иносить  еду,  сообщать  новости  и  предупреждать  об   опасности.   Могу
поручиться, один из этих собратьев - Фенибро. Хотя нет, Релианс тоже бы  его
первым заподозрил; следовательно, такая умница, как Синдж, не стала  бы  ему
доверяться.
   - Перестань фантазировать и спускайся к гостям.
   - А на что они мне сдались? Это ведь твои гости, старый хрыч.
   - Спускайся, Гаррет. Твое присутствие необходимо.
   Ну ладно, раз так, тогда спущусь. Я  проскользнул  в  комнату  Покойника,
незаметно, как слуга, к которому все  привыкли  и  которого  считают  членом
семьи. По дороге успел еще подергать дверь кабинета  и  убедиться,  что  она
заперта. Когда захочет, Дни справляется со всеми обязанностями. Беда в  том,
что желание на него нападает крайне редко.
   Вечеринка была в разгаре, но физиономии бить еще  не  начали.  Дин  убрал
угощение и разломал свой импровизированный стол, освободив место.
   Надо признать,  у  Покойника  получается  лучше  моего,  Сидят  давно,  а
отрубиться никто не отрубился. Пока.
   Я прислонился к стенке и стал наблюдать. Вскоре меня заметили.
   - Ты в порядке? - заботливо осведомилась разгоряченная Тинни.
   - Угу. Полежал, подумал.
   - Помогло?
   - Да как сказать? Что-то у  меня  не  сходится.  Некоторое  время  спустя
Манвил Гилби сообщил,  что  ему  жизненно  необходимо  вернуться  в  особняк
Вейдеров, и увлек за собой двух погрустневших девиц. Алике и  Нике  получили
прощальную порцию комплиментов от своих  кавалеров  -  лейтенанта  Нагита  и
Морли Дотса соответственно. По-моему,  еще  чуть-чуть  -  и  игра  зашла  бы
слишком далеко. Даже Белинда удостоилась мужского интереса: украдкой  к  ней
присматривался капитан Блок,  а  в  открытую  ее  осаждал  до  своего  ухода
великолепный Манвил  Гилби  (вместо  того  чтоб  за  вверенными  ему  дамами
приглядывать!). Короче, вечеринка  более  или  менее  удалась,  хотя  бедный
старый больной Гаррет так и не удосужился  откинуть  копыта.  Она  могла  бы
продолжаться и продолжаться,  когда  бы  не  Покойник,  внезапно  утративший
всякий интерес к происходящему.
   Назавтра все наши  гости  будут  ломать  головы,  вспоминая,  а  что  же,
собственно, было. И в потере памяти станут обвинять меня. Как всегда.
   На прощание я снова предложил Нике забрать с, собой  попугая.  Она  снова
отказалась, а когда я скорчил рожу, прибавила заговорщицки:
   - Приноси его, когда на огонек заглянешь, - и лукаво  подмигнула.  Тинни,
отошедшая было подлить себе чайку, почуяла угрозу и поспешила вернуться,  на
всех парусах, зловеще цокая каблучками.
   Морли, слышавший, как я пытался впарить  Нике  Попку-Дурака,  прочел  мне
лекцию о том, что попугаи зачастую живут гораздо дольше людей.
   - Забавно, правда?
   - Да уж, - буркнул я. - Навести  меня  через  пятьдесят  лет  в  "Райских
вратах", мы там будем вместе с этим пернатым  клоуном.  -  К  тому  времени,
благодаря этой милой пташке и  своим  так  называемым  друзьям,  я  сделаюсь
брюзгливее Медфорда Шейла в его наипаскуднейшем настроении. - И  рыжеволосая
пожилая дама будет каждый день приходить к воротам -  на  случай,  если  мне
начнет там нравиться или я возомню, что жизнь прекрасна.
   - Гаррет, не позорь меня, - предупредила Тинни.  -  Мне  двадцать  шесть,
самый лучший возраст, и стареть я не собираюсь.
