днями".  Старых  добрых  дней  никогда  не
существовало. Старые добрые дни я переживаю сейчас, и они все время со мной.
   Все говорит о том, что лучших дней ждать в будущем не приходится.

Глава 45

   Говоря Морли, что встречусь с Кефором, я  в  глубине  души  сомневался  в
пользе такого шага. Но я, образцовый служака, свято исполняющий  свой  долг,
потратил целых полчаса, пытаясь  напасть  на  след  этого  ничтожнейшего  из
созданий. Мне сказали, что последний раз Кефора видели в  Веселом  уголке  в
компании неизвестного гомика. Весьма  опрометчивый  поступок  -  возмущенные
боссы могли возжелать отправить его искупаться,  предварительно  привязав  к
спине стофунтовый груз.
   До чего же здорово,  когда  ты  сам  себе  хозяин  и  сам  устанавливаешь
продолжительность своего рабочего дня. Если нет настроения, можно  ни  хрена
не делать, пока голод не вынудит тебя к действию.
   Отправляясь домой, я думал, как прекрасна жизнь.

***

Оказывается, жизнь еще прекраснее, чем вы думаете, потому что, возвращаясь домой, видите на ступенях у двери ослепительную Чэстити Блейн. Чэс настолько великолепна, что все соседи мужского пола наверняка лихорадочно изыскивают предлог посетить меня, лишь бы взглянуть на нее поближе.
   Она страдала в одиночестве. Я перешел на рысь, лавируя в толпе и чувствуя
спиной  волну  осуждения,  изливающуюся   из   бастиона   нравственности   -
меблированного дома миссис  Кардонлос.  Когда  я  притрусил  ближе,  Чэстити
оставалась единственной улыбающейся женщиной во всей округе.
   - Где же Плоскомордый? - выпалил я.
   - Плоскомордый? - Казалось, она искренне удивлена.
   - Вы понимаете, о ком я говорю - Плоскомордый Тарп. Здоровенный увалень с
зубами через один. Ваш телохранитель. Отличный парень. Если дать  ему  время
подумать, он перехитрит даже дубовый пень.
   - Я отпустила его, - ответила она с мрачной улыбкой.
   - Что вас сподобило на такую дурь? - Тот еще стиль беседы с женщиной.
   - Мне больше ни о  чем  не  приходится  беспокоиться.  Похоже,  эпизод  с
бегством пациента, который и не должен был там находиться, так как вообще не
поступал в больницу, отразился только на  мне.  Одним  словом,  Кнопфлерская
Имперская Мемориальная  Филантропическая  Больница  Бледсо  в  моих  услугах
больше не нуждается.
   - Значит, они вас, извиняюсь, вышибли?
   - Не извиняйтесь. Я приобрела весьма полезный жизненный опыт.
   - Хм... - высказывание точно в духе Покойника.
   - Я поняла, что старые циники вроде моего отца правы, утверждая: "Ни одно
доброе дело не остается безнаказанным".
   - Мне по душе подобный образ мыслей. Но каким образом вы очутились здесь?
Нет, я не жалуюсь. Невозможно представить более приятного сюрприза.
   Я был голоден, к тому же мне не нравилась собравшаяся  вокруг  нас  толпа
зрителей. Я начал демонстративно поигрывать ключом.
   - Я пришла, потому что вы,  наверное,  единственный,  кто  понимает,  что
происходит.
   - Боже, до чего мне хочется, чтобы вы были правы.
   Дверь оказалась запертой изнутри. Я издал вопль,  заставивший  вздрогнуть
всех в радиусе двух кварталов, и принялся колотить в дверь. Никакой реакции.
   - Может быть, там никого нет? Мне тоже никто не ответил.
   - Им будет лучше, если они догадаются сдохнуть заранее. А нет - я сам  их
укокошу. Они  хлещут  мое  пиво  и  пожирают  припасы,  а  теперь  обнаглели
настолько, что перестали пускать в мой собственный дом. Я сдеру с них  шкуры
и построю себе прекрасный кожаный прикид.
   - Боже, о ком вы так?
   - Сколько сбежавших пациентов удалось отловить?
   - Очень немного. По-моему, никто особенно и не старался.
   - Пара из них появилась здесь, и я позволил им поселиться у меня.
   Попка-Дурак, вступив в дело, начал вопить с такой силой, что я слышал его
через дверь.
   Нечеловеческим усилием я выдавил из себя улыбку:
   -  Как  вы  справедливо  заметили,  ни  одно  доброе  дело  не   остается
безнаказанным.
   - И они сейчас там?
   - Ведь кто-то запер дверь  изнутри.  Если  мне  придется  сломать  ее,  я
изрублю их в фарш и скормлю крысам.
   - Не кажется ли вам, что вы реагируете неоправданно бурно?
