ы
столкнулись с крохотной уродливой  старушонкой,  точь-в-точь  сестра-близнец
Дила Релвея. Она усердно мыла полы.
   Лейтенант не обратил на нее внимания, хотя мог бы  и  прогнать  -  нечего
этакой уродине поблизости от босса отираться. Вон как пол  драит,  и  откуда
только силы берутся!
   Охранник у кабинета Маренго замялся, соображая, что ему делать. Лейтенант
прошагал мимо, даже не спросив, примет  ли  его  Маренго.  Охранник,  верно,
служил в пехтуре или в кавалерии. Морскую пехоту учат думать ногами, то есть
на ходу.
   Мы очутились внутри.
   Как и обещал лейтенант, в кабинете Маренго находились ближайшие подручные
Норт-Энглиша, в том числе грозный полковник Теверли и  тот  парень,  который
говорил от имени Волков  на  вечеринке  у  Вейдера.  Как  бишь  его?  Тильд,
кажется. Похоже, его простили. И еще человек пять,  все  в  возрасте.  И  ни
единого телохранителя. Замечательно!
   Наш приход прервал весьма бурное обсуждение. Багровый от  ярости  Теверли
орал  на  Норт-Энглиша,  требуя  что-то   такое   одобрить.   Маренго   вяло
сопротивлялся, но чувствовалось, что он поддается. Я расслышал имя "Вейдер".
   Когда дверь открылась, Норт-Энглиш вскочил  и  ринулся  в  нашу  сторону,
намереваясь, видимо, сровнять  с  полом  идиота,  посмевшего  ворваться  без
доклада.
   Он увидел Таму. Застыл как вкопанный. Уж ее-то он  ожидал  увидеть  менее
всего.
   Мы не останавливались.
   - Глядите, кого изловил мистер Гаррет! - воскликнул лейтенант. - Я решил,
надо вам ее сразу показать.
   - Э... Конечно. - Озадаченный, Норт-Энглиш вернулся в свое  кресло.  Гнев
на его лице мало-помалу сменялся страхом. Мне почудилось, будто его кожа  на
мгновение  замерцала.  Должно  быть,  отблеск  пламени  свечи.  Или  причуды
воображения.
   Теверли, Тильд и прочие вытаращились на нас,  будто  увидели  привидение.
Они  не  рассчитывали  снова  встретить  Таму  Монтецуму.  Именно   на   эту
неожиданность и уповал Нагит, предлагая мне свой план. Тильд, правда, быстро
отвел взгляд. Может, украденные Тамой сокровища вернулись к своему  прежнему
владельцу, который не устает отрицать само существование Братства Волка?
   Я толкнул Таму вперед. Она упала к ногам Норт-Энглиша. Цель  номер  один.
Свою роль она пока  исполняла  безупречно.  Потрясающая  актриса,  прошедшая
школу жизни, которая мастерство оттачивает - будь здоров.  Я  бы  с  ней  не
совладал, откажись она сотрудничать.
   Тама схватила Маренго за ноги. Он  крякнул,  откинулся  назад.  Полковник
Теверли ринулся было на подмогу боссу, но на протезе не побегаешь.  Он  наша
цель номер два, как раз из-за своего увечья. Я приглядывал  за  ним,  потому
как у меня выходило, что злодеем, скорее, окажется  он,  а  не  Норт-Энглиш,
несмотря на все мои предубеждения.
   Нагит удивил меня. Он выхватил из кармана петлю с серебряной застежкой  и
накинул ее на шею Маренго, а сам метнулся ему за  спину.  Я  стиснул  правую
руку Норт-Энглиша, Тама - левую и  повисла  на  ней  всей  своей  оставшейся
тяжестью.
