нора была
как бы внутри меня, значит, она знала, зачем я явился в их дом. В  любой
момент она могла шепнуть мне правду о Дженни и спасти...  Нет,  не  хочу
даже думать.
   - Это для меня чересчур сложно.
   "Смотри".
   Громадный Покойник вдруг исчез, а на его месте очутился  парнишка  по
имени Денни Тейт и заговорил о вещах, которых мой дохлый приятель  знать
никак не мог. Это я понимаю - веское  доказательство.  Денни  Тейт  умер
больше года назад. Покойник правильно выбрал. Это  не  фокус,  не  обман
зрения. Денни - один из немногих дорогих мне людей.  Он  умер  рано,  но
смерть его не была насильственной. Этот  дурачок  свалился  с  лошади  и
сломал шею.
   - Хватит, Мешок с костями, хватит. Верю.
   Денни Тейт исчез. Покойник вновь занял свое  место.  Он,  между  нами
говоря, страшен как смертный грех, но сегодня я  не  стану  расстраивать
его.
   Настроение не улучшалось. Я готов был попросить его вызвать Элеонору.
Представляю, какой поднялся бы шум.
   "Переключись на что-нибудь другое", - посоветовал Покойник.
   - Легко сказать - нелегко сделать.
   Черт возьми, ничего не получилось. Даже пиво не  действовало,  голова
оставалась на редкость ясной.
   "Тебе нужно отвлечься".
   - Верно. Так сотвори чудо, никчемный Мешок с костями.
   Кто-то постучал в дверь.
   Покойник - он действительно мертвый, телом уж точно, если  не  душой.
Но мамой клянусь, он улыбнулся.
   - Откройте сами, мистер Гаррет! - крикнул Дин. - У меня руки заняты.
   Я чертыхнулся, доплелся до двери  и  рывком  распахнул  ее,  даже  не
посмотрев в глазок.
   - Майя?!
   - Привет, Гаррет. Она стояла на пороге, ясноглазая и веселая, точно и
не уходила никуда, просто выбежала купить что-то в  лавчонке  за  углом.
Точно вернулась к себе домой. Да так оно и было.
   На противоположной стороне улицы я заметил вездесущего мистера Дотса.
Он лукаво подмигнул мне. Вот проныра. Он послал  Дожанго  вперед,  чтобы
устроить мне этот сюрприз.  Подозреваю,  что  он  все  время  знал,  где
скрывалась Майя. И не он один.
   - Добро пожаловать, мисс Майя, - приветствовал  мою  любимую  Дин.  -
Обед будет готов через минуту.
   Он всегда чувствовал, кто пришел, не выходя из кухни.
   Что ж, славный сюрприз. Майя взяла меня за руку и повела в комнату. Я
недолго злился на своих дружков: не до того стало, Майя была рядом.
   Я отвлекся. 81


1





ПРИКЛЮЧЕНИЯ ГАРРЕТА
"ХОЛОДНЫЕ МЕДНЫЕ СЛЕЗЫ"

Глен КУК
Перевод с английского Е. Поляковой



ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.org.ru


Глава 1

    Может,  пора  была  такая.  Я  не  находил  себе  места.  Мое   тело
окончательно  обленилось,   а   нервы   пронзительно   визжали,   требуя
какого-нибудь  занятия.  Кошмарное  сочетание.  Это  означало,  что  мне
недолго оставалось предаваться блаженному безделью.
   Я - Гаррет. Мне за тридцать, рост - шесть  футов  два  дюйма,  вес  -
двести фунтов,  рыжий,  бывший  моряк,  словом,  парень  хоть  куда.  За
определенную цену я разыщу пропажу или отобью излишний интерес  к  вашей
персоне у любознательных типов. Я  не  гений.  И  результатов  добиваюсь
исключительно  благодаря  своему  упрямству.  Я  слишком  упрям,   чтобы
сдаться. Мой любимый вид спорта - охота за юбками, любимое  блюдо  пиво.
Упорным трудом я заработал собственный дом на Макунадострит, на  полпути
между Холмом и портовым районом Танфера. Посетительница появилась  днем,
когда  мы  с  моим  другом  Плейметом  беседовали  о  религии,  поглощая
низкоалкогольный ленч.
   Высокая блондинка, кожа - чистый  атлас  нежнейшего  оттенка!  Слабый
непривычный аромат и улыбка, говорившая,  что  ее  обладательница  видит
всех насквозь и Гаррет для  нее  -  лишь  большой  кусок  хрусталя.  Она
казалась напуганной, но не сильно.
