о,  сомневался,  что  я
управлюсь меньше чем за год.
   - Да, сэр. Я встречу вас там, сэр.
   - Прекрасно.
   Стареешь, Гаррет. Лишь через полчаса я через верхний  этаж  прошел  к
генералу.
   Я недоумевал, куда подевалась блондинка. Недоумевал,  куда  подевался
Морли - и почему я до сих пор не убрался восвояси. Здешняя  публика  мне
не по зубам. Как бы то ни было, я  не  собираюсь  жертвовать  жизнью  за
истину и справедливость. Слинять бы отсюда, а через  годик  вернуться  и
посмотреть, как обстоят дела.
   Словом, настроение у меня было приподнятое.
   Деллвуд ждал в коридоре перед генеральской дверью. Он  впустил  меня.
Повторился обычный ритуал. Деллвуд вышел. Кид подбросил  дров  в  камин,
так что в комнате стало невыносимо жарко, и удалился вслед за Деллвудом.
Я вспотел. Генерал пригласил меня садиться. Я сел.
   - Деллвуд ввел вас в курс дела?
   - Вы о ночных событиях? Я в курсе. Как вы думаете, что происходит?  И
почему?
   - Как ни странно, кое-какие соображения у меня есть.
   Я рассказал ему о предложении Снэйка, об условленной встрече и как  я
нашел его.
   - Деллвуд предположил, что шнурок взят из вашего кабинета.
   - Шнурок душителей? Да. У меня есть такой, достался в  наследство  от
отца. Он имел дело с этой сектой в начале века,  когда  был  молоденьким
лейтенантом.  Его  направили  бороться  с  пиратами,  они  тогда  совсем
обнаглели.  В  шайке  одного   зарвавшегося   бандюги   как   раз   были
убийцы-душители. Шнурок валялся там вместе с хлыстами.
   Я проверил.
   - Теперь его там нет.
   Я ни капельки не удивился, генерал тоже.
   - Кто мог взять его?
   - Кто угодно и в любое время: я  много  лет  не  прикасался  к  этому
хламу.
   - Кто знал о его существовании?
   - Все слышали мои байки об отцовских приключениях. И  о  приключениях
других Стэнтноров. После смерти сына я  ничего  не  жду  от  будущего  и
утешаюсь воспоминаниями о славных делах прошлого.
   - Я понимаю вас, сэр.
   Старик просиял.
   - Вы служили под его началом?
   Осторожно, Гаррет. Не давай заговорить себе зубы.
   - Нет, сэр. Но от ребят слышал о нем много хорошего. Это  чего-нибудь
да стоит.
   Особенно учитывая, как солдаты обычно отзываются об офицерах.
   - Да, да.
   Душой он был уже в другом  времени  -  более  счастливом,  во  всяком
случае, теперь оно казалось счастливым: так уж у нас  мозги  устроены  -
перекраивают историю, как им вздумается. Внезапно  он  очнулся.  Видимо,
прошлое было усыпано не только розами.
   - Кошмарная ночь. Расскажите мне об этих мертвецах.
   Я изложил ему свою теорию, что их вызвал Снэйк.
   - Возможно, - сказал он. - Весьма вероятно. Колдуны  и  не  на  такое
способны. Чернявка-Невидимка, была такая подлая ведьма, забавлялась тем,
что вооружала необученных солдатиков и ждала, что из этого выйдет.
   Имя колдуньи ничего для меня не значило, я знал только, что теперь ее
диковинный псевдоним взяла себе другая ведьма. По-настоящему  ее  зовут,
кажется, Генриетта Слэдж.
   - Что-нибудь конкретное вы можете доложить мне, мистер Гаррет?
   - Пока нет.
   - Есть подозреваемый?
   - Нет, сэр. Все подозреваемые. Мне не удается разобраться в ситуации.
Я еще недостаточно хорошо знаю людей.