   Нагит,  Нагит...  Я  опасался,  что  он  мне  не   поверил.   Получается,
поверил-таки. Но если мы ошиблись, и  Маренго  -  не  оборотень,  лейтенанту
останется одно - самолично отправляться в преисподнюю. Там мы  с  ним  снова
встретимся, сядем у одного из адских  костров  и  будем  вспоминать  славные
боевые деньки. А если не ошиблись, я  ему,  когда  все  закончится,  задницу
надеру. Чтоб предупреждал обо всем, а не только о главном.
   Как Нагит и  надеялся,  компаньоны  Маренго  очухались  не  сразу,  и  мы
получили те самые несколько драгоценных, жизненно важных секунд. Норт-Энглиш
протяжно застонал, замерцал, начал таять  на  глазах,  превращаясь  в  нечто
бесформенное. Еще один удар для Макса Вейдера, еще одна утрата.  И  не  кому
другому, как мне, придется ему об этом рассказать. А заодно в очередной  раз
обмозговать  общую  картину,  поразмыслить  над  уликами  и  понять,  где  я
лопухнулся в своих прикидках.
   Когда его успели подменить?
   Старичье загомонило. До них наконец доперло,  что  их  босс  -  вовсе  не
ненаглядный отпрыск  мамаши  Норт-Энглиш,  а  один  из  них.  Из  чужих.  Из
не-людей.
   Лже-Маренго  дернулся  напоследок  -  и   обмяк.   Похоже,   он   пытался
превратиться в кого-то другого, но не сумел. Серебро лишило его сил.  Прежде
чем Тильд сообразил помочь Таме, рука, в которую она  вцепилась,  вытянулась
на добрых два фута. Лицо Маренго напрочь утратило человеческие черты и более
всего теперь смахивало на громадного слизняка.
   Я отпихнул Тильда и приказал:
   - Принеси еще серебра, солдат! Быстро Теверли продолжал скакать на  своем
протезе, и я следил за ним уголком  глаза.  Чтобы  унять  стариков,  хватило
одного свирепого взгляда. Паранойя шептала мне на ухо, что  оборотень  может
быть не один. Не хватало только провести остаток жизни в  постоянном  страхе
перед оборотнями! С меня достаточно лошадей. Иначе я рискую  превратиться  в
одного из тех бродячих пророков, которые на каждом  углу  возвещают  близкий
конец света и постоянно раскрывают чудовищные заговоры...
   Что-то этот оборотень подозрительно быстро сдался. Может, молоденький? Не
успел сил набраться? Или выдохся, выдавая себя за Маренго? Или  в  одиночку,
без мысленной поддержки собратьев, они ни на что не годятся? Он опустился на
пол, а старичье принялось толковать о том, что теперь будет  с  "Кличем".  Я
пристально  наблюдал  сразу  за  всеми,  гадая,  что   же   делать   дальше.
Хладнокровно убить человека я не в состоянии, пусть даже это не  человек,  а
оборотень Ну и?
   Оборотень распластался на полу грудой полурастекшейся плоти.
   Полковник Теверли перехватил мой взгляд. Я отпустил оборотня,  достал  из
кармана рубашки серебряную цепочку, прихваченную на всякий  случай.  Теверли
нахмурился.
   - Я тебя вроде знаю, парень. Так?
   - Угу. На островах служил. - "Сэра" он от меня не дождется.
   - На островах? Я недолго там пробыл... Ба! Третий полк,  команда  Черного
Пита. То есть сержанта Питерса. Ты тот парень, который  мог  найти  девчонку
где угодно, хоть посреди болота. Гаррих? Гаррет!
   Фу, полковник! Вы меня смущаете!
   -  Ну  что,  Гаррет,  я  прошел  испытание?  Таких  подробностей  никакой
оборотень знать не может. Я кивнул.
   Дверь открылась. Вошел слуга с подносом, принес перекусить. "Разрази меня
гром!" - пробормотал я. Вот  это  маскировка  -  Чай,  сэр...  -  Дуралейник
выпучил глаза, выпустил поднос из рук. Грохоту-то, грохоту!
   - Хватайте  его!  -  прошипел  я  сквозь  стиснутые  зубы.  -  Это  Слави
Дуралейник! Хватайте!
