должны знать о происходящем. Продолжать ли мне это дело?
   - Да! - Он запнулся. - Не укладывается в голове. Воровство -  мелочь.
Но пытаться отравить меня, перебить моих людей! Немыслимо!
   - Именно. У меня тоже пока не получается связать все это вместе.
   - Я отказываюсь верить вам, мистер Гаррет. Я знаю этих  людей  лучше,
чем... Два покушения на вашу жизнь, говорите?
   Я рассказал ему.
   Генерал кивнул.
   - Не допускаю, что вы... Нет. Я верю вам. Позовите Деллвуда.
   Я поднялся.
   - Можно сначала вопрос, генерал?
   - Задавайте.
   - Может ли оказаться виновным  кто-то  посторонний?  Есть  ли  у  вас
враги, достаточно злобные, чтобы попытаться подкупить ваших домашних?
   - Конечно, у меня есть враги. У человека моего возраста,  занимавшего
такое положение, не может не быть врагов. Но не думаю, чтоб они пошли на
такое... Нет, этот человек наверняка живет здесь.
   Я кивнул и открыл  дверь.  Деллвуд  ждал  в  коридоре  на  подобающем
расстоянии от входа.
   - Генерал просит вас.

Глава 16

   Итак, я все сказал старику, и он  сразу  взял  быка  за  рога.  Я  не
ожидал, что он поступит по-умному,  но  это  его  дом,  его  жизнь,  его
здоровье и его право рисковать.
   Он велел Деллвуду привести всех. Усадил. Велел мне стать рядом, лицом
к ним. Они все смотрели на нас и недоумевали. Питерс и Чейн пошли искать
Снэйка. Кид подбросил дров в камин, и я опять вспотел.
   Никто не произносил ни слова. Только Дженнифер сделала слабую попытку
заговорить, но генерал оборвал ее:
   - Подожди.
   Одно слово, произнесенное тихим голосом,  но  подействовало  оно  как
удар хлыста.
   Чейн и Питерс привели Снэйка. Он постарался привести себя в приличный
вид и, хотя не очень преуспел в этом, был допущен в комнату.
   - Закрой дверь, Питерс, - велел Стэнтнор. - Запри на замок.  Спасибо.
Дай мне, пожалуйста, ключ.
   Питерс повиновался.  Присутствующие  следили  за  ним.  На  лицах  их
отражались различные чувства, но почти все нахмурили брови.
   - Благодарю, что пришли. - Как  будто  у  них  был  выбор.  -  У  нас
возникла проблема. - Генерал протянул руку.
   Я вложил в нее завещание. Старик разрешил мне прочесть его,  пока  мы
ожидали прихода домочадцев. -  Вот  мое  завещание.  -  Точнее  было  бы
назвать этот до неправдоподобия наивный документ призывом к убийству.  -
Вы в подробностях  знакомы  с  его  содержанием.  Я  напоминал  вам  его
достаточно часто. Похоже, оно и стало причиной преступления.
   На столе  перед  ним  стояла  свеча.  Он  поднес  бумагу  к  пламени,
подождал, пока она загорелась, положил  на  стол  и  оставил  гореть.  Я
следил за реакцией служак.
   Они были поражены, может быть, разочарованы и оскорблены. Но ни  один
не двинулся с места, не потерял выдержки, не выдал себя.
   - Эта бумага послужила орудием убийства. Я не  собираюсь  произносить
длинные  речи.  Факт  установлен.  Теперь  мотив   устранен.   Завещание
отменяется, на днях я напишу новое.
   Он заглянул в глаза каждому, по порядку. Ни один не отвел взгляда, не
смутился. Но все казались озадаченными и расстроенными.
   - Я не понимаю, сэр, - заговорил Деллвуд.
