тставать. Внезапно в моем сознании стали  одно  за
другим возникать события последних дней: его высокомудрие перекачивал их
напрямую в мозг епископа.
   Он не упустил ни малейшей подробности. Выдоил меня до дна, обрушил на
старого доброго  епископа  все  мои  чувства,  все  мои  мучения.  Пытка
продолжалась не больше часа. Я страдал не слишком сильно, поскольку  уже
через все это проходил, а вот  на  старика  было  жалко  смотреть.  Зато
Карнифан почувствовал на собственной шкуре, каково смертному в  компании
богов. Нет, нельзя так  жестоко  обходиться  с  человеком,  пусть  он  и
законченный атеист.
   Морли,  поглаживая  подбородок,  задумчиво  наблюдал  за  страданиями
Карнифана. Его Покойник пощадил.
   - Все. Не спеши, Гаррет. Пусть епископ придет в себя.
   Ждать пришлось недолго. Взгляд Карнифана стал осмысленным.
   - Это правда? - спросил епископ.
   -  Неужели  я,  по-вашему,  способен  придумать  такую  чушь?  Правда
чистейшей воды.
   - Я не могу вернуться вот так...
   - Состряпайте какую-нибудь историю. - Он не понял. -  Посудите  сами,
кто вам поверит?
   Наконец до него дошло, и он усмехнулся.
   - Вы правы. Никто не захочет поверить.
   - Что вам было нужно?
   - Вовсе не то, что я получил. Я был уверен, что всему виной  какой-то
катаклизм, и предполагал, что мы сумеем тем или  иным  образом  обратить
случившееся на пользу церкви.  Но  вы  убедили  меня  в  том,  что  боги
действительно существуют. Все, даже те, о которых я никогда  не  слышал.
Кроме того, мне стало ясно, что иметь богов - гораздо хуже, чем не иметь
их вовсе.
   Я мысленно согласился с ним.
   - Но вера в то,  что  они  существуют,  приносит  утешение  множеству
людей.
   - А меня не утешает,  а  тревожит.  Сегодня  воистину  тяжелый  день,
мистер Гаррет. - Глаза епископа сверкнули. -  Насколько  я  понимаю,  до
конца еще далеко? Остались  некие  оборванные  нити,  следы,  ведущие  в
никуда... Так?
   Я потер лоб. Сколь прекрасной была моя  жизнь,  когда  я  беспокоился
лишь о том, чтобы не доставить неприятностей танферским  паханам!  Перед
моим мысленным взором возникли холмы Бохдан Жибак. Десять тысяч теней на
склонах холмов, и каждой из  них  теперь  известно,  кто  такой  Гаррет.
Терпеть не могу привлекать внимание публики с Холма. Что уж  говорить  о
богах. Сами понимаете, насколько это опаснее.
   А внимание я привлек, иначе этот паршивый епископ не пожаловал бы  ко
мне в дом. Святой Шаромыга, представитель Комитета... Небось,  такой  же
святой, как брат  Карнифан.  А  вдруг  священникам  и  жрецам  всех  без
исключения культов, обретающихся на улице Богов в  Квартале  Грез,  были
видения со мной в главной роли? Что тогда?
   И что, если они все заявятся ко мне за словами мудрости, как будто  я
не сыщик, а пророк?
   - Черт! Какая перспектива! воскликнул я,  размышляя  вслух.  -  Я  бы
мог...
   Морли с Карнифаном недоуменно воззрились на меня. А Покойник хмыкнул.
   - Жаль, что у тебя неподходящий склад ума. Было бы забавно  разыграть
пророка - особенно если  бы  нам  удалось  какое-то  время  поддерживать
контакт с богами.
   - Меня все больше привлекает предложение Вейдера. -  Я  повернулся  к
епископу. - Брат. То есть отец. То есть епископ. Короче говоря, не  хочу
показаться грубияном, но  я  очень  устал,  а  ваше  общество  несколько
утомительно.