   Естественно, кажется.
   - Нет.
   В результате я получил совершенно неожиданную поддержку.
   - Видно, не только мне пришлось пережить трудный день.
   - Обсудим, когда попадем в дом, зарубим одного, зажарим и съедим.
   - Не надо говорить такие ужасные вещи. Как их, кстати, зовут?
   - Айви и Скользкий.
   - Вы в этом уверены?
   - Во всяком случае, они так себя величают и хотят,  чтобы  так  их  звали
остальные. Впрочем, скоро об этом можно будет говорить  только  в  прошедшем
времени, - закончил я, молотя что есть силы в дверь.
   В окне на противоположной стороне улицы появилась миссис  Кардонлос.  Она
одарила меня знакомым презрительным взглядом. Видимо, не  избежать  мне  еще
одного протеста со стороны Комитета граждан. Как это я осмеливаюсь поднимать
адский шум на ступенях собственного дома?
   Я послал миссис Кардонлос чарующую улыбку:
   - Подождите, леди, когда мне попадется очередной маньяк-убийца.  Я  скажу
ему, что ваша мечта - познакомиться с настоящим мужчиной.
   - Неужели в вашем жилище нет потайного хода?
   - Вы, видимо, произрастали в иной  среде,  мисс.  Если  бы  здесь  имелся
потайной ход, грабители давным-давно воспользовались бы им, обчистив меня до
нитки.
   - Надеюсь, вы не ждете, что я стану извиняться за свое происхождение?
   Осторожнее, Гаррет.
   - Мы не выбираем себе родителей. Не обращайте внимания. У  меня  портится
настроение, когда я не могу попасть в собственный дом.
   С этими словами я вновь принялся обрабатывать дверь.
   Леди, похоже, засомневалась в мудрости своего появления  здесь  и  начала
раздумывать, стоит ли ей вообще связываться с Гарретом.
   Я изо всех сил старался выглядеть спокойным и рассудительным, когда Айви,
не отпуская цепочки, приоткрыл дверь на дюйм и взглянул на меня.
   - Айви, это я пришел домой. Мне захотелось посетить мою кухню. Не мог  бы
ты поскорее впустить меня?
   Я быстро оглядел улицу. Казалось, все, кто  недавно  проявлял  интерес  к
Чэс, внимательно следили за развитием событий. Среди зрителей даже  оказался
какой-то парень с повязкой на глазу и серьгой в ухе. Не знаю, была ли у него
деревянная нога, но зато мне было известно, где этот кровожадный  пират  мог
бы приобрести попугая. И при этом очень дешево.
   Дверь распахнулась. За ней нас приветствовал Скользкий.
   - Доктор Чэс, Гаррет, прошу прощения. Я был в кухне и  считал,  что  Айви
здесь сделает все как надо.
   Айви уже заглядывал в маленькую комнату к Попке-Дураку.
   - Похоже, он опять в ступоре.
   - Еще немного, и я последую вслед за ним.
   - Плохой день? - поинтересовался Скользкий и, не слушая ответа,  двинулся
в кухню.
   - Эти двое бежали вместе с вами? - спросила Чэс.
   - Нет, не вместе. Но они находились в палате.
   - Я знаю Рика Грэма, - она указала на Айви. - Другой мне не знаком.
   - Скользкий твердит, что попал в Бледсо так же, как и я. Его  поместил  в
больницу тот же человек.
   - Грэндж Кливер?
   - Именно.
   - Не исключено. Впрочем, неудивительно, что он мне не знаком. В палате их
было сотни четыре. Кроме того, я больше занималась женским населением.
   Наконец нам удалось прорваться в кухню. Скользкий объявил:
   - Гаррет, припасов осталось совсем мало. Надо отправиться за покупками.
   Бросив на него злобный взгляд, я обнял Чэс за плечи и повлек ее к  задней
двери. Как выяснилось, мне вовсе не хотелось оставаться дома.
   Большим пальцем правой руки я трижды провел по красной стороне деревянной
фишки.
   - Скользкий, мы скрываемся через черный ход. Если парадная дверь еще  раз
окажется запертой изнутри, я вырву чье-то сердце.  Постарайся  сделать  так,
чтобы Айви все понял.
   Знаменитая интуиция Гаррета подсказывала, что во всем был  виноват  Айви.
Человек, когда-то служивший в глубокой разведке, теперь опасался собственной
тени.
   - Запомни, Скользкий. Это мой дом, и в нем действуют правила  и  порядок,
установленные мною.
   - Спокуха, Гаррет. Все  будет  под  контролем.  Если  вы  и  док  куда-то
отправляетесь, желаю вам славно провести время.
   - Надеюсь, все злодеи остались стоять лагерем возле моего дома.