   Он взглянул на меня, словно хотел сказать, что надо жить по  военному
девизу: с трудностями справляемся, не сходя с  места,  с  невозможным  -
через минуту.
   - Что намерены делать теперь?
   -  Осмотреться  получше.  Беседовать  с  людьми,  пока  не  приду   к
определенным выводам. Надо вытрясти из них правду. Ночью  мне  пришло  в
голову, что убийцей может оказаться один из покинувших дом.  Видимо,  он
намерен как ни в чем не бывало вернуться к чтению завещания.
   - Нет. Все, кто последовал за мной после ухода в отставку,  подписали
соглашение. Долю в наследстве имеют лишь оставшиеся в поместье.
   Я  потерял  всякое  уважение  к  старику.  Он  подкупил  их,   связал
договором, чтобы не остаться в одиночестве. Он вовсе не был филантропом,
он был всего лишь жалким эгоистом. Внушительная внешность - лишь  маска,
за ней скрывается некто весьма неприглядный.
   Я не стал бы называть это прозрением, но интуиция не обманывала меня.
Передо мной сидел низкий старикашка,  искусно  прячущий  свою  подлинную
сущность.
   Я взглянул на него повнимательней.  Цвет  лица  сегодня  утром  опять
скверный. Улучшение прошло, старик снова на прямой дорожке в ад.
   Не твое дело судить его, Гаррет, одернул я себя.  Но  потом  напомнил
себе, что именно этим,  восстановлением  справедливости,  я  и  занят  в
данный момент.
   Кто-то постучал в дверь. Я так и  не  успел  решить,  имею  ли  право
осуждать генерала, а он, видимо, собирался оправдываться.
   - Войдите.
   Деллвуд открыл дверь.
   - Мистер Тарп хочет видеть мистера Гаррета.
   Генерал посмотрел на меня. Я пояснил:
   - Это человек, которому я поручил заняться поиском пропавших вещей.
   - Приведи его, Деллвуд. Деллвуд закрыл дверь.
   - Сюда? - удивился я.
   - Вы опасаетесь, что он скажет что-нибудь не предназначенное для моих
ушей?
   - Нет. Я просто не хочу беспокоить вас.
   - Ничего страшного.
   Старый черт хочет развлечься. Не больно ему интересно, что  расскажет
Плоскомордый - просто одному неохота сидеть.
   - Мистер Гаррет, не затруднит ли вас подбросить дров в камин?
   Проклятие, а я-то надеялся, он не заметит, что пламя стало  не  таким
вулканическим. Похоже, единственным занятием Кида было поддержание огня.
   Появился Плоскомордый с вещевым  мешком.  Двигался  он  с  изяществом
пещерного медведя;  в  его  лапище  здоровенный  мешок  казался  дамской
сумочкой. Деллвуд, похоже, немного оробел. На старика мой приятель  тоже
произвел впечатление.
   - Покажите его кухарке, - пошутил он. - Ей не устоять.
   Первая потуга сострить за время моего присутствия в доме.
   - Вы свободны, Деллвуд. Деллвуд вышел. Плоскомордый отер пот со лба.
   - Что за черт, почему ты не откроешь это проклятое окно? А  где  твой
старичок?
   - Ну-ну, повежливей.
   - Ладно.
   - Что у тебя?
   Приезд Плоскомордого меня удивил. Не такие он  получил  деньги,  чтоб
чересчур усердствовать.
   - Похоже, я нашел кое-что из украденного.
   Он  вывалил  содержимое  сумки   на   письменный   стол.   Серебряные
подсвечники. Не вздорожай серебро в последнее время, они не представляли
бы особой ценности.
   - Это ваши вещи, генерал? - спросил я.
   - Проверьте подставки.  Если  вещи  принадлежат  нашей  семье,  внизу
должно быть клеймо в виде морского конька.
   Я посмотрел. В самом деле, морские коньки.
   - Вот и зацепка. Как они к тебе попали, Плоскомордый?