   - Надеюсь, что не понимаете. Но те, кто не понимает, должны запастись
терпением. Все выяснится. А сначала я представлю вам человека,  стоящего
рядом со мной. Его зовут Гаррет. Кроме  прочих  своих  талантов,  мистер
Гаррет - сыщик-профессионал. Я нанял мистера Гаррета, чтобы узнать,  кто
обкрадывает меня, и до сих пор был доволен его  работой.  -  Из  старика
вышел бы неплохой шахматист.
   -  Мистер   Гаррет   нашел   доказательства   куда   более   ужасного
преступления. Он сообщил мне, что кто-то из вас убивает товарищей,  чтоб
увеличить свою долю наследства.
   - Сэр! -  запротестовал  Деллвуд,  остальные  только  зашевелились  и
беспокойно переглянулись.
   - В армии, к твоему сведению, Деллвуд,  Гаррет  был  разведчиком.  Он
нашел следы сегодняшнего браконьера. Они привели к  нашей  конюшне.  Это
была намеренная неточность. Старик нарочно не упомянул,  что  я  потерял
след в полях. Пусть виновный почувствует безвыходность своего положения.
   - Мистер Гаррет составил себе имя на расследовании  подобных  дел.  Я
попросил его найти  убийцу,  и  он  согласился.  В  его  способностях  я
абсолютно  уверен.  Теперь  вы  все  знаете.   Невиновных   я   призываю
действовать заодно с мистером Гарретом. Чем быстрей мы покончим с  этим,
тем лучше. А теперь обращаюсь к виновнику злодеяний. Попытайся скрыться,
беги, но знай, я достану тебя и на дне морском. Ты обманул мое  доверие,
ты причинил мне жгучую боль! Тебе нет прощения! Дай срок, я доберусь  до
тебя , я вырву твое подлое сердце!
   Я старался не смотреть на генерала,  но  зрелище  было  впечатляющее.
Старый черт зашел дальше, чем я предполагал.
   Он сжег завещание и тем самым устранил угрозу для  жизни  невиновных.
Теперь  никто  ничего  не  выиграет.  Если  генерал  умрет,  не  оставив
завещания, все имение отойдет королю, а значит, все останутся  с  носом.
Даже отравитель до поры до времени заинтересован в сохранении его жизни.
   Неглупый мужик этот генерал Стэнтнор. Но меня он подставил.
   - Положение ваше определилось, мистер Гаррет.  Спрашивайте,  что  вам
нужно.
   - Сэр... - начал Чейн.
   - Нет, сержант Чейн. Задавать  вопросы  будет  мистер  Гаррет.  А  вы
помалкивайте, пока вас не спросят. Мы все останемся здесь,  пока  мистер
Гаррет не будет удовлетворен.
   - Мистер Гаррет не уверен, что продержится  на  ногах  так  долго,  -
заметил я.
   Собрать  вместе  всех  подозреваемых  и   опутать   злодея   паутиной
хитроумных вопросов - нет, это не для меня. Я больше  похож  на  быка  в
посудной лавке или, скажем, в тихом прудике -  он  плюхается  в  воду  и
барахтается в ней, покамест не распугает всех лягушек. Эх. сюда бы моего
Покойника. У него много талантов, и один  из  самых  полезных  -  умение
читать мысли. Он бы мигом покончил с этой волынкой.
   К тому же я все-таки допускал возможность вмешательства  со  стороны,
хотя и не находил мотивов.  Не  отбросив  эту  возможность,  загадки  не
разгадать.
   Они смотрели на меня и ждали. Генерал тоже взглянул  в  мою  сторону,
словно приглашая: давай, старина Гаррет, покажи себя во всей красе.
   - Кто-нибудь  хочет  признаться?  Мы  бы  не  теряли  зря  времени  и
отправились бы спать.
   Добровольцев нет. Чего и следовало ожидать.
   - Именно этого я и боялся.
   - Когда мне было девять лет, я спер у сестренки  леденец,  -  сострил
Чейн.