   - Наверно, стоило бы привлечь мистера Плеймета, - гнул свое Покойник.
- Ведь он собирался принять сан. - Мой партнер такой же  циник,  как  я.
По-видимому, даже тот факт, что боги и впрямь существуют,  не  поколебал
его скептицизма.
   - Если мы закончили, я готов пожелать  вам  счастливого  пути.  Чтобы
скрасить впечатление от своих слов, я заговорщицки подмигнул епископу. -
И, пожалуйста, передайте всем в  Квартале  Грез,  что  ко  мне  соваться
бессмысленно. Я вышел из игры.
   - От Нога не скрыться. Я подскочил на целый ярд и лишь  потом  уловил
злорадство Покойника.

Глава 60

   Карнифан удалился вместе со свитой. Казалось,  по  Макунадо  шествует
небольшая армия. Посмотрев в глазок, я увидел  рыжеволосую,  наблюдавшую
за священниками.
   - Эй, старый хрыч, объясни-ка, что происходит?
   - Епископ, как, вполне возможно, и многие другие  служители  культов,
ошибочно предположил, что тебе отведена главная роль в текущих событиях,
куда более предпочтительная, нежели на самом деле. Поставив себя на  его
место,  ты  поймешь,  почему  церковники  столь  склонны   к   поспешным
допущениям.
   - Думаешь, ты что-нибудь объяснил?
   - Ты оказался  в  невыгодном  положении.  Мы  имеем  дело  с  людьми,
привыкшими принимать существование богов  за  выдумку,  которая  отлично
служит их целям. Но твоя встреча с богами доказала, что те существуют  в
действительности. Кроме того, боги проявили себя узкомыслящими, довольно
жалкими существами, не слишком отличающимися  от  смертных.  И  все  это
благодаря тебе.
   - Слава меня не пугает.
   - Могут возникнуть осложнения.
   - Не забывай, я - известный циник. Могу нести что  заблагорассудится,
но доказательств у меня нет. Если даже я  заставлю  вступиться  за  себя
какого-нибудь бога  вроде  Ано,  большинство  мне  не  поверит.  Знаешь,
великое чудо  религии  состоит  в  том,  что  прагматики  с  готовностью
принимают самые нелепые посылки и самые невероятные выводы.
   - Дело не в верующих, а в  тех,  кто  наживается  за  их  счет.  Ведь
благосостояние священников и жрецов напрямую зависит от тех, кто верит в
богов. - Что за чертовщина тут творится, Гаррет? - справился Морли.
   Мы пропустили его вопрос мимо ушей.
   - Чего-чего? - переспросил я, в очередной  раз  демонстрируя  остроту
ума.
   - Проблема заключается не в человеке с улицы. У него  хватает  других
забот. Где раздобыть побольше  денег,  как  избежать  уличных  стычек...
Священники и жрецы, решившие, что  мы  покушаемся  на  их  кусок  хлеба,
представляют  угрозу  до  тех  пор,  пока  не  поймут,   что   они   нам
безразличны...
   - Говори за себя. - Я бы с удовольствием намял бока всей этой  шатии.
Бандиты под личиной святош. - Между прочим, Адет вернулась.
   - Знаю. Кстати сказать, мы еще не изобрели то приспособление, которое
нам наверняка понадобится.
   - Чего? - Похоже, у меня появилось любимое присловье.
   - Я разумею ловушку для богов.  -  Ха-ха.  Что  ты  вытянул  из  Кэт,
признавайся.
   - Эта девушка не так проста, - глубокомысленно изрек Покойник.  Морли
направился к двери.
   -Пойду, пожалуй. Все равно я тут не нужен.
   - Ошибаетесь, мистер Дотс. Наберитесь, пожалуйста, терпения.
   Нам с Гарретом необходимо обсудить неотложные дела.