   У Плоскомордого, когда он разговаривает, голос  почему-то  становится
неестественно - для его габаритов - писклявым.
   - Вчера вечером у Морли в ресторане потолковал с парнями,  -  поведал
он. - Они жаловались, что дела плохи. Посидели, поболтали о том  о  сем,
ну знаешь, как это бывает. Потом один из парней  спросил,  назначено  ли
вознаграждение за эти вещи. Морли мне о вознаграждении ничего не сказал.
Ну я так и говорю: "Может да, может нет, а ты что-нибудь знаешь?"
   - Нельзя ли покороче?
   - Оказалось, он знает кое-кого из скупщиков, которых я не  знаю.  Они
иностранцы. Сегодня утром я наведался к одному. И сразу же напал на  эти
подсвечники. Немного поговорили, я ему пригрозил, он в долгу не остался.
Я намекнул, что он вроде бы ни с кем из воротил не связан, а я,  так  уж
случилось, лично знаком с самим Чодо. Не хочешь ли, говорю, уладить  это
дельце?  А  он  вдруг  стал  такой  покладистый.  Короче,  одолжил   мне
подсвечники, но я обещал вернуть их.
   Значит, так он и сделает. Если  же  генерал  попытается  заграбастать
свое добро, Плоскомордый пойдет напролом - он свое слово держит.
   - Ладно, получишь назад. Скупщик может опознать вора?
   - Все вещи куплены оптом, у другого иностранца.  Мой  знакомый  готов
продать его имя.
   - Вы следите, генерал?
   - Я понял так - тот скупщик краденого  купил  подсвечники  у  другого
скупщика. За определенную мзду первый готов выдать второго.
   - Все так.
   - Выбейте из него это имя.
   - Не годится, генерал. Он предлагает  честную  сделку,  и  мы  должны
ответить тем же.
   - Вести переговоры с преступниками, как с порядочными людьми?
   - Вы всю жизнь провели с бандитами с Холма. Но вы же не  брыкались  и
играли по их правилам. Сейчас у нас есть зацепка. Мы  можем  сегодня  же
покончить с делом о воровстве. Плоскомордый, сколько он хочет?
   Я привык просчитывать несколько ходов вперед. Скупщик  краденого  без
связей? Ему понадобятся друзья. Его бы приласкать, приручить  -  в  один
прекрасный день он может оказаться полезным. Если останется  жив.  Никто
не боится скупщиков краденого, но Морли Дотса  и  Чодо  Контагью  боятся
все, Плоскомордый назвал цену, она оказалась невысокой.
   - Выгодная сделка, соглашайтесь, генерал. Подумайте, насколько больше
вы можете потерять, пожадничав из-за нескольких монет?
   - Возьмите у Деллвуда: казной заведует он.
   Генерал изрядно поднадоел мне, и я ухватился за возможность  покинуть
его общество.
   - Я позабочусь об этом, сэр.
   Наверное, Стэнтнор почувствовал мое нетерпение, он промолчал,  но  на
лице его отразилась боль.
   Я никогда раньше не видел такого выражения на лицах стариков, я  мало
имел с ними дела. Но так же выглядят дети, когда понимают, что  взрослым
некогда возиться с ними.
   У меня защемило сердце. Я ведь считал себя славным парнем,  а  сейчас
почувствовал себя виноватым. И откуда только берется это  отвратительное
чувство? Вот почему я завидую Морли: он-то никогда не чувствует вины. Он
делает что хочет или что должен и недоумевает, чего мы волнуемся, почему
порой так нелепо ведем себя?

Глава 23

   - Старик плохо выглядит, - заметил Плоскомордый. - Что с ним?
   - Не знаю. Ты поможешь мне выяснить.
   - Что я должен сделать?
   -  Деллвуд,  генерал  велел  дать  моему  другу  денег  на   покрытие
дополнительных расходов. Сколько тебе,  Плоскомордый?  Я  дал  ему  шанс
окупить поездку. Но он не  ухватился  за  эту  возможность  и  почти  не
завысил цену.
