дер.  -  Полагаю,  мы  с
ними справимся сами.
   Нет, Гилби и вправду что-то затеял! Надо было предупредить его,  что  эти
твари способны ощущать эмоции, друг друга.
   - Об оборотнях почти ничего не известно, -  вставил  я.  -  Для  нас  они
существа мифические. Громовых ящеров - и тех чаще встречают.  -  Впрочем,  в
этом году ящеров было на удивление мало. - Я  слыхал  разве  что  о  семейке
оборотней, которая в прошлом веке облюбовала себе уголок в лесу к северу  от
города, и то история эта сильно на сказку смахивает.  В  общем,  оборотни  -
звери редкие, мы потому и не врубились сразу, что к чему. По правде сказать,
я бы, может, и не  вспомнил  о  них,  когда  бы  со  мной  постоянно  всякая
бесовщина не творилась.
   Высказавшись, я поднялся и направился к двери. Вейдер было нахмурился, но
успокоился, увидев, что я встал так, чтоб меня не было  видно,  когда  дверь
откроется.
   Расчет был верен. Минуту  спустя  дверь  открылась,  и  в  кабинет  вошла
лже-Киттиджо. Вид у нее был такой, словно она ни о чем не  подозревала.  Это
меня удивило.
   Выходит, она не почувствовала боли двух других оборотней? Может, причиной
серебро?
   Гилби подошел, чтобы закрыть дверь. Лже-дочь Макса  кивком  поблагодарила
Манвила за услугу - и увидела меня.
   Повисшую тишину нарушил Тай:
   - Что происходит, отец?
   - Это не твоя сестра. Эта.., тварь убила ее и приняла ее облик.
   - Отец, что ты говоришь?!
   - Киттиджо мертва, Тай. Поверь мне. И Том мертв. И Лукас  Влоклоу  мертв.
Их убили. Убили и подменили. - Макс указал на оборотней на полу.
   Я взял арбалет на изготовку  и  многозначительно  поглядел  на  фальшивую
Киттиджо.
   - Что вам от меня нужно? - спросил у оборотня Вейдер.
   - Бред какой-то! - воскликнул Тай. - Джо, скажи что-нибудь!
   Между тем его сестра менялась.
   Менялась на глазах.
   Превращается! Она по-прежнему была вылитая Киттиджо, но  делала  с  собой
что-то такое, что, вероятно, должно было открыть ей путь к спасению. Или  же
она собиралась перекинуться в нечто смертоносное...
   - Меняется, - сообщил я в пространство. Оборотень прожег  меня  взглядом.
Гилби шевельнулся, и оборотень обернулся к нему. Я ткнул  злодея  кулаком  в
спину. Ощущение было такое, словно ударил по мешку, битком набитому камнями.
   Оборотень развернулся ко мне. Похоже,  он  не  слишком  умен.  Нет  чтобы
драпануть, пока есть возможность.
   Я у вернулся  от  удара.  Гилби  саданул  оборотня  по  почкам.  Никакого
результата, не считая того, что Манвил крякнул от боли и что на костяшках  у
него выступила кровь.
   Тай выкрикнул что-то вроде: "Оставьте Джо в покое!".
   Я выстрелил, целясь твари в горло. Стрела проникла под кожу  едва  ли  на
дюйм и в следующее мгновение выпала из раны.
   Гилби находился ближе всех к груде старого оружия. Он схватил грозную  на
вид булаву и дважды или трижды ударил ею оборотня по голове. А я наложил  на
тетиву второй болт.
   Оборотень решил, что с него  хватит.  И  ушел.  Не  потрудившись  открыть
дверь.
   Я выскочил в коридор, выпустил стрелу. Она угодила твари в поясницу.
   Оборотень не устоял на ногах и рухнул на парадную лестницу, лицом вниз.
   - Меткий я стрелок, верно? - похвастался я.
   - Да уж, - согласился Гилби.