   Теверли мгновенно подчинился. К несчастью, одноногие  редко  побеждают  в
забегах.
   Дуралейник  исчез  из  комнаты,  прежде  чем   кто-либо   другой,   кроме
полковника, успел шевельнуться.
   И то сказать - едва осознали, что Маренго Норт-Энглиш на  самом  деле  не
Маренго, а оборотень, и тут... Вдобавок Тильда задержал  Теверли,  полковник
очень не  вовремя  решил  употребить  власть.  Пока  он  приказывал  поймать
Дуралейника, тот благополучно смылся.
   Я выскочил в коридор. Ни следа.  Словно  в  воздухе  растворился.  Честно
говоря, я до сих пор сомневаюсь  в  правоте  Релвея:  он  меня  уверял,  что
Дуралейник  не  менял  облика.  Как  ни  крути,  а  Релвей  -  не  то  чтобы
непогрешимый свидетель. Однако Покойник  тоже  отрицает,  что  Дуралейник  -
оборотень. Впрочем, не так давно нас всех убедили - уж меня точно, -  что  и
Его Словоблудие можно одурачить.
   Что ж...  Подобно  Таме  Монтецуме,  Дуралейник  умел  выживать  в  любых
условиях. Будем утешаться тем, что вывели его из игры.
   Что касается оборотня,  его  судьба  решилась  просто.  Лейтенант  Нагит,
связав лже-Маренго покрепче, принялся убеждать в чем-то полковника Теверли и
Тильда. Они долго что-то выясняли,  но  в  конце  концов  лейтенант  добился
своего: мятеж ему простили. Однако взамен Теверли и старший  Волк,  которые,
похоже, не сговариваясь нашли общий язык, потребовали себе оборотня.
   Судя по выражению лиц, у них были к нему  личные  счеты.  Оба  как  будто
прикидывали, давно ли эта тварь  ими  помыкала.  Я  не  стал  уточнять,  что
подмена могла произойти буквально на днях. Они собираются  обвинить  его  во
всех смертных грехах - флаг им в руки.
   Если им хватит ума, они запросто вернут "Кличу" все, что тот  утратил,  -
достаточно объявить  во  всеуслышание,  что  последние  конфузы  объясняются
коварством оборотней, то есть нелюдей, проникших в самое сердце организации.
Теверли и Тильд напряженно размышляли - и расцветали на  глазах.  Я  поманил
Таму и ткнул пальцем в безвольно поникшего оборотня.
   - Он твой, Эд.
   Потом схватил Таму за руку.
   - Пошли отсюда, дорогая. Пускай прибираются в собственном доме. Эд, когда
в следующий раз будешь в городе, загляни ко мне.  Возьмем  Тинни  и  Нике  и
завалимся в одно симпатичное местечко. - Надо будет подобрать такое, где  на
десерт подают фаршированных попугаев.
   - Непременно.
   Мы с Тамой вышли в коридор. Я торопился выйти наружу. Когда мы  добрались
до выпаса, я прошептал:
   - Пошевеливайся, женщина. Чем дальше уйдешь, тем  спокойнее  тебе  будет.
Или ты забыла: никто ведь тебе ничего не обещал? - Вообще-то  Нагит  кое-что
обещал, но мы оба знали, что он лжет.
   - Ты сдержишь слово?
   - Я всегда стараюсь это делать, даже  когда  мне  самому  боком  выходит.
Потому что мое слово - единственное, чем  я  дорожу.  -  Мы  приближались  к
воротам.
   Беги, Тама, беги. Если мы встретимся снова,  я  припомню  тебе  все  твои
темные делишки, прежде всего Вендоров. И нет  у  меня  никаких  обязательств
перед обществом, что бы там ни вещал Покойник.
   - Я не привыкла ни о чем жалеть, Гаррет. Но сейчас мне жаль, что все  так
получилось. Правда Как-то само собой сложилось...