   Ух ты, призналась, сколько ей на самом деле! Обычно  она  скидывала  себе
лет пять-шесть. И выглядела никак не старше.
   - Рад слышать. Может, и, со мной  секретом  своего  снадобья  поделишься?
Манвил, погоди.
   Спроси  Макса,  не  заметил  ли  он  чего-то   необычного   в   поведении
Норт-Энглиша. И сам поразмысли на досуге. Если что  вспомнишь  или  узнаешь,
сразу сообщи, ладно?
   - Что у тебя на уме? - Гилби прищурился.
   - Да так... Пчела под рубаху залетела и покоя  не  дает.  На  восемьдесят
процентов уверен, что ошибаюсь. Но  меня  грызет  одна  мысль.  В  поведении
Маренго должно быть что-то этакое, однако сам я вспоминаю только  одно:  что
он без задержки заплатил мой гонорар. И даже не вякнул.
   Продолжая хмуриться, Гилби утвердительно кивнул и  повел  -  чуть  ли  не
силком поволок - Алике и Нике к двери.
   Я повернулся к бравому лейтенанту Нагиту.
   - Слыхал, лейтенант? Ты все  время  со  своим  боссом  общаешься.  Ничего
необычного не замечал?
   - Догадываюсь, куда ты клонишь, Гаррет. Пустышка. - Но в  его  голосе  не
было убежденности. Нагит будто сомневался в своих словах. -  Знаешь,  с  тех
пор,  как  он  едва  разминулся  с  костлявой,  босс  стал  какой-то..,  ну,
возвышенный, что ли... Все о душе толкует...
   - Ясно. С народом он чаще теперь общается?
   - Нет. Но я вижусь с ним каждый день. Долг службы.
   - Толли нашли? Того мертвяка опознали?
   - Нет и нет. Ладно, бывай. - Нагит ушел, мрачно качая головой.
   Остались  только  Морли,  Тинни  и  Белинда.  Мисс  Контагью   несказанно
удивилась, когда я вышел проводить ее. Подкатил ее экипаж. Прежде чем сесть,
она с подозрением поглядела на меня.
   - Ты знала, что здесь опасно, - сообщил я с идиотской улыбкой. - Иначе бы
не приехала.
   Это ей польстило. Она усмехнулась, порывисто обняла меня -  Тинни  надула
губки - и укатила прочь.
   - Вдвоем уехали? - спросил Морли, когда я вернулся.
   - Нет. Нагит достаточно умен, чтобы не соваться в пасть крокодилу.  Он  и
Гилби, верно, догонять не стал, хотя им по дороге.
   - Гаррет, пора заканчивать. Мне нужно, чтобы ты удалил капитана Блока.
   - Проклятие! Я совсем про него забыл! Главный стражник забился в уголок и
сидел себе тихонечко, надеясь, видимо, что про него никто не вспомнит. Не на
тех напал. Кстати, мой нудный напарник уж  теперь-то  наверняка  заглянул  к
нему  в  мозг;  у  Покойника  в  достатке  опыта  и  таланта,  чтоб   свести
разрозненные факты из головы капитана в единое целое.
   - Наконец-то хоть капля уважения. Так что с Блоком?
   - Погоди две минуты. А как насчет Дотса и Тинни?
   - Мистер Дотс может нам пригодиться. Пулар  Синдж  не  единственная,  кто
наблюдает за нашим домом. Правда, я пока  никого  не  обнаружил  -  но  лишь
потому, что не искал.
   Да, братец Релвей уж точно давным-давно ушки навострил  и  своих  шпионов
вокруг понасажал.
   - Надеюсь, до кровопролития не дойдет.
   - Все зависит от того, насколько стороны заинтересованы  в  поимке  Пулар
Синдж и Тамы Монтецумы. А! Мисс Пулар набралась храбрости и  приближается  к
двери. Советую принять ее на кухне. Мисс Тейт и  мистер  Дотс  останутся  со
мной, я их попрошу.
   - А Дин?
   - Он откроет дверь. Если на порог выйдешь ты, Синдж испугается; ведь  она
считает, что ты болен.