   Подняться оборотень не сумел и потому пополз вниз,  цепляясь  ногтями  за
ступеньки. Одна рука сорвалась, и он покатился кубарем, прямо в залу.
   Я рванул следом.
   Оборотень  утратил  всякое  сходство  с  Киттиджо.  Теперь  он  отдаленно
напоминал громового ящера. Невесть откуда возникшая чешуя разрывала  бальное
платье. Из-под подола высунулся кончик хвоста.
   Раздались крики. Музыка оборвалась. К подножию лестницы  сбежалась  целая
толпа. Я подскочил к оборотню. Рядом со мной оказался трясущийся Лаис.
   - Ее, должно быть, подменили первой, - сказал я. - С ней проще всего было
справиться.
   По лестнице, навалившись  грудью  на  перила,  спустился  Тай.  Ему  явно
хотелось  кого-нибудь  прикончить.  Он  уставился  на  существо,  убившее  и
подменившее его сестру.
   - Извини, Гаррет, - прошептал он чуть погодя. - Я не знал...
   - Да ладно.
   - Не годится нам ссориться между собой.
   - Запомню.
   Тай кивнул, оглядел толпу.
   - Он сбежал бы, если бы не твоя стрела. Хоть кто-то оценил!
   - Мы с ним еще не покончили.
   Происходящее подозрительно смахивало на один из тех кошмаров,  в  котором
чудовище то уходит, то возвращается.
   - Ланс, - сказал Тай, - Джорджи пошла наверх, в мамину комнату.  И  Алике
тоже там. Проверь, как они.
   - И Тинни должна быть с ними, - добавил я. Интересно, где Белинда? И  кто
следит за оборотнями в кабинете Макса?

Глава 49

   - Как я выгляжу? - спросил спустившийся Макс. Он, конечно, владел  собой,
но, по-моему, в любой момент мог сорваться.
   - Все в порядке, отец, - отозвался Тай.
   - Тогда давайте успокоим гостей. Я взвесил на руке арбалет, сунул руку  в
карман, где лежали болты. Зеваки попятились.
   Пожалуй, надо обезопасить себя от  неожиданностей.  Я  вытащил  еще  одну
монетку. Эти оборотни - чистое разорение.
   Ноги оборотню по-прежнему не повиновались. В его лице не осталось  ничего
человеческого. Жуткая рожа, честное слово!
   Макс повернулся к гостям.
   - Не волнуйтесь, дамы и господа, ничего страшного. В дом  проник  наемный
убийца. Мы его поймали. Веселитесь, прошу вас.
   Откуда-то возник Норт-Энглиш, наклонился над оборотнем. С мечом  в  руке,
весь из себя неустрашимый - дамы млеют от восторга.  Не  удивлюсь,  если  по
городу пойдут слухи, что убийца забрался в  дом  Вейдера,  чтобы  прикончить
доблестного Маренго, защитника обиженных и угнетенных.
   Чем ближе я его узнавал, тем меньше у меня оставалось иллюзий - если  они
вообще были. До сих пор я не получил ни единого доказательства, что  сам  он
верит в идеалы,  которые  провозглашал;  разве  что  суммы,  потраченные  на
содержание "Клича"... Покажите мне хоть одного  толстосума,  который  просто
так бросался бы деньгами.
   Может, спросить у Тамы Монтецумы? Она как раз подбежала к своему  дядюшке
узнать,  не  ранен  ли  он  в  жестокой  схватке.  И  где   таких   красавиц
выращивают?.. Внезапно я поймал себя на странной мысли: в Таме чувствовалась
некая.., пустота, что ли.
   Бамс! Я саданул оборотня между лопаток.
   - Разрежьте ему платье, - сказал я  Норт-Энглишу.  -  Надо  добраться  до
раны.
   Оборотень заерзал; ему, похоже, не терпелось убраться как можно дальше от
парней с арбалетами, ножами и серебряными монетками.
   Гости снова отступили,  но  разойтись  и  не  подумали.  Таращились  все,
включая музыкантов и слуг. Сочувствия к Максу во взглядах я не заметил.