   - Двадцать. - Парень пытался вздуть цену, но я задал ему трепку.
   - Узнай имя, потом найди самого покупателя. Хорошо? Но это еще не все
- раздобудь где-нибудь лекаря и притащи сюда.
   - Лекаря? Вот те раз. Зачем тебе лекарь?
   - Осмотреть генерала. У старика  зуб  на  всех  врачей,  единственный
выход - одурачить его. Этим ты и займешься. Идет?
   - Расходы на тебе.
   - Поторопись.
   - Слушаю и повинуюсь.
   Тарп был слишком прост и не стал бы иронизировать, но  в  голосе  его
мне послышалась насмешливая нотка.
   Деллвуд принес двадцать монет, и Плоскомордый отправился  в  путь.  Я
проводил его до парадного и увидел, как он сел в коляску.  Вероятно,  он
ее позаимствовал у Светерта, нашего общего друга.  Я  остался  недоволен
расточительностью Тарпа. Старик выдал мне неплохой аванс,  однако  я  не
предполагал, что расходов будет так много.
   Деллвуд присоединился ко мне.
   - Могу я спросить - зачем это все, сэр?
   - Спросить можете, но я не отвечу. Часть моего  плана  -  и  все.  Вы
расскажете генералу, что я пригласил доктора?
   Он подумал.
   - Нет, сэр. Это необходимо. Несмотря на вчерашнее улучшение,  генерал
быстро угасает. Сейчас он прикидывается молодцом, но ночь была  тяжелая.
Если удастся одурачить его... Я, как сумею, поддержу вас.
   - Мне понадобится помощь: дел сегодня по горло. - Каких дел? Я и  сам
толком не знал. - Я дам вам указания попозже, но до возвращения Тарпа.
   - Очень хорошо, сэр.
   Мы расстались. Я отправился наверх взглянуть, не  у  меня  ли  Морли.
Пора ему вступить в игру. Дойдя до  верхнего  балкона,  я  заметил  свою
подружку в белом. Я махнул ей рукой - как ни странно, она  ответила  тем
же.
   Морли в комнате не оказалось. Это  в  его  духе  -  исчезнуть  именно
тогда, когда он мне нужен. Болван. Я захватил пальто и вышел.
   Красотка стояла на том же месте. Она не смотрела  на  меня.  Я  решил
попытать счастья еще разок.  Стараясь  не  шуметь,  я  поднялся  наверх,
осторожно спустился. Ха! Все еще здесь.
   Но... Воображение сыграло со мной злую шутку. Это была не  блондинка.
Это была Дженнифер в белом платье, но не в таком, какое носила белокурая
красотка. Когда я подошел, она грустно улыбнулась.
   - В чем дело? - спросил я.
   - Так... - Она вздохнула и оперлась локтями на перила. Я  остановился
неподалеку, но не слишком близко. Внизу герой продолжал свою смертельную
схватку  с  драконом.  Чейн  прошел  мимо,  не  взглянув   на   них.   Я
посочувствовал витязю: мы, герои, неравнодушны к аплодисментам.
   Я ответил Дженнифер ни к чему не обязывающим, но поощряющим  душевные
излияния звуком: "гмм".
   - Я очень безобразна, Гаррет? Я взглянул на нее. Нет, она  отнюдь  не
безобразна.
   -  Не  очень.  -  Не  она  первая.  Я  знавал  нескольких  столь   же
великолепных   женщин,   которые   были   менее    уверены    в    своей
привлекательности, чем любая дурнушка. -Только мертвец  или  совершенный
чурбан может не заметить вашей красоты.
   - Спасибо. - Дженнифер чуть-чуть оттаяла, на губах мелькнула  улыбка.
Она подвинулась поближе ко мне. - Ты добр. - Она помолчала. -  Никто  не
замечает меня, не замечает, что я женщина.