   - Ты все это затеял для того, чтобы завлечь ее?
   - Не только. Представь себе гобелен. Пулар Синдж - последняя нить  в  его
вышивке.
   - Ты выяснил что-нибудь  полезное,  пока  я  был  наверху?  -  Дайте  мне
пару-тройку фактов, и я вам состряпаю какую угодно версию.
   - Достаточно.
   - То есть делиться отказываешься?
   - Пока в этом нет необходимости. Синдж стоит у двери. Скоро она постучит.
Иди на кухню.
   - А как же те, кто следит за домом? Разве они ее не заметят, если уже  не
заметили?
   - Пулар Синдж невидима. Ступай на кухню. Притворись больным. Дин!  Открой
дверь.
   Синдж постучала в тот самый миг, когда мы с Дином чуть не  столкнулись  в
коридоре. Интересно, запомнят ли хоть что-нибудь из нашего с  ней  разговора
Морли и Тинни?
   - Ни слова. Они жадно общаются с мистером Большая Шишка. Ступай на кухню.
Глава 111

   Когда в  коридоре  послышался  цокот  коготков  по  деревянному  полу,  я
ссутулился и скорчил самую жалостную гримасу, на какую только был  способен.
Дин беседовал с нашей гостьей, но и слова, которые он произносил, и строение
фраз были не его. Проклятие! Это означает,  что  всю  следующую  неделю  мне
придется выслушивать жалобы на самоуправство Покойника.
   - Воспользуйся своим обаянием, Гаррет. Мисс Пулар  -  штучка  значительно
более тонкая, нежели я предполагал. Я не могу прочесть ее  мысли,  оставшись
незамеченным.
   - И какой тогда от тебя толк? - пробормотал я. - Ни с кем  справиться  не
можешь. Стареешь, что ли?
   Дверь распахнулась. Я пригубил чай,  представляя,  что  подношу  к  губам
кружку с пивом.
   - Вот и мистер Гаррет, - сказал Дин. - Мистер Гаррет,  мой  рабочий  день
давно закончился. Спокойной ночи. Не забудьте запереться.
   Я пробурчал что-то невразумительное и повернулся к Синдж.
   Что за?.. Передо мной стояла согбенная старушонка, закутанная в  лохмотья
по моде уличных побирушек. Громадная  уродливая  шляпенция  -  узнаю  гномью
работу - скрывала ее лицо. Старушка опиралась на  увесистую  клюку.  Что  ж,
отличный способ оправдать крысючью походку.
   Интересно, а хвост она куда припрятала?
   - Отлично. Ты не перестаешь меня  удивлять.  Мир  будет  у  твоих  ног..,
когда-нибудь. Чаю хочешь? Или чего другого? Есть пиво.
   - Ты меня ждал?
   - Нет. Разве что последние пять минут. Садись.  -  Крысюки  могут  сидеть
по-человечески, хотя и постоянно ерзают от неудобства. - Мои коллеги хотели,
чтобы ты навестила меня.
   - Так ты не умираешь? Это ловушка? - Ее речь стала заметно лучше. Если не
считать шипящих, изъяснялась  она  приблизительно  как  Торнада.  Во  всяком
случае, не хуже.
   - Нет, я не умираю. Извини, что разочаровал. С  другой  стороны,  это  не
ловушка. Обещаю, тебя никто и пальцем не тронет. Ловко ты  нас  обдурила  на
прошлой неделе.
   - Я ошиблась, - прошептала она. - О  последствиях  не  подумала.  Нас  не
научили думать о последствиях.
   - Этому никого и  нигде  не  учат,  самому  приходится  науку  осваивать.
Садись, не бойся.
   Она села. Я похлопал ее по плечику, налил ей  чаю,  пододвинул  горшок  с
медом. Она успела набраться хороших манер, поэтому лезть ложкой в горшок  не
стала. Я заметил, что рука Синдж дрожит - видимо, с непривычки: крысюки ведь
чашками не пользуются.