   Загадочная фраза, верно? Морли с видом мученика вновь  прислонился  к
шкафу.
   - Если хочешь, закрывай свою лавочку и иди ко мне в домоправители.  Я
тебе все расскажу - после того как мы разберемся в оборванных нитях.
   Морли пристально поглядел на  меня.  В  уголках  его  рта  зародилась
лукавая усмешка.
   - У тебя всегда полным-полно  оборванных  нитей,  Гаррет.  А  знаешь,
почему? Потому что ты не приспособлен к жизни. Корчишь из себя циника, а
стоит тебе встать перед выбором, как выясняется, что ты искренне  веришь
в торжество доброты - несмотря на то, что каждый день возишься в грязи и
давным-давно  вымазался  с  головы  до  ног.  -  Любому  человеку  нужен
нравственный идеал, Морли. Иначе как убедить себя, что ты хороший? Грязь
потому и грязь, что ее так называют.
   - Следовательно, те, кто в  ней  бултыхается,  не  несут  ни  за  что
ответственности. Им незачем  думать,  их  дело  -  действовать.  Великие
небеса, до чего дошло  -  бандит  с  большой  дороги  защищает  закон  и
порядок!
   - Чего ты взъелся?
   - Да потому, что ты вечно все усложняешь.
   - Дурное наследство. Моя матушка могла часами костерить кого  угодно,
однако всегда находила в людях что-нибудь хорошее. Она  могла  придумать
оправдание даже для отпетого мерзавца.
   - Спор, который вы завели, длится не один десяток лет. Но у  нас  нет
времени  на  подобные   развлечения.   Мистер   Дотс,   не   хотите   ли
присоединиться к мистеру Тарпу и мисс Торнаде...
   На этом месте я перестал слышать Покойника,  уловил  только,  что  он
упомянул о Слави Дуралейнике. Ну почему  он  не  может  забыть  о  Слави
Дуралейнике, о Кантарде и обо всем  прочем?  Почему  не  может  заняться
делом? Думаю, через пару недель все закончится. Тогда мы разбежимся:  он
углубится в свои размышления, я примусь дегустировать новые сорта  пива,
а Дин перестанет сновать к двери и обратно  и  займется  своими  прямыми
обязанностями.
   Интересно, мелькнула у меня шальная мысль,  сколько  стоит  сотворить
заклинание, которое не позволяет отыскать дом по указанному адресу?
   - От Нога не скрыться, - напомнил мне Покойник.
   - Знаю. Морли, забирай свою долю и выматывайся.  Иди  к  своим  новым
дружкам, подавай им коктейли с морковным соком и  биточки  из  свеклы  и
заколачивай бабки.
   Дотс, естественно, не  мог  не  воспользоваться  случаем  и  довольно
пространно  объяснил,  насколько  лучше  я  стану  себя  чувствовать   и
насколько приятнее будет со мной общаться, если я позволю ему  составить
для меня особую диету, целиком и полностью отвечающую потребностям моего
организма.
   - Извини, но мне  нравится  быть  старым  брюзгой  Гарретом,  который
поглощает отбивные с кровью, а кроличью еду  оставляет  кроликам,  чтобы
они были вкуснее и питательнее в зажаренном виде. - Насчет брюзги -  это
ты правильно сказал, Гаррет. Большей частью ты поглощаешь овощи в жидком
состоянии. К несчастью, в  пиве  практически  не  содержится  элементов,
которые необходимы...
   - Зато у тебя этих элементов полным-полно. Вон, из ушей торчат.
   Морли кисло улыбнулся и приложил два пальца к виску, как  бы  отдавая
честь.
   - Старый хрен. - Он повернулся к Покойнику. - Тебе еще что-нибудь  от
меня нужно?
   Выяснилось, что Покойнику надо о многом с ним потолковать, правда,  к
делам насущным это никак не относится. Я бы, пожалуй, не  стал  слушать,
если бы разговор не касался отчасти моего будущего.