Глава 46

   Мы  с   Чэстити   наслаждались   прекрасным   вечером.   Вечер   был   бы
безукоризненным, если бы не один неприятный момент. Я  заметил  Майю  Стамп.
Когда-то Майя была обо мне более высокого мнения, чем я сам.
   Майя меня не увидела, я  выбросил  мысли  о  ней  из  головы  и  в  итоге
прекрасно провел время. Чэстити была в полном порядке, и я чувствовал себя с
ней  как  рыба  в  воде.  Я  рассказывал  ей   байки   о   Гаррете,   слегка
подредактировав их с учетом аудитории. Она, в свою очередь, поведала  мне  о
Чэс Блейн (о своем семействе она не  очень  распространялась).  Мы  потеряли
счет времени. А время потеряло наш след. Вдруг к нам  подошел  парень  с  не
очень чистым полотенцем, переброшенным  через  руку,  и  извиняющимся  тоном
сообщил, что  заведение  закрывается.  Мы  кивнули,  извинились  и,  оставив
слишком большие чаевые, вышли на улицу. Впрочем, мы ее не увидели - для  нас
обоих мир слился в одну крошечную точку. Мы сами превратились в  собственную
вселенную - как бывает только в далекой юности...
   - Боже, до чего же ты красива, - сказал я ей,  когда  мы  оказались  дома
(это был не мой дом).
   Она и вправду была прекрасна, еще прекраснее, чем я мог себе представить.
   Однако ее скрытые комплексы прорвались наружу, и она запротестовала:
   - Вот и неправда. Нос у меня кривой, один глаз сидит выше другого, а  рот
перекошен. И одна грудь больше второй.
   - Возможно, на ногах у  тебя  слишком  длинные  пальцы.  Но  мне  на  это
плевать. Слышишь, как все воют от зависти? Мне  даже  не  пришлось  идти  за
своим счастьем за тридевять земель.
   - Нам обоим в эти дни пришлось  несладко,  и  мы  слегка  перенапряглись,
правда?
   - Абсолютно точно. Никто и нигде не достигает полного  комфорта.  Поэтому
то, что делает нас свободными от напряжения и отчаяния, является драгоценным
подарком жизни. Разве не так?
   - Это что - комплимент? Так постараемся действовать в его духе.
   По совести говоря, я процитировал одну из сентенций Покойника.  Но  разве
можно разочаровать женщину?

***

Наверное, я начал стареть - проснулся с угрызениями совести, что ничего не сделал для поисков Эмеральд Дженн. Взглянув на спящую Чэс, я припомнил, как высоко отзывался Морли о ее достоинствах. Затем вспомнил, что видел Майю, и на душе стало тоскливо.
   Чэс приоткрыла один глаз. Увидев, что я смотрю на нее, она  улыбнулась  и
потянулась. Простыня соскользнула, и я разинул рот в немом восторге.
   К жизни мы вернулись лишь через час. Если вы спросите, где мы провели это
время, я не отвечу. Просто потому, что ничего не помню.