   Признаться, я чувствовал себя слегка  виноватым.  Она  понимала,  что  ею
управляли, а это значило, что ее помыслы известны посторонним. В том числе и
из-за меня.
   - Зачем ты позвал меня?
   Пришлось напомнить, что позвал ее вовсе не я.
   - Тама Монтецума, - прибавил я со вздохом. - Мои  коллеги  полагают,  что
тебе известно ее местонахождение.
   - Да.
   - На деньги Монтецумы мне наплевать. Точнее,  мне  самому  они  даром  не
нужны; но я не хочу, чтоб они снова достались  тем,  кто  готов  платить  за
всякие мерзости.
   - Мне страшно, Гаррет. Очень страшно. Я не ждала, что эту женщину  станут
искать. Думала, раз она исчезла, все про нее забудут.
   - У людей долгая память, Синдж. Особенно когда  касается  денег  и  обид.
Советую это запомнить, вдруг пригодится.
   - Спасибо. Уже пригодилось. Мне передали, Релианс сам не свой  от  злости
из-за того, что я от него ушла.
   - Я с ним потолкую, приведу в чувство. Так ты знаешь, где  прячется  Тама
Монтецума?
   Синдж призадумалась. Прошло несколько минут. Я терпеливо,  ждал,  готовый
принять любой ответ. Другие обитатели моего дома были не столь хладнокровны.
Наконец она решила, что мне можно доверять, и утвердительно кивнула.
   Забавно - и немного тревожно, - что Покойник  не  может  забраться  в  ее
мысли и остаться при этом незамеченным. Попрошу при случае,  чтоб  она  меня
научила, как замечать подобные вещи.
   - Да, я знаю, где она.
   - Отведешь меня туда?
   - Гаррет, ты не врешь? Тебя правда деньги не интересуют? Или ты заодно  с
тем эльфом? - Она постучала себя по  носику,  давая  понять,  каким  образом
засекла Дотса.
   - С Морли? Он, конечно, мне друг, но.., ты права  на  его  счет.  За  ним
нужен глаз да глаз. Он разыскивает Таму прежде всего из-за бабок. А я...  По
ее вине погибло много людей, и некоторые из них находились под моей защитой.
Я должен отомстить, хоть мне и не хочется. Честно говоря. Хоть  я  теперь  и
понимаю, что заставляло ее так поступать.
   - Она страдает. И плачет. И никуда не выходит, сидит в своем убежище. Она
там долго сидеть может, все подготовлено было заранее.
   - На улицу ей и впрямь соваться нечего. Кто-нибудь наверняка  узнает  ее,
не пройдет она и двух кварталов. - С трудом представляю себе Таму  Монтецуму
в слезах. Они ей не идут.
   - У нее есть маски. Она просто ждет, когда о ней позабудут. - Поймав  мой
вопросительный взгляд, Синдж прибавила:
   - Она разговаривает сама с собой. Вслух. А я сумела подобраться близко. И
подслушала.
   -  Между  прочим,  Фенибро  с  Релиансом  приходили  сюда,  тебя  искали.
Несколько раз. И к Морли заглядывали, голову ему морочили.
   - Дядюшке придется смириться. - Синдж поежилась. - Я отведу тебя.
   - Морли пойдет с нами. Я его обуздаю, не волнуйся.
   - Он расстроится. А медноволосая?
   - Кто?
   - Она в той же комнате, где и эльф. С ними твоя птица и что-то  еще,  что
пахнет мертвечиной. Эта женщина была в том доме, где  мы  ловили  оборотней.
Кто она?
   Осторожнее, Гаррет, лед тонкий.
   - Моя приятельница. Услыхала о моей мнимой болезни и пришла проведать.  С
нами она не пойдет. - По крайней мере, я на это  надеюсь.  На  Тинни  иногда
находит, и тогда с  ней  совершенно  невозможно  сладить.  -  По-моему,  она
вот-вот должна уйти.
   Синдж как будто удовлетворилась моим объяснением. А там поди догадайся, о
чем она на самом деле думает.