Глава 61

   Морли ушел. Поразмыслив, я спросил у Покойника:
   - По-твоему, все настолько плохо?
   - Неприятности только начинаются, а люди гибнут каждый день. И  Слави
Дуралейник как-то в этом замешан. Быть может, сам того не подозревая.
   - Ты по-прежнему убежден, что он в городе?
   - Он либо в Танфере, либо где-то поблизости. У меня нет  ни  малейших
сомнений. На прошлой неделе ты подобрался к нему почти вплотную.
   - Чего?
   Покойник прочел мои мысли и понял, что я имел в виду.
   - Слави Дуралейник уверен в собственных силах. Это подтверждают  все,
кто с ним встречался.  К  тому  же,  по  сообщениям  свидетелей,  он  не
скрывает своего презрения к карентийским властям. Он знает лишь  тех,  с
кем  сталкивался  в  Кантарде.  А  там  его  научили  уважать  серьезных
противников, к  каковым  наших  местных  правителей  и  чародеев  он  не
относит. Короче, Слави Дуралейник полагает, что в Танфере ему  ничто  не
грозит.
   - У  меня  такое  чувство,  что  нашего  приятеля  поджидает  парочка
неприятных сюрпризов. - Далеко не все наши правители получили свои посты
по наследству; вдобавок некоторые из них еще не  слишком  оторвались  от
действительности  (хотя  большинство,  конечно,  только  и  знает,   что
любоваться своим отражением в зеркале).
   - Вот именно. В таком случае полагаться следует лишь на Шустера и ему
подобных. Лишь они способны предотвратить катастрофу.
   - Ты думаешь, Слави Дуралейник попытается захватить власть?
   - Все возможно. Как я  уже  сказал,  он  не  страдает  от  недостатка
уверенности. К тому же он  знает,  что  его  когда-то  считали  народным
героем. Может статься, он полагает, что простые  карентийцы  примут  его
как спасителя.
   В Кантарде во время войны так и  случилось.  Аборигены,  уставшие  от
бесконечных  склок   между   двумя   насквозь   прогнившими   империями,
провозгласили Слави своим королем.
   Черт возьми, он был моим  кумиром,  ибо  не  церемонился  с  властями
предержащими и не терпел некомпетентности и  взяточничества.  Без  Слави
нам бы не удалось одержать победу в Кантарде. Этого не  сможет  отрицать
никто, ни сам король, ни простой солдат (хотя роль Дуралейника каждый из
них объяснил бы по-разному). Среди власть имущих друзей у него не  было.
А догадайтесь, кто платит тем  парням,  которые  пишут  историю  великой
войны?
   - Честно говоря, не хочется верить в то, что он такой хладнокровный и
беспринципный сукин сын.
   -  Он  ненавидит   карентийскую   аристократию   ничуть   не   меньше
Венагетской.
   С того самого момента, как перешел на нашу сторону, Слави  Дуралейник
вполне сознательно  и  систематически  унижал,  оскорблял  и  третировал
Венагетских генералов, чародеев и правителей,  которые  некогда  нанесли
ему кровную обиду.
   - Может, он не разобрался в карентийском  характере?  Хотя  вряд  ли,
раньше он ошибок не допускал...
   -  Ты  прав.  Он  не  понял,  что  карентийцы  привязаны   к   своему
королевскому роду и своим аристократам, несмотря на то, что регулярно их
приканчивают.
   Вообще-то аристократы сами приканчивают друг  друга.  В  эти  дни  на
улицах полным-полно пламенных революционеров, но даже отъявленнейшие  из
них, насколько мне известно,  не  смеют  покушаться  на  государственный
строй, то бишь на монархию.
   Точнее, кое-кто покушался. Но то были не люди. И угадайте-ка, кстати,
кого поносили больше всего?
