований  считать,  что  монета
потеряна Смитами. Она могла валяться здесь сотню лет.
   Могла. Но я не верил в это ни секунды.
   Возможно, кто-то услышал мои молитвы. Этот  невзрачный  кусочек  меди
оказался родным братом экземпляру из моей коллекции.
   Щелк. Щелк. Щелк. Кусочки начали складываться. Все было частью  одной
головоломки, за исключением - что маловероятно -Перидонта.  Маловероятно
потому, что он солгал. Ему что-то известно о происходящем, даже если  он
не участвует в представлении.
   Ну-с, пора уходить.

Глава 23

   Когда я спустился с лестницы. Большая Мама орала вовсю. Она  гонялась
за пьяницей, которому я дал  на  чаи.  Он  уворачивался  с  проворством,
приобретаемым годами тренировок. Когда я появился, Большая Мама как  раз
сделала могучий замах, но промахнулась. Дубина отколола кусок от  стола.
Мадам завопила и прокляла день, когда вышла замуж.
   Бормочущий пьянчуга не обращал на суматоху ровно  никакого  внимания.
Наверное, он был завсегдатаем и давно привык к подобным  сценам.  Другой
пьяница благоразумно  исчез.  Я  решил  последовать  доброму  примеру  и
проскользнул к двери.
   Большая Мама меня заметила.
   - Сукин сын! Лживый сукин сын! - заорала она и двинулась моим курсом,
словно галеон под всеми парусами.
   Иной раз я соображаю  быстро.  Я  дал  оттуда  деру  так,  что  пятки
засверкали. Подгулявший муж метнулся туда-сюда и,  получив  на  прощание
смачного пинка под зад, вылетел  за  дверь.  Он  распластался  в  грязи,
тяжело дыша и изрыгая блевотину. Мадам еще немного повопила, но добивать
его не вышла.  Когда  она  утихомирилась,  я  подошел  взглянуть  на  ее
несчастного супруга.
   Кровоподтеки и расквашенный нос не украшали его, кроме того, он  явно
нуждался в купании, но па крайней мере был жив - Давай! - Я протянул ему
руку. Он ухватился  за  нее,  встал,  покачнулся  и  посмотрел  на  меня
разбегающимися глазами: - Ну и подставил ты меня, приятель.
   - Ага. Но я раскаиваюсь. Я не знал, что твои  личные  дела  настолько
плохи. Он пожал плечами:
   - Она еще попросит меня вернуться, когда остынет. Куча женщин  вообще
не могут заполучить мужа.
   - Это верно.
   - А я ей не изменяю, не бью ее. Как-то мне не  удавалось  представить
его в роли мужа-драчуна. Не с такой женой, во всяком случае.
   - А чего вам, кстати, надо? - спросил он.
   - Разузнать побольше о Смите и Смите. Их дружки убили моего приятеля.
Пошли. Чего стоять здесь и мокнуть?
   - А почему я должен вам верить после всего, что вы уже наплели? - Его
речь не была такой внятной, но именно это он собирался сказать.
   Если он и считал меня неподходящей компанией,  это  не  помешало  ему
поплестись за мной.
   - Мне нужно почиститься, - пробормотал он.
   Значит, вино не до конца замутило ему разум.  Пока.  После  какого-то
предела ему уже будет на все наплевать.
   Я отвел его в такое же убогое заведение несколькими кварталами оттуда
дальше. Оно пользовалось большей популярностью - помимо нас, его почтили
своим присутствием аж целых пять человек. Но атмосфера здесь  царила  та
же - уныние, граничащее с отчаянием.
   Здешняя  хозяйка  оказалась  более  расторопной.  Хрупкая  неряшливая
старушка предстала перед нами прежде,  чем  мы  переступили  порог.  Она
состроила гримасу, увидев моего новоприобретенного друга.