   Как объяснить, что дело не во внешности? Дело в душе. Она  красавица,
а душа у нее, как у паучихи "черная вдова". Никак не объяснишь. Придется
присочинить, иначе не избежать взрыва, она просто возненавидит меня.
   Даже  стоя  совсем  близко  к  Дженнифер,  я  не  ощущал  ничего.  Ее
привлекательность не возбуждала.
   Эге, все ли с тобой в порядке, старик?
   - Ты не замечаешь меня.
   - Очень даже замечаю. - Разве что слепой крот мог не заметить  ее.  -
Но я несвободен. - Такое объяснение всегда сгодится.
   - О! - В этом возгласе прозвучало уныние. Верно -  уныние.  В  унынии
прошла и проходит ее жизнь. Уныние - бездна, способная поглотить все  на
свете. - Как ее зовут?
   - Тинни. Тинни Тейт.
   - Она хорошенькая?
   - Да.
   Моя рыженькая под стать Дженнифер.  Высший  класс.  Но  у  нас  масса
проблем, и одна из них - мы зашли в тупик. Это  называется  "не  могу  -
жить - с тобой - и - не могу - без -  тебя".  Мы  недостаточно  доверяем
друг другу, чтобы рискнуть взвалить на себя какие-либо обязательства.
   Другое дело Майя... Хотя она так часто повторяла, что мы поженимся...
Может, я просто свыкся с этой мыслью... Однако я не  переставал  гадать,
чем она занимается теперь, пытался следить за ней, словом, допускал, что
не все еще кончено между нами.
   - Гаррет! Очнитесь.
   - Я задумался о Тинни. И потом... это место... этот дом.
   - Не извиняйтесь. Я здесь живу. Я знаю. Это печальное место.  Обитель
призраков несбывшихся надежд и мечтаний. Некоторые из нас живут прошлым,
а остальные будущим, которое никогда не наступит. Нас объединяет  только
кухарка, но она живет вообще в другом измерении. -  Девушка  не  столько
разговаривала со мной, сколько думала вслух.  -  Знаешь,  Гаррет,  перед
домом проходит дорога, до нее не больше мили, рукой подать. Она ведет  в
Танфер, в Каренту, в мир. Но я с четырнадцати лет не выходила за ворота.
   - Сколько же тебе сейчас?
   - Двадцать два.
   - Что держит тебя?
   - Только я сама. Я боюсь. Все, чего я хочу, - там, за воротами. Но  я
боюсь выйти и  увидеть,  пощупать  это.  Когда  мне  было  четырнадцать,
кухарка взяла меня в город на летнюю  ярмарку  -  больше  я  никогда  не
выезжала за пределы имения. Мне очень хотелось поехать, но город ужаснул
меня.
   Странно, большинство красивых женщин не испытывают  в  жизни  никаких
затруднений: все и всегда рады прийти им на помощь.
   - Я знаю свое будущее. Оно пугает меня. Я подумал, что  она  имеет  в
виду Уэйна. Я  бы  тоже  волновался,  доведись  мне  стать  целью  столь
тщательно продуманной осады.
   - Я останусь здесь, в своих владениях, и буду постепенно превращаться
в сумасшедшую старуху, пока  дом  не  обвалится  и  не  погребет  нас  с
кухаркой.  У  меня  никогда   не   хватит   смелости   позвать   рабочих
отремонтировать его: я боюсь чужих людей.
   - Это неправда, все будет совсем не так.
   - Так. Мне исполнилась неделя, а судьба моя уже была предрешена. Если
бы мама не умерла... Хотя она вряд ли что-нибудь изменила бы. Она  сама,
насколько я слышала, была странной женщиной.  Отец  -  Повелитель  Огня,
мать - Владычица Бурь, она выросла  в  столь  же  леденящей  обстановке.
Родители обручили ее с моим отцом, до свадьбы они не встречались, однако
папа любил ее. Мамина смерть причинила ему жгучую боль.  Он  никогда  не
упоминает о ней, но хранит в  спальне  мамин  портрет,  лежит  иногда  и
часами смотрит на него.