   - Скоро вернутся мисс Торнада и мистер Тарп, но время еще есть,  и  я
могу рассказать тебе о последних подвигах Слави Дуралейника.
   - Сказать по правде, меня гораздо больше интересуют подвиги  знакомых
тебе божеств. Вполне возможно, эти боги, вкупе с богинями, уберегут  нас
от надвигающихся неприятностей.
   Покойник неохотно признал, что в моих словах есть доля истины.  -  Ты
следишь за Адет?
   - Я ощущаю ее присутствие.
   - Если я выйду, ты сможешь что-нибудь с ней сделать?
   Он не ответил. А когда я уже собрался его пихнуть, произнес:
   - На то и храбрость, чтобы ее испытывать.

Глава 62

   Я посмотрел в глазок. Адет доблестно несла  вахту.  Мое  и  без  того
невысокое мнение о богах усугубилось. Эта богиня  даже  не  подозревала,
что за ней наблюдает смертный.
   Может, она попросту не верила, что такое возможно? Тот, кто  верит  в
свое всемогущество, зачастую оказывается слеп к очевидному.
   - Что вы делаете?
   Я подскочил от неожиданности.
   - Не смей ко мне подкрадываться! Дин нахмурился. Он стал  значительно
менее робок с тех пор, как убедился, что может  выдать  своих  племянниц
замуж без моего участия - будь  то  в  качестве  жертвы  или  помощника.
Вдобавок он ничуть не сомневался в прочности  своего  положения  в  этом
доме.
   - Кстати, я тут подумал, а не начать ли мне  готовить  самому,  чтобы
уходить из дома и возвращаться, когда мне вздумается.
   - Прошу прощения?
   - Я размышлял, и мне пришло в голову вот что: как быть, если Покойник
решит вздремнуть, а на тебя в очередной раз найдет и ты запрешь дверь на
все замки и запоры? Представь. Я возвращаюсь, еле  переставляя  ноги,  и
предвкушаю, как завалюсь в постель. Но он дрыхнет, ты  ушел  к  себе,  а
нашу дверь  не  вышибет  даже  тролль.  Значит,  хозяину  дома  придется
провести ночь на крыльце. По-моему, проще готовить самому  во  избежание
подобных  неудобств.  Пока  Дин  пыжился,  подыскивая  ответ,  я   снова
посмотрел в глазок. Рыжеволосая стояла на  том  же  месте.  Попки-Дурака
видно  не  было.  Я  скрестил  пальцы.  Надо  же,  сразу   два   хороших
предзнаменования. Может, удача наконец повернулась ко мне лицом? - Выйди
через заднюю дверь. Попробуй незаметно к ней подобраться. Я  послежу  за
улицей.
   - Лады. - Поскольку мне предстояло покинуть дом через задний ход, без
Дина было не обойтись, поэтому он тоже  услышал  реплику  Покойника.  Мы
пользуемся задним ходом лишь в  крайних  обстоятельствах,  чтобы  всякая
шваль не заподозрила, что в моем доме  две  двери.  Напоследок  я  вновь
приник к глазку. - Ох! Идут твои разведчики.
   По улице шагали Торнада с Тарпом,  между  ними  приплясывал  какой-то
полукровка, ухмылявшийся так,  словно  ему  только  что  подарили  сотню
марок. Острые коленки, не менее Острые локти, коричневые кожаные шорты и
ядовито-зеленая рубашка. Я никогда его раньше не видел.
   Интересно, куда подевался приятель Морли по прозвищу Агонистес.
   - С живыми покоя не дождешься. - Можно  подумать,  это  неон  посылал
Плоскомордого  с  каким-то  таинственным  поручением.  -  -Дин,  выпусти
Гаррета из дома. Гаррет, постарайся застать е„  врасплох  и  приведи  ко
мне.
   - А если она не захочет?