   - Мы бы хотели поесть, - сказал я. - Плюс пиво для  меня  и  чай  для
моего приятеля. У вас есть место, где он мог бы привести себя в порядок?
- Блеск серебра заглушил ее протесты.
   - Следуйте за мной, - сказала она моему спутнику. А  мне:  -  Займите
вон тот столик.
   - Конечно. Спасибо. - Я дождался, пока они удалятся, и  только  после
этого подошел к двери и  выглянул  наружу.  Мне  ничего  не  почудилось.
Бормотун действительно сел нам на хвост.  Теперь  он  предавался  своему
любимому занятию, подпирая стену.  Я  предположил,  что  он  беседует  о
погоде.
   Если ему велели присмотреть за мной, он никуда  не  денется.  Я  могу
расправиться с ним, когда угодно. Поэтому я уселся за указанный  стол  и
стал  ждать  свое  пиво.  Перспектива  знакомства  со   здешней   кухней
действовала на меня угнетающе. Мой приятель выглядел ненамного опрятнее,
когда вернулся, но пахло от него лучше.
   - Ты неплохо выглядишь, - солгал я.
   - Чушь. - Он упал на стул и сгорбился над столом.  Старушка  принесла
чай и пиво. Он вцепился в свою кружку обеими руками и посмотрел на меня:
- Так чего ты хочешь, приятель?
   - Узнать что-нибудь о Смите и Смите.
   - Особенно нечего рассказывать. Это не настоящие имена.
   - Расскажи, что знаешь. Давно они снимают у вас  комнату?  -  Впервые
появились две недели назад. С ними был какой-то старикашка. Заплатил  за
их постой, за комнату и стол, на месяц вперед. Холодный и скользкий тип.
Глаза как у василиска. Вся ихняя троица не из Танфера.
   Последнее замечание меня заинтересовало.
   - Как ты догадался?
   - По акценту, дружище. Больше  похоже  на  Кроншт  или  на  Сидербен,
только не совсем. Такого я прежде не слыхал. Но, похоже,  они  откуда-то
из тех краев. Улавливаешь, о чем я? - Угу. - Я  улавливал.  Временами  я
действительно быстро соображаю. - Тот человек, который их привел. У него
есть имя? Как он выглядит?
   - Я сказал тебе, как он выглядит. Как ледник, дружище.
   Как душегуб. Один из Смитов называл его брат Джерси.
   - Джерсе?
   - Ага. Точно.
   Ну-ну. Тот самый, который нанял Снежка  и  Дока.  Монета  из  берлоги
Смитов, может, еще ничего не доказывала, но рассказ пьянчужки подтвердил
мои догадки.
   - Не представляешь, как мне его разыскать? Это тот самый тип, который
убил моего друга.
   - Не-а. Он сказал, что зайдет, если Смитам придется  остаться  дольше
чем на месяц.
   - А как они? Не заметил чего-нибудь?
   - Они и трех слов не сказали. Смотрят волком. Едят в  своей  комнате.
Да и у себя-то почти не бывают. Все шляются где-то.
   За едой - цыпленок и яблоки в тесте, которые оказались не  так  уж  и
плохи - я пытал его и так, и этак, но так ничего и не добился,  пока  не
показал ему свою коллекцию.
   Он взглянул на монеты:
   - Точно. Такими брат  Джерсе  расплачивался  за  комнату.  Я  обратил
внимание, потому что они почти все новенькие.  Не  часто  увидишь  такую
кучу блестяшек за раз.
   Это верно. Какой глупый ход - привлекать внимание  подобным  образом.
Если, конечно, брат Джерсе не знал, что Смит и Смит исчезнут навсегда.
   - Спасибо. - Я заплатил за еду.
   - Помог я ч„м-нибудь?
   - Немного. - Я дал ему за труды серебряную монетку в десятую марки. -
Не трать все в одном месте.
   Он заказал вина прежде, чем я дошел до двери.
   Я брел по улице и  думал,  что  придется  мне  подзубрить  географию.