   Что я мог ответить? Тут не поможешь, не утешишь.
   - Я собираюсь прогуляться. Не хочешь ли  взять  шаль  и  пройтись  со
мной?
   - На улице холодно?
   - Не очень.
   Зима еще пыжилась, тщетно пытаясь спугнуть пробуждавшуюся  от  спячки
природу. Мне приятно было видеть ее бессильные потуги: терпеть  не  могу
зиму.
   - Хорошо, согласна.
   Она оттолкнулась от перил и пошла по лестнице вниз, в свои  покои.  Я
потащился следом. Дженнифер не противилась, пока  мы  не  подошли  к  ее
двери. Тут она занервничала: ей явно не хотелось пускать меня внутрь.
   Ладно, на этот раз я готов оставить ее  убежище  не  оскверненным.  Я
отступил в коридор.
   Раньше  я  сомневался,  не  лишена  ли  Дженнифер  обычного  женского
кокетства,  но  теперь  сомнения  развеялись  как  дым.  Она   вернулась
буквально через минуту. Никогда не встречал девушки, которой на перемену
туалета требовалось меньше  получаса.  Она  управилась  в  один  момент,
надела очень простое, военного покроя зимнее пальто, которое удивительно
шло ей, подчеркивая красоту лица. Я даже вздрогнул:  подумать  только  -
такая прелестница пропадает зазря в этой темнице! Ее  лицо,  прекрасное,
как полотна великих художников, следовало выставить в музее,  чтобы  все
могли любоваться им.
   Мы спустились в холл, прошли мимо ее предков Стэнтноров, взиравших на
нас с мрачным  неодобрением.  Уэйн  тоже  недовольно  зыркнул  на  меня:
наверное, решил, что ему пытаются перебежать дорожку.
   Я ошибся: было не так уж  тепло.  Со  времени  отъезда  Плоскомордого
холодный, пронизывающий  ветер  усилился.  Но  Дженнифер,  казалось,  не
замечала непогоды. Мы сошли с крыльца, и я повел ее по той же  тропинке,
по которой шел прошлой ночью с Чейном, Питерсом и Тайлером.
   - Тебе хотелось бы побывать в городе? Это можно было бы устроить.
   Я  имел  в  виду  поручить  ее  Плоскомордому.  Он  мастерски   умеет
обращаться с женщинами, хотя сам  западает  лишь  на  совсем  маленьких,
росточком не больше пяти футов. - Если  ты  пытаешься  спасти  меня,  не
трудись: слишком поздно.
   Я не ответил -  мое  внимание  было  приковано  к  оставленным  ночью
следам.
   - Сегодня я видела нечто странное. - Дженнифер резко сменила тему.  -
Я видела незнакомого мужчину. Я поднялась наверх, там ты меня  и  нашел,
но его уже не было.
   Должно быть, Морли.
   - Наверняка это кавалер моей блондинки.
   Дженнифер сердито посмотрела на меня - в первый раз, с тех пор как мы
вышли из дому, она подняла глаза.
   - Смеешься надо мной?
   - Не над тобой. Скорей над ситуацией в целом. Я снова  и  снова  вижу
женщину. Никто больше не видит ее. Более того, никто не  допускает,  что
она действительно существует. А теперь тебе тоже являются привидения.
   - Я видела его, Гаррет.
   - Не спорю.
   - Но ты не веришь мне.
   - Не верю и не верю. В моем деле - первое  правило:  допускать  любую
возможность. Второе - помнить, что все тебе лгут.
   Она вроде бы  удовлетворилась  этим  ответом  и  на  некоторое  время
замолчала.
   Мы подошли к месту гибели Тайлера. Его там не было, мертвяка тоже.  Я
пошарил кругом, пытаясь понять, что же случилось. И не  понял.  Надеюсь,
Питерс и прочие домочадцы помогут  разрешить  загад