   -  Неплохое  начало  преступной   деятельности.   Но   все   же   нет
необходимости углубляться так  далеко  в  прошлое.  Давайте  ограничимся
сегодняшним утром. Что вы делали сегодня, сержант Чейн? Расскажите  нам,
кого вы видели, и что этот кто-то делал, и кто видел вас,  и  за  какими
занятиями.
   Придется запастись терпением и выслушать девять историй о сегодняшнем
утре. Но из этого может выйти толк. Каждая история добавит штрих к общей
картине.  Каждая  история,  разумеется,  правдивая,  все  сильнее  будет
загонять злодея в угол.
   Чейн насупился, но успел  лишь  проворчать  нечто  нечленораздельное.
Стэнтнор тут же осадил его:
   - Я призываю к сотрудничеству, Чейн. Точно выполняй указания  мистера
Гаррета. Отвечай на его вопросы, и обойдемся без оговорок.  В  противном
случае убирайся прочь и знай, что ты - главный подозреваемый.
   Чейн прикусил язык и недружелюбно взглянул на меня. Да, вряд ли  этот
парень станет твоим собутыльником, старина Гаррет.
   - Постарайся припомнить все свои наиболее  существенные  действия  за
сегодняшний день и как можно точнее назвать время.
   - Я не смотрю на часы. Я слишком занят. Из кожи вон лезу, и все равно
всех дел не переделать.
   - Поблагодарите убийцу: еще пара рук долой. Выслушав всех,  мы  будем
знать, кто что делал, где и когда. Вперед. Мы не  ограничиваем  тебя  во
времени.
   Умница, Гаррет: сам себя приговорил к пытке. Битых сорок  пять  минут
Чейн докладывал мне, что между завтраком и ленчем не делал ровным счетом
ничего интересного и видел только пятерых домочадцев - Деллвуда, Питерса
и тех, что были в патруле.
   - Есть возражения? - спросил я. - Кто-нибудь  хочет  уличить  его  во
лжи? Нет желающих.
   - Хорошо. Снэйк. Ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке.  Хочешь
избавиться от нас? Прошу.
   Рассказ Снэйка оказался не лучше.  Все,  кого  он  видел,  занимались
самыми  невинными  вещами.  А  видел  он  Деллвуда  до  отъезда,  других
охотников во время облавы и Питерса, явившегося вместе со мной. Потом он
вернулся в конюшню и вновь забился в свой угол.
   - Не люблю я людей. Плохо мне с ними, - откровенно  признался  он.  -
Разрешите идти, генерал?
   Старик, видимо, задремал, но отозвался он без промедления:
   -  Разве  тебе  неинтересно,  что  будут  говорить  другие   в   твое
отсутствие?
   - Нет, сэр. Мне скрывать нечего. И мне чертовски неспокойно здесь.  -
Бедняга и правда выглядел каким-то встрепанным и испуганным.
   Генерал взглянул на меня. Я пожал плечами. Стэнтнор протянул ключ,  я
отпер дверь и выпустил Снэйка.
   - Спокойной ночи.
   Проходя мимо меня, он шепнул:
   - Приходите, когда кончите. Возможно, я знаю, кто убил Хокеса.
   Спорить не приходилось. Я просто  включил  его  во  все  удлиняющийся
список дел, которыми придется заниматься, пока добрые люди спят,  закрыл
дверь и огляделся. Не подслушал ли кто? По лицам ничего не разберешь. Но
шепот был довольно громкий.
   Затем я взялся за Уэйна. Результат нулевой. Кухарка, не сократи я  ее
немножко, проговорила бы всю ночь и  весь  следующий  день.  Она  видела
всех, и все видели ее.
   Итак, минус четыре. Прошло три часа.  Осталось  еще  пятеро.  Картина
начинала вырисовываться. Но ничего занимательного, обычная, повседневная
суета. Деллвуда видели все, он не успел бы отлучиться.  В  любом  случае
врать он, как и кухарка, не стал бы.
   Значит, следующий Питерс. Он негодовал, что его подозревают наравне с
другими,  но  подчинился  беспрекословно.   Генерал,   казалось,   снова
задремал, но, возможно, так только казалось.