   - Предлагаю поспешить с выходом, Гаррет. Время поджимает. И  вблизи  дома
не задерживайтесь. Я постараюсь отвлечь всех, кто следит за нашим домом,  но
меня хватит на минуту, не больше. Скорее всего, даже меньше.
   Я пожал плечами. Соглядатаи в любом случае увяжутся  за  мной,  а  не  за
нищенкой в лохмотьях.
   Синдж печально вздохнула.
   - Что такое?
   - Голова закружилась. И в ушах вдруг зазвенело.
   - Бывает.
   Она ощущает проникновение? Поразительно.

Глава 112

   - Тоже мне, особняк, - пробормотал Морли. Дом, представший нашим  взорам,
лишь отдаленно напоминал человеческое жилище. В таком доме,  по-моему,  жить
просто стыдно.
   Мы стояли в тени, ожидая, пока Синдж избавится от своего маскарада.
   - Может, она жила здесь до того, как сообразила, чем ее наделила природа,
и отправилась покорять Танфер, - предположил я.
   - Ну да, в Танфере золотом улицы мостят. Со всех краев в Танфер стекаются
ловцы удачи. Те, кому повезет уцелеть, чаще всего обретают отчаяние. Но,  по
слухам, кому-то все же везет на самом деле, и эти  слухи  привлекают  в  наш
город новых и новых глупцов.
   - Готово, - прошептала Синдж. - Идите за мной. -  Она  двинулась  вперед,
перебегая от тени к тени, ведомая своим крысиным чутьем.  Попка-Дурак  парил
где-то над нашими головами, озирая окрестности. Мы с  Морли  последовали  за
Синдж. Дотс продолжал ворчать: дескать, не правильно, что ему  не  позволили
прихватить своих ребят из "Пальм". Я не прислушивался.
   В следующий миг мы нос к носу столкнулись с тремя юными ограми,  мужеска,
женска и средня  пола,  блуждавшими  за  пределами  квартала  огров  и  явно
замышлявшими что-то нехорошее. Синдж они не заметили, зато  углядели  нас  с
Морли - и кинулись врассыпную при виде нашего внушительного  арсенала.  Нет,
Попка-Дурак точно напрашивается, чтоб ему шею свернули! Это он,  называется,
местность разведывает! Почему не предупредил, скотина этакая?
   Морли заткнулся. Это все равно случилось бы (в чем Дотсу не откажешь, так
это в умении сосредотачиваться в нужный момент), но лучше раньше, чем позже.
   Внутрь мы проникли крысиным ходом.
   Сквозь дыру в фундаменте. И очутились в вонючем  подвале,  где  было  так
темно, что даже Морли ничего не видел. Синдж подвела нас, одного за  другим,
к хлипкой лесенке.
   - Держитесь стены,  -  прошептала  она.  -  Особенно  ты,  Гаррет.  Иначе
лестница не выдержит. - По-моему, она пыталась пошутить. Надо  свести  ее  с
попугаем, пускай попрактикуется в остроумии.
   Ступеньки противно скрипели. Я  не  удержался  и  чихнул.  Морли  выпучил
глаза, когда и ему в нос забилась пыль, но сумел с собой совладать.
   Интересно, а через дверь никак нельзя было войти?  Потом  спрошу.  Вполне
возможно, Синдж о ней просто не вспомнила. Сила привычки.
   У Тамы Монтецумы множество достоинств, и крепкий сон - одно из них.  Мало
того, она храпела, как пьяный боцман. Что-то на нее не похоже...
   В воздухе витал сладковатый,  полувыветрившийся  аромат.  Синдж  чиркнула
кремнем, зажигая для меня фонарь, и тут я узнал этот запах. Опиум. По правде
сказать, опиумом в Танфере баловались редко. Штука дорогая и  опасная,  есть
немало дешевых зелий, которые с тем же успехом искалечат тебе мозг и оставят
пускать слюни с блаженной улыбкой на физиономии.