   - Понимаю. Мне и самому найдется, о чем пожалеть.
   - Может, нам повезет в следующей жизни.
   - Там поглядим.
   Когда мы вышли из ворот, Тама свернула на юг и побежала. А  я  побрел  на
север. И четверть мили спустя наткнулся на очередного  близнеца  Релвея;  на
сей раз это был оборванец в лохмотьях. Его сопровождала целая толпа.  Должно
быть, хотели пикничок устроить.
   - Ты что,  работу  бросил?  -  невинно  поинтересовался  я.  Чего  Релвея
принесло сюда, со всеми его громилами?  Надеюсь,  никаких  глупостей,  вроде
штурма поместья, не намечается? Человеколюбцы, хоть и в смятении  пребывают,
отпор дать не задумаются.
   Ко мне вдруг вернулась  моя  паранойя.  Орава  стражников  -  и  одинокий
Гаррет. Да еще с говорящей курицей на плече. Угадайте, кто кого?
   Впрочем, Релвей просто хотел побеседовать.
   - Как только ты расколол Норт-Энглиша, я оттуда слинял. Решил тебя  здесь
дождаться. Без него "Клич" развалится.
   - Не мне судить. Я никогда не видел молочных рек с кисельными берегами.
   - Ты циник, Гаррет, циник и пессимист, верящий исключительно самому себе.
   Попка-Дурак захихикал, будто услышал нечто смешное.
   - Птичка, учти, дома по тебе сковородка плачет.
   - Честно говоря, - продолжал Релвей, - я и сам не знаю, доволен или  нет.
В чем-то "Клич" был нам полезен.
   Естественно, ему не могли не понравиться призывы к порядку  и  соблюдению
законности.
   - Тебе есть над чем поработать. Слави Дуралейник. Помнишь про него? Он не
тот, что раньше, но по-прежнему на свободе. Если ты его в ближайшее время не
поймаешь, он снова что-нибудь этакое придумает. Характер у него такой.
   - Я им займусь, Гаррет. Все равно, сегодня великий день. Мы победили.
   Он всерьез или придуривается? С Релвеем ни в чем нельзя  быть  уверенным.
Такой у него характер.
   - Мне понравились твои слова, Гаррет.
   - Он разумел наш разговор в ту ночь на пивоварне Лампа.
   - Война не закончена.
   - У войны  нет  конца.  Знаешь  что?  Сообщи,  когда  соберешься  наконец
изжарить этого петуха. Я подливку принесу.
   - Ха! Слыхал, птах? Смерть твоя близка.
   - Спасите! Я больше не буду!.. Релвей хмыкнул.
   - Не забудь крысючиху домой забрать.
   - Чего?
   - Ребята говорят, она вон в тех деревьях прячется. Все тебя высматривает.
Беспокоится, верно. Хотел бы я поглядеть, как она тебя  спасает  ото  всяких
громовых ящеров и крысоненавистников.
   Попка-Дурак зашелся в хохоте. А я - я растерялся. В кои-то веки у меня не
нашлось что ответить.
   Поганая штука жизнь. Но она продолжается. 



   Глен КУК
   ЗЛОБНЫЕ ЧУГУННЫЕ НЕБЕСА

Перевод с английского Г.Б. Косова


Анонс

   Фантастика Глена Кука - это всегда неожиданные  сюжетные  повороты  и
всегда невероятные ситуации, это лихие приключения и незабываемые герои,
это неподражаемое богатство фантазии -  и,  конечно,  искрометный  юмор,
давно уже ставший для этого автора истинной "фирменной маркой". Таков  и
его не просто всемирно известный,  но  и  всемирно  культовый  сериал  о
приключениях сыщика Гаррета.
   Гаррет - это человек в стране троллей, гномов, вампиров...