   - Похоже, я влюбился, - сообщил я Плеймету, когда старик  Дин  провел
ее в закуток, торжественно именуемый моим кабинетом.
   - Третий раз за эту неделю. - Плеймет залпом осушил кружку. -  Только
не говори Тинни. - Он начал вставать. Он вставал, и вставал, и  вставал.
Девять футов росту - не шутка. - Он исполнил сложный  танец  с  Дином  и
блондинкой, пытаясь выбраться в коридор.
   - Пока.
   Мы неплохо провели время,  хихикая  над  скандалом,  разразившимся  в
религиозных кругах.  Когда-то  Плеймет  провернул  одну  аферу,  которая
разворошила это осиное гнездо, а я ухитрился прижать  его  должников,  и
наличные спасли ему жизнь и конюшни, которыми он владел.
   Я посмотрел на блондинку. Она - на меня. Мне понравилось  то,  что  я
увидел.  Она  испытала  смешанное  чувство.  Лошади  от  меня  пока   не
шарахаются, но за полтора десятка  лет  меня  столько  раз  дубасили  по
физиономии, что это придало ей несколько своеобразный вид.
   Дамочка продолжала улыбаться таинственной улыбкой, которая  заставила
меня оглянуться и посмотреть, что за соперник дышит мне в спину.
   Дин уклонился от моего взгляда и быстро слинял, делая  вид,  что  ему
необходимо убедиться, не забыл  ли  Плеймет  закрыть  за  собой  входную
дверь. Дину полагалось никого сюда не впускать.  Эта  блондинка,  должно
быть, околдовала его, если смогла заставить забыть свои обязанности.
   - Я - Гаррет. Садитесь.
   В ней было нечто большее, чем красота,  чем  стиль,  -  некая  особая
аура. Она принадлежала к тому типу женщин,  которые  евнухов  заставляют
рыдать, а священников - проклинать свои обеты.
   Она расположилась в кресле Плеймета,  но  имени  своего  не  назвала.
Потрясение  начало  проходить.  За  роскошной  оболочкой   я   разглядел
леденящий душу холод. Интересно, есть ли под ней хоть что-нибудь?
   - Чай? Бренди? Мисс?.. Если мы улестим Дина, он может раздобыть  даже
глоток Танферского Золотого.
   - Вы меня не помните?
   - Нет. А должен?
   Мужчина, который способен ее позабыть, наверное, уже покойник. Но это
замечание я оставил при себе. При  взгляде  на  нее  меня  снова  прошиб
озноб.
   - Это было довольно давно, Гаррет. Последний раз мы  виделись,  когда
мне было девять, а вас собирались призвать во флот.
   Мой  внутренний  колокольчик  не  звякнул,  я  не  держу   в   памяти
девятилетних красоток, а кроме того, те  годы  я  не  любил  вспоминать;
напротив, я всячески пытался  забыть  пятилетний  ад  службы  в  морской
пехоте.
   - Мы жили по соседству, на третьем этаже. Я была без памяти  влюблена
в вас, а вы меня едва замечали. Впрочем, я, наверное, умерла бы, если бы
вы повели себя иначе.
   - Сожалею.
   Она пожала плечами.
   - Меня зовут Джилл Крайт. Она и выглядела, как Джилл  ,  безупречное  создание   с   янтарными
глазами, которым, правда,  полагается  полыхать  жаром,  а  не  обдавать
ледяным дыханием арктической пустыни. Но она не имела никакого отношения
к тем Джилл, пусть даже девятилетним, которых я когда-либо знал. К любой
другой  Джилл  я  непременно  подкатил  бы  с  предложением   наверстать
упущенное. Но ее холод пробирал насквозь. Моя  сдержанность  заслуживала
того, чтобы меня погладили по головке, когда я в следующий раз пойду  на
исповедь. Если, конечно, когда-нибудь пойду. В последний раз  я  был  на
исповеди, когда девять было мне.
   - Должно быть, вы разочаровались во мне, пока я был в плавании. Я  не
видел вас на причале, когда вернулся домой.
   Я уже составил мнение о ней. Она запалила огонь, когда ей нужно  было
прорваться  через  Дина,  а  потом  преспокойненько  погасила  его.  Она
потребитель. Пора намекнуть ей, чтобы не трудилась украшать своей особой
это кресло и отвлекать его владельца от ленча.
   - Вероятно, вы заскочили ко мне не  только  из  желания  поболтать  о
старых добрых деньках на Пич-стрит.
   - На Пайм-стрит, - поправила она. - Похоже,  я  попала  в  беду.  Мне
может понадобиться помощь.