Кроншт и Сидербен лежат  где-то  на  западе  и  северо-западе.  Неплохие
карентийские города, только от моря далековато. Я же посуху  никогда  не
путешествовал, поэтому о тамошних местах ничего не знал.
   Еще я думал, что надо бы задать Джилл Крайт еще  несколько  вопросов.
Она - в центре событий. И знает гораздо больше, чем делает вид.
   Бормотун был  на  работе.  Я  не  стал  усложнять  ему  жизнь.  Пусть
прицепится, раз ему так хочется. Если, конечно, он не шел за моим пьяным
приятелем. А может, это просто дурацкое совпадение. Меня в  общем-то  не
волновало, следят за мной или нет.

Глава 24

   За мной следили.
   Пока я шел,  дождь  почти  прекратился.  Но  когда  я  приблизился  к
Королевской Пробирной Палате, небеса разверзлись. Я ухмыльнулся и нырнул
внутрь, предоставив Бормотуну наслаждаться погодой в одиночестве.
   Принимая во внимание размеры королевства Карента и значение Танфера -
крупнейшего города и главного торгового  центра  королевства,  Пробирная
Палата меня разочаровала. Здание без единого  окна  имело  около  девяти
футов в ширину. В шести футах от входной  двери  комнату  перегораживала
конторка. За ней никого не было.  Стены  украшали  футляры  с  образцами
всевозможных монет - и имеющих хождение, и вышедших  из  обращения.  Два
древних стула и множество пыли довершали картину.
   Никто  и  не  подумал  выйти   на   звонок   дверного   колокольчика,
возвестившего о моем появлении.
   Я принялся изучать выставленные образцы. Немного погодя из служебного
помещения появилось создание лет семидесяти-восьмидесяти, ростом с меня,
но весом - вполовину меньше. Вылитое огородное пугало. Моя настойчивость
явно его раздосадовала.
   - Мы закрываемся через полчаса, - недружелюбно проскрипел он.
   - Мне не потребуется и десяти минут. Я хочу  получить  информацию  по
поводу монет неизвестной чеканки.
   - Что? Да вы понимаете, куда пришли?
   -  В  Королевскую  Пробирную  Палату.  В  заведение,  куда   положено
обращаться, когда хочешь  проверить,  не  подсунули  ли  тебе  фальшивые
деньги.
   Тут я сообразил, что этак не добьюсь ничего,  кроме  быстро  растущей
неприязни старика. Я сдержался. На служителей государства, этих баловней
судьбы, особенно не надавишь. Я показал ему свою карту.
   - Похоже, это храмовая чеканка, но я таких не встречал.
   Никто из моих знакомых -  тоже.  И  среди  ваших  образцов  я  ничего
похожего не нашел.
   Старик уже распалился задать мне  хорошую  головомойку,  но  тут  его
взгляд зацепился за золотую монету.
   - Храмовая эмиссия, а? Золото? -  Он  взял  карту  и  бегло  осмотрел
монеты.
   - Храмовая, так и есть. Никогда не видел ничего подобного. А я  здесь
уже шестьдесят лет. - Он обошел конторку, оглядел монеты на одной стене,
покачал головой, фыркнул и пробормотал:
   - Все верно. Я еще не впал в маразм. -  Старик  снова  проковылял  за
конторку, достал весы с разновесами, отцепил золотой от карты и  взвесил
его. Он хмыкнул, снял монету с весов и царапнул ее, чтобы убедиться, что
она действительно золотая, после чего проделал еще пару тестов - видимо,
определял сплав. Я тихонько изучал образцы,  стараясь  не  привлекать  к
себе внимания. Ни на одном из них не было рисунка, схожего с восьминогим
сказочным зверем, украшавшим мои монеты. Настоящее страшилище - вот  как
оно выглядело.
   - Монеты, кажется, настоящие, - пробормотал старик и покачал головой.