   Гаррет - блестящий детектив, способный раскрыть любое преступление  в
мире магии, готовый идти на риск и даже в самых отчаянных  ситуациях  не
теряющий спасительной иронии. И теперь Гаррет начинает новое дело - дело
о спасении мальчишки, за которым охотятся ПОТУСТОРОННИЕ СИЛЫ  -  слишком
нелепые и странные, чтобы их можно было описать!..
   Приключения детектива Гаррета ПРОДОЛЖАЮТСЯ!

1

   Моя мамочка была слишком застенчивой, чтобы поведать мне всю  правду.
Но ее сынок - не окончательный идиот и сумел допереть  до  истины  своим
умом. Я был рожден под  злою  звездой.  А  может  быть,  даже  под  злою
галактикой. А в злобных чугунных небесах в  момент  моего  появления  на
свет сталкивались устроившие свару зигзаги молний.
   Планеты расположились в таком гнусном порядке,  повторения  которого,
как говорят, не ожидается на протяжении  жизни  по  меньшей  мере  сотни
поколений.
   У меня, правда, было предчувствие, что и к тому времени  мой  партнер
все еще будет торчать здесь, чтобы вдоволь насладиться тем, как  планеты
снова учинят тот же парад, вступая в новый заговор против человечества.
   Моя голова раскалывалась от боли,  а  сам  я,  изрыгая  проклятия,  с
пустой кружкой в трясущейся лапе волочился  к  входной  двери.  Какой-то
идиот (которому - клянусь! - в  ближайшее  время  вместо  руки  придется
обзавестись железным крюком) упорно продолжал калечить мою дверь.
   Атмосфера в доме полнилась весельем, что еще сильнее вгоняло  меня  в
тоску.
   Все, что мой партнер находил  забавным,  грозило  мне,  как  правило,
новыми неприятностями.
   В маленькой комнате у  входа  Попка-Дурак  сквернословил  во  сне,  и
вылетавшие из  его  клюва  слова  заставили  бы  покраснеть  даже  самую
воинственную из амазонок.
   На защиту дверной панели мне пришлось встать  самому,  поскольку  Дин
уехал  навестить  стадо  своих  недотеп-племянниц.   Что   же   касается
Покойника, то тот ни при каких  обстоятельствах  не  выползет  из  своей
норы, чтобы озаботиться сохранностью дверей,  а  двери  нынче  вовсе  не
дешевы. Вот уже четыре сотни лет он имеет серьезные  проблемы  по  части
общения, вбив себе в башку, что раз кто-то четыре века назад воткнул нож
ему в спину, он и пальцем для себя не должен пошевелить.
   Я приник к дверному глазку.
   Я послал проклятие в чей-то адрес, что  делаю  всегда,  когда  шестое
чувство подсказывает  мне,  что  дела  вот-вот  пойдут  так,  как  им  и
следовало идти.
   Облегчив таким образом душу, я почувствовал себя несколько лучше.
   Однако, пялясь в дырку, я даже своим орлиным взором не смог  углядеть
поблизости ни одного аппетитного образчика женского пола.
   - Но ведь у меня все всегда начинается  с  какой-нибудь  девульки,  -
разочарованно проворчал я и включил свои седьмое и восьмое чувства.
   Однако и те не обнаружили девичьего присутствия.
   Мой природный оптимизм сразу же дал о  себе  знать,  взыграв  на  всю
катушку. Ни одной дамочки поблизости! За дверью вообще никого  не  было,
кроме моего старинного кореша Плеймета и какого-то изможденного  старого
хрыча. Хрыч, надо полагать, был  чужестранцем,  так  как  карентиец  его
комплекции ни за что не смог бы пережить войны в Кантарде.
   Нет девиц,  значит,  нет  и  неприятностей,  а  значит  -  ничего  не
начинается, мне не придется трудиться, и мировой порядок  не  рухнул.  Я
разберусь с этим делом за десять минут,  а  потом  нацежу  себе  пива  и
примусь вынашивать планы мести Морли Дотсу за то, что он повесил на меня
этого Попку-Дурака.