   Питерс не  сообщил  ничего  нового.  Едва  он  кончил,  подала  голос
Дженнифер:
   - Мистер Гаррет - или это тоже псевдоним? - давайте следующая буду я,
а то нервы уже на пределе.
   - А у меня нет, что ли?
   Она ни черта не делала все утро. Сидела  у  себя  и  вязала.  Деллвуд
может подтвердить: там он ее и нашел, когда принес известие о Хокесе.
   Прекрасно.
   - Я пойду? Страшно устала, и голова просто раскалывается.
   Я сочувствовал ей: у меня  тоже  начинала  болеть  голова.  Наверное,
простудился, немудрено при такой погоде.
   -  Пока  нет.  Потерпите  еще,  я  постараюсь  ускорить  допрос.  Кто
следующий?
   Нет  желающих.  Я  выбрал  Тайлера.  Он  даже   не   пытался   скрыть
раздражение. Скукота. Но концы с концами сходятся, ухватиться не за что.
Еще один человек видел Деллвуда - и все.
   - Кид? Что скажешь?
   Скучная история, в основном о патруле. Надежды  мои  не  оправдались.
Вне подозрения - на девяносто процентов - лишь Деллвуд и кухарка.
   - Деллвуд, хоть это и потеря времени, изложи нам свою версию.
   Его рассказ оказался лишь немного короче  кухаркиного.  Он  не  навел
меня на след. Практически у всех было время убить Хокеса.
   Что ж, ты должен перевернуть каждый камушек, Гаррет.
   - Благодарю за помощь и терпение. После  буду  говорить  с  каждым  в
отдельности, сколько понадобится. Любое убийство  можно  раскрыть.  Если
что-либо придет в голову, дайте мне знать, я сохраню ваше имя  в  тайне.
Вы свободны.
   Они ринулись к двери, позабыв, что ключ у меня.  Первая  спохватилась
Дженнифер. Она вырвала его у меня с грацией разъяренной росомахи.
   - Еще одно. Я видел в доме  вторую  женщину.  -  Я  описал  белокурую
красотку. - Кто она? Секрет это или нет, я требую ответа.
   Они недоумевающе уставились на  меня.  Некоторые  покачали  головами,
засомневавшись в моем здравом рассудке. Все  ушли,  кроме  Деллвуда.  Он
положил ключ на письменный стол.
   - Я уложу генерала, сэр, если вы не возражаете.
   - Не возражаю, если он не возражает.
   - Идите, Гаррет, - заговорил старик, доказывая, что  он  и  не  думал
спать. - Я не в силах продолжать. Увидимся после завтрака.
   - Слушаюсь, сэр.  -  Я  устал.  Не  урвать  ли  несколько  часов,  не
вздремнуть ли? Когда еще придется поспать всласть: ведь старик сделал из
меня живую мишень.
   Нет. Сперва  Снэйк.  Судя  по  всему,  навряд  ли  он  сообщит  нечто
полезное. Но, с другой стороны, черт его разберет. А вдруг...
   Тогда я смогу не бояться, что меня опять попытаются зарубить  во  сне
топором. Я направился вниз, в холл.  И  тут  же  застыл  как  вкопанный,
разинув рот. Опять эта женщина. На балконе,  наискосок  от  генеральских
покоев. На моем балконе. Я дрожал мелкой дрожью, но не отрываясь смотрел
на нее, точно грезил наяву. Она скользила, как призрак, не замечая меня.
Я бросился к лестнице, ведущей на  пятый  этаж,  прокрался  в  восточное
крыло, спустился на балкон.
   Напрасные старания. Она исчезла. Надо поймать ее в ловушку,  иначе  с
ней не поговоришь. А мне безумно этого хотелось.
   Желание порой играет с нами странные шутки. Она  возбуждала  меня,  а
победительное очарование Дженнифер почему-то оставляло равнодушным.