   - Люди, которые приходят сюда, как правило, в таком же  положении.  -
Что-то подсказало мне, что пока не стоит выставлять гостью за  дверь.  Я
снова оглядел ее.
   Костюм несколько консервативного покроя  явно  был  сшит  у  дорогого
портного. Это подразумевало, что у его владелицы водятся деньги,  но  не
давало гарантии. Некоторые люди в моей части города все  свое  состояние
носили на себе.
   - Я вас внимательно слушаю.
   - Наш дом сгорел, когда мне было двенадцать лет. - Тут-то и зазвонить
бы моему колокольчику, но  он  проснулся  куда  позже.  -  Мои  родители
погибли. Я попробовала жить у дяди. Мы не очень-то ладили. Я сбежала. Но
улица совсем неподходящее место для девочки без семьи.
   Это точно. Иначе откуда  бы  взяться  этому  айсбергу?  До  такой  не
дотронешься, не подойдешь близко, не обидишь. Но какое отношение прошлое
имеет к ее появлению здесь и сейчас? Люди приходят ко  мне,  когда  беда
дышит им в затылок.
   Возможно, просто закрыв за собой мою дверь, они уже чувствуют себя  в
безопасности. Во всяком случае, им явно не хочется выходить отсюда.  Они
начинают болтать о чем угодно, только не о том, что их тревожит.
   - Могу себе представить.
   -  Мне  повезло.  У  меня  была  внешность  и  кой-какие   мозги.   Я
использовала их,  чтобы  обзавестись  связями,  и  преуспела.  Сейчас  я
актриса.
   Это могло означать что угодно. Всеобъемлющая формулировка, за которой
женщины скрывают свои  не  вполне  пристойные  способы  свести  концы  с
концами.
   Я поощрительно хмыкнул. Гаррет всегда воплощенное понимание.
   В комнату заглянул Дин - убедиться, что со  мной  все  в  порядке.  Я
постучал по кружке.
   - Повтори. - Похоже, мне предстояло выдержать долгую осаду.
   - Я завела нескольких влиятельных друзей, мистер  Гаррет.  Они  любят
меня за умение слушать и держать рот на замке.
   У  меня  сложилось  впечатление,  что  она  принадлежит  к  актрисам,
оказывающим те же услуги,  что  и  уличные  девочки.  Только  платят  им
получше, потому что во время работы они улыбаются и вздыхают.
   Все мы делаем что приходится. Я знавал нескольких  вполне  порядочных
особ, которые занимались того  же  рода  деятельностью.  Не  многих,  но
все-таки знавал. Порядочные люди вообще большая редкость.
   Дин принес мне пива и  глоток  чего-то  более  изысканного  для  моей
гостьи. Он подслушивал и теперь подозревал,  что  совершил  ошибку.  Она
поблагодарила его, снова включив свою печку. Дин ушел сияющий. Я хлебнул
пива и сказал:
   - Так мы подберемся к сути?
   В глубине ее глаз снова застыли ледники.
   - Один мой друг оставил мне кое-что на хранение.
   Небольшой ларец. - Она показала руками размеры в фут длиной и шириной
и в восемнадцать дюймов высотой. - Я не имею понятия, что в  нем.  И  не
хочу иметь. Недавно мой друг исчез. А ко мне в квартиру трижды  пытались
забраться. - Бац!  Она  замолчала,  словно  свечу  задули.  Она  сказала
что-то, чего не следовало говорить. Ей  пришлось  подумать,  прежде  чем
продолжать.
   Я насторожился:
   - И что вы хотите от меня?
   - Кто-то следит за мной. Я больше не могу мириться с таким положением
вещей. - В ней появилась некая страстность, некий огонь,  но  опять-таки
это предназначалось не мне;
   - Вы думаете, кто-то охотится за ларцом? Или за вами?
   Если она о чем и думала, так это о том, что ей не следовало упоминать
о ларце. Она поиграла этой мыслью и только потом ответила:
   - Я не исключаю ни того, ни другого.
   - И вы хотите, чтобы я положил этому конец?
   Она одарила меня царственным кивком. Снежная Королева снова  вступила
в свои владения.
   - Вы знаете, каково это - вернуться домой и  обнаружить,  что  кто-то
рылся в твоих вещах?
   А минуту  назад  она  говорила  только  о  попытках  проникновения  в
квартиру.
   - Немного похоже на изнасилование, только не так больно  садиться,  -
ответил я. - Давайте задаток и ваш адрес. Я посмотрю, что можно сделать.
   Она вручила мне небольшой кошелек и рассказала,  как  найти  ее  дом.