   - Используй свое обаяние. Улыбнись, прояви  настойчивость.  Вообще-то
мне это тоже пришло в голову, однако... Покойник почему-то  был  уверен,
что стоит Гаррету улыбнуться и приподнять бровь, Как высокородные дамы и
богини сомлеют от восторга. По крайней мере  притворялся,  будто  уверен
(может, полагал,  что  тем  самым  вынуждает  меня  соответствовать  его
ожиданиям).
   Я услышал, как он мысленно хмыкнул, и поторопил Дина:  дескать,  тебе
еще открывать дверь Тарпу. Ничего, Тарп подождет. Если бы в мой дом было
так легко проникнуть, у нас бы  дневали  и  ночевали  уличные  торговцы.
Прежде чем Торнада и Плоскомордый  попадут  внутрь,  Дин  оглядит  их  в
глазок с ног до головы. И наслушается нелестных замечании в  свой  адрес
от Торнады, которая не умеет щадить чьих-либо чувств.  Я  усмехнулся  и,
выскользнув в  переулок,  даже  поздоровался  с  двумя  бездельничающими
крысюками. Они ответили на приветствие и настороженно  огляделись  -  не
потому что знали  меня,  а  просто  по  привычке,  которую  приобрели  в
последнее время все жители Танфера. Как говорится, жизнь заставляла быть
осторожными.
   Я метнулся к Уизардс-Рич, свернул на Макунадо и бросил взгляд на свои
дом. Рыжеволосой видно не было. Я пересек Макунадо и нашел себе укромный
уголок вдали от толпы. Несмотря на ранний час, уже  начинало  припекать.
День обещал быть жарким.
   На улице рассуждали о диковинной вчерашней грозе, о странных фигурах,
которые шныряли по городу. В некоторых местах, судя по  разговорам,  еще
лежал  снег.  Нашлись  такие,  кто  утверждал,  что   это   -   признаки
приближающегося конца света. Другие уверяли, что  боги  решили  покарать
Танфер  за  грехи  жителей.  Разумеется,  служители  различных  культов,
пользуясь случаем, вербовали новых сторонников. Обычная история. Сколько
их, любителей ловить рыбку в мутной воде?
   Переведя дух, я привстал на цыпочки и попытался разглядеть Адет.  Она
словно провалилась сквозь землю.
   Откуда ни возьмись появился Попка-Дурак. Он плюхнулся мне на плечо, и
я едва устоял на ногах. Проходившие мимо  люди  шарахнулись  в  сторону.
Попугай напугал их еще сильнее, грозно спросив:
   - Чего встал?
   - Я ее не вижу.
   - Она стоит, где стояла. Давай двигай. Мне нужно  отвлечься  на  мисс
Торнаду.
   Высокий и худой тип, похожий на карманника, уставился на попугая.
   - Эй, приятель, сколько хошь за птичку?
   - О! Пойдем  со  мной,  дружок,  поторгуемся.  -  Я  наконец  заметил
мелькнувшую в толпе прядь рыжих волос. - Сколько дашь?  -  Меня  устроит
любая сумма больше нуля. А Морли что-нибудь совру. Бедный мистер Большая
Шишка! Настоящий герой. Влетает в горящие дома, пробуждая своими воплями
спящих  младенцев.  Пожалуй,  я   слегка   поторопился.   Худой   что-то
заподозрил.
   - А, ты из тех парней, которые продают говорящих птичек.
   Чревовещатели, язви их в душу.
   - Он тебя расколол, Гаррет. Ваук!  -  Вы  когда-нибудь  слышали,  как
смеется попугай?
   - Я куплю себе пива, чтобы он понял, что говоришь у  нас  только  ты.
Правда, с тебя станется замолчать в самый неподходящий момент.
   Вновь мелькнула рыжая прядь. Адет стояла на том же месте,  просто  ее
заслоняли спины прохожих.
   - Слушай, шеф, научи, будь другом. Как ты раскрываешь ему