Глава 17

   Поскольку вход в мою комнату был сразу из коридора, я подумал, что не
помешает принять меры предосторожности. Пожалуй,  ножа  может  оказаться
недостаточно, если ночной гость будет настроен чересчур воинственно.
   Уходя, я просунул между дверью и косяком листок бумаги. Но  это  была
лишь приманка. Листок трепыхался на  виду  и  сразу  бросался  в  глаза.
Настоящим сигнальным устройством служил мне волос, высовывающийся  из-за
двери на пару дюймов. Его-то уж на место не вставишь.
   Волоса не оказалось.
   Войти или нет? Видимо,  злоумышленник  еще  там:  между  собранием  у
генерала и моим приходом прошло совсем немного времени, он не  успел  бы
обыскать комнату. Я подумал было расположиться с комфортом  и  подождать
снаружи. Но это значило бы отсрочить свидание со Снэйком.  Может,  пойти
ва-банк и удивить непрошеного гостя? Я  снял  со  стены  булаву,  достал
ключ, отпер дверь и сильно пнул ее ногой, чтобы отбросить  притаившегося
в засаде. С булавой наготове я ворвался в комнату.
   Пусто. Темно.  Кто-то  опять  задул  лампу.  Я  поспешно  вернулся  в
коридор:  мой  силуэт  мог  послужить  отличной  мишенью  для  человека,
вооруженного арбалетом. В дверном проеме показалась чья-то фигура.
   - Это я.
   Морли Дотс. Я осмотрелся, нет ли кого в коридоре, и зашел в комнату.
   - Какого черта ты тут делаешь? Я отбросил булаву и зашарил по столу в
поисках лампы.
   - Стало любопытно, что у вас здесь происходит.
   Я зажег лампу и захлопнул дверь.
   - Ты так прямо взял и вошел?
   - Подумаешь, у вас все двери нараспашку.
   - Как тебе мои апартаменты?
   Он постучал себе по носу.
   - Запах. У эльфов тонкий нюх, а в твоих  апартаментах  воняет  мясом.
Сразу ясно, ты не вегетарианец.
   Издевается, мерзавец.
   - Значит, ты явился. Что прикажешь с тобой делать?
   - Новости есть?
   - Да. Еще один убитый. Это случилось сегодня  утром,  пока  я  был  в
городе. Поэтому вечером старик созвал совещание,  доложил  всем,  кто  я
такой, и пригрозил, что виновных детектив  Гаррет  по  стенке  размажет.
Между делом старик спалил свое завещание. А что новенького в городе?
   - Плоскомордый кое-где побывал, но нашел немного. Ты знаешь,  сколько
штамповалось этих медалей, в любом ломбарде  их  полным-полно.  Ценность
представляют только серебряные: в Холме вечно не хватает серебра.
   Холм - центр Танфера. Там живут все важные шишки, в том  числе  шайка
колдунов, ведьм и прочих, кому серебро  нужно  позарез:  для  волшебства
серебро что дерево для огня. С тех пор как Слави Дуралейник сосредоточил
все запасы серебра у себя в Кантарде, цены на него  взлетели  до  небес.
Впрочем, это к делу не относится.
   - Что с подсвечниками и прочей дребеденью?
   - Кажется, он нашел пару. Люди, купившие их, не помнят  продавца.  Но
ты ведь знаешь Плоскомордого. Убеждать он умеет.
   Он убедителен, как  оползень:  станешь  на  дороге  -  рискуешь  быть
раздавленным.
   - Великолепно. Что будем делать?
   - Завтра он попытается снова. Жаль, что  ворюга  не  спер  что-нибудь
эдакое, примечательное - тогда бы его наверняка запомнили.
   - И правда. Дал он маху. Слушай. У меня  назначена  встреча  с  одним
человеком. Он говорит, что знает убийцу. Может,  и  впрямь  знает.  Надо
поспешить, а то он передумает и не станет разговаривать.