   И после этого мне будут говорить, что в Танфере люди добрые?
   Геройский Маренго сделал шаг вперед и изящным движением  вспорол  платье.
Оборотень дернулся всем телом, однако ноги его отказывались слушаться.
   Я выдернул стрелу и всунул в рану монетку.
   - Надеюсь, это был последний. - Шесть оборотней в одном доме! Неслыханно,
просто неслыханно! Или их и того больше?
   Вейдер поглядел на оборотня, покачал головой.
   - Не понимаю, Гаррет. - Его голос дрогнул. Уж если он не понимает...  Его
дом, его семья, его дело. Зато он - мой друг.
   - Я все выясню.
   - Постарайся, Гаррет, ладно, - сдавленно попросил Тай. - И не  церемонься
с ними, когда найдешь. Мы... - Он махнул рукой и отвернулся.
   - Помог бы кто-нибудь унести эту тварь. - Тут же,  словно  из-под  земли,
выскочили ребятки Релвея. Наверняка  подслушивали.  Они  просочились  сквозь
толпу гостей, как нож сквозь масло. - Где  вас  носило?  -  проворчал  я.  -
Забирайте этого. Двое других наверху. В кабинете хозяина.
   Вейдер вновь обратился к гостям:
   - Прошу вас, веселитесь. Вспомните, по какому поводу вы здесь собрались.
   Мне почудилось, что еще немного - и он заплачет.
   Им нельзя было не восхищаться. Макс вел себя  подобно  тем  аристократам,
которые создавали империю. Он делал то,  что  должен  был  делать,  заглушая
терзавшую сердце боль. И Не позволит  себе  отдаться  горю,  пока  гости  не
разъедутся.
   Парни Релвея вернулись, и мы все вместе поднялись в кабинет Макса.
   Как нельзя  вовремя  -  один  из  пленников  сумел  высвободиться.  Чтобы
обуздать его, пришлось пожертвовать  очередной  монетой.  Пожалуй,  скоро  я
начну чахнуть над серебром, как Маренго.
   - Мы их сзади вынесем, - сказал Риттер. - Шеф с тобой свяжется.
   - Напомни ему, что он мне кое-что обещал. Внизу меня поджидала Белинда.
   - Можем уйти? - спросила она.
   Я покосился на Норт-Энглиша, который, опершись на меч, развлекал компанию
гостей описанием своих подвигов. Жаль, что отсюда  не  слышно.  Наверняка  я
узнал бы много интересного.
   Он заметил мой взгляд и нахмурился. Я хотел было помахать, но  передумал:
не стоит портить человеку удовольствие.
   У мисс Монтецумы выражение лица было загадочное,  почти  испуганное.  Она
выглядела так, словно нашла змею в хлебнице. Хотя откуда ей знать, что такое
хлебница?
   - Можем мы уйти? - повторила Белинда.
   - Ты да, я - нет. Мое место рядом с гостями. - И рядом с Тинни,  мысленно
прибавил я. Белинда насуропила брови.
   - Были времена, когда ты бросал любое дело... Мы оба знали,  что  это  не
правда.
   - Ступай, если тебе нужно уходить. Я с тобой свяжусь, хорошо?
   Она печально кивнула.
   Белинда Контагью, маленькая девочка, своенравная, жестокая и беспощадная.
И грустная.
   Порой мне хочется задушить Чодо за то, что он сделал со своей дочерью.
   - Тогда я пошла. - Она посмотрела на Тинни. - Не забывай меня.
   Надеюсь, она ничего такого не замышляет? Помнится, Чодо избавился  от  ее
матери потому, что не терпел соперничества...
   - Белинда, погоди.
   Она не обернулась. Пробормотала  что-то,  проходя  мимо  Тинни  с  Алике.