   В довольно застойной атмосфере моего дома прокатилась еще одна  волна
веселья, и это напомнило мне, что невозможное в наших краях лишь на йоту
менее вероятно, нежели нормальное.
   Настало время проветрить помещение.
   И тут я совершил чудовищную ошибку.
   Я открыл дверь.

2

   Если по совести, то ростом Плеймет до  девяти  футов  не  дотягивает,
хотя  создается  иллюзия,  что  он  занимает  в  высоту   именно   такое
пространство. Одним словом, для  того  чтобы  войти  в  мою  дверь,  ему
пришлось ссутулиться. Его плечищи  выли  столь  широкими,  что  он  едва
протиснулся в проем. И на всех этих условно  девяти  футах  не  было  ни
унции жира.
   Сплошные мышцы.
   Плеймет владеет конюшней. И всю работу  там  выполняет  сам,  включая
кузнечное дело. Вилами, перегружая сено или  навоз,  мой  приятель  тоже
предпочитает действовать в одиночку. Вид Плеймета внушает  ужас,  но  на
самом деле он душка и лелеет мечту стать когда-нибудь священником.
   Его страшно печалит,  что  Танфер  давно  страдает  от  существенного
переизбытка разного рода попов и религий.
   - Привет, Гаррет, - бросил он.
   Тонкость обращения, увы, не входит в число  его  достоинств.  Зато  у
парня тонкий слух и острые глаза.
   А что касается Гаррета, то это - ваш покорный слуга.
   Шесть футов и еще горстка дюймов. Держу  пари,  что  столь  приятного
ликом и так располагающего к себе бывшего морского пехотинца  вам  нигде
не встретить. Гаррет - подлинный супермен, способный  пить  и  танцевать
всю ночь, но ухитряющийся сохранить координацию и силы для  того,  чтобы
доковылять до двери и впустить  в  дом  друга.  И  подобные  подвиги  он
совершает, несмотря на то что время едва-едва перевалило за полдень.
   - Гае же твое пастырское наставление, приятель? - спросил я.
   Мне несколько раз уже приходилось выслушивать его нравоучения,  когда
я долго плелся к двери или не мог придумать убедительной причины, в силу
которой пропустил его занудную проповедь в  какой-нибудь  забытой  богом
церквушке.
   В ответ Плеймет осчастливил меня издевательской ухмылкой. Его  талант
по этой части значительно превышает мои способности. Я могу  всего  лишь
вскидывать одну бровь, в то время как он умеет кривить верхнюю губу так,
что  она  начинает  извиваться  и  дрожать,   словно   живот   восточной
танцовщицы.
   - Я берегу свои лучшие проповеди для людей, чей нрав  оставляет  хотя
бы крошечную надежду на спасение их душ.
   Или намек на подобную надежду.
   В  маленькой  комнате  у  дверей  Попка-Дурак  верещал  так,   словно
вознамерился снести дикобразье яйцо. А волна  веселья  в  очередной  раз
отравила атмосферу моего дома.
   Все темные планеты, видимо, приступили к боевому  построению  в  одну
линию.
   Плеймет нанес упреждающий удар, лишив меня возможности выступить хотя
и с несколько потертой от частого употребления, но все едино - блестящей
и смертельной по своей мощи отповедью.
   - Познакомься с моим другом, Гаррет. Его зовут Кипрос Проуз, - сказал
он.
   Гигант Кипрос Проуз превышал  ростом  пять  футов  не  менее  чем  на
толщину волоса,  являлся  обладателем  взлохмаченной  светлой  шевелюры,
безумного взгляда и - по самому скромному счету -  миллионом  морщин  на
роже. Кроме того, он, видимо, страдал тяжким нервным  расстройством.  Он
почесывался. Он вертелся. Его  головка  на  тощей  шейке  безостановочно
вращалась в разные стороны.
   - Он изобретает всякие штуки, - продолжал Плеймет, -  а  после  того,
что произ