Оказалось - всего в шести кварталах отсюда. Я  заглянул  в  кошелек.  Не
думаю, что глаза вылезли у меня из орбит, но когда я снова посмотрел  на
блондинку, ее губы дрогнули в улыбке.
   Она решила, что может помыкать мной, как дрессированной собачонкой.
   - Благодарю вас. - Она  встала  и  направилась  к  входной  двери.  Я
оторвался от кресла и потащился следом проводить  ее,  но  Дин  сидел  в
засаде, чтобы захватить эту честь. Я сдался без боя.

Глава 2

   Дин запер дверь и не торопился поворачиваться ко мне лицом,  а  когда
повернулся, напустил на себя придурковатый вид.
   - Ты влюбился? В твоем-то возрасте? - осведомился я.
   Ему было известно, что я не ищу клиентов. Ему полагалось давать им от
ворот поворот.  А  эта  очаровательная  ледышка  со  своими  небылицами,
длинными ногами, чепуховой проблемой и мешком золота на сумму, в  десять
раз  превышающую  нормальный  гонорар,  могла  оказаться  вообще   самой
нежелательной клиенткой.
   - Это же чума ходячая!
   - Извините,  мистер  Гаррет.  -  И  он  выдал  мне  неубедительнейшую
отговорку, которая доказывала только, что  мужчине  возраст  никогда  не
помеха.
   - Отправляйся к мистеру Пиготте. Передай  ему  приглашение  на  ужин.
Если заартачится, скажи, что приготовишь  его  любимые  блюда.  -  Шнырь
Пиготта никогда в  жизни  не  отказывался  от  бесплатного  угощения.  Я
наградил Дина самым свирепым своим взглядом, но это взволновало  его  не
больше, чем дождь черепаху.
   В наши дни невозможно найти хорошую прислугу.
   Я удалился за свой стол поразмыслить. Жизнь была прекрасна. Недавно я
выкрутился из нескольких заварушек, причем не только остался в живых, но
и ухитрился урвать жирный кусок. Я никому ничего не должен.  Работа  мне
не нужна. Я всегда считал образцом благоразумия убеждение, что трудиться
следует только в том случае, если ты голоден. Возьмите  диких  зверей  -
разве  они  охотятся,  когда  не  голодны?  Так  почему  бы  и  мне   не
побездельничать, начинать сани готовить поближе к зиме?
   Моя  беда  в  том,  что  разошелся  слушок,  будто  Гаррет   способен
справиться  с  любой  проблемой.  В  последнее  время  каждый  болван  с
болячкой, серьезной или выдуманной, стучится ко мне в дверь. А  если  он
выглядит, как Джилл Крайт, и знает, как запалить огонь, ему не  составит
особого труда прорваться через мою  первую  линию  обороны.  Моя  вторая
линия обороны еще слабее первой. Это я сам.
   Мне приходилось бедствовать,  и  сильно  бедствовать,  и  результатом
такого образа  жизни  было  постижение  истины:  деньги  имеют  свойство
иссякать. Не важно, как благоденствовал я  вчера,  назавтра  деньги  все
равно растают.
   Что вы делаете, если нет охоты работать и в то же время не  улыбается
жизнь впроголодь?  Это  в  том  случае,  если  судьба  не  подарила  вам
богатеньких родителей.
   Некоторые идут в священники.
   Что до меня, то я пытаюсь перейти на субдоговоры.
   Когда  клиенты  прорываются  через  Дина  и  задевают   меня   своими
горестными историями, я немедленно привлекаю  к  делу  кого-нибудь  еще.
Тогда и волки сыты, и  овцы  целы.  Это  избавляет  меня  от  физических
упражнений, а моим друзьям перепадают кое-какие деньжата.
   Для слежки и наблюдения я приглашаю Шныря Пиготту. В этом деле с  ним
мало кто сравнится. На роль  телохранителя  годится  Плоскомордый  Тарп.
Размером он с половину мамонта, а  упрямством  превзойдет  и  его.  Если
запахнет жареным, я могу кликнуть Морли Дотса. Морли у  нас  костолом  и
душегуб. История, которой угостила меня эта Крайт, дурно попахивала.  Да
что там попахивала, от нее  просто  несло!  Какого  черта  эта  красотка
вешает мне лапшу на уши, уверяя, будто была  в  детстве  моей  соседкой?
Почему бросила рассказывать байки при первых же  признаках  недоверия  с
моей стороны? И зачем манипулировала температурой, то обдавая жаром,  то
превращаясь в Снегурочку?
   Существовал один  ответ,  но  он  мне  совершенно  не  нравился.  Она
психопатка.