Перекинулась словечком с Маренго.  Тот,  похоже,  одновременно  обрадовался,
удивился и испугался. Потом задумчиво посмотрел на меня. Белинда  подошла  к
дверям, возле которых отирался Джеррис Дженорд. Миг - и она исчезла,  а  мне
вдруг подумалось, что Дженорду, судя по  бледной  физиономии,  досталось  за
сегодняшний вечер даже сильнее, чем Гилби или Максу.

Глава 50

   Больше ничего примечательного не случилось.  Разумеется,  прием  не  стал
гвоздем сезона. На нем было слишком много варварской грубости, что никак  не
позволительно  (и  непростительно)  для  утонченных  представителей  высшего
общества. Гости стали разъезжаться вскоре после ухода Белинды. Дольше других
задержались только главари человеколюбцев  и  те,  кто  хотел  пообщаться  с
Максом наедине. Уверен, они отбывали недовольными: Макс не был расположен  к
задушевным беседам.
   Тинни остаток вечера не отходила от меня. Алике тоже держалась рядом;  по
всей видимости, она не слыхала поговорки: "Рыжих не переупрямишь". Надо было
ее предупредить; уж у меня-то подобного опыта предостаточно.
   Даже закадычные друзья Вейдеров и Николасов стали собираться  задолго  до
того, как оркестр закончил играть. Тай печально взирал  на  их  сборы,  Нике
готова была разрыдаться.
   - Паскудство, - пробормотала Тинни, вместе с которой мы стояли у дверей и
глядели на стремительно пустеющую залу. Джеррис  Дженорд  кивнул,  будто  ее
фраза предназначалась ему. Мажордом выглядел так,  словно  у  него  внезапно
началась отрыжка. - Бедняжка Нике! Принести себя в жертву ради  благополучия
семьи и получить вместо праздника кучу дерьма...
   - Женщина! И тебе не стыдно так выражаться?
   - Заткнись, Гаррет. Что хочу, то и говорю. Нике так расстроилась... И что
ей теперь делать, скажи на милость?
   - На Максе, по-моему, лежит проклятие. И не  на  нем  одном,  а  на  всей
семье. Когда Нике вошла в семью, проклятие распространилось и на  нее.  -  А
может, тут и в самом деле замешано какое-то проклятие или иное  чародейство?
Казалось  просто  невероятным,  чтобы   на   одного-единственного   человека
вереницей сыпались все возможные и невозможные беды.
   По зале носился Грессер. Такое впечатление, будто с  разъездом  гостей  у
его уполовиненной команды резко прибавилось работы.
   Тинни  попрощалась  с  каким-то  типом,  которого  мне   представить   не
удосужилась.
   - Собираешься сунуть меня в чулан и выпускать по  большим  праздникам?  -
ревниво справился я.
   - Отличная мысль. - Она пристально поглядела на меня. -  И  всякие  Алике
уже не пристанут. Ты идешь?
   - Вообще-то я предпочел бы остаться. А с  каких  это  пор  ты  жеманиться
стала?
   - Я? Гаррет, опомнись!
   - Ты, ты. Думаю, Дин меня не съест, если я  проведу  эту  ночь  не  дома.
Особенно если сочинить историю и упомянуть пару раз твое имя. - Тинни ходила
в любимицах у старины Дина.
   У меня, впрочем, тоже.
   - Что меня в  тебе  восхищает,  так  это  твоя  неподдельная  радость  по
поводу...
   - Прошу прощения, сэр. - Дженорд проводил  того  типа,  с  которым  Тинни
попрощалась, до кареты и успел вернуться. - Вас хотят видеть.
   Снова?
   - Надеюсь, человек приличный?
   - Увы, сэр, отнюдь не приличный.
   - Так я и знала, - прошипела Тинни мне в спину.
   Я вышел во двор. Там меня поджидал Релвей.
   Конечно. Кто еще это мог быть? Уж всяко не мой треклятый  голубок.  После
безобразия, учиненного в зале и окончившегося  позорным  изгнанием,  попугай
исчез бесследно.