***

   - Ну и что ты теперь собираешься делать? - поинтересовалась Чэс,  услышав
от меня все подробности дела.
   - В твоем вопросе -  суть  всего.  Здравый  смысл  подсказывает  мне  все
бросить и оправдаться тем, что кто-то пытался мной манипулировать и за это я
получил деньги. Следовательно, мы квиты.
   - Но часть Гаррета ужасно хочет узнать, что же происходит на самом  деле,
а еще одна часть беспокоится о девушке - так ведь?
   Я не стал выступать с признаниями.
   - Уолдо рассказывал мне об одном деле, в котором он тебе помогал.
   Естественно. Он не упустит сыграть свое "Это все моя вина".
   - Уолдо? - Они что, уже на "ты"?
   - Уолдо Тарп.
   - А... Плоскомордый. Иногда я забываю, что у него есть имя.
   - А твой друг Морли рассказал о деле, в котором была замешана девушка  по
имени Майя и что-то такое под названием Сестры Рока.
   - Неужели? - Ее слова меня несказанно удивили.
   - Совершенно  очевидно,  Гаррет,  ты  -  идеалист  и  романтик.  Один  из
последних по-настоящему хороших парней.
   - Эй, остановись! Я уже начал краснеть.  По  правде  говоря,  в  мире  не
найдется второго столь прагматичного человека, чем сынок миссис Гаррет.
   - Ты и сам в это не веришь. Что же, валяй,  отправляйся  на  поиски  Эмми
Дженн. Я ухожу с твоего пути. Тебе нельзя отвлекаться.
   - Здесь мы полностью расходимся во взглядах.
   - Успокойся. Как только покончишь с делом, дай сигнал в дом моего отца. Я
постучу в твою дверь, прежде чем ты успеешь произнести: "Ах,  эта  противная
девчонка Чэстити!" - О Боже... - Неужели все повторяется снова?
   - В чем дело?
   - Не сердись, но я не знаю, кто твой отец.
   - Неужели ты не провел предварительного расследования?
   - Не видел в этом никакой необходимости.
   - Мой отец - Повелитель Огня Фоке Дайрхарт.
   Господи помилуй! Я сумел только пискнуть.
   - Так ты не забудешь меня известить? Снова писк. Никогда не  имел  дел  с
дочерьми  чародеев-аристократов.  Я  чувствую,  что  пока  недостоин   чести
украсить своей шкурой чей-нибудь портфель.
   - Папуля не должен пугать тебя. Дома  он  для  всех  просто  старый  Фред
Блейн.
   Еще  бы.  Всю  жизнь  искал  себе  девчонку,  чей  папаша   -   один   из
могущественнейших магов, мечтающий лишь о том, чтобы я шлепал его по спине и
называл Фредди.
   - Так ты известишь меня?
   - Ты прекрасно знаешь, что да, женщина-дьявол.
   Я потерял способность сопротивляться.
   - Тогда приступай к своей благородной миссии. -  Она  сморщила  носик:  -
Папа не преминет заявить: "А что я тебе говорил?" - когда я расскажу  ему  о
больнице. Просто ненавижу, когда он оказывается  прав,  а  он  прав  всегда,
считая людей злыми, эгоистичными и жесткими созданиями.
   Я подставил щеку для прощального поцелуя и направился домой, размышляя на
ходу, почему один из самых  блестящих  героев  Каренты  находится  здесь,  в
Танфере, а не очищает Кантард от остатков разбитых отрядов противника.