   Все, попав в переделки, из которых, по их мнению,  могу  вытащить  их
только я, непредсказуемы. А если у них к тому  же  мозги  набекрень?  Но
когда вы поиграете в эти игры с мое, то начнете потихоньку разбираться в
людях.
   Джилл Крайт не была похожа на психопатку.
   Я немного  поиграл  с  мыслью,  что  она  и  в  самом  деле  актриса,
придумавшая себе столь оригинальное домашнее задание: во что  бы  то  ни
стало возбудить мое любопытство. Иногда случается и такое.
   Что может быть хуже неглупой и претендующей на оригинальность особы?
   Я мог выбирать: лечь на спину и забыть о Джилл Крайт, пока не передам
ее  Шнырю,  или  пересечь  коридор  и  проконсультироваться   со   своим
подопечным, которого держу при себе из чистого сострадания. Эта  женщина
завела меня. Я не находил себе места. Стало быть, к Покойнику.  В  конце
концов он у нас самопровозглашенный гений.
   Его называли Покойником. Мертвым он, конечно, был, но  не  человеком.
Он - логхир, кто-то проткнул его ножом около четырехсот  лет  назад.  Он
весит почти пятьсот фунтов, и четырехвековой пост не помог ему  сбросить
ни унции.
   Плоть логхира умирает так же просто, как ваша или моя,  но  его  душа
может болтаться где-нибудь тысячелетиями,  надеясь  на  исцеление,  и  с
каждой минутой у нее будет портиться характер. Плоть  логхира,  конечно,
разлагается, и быстрее гранита, но ненамного.
   У моего мертвого логхира есть хобби - он любит поспать.  И  предается
своему увлечению  с  такой  страстью,  что  месяцами  не  делает  ничего
другого.
   Считается, что он отрабатывает свое содержание, используя собственный
талант в моих интересах. Иногда он так и  поступает,  но  его  философия
предполагает еще более глубокое отвращение к  оплачиваемому  труду,  чем
моя. Он готов из кожи вон вылезти, лишь бы увильнуть от самой  ничтожной
работы. Временами я не понимаю, к чему мне суетиться?
   Когда я ввалился к Покойнику, он спал - большей частью к моей досаде,
но немного и к удивлению.  Он  пребывал  в  спячке  уже  третью  неделю,
занимая при этом самую большую комнату в доме.
   - Эй, Старые Кости!  Проснись.  Твоему  скромному  ученику  требуется
помощь могучего интеллекта. -  Лучший  способ  чего-нибудь  добиться  от
моего логхира - воззвать к его тщеславию. Но сегодня я потерпел неудачу.
   - Ладно, - сказал я горе вонючего мяса. - Я люблю тебя,  несмотря  ни
на что.
   Комната заросла грязью.  Дин  ненавидел  убирать  у  Покойника,  а  я
чересчур мягкотел, чтобы не дать ему улизнуть.  Если  бы  я  не  следил,
насекомые  и  мыши  давно  прорвались  бы  к  нам  в  дом.  Им  нравится
подзакусить  Покойником.  Когда  он  бодрствует,  ему  удается  с   ними
справиться, но беда в том, что бодрствует он раз в год по обещанию.
   Покойник и без того достаточно безобразен. Вряд ли  он  станет  более
привлекательным, если его подгрызут.
   Я кружил по комнате, подметая пол и вытирая пыль. При этом  я  топал,
приплясывал и исполнял попурри из похабных песенок, которые  разучил  на
флоте. Эта упрямая груда сала так и не проснулась.
   Если он не желает вступать в игру, тогда и  меня  увольте.  Я  решил,
плюнуть на это дело и с полной кружкой  пива  отправился  на  крыльцо  -
созерцать бесконечную и всегда захватывающую панораму танферской жизни.
   На Макунадо-стрит жизнь била ключом. Люди, гномы и эльфы  спешили  по
своим неведомым делам. Они настолько были поглощены друг другом, что  не
видели ничего, кроме любезных сердцу наростов и  бородавок.  Великаны  и
карлики торопились  на  условленные  встречи.  Больше  других  суетились
известные труженики - гномы. Фея-курьер, еще более прекрасная,  чем  моя
недавняя посетительница, с упорством бывалого морского  волка  сражалась
со встречным ветром. Шайка юных брауни, залезшая на чужую территорию,  с
показной  беспечностью  чесала  мимо  кладбища.  В  глубине  души   они,
вероятно, молились, чтобы не  нарваться  на  Путешественников.  Какой-то
гигант глазел по сторонам разинув рот, как  неотесанная  деревенщина.  У
парня оказалось фантастическое боковое зрение. Он едва не оторвал голову
незадачливому мальцу, пытавшемуся очисти