   Может, до него добрались нетопыри. Или он  залег  где-нибудь  в  укромном
местечке, дожидаясь рассвета. Попка-Дурак - попугай городской, не то, что те
птахи на  островах:  они  бодрствовали  ночи  напролет,  подражая  возгласам
часовых и стонам раненых.
   Значит, Релвей. Говорите, не приличный человек? Да Дженорд  подавился  бы
собственной слюной, узнай он, кого принесла нелегкая к дому Вейдера.
   Вид у Релвея был потрепанный.
   - Устал? - спросил я.
   - Да нет.
   - Что стряслось?
   - Хочу, чтоб ты кое на что взглянул.
   - Ничего хорошего, верно?
   - Верно. Ночка выдалась...

Глава 51

   Да уж, ночка и вправду выдалась богатой на события.
   Идти оказалось недалеко, приблизительно до того места, где ребятки Релвея
остановили фургон оборотней.
   Черный экипаж Белинды  Пустой.  Обе  лошади  лежали  на  земле:  одна  не
шевелилась, у нее в горле торчал арбалетный болт; вторая  судорожно  дергала
копытами.
   - Яд, - пояснил  Релвей,  указывая  на  болт.  Сорванная  дверца  экипажа
болталась на единственной петле. На подножке сидел  незнакомый  мне  парень,
придерживал левой  рукой  правую  -  очевидно,  сломанную...  -  и  тихонько
постанывал.
   Чуть поодаль два трупа. Обоих я знал. И,  естественно,  никаких  зевак  и
никаких свидетелей.
   - Это Пеквуд, - сказал Релвей, ткнув пальцем в парня со сломанной  рукой.
- Все случилось у него на глазах.
   Пеквуд печально кивнул.
   - Расскажи еще раз, для моего друга. Друга? Гаррет, приятель, я бы почаще
посматривал на руку, что хлопает тебя по  плечу.  Однажды  в  ней  наверняка
блеснет сталь.
   - Карета ехала с той стороны, - начал Пеквуд, - лошади шли  шагом.  Вдруг
вон оттуда выскочили два типа. - "Оттуда"  означало  с  улицы,  куда  экипаж
Белинды должен был свернуть по дороге  домой.  -  По-моему,  они  собирались
устроить засаду в другом месте, но им пришлось переиграть, потому  как  тот,
кто сидел в карете, решил ехать иначе.
   Я ничуть не сомневался: Релвей знает, чей перед нами  экипаж.  А  Пеквуду
он, разумеется, открыть этого не потрудился.
   Почему Белинда свернула на запад вместо того, чтоб ехать на север?
   - Они явно что-то замышляли, - продолжал Пеквуд. - Я следил за ними. Один
выстрелил в возницу и промахнулся - запыхался, видать, после  бега.  Возница
хлестнул  лошадей.  Ну,  тогда  они  стрельнули  в  лошадок.  Сдается   мне,
поначалу-то они собирались возницу прикончить и целиком карету захватить.
   Разумный подход. Захватить карету вместе с  лошадьми  и  с  пассажиром  -
прекрасной мисс Контагью, у которой немало заклятых врагов.
   Один из трупов на мостовой принадлежал Двупалому Харкеру.  На  теле  было
множество глубоких ран. Неподалеку валялся нож: судя  по  крови  на  лезвии,
Харкер дорого продал свою жизнь.
   Пеквуд перевел дыхание.
   - Ну, карета остановилась, возница спрыгнул,  и  тут  на  него  навалился
второй, и пошла кровища хлестать. Спросите меня, так они  точно  друг  друга
врасплох застали. Эти, которые напали, никак не ждали, что им сопротивляться
будут.
   - Знаешь их? - спросил Релвей, указывая на трупы.
   - Клеланд Джастин Карлайл, более известный как Ки-Джей.  -  Я  кивнул  на
того, кто был пониже ростом. - Главный головорез Чодо. -  От  тела  Карлайла
тянулся кровавый след: как  и  Двупалый,  он  перед  смертью  успел  кому-то
насолить. Кто же отважился напасть на Белинду? - Говоришь,  нападавших  было
двое?