   Вот уж не думал, что Тама покуривает опиум.  Впрочем,  когда  у  человека
есть деньги, он может себе позволить что угодно.
   Свет упал на спящую женщину. Лахудра лахудрой, ни капельки не похожая  на
Таму Монтенуму, какой я ее помнил. Эта Тама ухитрилась за неделю  опуститься
до самого низа,  если  не  глубже.  Эту  Таму  никто  в  жизни  не  стал  бы
разыскивать. Эта Тама настрадалась настолько, что у нее не осталось  желания
жить. У этой Тамы попросту не могло быть никаких припрятанных сокровищ.
   - Ты бы сама с ней справилась, - сказал Морли, обращаясь к  Синдж.  -  Мы
здесь лишние. - Он покосился на меня, и я понял, что его обуревают  чувства,
схожие с моими.
   - Наверное. Вы попросили - я привела. Наш  разговор  разбудил  Таму.  Она
потянулась, потом села. Глаза впавшие.  Волосы  спутанные...  Она  с  трудом
подняла голову и пробормотала:
   - Добрался-таки.
   - Извини, что задержался. Синдж привела. - Я не стал уточнять, что сам ее
не искал.
   Тама потянулась было за трубкой, но Морли ей помешал. Разумно. Если она и
впрямь пристрастилась к опиуму, можно будет сторговаться: ты нам правду - мы
тебе зелье.
   - Торопись, Гаррет, пока Синдж другой не зацапал, - посоветовал Морли.  -
Надевай ей колечко на пальчик. Она обдурила вас обоих - и тебя, и Покойника.
   - Ты вообще о чем, приятель?
   - У нее серебряный браслет. И у этой тетки - тоже.
   Значит, они - не оборотни...
   - Тама, не хочешь ничего мне рассказать?
   - Нет у меня никаких денег, понятно? Они знали. Они их нашли  -  не  там,
где им полагалось быть. - Голова Тамы свесилась на  грудь.  -  Оставили  мне
только серебро и опиум. Надеялись, что я сама  себя  прикончу,  их  от  этой
необходимости избавлю.
   Сегодня шестеренки у меня в мозгу крутились вдвое быстрее  обычного.  Уже
зная ответ, я, тем не менее, спросил:
   - А кто такие "они"?
   - Оборотни. Драконы.
   Может быть, может быть. Но плохо верится. Я бы заподозрил Волков, которые
просчитали, что Тама, когда ее поймают, укажет на Драконов.
   Зачем  Драконам  оставлять  ей  опиум?  Его  же  можно  продать.  Скажем,
венагетам. У них за кило сырца бешеные бабки отвалят.
   - Разве ты не всех оборотней изловил? - жалобно  справился  Морли.  Таким
тоном он со мной лет сто не заговаривал.
   - Нет. По крайней мере, один  удрал.  Я  думал  сперва,  он  Норт-Энглиша
подменил. В ту ночь, когда на Маренго напали, помнишь? Думал, что  настоящий
Маренго погиб, а оборотень его место занял. - Это было не слишком сложно - и
объясняло  все  те  странности  в  поведении  Норт-Энглиша,  которые   вдруг
бросились мне в глаза. Прежде всего, его откровенное нежелание спускаться  с
балкона на вечеринке  в  доме  Вейдера.  Скорее  всего,  прикидывал  я,  он,
наслышанный о необыкновенно остром чутье Синдж, опасался к ней приближаться.
Были и другие странности, не столь заметные; однако,  продолжая  вспоминать,
сравнивать  и  размышлять,  я  постепенно  пришел  к  выводу,  что  Маренго,
вернувшийся в поместье после неудавшейся ночи длинных  ножей,  -  настоящий.
Как бы мне ни хотелось обратного. Впрочем, ему повезло, что он остался  жив:
я не сомневался, что первоначальный план предусматривал именно  "устранение"
Норт-Энглиша и подмену его оборотнем.  А  многочисленные  раны  должны  были
объяснить разницу между прежним и  новым  Маренго  (скопировать  челов