Давно уже меня так не озадачивали. И много их циркулирует?
   - Я видел только эти, но, по слухам, их гораздо больше.  -Я  вспомнил
замечание моего пьяницы об акценте. - Может, они не из города?
   Он осмотрел ребро монеты:
   - Нарезка танферская. - Он на мгновение  задумался.  -  Но  если  они
старые, скажем, из клада, это ничего не значит. Образцы нарезки и клейма
городов были стандартизированы только сто пятьдесят лет назад.
   Дьявол, можно сказать, позавчера! Но я промолчал.  Загадка  захватила
старика. Полчаса  давно  прошло.  Я  решил  не  отвлекать  на  себя  его
внимание.
   - Поищем что-нибудь в архивах, в задней комнате.
   Я поставил на его профессиональное любопытство и последовал  за  ним.
Он не возражал, хотя, уверен, я нарушил все мыслимые правила, пройдя  за
конторку.
   - Вы думаете, образцы на стенах могут дать ответ на любой вопрос,  не
так ли? Но по меньшей мере раз в неделю  ко  мне  приходят  с  монетами,
которых нет среди экспонатов. Обычно это  просто  новая  чеканка  не  из
города, образцы которой не успели до  нас  дойти.  На  остальное  у  нас
заведен архив, где содержатся сведения обо  всех  эмиссиях,  начиная  со
времени принятия империей карентийской марки.
   Враждебность улетучивается,  когда  удается  посадить  противника  на
любимого конька.
   - Мне достаточно бросить взгляд на монету, чтобы  ответить  на  любой
вопрос, интересующий ее владельца. Черт! Уже лет пять мне не приходилось
копаться в архивах.
   Я привнес в его жизнь новизну.
   Комната, куда мы вошли, имела двадцать футов  в  длину.  Обе  боковые
стены были заставлены шкафами с выдвижными ящиками в три четверти  дюйма
высотой.  Я  предположил,  что  в  них  держат  более  старые  и   менее
распространенные образцы. Над шкафами до самого  десятифутового  потолка
висели книжные  полки,  набитые  самыми  здоровыми  книгами,  которые  я
когда-либо видел. Каждая в восемнадцать  дюймов  высотой  и  в  шесть  -
толщиной. На коричневых кожаных переплетах - тисненные золотом буквы.
   Все  пространство  задней  стены,  помимо  двери  в  другую  комнату,
занимали полки с инструментами и химикалиями, необходимыми пробирщику. Я
и не представлял себе, какое это хлопотное ремесло.
   В центре комнаты стояли узкий рабочий стол и  большая  подставка  для
книг. - Полагаю,  нам  следует  начать  с  обычных  монет  и  постепенно
двигаться  к  малоизвестному,  -  сказал  старик.  Он   вытащил   книгу,
озаглавленную "Стандарты чеканки  карентийской  марки:  распространенные
образцы нарезки: Танфер, типы I, I I, III".
   - Я поражен, - признался я. - Никогда не думал, что о  монетах  можно
собрать столько сведений.
   -У карентийской марки  пятисотлетняя  история.  Сначала  коммерческая
лига  чеканщиков,  городские  денежные  стандарты,  потом  императорский
денежный стандарт, теперь -  королевский.  Чеканить  деньги  разрешалось
кому угодно с самого начала.
   - А почему бы нам не заняться сразу моими монетами?
   - Потому что много они нам не скажут. - Он  схватил  сияюще-новенькую
серебряную  монету  в  пять  марок:  -  Сравните.  Вот  одна  из  тысячи
штамповок, выпущенных в честь побед Каренты во  время  летней  кампании.
Лицевая сторона. На ней бюст короля.  Внизу  дата.  Наверху  над  бюстом
полукруглая надпись, сообщающая нам имя  и  титулы  короля.  Под  бюстом
имеется клеймо, которое говорит нам , кто выполнил рисунок и  гравировку
на клише, в  данном  случае  -  Кладдио  Уинч.  Вот  здесь,  за  бюстом,
виноградная гроздь - городское клеймо Танфера.