   Пеквуд утвердительно дернул подбородком.
   - И они забрали мисс Контагью?
   - Женщину. Уж не знаю, как ее кличут.
   - Ну, Гаррет? - Релвей невесело  усмехнулся.  -  Догадываешься,  кто  это
был?
   - Краск и Садлер?
   - Они самые. Пеквуд пытался им помешать, но они его скрутили в два счета,
хоть оба и ранены были.
   - От меня им тоже досталось. - Пеквуд оскалил зубы  в  ухмылке.  -  Долго
заживать будет.
   - Белинда уехала довольно давно. Почему она кружила возле дома Вейдера? -
И откуда взялся Карлайл? Или Чодо определил его в телохранители дочки?  Вряд
ли он следил за нами; во всяком случае, я его не видел.
   Белинда бы сказала. Наверное.
   Краск, Садлер и Белинда...
   Я вдруг понял, что жутко устал. С этой парочкой мне отношения выяснять не
хотелось, даже если Двупалый, Карлайл и Пеквуд оторвали им руки  и  ноги.  У
них остались клыки, ядовитые клыки, которые они не задумываясь пустят в ход.
   - Куда они отправились, известно?
   - Нет, - признался Релвей. - У моих людей приказ: если ты один  на  месте
преступления, никуда не уходи. Пеквуд так и поступил.
   - !!!
   - Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
   - Да брось ты! Ну, побежал бы твой Пеквуд за ними, и что?  Узнать  бы  мы
все равно ничего не узнали, а его прикончили бы - за лишнее усердие.
   - Рад, что ты это понимаешь. Другие стали бы спорить.
   - Я бы тоже поспорил, когда бы силы остались. Ладно... Что будем  делать?
Среди членов Семьи у меня близких знакомых нет. Можно, конечно,  к  ее  отцу
отправиться, но тогда раньше завтрашнего вечера я не вернусь.
   - Сдается мне, они были не в том состоянии, чтобы заметать следы.
   На мостовой и вправду было  много  крови.  Однако  глупо  надеяться,  что
кровавый след приведет нас прямо к убежищу, которое подыскали себе Садлер  с
Краском. В человеческом теле просто-напросто нет такого количества крови.
   - Не люблю крысюков.
   - Тебя никто и не просит их любить. - Релвей усмехнулся.  -  Сам  знаешь,
когда нужен хороший следопыт, нанимают крысюка.
   Живых существ на свете великое множество, и у каждого  народа  есть  свои
особенности, отличающие его от других. Мы, люди, равно как и  огры,  тролли,
эльфы и гномы - следопыты  никудышные,  особенно  в  городе  и  особенно  по
сравнению с крысюками, которые берут след лучше любой гончей.
   Излюбленные колдовские штучки у тех, кто хочет сбить со следа  погоню  (и
может себе позволить это дорогое удовольствие), -  ловушки  с  заклинаниями,
отбивающими нюх.
   Продолжая улыбаться, Релвей прибавил:
   - Самое время, чтоб свести знакомство, Гаррет. Они работают по ночам.
   Уж это мне известно. Крысюки - твари ночные, а мы - дневные.
   - Кандидатуры есть? Хотя бы подскажи, к кому обращаться.
   - Я не пользуюсь услугами крысюков.
   - Чего ж тогда надо мной смеешься?
   - У них есть свои странности, Гаррет. Предупреждаю: когда они узнают, что
их хочет нанять человек, то примутся рыдать и шерсть из себя выдирать, будто
на казнь идут. Для них мы - палачи и живодеры.
   Крысюки - существа робкие. Жизнь приучила их  не  высовываться.  Что  там
говорить: даже я, образец добродетели, отношусь к крысюкам с предубеждением.
Естественно, они платят людям тем же.
   Я вздохнул. Как ни крут