   - Вперед, отважный рыцарь. Морли  частенько  подсмеивается  над  моей
романтичностью и сентиментальностью. Но он и  сам  не  безгрешен.  Взять
хоть его появление здесь.  Ни  в  жизнь  не  признает,  что  не  захотел
оставлять меня одного среди акул. Любопытно ему, видите ли, стало.
   - Дом с привидениями, да и только, - ворчал Морли, пока мы  осторожно
спускались по лестнице. - И как они тут живут?
   - Говорят, дома стены  помогают.  Привыкаешь  через  какое-то  время,
перестаешь замечать.
   - Что это за брюнетка, на которую я наткнулся  по  дороге,  в  пустом
холле?
   - Генеральская дочка, Дженнифер. К ней не подступишься.
   - А может, ты не знаешь, как взяться за дело.
   - Может. Но сдается мне, с ней не все в порядке.
   Мы вышли через черный ход. Светила луна, и я почти не  спотыкался,  а
Морли, тому без разницы, он из тех, кого хоть в гроб заколоти -  зрение,
как у кошки.
   - По крайней мере у вас все без затей: ни призраков, ни вампиров,  ни
великанов - просто людская жадность.
   Я подумал о женщине в белом. Надеюсь,  она  не  призрак:  я  не  умею
общаться с бестелесными существами.
   Морли схватил меня за плечо.
   - Здесь кто-то есть.
   Я  ничего  не  увидел,  но  услышал  звук  -  будто   человек   вдруг
остановился.
   - Услышал нас, - шепнул  Морли  и  как  сквозь  землю  провалился.  Я
подошел к конюшне, позвал:
   - Снэйк? Ты где? Это Гаррет.
   Не отвечает. Я просунул  голову  внутрь.  Темно,  лошади  неспокойны.
Лучше обойти вокруг,  сразу  заходить  рискованно.  С  северной  стороны
конюшни из щелей между досками пробивался слабый, неверный свет,  похоже
было, что горит  оплывающая  уже  свечка.  В  углу  оказалась  небольшая
дверца, видимо, я наткнулся на убежище Снэйка.
   - Снэйк? Ты здесь? Это Гаррет.
   Снэйк не отвечал.
   Я открыл дверь.
   Снэйк не ответит больше никому, во всяком случае, в  этом  мире.  Его
зарезали. Нечистая работа. Удар пришелся в грудь, но не в сердце, лезвие
прошло через легкое, кончик ножа торчал из спины. Появился Морли.
   - Я его упустил. - Он глянул на Снэйка. - Любитель работал.
   Эх, Морли, всегда всех критикует.
   - Даже профи может наделать ошибок, когда имеет дело с  несговорчивым
субъектом. Этот человек,  я  слышал,  бывший  десантник.  А  десантников
голыми руками не возьмешь.
   - Может, и так. - Дотс присел на корточки, повертел в  руках  шнурок,
обвитый вокруг шеи Снэйка. - Занятно!
   Я занялся поиском улик. В спешке убийца мог что-нибудь обронить.
   - Что это?
   - Это шнурок кефов-душителей.
   - Что? - Я присел на корточки рядом с Морли.
   - Есть такое восточное  племя  -  кефы-душители.  Им  строго-настрого
запрещено проливать кровь. Потому что тогда  мертвец  не  найдет  покоя,
пока не будет отмщен. Приходится убивать без  кровопролития.  Между  тем
убийство - часть их религиозного  ритуала,  поэтому  плетение  шнуров  у
кефов целое искусство.
   Я взглянул на шнурок. Да, не просто обрывок веревки.
   - Убийцы-асы  изготавливают  собственные  шнуры.  Плетение  удавки  -
последнее испытание, дающее статус мастера. Посмотри. Узел,  как  у  нас
делают для виселиц, но петля круглая, ее  можно  накинуть  одной  рукой.
Узлы - на самом деле не узлы,  веревка  оплетает  пробку  конусообразной
формы. Эта штуковина устроена, как стрела с наконечни