Глава 47

   На сей раз я проскользнул  домой  через  черный  ход.  Скользкий  и  Айви
проводили время на кухне. Один пил, другой занимался стряпней.
   - Привет, Гаррет, - начал Скользкий, - буфет пуст.
   - Не мешало бы и бочоночек подкупить, - заплетающимся языком  пробормотал
Айви.
   - И не надоело вам обоим постоянно долдонить одно и то же? - проворчал я.
   Если им здесь не нравится, никто их не держит.
   Где-то у входной двери Попка-Дурак жаловался, что его,  несчастного,  все
бросили. Интересно, коль скоро кончились все запасы, не захочет ли Скользкий
приготовить рагу из попугаины.
   Еще любопытно, что подумает Покойник, когда проснется и обнаружит себя  в
этом зоопарке.
   - Не пора ли вам подыскать себе более тучное пастбище? - осведомился я.
   - А?
   - Вы пробовали найти работу? Подыскать жилье?  Сдается  мне,  я  выполнил
свой долг перед вами.
   - А?
   - Он абсолютно прав, -  вдруг  заявил  Айви.  Его  язык  заплетался,  но,
несмотря на это, Айви пьяный был значительно  более  красноречив,  чем  Айви
трезвый. - Разве мы вносим свой вклад в общее дело?  Не  исключено,  что  мы
вообще не способны на такое. И это в конце концов его дом.
   Проклятие. Совершенно справедливые слова Айви  почему-то  заставили  меня
почувствовать себя виноватым.
   - Разве я не мыл его проклятую посуду, Айви?  Не  стирал  белье?  Я  даже
протирал жидкостью от насекомых ту гадость, которая содержится в библиотеке.
На ней развелось столько жучков... Поэтому не говори, Айви, что я не  вносил
свой вклад. Послушай, Гаррет, какого черта ты вообще хранишь  эту  мумию?  А
если уж так приспичило, почему выбрал именно это страшилище?
   - Оно - прекрасная тема для  бесед.  Девицы,  например,  утверждают,  что
мумия - душка. Даже это не разбудило Покойника.
   - А что ты сделал, Айви?  -  Скользкий  меня  не  слышал.  -  Сосешь  эту
лошадиную мочу, пока я не начинаю задавать  себе  вопрос,  где  она  в  тебе
помещается. Вы хотите есть?
   - Да.
   - В таком случае вонзите свои клыки в  эти  лепешки.  Соус  сейчас  будет
готов. Он грозно двинулся в сторону  Айви,  но  тот,  не  обращая  внимания,
отправился  навестить  попугая.  Захлопнув  за  ними   дверь,   я   поспешно
подкрепился, размышляя про себя, не сочетались ли ненароком  мои  постояльцы
браком - уж очень все напоминало семейную сцену.  Скользкий  снова  принялся
орать. Его рев разносился по всему дому.
   - Хватит! - в свою очередь, гаркнул я. - Скажите лучше, ко мне кто-нибудь
заходил?
   - Чтоб мне сдохнуть. Вы, Гаррет,  наверное,  самый  популярный  парень  в
городе. Какие-то люди постоянно колотили в дверь.
   - И?..
   - И что? Если не обращать внимания, они, как правило, уходят.
   - Целиком и полностью разделяю этот взгляд. Айви сунул голову в  кухню  и
заявил:
   - Приходила невысокая симпатичная  девушка.  Я  приподнял  бровь,  что  в
данной аудитории было пустой растратой таланта.
   - Ага, - подтвердил Скользкий. - Айви для разнообразия решил ответить  на
стук. Он всегда млеет при виде юбки.
   Айви смущенно потупился.
   - И что же дальше, ребята?
   - Не знаю, - ответил Айви. - Я ничего не понял.
   "Тоже мне новость", - подумал я.
   - Она несла какую-то бессмыслицу. Что-то о вашей помощи, о поисках книги.
Спрашивала, не нашли ли вы ее.
   - Линда Ли?
   - Что?
   - Она не называла своего имени? Линда Ли.
   Айви в ответ пожал плечами.
   Вот уж воистину, Гаррет, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Я
проглотил последний кусок, залил его глотком  жидкого  чая  и  направился  к
маленькой комнате  рядом  с  входом.  Попка-Дурак  почему-то  был  не  столь
невыносим, как обычно.
   Все в мире относительно.
   Я выглянул в дверной глазок.
   Все в порядке. Передо  мной  лежала  Макунадо-стрит,  на  которой  кипела
квазиразумная жизнь. Изучать эту жизнь через  маленькую  дырочку  -  занятие
совершенно бесполезное.
   Я открыл дверь и вышел на лестницу.
   И сразу почувствовал, что за мной  наблюдают,  хотя  никого  не  заметил.
Усевшись на верхней ступеньке, я принялся изучать  жизнь.  Мне  всегда  было
непонятно, почему такое количество людей мчит куда-то с такой  скоростью.  Я
кивал знакомым - в основном соседям. Некоторые  отвечали  поклоном,  а  иные
задрав нос пробегали мимо,  желая  в  глубине  души,  чтобы  я  испарился  и
смешался с голубыми облаками. Старый мистер Стакл,  снимавший  меблированную
комнату у миссис Кардонлос, был одним из моих друзей.
   - Как дела, сынок?
   - Когда как, папаша. Иногда ничего, иногда скверно.  Но  так  или  иначе,
каждый день - Божье благословение, - Слыхивал. А Грет из-за тебя дергается.
   - Снова? Или все еще?
   Он ухмыльнулся, обнажив оба своих зуба.
   Грет Кардонлос всегда была на стороне тех, кого один мой вид  выводил  из
себя. А что было бы, подумал я, если  бы  она  в  свое  время  получила  имя
Бриттани или Мисти. Может быть, тогда она состарилась бы, не превратившись в
сварливую ведьму?
   Скорее всего нет.
   Пока  я  смотрел  вслед  удаляющемуся  Стаклу,  рядом  со  мной  возникла
соседская девчушка и радостно сообщила:
   - А за твоим домом следили!
   Бекки  Фриерка  жила  иллюзиями  о  том,  что  участвует  во  всех   моих
приключениях. Вообще-то я не против, чтобы рядом со  мной  находилась  особа
женского пола, однако желательно, чтобы ей было несколько больше восьми лет.
   - Неужели?
   Никогда не знаешь, откуда  можешь  получить  полезную  информацию.  Кроме
того, мое внимание было Бекки приятно.
   Я плохо помню отца. Но мама часто  повторяла  его,  как  она  утверждала,
слова: "Каждый день надо совершить хоть один приятный людям поступок".
   Не исключено, что она сама это придумала. Так или иначе, мысль неплохая.
   - Спасибо, Бекки. Это очень полезные сведения. Теперь топай  домой.  -  Я
протянул ей пару медяков. - А ты пригласил ту леди на ужин?
   - Что?
   - Вчера вечером.
   - А?
   - Мне не нужны твои деньги, я хочу, чтобы ты вывел меня в свет.
   Интересно, наступит ли этому когда-нибудь конец?
   - Откуда тебе известно, чем я занимался вчера вечером?
   - Я увидела, как ты выскользн