   Он положил мой золотой рядом с серебряной пятеркой:
   -  А  здесь  вместо  короля  у  нас  загогулины,  которые,  возможно,
изображают паука или осьминога. Дата имеется, но это храмовая чеканка, а
мы  не  знаем  их  точки  отсчета.  Ни  клейма  художника,   ни   клейма
гравировщика нет. Городское клеймо похоже на  рыбу,  но,  вероятно,  это
вовсе не городское клеймо, а знак храма, где штамповали монету.  Надпись
наверху не карентийская, а фахарханская. Она гласит: "И Он воцарится  со
славою".
   - Кто? Старик пожал плечами:
   - Тут не сказано. Предполагается, что храмовыми  монетами  пользуются
верующие. Они знают  -  кто.  -  Он  поставил  монеты  на  ребро:  -  На
серебряной  монете  танферская  нарезка,   тип   три.   Применяется   на
Королевском Монетном Дворе с начала века. На золотой - тип  один.  Любой
тип один  означает,  что  станок,  выполняющий  нарезку,  произведен  до
введения фиксированных стандартов. Чеканное оборудование дорого. Закон о
стандартизации  позволяет  чеканщикам  пользоваться   оборудованием   до
полного его износа. Часть этого металлолома до сих пор в работе.
   Я был заинтригован, но от обилия сведений начинал  терять  почву  под
ногами.
   - А почему город отмечает свои марки и клеймом, и нарезкой?
   - Потому что для штамповки меди, серебра и золота используются одни и
те же матрицы. Но на медных монетах и монетах  с  маленьким  содержанием
серебра делать нарезку не имеет смысла. Только ценные монеты обтачивают,
подпиливают и подрезают.
   Это я сообразил. Если края будут  гладкими,  без  нарезки,  сметливые
ребята могут отщипнуть понемногу  от  каждой  монеты,  которая  проходит
через их руки, а потом продать накопившиеся обрезки.
   Человеческая способность к шельмовству безгранична. Я знавал типа,  у
которого была настолько легкая рука, что  он  мог  просверлить  в  ребре
золотого дыру, облегчить монету на четверть, залить  пустоты  свинцом  и
незаметно заделать отверстие.
   Его казнили за изнасилование, которого он не совершал.
   Наверное, это и называется карма.
   Старик повернул монеты лицом вниз и пустился в объяснения  по  поводу
значков  на  оборотной  стороне.  Они  тоже   ничего   не   говорили   о
происхождении моей монеты.
   - Вы читаете? - спросил он.
   - Да. - Читать умеют не многие.
   - Хорошо. Вон в тех книгах наверху собраны все  сведения  о  храмовой
чеканке. Посмотрим, повезет ли вам. Мы начнем с  разных  концов.  Может,
что-нибудь и откопаем.
   - Хорошо. - Я взял с полки книгу по эмиссии Ортодоксов, просто  чтобы
сориентироваться, как  организован  материал.  Наверху  каждой  страницы
имелась иллюстрация обеих сторон монеты, сделанная  путем  притирания  с
оригинала. Все рисунки были любовно и аккуратно обведены чернилами. Ниже
следовала вся мыслимая информация о монете:
   номер модели клише, дата выпуска матрицы, дата изъятия и  уничтожения
матрицы, даты реставрации и  подновления  гравировки,  количество  монет
каждого вида. Были тут даже сведения о существовании известных подделок.
   На меня  обрушился  поток  сведений,  которым  я  не  видел  никакого
практического применения. Создание  Пробирной  Палаты  -  доказательство
приверженности  Каренты  к  надежным,  заслуживающим  доверия   деньгам.
Приверженности,  которая  возникла  еще   до   основания   Карентийского
государства. Нашими предшественниками были т